Агата остановилась. Замерла. Что-то такое…удивительное прозвучало в его голосе…
- И вообще – это дело министерства обороны, - гневно продолжал господин барон. - Почему им занимаетесь вы – следователь уголовной полиции не такого уж и большого городка?
- Во-первых, моя биография, мой опыт и мои допуски по линии министерства обороны позволяют мне заниматься этим делом, господин барон, - голос у следователя был нарочито спокойным. – А во-вторых, вводить в глубинку нового персонажа посчитали нецелесообразным. Это может спугнуть наших умельцев.
- Вот здесь вы правы, - признал хозяин дома. – Ход хороший. Но…
- В любом случае я должен буду сообщить эти новости госпоже Агате фон Лингер.
- Давайте позже.
Голос барона прозвучал весьма недовольно, и Агата представила, как скривилось его лицо.
- Ты думаешь, если она узнает об этом позже – ей будет легче? – насмешливо спросил доктор.
Повисло молчание.
Агата сделала еще несколько шагов и решительно постучала.
- Я всегда предпочитаю знать правду. Добрый вечер, господа!
Откуда же в нем взялось это странное желание укрыть ее, защитить от невзгод? Удивительно. А он-то считал, что не способен чувствовать нечто подобное… При чем настолько ярко…
Мужчины поднялись, приветствуя гостью.
- Вы зачем встали? – недовольно проворчал хозяин дома, усаживая ее в кресло, поближе к камину.
Грон и Эльза вроде бы просто лежали на коврике у камина. Но на самом деле собаки больше походили на солдат, чем на любимцев хозяина дома. Они лежали по струнке, навытяжку, готовые в любой момент вскочить. Тела напряжены, уши ловят каждый звук, глаза – каждый жест хозяина. И все-таки они чуть шевельнули пимпочками хвостиков при виде Агаты. Дескать – прости! Рады бы пообщаться, но в доме посторонние. А у нас приказ.
- Поняла, что господин следователь приехал, чтобы пообщаться со мной.
- Как вы себя чувствуете? – спросил доктор.
- Живой, - улыбнулась ему Агата.
- А я вот… - печально сказал следователь, - явился к вам с дурными новостями.
- Людвиг жив?
- Да. Мы нашли вашего супруга.
Агата уставилась на него, ожидая продолжения.
- Он с женщиной. Простите, госпожа фон Лингер.
- Понятно, - вздохнула Агата.
- Все не так плохо. Думаю, он просто нанял секретаршу. Или стенографистку. Потому что они работают…
- Как интересно. То есть он инсценировал свое похищение, подвел меня под подозрение в убийстве. И удалился писать новый роман?
- Получается, что так.
- Не важно. Он жив. Значит, будем считать, что это была хорошая новость. Давайте теперь плохую.
Следователь посмотрел на нее удивленно, доктор – довольно. А барон окинул их таким гордым взглядом, словно хотел сказать: «Ну что? Видели? Моя гостья не так проста, как кажется!».
Сама же Агата продолжала спокойно сидеть в кресле, сложив руки на коленях. Подобное поведение было, пожалуй, свойством ее характера. Она никогда в экстремальной ситуации не паниковала, не злилась, не впадала в истерику. Сначала надо победить. Поплакать и побиться головой о стену можно и потом.
- Дело в том, что банк собирается объявить вашего мужа банкротом. И, соответственно, продать поместье за долги.
- Странно. Но должны же оставаться еще активы. У нас есть два дома в столице. Один – небольшой, в котором мы жили. А другой – доходный, который мы сдаем. Насколько я понимаю, доход неплохой и стабильный. С чего банку так поступать?
- Деньги с доходного дома идут на содержание матери, сестры и брата господина фон Лингера. И пока он не подпишет бумаг, этими деньгами нельзя распорядиться по-другому. А дом, в котором вы жили… Простите, но он заложен. Кроме того, два ваших личных счета… - следователь замялся.
- Говорите, - приказала Агата.
- Они тоже опустошены.
- Но… мы не прикасались к деньгам, оставшимся от родителей. Даже когда были студентами. И…второй счет – компенсация от правительства… Людвиг же сам говорил, что…
- Сожалею.
Она побледнела, но, тем не менее, нашла в себе силы и спросила не дрогнувшим, сильным голосом, немало удивившим не только присутствующих, включая Эльзу и Грона, но и ее саму:
- Сколько у меня времени, чтобы все решить?
- Я договорюсь с банком, - быстро сказал барон. – Вам не зачем беспокоиться.
- Скажите, что вы хотели мне предложить? - словно и не слыша его слов, обратилась Агата к следователю.
- Вернуться в ваш дом и помочь нам с расследованием. Мы более чем уверены, что кто-то из ваших домашних связан с похитителями водяной смерти, которой вас пытались отравить. Мы пока официально не находим вашего супруга, именно для того, чтобы у нас была возможность проводить расследование.
Агата кивнула. Долго смотрела на огонь. Наконец решилась – и спросила:
- Что вы уполномочены предложить мне, если я соглашусь?
- Министерство обороны гарантирует…скажем, пенсию. Пожизненную. Достаточно щедрую. Это сделает вас независимой от… родственников.
- Но я хочу развод.
- Госпожа фон Лингер.
- Деньги я заработаю. Более того, именно у меня в руках рукопись нового романа, за которое издательство заплатит мне очень щедро. При условии, если я найду хорошего адвоката…
- Но развод – это… немыслимо.
- Почему? Этот человек предал меня.
- Вы же не знаете всех обстоятельств!
- Он струсил. Сбежал. Этого довольно.
- Я сообщу начальству, - поднялся следователь. - Но от денег, на вашем месте, я бы не отказывался.
- Вы правы. Обещаю, что подумаю. Спасибо вам…
- Госпожа фон Лингер никуда не поедет, пока окончательно не поправится. И пока я не буду уверен в том, что риск этой авантюры сведен к минимуму, - заявил хозяин дома.
Все удивленно посмотрели на него.
- Что? – отреагировал он на эти взгляды. – Отпускать туда женщину одну, без прикрытия… Что-то мне подсказывает, что пенсия ей не понадобится, а министерство сильно сэкономит. Следовательно, я отправлюсь с ней.
- На каком, простите, основании? – возмутилась Агата.
- Где вы были во время вашего отсутствия? Вы были в Лаутгарде. Где не только лежали в госпитале, но и нашли замечательного телохранителя, которого наняли, чтобы обеспечить вашу безопасность.
- Почему в столице, а не, скажем, в Орксе? - спросил следователь. - Столица марки намного ближе. И гораздо логичнее, что именно туда отвезли господу фон Лингер, когда обнаружили без сознания.
- Вы можете гарантировать, что в местном госпитале не станут болтать о том, что госпожи Агаты они никогда не видели?
Следователь опустил голову.
- А в столице – я могу это устроить.
- Да. Это гораздо проще, - согласился с бывшим канцлером господин Фульд. – Договоримся с моими знакомыми в Главном военном госпитале.
- А как госпожа Агата оказалась в столице?
- Ну, меня же обвинили, - включилась в обсуждение Агата, - Я впала в отчаяние. И отправилась в столицу. К адвокату.
- Вы же не имели права покидать поместья! – возмутился следователь.
- Совершенно верно, господин Майнц. Когда вы навестите меня в поместье, не забудьте сообщить мне об этом в весьма резкой форме.
- А я прослежу, чтобы госпожа Агата была в безопасности, - напомнил хозяин дома.
- Вас опознают. Если не по внешности, то по собакам, - покачал головой доктор.
- Действительно, откуда у охранника, пусть даже и отставного военного, собаки такой породы? – посмотрела на него Агата.
- Думаю, я решу это.
- И зачем вам ввязываться в расследование?
- С вашего позволения, я не стану отвечать на этот вопрос, - повисла пауза.
Уши Эльзы и Грона недовольно поднялись: «Решения хозяина не обсуждаются! Неужели не понятно? Глупые люди…».
- Мы, пожалуй, пойдем, - поднялись следователь и доктор.
- Доктор Фульд, когда госпоже Агате можно будет отправиться домой?
- Завтра в обед можно пойти подышать свежим воздухом. Я осмотрю ее после этого, к вечеру. И скажу точно.
- И… господин следователь, - барон посмотрел на служащего полиции. – Сообщите, пожалуйста, что госпожа Агата желает, чтобы поместье, в котором она проживает, перешло в ее личную собственность. Не обремененное долгами и родственниками супруга.
- Я доложу. Развод и поместье.
- Это еще не все. План расследования мне на согласование. Не позднее завтрашнего вечера. И нам на связь молодого человека, которого никто не заподозрит. С идеальной легендой. Я не позволю кинуть госпожу Агату в это болото, чтобы просто посмотреть, выживет она или нет.
Когда чужие ушли, Агата долго сидела, смотря на огонь в камине. Наконец она тихо спросила:
- Откуда вы узнали, что мне дорого поместье? Что я хочу попросить в награду его, но не осмеливаюсь?
- Вы улыбались, когда говорили о нем.
Он подошел к ней, легко подхватил на руки и понес на второй этаж. Наверное, надо было возмутиться, потребовать, чтобы он вел себя прилично… Но его забота… Спокойная. Теплая. Неожиданная. Удивительная…
- Спокойной ночи.
Он поставил ее возле кровати. Агата скользнула взглядом по его губам. Как обычно, сжатым в тонкую линию, от чего у него был вечно недовольный вид.
- Спасибо вам… - тихо проговорила она.
Интересно, что будет, если она его поцелует?
Он отпустил ее около кровати и посмотрел ей прямо в глаза…
«Решайся!» - говорил огонь в его глазах.
Она тихонько рассмеялась. От счастья. От того, что именно ей надо было решать – какой зигзаг выдаст ее правильная, распланированная, упорядоченная жизнь. От ощущения полета, что давала власть над этим сильным мужчиной, который ждал ее решения.
Она прикоснулась ладонями к его груди. Ткань рубашки ей мешала. Она вытащила ее из брюк – сил расстегивать пуговицы уже не осталось.
Тепло его груди на ее ладонях, бешеные толчки огромного, сильного сердца, и глаза, в которых вспыхнула страсть. Страсть и решимость. Она вдруг испугалась того, что сейчас произойдет. Поняла, что не теряя ни секунды, без остатка отдаст ему себя. Здесь и сейчас! Он…
Стук в дверь на этот раз был каким-то раздраженным.
- Да? – Агата подскочила, исписанные листы рассыпались по кровати, руки тряслись, сердце предательски билось, и кровь хлынула к щекам. Как…некстати. И что барону понадобилось у нее ночью? Она…она работает!
- Слушайте, - недовольно посмотрел на нее хозяин дома, стоя на пороге ее комнаты. – Вы почему не спите?
Агата быстро перевернула блокнот чистой страницей наверх. Еще не хватало, чтобы барон прочитал все, что она нафантазировала после того, как он принес ее в спальню.
- Вы вздыхаете, ворочаетесь. И у вас ручка… невозможно скрипучая!
- Простите.
- Вы хорошо себя чувствуете? Может – успокоительного?
- Нет, спасибо.
- Вечер был тяжелым. И ваши волнения вполне оправданы.
- А…который час?
- Почти четыре.
- Простите, - Агате стало неловко. Ему подниматься через два часа, а она ему спать не дает.
Она внимательно оглядела господина барона. Чисто выбрит, одет по ранжиру – сюртук и туго завязанный шейный платок прилагаются, туфли вычищены. Это же сколько он собирался, чтобы нанести ей визит в… соседнюю спальню? Ночью!
А она в кровати. Красная, растрепанная, не одетая, с листами, исписанными… Ох…
- Хотите чаю? – предложил он вдруг. И улыбнулся.
Это было так странно, что Агата растерялась. И кивнула:
- Да. Хочу.
- Я заварю. И принесу.
- Не стоит. Я спущусь вниз.
Когда она спустилась на кухню, переодевшись в то самое платье, барон уже вскипятил чайник.
- Вы не сердитесь на меня? – тихонько спросила у него Агата.
Он отрицательно покачал головой. Грон и Эльза посмотрели на гостью насмешливо, делая вид, что просто греются у камина. Отдыхают. Как бы не так!
- Все-таки я вами восхищаюсь, - снова улыбнулся он.
Пожалуй, в этот вечер и эту странную ночь она видела от него улыбок больше, чем за все время пребывания в его доме.
- Чувствую себя глупо, - призналась она. – Я должна быть убита горем. Моя жизнь рухнула. Но… У меня почему-то не получается. Я думаю о книге, о том, как буду договариваться с банком. О хорошем адвокате, которого надо найти и потратить на его услуги деньги, которые откуда-то надо взять… Я думаю о…
В последний момент она прикусила язык, поймав на самом его кончике фразу – «Я думаю о вас…»
Он вдруг резко обернулся. Поймал взглядом ее глаза. И…развернувшись обратно к кухонному столу, принялся священнодействовать.
Агата увидела, как он насыпает расписной лопаточкой какой-то странный чай – скрученный в жгутики, с белесыми кончиками. Она подошла поближе.
Господин барон залил воду в фарфоровый стаканчик с крышечкой – и тут же вылил, ловко орудуя щипцами.
- Что вы делаете? – удивилась Агата.
- Грубо нарушаю таинство чайной церемонии, принятой в империи Чи-джо-ида. Воду вылил не на духа, мы с вами стоим. Но… Будем считать, что условия походные. Мы же с вами не чинаро, в конце концов. Будем надеяться, что духи Рек, Гор и Ветра нас пощадят и не покарают.
- Вы были в самой таинственной империи в мире?
- Да. Несколько раз. С посольством. Но я не хотел бы говорить об этом в такой вечер. Если позволите.
- А воду зачем слили? – поспешила она сменить тему, поняв, что невольно задела что-то очень личное.
- Вам романтическую версию? Или версию здравого смысла? – улыбнулся он, наливая следующую порцию воды.
- И ту, и другую, - решительно потребовала Агата, жалея, что блокнот остался наверху.
- Романтическая… там что-то про угощение духа. А прозаическая… неизвестно, какими руками собирали, кто фасовал…Продезинфицировать же нужно.
Барон вылил жидкость розовато-желтоватого цвета в плоский кувшинчик с длинной ручкой и широким «носиком».
- Это – чаша справедливости. Чтобы обоим чай достался одинаковой крепости.
Хозяин дома разлил ароматный напиток по чашкам – и поставил одну из них перед Агатой.
- Попробуйте, это мой любимый сорт - «Красный халат императора". Мне привозят его из Чжуруна, крошечной провинции Чи-джо-ида.
- Они же не торгуют с чужеземцами. Несколько лет уже.
- Совершенно верно, - кивнул барон, кинув в сторону гостьи уважительный взгляд. - Это и не покупной чай. Мне его присылают в дар, вот уже много лет.
- С ума сойти.
- Расскажите, о чем ваша книга? – барон снова осторожно перевел тему.
- Это те же приключения агента фон Церга. Тридцать девятая книга за десять лет.
Агата не стала уточнять, что книга про фон Церга была уже дописана. И сейчас она работала над…
- И вам не надоело про него писать?
- Пожалуй, что нет, - привычно ответила женщина. - Он стал другим – как и мы с Людвигом…И…он уже как член семьи.
Агата смущенно уставилась в чашку с чаем – еще не хватало, чтобы он принял ее за сумасшедшую.
- Ваши книги о Церге очень любил мой заместитель. Когда выходила новая, он всегда покупал и читал. Сам над собой смеялся. Говорил, что вполне отдает себе отчет в том, что книга – глупость глупостью. А оторваться - невозможно!
- Почему же глупость?
- Он когда-то был нелегалом. В Оклере. И очень веселился, читая ваши книги.
- А нам всегда казалось, что у нас в тексте все логично. И правдоподобно.
- Сколько погонь и перестрелок у вас, скажем, в крайней книге?
- Так… В «Притягательном лике смерти»? Сейчас…Что?
Хозяин дома издал издевательский смешок.
- Да я и сама знаю, что название…своеобразное. Но отдел продаж заявил, что читателей это заинтригует. И они же не ошиблись!
Барон покачал головой.
- Любому человеку понятно, что в смерти нет ничего притягательного.
- И вообще – это дело министерства обороны, - гневно продолжал господин барон. - Почему им занимаетесь вы – следователь уголовной полиции не такого уж и большого городка?
- Во-первых, моя биография, мой опыт и мои допуски по линии министерства обороны позволяют мне заниматься этим делом, господин барон, - голос у следователя был нарочито спокойным. – А во-вторых, вводить в глубинку нового персонажа посчитали нецелесообразным. Это может спугнуть наших умельцев.
- Вот здесь вы правы, - признал хозяин дома. – Ход хороший. Но…
- В любом случае я должен буду сообщить эти новости госпоже Агате фон Лингер.
- Давайте позже.
Голос барона прозвучал весьма недовольно, и Агата представила, как скривилось его лицо.
- Ты думаешь, если она узнает об этом позже – ей будет легче? – насмешливо спросил доктор.
Повисло молчание.
Агата сделала еще несколько шагов и решительно постучала.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
- Я всегда предпочитаю знать правду. Добрый вечер, господа!
Откуда же в нем взялось это странное желание укрыть ее, защитить от невзгод? Удивительно. А он-то считал, что не способен чувствовать нечто подобное… При чем настолько ярко…
Мужчины поднялись, приветствуя гостью.
- Вы зачем встали? – недовольно проворчал хозяин дома, усаживая ее в кресло, поближе к камину.
Грон и Эльза вроде бы просто лежали на коврике у камина. Но на самом деле собаки больше походили на солдат, чем на любимцев хозяина дома. Они лежали по струнке, навытяжку, готовые в любой момент вскочить. Тела напряжены, уши ловят каждый звук, глаза – каждый жест хозяина. И все-таки они чуть шевельнули пимпочками хвостиков при виде Агаты. Дескать – прости! Рады бы пообщаться, но в доме посторонние. А у нас приказ.
- Поняла, что господин следователь приехал, чтобы пообщаться со мной.
- Как вы себя чувствуете? – спросил доктор.
- Живой, - улыбнулась ему Агата.
- А я вот… - печально сказал следователь, - явился к вам с дурными новостями.
- Людвиг жив?
- Да. Мы нашли вашего супруга.
Агата уставилась на него, ожидая продолжения.
- Он с женщиной. Простите, госпожа фон Лингер.
- Понятно, - вздохнула Агата.
- Все не так плохо. Думаю, он просто нанял секретаршу. Или стенографистку. Потому что они работают…
- Как интересно. То есть он инсценировал свое похищение, подвел меня под подозрение в убийстве. И удалился писать новый роман?
- Получается, что так.
- Не важно. Он жив. Значит, будем считать, что это была хорошая новость. Давайте теперь плохую.
Следователь посмотрел на нее удивленно, доктор – довольно. А барон окинул их таким гордым взглядом, словно хотел сказать: «Ну что? Видели? Моя гостья не так проста, как кажется!».
Сама же Агата продолжала спокойно сидеть в кресле, сложив руки на коленях. Подобное поведение было, пожалуй, свойством ее характера. Она никогда в экстремальной ситуации не паниковала, не злилась, не впадала в истерику. Сначала надо победить. Поплакать и побиться головой о стену можно и потом.
- Дело в том, что банк собирается объявить вашего мужа банкротом. И, соответственно, продать поместье за долги.
- Странно. Но должны же оставаться еще активы. У нас есть два дома в столице. Один – небольшой, в котором мы жили. А другой – доходный, который мы сдаем. Насколько я понимаю, доход неплохой и стабильный. С чего банку так поступать?
- Деньги с доходного дома идут на содержание матери, сестры и брата господина фон Лингера. И пока он не подпишет бумаг, этими деньгами нельзя распорядиться по-другому. А дом, в котором вы жили… Простите, но он заложен. Кроме того, два ваших личных счета… - следователь замялся.
- Говорите, - приказала Агата.
- Они тоже опустошены.
- Но… мы не прикасались к деньгам, оставшимся от родителей. Даже когда были студентами. И…второй счет – компенсация от правительства… Людвиг же сам говорил, что…
- Сожалею.
Она побледнела, но, тем не менее, нашла в себе силы и спросила не дрогнувшим, сильным голосом, немало удивившим не только присутствующих, включая Эльзу и Грона, но и ее саму:
- Сколько у меня времени, чтобы все решить?
- Я договорюсь с банком, - быстро сказал барон. – Вам не зачем беспокоиться.
- Скажите, что вы хотели мне предложить? - словно и не слыша его слов, обратилась Агата к следователю.
- Вернуться в ваш дом и помочь нам с расследованием. Мы более чем уверены, что кто-то из ваших домашних связан с похитителями водяной смерти, которой вас пытались отравить. Мы пока официально не находим вашего супруга, именно для того, чтобы у нас была возможность проводить расследование.
Агата кивнула. Долго смотрела на огонь. Наконец решилась – и спросила:
- Что вы уполномочены предложить мне, если я соглашусь?
- Министерство обороны гарантирует…скажем, пенсию. Пожизненную. Достаточно щедрую. Это сделает вас независимой от… родственников.
- Но я хочу развод.
- Госпожа фон Лингер.
- Деньги я заработаю. Более того, именно у меня в руках рукопись нового романа, за которое издательство заплатит мне очень щедро. При условии, если я найду хорошего адвоката…
- Но развод – это… немыслимо.
- Почему? Этот человек предал меня.
- Вы же не знаете всех обстоятельств!
- Он струсил. Сбежал. Этого довольно.
- Я сообщу начальству, - поднялся следователь. - Но от денег, на вашем месте, я бы не отказывался.
- Вы правы. Обещаю, что подумаю. Спасибо вам…
- Госпожа фон Лингер никуда не поедет, пока окончательно не поправится. И пока я не буду уверен в том, что риск этой авантюры сведен к минимуму, - заявил хозяин дома.
Все удивленно посмотрели на него.
- Что? – отреагировал он на эти взгляды. – Отпускать туда женщину одну, без прикрытия… Что-то мне подсказывает, что пенсия ей не понадобится, а министерство сильно сэкономит. Следовательно, я отправлюсь с ней.
- На каком, простите, основании? – возмутилась Агата.
- Где вы были во время вашего отсутствия? Вы были в Лаутгарде. Где не только лежали в госпитале, но и нашли замечательного телохранителя, которого наняли, чтобы обеспечить вашу безопасность.
- Почему в столице, а не, скажем, в Орксе? - спросил следователь. - Столица марки намного ближе. И гораздо логичнее, что именно туда отвезли господу фон Лингер, когда обнаружили без сознания.
- Вы можете гарантировать, что в местном госпитале не станут болтать о том, что госпожи Агаты они никогда не видели?
Следователь опустил голову.
- А в столице – я могу это устроить.
- Да. Это гораздо проще, - согласился с бывшим канцлером господин Фульд. – Договоримся с моими знакомыми в Главном военном госпитале.
- А как госпожа Агата оказалась в столице?
- Ну, меня же обвинили, - включилась в обсуждение Агата, - Я впала в отчаяние. И отправилась в столицу. К адвокату.
- Вы же не имели права покидать поместья! – возмутился следователь.
- Совершенно верно, господин Майнц. Когда вы навестите меня в поместье, не забудьте сообщить мне об этом в весьма резкой форме.
- А я прослежу, чтобы госпожа Агата была в безопасности, - напомнил хозяин дома.
- Вас опознают. Если не по внешности, то по собакам, - покачал головой доктор.
- Действительно, откуда у охранника, пусть даже и отставного военного, собаки такой породы? – посмотрела на него Агата.
- Думаю, я решу это.
- И зачем вам ввязываться в расследование?
- С вашего позволения, я не стану отвечать на этот вопрос, - повисла пауза.
Уши Эльзы и Грона недовольно поднялись: «Решения хозяина не обсуждаются! Неужели не понятно? Глупые люди…».
- Мы, пожалуй, пойдем, - поднялись следователь и доктор.
- Доктор Фульд, когда госпоже Агате можно будет отправиться домой?
- Завтра в обед можно пойти подышать свежим воздухом. Я осмотрю ее после этого, к вечеру. И скажу точно.
- И… господин следователь, - барон посмотрел на служащего полиции. – Сообщите, пожалуйста, что госпожа Агата желает, чтобы поместье, в котором она проживает, перешло в ее личную собственность. Не обремененное долгами и родственниками супруга.
- Я доложу. Развод и поместье.
- Это еще не все. План расследования мне на согласование. Не позднее завтрашнего вечера. И нам на связь молодого человека, которого никто не заподозрит. С идеальной легендой. Я не позволю кинуть госпожу Агату в это болото, чтобы просто посмотреть, выживет она или нет.
Когда чужие ушли, Агата долго сидела, смотря на огонь в камине. Наконец она тихо спросила:
- Откуда вы узнали, что мне дорого поместье? Что я хочу попросить в награду его, но не осмеливаюсь?
- Вы улыбались, когда говорили о нем.
Он подошел к ней, легко подхватил на руки и понес на второй этаж. Наверное, надо было возмутиться, потребовать, чтобы он вел себя прилично… Но его забота… Спокойная. Теплая. Неожиданная. Удивительная…
- Спокойной ночи.
Он поставил ее возле кровати. Агата скользнула взглядом по его губам. Как обычно, сжатым в тонкую линию, от чего у него был вечно недовольный вид.
- Спасибо вам… - тихо проговорила она.
Глава пятая
Интересно, что будет, если она его поцелует?
Он отпустил ее около кровати и посмотрел ей прямо в глаза…
«Решайся!» - говорил огонь в его глазах.
Она тихонько рассмеялась. От счастья. От того, что именно ей надо было решать – какой зигзаг выдаст ее правильная, распланированная, упорядоченная жизнь. От ощущения полета, что давала власть над этим сильным мужчиной, который ждал ее решения.
Она прикоснулась ладонями к его груди. Ткань рубашки ей мешала. Она вытащила ее из брюк – сил расстегивать пуговицы уже не осталось.
Тепло его груди на ее ладонях, бешеные толчки огромного, сильного сердца, и глаза, в которых вспыхнула страсть. Страсть и решимость. Она вдруг испугалась того, что сейчас произойдет. Поняла, что не теряя ни секунды, без остатка отдаст ему себя. Здесь и сейчас! Он…
Стук в дверь на этот раз был каким-то раздраженным.
- Да? – Агата подскочила, исписанные листы рассыпались по кровати, руки тряслись, сердце предательски билось, и кровь хлынула к щекам. Как…некстати. И что барону понадобилось у нее ночью? Она…она работает!
- Слушайте, - недовольно посмотрел на нее хозяин дома, стоя на пороге ее комнаты. – Вы почему не спите?
Агата быстро перевернула блокнот чистой страницей наверх. Еще не хватало, чтобы барон прочитал все, что она нафантазировала после того, как он принес ее в спальню.
- Вы вздыхаете, ворочаетесь. И у вас ручка… невозможно скрипучая!
- Простите.
- Вы хорошо себя чувствуете? Может – успокоительного?
- Нет, спасибо.
- Вечер был тяжелым. И ваши волнения вполне оправданы.
- А…который час?
- Почти четыре.
- Простите, - Агате стало неловко. Ему подниматься через два часа, а она ему спать не дает.
Она внимательно оглядела господина барона. Чисто выбрит, одет по ранжиру – сюртук и туго завязанный шейный платок прилагаются, туфли вычищены. Это же сколько он собирался, чтобы нанести ей визит в… соседнюю спальню? Ночью!
А она в кровати. Красная, растрепанная, не одетая, с листами, исписанными… Ох…
- Хотите чаю? – предложил он вдруг. И улыбнулся.
Это было так странно, что Агата растерялась. И кивнула:
- Да. Хочу.
- Я заварю. И принесу.
- Не стоит. Я спущусь вниз.
Когда она спустилась на кухню, переодевшись в то самое платье, барон уже вскипятил чайник.
- Вы не сердитесь на меня? – тихонько спросила у него Агата.
Он отрицательно покачал головой. Грон и Эльза посмотрели на гостью насмешливо, делая вид, что просто греются у камина. Отдыхают. Как бы не так!
- Все-таки я вами восхищаюсь, - снова улыбнулся он.
Пожалуй, в этот вечер и эту странную ночь она видела от него улыбок больше, чем за все время пребывания в его доме.
- Чувствую себя глупо, - призналась она. – Я должна быть убита горем. Моя жизнь рухнула. Но… У меня почему-то не получается. Я думаю о книге, о том, как буду договариваться с банком. О хорошем адвокате, которого надо найти и потратить на его услуги деньги, которые откуда-то надо взять… Я думаю о…
В последний момент она прикусила язык, поймав на самом его кончике фразу – «Я думаю о вас…»
Он вдруг резко обернулся. Поймал взглядом ее глаза. И…развернувшись обратно к кухонному столу, принялся священнодействовать.
Агата увидела, как он насыпает расписной лопаточкой какой-то странный чай – скрученный в жгутики, с белесыми кончиками. Она подошла поближе.
Господин барон залил воду в фарфоровый стаканчик с крышечкой – и тут же вылил, ловко орудуя щипцами.
- Что вы делаете? – удивилась Агата.
- Грубо нарушаю таинство чайной церемонии, принятой в империи Чи-джо-ида. Воду вылил не на духа, мы с вами стоим. Но… Будем считать, что условия походные. Мы же с вами не чинаро, в конце концов. Будем надеяться, что духи Рек, Гор и Ветра нас пощадят и не покарают.
- Вы были в самой таинственной империи в мире?
- Да. Несколько раз. С посольством. Но я не хотел бы говорить об этом в такой вечер. Если позволите.
- А воду зачем слили? – поспешила она сменить тему, поняв, что невольно задела что-то очень личное.
- Вам романтическую версию? Или версию здравого смысла? – улыбнулся он, наливая следующую порцию воды.
- И ту, и другую, - решительно потребовала Агата, жалея, что блокнот остался наверху.
- Романтическая… там что-то про угощение духа. А прозаическая… неизвестно, какими руками собирали, кто фасовал…Продезинфицировать же нужно.
Барон вылил жидкость розовато-желтоватого цвета в плоский кувшинчик с длинной ручкой и широким «носиком».
- Это – чаша справедливости. Чтобы обоим чай достался одинаковой крепости.
Хозяин дома разлил ароматный напиток по чашкам – и поставил одну из них перед Агатой.
- Попробуйте, это мой любимый сорт - «Красный халат императора". Мне привозят его из Чжуруна, крошечной провинции Чи-джо-ида.
- Они же не торгуют с чужеземцами. Несколько лет уже.
- Совершенно верно, - кивнул барон, кинув в сторону гостьи уважительный взгляд. - Это и не покупной чай. Мне его присылают в дар, вот уже много лет.
- С ума сойти.
- Расскажите, о чем ваша книга? – барон снова осторожно перевел тему.
- Это те же приключения агента фон Церга. Тридцать девятая книга за десять лет.
Агата не стала уточнять, что книга про фон Церга была уже дописана. И сейчас она работала над…
- И вам не надоело про него писать?
- Пожалуй, что нет, - привычно ответила женщина. - Он стал другим – как и мы с Людвигом…И…он уже как член семьи.
Агата смущенно уставилась в чашку с чаем – еще не хватало, чтобы он принял ее за сумасшедшую.
- Ваши книги о Церге очень любил мой заместитель. Когда выходила новая, он всегда покупал и читал. Сам над собой смеялся. Говорил, что вполне отдает себе отчет в том, что книга – глупость глупостью. А оторваться - невозможно!
- Почему же глупость?
- Он когда-то был нелегалом. В Оклере. И очень веселился, читая ваши книги.
- А нам всегда казалось, что у нас в тексте все логично. И правдоподобно.
- Сколько погонь и перестрелок у вас, скажем, в крайней книге?
- Так… В «Притягательном лике смерти»? Сейчас…Что?
Хозяин дома издал издевательский смешок.
- Да я и сама знаю, что название…своеобразное. Но отдел продаж заявил, что читателей это заинтригует. И они же не ошиблись!
Барон покачал головой.
- Любому человеку понятно, что в смерти нет ничего притягательного.
