- Наверное, это стратегически неправильно, но я скажу: я увидел голограмму Эльзы, и помчался на Дадрис, страшно переживая, что меня могут опередить. Как только вы высадились, я прошёл порталом в отель. Но в платье от госпожи Ивонны, ты выглядела ошеломляюще, Эльза. Я был рад тому, что поспешил.
- Ты же сказал, что Кася не отпустила...
- Эльза, милая, Кася родом с Альмейна и воспитана в традициях баронств. Она ни слова поперёк мужу не скажет. И Кася знает, что ей не надо волноваться о верности Вителлия Флавиана. Ты поймёшь сама, когда увидишь их вместе. Твои родители предупреждены. Обвенчаемся на базе, как только прибудет центу... отец Генрих.
- Откуда ты...
Марек нежно взял меня за руку, поцеловал кончики пальцев, и ни слова не сказал, улыбаясь одними глазами. На сердце стало тепло и радостно. Как приятно, когда о тебе заботятся! Я всегда старалась для семьи, работала, крутилась по дому, чтобы муж мог дома спокойно отдыхать. А сейчас я не успеваю высказать пожелание, как оно уже исполняется...
- Ощущаю себя Золушкой.
- Ты непохожа на Золушку, Эльза. Ты похожа на валькирию. На женщину-воительницу из древних мифов Земли.
- Их называли амазонками.
- Это другие мифы, Эльза. Валькирии - огненноволосые девы, которые скакали на крылатых конях и забирали в Валгаллу на вечный пир души воинов, погибших с оружием в руках.
Промолчала. Мечта воина: фигуристая девица, которая заберёт его с собой на пьянку. Цвет волос не имеет значения. Такой миф вполне мог иметь место.
Мама расплакалась. Но сначала устроила Мареку скандал. Высказала всё, что думает об имперском менталитете вообще, и о самом адмирале в частности. Марек вежливо выслушал тёщу, поцеловал ей руку, щёлкнув каблуками, и вернулся ко мне. Молча. В парадной форме муж выглядит сокрушительно. Все офицеры, впрочем, тоже. Папа достал свой парадный мундир, который ни разу не надевал. Автоматы рассчитаны на изготовление полного комплекта формы. И неважно, что носится едва ли треть от изготовленного. Так что, парадная форма у папы есть. Чёрная с серебром. На фоне белой с золотом имперской парадки смотрится вызывающе. Мама форму надевать не стала. Ивонна в срочном порядке сотворила для неё платье и шляпу.
Мы настолько непохожи с мамой, что все теряются. Я похожа на дедушку. На папиного папу. Я его ни разу не видела, но папа говорит, что я - копия Карла Радзивилла. Дед тоже был рыжим и черноглазым. Папа - черноглазый, но темноволосый. А у мамы очень светлые волосы и синие глаза. В тёмно-голубом платье и шляпе-таблетке того же цвета, венчающей тяжёлый узел льняных волос, мама привлекает взоры всех офицеров. Папа старается не отходить от прекрасной Барбары.
Отец Генрих вошёл строевым шагом, мягко улыбнулся мне и пожал руку Мареку. У меня создалось впечатление, что они знакомы. Служащие базы быстро установили алтарь и все прочие атрибуты. Я боялась, что отец Генрих откажется совершить обряд. Но сероглазый священник не сказал ни слова. А вот когда мы перед алтарём повторяли за отцом Генрихом клятвы, мама и расплакалась. Разрешённый поцелуй обжёг огнём. Смотрю на Марека, тону в чёрных глазах... Нас поздравляют, желают счастья, прибавления в семье... Но все эти звуки для меня, как белый шум. А мы, - мы только вдвоём.
Свадебный обед не запомнился совершенно. Мы провели час за столом, и Марек увёл меня в нашу (!) каюту на линкоре. Ушли порталом. Чтобы не тратить время, как шепнул мне на ушко мой муж, заставив вспыхнуть в смущении. В, ставшей зеркальной, стене каюты, увидела свои горящие глаза и румянец на щеках. Губы пересохли... Подумала, что помолодела. Всего за день! Муж взял меня на руки, и больше я отражение не рассматривала. Да и стена приняла обычный вид. А мы переместились в спальню. И всё было чудесно! Марек сказал, что сразу понял, - мы созданы друг для друга. Наверное, он прав. Или просто я больше года не была с мужчиной. Посмотрим, как дальше пойдёт...
А наутро Марек собрал нас с моими родителями в малой гостиной своей каюты. И начал рассказывать то, что выяснил по просьбе Тита Вителлий Флавиан.
- Прежде всего меня интересует вопрос: Эльза, с какого момента фирма твоего мужа пошла в гору?
- Я уже не работала, Марек. Руди... - глаза Марека вспыхнули, обжигая чёрным холодом космоса, и я исправилась. - Рудольф сказал, что я не справляюсь с работой и с детьми. И усадил меня дома. А через полгода у него появились новые контракты... и... - в смятении посмотрела на мужа - что-то не так?
- Я не аудитор. Но, похоже, что твоему мужу не нравилось, как ты платишь налоги.
- Я всё делала по книгам. Как полагается. Я перечитала все справочники и методические указания...
Часто моргаю, стараясь удержать слёзы. Меня же проверяли в налоговой. Всё было правильно... Ну почему?!
- Эльза, милая... Ты всё делала правильно. Рудольфа не устраивала твоя честность. Он усадил тебя дома, заниматься детьми и хозяйством, а сам начал делать деньги. Скажи, кто получал почту?
- Рудольф. Он... иногда получал письма от партнёров на домашний адрес.
- А на твоё имя что-нибудь приходило?
- У нас маленький городок, Марек. Кто же будет мне писaть?
- Адвокатская контора. Уведомление о наследстве, оставленном госпожой Вандой своей племяннице Эльжбете.
- Я не знаю никакой госпожи Ванды. Папа?
- Моя старшая сестра покинула планету, когда тебе исполнился год, Эльжбета. Мы с Вандой... кхм... не сошлись во мнении о том, как следует жить. И не переписывались.
- Завещание, однако, госпожа Ванда менять не стала.
- Я помню, Ванда смеялась, говоря, что крохи - всё равно лучше, чем ничего.
- Твоя сестра, благородный Радзивилл, четырежды выходила замуж. И оставалась вдовой и наследницей имущества своих супругов. - На мой заполошный взгляд Марек успокаивающе улыбнулся - Всё в порядке, Эльза. Все мужья твоей тётушки были привиты и прожили свой прекрасный год. Никакого криминала. Госпожа Ванда тоже была привита. И тоже прожила свой прекрасный год.
- У Ванды не могло быть детей...
Папа говорит шёпотом, но в этом шёпоте боль утраты. Как же они поссорились, что за все эти годы не пожелали встречи?
- Госпожа Ванда постаралась предусмотреть в завещании всё, чтобы защитить тебя, Эльза. Странно слышать о крохах...
- Это была игра. Ванда любила игры. Она составляла завещание для наследницы многомиллиардного состояния, окружённой жадными и нечистоплотными людьми. Вот и распорядилась о создании трастового фонда, деньги из которого будут идти только на нужды Эльжбеты, а в случае её смерти, остаток наследства передаётся на благотворительность в какой-то имперский фонд.
- Эльзе повезло. - Марек серьёзно кивнул. - Конечно, наследство не многомиллиардное, - суммарно всего около двух миллионов, но для вашей планеты это очень достойное состояние.
Марек так произнёс слово "всего", что меня покоробило. Потом я опомнилась: он же адмирал и наверняка подписывает многомиллионные контракты, отсюда и такая небрежность. За два миллиона кредитов (имперских!) Руди убил бы не задумываясь. Подумала, что он и так почти убил меня.
- Но как он собирался добраться до этих денег? Если мы в разводе? Я не понимаю!
- Он собирался получить опекунство над тобой, Эльза. Я не силён в ваших законах, но для Рудольфа было важно, чтобы ты приняла наследство, будучи дееспособной. И чтобы у тебя не осталось подопечных. Отсюда и отказ от детей. Для благородного Радзивилла и прекрасной Барбары была предусмотрена смерть от несчастного случая. Ты осталась бы одна, помешавшаяся от горя. Рудольф намеревался получать деньги на необходимое лечение для тебя. "За толику малую" договориться в специализированном заведении о нужном диагнозе.
- Но я ничего не знала ни о каком наследстве!
- Конечно, ты ничего не знала! Это было важно для них, Эльза. Наследство ты уже приняла.
- Бред... - сжала виски руками. - Я не принимала никако...
Марек осторожно взял мои руки, поцеловал, опалив меня жаром. Мысли стремительно унеслись в сторону спальни...
- Та актриса, игравшая медицинскую сестру в городской больнице. Очень талантливая девушка. Она приняла наследство. Не забывай, что тебя не знали. А слепки с отпечатками нужных пальцев и специальные контактные линзы для прохождения иридодиагностики достать, при желании, нетрудно. Тит спутал им все карты. Они дали добро на операцию, а отменить не смогли. Сутки проспали пьяные, потом мучались похмельем. Время ушло. Благородный Радзивилл и прекрасная Барбара оказались на военной базе, тебя Тит увёз на Дадрис.
- И что теперь?
- Теперь ты можешь распоряжаться деньгами, оставленными тебе госпожой Вандой.
- Я хочу знать, что будет с моими детьми. Рудольф останется нищим?
- Рудольфа и его жену будут судить по законам Империи. Он заигрался со своим бизнесом. Твои дети отправлены в имперский интернат. Они не пройдут в Академию по возрасту. Мы учимся с пяти лет. Но их подготовят для жизни в Империи. Специальность, во всяком случае, они получат.
Разозлилась.
- Камешек в мой огород, Марек? У меня специальности нет!
- Ты моя жена, Эльза, милая. Надеюсь, в будущем мать моих детей. Какая ещё специальность тебе нужна?
Родители тихо вышли из гостиной. И из каюты. А Марек усадил меня на колени и нежно целует. Но он напрасно надеется, что я забуду о "специальности"!
- Я хочу получить диплом бухгалтера. Сдать квалификационный экзамен. Честно сдать.
Марек странно посмотрел на меня.
- Эльза... Разумеется, ты будешь честно сдавать экзамен. Почему ты решила, что я буду давить на комиссию? Но зачем тебе это?
- Я хочу иметь профессию. На случай, если ты выкинешь меня из дома.
Показала мужу язык и, спрыгнув с его коленей, побежала прятаться. Была перехвачена у дверей спальни, и с торжеством внесена в неё на руках. Через час решили, что завтра я отправлю заявку на участие в квалификационном тестировании, а после его прохождения мне сообщат, что необходимо изучить для получения бухгалтерского сертификата. Марек не возражает против моей учёбы. Конечно, из дома он меня не выкинет, но... Но! Профессию иметь надо! А дети... Что ж, мы с Руди начинали вообще с нуля. Я знаю, как в Империи относятся к детям, и за их безопасность спокойна. Они будут здоровы, сыты, одеты и обуты. Их обучат профессии. И отучат капризничать. Рудольф и его жена получат то, что причитается по законам Империи. А наследство...
- Марек, тебе нужны деньги?
- Эльза, я адмирал имперского флота. У меня нет поместья. Пока нет. Но жалованье своё я почти не трачу. Только на подарки род-с-т-вен-ни-кам...
- Я хотела оставить деньги отцу Генриху. Для помощи нуждающимся.
Смотрю на задумавшегося мужа и понимаю: меня не слышат. Сутки после свадьбы, а меня уже не слышат! Осмотрелась в поисках метательных снарядов, была схвачена мужем за руки.
- Эльза, любимая... не злись. Я должен представить тебя семье. Во всяком случае, маме.
И опять впал в задумчивость.
- Что не так с мамой? Она нездорова?
Не знаю, сколько лет моему мужу! Смешно, но факт. Но даже если ему тридцать пять, маме может быть не меньше пятидесяти двух лет. Не такая уж и старая...
- Мама здорова, благодарение небу! Надеюсь, Алонсо сумеет её удержать...
- Марек, я ничего не поняла!
И тут, держа меня за руки, муж выдал:
- Моя мама - чистокровная. И при волнении, обычно, хватается за ножи. Это нормальная реакция для дающих миру жизнь. Алонсо, - её муж. И я надеюсь, что ему удастся утихомирить маму.
- Я ей не понравлюсь?
Спрашиваю напрямик. А где-то в онемевшей затылочной области эхом отдаётся: "...хватается за ножи (!)... нормальная реакция... надеюсь... утихомирить..."
- Видишь ли, Эльза... Я - первенец. Маме не понравится любая женщина, какую бы я ни выбрал. Но ты не волнуйся. Мы живём раздельно. Так что с мамой будем видеться редко.
Смотрю на мужа. Молча. Конечно, о чём волноваться? Мне досталась психованная свекровь с комплексом богини и ревностью к первенцу. Да! Она, чуть что, ещё и за ножи хватается. Такая милая традиция у чистокровных. "А в остальном, прекрасная Эльжбета, всё хорошо, всё хорошо"!
- И когда? - На непонимающий взгляд Марека, уточняю. - Когда к маме?
- Надо бы завтра. Но их с Алонсо сейчас нет. Так что ты готовься спокойно к тестированию. Пара недель у нас, наверное, есть. Вителлий Флавиан сообщит, когда мама появится. А деньги... отцу Генриху... да... А ты не думаешь, что твоим родителям...
- Марек! Я знаю папу и маму! Они не притронутся к деньгам госпожи Ванды. Даже если будут голодать!
- Хорошо, милая, как скажешь. Оформи пожертвование. Ты хочешь увидеться с детьми?
- А ты позволишь им жить с нами? На нашем иждивении?
- Что это значит? Почему на иждивении? Дети здоровы. Не понимаю...
- Дети привыкли жить на всём готовом. И не хотят работать. "Работа, для дураков". Так мне, однажды, заявил сын. Он собирался руководить отцовской фирмой.
- Странно как-то это всё. Руководить, не работая... А их отец? Почему он не проявил строгость?
- Не спрашивай меня, Марек. Я просто хотела сказать, что если мы собираемся их оставить в имперском интернате, посетить их там будет жестоко.
- Я спросил, чего хочешь ты, Эльза.
Марек говорит тихо, глядя мне в глаза. И я решаюсь, не опасаясь выглядеть бессердечной:
- Я хочу, чтобы мои дети научились жить самостоятельно. А не на чьей-то шее. Поэтому я не буду восстанавливать родительские права. Рудольфа казнят? Я правильно поняла?
- Всё по закону, Эльза. Подобные злоупотребления караются смертью. Налоги, - это серьёзно.
Пришли результаты тестирования. В ближайшие два года сертификат мне не светит. Но работать "на подхвате" не только разрешается, но и рекомендуется. А вечерами, ожидая мужа, буду учить уроки. Это чистокровным достаточно рожать детей. А я, - обычная женщина. И мне надо иметь профессию. Марек послушал мои рассуждения, помолчал, потом сказал:
- Не надо бояться маму, Эльза.
Уставилась на мужа в обалдении. Марек понял меня раньше, чем я сама поняла себя. Вот это я понимаю, единство душ! Поделилась с мужем и этой мыслью. Мне не жалко. И так приятно видеть, как в чёрных глазах появляются тёплые лучики. И улыбка... У Марека замечательная улыбка... Такая... Нельзя не улыбнуться в ответ. И на душе радостно и светло.
Марек направил меня в бухгалтерию Адмиралтейства. Ну это громко сказано. На линкоре один начфин следит за всем. Заулыбался мне радостно, и... отправил проводить инвентаризацию. Линкор, между прочим, около пяти километров в длину. И как я... когда я закончу?
- Не спеши, благородная Эльза. Для бухгалтера важна тщательность и скрупулёзность.
- Ты нарочно? Благородный Герминий?
Тяжёлый вздох...
- Благородная Эльза. Тебе не нужно это всё. Твоё дело обеспечить адмирала наследником. Фавст Марий - последний в роду. Но если ты хочешь поиграть в бухгалтера я тебе предоставляю такую возможность. Заодно с кораблём познакомишься. Возьми у мужа пару преторианцев, и отправляйся. Информацию вноси на наруч. Допуск к программе тебе сделан.
Хотела спросить, кто такой Фавст Марий и при чём здесь он. Потом опомнилась, - это же Марек! Имперцы называют друг друга по имени клана. Вот опозорилась бы! Жена не знает имени мужа! Во время имперского бракосочетания Марек, вроде бы, имя произносил, но мне было нехорошо от запаха крови и вида несчастного животного, так что я не вслушивалась.
- Ты же сказал, что Кася не отпустила...
- Эльза, милая, Кася родом с Альмейна и воспитана в традициях баронств. Она ни слова поперёк мужу не скажет. И Кася знает, что ей не надо волноваться о верности Вителлия Флавиана. Ты поймёшь сама, когда увидишь их вместе. Твои родители предупреждены. Обвенчаемся на базе, как только прибудет центу... отец Генрих.
- Откуда ты...
Марек нежно взял меня за руку, поцеловал кончики пальцев, и ни слова не сказал, улыбаясь одними глазами. На сердце стало тепло и радостно. Как приятно, когда о тебе заботятся! Я всегда старалась для семьи, работала, крутилась по дому, чтобы муж мог дома спокойно отдыхать. А сейчас я не успеваю высказать пожелание, как оно уже исполняется...
- Ощущаю себя Золушкой.
- Ты непохожа на Золушку, Эльза. Ты похожа на валькирию. На женщину-воительницу из древних мифов Земли.
- Их называли амазонками.
- Это другие мифы, Эльза. Валькирии - огненноволосые девы, которые скакали на крылатых конях и забирали в Валгаллу на вечный пир души воинов, погибших с оружием в руках.
Промолчала. Мечта воина: фигуристая девица, которая заберёт его с собой на пьянку. Цвет волос не имеет значения. Такой миф вполне мог иметь место.
Мама расплакалась. Но сначала устроила Мареку скандал. Высказала всё, что думает об имперском менталитете вообще, и о самом адмирале в частности. Марек вежливо выслушал тёщу, поцеловал ей руку, щёлкнув каблуками, и вернулся ко мне. Молча. В парадной форме муж выглядит сокрушительно. Все офицеры, впрочем, тоже. Папа достал свой парадный мундир, который ни разу не надевал. Автоматы рассчитаны на изготовление полного комплекта формы. И неважно, что носится едва ли треть от изготовленного. Так что, парадная форма у папы есть. Чёрная с серебром. На фоне белой с золотом имперской парадки смотрится вызывающе. Мама форму надевать не стала. Ивонна в срочном порядке сотворила для неё платье и шляпу.
Мы настолько непохожи с мамой, что все теряются. Я похожа на дедушку. На папиного папу. Я его ни разу не видела, но папа говорит, что я - копия Карла Радзивилла. Дед тоже был рыжим и черноглазым. Папа - черноглазый, но темноволосый. А у мамы очень светлые волосы и синие глаза. В тёмно-голубом платье и шляпе-таблетке того же цвета, венчающей тяжёлый узел льняных волос, мама привлекает взоры всех офицеров. Папа старается не отходить от прекрасной Барбары.
Отец Генрих вошёл строевым шагом, мягко улыбнулся мне и пожал руку Мареку. У меня создалось впечатление, что они знакомы. Служащие базы быстро установили алтарь и все прочие атрибуты. Я боялась, что отец Генрих откажется совершить обряд. Но сероглазый священник не сказал ни слова. А вот когда мы перед алтарём повторяли за отцом Генрихом клятвы, мама и расплакалась. Разрешённый поцелуй обжёг огнём. Смотрю на Марека, тону в чёрных глазах... Нас поздравляют, желают счастья, прибавления в семье... Но все эти звуки для меня, как белый шум. А мы, - мы только вдвоём.
Свадебный обед не запомнился совершенно. Мы провели час за столом, и Марек увёл меня в нашу (!) каюту на линкоре. Ушли порталом. Чтобы не тратить время, как шепнул мне на ушко мой муж, заставив вспыхнуть в смущении. В, ставшей зеркальной, стене каюты, увидела свои горящие глаза и румянец на щеках. Губы пересохли... Подумала, что помолодела. Всего за день! Муж взял меня на руки, и больше я отражение не рассматривала. Да и стена приняла обычный вид. А мы переместились в спальню. И всё было чудесно! Марек сказал, что сразу понял, - мы созданы друг для друга. Наверное, он прав. Или просто я больше года не была с мужчиной. Посмотрим, как дальше пойдёт...
А наутро Марек собрал нас с моими родителями в малой гостиной своей каюты. И начал рассказывать то, что выяснил по просьбе Тита Вителлий Флавиан.
- Прежде всего меня интересует вопрос: Эльза, с какого момента фирма твоего мужа пошла в гору?
- Я уже не работала, Марек. Руди... - глаза Марека вспыхнули, обжигая чёрным холодом космоса, и я исправилась. - Рудольф сказал, что я не справляюсь с работой и с детьми. И усадил меня дома. А через полгода у него появились новые контракты... и... - в смятении посмотрела на мужа - что-то не так?
- Я не аудитор. Но, похоже, что твоему мужу не нравилось, как ты платишь налоги.
- Я всё делала по книгам. Как полагается. Я перечитала все справочники и методические указания...
Часто моргаю, стараясь удержать слёзы. Меня же проверяли в налоговой. Всё было правильно... Ну почему?!
- Эльза, милая... Ты всё делала правильно. Рудольфа не устраивала твоя честность. Он усадил тебя дома, заниматься детьми и хозяйством, а сам начал делать деньги. Скажи, кто получал почту?
- Рудольф. Он... иногда получал письма от партнёров на домашний адрес.
- А на твоё имя что-нибудь приходило?
- У нас маленький городок, Марек. Кто же будет мне писaть?
- Адвокатская контора. Уведомление о наследстве, оставленном госпожой Вандой своей племяннице Эльжбете.
- Я не знаю никакой госпожи Ванды. Папа?
- Моя старшая сестра покинула планету, когда тебе исполнился год, Эльжбета. Мы с Вандой... кхм... не сошлись во мнении о том, как следует жить. И не переписывались.
- Завещание, однако, госпожа Ванда менять не стала.
- Я помню, Ванда смеялась, говоря, что крохи - всё равно лучше, чем ничего.
- Твоя сестра, благородный Радзивилл, четырежды выходила замуж. И оставалась вдовой и наследницей имущества своих супругов. - На мой заполошный взгляд Марек успокаивающе улыбнулся - Всё в порядке, Эльза. Все мужья твоей тётушки были привиты и прожили свой прекрасный год. Никакого криминала. Госпожа Ванда тоже была привита. И тоже прожила свой прекрасный год.
- У Ванды не могло быть детей...
Папа говорит шёпотом, но в этом шёпоте боль утраты. Как же они поссорились, что за все эти годы не пожелали встречи?
- Госпожа Ванда постаралась предусмотреть в завещании всё, чтобы защитить тебя, Эльза. Странно слышать о крохах...
- Это была игра. Ванда любила игры. Она составляла завещание для наследницы многомиллиардного состояния, окружённой жадными и нечистоплотными людьми. Вот и распорядилась о создании трастового фонда, деньги из которого будут идти только на нужды Эльжбеты, а в случае её смерти, остаток наследства передаётся на благотворительность в какой-то имперский фонд.
- Эльзе повезло. - Марек серьёзно кивнул. - Конечно, наследство не многомиллиардное, - суммарно всего около двух миллионов, но для вашей планеты это очень достойное состояние.
Марек так произнёс слово "всего", что меня покоробило. Потом я опомнилась: он же адмирал и наверняка подписывает многомиллионные контракты, отсюда и такая небрежность. За два миллиона кредитов (имперских!) Руди убил бы не задумываясь. Подумала, что он и так почти убил меня.
- Но как он собирался добраться до этих денег? Если мы в разводе? Я не понимаю!
- Он собирался получить опекунство над тобой, Эльза. Я не силён в ваших законах, но для Рудольфа было важно, чтобы ты приняла наследство, будучи дееспособной. И чтобы у тебя не осталось подопечных. Отсюда и отказ от детей. Для благородного Радзивилла и прекрасной Барбары была предусмотрена смерть от несчастного случая. Ты осталась бы одна, помешавшаяся от горя. Рудольф намеревался получать деньги на необходимое лечение для тебя. "За толику малую" договориться в специализированном заведении о нужном диагнозе.
- Но я ничего не знала ни о каком наследстве!
- Конечно, ты ничего не знала! Это было важно для них, Эльза. Наследство ты уже приняла.
- Бред... - сжала виски руками. - Я не принимала никако...
Марек осторожно взял мои руки, поцеловал, опалив меня жаром. Мысли стремительно унеслись в сторону спальни...
- Та актриса, игравшая медицинскую сестру в городской больнице. Очень талантливая девушка. Она приняла наследство. Не забывай, что тебя не знали. А слепки с отпечатками нужных пальцев и специальные контактные линзы для прохождения иридодиагностики достать, при желании, нетрудно. Тит спутал им все карты. Они дали добро на операцию, а отменить не смогли. Сутки проспали пьяные, потом мучались похмельем. Время ушло. Благородный Радзивилл и прекрасная Барбара оказались на военной базе, тебя Тит увёз на Дадрис.
- И что теперь?
- Теперь ты можешь распоряжаться деньгами, оставленными тебе госпожой Вандой.
- Я хочу знать, что будет с моими детьми. Рудольф останется нищим?
- Рудольфа и его жену будут судить по законам Империи. Он заигрался со своим бизнесом. Твои дети отправлены в имперский интернат. Они не пройдут в Академию по возрасту. Мы учимся с пяти лет. Но их подготовят для жизни в Империи. Специальность, во всяком случае, они получат.
Разозлилась.
- Камешек в мой огород, Марек? У меня специальности нет!
- Ты моя жена, Эльза, милая. Надеюсь, в будущем мать моих детей. Какая ещё специальность тебе нужна?
Родители тихо вышли из гостиной. И из каюты. А Марек усадил меня на колени и нежно целует. Но он напрасно надеется, что я забуду о "специальности"!
- Я хочу получить диплом бухгалтера. Сдать квалификационный экзамен. Честно сдать.
Марек странно посмотрел на меня.
- Эльза... Разумеется, ты будешь честно сдавать экзамен. Почему ты решила, что я буду давить на комиссию? Но зачем тебе это?
- Я хочу иметь профессию. На случай, если ты выкинешь меня из дома.
Показала мужу язык и, спрыгнув с его коленей, побежала прятаться. Была перехвачена у дверей спальни, и с торжеством внесена в неё на руках. Через час решили, что завтра я отправлю заявку на участие в квалификационном тестировании, а после его прохождения мне сообщат, что необходимо изучить для получения бухгалтерского сертификата. Марек не возражает против моей учёбы. Конечно, из дома он меня не выкинет, но... Но! Профессию иметь надо! А дети... Что ж, мы с Руди начинали вообще с нуля. Я знаю, как в Империи относятся к детям, и за их безопасность спокойна. Они будут здоровы, сыты, одеты и обуты. Их обучат профессии. И отучат капризничать. Рудольф и его жена получат то, что причитается по законам Империи. А наследство...
- Марек, тебе нужны деньги?
- Эльза, я адмирал имперского флота. У меня нет поместья. Пока нет. Но жалованье своё я почти не трачу. Только на подарки род-с-т-вен-ни-кам...
- Я хотела оставить деньги отцу Генриху. Для помощи нуждающимся.
Смотрю на задумавшегося мужа и понимаю: меня не слышат. Сутки после свадьбы, а меня уже не слышат! Осмотрелась в поисках метательных снарядов, была схвачена мужем за руки.
- Эльза, любимая... не злись. Я должен представить тебя семье. Во всяком случае, маме.
И опять впал в задумчивость.
- Что не так с мамой? Она нездорова?
Не знаю, сколько лет моему мужу! Смешно, но факт. Но даже если ему тридцать пять, маме может быть не меньше пятидесяти двух лет. Не такая уж и старая...
- Мама здорова, благодарение небу! Надеюсь, Алонсо сумеет её удержать...
- Марек, я ничего не поняла!
И тут, держа меня за руки, муж выдал:
- Моя мама - чистокровная. И при волнении, обычно, хватается за ножи. Это нормальная реакция для дающих миру жизнь. Алонсо, - её муж. И я надеюсь, что ему удастся утихомирить маму.
- Я ей не понравлюсь?
Спрашиваю напрямик. А где-то в онемевшей затылочной области эхом отдаётся: "...хватается за ножи (!)... нормальная реакция... надеюсь... утихомирить..."
- Видишь ли, Эльза... Я - первенец. Маме не понравится любая женщина, какую бы я ни выбрал. Но ты не волнуйся. Мы живём раздельно. Так что с мамой будем видеться редко.
Смотрю на мужа. Молча. Конечно, о чём волноваться? Мне досталась психованная свекровь с комплексом богини и ревностью к первенцу. Да! Она, чуть что, ещё и за ножи хватается. Такая милая традиция у чистокровных. "А в остальном, прекрасная Эльжбета, всё хорошо, всё хорошо"!
- И когда? - На непонимающий взгляд Марека, уточняю. - Когда к маме?
- Надо бы завтра. Но их с Алонсо сейчас нет. Так что ты готовься спокойно к тестированию. Пара недель у нас, наверное, есть. Вителлий Флавиан сообщит, когда мама появится. А деньги... отцу Генриху... да... А ты не думаешь, что твоим родителям...
- Марек! Я знаю папу и маму! Они не притронутся к деньгам госпожи Ванды. Даже если будут голодать!
- Хорошо, милая, как скажешь. Оформи пожертвование. Ты хочешь увидеться с детьми?
- А ты позволишь им жить с нами? На нашем иждивении?
- Что это значит? Почему на иждивении? Дети здоровы. Не понимаю...
- Дети привыкли жить на всём готовом. И не хотят работать. "Работа, для дураков". Так мне, однажды, заявил сын. Он собирался руководить отцовской фирмой.
- Странно как-то это всё. Руководить, не работая... А их отец? Почему он не проявил строгость?
- Не спрашивай меня, Марек. Я просто хотела сказать, что если мы собираемся их оставить в имперском интернате, посетить их там будет жестоко.
- Я спросил, чего хочешь ты, Эльза.
Марек говорит тихо, глядя мне в глаза. И я решаюсь, не опасаясь выглядеть бессердечной:
- Я хочу, чтобы мои дети научились жить самостоятельно. А не на чьей-то шее. Поэтому я не буду восстанавливать родительские права. Рудольфа казнят? Я правильно поняла?
- Всё по закону, Эльза. Подобные злоупотребления караются смертью. Налоги, - это серьёзно.
***
Пришли результаты тестирования. В ближайшие два года сертификат мне не светит. Но работать "на подхвате" не только разрешается, но и рекомендуется. А вечерами, ожидая мужа, буду учить уроки. Это чистокровным достаточно рожать детей. А я, - обычная женщина. И мне надо иметь профессию. Марек послушал мои рассуждения, помолчал, потом сказал:
- Не надо бояться маму, Эльза.
Уставилась на мужа в обалдении. Марек понял меня раньше, чем я сама поняла себя. Вот это я понимаю, единство душ! Поделилась с мужем и этой мыслью. Мне не жалко. И так приятно видеть, как в чёрных глазах появляются тёплые лучики. И улыбка... У Марека замечательная улыбка... Такая... Нельзя не улыбнуться в ответ. И на душе радостно и светло.
Марек направил меня в бухгалтерию Адмиралтейства. Ну это громко сказано. На линкоре один начфин следит за всем. Заулыбался мне радостно, и... отправил проводить инвентаризацию. Линкор, между прочим, около пяти километров в длину. И как я... когда я закончу?
- Не спеши, благородная Эльза. Для бухгалтера важна тщательность и скрупулёзность.
- Ты нарочно? Благородный Герминий?
Тяжёлый вздох...
- Благородная Эльза. Тебе не нужно это всё. Твоё дело обеспечить адмирала наследником. Фавст Марий - последний в роду. Но если ты хочешь поиграть в бухгалтера я тебе предоставляю такую возможность. Заодно с кораблём познакомишься. Возьми у мужа пару преторианцев, и отправляйся. Информацию вноси на наруч. Допуск к программе тебе сделан.
Хотела спросить, кто такой Фавст Марий и при чём здесь он. Потом опомнилась, - это же Марек! Имперцы называют друг друга по имени клана. Вот опозорилась бы! Жена не знает имени мужа! Во время имперского бракосочетания Марек, вроде бы, имя произносил, но мне было нехорошо от запаха крови и вида несчастного животного, так что я не вслушивалась.
