— Почему ты не дала убить его?
— Я хочу подарить его тебе, моя Повелительница.
В смущённом голосе мужчина с удивлением опознал ненавистную богиню. Неужели и она кому-то служит? Разве такое возможно?!
— Мне? Зачем? — удивление второй говорившей было неподдельным. В следующее мгновение в голосе зазвучал металл, и Вэрсу захотелось сделать что угодно, лишь бы этот гнев никогда не был направлен на него. — Не тебе тут принимать решения, Ллосс, если ты забыла. Пройдя через портал живым, он запомнит прошлую жизнь в любом случае, а убив его здесь, оживить не получится, лишь поднять в качестве зомби! Мне же нужны полноценные эльфы, чтобы можно было изменить их и расселить по другим мирам.
— Так не убивай его, Великая! Поверь, ты найдёшь ему применение — дроу великолепные воины, а мужчин, кроме того, специально обучают доставлять женщине удовольствие в постели. Не сердись, Повелительница, умоляю — прими мой подарок.
Я посмотрела на богиню с паучьим телом и вздохнула. Убивать эльфа действительно бессмысленно — не для того мы вытаскивали из Подземья самых чистых душой среди этих жестоких существ. Ведь задумка с изменениями тёмного народа была элегантна и чудо как хороша. А всё потому, что мне просто понравилась их создательница и захотелось помочь столь несчастному существу. Но не позволять же заподозрить себя в благотворительности, и пришлось обставлять происходящее, как свой каприз.
Знакомству с Ллосс предшествовали мои разборки с богами. Боги... Бледное подобие моих возможностей, но всё же. Конечно, это может звучать пафосно, но отражает реальное положение вещей — я сильнее, и первым делом просветила их относительно этой истины.
Личные миры светлых богов представляли собой безвкусицы, кричащие золотом и драгоценностями, а у тёмных выглядели роскошно-мрачными. Пришлось посетить все до одного, благо их не так уж много. Если, конечно, говорить только о высших, способных свободно перемещаться по Вселенной и не привязанных к одному миру (последних я и за богов-то не считаю!). Они упивались своим могуществом, принимали подношения и жертвы, помыкали рабами и плели интриги друг против друга, развязывая войны среди народов и рас.
Почему боги вышли такими не соответствующими представлениям верующих? Последствия очередной забавы Первооснов: во всех существ и сущностей — ещё до того, как поняли, что чёткая полярность их творений слишком скучна, — они вложили частичку противоположной силы. Заботились обо мне, уже тогда. Так моя власть над всеми созданиями Вселенной становилась наиболее полной. А размер той частички зависел лишь от каприза создателя. Так что боги оказались сплошь эгоистичными, даже светлые. Я тоже эгоистка, но у меня есть одно важное отличие от остальных бессмертных — я никогда не стремилась казаться лучше, чем есть.
Но вернёмся к выяснениям отношений. Естественно, мне сначала не поверили, окатывали презрением, отказывались признать над собой власть и принести клятвы верности. Недолго. Пришлось уничтожить всего трёх самых упёртых богов, развеяв в пространстве их энергии и сущности без остатка. Ещё нескольких непокорных я развоплотила. Когда остальные наконец присмирели, в качестве величайшей милости вернула некоторым жизнь, кое-что подправив.
В итоге боги поняли то, что я и хотела до них донести: их сила, даже совместная, в сравнении с моей — ничто, и живут они лишь до тех пор, пока подчиняются и не переходят мне дорогу. Нужные клятвы были принесены, поводки накинуты… и я оставила их в покое. Пусть бессмертные интригуют между собой, лишь бы мне не мешали. Они признали меня Повелительницей, а я оставила за ними свободу вести тот образ жизни, к которому привыкли, ничего не изменив.
Но вмешайся кто-то в мои планы, он сразу бы узнал об этом и даже успел пожалеть и ужаснуться. Я доказала свою беспощадность. А поскольку со временем научилась скрывать сущность при путешествиях по мирам, никто не мог знать, где нахожусь в любой момент, что вызывало у многих нервную дрожь. Научиться же этому пришлось, так как очень быстро надоело всеобщее слепое поклонение в посещаемых мирах — не потому, что меня знали и представляли, на что способна, а просто из-за божественной сути. Она уравнивала меня в глазах смертных с другими богами, что сильно коробило.
Хотя надо отдать должное: светлые боги заботились о своём престиже, иногда отзывались на мольбы верующих и даже совершали чудеса и просто добрые дела — если это несло выгоду, конечно. Им я намекнула, что следует делать так почаще — для здоровья полезнее будет, ведь если искренне верующий и достойный помощи не получит её, то стоит ему произнести мольбу, адресованную «хоть кому-нибудь», — я непременно услышу. Это же касалось и тёмных существ, но предупреждать их богов сочла бессмысленным. А светлые меня поняли правильно.
Тёмные всегда следовали своим интересам, наводили страх и беды на неугодных, принимали кровавые подношения и одаривали могуществом своих адептов, пока те были им нужны, в общем, полностью соответствовали своей роли. Впрочем ладно, я тоже всегда руководствовалась выгодой, хотя иногда и позволяла себе просто побыть доброй. Всё же у меня есть понятие о справедливости, пусть и весьма своеобразное. Именно тогда я познакомилась с молоденькой тёмной богиней — прекрасной девушкой с отрешённым взглядом и телом отвратительного огромного паука. Жуткое сочетание бросало в дрожь. Мамочка, похоже, в тот день была не в духе.
Ллосс сразу заинтересовала меня. Боги получились очень разными: в основном прекрасными, порой — уродливыми, или страшными, или просто необычными, но притягательными. Эта же была другой — диссонанс её жуткой внешности и внутренней мягкости поражал, видимо, мать ещё и перестаралась с частицей света в ней.
Так вот, подсмотрев идею со светлыми эльфами, богиня создала свой народ, тёмных эльфов, неотразимо красивых внешне и чудовищных внутри. Как насмешка над самой собой. Хоть тёмные эльфы и не первые её творения, они стали единственными детьми и почитателями богини. Первым, неудачным, с её точки зрения, экспериментом было создание гномов. Ллосс подчинялись камни и огонь, поэтому она решила сотворить существ из камня — сильных, неутомимых, бесстрашных.
Гномы родились во чреве гор во многих мирах одновременно и, не видя своей создательницы, но чувствуя связь со скалами, решили, что обязаны жизнью Матери-Горе, она и стала в их понимании создательницей. Ллосс же восприняли как сверхъестественное чудовище, тем более что та вложила в них изрядную долю своей светлой составляющей. Наверное, при создании тёмных эльфов, богиней двигала ещё свежая обида и злость. Не удивительно, что новых существ она создала лишь в одном мире, изолировав тоже в толще скал, но они узрели её сразу, а вид внушил не только почтение, но и ужас.
Увы, те ничего лучше не могли придумать, как начать приносить кровавые жертвы, чтоб задобрить свою чудовищную повелительницу. Со временем тёмные эльфы становились всё более злобными и жестокими, ненавидя всех других существ, особенно с поверхности. Забавно, что самое милое (в душе) из тёмных божественных созданий, в итоге превратилось в Кровавую Богиню, Паучью Королеву. А прочитав душу, я знала, какие это ей приносит страдания, хотя животная сущность очень даже любит жертвенную кровь.
Однако именно эту ситуацию мне и захотелось однажды изменить, к своей пользе, безусловно, — как же без этого? Ллосс единственная, кто был достаточно умён и хитёр из тёмных богов, чтобы не противостоять мне сразу, а нейтрально выжидать. И она же оказалась одной из первых, кто принёс клятву верности и подчинения, причём делала это искренне и с восхищением, и ничего не просила. Такого я не могла не оценить. Да и общее впечатление от мягкосердечного чудовища требовало вмешаться и исправить диссонанс. Получив попутно искренне преданное существо божественного уровня. Ну а тёмные эльфы в любом случае вызывали достаточно сильный интерес и желание кое-что изменить.
Я подошла поближе к дроу, предлагаемому мне в подарок. Убивать теперь действительно бессмысленно. Конечно, воскресить можно, даже если бы он умер уже здесь, но это ничего не давало — память частично останется, а мне хотелось, чтобы новый народ воспринимал свою богиню без страха перед её именем. Впрочем, всё это отговорки — просто иначе всё было бы слишком просто и скучно. Отчитывала же Ллосс я больше для острастки, а самой её идея показалась очень даже заманчивой.
На полу лежал молодой дроу с правильными чертами лица, за плотно сжатыми тонкими губами которого угадывались небольшие клыки, серовато-чёрная кожа оттенялась белыми длинными волосами, удерживаемыми скреплёнными на затылке тонкими косичками, идущими от висков. Что ж, он вполне привлекателен. Оценить тело можно и позже, но вряд ли у воина (а эта раса воинственна поголовно) оно окажется плохим. По крайней мере, он вполне мужественно выглядит, хотя обычно мне нравятся более крупные мужчины. Однако парень силён: такая кровопотеря, а он всё ещё в сознании и анализирует ситуацию. Хорош. Запястья дроу по-прежнему кровоточили, и я невольно улыбнулась — кровь самый верный способ привязки раба.
Слегка выпустив клыки (способности метаморфа очень полезны порой), проколола себе один палец и провела выступившей кровью по ранам тёмного эльфа. И без того начавшие регенерировать, повреждения затянулись прямо на глазах, а в следующее мгновение тело его выгнулось от боли — началось ускоренное, а потому весьма болезненное восстановление. Моя кровь несёт в себе столько сюрпризов и возможностей…
Вэрс вслушивался в разговор богинь и не верил тому, что слышал. О каком изменении и расселении они вообще говорят? Умершие, конечно, принадлежат богам, но они же мёртвые! А его так и вовсе собираются подарить как любовную игрушку! Да, он уже не раз служил женщинам таким образом, но пока ни одна из них не стремилась заявить постоянные права на его тело. Хорошо ещё, что это не для себя паучиха подбирала любовника, но кто знает, что представляет собой её собеседница? Дроу уже забыл своё безразличие — тогда он думал, что умрёт, а в посмертии никто не может противиться воле богов. А пока бьётся сердце, выучка воина требовала не сдаваться без боя. Однако предательская слабость растекалась по телу, да и кто он такой, чтоб оказать сопротивление богиням?
Тут дроу понял, что кто-то остановился рядом, и почувствовал изучающий взгляд. Вэрс постарался не шевелиться — может, этой Повелительнице всё же не понравится полутруп? Очень уж не хотелось становиться живой игрушкой. Даже зомби быть лучше — они не чувствуют ни сомнений, ни страха, и не размышляют.
Спустя долгую минуту мужчина ощутил лёгкое прикосновение к запястьям, а потом его накрыла волна дикой боли, выкручивающей суставы и выгибающей тело под самыми неестественными углами. Так же внезапно боль ушла, зато появилась непонятная лёгкость и ощущение силы. Потом что-то рывком подняло его с пола, удерживая в вертикальном положении. По векам легко пробежались тонкие пальцы.
— Открой глаза! — и резкому приказу невозможно не подчиниться.
Перед Вэрсом стояла самая прекрасная и совершенная в мире девушка, хотя жительниц Поверхности он видел очень немногих. Наряду с эльфийками, драконицами и демоницами, женщины иллитири небезосновательно считались одними из самых красивых, хотя народы Поверхности видели их крайне редко и это всегда становилось поводом для них немедленно искать спасения. Жестокость и кровожадность дроу вошли в легенды вместе с их красотой.
Эта девушка казалась особенной — и дело не в безупречной фигуре, не в длинных золотистых волосах, обрамлявших лёгкими локонами утончённое лицо, не в чувственных розовых губах, даже не в невероятных тёмно-зелёных, слегка вытянутых к вискам, глазах, опушённых густыми чёрными ресницами. Она не излучала того холодного равнодушия и презрения, что он всегда чувствовал от Ллосс, наоборот, — тепло, необъяснимое и манящее. Сногсшибательная же внешность пробуждала дикое желание — лицо дроу побелело от смущения, когда он осознал весьма недвусмысленную реакцию тела.
Тем временем сила, поддерживавшая его, вдруг исчезла, и Вэрс рухнул на колени. Отчасти из-за не прошедшей слабости после ритуала, а отчасти из чувства самосохранения — инстинкты ещё никогда не подводили воина, и сейчас он понимал, что находится в опасности, а от поведения зависит дальнейшая жизнь. Ведь не будет же Кровавая Богиня тёмных эльфов кого попало называть Повелительницей, да ещё с таким трепетом в голосе?
Также настигло осознание, что глаза видят цвета и их не режет от боли — а ведь однажды довелось принять участие в вылазке на Поверхность, и дроу помнил, как больно смотреть даже на едва обозначившийся рассвет. Но самое неприятное — он вдруг перестал чувствовать свою магию. Как будто его лишили слуха или отрезали какую-нибудь жизненно важную часть тела! Ох, как тяжело-то… Значит, её возможности столь велики. Вэрс склонил голову — обычное подчинительное поведение среди мужчин его расы перед женщиной, Высшей и очень могущественной.
Я с интересом разглядывала молодого воина. Высокий, поджарое сильное тело, спокойный взгляд, да и парные клинки крепятся к поясу весьма удобно. Да ты находка, мальчик. И как тебя умудрились не сломать царящие у вас нравы? Подарок действительно хорош. Ну и, естественно, реакция его тела не прошла мимо внимания — я давно привыкла, но всё равно приятно. А как он забавно смущается этого. По телу разлилось щекочущее тепло — мужчины у меня не было уже довольно давно, все не попадался кандидат, подходящий под далеко не средние требования.
Что ж, раз он уже достаточно восстановился для такого, значит, обойдётся без поддержки. В красных глазах молодого мужчины мелькнуло удивление и что-то похожее на опасение, он тут же упал на колени, сделав это, кстати, очень грациозно и естественно, и опустил голову. Хор-роший получится слуга! Но надо пока заблокировать его естественные способности к магии. Пусть сперва докажет свою верность. Не то чтобы мне что-то грозило, но провоцировать такого правильно воспитанного мужчину пока не хотелось.
Что там у них на уровне рефлексов? Левитация, невидимость под Пологом Тьмы, гипноз и иллюзии, Призрачный Огонь. Вроде бы всё. Посмотрим, как ты отреагируешь на свою полную беспомощность, дружок. Двумя пальцами приподняла его голову за подбородок, вынуждая поднять взгляд, потом не смогла себе отказать в удовольствии и легко обрисовала скулы и губы пальчиком — дроу вздрогнул.
— Посмотри на меня, мальчик! — мягкость голоса не скрывала приказной сути. — Ваша богиня отдала тебя мне. Отныне ты слуга и раб. Запомни, я, не раздумывая, подвергну тебя наказанию, если посмеешь перечить мне, но послушание и преданность оценю. Обращаясь, ты должен называть меня Госпожой, приветствуя — опускаться на колени. Понятно?
— Да, моя Госпожа.
— Оставайся пока здесь. Мы ещё не закончили.
Приём тел избранных тёмных эльфов продолжился — их было около десяти тысяч. Но благодаря играм с временными потоками и иллюзиями мы смогли принять и разместить всех, а в городах дроу происходящее выглядело как одномоментное присутствие Ллосс на всех ритуалах. Наверное, мало какой бог столь легко позволил бы вмешаться в суть своих творений даже превосходящему его по силам существу.
— Я хочу подарить его тебе, моя Повелительница.
В смущённом голосе мужчина с удивлением опознал ненавистную богиню. Неужели и она кому-то служит? Разве такое возможно?!
— Мне? Зачем? — удивление второй говорившей было неподдельным. В следующее мгновение в голосе зазвучал металл, и Вэрсу захотелось сделать что угодно, лишь бы этот гнев никогда не был направлен на него. — Не тебе тут принимать решения, Ллосс, если ты забыла. Пройдя через портал живым, он запомнит прошлую жизнь в любом случае, а убив его здесь, оживить не получится, лишь поднять в качестве зомби! Мне же нужны полноценные эльфы, чтобы можно было изменить их и расселить по другим мирам.
— Так не убивай его, Великая! Поверь, ты найдёшь ему применение — дроу великолепные воины, а мужчин, кроме того, специально обучают доставлять женщине удовольствие в постели. Не сердись, Повелительница, умоляю — прими мой подарок.
Я посмотрела на богиню с паучьим телом и вздохнула. Убивать эльфа действительно бессмысленно — не для того мы вытаскивали из Подземья самых чистых душой среди этих жестоких существ. Ведь задумка с изменениями тёмного народа была элегантна и чудо как хороша. А всё потому, что мне просто понравилась их создательница и захотелось помочь столь несчастному существу. Но не позволять же заподозрить себя в благотворительности, и пришлось обставлять происходящее, как свой каприз.
Знакомству с Ллосс предшествовали мои разборки с богами. Боги... Бледное подобие моих возможностей, но всё же. Конечно, это может звучать пафосно, но отражает реальное положение вещей — я сильнее, и первым делом просветила их относительно этой истины.
Личные миры светлых богов представляли собой безвкусицы, кричащие золотом и драгоценностями, а у тёмных выглядели роскошно-мрачными. Пришлось посетить все до одного, благо их не так уж много. Если, конечно, говорить только о высших, способных свободно перемещаться по Вселенной и не привязанных к одному миру (последних я и за богов-то не считаю!). Они упивались своим могуществом, принимали подношения и жертвы, помыкали рабами и плели интриги друг против друга, развязывая войны среди народов и рас.
Почему боги вышли такими не соответствующими представлениям верующих? Последствия очередной забавы Первооснов: во всех существ и сущностей — ещё до того, как поняли, что чёткая полярность их творений слишком скучна, — они вложили частичку противоположной силы. Заботились обо мне, уже тогда. Так моя власть над всеми созданиями Вселенной становилась наиболее полной. А размер той частички зависел лишь от каприза создателя. Так что боги оказались сплошь эгоистичными, даже светлые. Я тоже эгоистка, но у меня есть одно важное отличие от остальных бессмертных — я никогда не стремилась казаться лучше, чем есть.
Но вернёмся к выяснениям отношений. Естественно, мне сначала не поверили, окатывали презрением, отказывались признать над собой власть и принести клятвы верности. Недолго. Пришлось уничтожить всего трёх самых упёртых богов, развеяв в пространстве их энергии и сущности без остатка. Ещё нескольких непокорных я развоплотила. Когда остальные наконец присмирели, в качестве величайшей милости вернула некоторым жизнь, кое-что подправив.
В итоге боги поняли то, что я и хотела до них донести: их сила, даже совместная, в сравнении с моей — ничто, и живут они лишь до тех пор, пока подчиняются и не переходят мне дорогу. Нужные клятвы были принесены, поводки накинуты… и я оставила их в покое. Пусть бессмертные интригуют между собой, лишь бы мне не мешали. Они признали меня Повелительницей, а я оставила за ними свободу вести тот образ жизни, к которому привыкли, ничего не изменив.
Но вмешайся кто-то в мои планы, он сразу бы узнал об этом и даже успел пожалеть и ужаснуться. Я доказала свою беспощадность. А поскольку со временем научилась скрывать сущность при путешествиях по мирам, никто не мог знать, где нахожусь в любой момент, что вызывало у многих нервную дрожь. Научиться же этому пришлось, так как очень быстро надоело всеобщее слепое поклонение в посещаемых мирах — не потому, что меня знали и представляли, на что способна, а просто из-за божественной сути. Она уравнивала меня в глазах смертных с другими богами, что сильно коробило.
Хотя надо отдать должное: светлые боги заботились о своём престиже, иногда отзывались на мольбы верующих и даже совершали чудеса и просто добрые дела — если это несло выгоду, конечно. Им я намекнула, что следует делать так почаще — для здоровья полезнее будет, ведь если искренне верующий и достойный помощи не получит её, то стоит ему произнести мольбу, адресованную «хоть кому-нибудь», — я непременно услышу. Это же касалось и тёмных существ, но предупреждать их богов сочла бессмысленным. А светлые меня поняли правильно.
Тёмные всегда следовали своим интересам, наводили страх и беды на неугодных, принимали кровавые подношения и одаривали могуществом своих адептов, пока те были им нужны, в общем, полностью соответствовали своей роли. Впрочем ладно, я тоже всегда руководствовалась выгодой, хотя иногда и позволяла себе просто побыть доброй. Всё же у меня есть понятие о справедливости, пусть и весьма своеобразное. Именно тогда я познакомилась с молоденькой тёмной богиней — прекрасной девушкой с отрешённым взглядом и телом отвратительного огромного паука. Жуткое сочетание бросало в дрожь. Мамочка, похоже, в тот день была не в духе.
Ллосс сразу заинтересовала меня. Боги получились очень разными: в основном прекрасными, порой — уродливыми, или страшными, или просто необычными, но притягательными. Эта же была другой — диссонанс её жуткой внешности и внутренней мягкости поражал, видимо, мать ещё и перестаралась с частицей света в ней.
Так вот, подсмотрев идею со светлыми эльфами, богиня создала свой народ, тёмных эльфов, неотразимо красивых внешне и чудовищных внутри. Как насмешка над самой собой. Хоть тёмные эльфы и не первые её творения, они стали единственными детьми и почитателями богини. Первым, неудачным, с её точки зрения, экспериментом было создание гномов. Ллосс подчинялись камни и огонь, поэтому она решила сотворить существ из камня — сильных, неутомимых, бесстрашных.
Гномы родились во чреве гор во многих мирах одновременно и, не видя своей создательницы, но чувствуя связь со скалами, решили, что обязаны жизнью Матери-Горе, она и стала в их понимании создательницей. Ллосс же восприняли как сверхъестественное чудовище, тем более что та вложила в них изрядную долю своей светлой составляющей. Наверное, при создании тёмных эльфов, богиней двигала ещё свежая обида и злость. Не удивительно, что новых существ она создала лишь в одном мире, изолировав тоже в толще скал, но они узрели её сразу, а вид внушил не только почтение, но и ужас.
Увы, те ничего лучше не могли придумать, как начать приносить кровавые жертвы, чтоб задобрить свою чудовищную повелительницу. Со временем тёмные эльфы становились всё более злобными и жестокими, ненавидя всех других существ, особенно с поверхности. Забавно, что самое милое (в душе) из тёмных божественных созданий, в итоге превратилось в Кровавую Богиню, Паучью Королеву. А прочитав душу, я знала, какие это ей приносит страдания, хотя животная сущность очень даже любит жертвенную кровь.
Однако именно эту ситуацию мне и захотелось однажды изменить, к своей пользе, безусловно, — как же без этого? Ллосс единственная, кто был достаточно умён и хитёр из тёмных богов, чтобы не противостоять мне сразу, а нейтрально выжидать. И она же оказалась одной из первых, кто принёс клятву верности и подчинения, причём делала это искренне и с восхищением, и ничего не просила. Такого я не могла не оценить. Да и общее впечатление от мягкосердечного чудовища требовало вмешаться и исправить диссонанс. Получив попутно искренне преданное существо божественного уровня. Ну а тёмные эльфы в любом случае вызывали достаточно сильный интерес и желание кое-что изменить.
ГЛАВА 2. Эксперимент
Я подошла поближе к дроу, предлагаемому мне в подарок. Убивать теперь действительно бессмысленно. Конечно, воскресить можно, даже если бы он умер уже здесь, но это ничего не давало — память частично останется, а мне хотелось, чтобы новый народ воспринимал свою богиню без страха перед её именем. Впрочем, всё это отговорки — просто иначе всё было бы слишком просто и скучно. Отчитывала же Ллосс я больше для острастки, а самой её идея показалась очень даже заманчивой.
На полу лежал молодой дроу с правильными чертами лица, за плотно сжатыми тонкими губами которого угадывались небольшие клыки, серовато-чёрная кожа оттенялась белыми длинными волосами, удерживаемыми скреплёнными на затылке тонкими косичками, идущими от висков. Что ж, он вполне привлекателен. Оценить тело можно и позже, но вряд ли у воина (а эта раса воинственна поголовно) оно окажется плохим. По крайней мере, он вполне мужественно выглядит, хотя обычно мне нравятся более крупные мужчины. Однако парень силён: такая кровопотеря, а он всё ещё в сознании и анализирует ситуацию. Хорош. Запястья дроу по-прежнему кровоточили, и я невольно улыбнулась — кровь самый верный способ привязки раба.
Слегка выпустив клыки (способности метаморфа очень полезны порой), проколола себе один палец и провела выступившей кровью по ранам тёмного эльфа. И без того начавшие регенерировать, повреждения затянулись прямо на глазах, а в следующее мгновение тело его выгнулось от боли — началось ускоренное, а потому весьма болезненное восстановление. Моя кровь несёт в себе столько сюрпризов и возможностей…
Вэрс вслушивался в разговор богинь и не верил тому, что слышал. О каком изменении и расселении они вообще говорят? Умершие, конечно, принадлежат богам, но они же мёртвые! А его так и вовсе собираются подарить как любовную игрушку! Да, он уже не раз служил женщинам таким образом, но пока ни одна из них не стремилась заявить постоянные права на его тело. Хорошо ещё, что это не для себя паучиха подбирала любовника, но кто знает, что представляет собой её собеседница? Дроу уже забыл своё безразличие — тогда он думал, что умрёт, а в посмертии никто не может противиться воле богов. А пока бьётся сердце, выучка воина требовала не сдаваться без боя. Однако предательская слабость растекалась по телу, да и кто он такой, чтоб оказать сопротивление богиням?
Тут дроу понял, что кто-то остановился рядом, и почувствовал изучающий взгляд. Вэрс постарался не шевелиться — может, этой Повелительнице всё же не понравится полутруп? Очень уж не хотелось становиться живой игрушкой. Даже зомби быть лучше — они не чувствуют ни сомнений, ни страха, и не размышляют.
Спустя долгую минуту мужчина ощутил лёгкое прикосновение к запястьям, а потом его накрыла волна дикой боли, выкручивающей суставы и выгибающей тело под самыми неестественными углами. Так же внезапно боль ушла, зато появилась непонятная лёгкость и ощущение силы. Потом что-то рывком подняло его с пола, удерживая в вертикальном положении. По векам легко пробежались тонкие пальцы.
— Открой глаза! — и резкому приказу невозможно не подчиниться.
Перед Вэрсом стояла самая прекрасная и совершенная в мире девушка, хотя жительниц Поверхности он видел очень немногих. Наряду с эльфийками, драконицами и демоницами, женщины иллитири небезосновательно считались одними из самых красивых, хотя народы Поверхности видели их крайне редко и это всегда становилось поводом для них немедленно искать спасения. Жестокость и кровожадность дроу вошли в легенды вместе с их красотой.
Эта девушка казалась особенной — и дело не в безупречной фигуре, не в длинных золотистых волосах, обрамлявших лёгкими локонами утончённое лицо, не в чувственных розовых губах, даже не в невероятных тёмно-зелёных, слегка вытянутых к вискам, глазах, опушённых густыми чёрными ресницами. Она не излучала того холодного равнодушия и презрения, что он всегда чувствовал от Ллосс, наоборот, — тепло, необъяснимое и манящее. Сногсшибательная же внешность пробуждала дикое желание — лицо дроу побелело от смущения, когда он осознал весьма недвусмысленную реакцию тела.
Тем временем сила, поддерживавшая его, вдруг исчезла, и Вэрс рухнул на колени. Отчасти из-за не прошедшей слабости после ритуала, а отчасти из чувства самосохранения — инстинкты ещё никогда не подводили воина, и сейчас он понимал, что находится в опасности, а от поведения зависит дальнейшая жизнь. Ведь не будет же Кровавая Богиня тёмных эльфов кого попало называть Повелительницей, да ещё с таким трепетом в голосе?
Также настигло осознание, что глаза видят цвета и их не режет от боли — а ведь однажды довелось принять участие в вылазке на Поверхность, и дроу помнил, как больно смотреть даже на едва обозначившийся рассвет. Но самое неприятное — он вдруг перестал чувствовать свою магию. Как будто его лишили слуха или отрезали какую-нибудь жизненно важную часть тела! Ох, как тяжело-то… Значит, её возможности столь велики. Вэрс склонил голову — обычное подчинительное поведение среди мужчин его расы перед женщиной, Высшей и очень могущественной.
Я с интересом разглядывала молодого воина. Высокий, поджарое сильное тело, спокойный взгляд, да и парные клинки крепятся к поясу весьма удобно. Да ты находка, мальчик. И как тебя умудрились не сломать царящие у вас нравы? Подарок действительно хорош. Ну и, естественно, реакция его тела не прошла мимо внимания — я давно привыкла, но всё равно приятно. А как он забавно смущается этого. По телу разлилось щекочущее тепло — мужчины у меня не было уже довольно давно, все не попадался кандидат, подходящий под далеко не средние требования.
Что ж, раз он уже достаточно восстановился для такого, значит, обойдётся без поддержки. В красных глазах молодого мужчины мелькнуло удивление и что-то похожее на опасение, он тут же упал на колени, сделав это, кстати, очень грациозно и естественно, и опустил голову. Хор-роший получится слуга! Но надо пока заблокировать его естественные способности к магии. Пусть сперва докажет свою верность. Не то чтобы мне что-то грозило, но провоцировать такого правильно воспитанного мужчину пока не хотелось.
Что там у них на уровне рефлексов? Левитация, невидимость под Пологом Тьмы, гипноз и иллюзии, Призрачный Огонь. Вроде бы всё. Посмотрим, как ты отреагируешь на свою полную беспомощность, дружок. Двумя пальцами приподняла его голову за подбородок, вынуждая поднять взгляд, потом не смогла себе отказать в удовольствии и легко обрисовала скулы и губы пальчиком — дроу вздрогнул.
— Посмотри на меня, мальчик! — мягкость голоса не скрывала приказной сути. — Ваша богиня отдала тебя мне. Отныне ты слуга и раб. Запомни, я, не раздумывая, подвергну тебя наказанию, если посмеешь перечить мне, но послушание и преданность оценю. Обращаясь, ты должен называть меня Госпожой, приветствуя — опускаться на колени. Понятно?
— Да, моя Госпожа.
— Оставайся пока здесь. Мы ещё не закончили.
Приём тел избранных тёмных эльфов продолжился — их было около десяти тысяч. Но благодаря играм с временными потоками и иллюзиями мы смогли принять и разместить всех, а в городах дроу происходящее выглядело как одномоментное присутствие Ллосс на всех ритуалах. Наверное, мало какой бог столь легко позволил бы вмешаться в суть своих творений даже превосходящему его по силам существу.
