Это был скорее неглубокий пруд, чем озеро, в котором Верховный правитель разводил золотистых карасей для пользы и развлечений. Рыбок подкармливали его подданные, катающиеся на лодках, а по вечерам, когда никого на водоеме не было, королевские рыбаки вылавливали не один десяток рыбок, что покрупнее и пожирнее, чтобы приготовить их на открытом огне всем желающим.
Проворные слуги, суетившиеся на берегу, спустили на воду лодку, в которую принц Рудольф на руках перенес Черного Лебедя. Он не хотел, чтобы девушка по неосторожности замочила свои замшевые сапожки, но при этом он никому бы не доверил ее. А затем сам уселся напротив Черного Лебедя, взяв в руки весла: принц наотрез отказался от услуг кормчего, посторонние уши ему совершенно ни к чему.
Сильными гребками принц Рудольф правил лодку на середину озера, а потом, подняв весла вверх, положил их на борта. Вот здесь можно поговорить о любви, даже ветер не донесет до берега обрывки их разговора. Из кармана он вытащил небольшой пакетик с хлебом и протянул его Черному Лебедю, чтобы та, отщипывая понемногу, кидала его в воду и наблюдала, как рыбки, толкаясь, пытаются стянуть еду из-под носа друг у друга.
— Смотри, смотри, — словно маленькая, развеселилась Анастасия, наблюдая за баталиями в прозрачной воде.
Рудольф согласно кивал ей, рассеянно улыбаясь в ответ, — конечно, он все видел. Видел, что Черному Лебедю приятно его общество. Но насколько он сам ей приятен? Захочет ли она терпеть его рядом с собой бесконечно долго — а именно всю жизнь? Захочет ли иметь от него детей? Он бы, Рудольф, родил сразу маленькую девочку, если повезет. Ох, уж каким бы он строгим родителем был бы тогда — о девочках знал все и даже чуточку больше.
Не решаясь начать столь важный для него разговор, принц прикрыл глаза и откинулся на сиденье, подставляя лицо лучам нежаркого солнца.
Он размечтался, представив, как они с Анастасией переселились бы во дворец Западного королевства, к его отцу, и он, принц Рудольф, остепенился и стал бы там полноправным правителем, достойным своего отца. Если разобраться, то он давно уже король — целых пять лет. И тогда Черный Лебедь увидела бы…
И вдруг лодку что-то с силой подбросило вверх, словно огромная рыбина подплыла снизу и таким образом выразила свое недовольство, что девушка, кормящая карасей, кидала в воду слишком маленькие кусочки хлеба.
Не удержавшись, Анастасия выпала за борт, как и опасалась, и практически сразу пошла ко дну — ее одежда и сапожки вмиг намокли и камнем потянули вниз. Принц Рудольф, не раздумывая, прыгнул за ней следом, тоже как был в одежде— пока он стаскивал бы камзол и брюки, Черный Лебедь могла нахлебаться воды и утонуть. Ныряя за ней, он краем глаза заметил, как лодку, в которой они только что находилась, снова кто-то или что-то подбросило вверх, и та перевернулась.
«Значит, надо немедленно плыть к берегу. Только там можно спастись», — судорожно размышлял принц Рудольф, не зная что или кто помешал им насладиться прогулкой, — воспользоваться лодкой теперь им не удастся. Принц оттолкнулся ногами от дна, чтобы всплыть наверх, он бережно поддерживал Анастасию подмышки, почти потерявшую сознание от ужаса. В этом месте было неглубоко, но достаточно для того, чтобы утонуть, если не уметь плавать.
Вынырнув на поверхность, Рудольф, быстро прикинул, что пока они кормили рыб, практически приблизились к противоположному берегу озера, и сразу сильными гребками поплыл именно туда, стараясь удерживать лицо Черного Лебедя над водой.
«Как поженимся, сразу-сразу научу ее плавать. Так нельзя — жить у водоема и опасаться искупаться в нем», — размышлял он про себя, стараясь не поддаваться панике. Надо, чтобы Черный Лебедь не поняла, не почувствовала, как он за нее испугался.
Принц выбрался на песчаный берег и помог выйти девушке, бережно поддерживая ее за талию.
— Раздевайся, — скомандовал он, — не хватало еще, чтобы ты простудилась.
Анастасия дрожащими от волнения и пережитого страха руками стала стаскивать с себя мокрую одежду.
— Совсем раздевайся, — продолжил командовать Рудольф, оставшись почти обнаженным и раскладывая на берегу одежду для просушки, — нечего меня стесняться. Если хочешь, я могу отвернуться.
— Не надо, — стуча зубами, проговорила Анастасия. Она исполняла все его команды почти безропотно — знала, принц Рудольф воин и сразу становился командиром, как только надо было принимать ответственные решения. — Лучше смотри на меня, — попросила она жалобно, — мне тогда будет не так страшно. А то опять закроешь глаза или отвернешься, а со мной что-нибудь случится или кто-нибудь нападет, а еще хуже утащит в воду.
— Как скажешь, — улыбнулся принц, с удовольствием рассматривая хорошо сложенное тело своей будущей жены.
«Своей», — поймал он себя на мысли, и до этого мирно висевшее его естество шевельнулось и начало приподниматься.
«Только этого мне не хватало — испугать Черного Лебедя. Тогда ни о каком признании в любви речи не может быть», — рассердился Рудольф сам на себя и на свое непослушное тело — он увидел, как округлились от удивления и без того круглые глаза Анастасии. Другой девушке принц обязательно шаловливо сказал бы: «Да, я такой», — но только не той, которую он хотел видеть своей любимой супругой.
— Теперь я знаю, почему ты не захотел поменять камень в броши, — вдруг хихикнула Анастасия, внимательно рассматривая красивое тело принца Рудольфа.
— И почему же? — тот, все же не выдержав, перешел на игривый тон. Да, и сколько можно оставаться серьезным в довольно пикантной ситуации?
— Более того, я теперь уверена, что ты специально подыскивал именно такой камень с дефектом, — продолжила говорить Анастасия, по-прежнему не отводя взгляда от причинного места принца.
— И как ты догадалась? — спросил Рудольф.
— Я и не догадывалась вовсе, — ответила она, пожав плечами, — а внимательно рассмотрела в лупу пятнышко на камне броши и теперь знаю, что оно и твоя родинка на… — Анастасия запнулась, не зная, как назвать правильней детородный орган мужчины, чтобы и принца не обидеть, и самой не выглядеть в его глазах развратной.
— Ну, договаривай, на моем члене… — подсказал Рудольф, — ты ведь именно туда смотришь?
Анастасия судорожно сглотнула от волнения и кивнула. Что поделать, но смотрела она именно туда?
— На члене, — все же произнесла она вслед за принцем, смутившись и покраснев до самых кончиков волос, — имеют абсолютно одинаковую форму — форму трилистника.
— Что же, правильно. Вы весьма наблюдательны — поклонившись, согласился с ней Рудольф, и ухмыльнулся про себя.
А вот теперь настал самый ответственный момент — перейти к решительным действиям. Или сейчас или никогда…
— Я подарил тебе ту брошь, потому что хочу подарить не только свое сердце, но и свое тело. Хочу, чтобы мы с тобой поженились, — произнес он, вкладывая невероятную нежность в каждое сказанное им слово.
— Но ведь ты же женат! — ахнула Анастасия от неожиданного признания принца. Она совершенно не ожидала от него таких слов. Безобидный, казалось бы, разговор о броши повернулся совершенно в неожиданную сторону. — И просто так отказаться от брака с Анастасией, королевой Восточного королевства, ты не можешь.
— Не могу, — грустно согласился с ней Рудольф. — Но попытаюсь.
Он подошел к ней, обнял, привлекая к себе, и нежно поцеловал в губы. И пусть весь мир видит, что принц Рудольф влюблен! А не только слуги, бегающие на том берегу пруда.
— Но если ты согласишься стать моей дражайшей супругой, я буду просить, умолять, чтобы Верховный правитель расторг тот магический брак с неизвестной мне королевой и разрешил жениться на тебе. Без тебя мне ничего не надо — ни власти, ни богатства. Только ты и наши будущие дети, — продолжил он, с неохотой оторвавшись от губ Черного Лебедя.
«Значит, все это навет на принца Рудольфа, — рассудила про себя Анастасия. — И ни в каком заговоре против меня, то есть королевы Анастасии, принц не принимал участия».
— Я люблю тебя, Рудольф, — прошептала она ему в ответ. — А если вдруг королева Анастасия не захочет расторгнуть брак? Насколько мне известно, в этом случае необходимо согласие обеих сторон, а не только твое желание, только тогда Верховный правитель сможет снять магию, когда-то наложенную им на вас.
— Но я и королеву стану умолять, если понадобится, стоя на коленях перед ней, чтобы она дала мне свободу, — радости Рудольфа не было границ — его не отвергли, по крайней мере, он не услышал решительного «нет». Как раз наоборот, он любит и любим.
А Анастасия задумалась. Ей-то что прикажете делать? Тогда Черному Лебедю придется поменяться местами снова с той королевой Анастасией из прошлого, а ненастоящей королеве надлежит вернуться в свое будущее. Ведь она — это не она, не королева Восточного королевства, совершенно точно. Она пока этого не забыла.
— Я отправлюсь в монастырь, — продолжил говорить Рудольф. — Есть еще немного времени до коронации, вот потом уже ничего изменить будет нельзя. Я привезу свою магическую супругу оттуда сюда. Мы вдвоем встанем перед Верховным правителем на колени и станем просить его оба освободить нас от обязательств, — радовался принц, как ребенок.
Как оказывается все просто решается, а он чуть не сломал голову, как ему освободить дорогу к своему счастью.
Принц даже не заметил, что к ним прибежали и Готфрид, и Тилли, с противоположного берега заметившие, что в совершенно тихую, безветренную погоду на пруду перевернулась лодка, где совершенно нет ни течения, ни волн.
— С вами все в порядке? — поинтересовался Готфрид, стыдливо отвернувшись от Анастасии и этим выдавая себя с головой — он не ее отец. Будь с ним кто-то рядом из врагов или завистников, обязательно заметили бы это. Но сейчас ему было не до мелочей — Анастасия не дочь его, а королева. Принц Рудольф был вынужден тоже отвернуться, чтобы не смущать девушку.
И только Тилли не растерялась — она помогла одеться в еще влажную одежду Черному Лебедю, своей будущей королеве…
— Мне бы поговорить с вами тет-а-тет, — постучавшись, Анастасия просунула голову в комнату царедворца Готфрида.
Обычно тот сам вызывал ее на беседу, но это был не тот случай. Она пришла к нему сама, чтобы во всем сознаться. Признание в любви принца Рудольфа, колючка под седлом Урагана и в довершение ко всему происшествие на озере, чуть не стоившее ей жизни, подтолкнули ее на этот шаг. Будь она дома, назвала бы свое признание камминг-аутом. Анастасия собиралась быть убедительной и очень надеялась, что царедворец ее поймет, по крайней мере, не осудит и не сочтет трусихой. Даже подготовила пламенную речь в свое оправдание.
Готфрид вопросительно поднял брови — он совершенно не желал услышать от Анастасии, глядя на ее озабоченное лицо, что она не устояла перед чарами принца Рудольфа, поддалась им, оказалась с ним в одной постели и теперь ждет от него ребенка. Не хотел верить, что их план провалился от начала и до конца.
Но Готфрид, поморгав, прогнал эту мысль. Ведь Анастасию ни разу не застали с принцем даже в объятьях друг друга, если не считать происшествия на озере, пока они живут здесь, во дворце Верховного правителя, не говоря уж о постели, а значит и о беременности речи тоже быть не должно. Или он чего-то не знает? Упустил? Не осведомлен? Тогда надо всю охрану разгонять.
Ну да, они, Анастасия с принцем Рудольфом, стояли на берегу пруда абсолютно обнаженные и продолжали беседовать как ни в чем не бывало, нисколько не смущаясь своей наготы, он бы добавил, как старые любовники, когда они с Тилли прибежали к ним. Упустил, видимо, все же. Недоглядел…
Готфрид согласился выслушать Анастасию и предложил ей все же прогуляться по парку перед ужином в сопровождении верных Рафаэллы и монастырских сестер.
— А их-то зачем брать с собой? — удивилась Анастасия. — Пусть бы отдыхали.
— Ой, не нравится мне то, что произошло сегодня на пруду во время прогулки, — недовольно покачал головой царедворец. — А если вспомнить еще колючку под седлом… Нет, пусть уж следуют за нами для верности.
Что поделать? Анастасии тоже это не понравилось, что она выпала за борт во время кормления рыбок. Будь она дома, предположила бы, что к ним подплыл аквалангист, а, скорее всего, два или три, и просто попытались опрокинуть лодку. И только потому, что там было неглубоко, они с Рудольфом чудом не утонули. А так те же аквалангисты могли вообще утянуть их под воду. И никто бы не заметил и ничего бы не понял.
— И Тилли все это не понравилось. В очередной раз произошло нечто странное, — произнес Готфрид, немного помолчав.
Он уж в который раз задумывался, как только у Тилли духу хватило признаться ему, что она не та, за кого выдает ее Рудольф? Сказала, мол, я просто его соглядатая, тень, а вовсе не супруга принца Рудольфа. И добавила также, что Черного Лебедя, мол, надо тщательней охранять, имеются, мол, желающие навредить ей? И ведь поверил он ей, проныра-царедворец, до последнего сказанного ею слова поверил девчонке. Сам чувствовал, что сгущаются тучи над их головами.
— Тилли? — удивилась Анастасия. Ей казалось, что ее тайну девушка не выдаст, как обещала, но, видимо, чтобы быть до конца уверенной рассказала царедворцу свою.
— Тилли, Тилли, — покачал головой Готфрид, — именно она обратила внимание на какое-то странное шевеление в воде возле вашей лодки еще до того, как та опрокинулась. Глазастая девушка и весьма наблюдательная, скажу. Молодец! Мы вам кричали, но вы нас не услышали — далеко было, да и, видимо, ветерок относил в сторону наши слова.
«Что же, уже проще», — вздохнула Анастасия.
Если Тилли во всем призналась царедворцу, и он ей поверил, то и ей следует поступить точно также, Готфрид должен понять и ее. Не получится убедить его, значит, будет гораздо сложнее доказывать, что она не королева.
— Вы знакомы с работой о магии Верховного правителя? — сразу же спросила Анастасия, как только они покинули стены дворца и неспешно пошли по парковым дорожкам, делая вид, что просто прогуливаются. Если разобраться, так оно и было. Чуть на отдалении, буквально в нескольких шагах от них находились сопровождающие их лица.
— Кое-что слышал, — кивнул головой Готфрид. — Но читать никогда не читал, даже не держал трактат в руках. Я не обладаю магическими способностями и эти знания мне ни к чему.
— Я тоже не обладаю сверхъестественными способностями, — продолжила Анастасия, — но от знаний никогда не отказывалась.
Укорить царедворца ей можно, она королева для него. Пока еще королева.
Анастасия помолчала немного, обдумывая, как лучше преподнести информацию Готфриду, чтобы он поверил безоговорочно каждому, сказанному ей слову.
— В том трактате говорится, что благодаря особой технологии можно встретиться со своим двойником из параллельного мира или из прошлого, что абсолютно равносильно. Не стану вдаваться в подробности данной теории, скажу только, что основной упор в работе делался на понятие души и отделение при перемещениях ее от бренного тела. Верховный правитель утверждал, что встретиться могут только души, что тела и какие бы то ни было предметы, сопровождающие их, не могут перемещаться из мира в мир, из века в век, из прошлого в будущее и обратно. Своими дурацкими опытами с взрывами я случайно развеяла его теорию, сама того не желая, — вздохнула Анастасия. — Я уверена, что переселяется не только дух и душа, но и полностью тело, со всем тем, что соприкасается с ним. То есть…
Проворные слуги, суетившиеся на берегу, спустили на воду лодку, в которую принц Рудольф на руках перенес Черного Лебедя. Он не хотел, чтобы девушка по неосторожности замочила свои замшевые сапожки, но при этом он никому бы не доверил ее. А затем сам уселся напротив Черного Лебедя, взяв в руки весла: принц наотрез отказался от услуг кормчего, посторонние уши ему совершенно ни к чему.
Сильными гребками принц Рудольф правил лодку на середину озера, а потом, подняв весла вверх, положил их на борта. Вот здесь можно поговорить о любви, даже ветер не донесет до берега обрывки их разговора. Из кармана он вытащил небольшой пакетик с хлебом и протянул его Черному Лебедю, чтобы та, отщипывая понемногу, кидала его в воду и наблюдала, как рыбки, толкаясь, пытаются стянуть еду из-под носа друг у друга.
— Смотри, смотри, — словно маленькая, развеселилась Анастасия, наблюдая за баталиями в прозрачной воде.
Рудольф согласно кивал ей, рассеянно улыбаясь в ответ, — конечно, он все видел. Видел, что Черному Лебедю приятно его общество. Но насколько он сам ей приятен? Захочет ли она терпеть его рядом с собой бесконечно долго — а именно всю жизнь? Захочет ли иметь от него детей? Он бы, Рудольф, родил сразу маленькую девочку, если повезет. Ох, уж каким бы он строгим родителем был бы тогда — о девочках знал все и даже чуточку больше.
Не решаясь начать столь важный для него разговор, принц прикрыл глаза и откинулся на сиденье, подставляя лицо лучам нежаркого солнца.
Он размечтался, представив, как они с Анастасией переселились бы во дворец Западного королевства, к его отцу, и он, принц Рудольф, остепенился и стал бы там полноправным правителем, достойным своего отца. Если разобраться, то он давно уже король — целых пять лет. И тогда Черный Лебедь увидела бы…
И вдруг лодку что-то с силой подбросило вверх, словно огромная рыбина подплыла снизу и таким образом выразила свое недовольство, что девушка, кормящая карасей, кидала в воду слишком маленькие кусочки хлеба.
Не удержавшись, Анастасия выпала за борт, как и опасалась, и практически сразу пошла ко дну — ее одежда и сапожки вмиг намокли и камнем потянули вниз. Принц Рудольф, не раздумывая, прыгнул за ней следом, тоже как был в одежде— пока он стаскивал бы камзол и брюки, Черный Лебедь могла нахлебаться воды и утонуть. Ныряя за ней, он краем глаза заметил, как лодку, в которой они только что находилась, снова кто-то или что-то подбросило вверх, и та перевернулась.
«Значит, надо немедленно плыть к берегу. Только там можно спастись», — судорожно размышлял принц Рудольф, не зная что или кто помешал им насладиться прогулкой, — воспользоваться лодкой теперь им не удастся. Принц оттолкнулся ногами от дна, чтобы всплыть наверх, он бережно поддерживал Анастасию подмышки, почти потерявшую сознание от ужаса. В этом месте было неглубоко, но достаточно для того, чтобы утонуть, если не уметь плавать.
Вынырнув на поверхность, Рудольф, быстро прикинул, что пока они кормили рыб, практически приблизились к противоположному берегу озера, и сразу сильными гребками поплыл именно туда, стараясь удерживать лицо Черного Лебедя над водой.
«Как поженимся, сразу-сразу научу ее плавать. Так нельзя — жить у водоема и опасаться искупаться в нем», — размышлял он про себя, стараясь не поддаваться панике. Надо, чтобы Черный Лебедь не поняла, не почувствовала, как он за нее испугался.
Принц выбрался на песчаный берег и помог выйти девушке, бережно поддерживая ее за талию.
— Раздевайся, — скомандовал он, — не хватало еще, чтобы ты простудилась.
Анастасия дрожащими от волнения и пережитого страха руками стала стаскивать с себя мокрую одежду.
— Совсем раздевайся, — продолжил командовать Рудольф, оставшись почти обнаженным и раскладывая на берегу одежду для просушки, — нечего меня стесняться. Если хочешь, я могу отвернуться.
— Не надо, — стуча зубами, проговорила Анастасия. Она исполняла все его команды почти безропотно — знала, принц Рудольф воин и сразу становился командиром, как только надо было принимать ответственные решения. — Лучше смотри на меня, — попросила она жалобно, — мне тогда будет не так страшно. А то опять закроешь глаза или отвернешься, а со мной что-нибудь случится или кто-нибудь нападет, а еще хуже утащит в воду.
— Как скажешь, — улыбнулся принц, с удовольствием рассматривая хорошо сложенное тело своей будущей жены.
«Своей», — поймал он себя на мысли, и до этого мирно висевшее его естество шевельнулось и начало приподниматься.
«Только этого мне не хватало — испугать Черного Лебедя. Тогда ни о каком признании в любви речи не может быть», — рассердился Рудольф сам на себя и на свое непослушное тело — он увидел, как округлились от удивления и без того круглые глаза Анастасии. Другой девушке принц обязательно шаловливо сказал бы: «Да, я такой», — но только не той, которую он хотел видеть своей любимой супругой.
— Теперь я знаю, почему ты не захотел поменять камень в броши, — вдруг хихикнула Анастасия, внимательно рассматривая красивое тело принца Рудольфа.
— И почему же? — тот, все же не выдержав, перешел на игривый тон. Да, и сколько можно оставаться серьезным в довольно пикантной ситуации?
— Более того, я теперь уверена, что ты специально подыскивал именно такой камень с дефектом, — продолжила говорить Анастасия, по-прежнему не отводя взгляда от причинного места принца.
— И как ты догадалась? — спросил Рудольф.
— Я и не догадывалась вовсе, — ответила она, пожав плечами, — а внимательно рассмотрела в лупу пятнышко на камне броши и теперь знаю, что оно и твоя родинка на… — Анастасия запнулась, не зная, как назвать правильней детородный орган мужчины, чтобы и принца не обидеть, и самой не выглядеть в его глазах развратной.
— Ну, договаривай, на моем члене… — подсказал Рудольф, — ты ведь именно туда смотришь?
Анастасия судорожно сглотнула от волнения и кивнула. Что поделать, но смотрела она именно туда?
— На члене, — все же произнесла она вслед за принцем, смутившись и покраснев до самых кончиков волос, — имеют абсолютно одинаковую форму — форму трилистника.
— Что же, правильно. Вы весьма наблюдательны — поклонившись, согласился с ней Рудольф, и ухмыльнулся про себя.
А вот теперь настал самый ответственный момент — перейти к решительным действиям. Или сейчас или никогда…
— Я подарил тебе ту брошь, потому что хочу подарить не только свое сердце, но и свое тело. Хочу, чтобы мы с тобой поженились, — произнес он, вкладывая невероятную нежность в каждое сказанное им слово.
— Но ведь ты же женат! — ахнула Анастасия от неожиданного признания принца. Она совершенно не ожидала от него таких слов. Безобидный, казалось бы, разговор о броши повернулся совершенно в неожиданную сторону. — И просто так отказаться от брака с Анастасией, королевой Восточного королевства, ты не можешь.
— Не могу, — грустно согласился с ней Рудольф. — Но попытаюсь.
Он подошел к ней, обнял, привлекая к себе, и нежно поцеловал в губы. И пусть весь мир видит, что принц Рудольф влюблен! А не только слуги, бегающие на том берегу пруда.
— Но если ты согласишься стать моей дражайшей супругой, я буду просить, умолять, чтобы Верховный правитель расторг тот магический брак с неизвестной мне королевой и разрешил жениться на тебе. Без тебя мне ничего не надо — ни власти, ни богатства. Только ты и наши будущие дети, — продолжил он, с неохотой оторвавшись от губ Черного Лебедя.
«Значит, все это навет на принца Рудольфа, — рассудила про себя Анастасия. — И ни в каком заговоре против меня, то есть королевы Анастасии, принц не принимал участия».
— Я люблю тебя, Рудольф, — прошептала она ему в ответ. — А если вдруг королева Анастасия не захочет расторгнуть брак? Насколько мне известно, в этом случае необходимо согласие обеих сторон, а не только твое желание, только тогда Верховный правитель сможет снять магию, когда-то наложенную им на вас.
— Но я и королеву стану умолять, если понадобится, стоя на коленях перед ней, чтобы она дала мне свободу, — радости Рудольфа не было границ — его не отвергли, по крайней мере, он не услышал решительного «нет». Как раз наоборот, он любит и любим.
А Анастасия задумалась. Ей-то что прикажете делать? Тогда Черному Лебедю придется поменяться местами снова с той королевой Анастасией из прошлого, а ненастоящей королеве надлежит вернуться в свое будущее. Ведь она — это не она, не королева Восточного королевства, совершенно точно. Она пока этого не забыла.
— Я отправлюсь в монастырь, — продолжил говорить Рудольф. — Есть еще немного времени до коронации, вот потом уже ничего изменить будет нельзя. Я привезу свою магическую супругу оттуда сюда. Мы вдвоем встанем перед Верховным правителем на колени и станем просить его оба освободить нас от обязательств, — радовался принц, как ребенок.
Как оказывается все просто решается, а он чуть не сломал голову, как ему освободить дорогу к своему счастью.
Принц даже не заметил, что к ним прибежали и Готфрид, и Тилли, с противоположного берега заметившие, что в совершенно тихую, безветренную погоду на пруду перевернулась лодка, где совершенно нет ни течения, ни волн.
— С вами все в порядке? — поинтересовался Готфрид, стыдливо отвернувшись от Анастасии и этим выдавая себя с головой — он не ее отец. Будь с ним кто-то рядом из врагов или завистников, обязательно заметили бы это. Но сейчас ему было не до мелочей — Анастасия не дочь его, а королева. Принц Рудольф был вынужден тоже отвернуться, чтобы не смущать девушку.
И только Тилли не растерялась — она помогла одеться в еще влажную одежду Черному Лебедю, своей будущей королеве…
— Мне бы поговорить с вами тет-а-тет, — постучавшись, Анастасия просунула голову в комнату царедворца Готфрида.
Обычно тот сам вызывал ее на беседу, но это был не тот случай. Она пришла к нему сама, чтобы во всем сознаться. Признание в любви принца Рудольфа, колючка под седлом Урагана и в довершение ко всему происшествие на озере, чуть не стоившее ей жизни, подтолкнули ее на этот шаг. Будь она дома, назвала бы свое признание камминг-аутом. Анастасия собиралась быть убедительной и очень надеялась, что царедворец ее поймет, по крайней мере, не осудит и не сочтет трусихой. Даже подготовила пламенную речь в свое оправдание.
Готфрид вопросительно поднял брови — он совершенно не желал услышать от Анастасии, глядя на ее озабоченное лицо, что она не устояла перед чарами принца Рудольфа, поддалась им, оказалась с ним в одной постели и теперь ждет от него ребенка. Не хотел верить, что их план провалился от начала и до конца.
Но Готфрид, поморгав, прогнал эту мысль. Ведь Анастасию ни разу не застали с принцем даже в объятьях друг друга, если не считать происшествия на озере, пока они живут здесь, во дворце Верховного правителя, не говоря уж о постели, а значит и о беременности речи тоже быть не должно. Или он чего-то не знает? Упустил? Не осведомлен? Тогда надо всю охрану разгонять.
Ну да, они, Анастасия с принцем Рудольфом, стояли на берегу пруда абсолютно обнаженные и продолжали беседовать как ни в чем не бывало, нисколько не смущаясь своей наготы, он бы добавил, как старые любовники, когда они с Тилли прибежали к ним. Упустил, видимо, все же. Недоглядел…
Готфрид согласился выслушать Анастасию и предложил ей все же прогуляться по парку перед ужином в сопровождении верных Рафаэллы и монастырских сестер.
— А их-то зачем брать с собой? — удивилась Анастасия. — Пусть бы отдыхали.
— Ой, не нравится мне то, что произошло сегодня на пруду во время прогулки, — недовольно покачал головой царедворец. — А если вспомнить еще колючку под седлом… Нет, пусть уж следуют за нами для верности.
Что поделать? Анастасии тоже это не понравилось, что она выпала за борт во время кормления рыбок. Будь она дома, предположила бы, что к ним подплыл аквалангист, а, скорее всего, два или три, и просто попытались опрокинуть лодку. И только потому, что там было неглубоко, они с Рудольфом чудом не утонули. А так те же аквалангисты могли вообще утянуть их под воду. И никто бы не заметил и ничего бы не понял.
— И Тилли все это не понравилось. В очередной раз произошло нечто странное, — произнес Готфрид, немного помолчав.
Он уж в который раз задумывался, как только у Тилли духу хватило признаться ему, что она не та, за кого выдает ее Рудольф? Сказала, мол, я просто его соглядатая, тень, а вовсе не супруга принца Рудольфа. И добавила также, что Черного Лебедя, мол, надо тщательней охранять, имеются, мол, желающие навредить ей? И ведь поверил он ей, проныра-царедворец, до последнего сказанного ею слова поверил девчонке. Сам чувствовал, что сгущаются тучи над их головами.
— Тилли? — удивилась Анастасия. Ей казалось, что ее тайну девушка не выдаст, как обещала, но, видимо, чтобы быть до конца уверенной рассказала царедворцу свою.
— Тилли, Тилли, — покачал головой Готфрид, — именно она обратила внимание на какое-то странное шевеление в воде возле вашей лодки еще до того, как та опрокинулась. Глазастая девушка и весьма наблюдательная, скажу. Молодец! Мы вам кричали, но вы нас не услышали — далеко было, да и, видимо, ветерок относил в сторону наши слова.
«Что же, уже проще», — вздохнула Анастасия.
Если Тилли во всем призналась царедворцу, и он ей поверил, то и ей следует поступить точно также, Готфрид должен понять и ее. Не получится убедить его, значит, будет гораздо сложнее доказывать, что она не королева.
— Вы знакомы с работой о магии Верховного правителя? — сразу же спросила Анастасия, как только они покинули стены дворца и неспешно пошли по парковым дорожкам, делая вид, что просто прогуливаются. Если разобраться, так оно и было. Чуть на отдалении, буквально в нескольких шагах от них находились сопровождающие их лица.
— Кое-что слышал, — кивнул головой Готфрид. — Но читать никогда не читал, даже не держал трактат в руках. Я не обладаю магическими способностями и эти знания мне ни к чему.
— Я тоже не обладаю сверхъестественными способностями, — продолжила Анастасия, — но от знаний никогда не отказывалась.
Укорить царедворца ей можно, она королева для него. Пока еще королева.
Анастасия помолчала немного, обдумывая, как лучше преподнести информацию Готфриду, чтобы он поверил безоговорочно каждому, сказанному ей слову.
— В том трактате говорится, что благодаря особой технологии можно встретиться со своим двойником из параллельного мира или из прошлого, что абсолютно равносильно. Не стану вдаваться в подробности данной теории, скажу только, что основной упор в работе делался на понятие души и отделение при перемещениях ее от бренного тела. Верховный правитель утверждал, что встретиться могут только души, что тела и какие бы то ни было предметы, сопровождающие их, не могут перемещаться из мира в мир, из века в век, из прошлого в будущее и обратно. Своими дурацкими опытами с взрывами я случайно развеяла его теорию, сама того не желая, — вздохнула Анастасия. — Я уверена, что переселяется не только дух и душа, но и полностью тело, со всем тем, что соприкасается с ним. То есть…
