Встану и пойду...
Эпиграф:
"Выхода нет только из гроба, так что не нойте."
© Афоризм от "Вирус"
- Встану и пойду! Каждый должен сказать себе: "встану и пойду!"
Я очнулась от оцепенения, в котором пребывала уже около получаса, и прислушалась. С кафедры говорилось о Боге, о том, что никогда не поздно к нему придти... О жизни, которая в руках каждого. Надо только сказать себе "встану и пойду!" Я не религиозный человек. В последнее время я кощунственно думала, что Бога нет. Ибо, если бы он был, то разве допустил несправедливость? Предательство? Но энергетика слов священника встряхнула, заставляя слушать. Встать, и пойти начать новую жизнь. Оставить прошлое...
Прийдя сегодня в храм, отдохнуть на скамейке от бесконечного "гуляния" по улицам, я не думала, что этот день отличается от многих и многих за... уже год! Год я не живу, а существую. Во дворе храма встретились две женщины, я уловила фразу: "Ну что ты! Мне уже сорок восемь лет!" Я посмотрела на уверенную в себе, ухоженную женщину, выглядевшую отнюдь не на озвученный так смело возраст. Уже сорок восемь? А мне всего тридцать два! И я ощущаю себя развалиной. Никому не нужной... неинтересной... Отвернулась и вошла в храм. На скамейку в дальнем углу, чтобы не вытащили. Впрочем, мне повезло "засветиться" в СМИ. Теперь из храма меня не пытаются вывести... И у меня появилось место, где я могу немного отдохнуть... Пока идёт служба.
Люди пошли к причастию, а я сидела и крутила мысленно эту фразу "встану и пойду!" Куда?! Кто меня выпустит?! Но так жить нельзя. Нельзя, иначе я действительно с ума сойду! И фальшивый диагноз окажется подлинным. Не к этому ли меня подводят?.. Вспомнила, как год назад стояла у забора элитной школы, стремясь хоть одним глазком увидеть детей. Как мой сыночек, мой первенец ответил своему товарищу: "Это? Это первая жена отца, она сумасшедшая." А дочка, увидев меня, подошла к охраннику, который, после этого, отогнал меня от забора. Мои дети...
Впрочем, уже не мои. Поскольку я ненормальная. Да, я сорвалась в зале суда. Меня профессионально вывели из себя. Сыграли на моей обиде, влезли пальцами в рану... Сама виновата. И мама... она говорила, а я... Не слушала. Ведь мы любили друг друга, и у нас была прочная семья, двое детишек... Встану и пойду? Спросить совета? Может быть священник подскажет выход? Не к кому обратиться... Родители на меня смотрят косо. Дура я, не слушала, своим умом жить хотела. Вот и живи теперь! Дура! Из квартиры не гонят, уже хорошо. А от меня помощи никакой. В домработницах много не заработаешь. А ничего другого я не умею. И этой работы лишилась. За что?!!
- Дочь моя, я могу чем-нибудь помочь тебе?
Очнулась. Нет, я точно с ума схожу! Храм опустел. Священник стоит рядом со мной, а я, погрузившись в прошлое, ничего не вижу.
- Святой отец, мне нужна помощь. Мне нужен совет, я не знаю, как жить дальше... Мне надо... Я некрещёная. Вы не будете меня слушать?..
- Все мы дети Божьи. И нет для Господа различия.
- Я убедилась в обратном, святой отец.
И, испугавшись, что оскорблённый в своей вере священник, уйдёт, не выслушав, начала быстро говорить, выплёскивая то, что давило ртутной тяжестью...
- Мы учились в одной группе. На втором курсе поженились, и на третий курс я так и не пошла, ушла в декретный отпуск сначала с одним ребёнком, потом со вторым. Мы решили, что я потом нагоню. Мама говорила "иди, учись!" А я... не слушала. Я работала уборщицей, на стипендию не проживёшь с двумя детьми, а без образования никуда не устроишься. Главным бухгалтером только, чтобы за других отсидеть. А у меня муж и дети. Вот я и бегала убираться. Потом домработницей подрабатывала. Детей в ясли-сад и чужие квартиры начищать до блеска, обеды чужим людям готовить. Денег побольше, чем уборщице. Муж диплом получил, на работу устроился, платили мало. Потом занялся бизнесом. Я бухгалтерию вела сначала, по книгам. Когда фирма выросла, уже просто дома сидела. Детей обихаживала, мужа, свой дом... Домработницу не брали. Зачем? Я же не работаю. И мама опять говорила, "иди, учись!" А мне уже под тридцать, какая учёба? Муж сказал: "сиди дома". Я и сидела. А полтора года назад он мне сказал, что я неинтересная, со мной не о чем говорить, и в обществе показаться стыдно. И что он подал на развод. Я думала, он так шутит. Неудачно... Это я неудачница. Нас развели через суд. Потому что дети. Дети остались с отцом, я же не могу обеспечить им достойный уровень жизни... Мой муж женился через месяц после развода. И новая жена предложила мне место домработницы. За полставки. Чтобы я могла видеть детей. И ухаживать за ними. Я согласилась... Обращалась она со мной... Я не рабыня, но со стороны это было незаметно. Муж бывший меня в упор не видел. Дети были на отдыхе, я уговаривала себя: "терпи, зато будешь рядом с детьми". А потом в гостях у мужа был его партнёр с женой. Мы перезванивались с ней раньше от случая к случаю. И она мне сказала, что дети отправятся в закрытую школу. Дома их не будет. Я не поверила, и она завела разговор о детях в прихожей, перед уходом. Спросила у мужа, где они будут учиться в этом году. И муж сказал, что они уже неделю в закрытой школе. Я ушла в тот же вечер. И никуда не могла устроиться. Нигде не брали. А вторая жена моего мужа, позвонила мне на квартиру родителей и сказала, что меня никуда не возьмут, кроме как к ним. Только платить они мне не будут. За еду работать буду. Я положила трубку. И пошла в суд, чтобы мне было позволено видеться с детьми. Сначала они в суд не являлись. А когда явились, вывалили на меня столько грязи!.. Я сорвалась, мне надо было молчать, а я кричала, возмущалась. Меня признали неадекватной... В психушку не посадили, но видеться с детьми запретили. Устроилась я домработницей к конкуренту моего мужа. Мне много не надо. А два месяца назад, меня хозяин вызвал, рассчитался за полгода вперёд, и сказал, что у него с моим мужем намечается совместный проект, и одно из условий, что я лишусь работы. За что они так со мной? Я же ничего им не сделала?! Охрана новой жены меня гоняет отовсюду. Везде кричат, что я сумасшедшая. Здесь тоже, когда я впервые пришла... хорошо, что туристы были. Голографировать начали...
- Я помню, дочь моя. Почему ты не обратилась сразу?
- Не знаю... Страшно было... Я ведь и уехать не могу. Не выпускают меня из города. Трогать не трогают, прессы боятся, но как долго это продлится? Тогда, после скандала в храме на прессконференции мужу задали вопрос "почему он не позволяет бывшей жене ходить в храм". Он в политику метит, с прессой отношений портить не хочет. Пожертвование сделал. А у меня появилось место, где меня не тронут... Что мне делать, святой отец?
- Уехать куда собиралась?
- В никуда. Вербуют на новые планеты.
- Вербуют, да. Но тебе надо изменить медицинскую карту. Иначе тебя не возьмут. Официально не возьмут, дочь моя.
Смотрю на священника, начиная впадать в отчаяние. Кем меня могут взять неофициально, я понимаю.
- Значит, бесполезно. В этом городе мне диагноз не поменяют. Так и буду неадекватной.
- Не отчаивайся, дочь моя. Господь милостив. На следующей неделе здесь будет проездом мой однополчанин. Он медик. Работает на очень влиятельную семью. Надеюсь, он не откажется обследовать тебя. Надо будет добраться до порта. Там тебя встретят.
Вскинула голову, сказать, что меня не выпустят из города, мне улыбнулись.
- Мы попросим молодёжь из Оратория помочь тебе, дочь моя.
Страшно поверить... И страшно упустить шанс... Я задаю давно мучивший меня вопрос:
- А как же святость брака, святой отец? Я ожидала, что вы мне скажете "терпи"...
- Сказал бы, если б были обвенчаны. В глазах Церкви светский брак - всего лишь узаконенное государством прелюбодеяние. Грех перед Господом.
- Значит, это кара за грехи?
- Это испытание, дочь моя. Господь испытывает нас, ища в нас человека.
- А дети? Как с детьми? Муж требует, чтобы я официально отказалась от всех прав на них.
- Пойди ему навстречу, дочь моя. Ты молода, и можешь создать новую семью. Не отчаивайся. Господь не посылает нам испытаний, превышающих силы, которые Он нам дал.
Смотрю на священника, и думаю: что может он знать об этом? Потом опять вспомнила "встану и пойду". И деток своих золотых вспомнила. Что я теряю? Я уже всё потеряла.
- Приходи завтра, дочь моя.
- Мой муж занятой человек, святой отец. Завтра он может не выкроить время для посещения мэрии.
Священник улыбнулся. Молча. А я подумала: какая же я дура! Если я не смогу уйти завтра, я так и увязну здесь, и в конце-концов отправлюсь в психушку.
- До завтра, святой отец. И спасибо!
- Я буду молиться за тебя, дочь моя.
Утром отправилась в мэрию, в службу семьи, и оттуда позвонила мужу в офис. Секретарь отказался меня соединять, объявив, что у господина директора совещание с партнёрами. Ну и пожалуйста! Попросила отметить в протоколе отказ от встречи. Начальник службы лично набрал номер. Вероятно, не поверил, что я звонила в фирму мужа. С ним соединили. Увидев меня, бывший супруг с сочувствием посмотрел на собеседника. Я от волнения забыла его имя сразу же, как только поздоровалась... Стыдно. Но сейчас не до этого.
- Твоя жена согласна подписать отказ от детей.
- Ну наконец-то проблеск сознания! Я сообщу, когда смогу вырваться.
- Я жду тебя здесь в течение часа.
- Это тебе делать нечего, Эльза. А у меня весь день расписан поминутно. Где-то через неделю я, возможно, смогу выкроить полчаса.
- Хорошо, Рудольф, как скажешь.
Привычная фраза легко слетела с языка. Улыбаюсь бывшему мужу. Я уже всё сказала.
Через час, честно прождав мужа, я заполнила от руки форму отказа, подождала пока её зарегистрируют, и прошла на снятие генетической маркировки. Теперь у меня действительно нет детей. Холод поселившийся в сердце с того памятного дня, когда школьный охранник меня отгонял от ограды, сжался в кусок льда, режущий сердце. Я выдержу! Не знаю, смогу ли я создать новую семью. Сейчас мне не хочется об этом думать. Но я, хотя бы, попытаюсь начать новую жизнь. Самое интересное, что никто не сказал мне ни одного слова протеста. Никто не попытался сообщить мужу, какие трудности ему предстоят. Может быть, мне надо было раньше собраться с силами?
Прямиком из мэрии я прошла в храм. Служба как раз заканчивалась, и я усмотрела в этом добрый знак. Святой отец познакомил меня с молодёжью. Дети немногим старше моего сына. Их имён я тоже не запомнила. Я сегодня ни одно имя не могу запомнить. В одно ухо влетело, в другое вылетело. Меня бьёт внутренняя дрожь... Но со мной благословение мамы. Которая сказала, слово в слово повторив за Руди: "Наконец-то ты пришла в себя, Эльжбета!"
- Хорошо, что ты не толстая, Эльза. Проще подобрать одежду.
Насчёт "проще" это они поспешили. Есть всё-таки разница между фигурой молодой девочки и дважды рожавшей взрослой женщины. Даже если они носят одинаковый размер одежды. От узких брючек пришлось отказаться, - на бёдра они не лезли. Тогда из меня сделали древнюю хиппи: широченная юбка в оборках длиной до щиколоток, бесформенная блуза. Волосы, мою главную примету, пришлось спрятать под связанную из тонкого хлопка бесформенную шапочку с забавными ушками. На ноги - плетёные сандалии. И, завершающим штрихом, - очки-консервы, надёжно маскирующие половину лица. Одежда яркая, аляповатая. Я в ней теряюсь, и это замечательно.
- Смотри, как здорово получилось! Теперь Марта наденет твою одежду, рыжий парик у нас есть, ростом вы одинаковые. Высадим её из машины у твоего дома. Пусть думают, что ты там. Марта переоденется на чердаке, пройдёт по нему в другой подъезд и уйдёт домой. А ты... ты поедешь на мотоцикле с Янеком. Отец Генрих встретит вас в порту.
- Спасибо. Спасибо вам всем!
- Да не за что, Эльза. Делов-то! Подбросить девушку до порта.
И всё получилось. Дети отзвонились отцу Генриху, сказали, что позвонили моим родителям, и отец забрал с чердака мои вещи. Марта уже у себя дома. А я, зажмурившись от страха, за спиной одетого в кожу юноши по имени Янек; пролетела на мотоцикле до порта меньше, чем за час. Сняла шлем, поправила шапочку, чтобы волосы не выдали маскировку, и, путаясь в непривычной юбке, направилась к отцу Генриху, стоящему у въезда на территорию порта. И только дойдя до священника, поняла, что это военный порт. Точнее, даже - небольшая военная база. Гражданские сюда не допускаются. И как священник, сугубо мирный человек, попал на военную базу? Он сказал о враче "однополчанин". Отец Генрих был военным?
- Отец Генрих, а разве священники служат в армии?
- Когда я служил в армии, дочь моя, я ещё не был священником. Это потом уже я окончил Семинарию и принял сан. Я дослужился до центуриона.
В словах святого отца прозвучала гордость. Мой отец тоже гордится своей давней службой в армии. А Руди считал это глупостью. Занятием для дураков.
Руди умный. Вот только не сумел рассчитать степень воздействия на меня. Пережал пружину. А теперь ему предстоит четыре раза в год принимать проверяющую комиссию. Государство будет отслеживать доходы и расходы, проверяя, нет ли ущемления детям. Когда я ещё занималась делами фирмы мужа, пока эта фирма была фирмочкой, каких множество, я случайно узнала, что можно оформить отказ от детей при отсутствии второй стороны. Мы жили тогда дружной семьёй, поднимали собственное дело, я ни о чём таком не думала. А вот понадобилось, и вспомнила.
Надо все бумаги заполнить чернилами от руки. И от руки написать заявление. Это страшный архаизм, но он до сих пор узаконен. Такие бумаги не надо заверять. А неявившаяся сторона получает компаньона в лице государства. Если человек не нашёл времени, чтобы оформить как положено опекунство над своими детьми, значит надо проверять, как он будет их опекать. Не ухудшится ли уровень их жизни.
Сменить школу на более дешёвую теперь не получится. Иначе подсчитают даже количество нижнего белья, купленного обоими супругами. И каждый кредит (здесь "кредит" - обозначение валюты) будет учтён. И на каждый потраченный на себя кредит потребуется объяснение. А я буду перечислять треть заработка в специальный государственный фонд. До тех пор, пока не рожу ещё ребёнка. Тогда я уже точно не буду иметь никаких обязательств перед "брошенными" мною детьми. А если я не буду работать, меня устроят в принудительном порядке. Какая я, действительно, дура! Искала место, тыкалась в закрытые двери. Не подумала о таком простом способе найти работу. Ну, что теперь говорить! Да и всё равно в одном городе нам с Руди и его новой женой оказалось тесно.
- Дочь моя, ты меня не слушаешь.
- Простите, отец Генрих, я задумалась.
- Не извиняйся, дочь моя. Твоя жизнь на переломе, не задумываться невозможно. Неделю поживёшь здесь. Можешь подработать в медицинском отсеке. Там всегда требуются люди.
- Я... У меня нет специального образования. Смогу ли я?
- Иногда надо просто ободряюще улыбнуться. Подержать за руку. Аптечкой-анализатором пользоваться просто. Тебя научат, если понадобится. Мы пришли.
Портальная станция. Вот куда мы шли. Ну да, база находится на орбите. А гонять катер, или что там у них, незачем, если есть порталы.
Аннотация: Смесь реальных историй, перенесённая в придуманный мир.
Эпиграф:
"Выхода нет только из гроба, так что не нойте."
© Афоризм от "Вирус"
- Встану и пойду! Каждый должен сказать себе: "встану и пойду!"
Я очнулась от оцепенения, в котором пребывала уже около получаса, и прислушалась. С кафедры говорилось о Боге, о том, что никогда не поздно к нему придти... О жизни, которая в руках каждого. Надо только сказать себе "встану и пойду!" Я не религиозный человек. В последнее время я кощунственно думала, что Бога нет. Ибо, если бы он был, то разве допустил несправедливость? Предательство? Но энергетика слов священника встряхнула, заставляя слушать. Встать, и пойти начать новую жизнь. Оставить прошлое...
Прийдя сегодня в храм, отдохнуть на скамейке от бесконечного "гуляния" по улицам, я не думала, что этот день отличается от многих и многих за... уже год! Год я не живу, а существую. Во дворе храма встретились две женщины, я уловила фразу: "Ну что ты! Мне уже сорок восемь лет!" Я посмотрела на уверенную в себе, ухоженную женщину, выглядевшую отнюдь не на озвученный так смело возраст. Уже сорок восемь? А мне всего тридцать два! И я ощущаю себя развалиной. Никому не нужной... неинтересной... Отвернулась и вошла в храм. На скамейку в дальнем углу, чтобы не вытащили. Впрочем, мне повезло "засветиться" в СМИ. Теперь из храма меня не пытаются вывести... И у меня появилось место, где я могу немного отдохнуть... Пока идёт служба.
Люди пошли к причастию, а я сидела и крутила мысленно эту фразу "встану и пойду!" Куда?! Кто меня выпустит?! Но так жить нельзя. Нельзя, иначе я действительно с ума сойду! И фальшивый диагноз окажется подлинным. Не к этому ли меня подводят?.. Вспомнила, как год назад стояла у забора элитной школы, стремясь хоть одним глазком увидеть детей. Как мой сыночек, мой первенец ответил своему товарищу: "Это? Это первая жена отца, она сумасшедшая." А дочка, увидев меня, подошла к охраннику, который, после этого, отогнал меня от забора. Мои дети...
Впрочем, уже не мои. Поскольку я ненормальная. Да, я сорвалась в зале суда. Меня профессионально вывели из себя. Сыграли на моей обиде, влезли пальцами в рану... Сама виновата. И мама... она говорила, а я... Не слушала. Ведь мы любили друг друга, и у нас была прочная семья, двое детишек... Встану и пойду? Спросить совета? Может быть священник подскажет выход? Не к кому обратиться... Родители на меня смотрят косо. Дура я, не слушала, своим умом жить хотела. Вот и живи теперь! Дура! Из квартиры не гонят, уже хорошо. А от меня помощи никакой. В домработницах много не заработаешь. А ничего другого я не умею. И этой работы лишилась. За что?!!
- Дочь моя, я могу чем-нибудь помочь тебе?
Очнулась. Нет, я точно с ума схожу! Храм опустел. Священник стоит рядом со мной, а я, погрузившись в прошлое, ничего не вижу.
- Святой отец, мне нужна помощь. Мне нужен совет, я не знаю, как жить дальше... Мне надо... Я некрещёная. Вы не будете меня слушать?..
- Все мы дети Божьи. И нет для Господа различия.
- Я убедилась в обратном, святой отец.
И, испугавшись, что оскорблённый в своей вере священник, уйдёт, не выслушав, начала быстро говорить, выплёскивая то, что давило ртутной тяжестью...
- Мы учились в одной группе. На втором курсе поженились, и на третий курс я так и не пошла, ушла в декретный отпуск сначала с одним ребёнком, потом со вторым. Мы решили, что я потом нагоню. Мама говорила "иди, учись!" А я... не слушала. Я работала уборщицей, на стипендию не проживёшь с двумя детьми, а без образования никуда не устроишься. Главным бухгалтером только, чтобы за других отсидеть. А у меня муж и дети. Вот я и бегала убираться. Потом домработницей подрабатывала. Детей в ясли-сад и чужие квартиры начищать до блеска, обеды чужим людям готовить. Денег побольше, чем уборщице. Муж диплом получил, на работу устроился, платили мало. Потом занялся бизнесом. Я бухгалтерию вела сначала, по книгам. Когда фирма выросла, уже просто дома сидела. Детей обихаживала, мужа, свой дом... Домработницу не брали. Зачем? Я же не работаю. И мама опять говорила, "иди, учись!" А мне уже под тридцать, какая учёба? Муж сказал: "сиди дома". Я и сидела. А полтора года назад он мне сказал, что я неинтересная, со мной не о чем говорить, и в обществе показаться стыдно. И что он подал на развод. Я думала, он так шутит. Неудачно... Это я неудачница. Нас развели через суд. Потому что дети. Дети остались с отцом, я же не могу обеспечить им достойный уровень жизни... Мой муж женился через месяц после развода. И новая жена предложила мне место домработницы. За полставки. Чтобы я могла видеть детей. И ухаживать за ними. Я согласилась... Обращалась она со мной... Я не рабыня, но со стороны это было незаметно. Муж бывший меня в упор не видел. Дети были на отдыхе, я уговаривала себя: "терпи, зато будешь рядом с детьми". А потом в гостях у мужа был его партнёр с женой. Мы перезванивались с ней раньше от случая к случаю. И она мне сказала, что дети отправятся в закрытую школу. Дома их не будет. Я не поверила, и она завела разговор о детях в прихожей, перед уходом. Спросила у мужа, где они будут учиться в этом году. И муж сказал, что они уже неделю в закрытой школе. Я ушла в тот же вечер. И никуда не могла устроиться. Нигде не брали. А вторая жена моего мужа, позвонила мне на квартиру родителей и сказала, что меня никуда не возьмут, кроме как к ним. Только платить они мне не будут. За еду работать буду. Я положила трубку. И пошла в суд, чтобы мне было позволено видеться с детьми. Сначала они в суд не являлись. А когда явились, вывалили на меня столько грязи!.. Я сорвалась, мне надо было молчать, а я кричала, возмущалась. Меня признали неадекватной... В психушку не посадили, но видеться с детьми запретили. Устроилась я домработницей к конкуренту моего мужа. Мне много не надо. А два месяца назад, меня хозяин вызвал, рассчитался за полгода вперёд, и сказал, что у него с моим мужем намечается совместный проект, и одно из условий, что я лишусь работы. За что они так со мной? Я же ничего им не сделала?! Охрана новой жены меня гоняет отовсюду. Везде кричат, что я сумасшедшая. Здесь тоже, когда я впервые пришла... хорошо, что туристы были. Голографировать начали...
- Я помню, дочь моя. Почему ты не обратилась сразу?
- Не знаю... Страшно было... Я ведь и уехать не могу. Не выпускают меня из города. Трогать не трогают, прессы боятся, но как долго это продлится? Тогда, после скандала в храме на прессконференции мужу задали вопрос "почему он не позволяет бывшей жене ходить в храм". Он в политику метит, с прессой отношений портить не хочет. Пожертвование сделал. А у меня появилось место, где меня не тронут... Что мне делать, святой отец?
- Уехать куда собиралась?
- В никуда. Вербуют на новые планеты.
- Вербуют, да. Но тебе надо изменить медицинскую карту. Иначе тебя не возьмут. Официально не возьмут, дочь моя.
Смотрю на священника, начиная впадать в отчаяние. Кем меня могут взять неофициально, я понимаю.
- Значит, бесполезно. В этом городе мне диагноз не поменяют. Так и буду неадекватной.
- Не отчаивайся, дочь моя. Господь милостив. На следующей неделе здесь будет проездом мой однополчанин. Он медик. Работает на очень влиятельную семью. Надеюсь, он не откажется обследовать тебя. Надо будет добраться до порта. Там тебя встретят.
Вскинула голову, сказать, что меня не выпустят из города, мне улыбнулись.
- Мы попросим молодёжь из Оратория помочь тебе, дочь моя.
Страшно поверить... И страшно упустить шанс... Я задаю давно мучивший меня вопрос:
- А как же святость брака, святой отец? Я ожидала, что вы мне скажете "терпи"...
- Сказал бы, если б были обвенчаны. В глазах Церкви светский брак - всего лишь узаконенное государством прелюбодеяние. Грех перед Господом.
- Значит, это кара за грехи?
- Это испытание, дочь моя. Господь испытывает нас, ища в нас человека.
- А дети? Как с детьми? Муж требует, чтобы я официально отказалась от всех прав на них.
- Пойди ему навстречу, дочь моя. Ты молода, и можешь создать новую семью. Не отчаивайся. Господь не посылает нам испытаний, превышающих силы, которые Он нам дал.
Смотрю на священника, и думаю: что может он знать об этом? Потом опять вспомнила "встану и пойду". И деток своих золотых вспомнила. Что я теряю? Я уже всё потеряла.
- Приходи завтра, дочь моя.
- Мой муж занятой человек, святой отец. Завтра он может не выкроить время для посещения мэрии.
Священник улыбнулся. Молча. А я подумала: какая же я дура! Если я не смогу уйти завтра, я так и увязну здесь, и в конце-концов отправлюсь в психушку.
- До завтра, святой отец. И спасибо!
- Я буду молиться за тебя, дочь моя.
Утром отправилась в мэрию, в службу семьи, и оттуда позвонила мужу в офис. Секретарь отказался меня соединять, объявив, что у господина директора совещание с партнёрами. Ну и пожалуйста! Попросила отметить в протоколе отказ от встречи. Начальник службы лично набрал номер. Вероятно, не поверил, что я звонила в фирму мужа. С ним соединили. Увидев меня, бывший супруг с сочувствием посмотрел на собеседника. Я от волнения забыла его имя сразу же, как только поздоровалась... Стыдно. Но сейчас не до этого.
- Твоя жена согласна подписать отказ от детей.
- Ну наконец-то проблеск сознания! Я сообщу, когда смогу вырваться.
- Я жду тебя здесь в течение часа.
- Это тебе делать нечего, Эльза. А у меня весь день расписан поминутно. Где-то через неделю я, возможно, смогу выкроить полчаса.
- Хорошо, Рудольф, как скажешь.
Привычная фраза легко слетела с языка. Улыбаюсь бывшему мужу. Я уже всё сказала.
Через час, честно прождав мужа, я заполнила от руки форму отказа, подождала пока её зарегистрируют, и прошла на снятие генетической маркировки. Теперь у меня действительно нет детей. Холод поселившийся в сердце с того памятного дня, когда школьный охранник меня отгонял от ограды, сжался в кусок льда, режущий сердце. Я выдержу! Не знаю, смогу ли я создать новую семью. Сейчас мне не хочется об этом думать. Но я, хотя бы, попытаюсь начать новую жизнь. Самое интересное, что никто не сказал мне ни одного слова протеста. Никто не попытался сообщить мужу, какие трудности ему предстоят. Может быть, мне надо было раньше собраться с силами?
Прямиком из мэрии я прошла в храм. Служба как раз заканчивалась, и я усмотрела в этом добрый знак. Святой отец познакомил меня с молодёжью. Дети немногим старше моего сына. Их имён я тоже не запомнила. Я сегодня ни одно имя не могу запомнить. В одно ухо влетело, в другое вылетело. Меня бьёт внутренняя дрожь... Но со мной благословение мамы. Которая сказала, слово в слово повторив за Руди: "Наконец-то ты пришла в себя, Эльжбета!"
- Хорошо, что ты не толстая, Эльза. Проще подобрать одежду.
Насчёт "проще" это они поспешили. Есть всё-таки разница между фигурой молодой девочки и дважды рожавшей взрослой женщины. Даже если они носят одинаковый размер одежды. От узких брючек пришлось отказаться, - на бёдра они не лезли. Тогда из меня сделали древнюю хиппи: широченная юбка в оборках длиной до щиколоток, бесформенная блуза. Волосы, мою главную примету, пришлось спрятать под связанную из тонкого хлопка бесформенную шапочку с забавными ушками. На ноги - плетёные сандалии. И, завершающим штрихом, - очки-консервы, надёжно маскирующие половину лица. Одежда яркая, аляповатая. Я в ней теряюсь, и это замечательно.
- Смотри, как здорово получилось! Теперь Марта наденет твою одежду, рыжий парик у нас есть, ростом вы одинаковые. Высадим её из машины у твоего дома. Пусть думают, что ты там. Марта переоденется на чердаке, пройдёт по нему в другой подъезд и уйдёт домой. А ты... ты поедешь на мотоцикле с Янеком. Отец Генрих встретит вас в порту.
- Спасибо. Спасибо вам всем!
- Да не за что, Эльза. Делов-то! Подбросить девушку до порта.
И всё получилось. Дети отзвонились отцу Генриху, сказали, что позвонили моим родителям, и отец забрал с чердака мои вещи. Марта уже у себя дома. А я, зажмурившись от страха, за спиной одетого в кожу юноши по имени Янек; пролетела на мотоцикле до порта меньше, чем за час. Сняла шлем, поправила шапочку, чтобы волосы не выдали маскировку, и, путаясь в непривычной юбке, направилась к отцу Генриху, стоящему у въезда на территорию порта. И только дойдя до священника, поняла, что это военный порт. Точнее, даже - небольшая военная база. Гражданские сюда не допускаются. И как священник, сугубо мирный человек, попал на военную базу? Он сказал о враче "однополчанин". Отец Генрих был военным?
- Отец Генрих, а разве священники служат в армии?
- Когда я служил в армии, дочь моя, я ещё не был священником. Это потом уже я окончил Семинарию и принял сан. Я дослужился до центуриона.
В словах святого отца прозвучала гордость. Мой отец тоже гордится своей давней службой в армии. А Руди считал это глупостью. Занятием для дураков.
Руди умный. Вот только не сумел рассчитать степень воздействия на меня. Пережал пружину. А теперь ему предстоит четыре раза в год принимать проверяющую комиссию. Государство будет отслеживать доходы и расходы, проверяя, нет ли ущемления детям. Когда я ещё занималась делами фирмы мужа, пока эта фирма была фирмочкой, каких множество, я случайно узнала, что можно оформить отказ от детей при отсутствии второй стороны. Мы жили тогда дружной семьёй, поднимали собственное дело, я ни о чём таком не думала. А вот понадобилось, и вспомнила.
Надо все бумаги заполнить чернилами от руки. И от руки написать заявление. Это страшный архаизм, но он до сих пор узаконен. Такие бумаги не надо заверять. А неявившаяся сторона получает компаньона в лице государства. Если человек не нашёл времени, чтобы оформить как положено опекунство над своими детьми, значит надо проверять, как он будет их опекать. Не ухудшится ли уровень их жизни.
Сменить школу на более дешёвую теперь не получится. Иначе подсчитают даже количество нижнего белья, купленного обоими супругами. И каждый кредит (здесь "кредит" - обозначение валюты) будет учтён. И на каждый потраченный на себя кредит потребуется объяснение. А я буду перечислять треть заработка в специальный государственный фонд. До тех пор, пока не рожу ещё ребёнка. Тогда я уже точно не буду иметь никаких обязательств перед "брошенными" мною детьми. А если я не буду работать, меня устроят в принудительном порядке. Какая я, действительно, дура! Искала место, тыкалась в закрытые двери. Не подумала о таком простом способе найти работу. Ну, что теперь говорить! Да и всё равно в одном городе нам с Руди и его новой женой оказалось тесно.
- Дочь моя, ты меня не слушаешь.
- Простите, отец Генрих, я задумалась.
- Не извиняйся, дочь моя. Твоя жизнь на переломе, не задумываться невозможно. Неделю поживёшь здесь. Можешь подработать в медицинском отсеке. Там всегда требуются люди.
- Я... У меня нет специального образования. Смогу ли я?
- Иногда надо просто ободряюще улыбнуться. Подержать за руку. Аптечкой-анализатором пользоваться просто. Тебя научат, если понадобится. Мы пришли.
Портальная станция. Вот куда мы шли. Ну да, база находится на орбите. А гонять катер, или что там у них, незачем, если есть порталы.
