Но тут я в очередной раз услышал вой - стоящая сзади меня вокзальная псина выла,глядя прямо на меня. Приехавшие ребята, ничего не зная, быстро отогнали ее и подтрунивали надо мной по этому поводу. А я… я двинулся, молча, как машина, как радушный хозяин, который должен вести их. И проходя через парк Мира (от вокзала к магазину "у Волкова") я снова услышал вой. В парке выла явно не одна псина. И не знаю почему, но я был уверен, что эти псы смотрят на меня сквозь все эти деревья. Нехотя я обернулся на звук… Я столько раз клялся себе, что это была лишь игра воображения и лунного света, но я увидел, как куда-то в глубину парка удаляются три силуэта..На этом все закончилось. С рассветом я более-менее успокоился, мы прекрасно провели время, напились и нагрешили... Но и по сей день, я вздрагиваю, когда собаки под моими окнами начинают надрывно выть. Весь мой атеизм улетучивается, и я крещусь… крещусь и боюсь посмотреть в окно. Ведь на 80 процентов я уверен, в том, что увижу там, за окном...
Предания Аккермана 19 век…
Дерево в башне
Многие давние предания теряются в страницах истории города… Знали ли вы, что в одной из башен крепости, росло дерево? Это дерево посадил турецкий паша, который владел крепостью, на могиле любимой жены. Не сохранилось ни дерево, ни точное место могилы. Да и было ли это...
Удачное падение
Ещё одно предание говорит, что будто ещё недавно женщина, спасаясь от преследования мужа, бросилась с стены в ров, но упала так удачно, что тотчас же вскочила на ноги и побежала жаловаться.
Иоан Сочавский
Часовня Греческой церкви построена на том самом месте, где Св. Иоан Сочавский замучен турками. В полу часовни вделан старинный камень, бывший на могиле Св. Иоана, на нём весьма грубо вырезаны две пальмы и надпись гласит: «Св Мученник Иоан Новый, от Трапезунда, пострадавший в Аккермане 2 июня 1492 года. Святые же мощи его ныне находятся в Сочаве»
Вот народное предание о страданиях Св. Иоана Нового.
Во время Турецкого владычества прибыл в Аккерман на кораблях с дорогими товарами, богатый трапезундский купец Иоан; он был христианином. Аккерманский паша, прельстившись его драгоценностями, приказал схватить его и посадить в темницу, и предложить ему отречься от христианства приняв магометанство, ежели он хочет сохранить свою жизнь. Иоан ответил, что никогда не отречется от веры, которую впитал с молоком матери. Раздраженный паша приказал привязать Иоана к хвосту дикой лошади и пустить её в степь. Лошадь помчалась по камням и приволокла труп мученика на то место, где впоследствии была построена часовня и с которого никакие усилия не могли заставить её сдвинуться. Турки оставили здесь тело Иоана, вокруг которого в ночное время виден был необыкновенный свет, и потому зарыли его в землю на том же самом месте. Здесь тело находилось 70 лет, изливая чудеса прибегавшим к покровительству Святого Иоана.
В 1562 году Сочавский князь узнав о чудесах Св. Иоана, предложил туркам выкупить у них мощи мученика. Турки согласились продать их не иначе, как на вес золота. Князь собрал все свои деньги и едва положил несколько золотых монет на весы, на другом конце которых турки положили мощи Св. Иоана, как деньги эти перевесили мощи: начали снимать монеты и оказалось, что мощи Святого равнялись весу одной золотой монеты. Паша увидев это чудо, отдал князю без всякой платы мощи Св. Иоана, которые и были перенесены в Сочаву, тогдашнюю столицу Молдавии.
Прасковьина криничка
В незначительном расстоянии от казарм, на самом берегу лимана, из-под скалы вытекает ключ чистой, прекрасной воды, называемый «Святой или Прасковьевской» криницей. Воде этого ключа местные эители приписывают целебное свойство, а о самой кринице в городе существует предание, которое говорит, что татары в один из своих набегов на Подолье захватили молодую красавицу, по имени Прасковья, девушку набожную и притом с твёрдым, сильным характером.
Прасковья была отдана в гарем паши, но тот отвергнут девушкой. Паша влюбился в красавицу; но, не смотря на все его мольбы, подарки, весь блеск, которым окружал он свою пленницу, красавица была неумолима, непреклонна; мусульманин долго покорялся Прасковии, которая противилась и молила о пощаде.
Однажды разъярённый паша вошел ночью в комнату своей пленницы и бросился к ней, но для её защиты явился ангел. Пораженный турок остолбенел, а Прасковья, пользуясь замешательством паши, бросилась в отворённую дверь, прошла незамеченной мимо стражи к лиману, на берегу которого искала челнок, чтобы переправиться на другую сторону лимана. Здесь предание разделяется: одни говорят, что она шла из замка берегом, а другие что к месту нынешней криницы из замка вел подземный ход, по которому шла Прасковья, прибавляя, что ход этот существовал ещё недавно и его заложили каменьями греческие монахи.
Очнувшись от испуга, паша выслал погоню за Прасковьей, но едва только турки хотели схватить её, как она обратилась в источник, который и носит имя святой Прасковьи или просто святой криницы. Криница эта отделана камнем, воды в ней постоянно немного более аршина (0.7 метра). Увы в наше время воды ещё меньше и постоянно рушится скала.
Вдохновляющая прогулка по старому городу.
Все знают, что у нас за городок и что его улочки собой представляют, часто идём по улице и не задумываемся, как аккерманцы ходили по этим же улицам раньше…
А давайте попробуем погрузиться в атмосферу, которая царила в Аккермане в конце 19 начале 20 века? Допустим, что вы приехали в город на судне и пусть это будет тот самый Тургенев, ну что, готовы?
И вот в жаркий полдень вы плывёте на этом толстеньком, пахнущем рыбой пароходике, держитесь за поручни на палубе, брызги лиманской воды попадают на вас, ветер с кого-то срывает головной убор. По этой палубе задумчиво ходит седовласый капитан судна, нервно поглядывая на карманные часы. Команда из морских волков суетится то тут, то там, чертыхаясь, ругаясь с пассажирами, из-за которых осложняется их работа и раскачивается судно. Проходя мимо Бугаза, обязательно надо обратить внимание на домик лоцманов возле маяка, там проводит свою службу лоцман Гурин с того самого «Потёмкина». Гудок…ещё гудок…третий гудок, от которого закладывает уши…. И вот, наконец, видны белые Александровские казармы, построенные в турецком стиле, видна Греческая церковь и вскоре Тургеневская пристань, на которой собралось народу не меньше, чем на перегруженном торговцами судне. Все спешат сойти на берег, от этого у судна появляется крен. Команда начинает расталкивать пассажиров и нервно ждёт приказа капитана …. раздаётся громкое капитанское «опустить сходни!». Толпа радостно покидает судно, капитан и вся команда вздыхают с облегчением - теперь у них достаточно времени аж до самого вечера заняться своими делами. А вечером предстоит путь обратно в Одессу, снова ругаясь с торговцами, которые мешают вести судно положенным курсом.
Ступив на берег, куда вы пойдете, если вы не местный? Конечно в ближайшую гостиницу, но вы не знаете где она… попробуем в порту спросить, куда идти… но никому не будет до вас дела, все заняты, суетятся, что-то обсуждают, кто-то готов пройти прямо по вам, если не отойдёте. Брички, подводы - всё это напоминает муравейник, все куда-то что-то тянут, тащат, торговцы побогаче заказывают себе доставку «конкой», которая витиевато петляет через весь город и заканчивается на пристани…и в этом муравейнике вам ничего не остается, как идти по направлению, движения толпы. При выходе с причала вас обгоняет почётный аккерманец Максим Каролик (оперный певец), в руках у него чемоданы, он приехал из Одессы домой ненадолго погостить.
Выйдя на Скобелевскую (Портовая, Л. Попова) вы поворачиваете направо, мимо проносится вагончик «конки» забитый до отказа людьми, только что сошедшими с парохода. Скобелевская не была такой тенистой как в наши дни и полуденный зной даёт о себе знать: от солнца скрыться почти негде. Вы проходите мимо Греческой церкви, рассматриваете красивый портик с колоннами в античном стиле, которые не доживут до конца 20го века. Почти напротив Греческой церкви, стоит Армянская церковь с мощной кованой оградой. В церковном дворике стоит деревянный навес с колоколами, рядом священник Никита Карпович обсуждает с супругой Зоей планы по расширению церкви, ещё не зная печальную участь церкви и кладбища. Идём дальше по булыжной мостовой… Справа, появляется массивное здание - это мельница Асвадуровых, прямо посередине улицы стоит владелец мельницы и спорит со своим конкурентом Денисовым о цене на зерно, муку и стоимости перевозок, погрузок. Навстречу вам прошагала, чеканя шаг, рота солдат, по направлению к Александровским казармам, напевая хором строевую «песнь о вещем Олеге», из-за чего вы не слышите дальнейшие споры двух купцов.
Вот и вышли к местной каменной твердыне, которой не одна сотня лет, напротив неё стоит здание, построенное из остатков турецкой бани – хамама, в него только что вошел предприимчивый владелец, думая о том, как выгодно он вскоре продаст этот новострой, не догадываясь, что планы о продаже не сбудутся. Открывается вид на пристани и лиман, на лимане очень много судов разных размеров: от шаланд и буксиров до барж. Впереди на крепостной площади у городских «сотенных» весов толпятся люди, взвешивают, перевешивают то, что купили на рынке или то, что хотят продать, в основном – свиней и крупнорогатый скот. Конечно, и запахи тут царят не «ароматы Франции». Пройдя через крепостную площадь можно увидеть, как по Архиерейской (Калинина), возле женской гимназии прогуливается Мильштейн. Именно на этой мостовой у Мильштейнна возникнет мысль занять деньги в городской управе на замощение Новобазарной (Маяковского), где стоит его дом. Вот из окна женской гимназии показалась учительница немецкого языка с трагической судьбой Алиса Пфафф и позвала учениц пятого класса, на начало урока. Так как нужна гостиница, то лучше спросить у старожилов, куда идти. По пути попадается глуховатый старикашка-татарин, которому с виду все лет 120, быть может, даже, что он помнит приезд Пушкина в Аккерман? Старикашка несёт на продажу хлеб, медленно, но уверенно идёт, переставляя самодельную трость и, как выяснилось, начинает лучше слышать, если у него купить хлеб. Узнав название нужной улицы, теперь вы идёте от крепости по Николаевской (Дзержинского). На Николаевской уже есть тенёк и можно не торопиться, да и идти не далеко, тут видны еврейские - аккерманские дворики, пахнет жареной рыбой, слышно как работает кузница, где-то раздаётся детский смех, жизнь кипит. Дойдя до «Центральной» гостиницы, что на углу Николаевской и Старобазарной (Шевченко) заказываете себе номер, именно эту гостиницу вам посоветовали друзья, которые гостили несколько лет назад в Аккермане.
Решив отдохнуть, вы незаметно засыпаете под открытым окном и просыпаетесь глубокой ночью, выйдя на улицу случайно знакомитесь с соседями-постояльцами, которых привёл только что с берега лимана местный пьянчужка, рассказывая байки про клады. Компания явно навеселе, втягивают вас в разговор, слово-заслово и вы в компании, в номере по соседству со своим, дегустируете местное вино и слушаете байки, играете на бильярде, кто-то включает на всю громкость граммофон, играет Шаляпин, когда вам надоедает, кое-как ускользаете к себе. Утром просыпаетесь от гудков машин, оказывается наутро к гостинице съезжаются авто, которые набирают людей на разные направления, в основном это Будаки, Кордон, Сарата и Байрамча. Выйдя из своего номера сразу слышен скандал, как выяснилось, это скандалили уставшие за вчера археологи с владельцем гостиницы, им какая-то пьяная компания не давала спать своим шумом. Услышав это, скрываетесь с виду в столовую при гостинице. В столовой за завтраком вы слышите от постояльцев о чудном, самом вкусном мороженом в Аккермане у какого то дяди Вани в подвальчике, но ваши планы, конечно, пройтись в каменную твердыню. Идёте той же дорогой которой попали в гостиницу, снова шум аккерманских двориков, запах жареной рыбы, играющая детвора, крепостная площадь с торговцами, которые будто никуда и не уходили со вчера. Напротив главных ворот в крепость копошатся не выспавшиеся археологи под руководством Штерна. Они уже успели за пару часов выкопать целую гору разноцветных черепков. Обойдя пустынную крепость, конечно, хочется забраться повыше, куда это только возможно, в данном случае это северная стена крепости, которая выходит к лиману. Со стены открывается завораживающий вид: на берегу выпасают коров и коз, лиман виден весь как на ладони, у воды возятся мальчишки, местный фотограф Герович фотографирует виды с первого причала. По пути к выходу из крепости навязывается с разговором сторож, ему видимо тут больше не с кем поговорить кроме как с путешественниками. Он рассказывает вам про то, как кто-то разжег костёр под старинной пушкой, о том, кто в крепости побывал на его памяти, о всяких небылицах и, на удивление, заканчивает разговор вопросом о мороженом дяди Вани.
Можно долго ещё блуждать по мощёным улочкам Аккермана и рассматривать лица, но вам пора, ваша дорога к Тургеневской пристани, где седой капитан нервно смотрит на часы. Зайдя на борт, будет желание снова приехать сюда и побродить другими улицами, узнать больше из истории города, найти наконец-то, тот заветный подвальчик с самым вкусным мороженым на весь Аккерман от дяди Вани. Раздаётся три гудка и капитан отдаёт приказ «поднять сходни!».
А в какой Аккерман хотели бы попасть вы?
Старые казармы.
Вот мы и добрались до сгоревших старых казарм. Каждый раз, находясь в них, вспоминается пара реальных историй из моей жизни, а происходило это ещё до пожара уничтожившего комплекс.
Ведь уже не новость, есть места, куда человеку лучше не совать нос вовсе, брошенные дома, заводы и тому подобные постройки, быстро обзаводятся новыми обитателями, будь то стаей собак или что-то иное, иногда их удаётся увидеть или ощутить. Речь пойдет об одном из строений, коих так много в нынешнее время. Ещё в девяностых армия покинула это место. Ходят слухи о найденных останках людей, связанных колючей проволокой, о несколькоярусных подвалах под казармами. Казармы сей час ужасают своим видом историков и туристов, а тогда манило и в одночасье пугало своей безмолвной тишиной и безлюдностью.
Мы с приятелями любили тут зависать часами напролёт, кое-где сторож (из бывших служащих) которого легко можно было обойти, шикарный вид на лиман, никого нет… совсем… нет. Хороший локейшн для любителей исторической романтики и урбантрипа (путешествию по заброшенным местам). Нет, ну, мы встречали различных неформалов, творческих личностей и даже быкоту, ведь недалеко отсюда их любимое место сходки – «шервуд». Мы предпочитали залазить туда по вечерам, оставаясь в казармах допоздна. Мы считали это место своим, часто обходили все эти этажи, лестницы, коридоры, пробирались на чердак чтоб полюбоваться видом под пивас или наливку, постоянно, задушевно спорили о чём-то своём. Все это при свете луны, звёзд, отдаленных фонарей порта и огней с другого берега. Почему нас туда так тянуло, я не мог понять, постоянно было ощущение, что кто-то следит, особенно если остаться на одном месте свыше, чем минут на десять.
Предания Аккермана 19 век…
Дерево в башне
Многие давние предания теряются в страницах истории города… Знали ли вы, что в одной из башен крепости, росло дерево? Это дерево посадил турецкий паша, который владел крепостью, на могиле любимой жены. Не сохранилось ни дерево, ни точное место могилы. Да и было ли это...
Удачное падение
Ещё одно предание говорит, что будто ещё недавно женщина, спасаясь от преследования мужа, бросилась с стены в ров, но упала так удачно, что тотчас же вскочила на ноги и побежала жаловаться.
Иоан Сочавский
Часовня Греческой церкви построена на том самом месте, где Св. Иоан Сочавский замучен турками. В полу часовни вделан старинный камень, бывший на могиле Св. Иоана, на нём весьма грубо вырезаны две пальмы и надпись гласит: «Св Мученник Иоан Новый, от Трапезунда, пострадавший в Аккермане 2 июня 1492 года. Святые же мощи его ныне находятся в Сочаве»
Вот народное предание о страданиях Св. Иоана Нового.
Во время Турецкого владычества прибыл в Аккерман на кораблях с дорогими товарами, богатый трапезундский купец Иоан; он был христианином. Аккерманский паша, прельстившись его драгоценностями, приказал схватить его и посадить в темницу, и предложить ему отречься от христианства приняв магометанство, ежели он хочет сохранить свою жизнь. Иоан ответил, что никогда не отречется от веры, которую впитал с молоком матери. Раздраженный паша приказал привязать Иоана к хвосту дикой лошади и пустить её в степь. Лошадь помчалась по камням и приволокла труп мученика на то место, где впоследствии была построена часовня и с которого никакие усилия не могли заставить её сдвинуться. Турки оставили здесь тело Иоана, вокруг которого в ночное время виден был необыкновенный свет, и потому зарыли его в землю на том же самом месте. Здесь тело находилось 70 лет, изливая чудеса прибегавшим к покровительству Святого Иоана.
В 1562 году Сочавский князь узнав о чудесах Св. Иоана, предложил туркам выкупить у них мощи мученика. Турки согласились продать их не иначе, как на вес золота. Князь собрал все свои деньги и едва положил несколько золотых монет на весы, на другом конце которых турки положили мощи Св. Иоана, как деньги эти перевесили мощи: начали снимать монеты и оказалось, что мощи Святого равнялись весу одной золотой монеты. Паша увидев это чудо, отдал князю без всякой платы мощи Св. Иоана, которые и были перенесены в Сочаву, тогдашнюю столицу Молдавии.
Прасковьина криничка
В незначительном расстоянии от казарм, на самом берегу лимана, из-под скалы вытекает ключ чистой, прекрасной воды, называемый «Святой или Прасковьевской» криницей. Воде этого ключа местные эители приписывают целебное свойство, а о самой кринице в городе существует предание, которое говорит, что татары в один из своих набегов на Подолье захватили молодую красавицу, по имени Прасковья, девушку набожную и притом с твёрдым, сильным характером.
Прасковья была отдана в гарем паши, но тот отвергнут девушкой. Паша влюбился в красавицу; но, не смотря на все его мольбы, подарки, весь блеск, которым окружал он свою пленницу, красавица была неумолима, непреклонна; мусульманин долго покорялся Прасковии, которая противилась и молила о пощаде.
Однажды разъярённый паша вошел ночью в комнату своей пленницы и бросился к ней, но для её защиты явился ангел. Пораженный турок остолбенел, а Прасковья, пользуясь замешательством паши, бросилась в отворённую дверь, прошла незамеченной мимо стражи к лиману, на берегу которого искала челнок, чтобы переправиться на другую сторону лимана. Здесь предание разделяется: одни говорят, что она шла из замка берегом, а другие что к месту нынешней криницы из замка вел подземный ход, по которому шла Прасковья, прибавляя, что ход этот существовал ещё недавно и его заложили каменьями греческие монахи.
Очнувшись от испуга, паша выслал погоню за Прасковьей, но едва только турки хотели схватить её, как она обратилась в источник, который и носит имя святой Прасковьи или просто святой криницы. Криница эта отделана камнем, воды в ней постоянно немного более аршина (0.7 метра). Увы в наше время воды ещё меньше и постоянно рушится скала.
Вдохновляющая прогулка по старому городу.
Все знают, что у нас за городок и что его улочки собой представляют, часто идём по улице и не задумываемся, как аккерманцы ходили по этим же улицам раньше…
А давайте попробуем погрузиться в атмосферу, которая царила в Аккермане в конце 19 начале 20 века? Допустим, что вы приехали в город на судне и пусть это будет тот самый Тургенев, ну что, готовы?
И вот в жаркий полдень вы плывёте на этом толстеньком, пахнущем рыбой пароходике, держитесь за поручни на палубе, брызги лиманской воды попадают на вас, ветер с кого-то срывает головной убор. По этой палубе задумчиво ходит седовласый капитан судна, нервно поглядывая на карманные часы. Команда из морских волков суетится то тут, то там, чертыхаясь, ругаясь с пассажирами, из-за которых осложняется их работа и раскачивается судно. Проходя мимо Бугаза, обязательно надо обратить внимание на домик лоцманов возле маяка, там проводит свою службу лоцман Гурин с того самого «Потёмкина». Гудок…ещё гудок…третий гудок, от которого закладывает уши…. И вот, наконец, видны белые Александровские казармы, построенные в турецком стиле, видна Греческая церковь и вскоре Тургеневская пристань, на которой собралось народу не меньше, чем на перегруженном торговцами судне. Все спешат сойти на берег, от этого у судна появляется крен. Команда начинает расталкивать пассажиров и нервно ждёт приказа капитана …. раздаётся громкое капитанское «опустить сходни!». Толпа радостно покидает судно, капитан и вся команда вздыхают с облегчением - теперь у них достаточно времени аж до самого вечера заняться своими делами. А вечером предстоит путь обратно в Одессу, снова ругаясь с торговцами, которые мешают вести судно положенным курсом.
Ступив на берег, куда вы пойдете, если вы не местный? Конечно в ближайшую гостиницу, но вы не знаете где она… попробуем в порту спросить, куда идти… но никому не будет до вас дела, все заняты, суетятся, что-то обсуждают, кто-то готов пройти прямо по вам, если не отойдёте. Брички, подводы - всё это напоминает муравейник, все куда-то что-то тянут, тащат, торговцы побогаче заказывают себе доставку «конкой», которая витиевато петляет через весь город и заканчивается на пристани…и в этом муравейнике вам ничего не остается, как идти по направлению, движения толпы. При выходе с причала вас обгоняет почётный аккерманец Максим Каролик (оперный певец), в руках у него чемоданы, он приехал из Одессы домой ненадолго погостить.
Выйдя на Скобелевскую (Портовая, Л. Попова) вы поворачиваете направо, мимо проносится вагончик «конки» забитый до отказа людьми, только что сошедшими с парохода. Скобелевская не была такой тенистой как в наши дни и полуденный зной даёт о себе знать: от солнца скрыться почти негде. Вы проходите мимо Греческой церкви, рассматриваете красивый портик с колоннами в античном стиле, которые не доживут до конца 20го века. Почти напротив Греческой церкви, стоит Армянская церковь с мощной кованой оградой. В церковном дворике стоит деревянный навес с колоколами, рядом священник Никита Карпович обсуждает с супругой Зоей планы по расширению церкви, ещё не зная печальную участь церкви и кладбища. Идём дальше по булыжной мостовой… Справа, появляется массивное здание - это мельница Асвадуровых, прямо посередине улицы стоит владелец мельницы и спорит со своим конкурентом Денисовым о цене на зерно, муку и стоимости перевозок, погрузок. Навстречу вам прошагала, чеканя шаг, рота солдат, по направлению к Александровским казармам, напевая хором строевую «песнь о вещем Олеге», из-за чего вы не слышите дальнейшие споры двух купцов.
Вот и вышли к местной каменной твердыне, которой не одна сотня лет, напротив неё стоит здание, построенное из остатков турецкой бани – хамама, в него только что вошел предприимчивый владелец, думая о том, как выгодно он вскоре продаст этот новострой, не догадываясь, что планы о продаже не сбудутся. Открывается вид на пристани и лиман, на лимане очень много судов разных размеров: от шаланд и буксиров до барж. Впереди на крепостной площади у городских «сотенных» весов толпятся люди, взвешивают, перевешивают то, что купили на рынке или то, что хотят продать, в основном – свиней и крупнорогатый скот. Конечно, и запахи тут царят не «ароматы Франции». Пройдя через крепостную площадь можно увидеть, как по Архиерейской (Калинина), возле женской гимназии прогуливается Мильштейн. Именно на этой мостовой у Мильштейнна возникнет мысль занять деньги в городской управе на замощение Новобазарной (Маяковского), где стоит его дом. Вот из окна женской гимназии показалась учительница немецкого языка с трагической судьбой Алиса Пфафф и позвала учениц пятого класса, на начало урока. Так как нужна гостиница, то лучше спросить у старожилов, куда идти. По пути попадается глуховатый старикашка-татарин, которому с виду все лет 120, быть может, даже, что он помнит приезд Пушкина в Аккерман? Старикашка несёт на продажу хлеб, медленно, но уверенно идёт, переставляя самодельную трость и, как выяснилось, начинает лучше слышать, если у него купить хлеб. Узнав название нужной улицы, теперь вы идёте от крепости по Николаевской (Дзержинского). На Николаевской уже есть тенёк и можно не торопиться, да и идти не далеко, тут видны еврейские - аккерманские дворики, пахнет жареной рыбой, слышно как работает кузница, где-то раздаётся детский смех, жизнь кипит. Дойдя до «Центральной» гостиницы, что на углу Николаевской и Старобазарной (Шевченко) заказываете себе номер, именно эту гостиницу вам посоветовали друзья, которые гостили несколько лет назад в Аккермане.
Решив отдохнуть, вы незаметно засыпаете под открытым окном и просыпаетесь глубокой ночью, выйдя на улицу случайно знакомитесь с соседями-постояльцами, которых привёл только что с берега лимана местный пьянчужка, рассказывая байки про клады. Компания явно навеселе, втягивают вас в разговор, слово-заслово и вы в компании, в номере по соседству со своим, дегустируете местное вино и слушаете байки, играете на бильярде, кто-то включает на всю громкость граммофон, играет Шаляпин, когда вам надоедает, кое-как ускользаете к себе. Утром просыпаетесь от гудков машин, оказывается наутро к гостинице съезжаются авто, которые набирают людей на разные направления, в основном это Будаки, Кордон, Сарата и Байрамча. Выйдя из своего номера сразу слышен скандал, как выяснилось, это скандалили уставшие за вчера археологи с владельцем гостиницы, им какая-то пьяная компания не давала спать своим шумом. Услышав это, скрываетесь с виду в столовую при гостинице. В столовой за завтраком вы слышите от постояльцев о чудном, самом вкусном мороженом в Аккермане у какого то дяди Вани в подвальчике, но ваши планы, конечно, пройтись в каменную твердыню. Идёте той же дорогой которой попали в гостиницу, снова шум аккерманских двориков, запах жареной рыбы, играющая детвора, крепостная площадь с торговцами, которые будто никуда и не уходили со вчера. Напротив главных ворот в крепость копошатся не выспавшиеся археологи под руководством Штерна. Они уже успели за пару часов выкопать целую гору разноцветных черепков. Обойдя пустынную крепость, конечно, хочется забраться повыше, куда это только возможно, в данном случае это северная стена крепости, которая выходит к лиману. Со стены открывается завораживающий вид: на берегу выпасают коров и коз, лиман виден весь как на ладони, у воды возятся мальчишки, местный фотограф Герович фотографирует виды с первого причала. По пути к выходу из крепости навязывается с разговором сторож, ему видимо тут больше не с кем поговорить кроме как с путешественниками. Он рассказывает вам про то, как кто-то разжег костёр под старинной пушкой, о том, кто в крепости побывал на его памяти, о всяких небылицах и, на удивление, заканчивает разговор вопросом о мороженом дяди Вани.
Можно долго ещё блуждать по мощёным улочкам Аккермана и рассматривать лица, но вам пора, ваша дорога к Тургеневской пристани, где седой капитан нервно смотрит на часы. Зайдя на борт, будет желание снова приехать сюда и побродить другими улицами, узнать больше из истории города, найти наконец-то, тот заветный подвальчик с самым вкусным мороженым на весь Аккерман от дяди Вани. Раздаётся три гудка и капитан отдаёт приказ «поднять сходни!».
А в какой Аккерман хотели бы попасть вы?
Старые казармы.
Вот мы и добрались до сгоревших старых казарм. Каждый раз, находясь в них, вспоминается пара реальных историй из моей жизни, а происходило это ещё до пожара уничтожившего комплекс.
Ведь уже не новость, есть места, куда человеку лучше не совать нос вовсе, брошенные дома, заводы и тому подобные постройки, быстро обзаводятся новыми обитателями, будь то стаей собак или что-то иное, иногда их удаётся увидеть или ощутить. Речь пойдет об одном из строений, коих так много в нынешнее время. Ещё в девяностых армия покинула это место. Ходят слухи о найденных останках людей, связанных колючей проволокой, о несколькоярусных подвалах под казармами. Казармы сей час ужасают своим видом историков и туристов, а тогда манило и в одночасье пугало своей безмолвной тишиной и безлюдностью.
Мы с приятелями любили тут зависать часами напролёт, кое-где сторож (из бывших служащих) которого легко можно было обойти, шикарный вид на лиман, никого нет… совсем… нет. Хороший локейшн для любителей исторической романтики и урбантрипа (путешествию по заброшенным местам). Нет, ну, мы встречали различных неформалов, творческих личностей и даже быкоту, ведь недалеко отсюда их любимое место сходки – «шервуд». Мы предпочитали залазить туда по вечерам, оставаясь в казармах допоздна. Мы считали это место своим, часто обходили все эти этажи, лестницы, коридоры, пробирались на чердак чтоб полюбоваться видом под пивас или наливку, постоянно, задушевно спорили о чём-то своём. Все это при свете луны, звёзд, отдаленных фонарей порта и огней с другого берега. Почему нас туда так тянуло, я не мог понять, постоянно было ощущение, что кто-то следит, особенно если остаться на одном месте свыше, чем минут на десять.
