Крайне смелый способ заявить о дарованных мне титулах, и напомнить об уже имеющихся. Думали разыграть новость о фаворите короны, так придётся разыгрывать её по нашим правилам. Моргана более не скрывает моего статуса, и дарованные мне земли не оставляют лордам и шанса на заявление о незаконности моего назначения.
Лица лордов стали белее полузимнего снега. Кто-то даже попытался упасть в обморок, но устоял, вспомнив о гордости. Франа распахнула глаза, а Ратер сглотнул, отступив от меня на шаг и, немного подумав, поклонился.
— Это значит, что мы все… — один из лордов всё же обрёл дар речи.
— Подчиняетесь эльфу. Именно так, — подтвердила королева, растянув губы в улыбке. — Отныне выше его слова только моё, и нет никого в этой империи, кто бы стоял выше. Если кто-то не согласен, я всегда могу найти вам замену и освободить вас от этой тяжкой ноши внутренних разногласий.
Тишина была осязаемой. Моргана была в праве, и с этим никто не спорил. Сила этой земли, сила короны держалась на древней клятве крови, данной её предком, и ни чьим более. Мора кивнула мне, позволяя отправляться в академию, где меня уже заждались, и направилась к Фране, что ждала уже её. Подарив лордам внимательный взгляд, я шагнул назад, проваливаясь в бездну. У меня накопилось не мало дел.
Вивато подпрыгнула, когда я шагнул перед ней из мрака, и выругалась, скидывая с пальцев боевое плетение, что собрала не задумываясь. Её злой прищур глаз загорелся отблеском молний, а после она усмехнулась.
— Продуктивный был день, да, генерал?
— Собери наших к обеду, хочу внести коррективы и выяснить, как Мория смогла создать такую иллюзию, что никто не смог найти различий, — происшествие на балу меня очень беспокоило.
— Наргадар в вашем кабинете с профессором башни спасения, Аллудией Ситара и адептом Рат. Там все артефакты, что были на псевдо-ректоре, — доложила ведьма. Я кивнул, направившись в кабинет.
Академия опустела, многие из магов покинули её, отправившись к своим семьям или в путешествия, кто-то отправился на практику, кто-то на заработки, а старшие курсы отдавали долг коронам империй. Немногие остались здесь, но и этого хватало, чтобы каждый день в этих стенах что-то случалось. Вот и сейчас на полигоне боевых магов горел тигр. Полыхала золотая шерсть, а каменные когти рвали землю. Напротив него стояла довольная донельзя профессор Верридиан, что довела высшего оборотня до состояния безумной злобы. Будь на её месте кто другой, я бы обеспокоился, но за её спиной стоял её оборотень, сверкая мёртвым огнём глаз.
В кабинете было шумно. Голос императора я услышал ещё в приёмной. Двое дроу из адептов сидели тут, ожидая ректора, держа в руках кучу свитков. Я остановился, окинув их ношу взглядом и поднял бровь.
— Мы хотим разрешение на ритуал призыва Левиафана, мы всё продумали и предусмо…трели, — заканчивал свою речь дроу рассматривая опадающие прахом на его колени бывшие свитки.
— Три недели моете столовую, раз вам настолько нечем себя занять, — решил я, заставив адептом мученически стонать. Не худшее наказание за попытку уничтожения мира. — А знаете что, есть альтернатива. Соберите группу и решите одну задачу. Дано: маг тёмной силы несколько штук. Требуемый результат: неотличимость их от светлых магов ни по одному из параметров. Чтобы ни одно заклинание не могло сработать. Приступать.
— А что нам за это будет? — дроу всегда отличались расчетливостью.
— Краторли даст багровый пропуск на Бал Крови, — оскалился я, и получил довольные оскалы в ответ.
— Решим. Иллюзию для вас? — уточнил самый смышлёный из адептов, и я кивнул. Поправка на мрак требовала больших временных затрат, если задача и была решаема. — Нам нужен Рат, — скрестил руки парень, покосившись на дверь кабинета.
— Направлю к вам, как только он будет свободен, идите отсюда, — приказал я, открывая дверь в ректорский кабинет. Оминранд замер с зажатым кулаком над головой, будто уже был готов стукнуть профессора Ситара. В который раз за день я вскинул бровь. Адепты захлопнули дверь приёмной. — Рукоприкладство?
— Эксперимент, — раздался сухой женский голос рядом со мной, и мрак ощерился. Глаза налились силой, и я увидел абсолютно другую картину. Дракон бил ментальным пламенем по пустому пространству.
— Пустышка, — констатировал я. Перевёл взгляд на вздохнувшую от моего вида профессоршу и рассеял её щит, открывая её взору всех собравшихся.
— Они использовали само тело эльфа как артефакт, изменяли его структуру, это единственный способ создать что-то подобное, — Рат говорил это так, будто уже устал повторять эту мысль. — Все эти артефакты не могли вместить подобную структуру, они лишь придавали схожесть внешности.
— Любая попытка превратить живой организм в вместилище артефакторной магии приведут лишь к его гибели. Нет такого способа, чтобы это осуществить, — Оминранд был раздражен.
— Нет известного нам способа, но это не значит, что его вообще не может существовать! — Рат вскочил со своего места и с вызовом посмотрел в глаза императору. Мальчишка вообще ничего не боялся.
— А ты уверен, что это была именно артефакторная магия? — Ситара прикусывала губу, раздумывая над этой загадкой. Рат многозначительно промолчал.
— А какую магию можно спутать с артефактом? У нас ведь уже есть пример подобного, — заметил я, однако подобная мысль заставила Оминранда стать просто невыносимо хмурым. — Да, друг, ты сам творил её, и ты знаешь, какой ценой можно получить такую силу.
— О чём вы? — навострила уши Ситара.
— Жертвоприношения, — глухо ответил Император и сел в кресло ректора, поджимая губы. Рат уставился в одну точку, а Ситара задохнулась от возмущения. — Да, артефакты Хаоса на самом деле не артефакты, они орудия. Магия запрещённая и забытая.
— Всеми, кроме тебя, Наргадар. Как нанести силу на предмет?
— Ни один адекватный маг никогда не подумает даже сделать такое с собой, это…
— Если они это сделали, мы должны быть в этом уверенны. Как, Оминранд? — настоял я.
— Артефакт должен быть разрушен и восстановлен жизнью живого существа. Если говорить об маге-орудии, то, я боюсь предположить, маг должен воскреснуть ценой жизни другого. Мы можем только предполагать, у нас есть труп, но он уже бесполезен, а ни одного живого существа с таким плетением силы мы не найдём, а создавать это бесчеловечно. У нас не получится. Мы просто убьём двоих. Это тупик, Анар.
— У нас есть живое орудие. И он сейчас в академии, — догадка пришла неожиданно, я просто вспомнил, я понял, как получилось невозможное у одной знакомой мне ведьмы. Семь волков стали её жертвами, чтобы обратиться в силу жизни для одного уже погибшего. По одной жизни на каждую смертельную рану.
Я развернулся и поспешил на полигон. Верриан создала орудие. Её волк, её оборотень был не живым, он был воскрешенным, вопреки всем законам магии. Пребывая на грани смерти, она смогла сделать это. Осталось узнать как.
— Анар! — за мной бежала Ситара. — Если ты прав, то процесс необратим!
— Пока бьётся сердце, воскрешенное жертвой, будет держаться магия, но у нас есть один эльф, способный проходить через бездну, а там сердце не бьётся. Я единственный, кто может использовать ритуал без последствий. Рану залечит ритуал, а бездна смоет его с меня.
Не прошёл я и пары шагов, как меня остановили.
— Стоять! — ветер обрушился мне на спину, ноги замерли будто сами, но по энергии тело упало вперёд, так что я рухнул на колени. Вздохнув, обернулся. — И первым же делом ты решил самоубиться?
— Моя королева, я… — Оминранд сразу же вызвал ту единственную, кто может меня остановить, ещё бы.
— Императрица, — поправил Оминранд, оказавшись рядом. — Я подписал признание Митеран империей. Да, ваше величество, именно этим он и собрался заняться.
— Я хотел пройти бездной, а не сдохнуть, крылатый, это разные вещи, — прошипел я, поднимаясь. — Но ты бы об этом узнал, если бы просто спросил. Ябедничать не подобает высшим, Оминранд, — заметил я с укором.
— Анар, ты не будешь убивать Морийского, — спокойно заявила Моргана.
— Но это могло бы окончить войну, мы бы освободили эльфов и… — я не понимал, почему Моргана против, ведь я ощущал, идея проведения ритуала ей не претит.
— Ты его напугаешь до бесконечной бессонницы. Я помогу.
Стоит ли говорить, с каким лицом на неё взглянул Оминранд? Ситара глядела восхищенно, с тем самым безумием ученого, что до сих пор отзывалось во мне мурашками по спине. Свой визит в Башню я не забуду никогда. Если Моргана передумает доводить меня до полусмерти, эта точно стоять в стороне не станет и закончит начатое, сугубо из благих намерений знать истину.
«Садист с чувством юмора особенно опасен.»
Диана Гэблдон. Чужестранка Книга 1. Восхождение к любви.
Верридиан не хотела рассказывать тайну создания своего орудия, но против двух любопытных магов разума у неё не было и шанса. Мы выведали всё, вплоть до мельчайшей пылинки в момент свершения ритуала. Оминранд подтвердил, что в восстановлении своих артефактов прибегал к такому же символу, лишь немного отличающемуся от получившегося у нас. Оставалось самое сложное, довести его проекцию до автоматизма, который займёт не больше доли секунды. Нельзя было допустить, чтобы момент остановки сердца и момент активации руны разошлись хотя бы на долю Кенцлера, что была приблизительно равна одной пятой секунды.
Прошло два дня, но быстрее, чем за две секунды нанести символ у меня не выходило. Это было слишком долго. Дроу объявились на третий день, предложив теорию трёх различных подходов к озвученной им задаче, и одна из них была разработана с Рат, который предлагал действовать через ритуальные места. Идея была логичной, но ещё более затратной и неудобной, чем вариант одной сложнейшей руны, в подробности построения которой маги не были посвящены во избежание практических экспериментов. Адепты продолжили поиск, и группа по решению задачи расширилась до целого факультета.
На границе стало тихо. Мория явно что-то готовила, собственно, как и мы, но это затишье мы решили использовать по полной. Академия требовала внимания, и большую часть времени мне пришлось путешествовать по империям, проводя испытания для всех желающих. Неделя, месяц, два, я не успевал ничего. Руна не поддавалась, бесконечные переходы утомляли, а наглые самоуверенные маги бесили. Каждый считал себя неповторимо одарённым. В конечном итоге я докатился до того, что оказался у границы светлых, показывая им неприличный знак. Просто стоял и ждал, когда у тех сдадут нервы, ведь Моргана дала мне четкий приказ, никаких вылазок мрака на их территорию. А они будто знали, не спеша подходить.
И всё же одному эльфу следовало потренировать выдержку. Он направился ко мне, натягивая тетиву магического лука. От стрелы я просто отвернулся, снова показав ему крайне неприличный жест. Светлый скрипнул зубами и сплюнул, отворачиваясь. Наверняка тот дураком не был, и не спешил ввязываться в схватку, заведомо для него проигрышную. Однако кое-что он всё же упустил. Роковую ошибку он осознал уже с кинжалом в плече, оказавшись спиной на территории Митерана. Ему не стоило подходить так близко. Слишком юн, слишком неопытен.
— Утречко, — оскалился я дружелюбно, выжигая мраком на груди эльфа символ, в тот же миг всадив выхваченную у эльфа стрелу в свою грудь, под обескураженно-недоумевающий взгляд. Секунда. Этого оказалось достаточно, чтобы в миг, когда сердце замирает, свет влился в рану, стремительно покидая иссыхающего мага. Ритуал работал именно так, как и должен был.
Это было похоже на то, будто меня окунули во что-то колючее, липкое и омерзительно тёплое. Сила билась в сердце, затягивая рану, она текла по венам и окутывала кожу. Её жгучий кислый привкус оседал на губах и разъедал лёгкие, делая каждый последующий вдох испытанием. Я собрал энергию в ладони и радостно хмыкнул. Свет. Это была магия эльфа, но и свой мрак я чувствовал отлично. Свидетель моего нового умения потянулся к оповестительному амулету, но стрела света была быстрее, её щит Мории не остановил, не было предусмотрено нападение своей же силы с внешней стороны. Морийский почему-то от нас подобной дерзости даже не предполагал.
Я рискнул и шагнул в магический купол. Он не исторг меня, не сработало и оповещение. Вот как они прошли через нашу защиту. Что же, пришло время ответить им той же монетой. И всё же, действовать без разрешения Морганы я не посмел.
Оповещение к Митеран вышло сбитым светлой силой, но всё же нашло свою цель. Минуту никто не отзывался, а потом я услышал недовольный вздох Морганы. Конечно же до неё дошло, что я сделал.
— Анар, зачем такой риск? Я открою проход, где ты сейчас? — спросила императрица.
— Я на территории Мории. Пограничник отдал мне свой свет, поэтому ни одно заклинание не сработало на защиту. Я могу двинуться дальше, и признаюсь, именно этого я и хочу. Как ваш главнокомандующий, я не могу сделать это без вашего позволения, моя императрица, — я придал голосу как можно больше мурчащих ноток, что, конечно же, не осталось без внимания.
— Подлизываешься, Анар, — усмехнулась Моргана.
— Умею подлизываться и иначе, — хмыкнул я, оглядывая прилегающий лес. Было бы не очень приятно сейчас натолкнуться на ещё одну группу пограничных магов.
— Анар, — с укором протянула Моргана. — Я давно тебя не видела. Забери у Морийского что-нибудь важное и принеси мне. Не подставляйся только, хорошо? У тебя сутки, иначе я приду тебя забирать со всем подвластным нам легионом, — Моргана стала спокойнее. Она будто уже не так беспокоилась за себя, за империю и нас. Сила, что теперь текла между нами, была залогом уверенности в завтрашнем дне. А, быть может, так на её настроение влияло маленькое сердце, что уже давно билось внутри неё.
— Как прикажете, Мора, — отозвался я, обрывая связь. У меня есть сутки, и я снова увижу её. Что же, у меня нет никакого желания задерживаться в Мории дольше. Кажется, именно на это и был сделан расчет.
В Мории было достаточно ловушек для тёмной силы, но вот свет фиксировался не везде. Подобраться с помощью магии к королю практически невозможно, моё лицо все знают, и на качественную иллюзию у меня нет ни времени, ни достаточной подготовки, а значит… Идём лесами, проулками и тенями.
Всё же пришлось прибегнуть к маскировке. На магию времени не было, да и вычислить её проще простого. Кто бы мог знать, что без магии можно так изменить внешность, что меня не узнавали, даже когда я шёл по центру улицы. Дешёвая одежда, грязные ботинки, волосы, выкрашенные настоем черноцвета и духобора, для придания естественности цвету, морок лишь на цвет глаз, и вот я уже самый обычный эльф. Остаётся только немного ссутулиться и не призывать мрак.
У магов всегда был недостаток — они недооценивали не-магов и их методы. Этому учили нас в ЧИХАТ ещё на первых курсах. Магию отслеживали, магию ожидали, на магию полагались, но отследить беглеца, что просто покрасил волосы и затемнил кожу настоем трав было сложнее. Он не имел магического следа. Даже Венцам выследить преступника, что закрыл в себе магию, было едва ли посильной задачей. На подобное порой уходили годы. Люди, лишённые магии, обладали одним преимуществом — безграничной находчивостью.
Сейчас был важен только один вопрос: что для Морийского сейчас ценнее всего? Его сила.
Лица лордов стали белее полузимнего снега. Кто-то даже попытался упасть в обморок, но устоял, вспомнив о гордости. Франа распахнула глаза, а Ратер сглотнул, отступив от меня на шаг и, немного подумав, поклонился.
— Это значит, что мы все… — один из лордов всё же обрёл дар речи.
— Подчиняетесь эльфу. Именно так, — подтвердила королева, растянув губы в улыбке. — Отныне выше его слова только моё, и нет никого в этой империи, кто бы стоял выше. Если кто-то не согласен, я всегда могу найти вам замену и освободить вас от этой тяжкой ноши внутренних разногласий.
Тишина была осязаемой. Моргана была в праве, и с этим никто не спорил. Сила этой земли, сила короны держалась на древней клятве крови, данной её предком, и ни чьим более. Мора кивнула мне, позволяя отправляться в академию, где меня уже заждались, и направилась к Фране, что ждала уже её. Подарив лордам внимательный взгляд, я шагнул назад, проваливаясь в бездну. У меня накопилось не мало дел.
Вивато подпрыгнула, когда я шагнул перед ней из мрака, и выругалась, скидывая с пальцев боевое плетение, что собрала не задумываясь. Её злой прищур глаз загорелся отблеском молний, а после она усмехнулась.
— Продуктивный был день, да, генерал?
— Собери наших к обеду, хочу внести коррективы и выяснить, как Мория смогла создать такую иллюзию, что никто не смог найти различий, — происшествие на балу меня очень беспокоило.
— Наргадар в вашем кабинете с профессором башни спасения, Аллудией Ситара и адептом Рат. Там все артефакты, что были на псевдо-ректоре, — доложила ведьма. Я кивнул, направившись в кабинет.
Академия опустела, многие из магов покинули её, отправившись к своим семьям или в путешествия, кто-то отправился на практику, кто-то на заработки, а старшие курсы отдавали долг коронам империй. Немногие остались здесь, но и этого хватало, чтобы каждый день в этих стенах что-то случалось. Вот и сейчас на полигоне боевых магов горел тигр. Полыхала золотая шерсть, а каменные когти рвали землю. Напротив него стояла довольная донельзя профессор Верридиан, что довела высшего оборотня до состояния безумной злобы. Будь на её месте кто другой, я бы обеспокоился, но за её спиной стоял её оборотень, сверкая мёртвым огнём глаз.
В кабинете было шумно. Голос императора я услышал ещё в приёмной. Двое дроу из адептов сидели тут, ожидая ректора, держа в руках кучу свитков. Я остановился, окинув их ношу взглядом и поднял бровь.
— Мы хотим разрешение на ритуал призыва Левиафана, мы всё продумали и предусмо…трели, — заканчивал свою речь дроу рассматривая опадающие прахом на его колени бывшие свитки.
— Три недели моете столовую, раз вам настолько нечем себя занять, — решил я, заставив адептом мученически стонать. Не худшее наказание за попытку уничтожения мира. — А знаете что, есть альтернатива. Соберите группу и решите одну задачу. Дано: маг тёмной силы несколько штук. Требуемый результат: неотличимость их от светлых магов ни по одному из параметров. Чтобы ни одно заклинание не могло сработать. Приступать.
— А что нам за это будет? — дроу всегда отличались расчетливостью.
— Краторли даст багровый пропуск на Бал Крови, — оскалился я, и получил довольные оскалы в ответ.
— Решим. Иллюзию для вас? — уточнил самый смышлёный из адептов, и я кивнул. Поправка на мрак требовала больших временных затрат, если задача и была решаема. — Нам нужен Рат, — скрестил руки парень, покосившись на дверь кабинета.
— Направлю к вам, как только он будет свободен, идите отсюда, — приказал я, открывая дверь в ректорский кабинет. Оминранд замер с зажатым кулаком над головой, будто уже был готов стукнуть профессора Ситара. В который раз за день я вскинул бровь. Адепты захлопнули дверь приёмной. — Рукоприкладство?
— Эксперимент, — раздался сухой женский голос рядом со мной, и мрак ощерился. Глаза налились силой, и я увидел абсолютно другую картину. Дракон бил ментальным пламенем по пустому пространству.
— Пустышка, — констатировал я. Перевёл взгляд на вздохнувшую от моего вида профессоршу и рассеял её щит, открывая её взору всех собравшихся.
— Они использовали само тело эльфа как артефакт, изменяли его структуру, это единственный способ создать что-то подобное, — Рат говорил это так, будто уже устал повторять эту мысль. — Все эти артефакты не могли вместить подобную структуру, они лишь придавали схожесть внешности.
— Любая попытка превратить живой организм в вместилище артефакторной магии приведут лишь к его гибели. Нет такого способа, чтобы это осуществить, — Оминранд был раздражен.
— Нет известного нам способа, но это не значит, что его вообще не может существовать! — Рат вскочил со своего места и с вызовом посмотрел в глаза императору. Мальчишка вообще ничего не боялся.
— А ты уверен, что это была именно артефакторная магия? — Ситара прикусывала губу, раздумывая над этой загадкой. Рат многозначительно промолчал.
— А какую магию можно спутать с артефактом? У нас ведь уже есть пример подобного, — заметил я, однако подобная мысль заставила Оминранда стать просто невыносимо хмурым. — Да, друг, ты сам творил её, и ты знаешь, какой ценой можно получить такую силу.
— О чём вы? — навострила уши Ситара.
— Жертвоприношения, — глухо ответил Император и сел в кресло ректора, поджимая губы. Рат уставился в одну точку, а Ситара задохнулась от возмущения. — Да, артефакты Хаоса на самом деле не артефакты, они орудия. Магия запрещённая и забытая.
— Всеми, кроме тебя, Наргадар. Как нанести силу на предмет?
— Ни один адекватный маг никогда не подумает даже сделать такое с собой, это…
— Если они это сделали, мы должны быть в этом уверенны. Как, Оминранд? — настоял я.
— Артефакт должен быть разрушен и восстановлен жизнью живого существа. Если говорить об маге-орудии, то, я боюсь предположить, маг должен воскреснуть ценой жизни другого. Мы можем только предполагать, у нас есть труп, но он уже бесполезен, а ни одного живого существа с таким плетением силы мы не найдём, а создавать это бесчеловечно. У нас не получится. Мы просто убьём двоих. Это тупик, Анар.
— У нас есть живое орудие. И он сейчас в академии, — догадка пришла неожиданно, я просто вспомнил, я понял, как получилось невозможное у одной знакомой мне ведьмы. Семь волков стали её жертвами, чтобы обратиться в силу жизни для одного уже погибшего. По одной жизни на каждую смертельную рану.
Я развернулся и поспешил на полигон. Верриан создала орудие. Её волк, её оборотень был не живым, он был воскрешенным, вопреки всем законам магии. Пребывая на грани смерти, она смогла сделать это. Осталось узнать как.
— Анар! — за мной бежала Ситара. — Если ты прав, то процесс необратим!
— Пока бьётся сердце, воскрешенное жертвой, будет держаться магия, но у нас есть один эльф, способный проходить через бездну, а там сердце не бьётся. Я единственный, кто может использовать ритуал без последствий. Рану залечит ритуал, а бездна смоет его с меня.
Не прошёл я и пары шагов, как меня остановили.
— Стоять! — ветер обрушился мне на спину, ноги замерли будто сами, но по энергии тело упало вперёд, так что я рухнул на колени. Вздохнув, обернулся. — И первым же делом ты решил самоубиться?
— Моя королева, я… — Оминранд сразу же вызвал ту единственную, кто может меня остановить, ещё бы.
— Императрица, — поправил Оминранд, оказавшись рядом. — Я подписал признание Митеран империей. Да, ваше величество, именно этим он и собрался заняться.
— Я хотел пройти бездной, а не сдохнуть, крылатый, это разные вещи, — прошипел я, поднимаясь. — Но ты бы об этом узнал, если бы просто спросил. Ябедничать не подобает высшим, Оминранд, — заметил я с укором.
— Анар, ты не будешь убивать Морийского, — спокойно заявила Моргана.
— Но это могло бы окончить войну, мы бы освободили эльфов и… — я не понимал, почему Моргана против, ведь я ощущал, идея проведения ритуала ей не претит.
— Ты его напугаешь до бесконечной бессонницы. Я помогу.
Стоит ли говорить, с каким лицом на неё взглянул Оминранд? Ситара глядела восхищенно, с тем самым безумием ученого, что до сих пор отзывалось во мне мурашками по спине. Свой визит в Башню я не забуду никогда. Если Моргана передумает доводить меня до полусмерти, эта точно стоять в стороне не станет и закончит начатое, сугубо из благих намерений знать истину.
Глава двадцать первая.
«Садист с чувством юмора особенно опасен.»
Диана Гэблдон. Чужестранка Книга 1. Восхождение к любви.
Верридиан не хотела рассказывать тайну создания своего орудия, но против двух любопытных магов разума у неё не было и шанса. Мы выведали всё, вплоть до мельчайшей пылинки в момент свершения ритуала. Оминранд подтвердил, что в восстановлении своих артефактов прибегал к такому же символу, лишь немного отличающемуся от получившегося у нас. Оставалось самое сложное, довести его проекцию до автоматизма, который займёт не больше доли секунды. Нельзя было допустить, чтобы момент остановки сердца и момент активации руны разошлись хотя бы на долю Кенцлера, что была приблизительно равна одной пятой секунды.
Прошло два дня, но быстрее, чем за две секунды нанести символ у меня не выходило. Это было слишком долго. Дроу объявились на третий день, предложив теорию трёх различных подходов к озвученной им задаче, и одна из них была разработана с Рат, который предлагал действовать через ритуальные места. Идея была логичной, но ещё более затратной и неудобной, чем вариант одной сложнейшей руны, в подробности построения которой маги не были посвящены во избежание практических экспериментов. Адепты продолжили поиск, и группа по решению задачи расширилась до целого факультета.
На границе стало тихо. Мория явно что-то готовила, собственно, как и мы, но это затишье мы решили использовать по полной. Академия требовала внимания, и большую часть времени мне пришлось путешествовать по империям, проводя испытания для всех желающих. Неделя, месяц, два, я не успевал ничего. Руна не поддавалась, бесконечные переходы утомляли, а наглые самоуверенные маги бесили. Каждый считал себя неповторимо одарённым. В конечном итоге я докатился до того, что оказался у границы светлых, показывая им неприличный знак. Просто стоял и ждал, когда у тех сдадут нервы, ведь Моргана дала мне четкий приказ, никаких вылазок мрака на их территорию. А они будто знали, не спеша подходить.
И всё же одному эльфу следовало потренировать выдержку. Он направился ко мне, натягивая тетиву магического лука. От стрелы я просто отвернулся, снова показав ему крайне неприличный жест. Светлый скрипнул зубами и сплюнул, отворачиваясь. Наверняка тот дураком не был, и не спешил ввязываться в схватку, заведомо для него проигрышную. Однако кое-что он всё же упустил. Роковую ошибку он осознал уже с кинжалом в плече, оказавшись спиной на территории Митерана. Ему не стоило подходить так близко. Слишком юн, слишком неопытен.
— Утречко, — оскалился я дружелюбно, выжигая мраком на груди эльфа символ, в тот же миг всадив выхваченную у эльфа стрелу в свою грудь, под обескураженно-недоумевающий взгляд. Секунда. Этого оказалось достаточно, чтобы в миг, когда сердце замирает, свет влился в рану, стремительно покидая иссыхающего мага. Ритуал работал именно так, как и должен был.
Это было похоже на то, будто меня окунули во что-то колючее, липкое и омерзительно тёплое. Сила билась в сердце, затягивая рану, она текла по венам и окутывала кожу. Её жгучий кислый привкус оседал на губах и разъедал лёгкие, делая каждый последующий вдох испытанием. Я собрал энергию в ладони и радостно хмыкнул. Свет. Это была магия эльфа, но и свой мрак я чувствовал отлично. Свидетель моего нового умения потянулся к оповестительному амулету, но стрела света была быстрее, её щит Мории не остановил, не было предусмотрено нападение своей же силы с внешней стороны. Морийский почему-то от нас подобной дерзости даже не предполагал.
Я рискнул и шагнул в магический купол. Он не исторг меня, не сработало и оповещение. Вот как они прошли через нашу защиту. Что же, пришло время ответить им той же монетой. И всё же, действовать без разрешения Морганы я не посмел.
Оповещение к Митеран вышло сбитым светлой силой, но всё же нашло свою цель. Минуту никто не отзывался, а потом я услышал недовольный вздох Морганы. Конечно же до неё дошло, что я сделал.
— Анар, зачем такой риск? Я открою проход, где ты сейчас? — спросила императрица.
— Я на территории Мории. Пограничник отдал мне свой свет, поэтому ни одно заклинание не сработало на защиту. Я могу двинуться дальше, и признаюсь, именно этого я и хочу. Как ваш главнокомандующий, я не могу сделать это без вашего позволения, моя императрица, — я придал голосу как можно больше мурчащих ноток, что, конечно же, не осталось без внимания.
— Подлизываешься, Анар, — усмехнулась Моргана.
— Умею подлизываться и иначе, — хмыкнул я, оглядывая прилегающий лес. Было бы не очень приятно сейчас натолкнуться на ещё одну группу пограничных магов.
— Анар, — с укором протянула Моргана. — Я давно тебя не видела. Забери у Морийского что-нибудь важное и принеси мне. Не подставляйся только, хорошо? У тебя сутки, иначе я приду тебя забирать со всем подвластным нам легионом, — Моргана стала спокойнее. Она будто уже не так беспокоилась за себя, за империю и нас. Сила, что теперь текла между нами, была залогом уверенности в завтрашнем дне. А, быть может, так на её настроение влияло маленькое сердце, что уже давно билось внутри неё.
— Как прикажете, Мора, — отозвался я, обрывая связь. У меня есть сутки, и я снова увижу её. Что же, у меня нет никакого желания задерживаться в Мории дольше. Кажется, именно на это и был сделан расчет.
В Мории было достаточно ловушек для тёмной силы, но вот свет фиксировался не везде. Подобраться с помощью магии к королю практически невозможно, моё лицо все знают, и на качественную иллюзию у меня нет ни времени, ни достаточной подготовки, а значит… Идём лесами, проулками и тенями.
Всё же пришлось прибегнуть к маскировке. На магию времени не было, да и вычислить её проще простого. Кто бы мог знать, что без магии можно так изменить внешность, что меня не узнавали, даже когда я шёл по центру улицы. Дешёвая одежда, грязные ботинки, волосы, выкрашенные настоем черноцвета и духобора, для придания естественности цвету, морок лишь на цвет глаз, и вот я уже самый обычный эльф. Остаётся только немного ссутулиться и не призывать мрак.
У магов всегда был недостаток — они недооценивали не-магов и их методы. Этому учили нас в ЧИХАТ ещё на первых курсах. Магию отслеживали, магию ожидали, на магию полагались, но отследить беглеца, что просто покрасил волосы и затемнил кожу настоем трав было сложнее. Он не имел магического следа. Даже Венцам выследить преступника, что закрыл в себе магию, было едва ли посильной задачей. На подобное порой уходили годы. Люди, лишённые магии, обладали одним преимуществом — безграничной находчивостью.
Сейчас был важен только один вопрос: что для Морийского сейчас ценнее всего? Его сила.
