Глеб с тоской посмотрел им вслед — порой ему казалось, что и мысли у его топ-менеджеров одинаковые. Он был уверен, даже не сомневался в этом, что сейчас эти высокооплачиваемые так сказать специалисты разбредутся по своим шикарным кабинетам и пригласят своих замов, чтобы поставить перед ними цели развития предприятия, как только что сделал перед ними он, Глеб. Те в свою очередь вернутся в кабинеты пожиже и потребуют на ковер своих подчиненных. В итоге выяснять, кто владелец здания, кому принадлежит земельный участок, на котором стоит злосчастный клуб, будет какой-нибудь, как его все называют, дядя Коля, у которого сварливая жена, вечно всем недовольная, ипотека и оклад в тридцать тысяч рублей. Он бы давно поменял место работы, ведь здесь его не ценят, но… Ипотека… И опять же жена… А за те деньги, которые он получал в фирме, вкалывать душка дядя Коля не собирался — пусть начальство скажет спасибо, что вовремя он приходил на работу и бесконечно травил анекдоты возле кофемашины, в курилке, где давно запрещено курить, и в столовой во время бесплатных обедов.
Обреченно вздохнув, Глеб не мигая уставился на телефон. Кому бы позвонить, чтобы хоть как-то ускорить процесс по сносу ненавистного клуба? Ведь в следующий понедельник на очередном таком же совещании он в лучшем случае услышит, что дела идут, документы в юридическом отделе, где такой же дядя Коля положил то, что ему попало в руки, даже не взглянув, в ящик потрепанного видавшего виды письменного стола — бумага должна вылежаться.
И все-таки Глеб нашел, с кем можно посоветоваться.
— Папа, привет, — проговорил он радостно в трубку. — Подскажи, пожалуйста, — только с отцом он бывал вежлив, больше ни с кем, — что ты бы предпринял, если бы тебе захотелось завладеть земельным участком и строением на нем.
— Запрос в реестр — это первое, — ответил мужчина на том конце провода. Ему безумно нравилось, когда сын обращался вот так просто за советом. — А уже дальше все зависит от того, кто владелец земли. Могу подсказать, к кому и на какой козе подъехать, чтобы быстро получить все требуемые бумаги на руки. И не скупись — люди любят, когда их высоко ценят. Точнее, задорого покупают.
«Если бы все это любили, — хмыкнул про себя Глеб, — не пришлось бы заниматься всякой ерундой. Я нашел бы, куда потратить деньги»…
Отец еще что-то говорил, но он его уже не слушал, точнее не слышал — все прикидывал и решал, с каким удовольствием он снесет клуб, обнесет участок колючей проволокой и ничего там строить не будет. Он не идиот… Мозг уцепился только за последнюю фразу: «Мама ждет тебя на ужин в среду. Скорректируй свои планы».
— Очередную невесту подгонит? — фыркнул Глеб. — Надоело уже. Я еще очень молод, чтобы брать на себя заботу о жене и ребенке, о котором так твердит матушка. Не наигрался сам. Зачем мне обуза?
— И все же, — отец добавил в голос строгости, — я не советовал бы огорчать маму.
— Я приду, — не стал спорить Глеб. Один вечер в месяц можно и потерпеть. Потом он какое-то время, неделю, не больше, поухаживает за девушкой, а затем они расстанутся, тихо без скандала. Такое бывает — не сошлись характерами. А мать опять займется поиском невесты для него. И опять наступит свобода. Впрочем, его и сейчас никто ни в чем не ограничивал. Только поэтому ради мамы он бывал послушным сыном…
Едва закончив разговор с отцом, Глеб сразу же набрал номерок нужного человечка. Тот молча выслушал проблему и сразу назвал цену за услугу. Немного меньше, чем Глеб собирался отвалить танцору в клубе. По-божески, отметил он про себя.
— В среду вечером… — добавил человечек.
— В четверг утром, — поправил его Глеб.
— Нет, я очень дорого ценю свое время. В среду вечером, — упрямо повторил человечек. — И деньги сразу подготовьте.
Глеб даже не нашелся что ответить — он просто потерял дар речи. А на том конце провода положили трубку. Глеб вдруг почувствовал, как откуда-то из глубины нарастало раздражение — его второй раз за последние три дня осадили, причем совершенно в наглой форме, а он ничего не смог ни сказать, ни сделать в ответ. Ничего… Вот только разберется с клубом, займется папиным человечком — он пока еще ему нужен. А потом к ногтю…
В среду Глеб едва не опоздал на семейный ужин. Повезло, что человечек его не задержал — отдал документы, взял деньги и молча свалил. Ни дать ни взять — человечек. Низенького роста, плюгавенький, плешивенький, с бегающими глазками. Глебу ни разу не удалось встретиться с ним взглядом. Впрочем, этого и не нужно было — так, ради спортивного интереса, хотелось узнать, какого цвета глаза у человечка. И осаживать его как-то расхотелось — было бы кого ставить на место. А этот червяк, мокрица, пресмыкающееся перед сильными мира сего, но строящий из себя нечто. Танцор — совсем другое дело. Хотя… Если вдуматься, то он тоже ничего из себя не представлял. Просто разозлил до глубины души…
Глеб сунул документы в ящик стола — завтра подробно их изучит — и помчался к родителям.
Каково же было его удивление, когда за ужином не оказалось никакой невесты. И матушка даже не попыталась завести разговор о женитьбе. Это что-то новенькое! Зачем тогда он понадобился родителям? Спрашивать не решился, терпеливо дожидался, когда они сами заведут разговор, и изредка внимательно посматривал на мать.
— Вот что, сын…
«Началось», — тоскливо подумал Глеб.
— В пятницу в мэрии состоится благотворительный бал…
— А я тут при чем? — вырвалось у Глеба.
— Прояви терпение, не перебивай мать, — потребовал отец.
Глеб сложил руки домиком и уперся на них подбородком в ожидании десерта. Что ему еще скажут?
— Мы приглашены трое. Ты тоже.
Он это уже понял, мать бы не стала затевать этот бессмысленный разговор.
— Я хочу попасть в твое жилище… — Она так и сказала «жилище», ни дом, ни квартира, а нечто неопределенное. — Чтобы навести ревизию в твоем гардеробе… Посмотри, в чем ты ходишь?
Глеб недоуменно опустил глаза на грудь. На нем дорогой костюм, рубашка, галстук — все фирменное.
— Фирменное, но не модное, — мать словно прочитала его мысли. — А твой образ копируют сотрудники… И это плохо… Ты должен стать для них идеалом… Нет, идолом. А ты? Любой сможет одеться, как ты, и от тебя его будет не отличить. Это нехорошо. Я бы сказала неправильно.
Спорить с матерью бесполезно — она всегда права. Глеб понял это еще в раннем детстве. Хочет переодеть его? Он негромко хмыкнул — пусть переодевает.
— У нас ровно один день, чтобы сделать из тебя человека.
— Надеюсь, мы в Германию или в Италию не полетим? — на всякий случай поинтересовался Глеб. Бал балом, а у него планы и на четверг, и на пятницу. Встречи, переговоры. Да и документы из ящика в столе не мешало бы изучить потщательнее. За что он заплатил бешеные деньги тому человечку, хотелось бы понять.
— Нет, не полетим, — ответила мать. — Но в парочку бутиков зайти придется… Я уже договорилась.
Глеб закатил глаза.
— Мама, у меня бизнес, в конце концов, — произнес он тоскливым голосом.
— Бизнес подождет, — произнесла женщина тоном, не терпящим возражений. — На балу ты должен быть самым завидным женихом.
И сразу стало понятно, куда подул ветер. Глеб обреченно вздохнул. А он, грешным делом, подумал, что матушка наконец отказалась от своих матримониальных планов в отношении его. Ошибся…
— Мама, я освобожусь только вечером, ближе к ночи, — Глеб поднял обе руки, как бы сдаваясь и принимая сторону матери.
— Ничего, — кивнула та. — Я предполагала, что именно так ты мне ответишь. Нас подождут.
Не только Глеб привык, чтобы все его желания исполнялись, — матушка тоже к этому привыкла. И совершенно неважно на сына направлено ее желание, на мужа или на кого-то постороннего. Главное, чтобы ей не перечили, подчинялись и выполняли все, что она хотела…
Глеб читал документы и не верил своим глазам. Его элементарно надули, обвели вокруг пальца, как сопливого лоха. Его что, совсем за дурака держат, чтобы он поверил в подобную ахинею? Клуб — это не клуб по документам, а престижное медицинское учреждение. Он только в выходные был там и хотел снять танцовщика. Земля, ладно, вполне могла принадлежать мэрии. Но строение… И при этом все подписи и печати на месте — не подкопаться.
— Папа, — Глеб снова набрал отца. — У тебя есть знакомый частный детектив, только очень хороший. И чтобы был вхож и в полицию, и в администрацию.
— Что-то стряслось? — напрягся мужчина. Он верил сыну, никогда его не контролировал, но, похоже, пришло время.
— Что ты? — как можно равнодушнее отозвался Глеб. — Мне показалось, что человечек, которого ты порекомендовал, элементарно надул меня.
— Не может этого быть, — отрезал отец.
— Именно в этом я и хочу убедиться. Порекомендуй теперь детектива, — настойчиво повторил Глеб. — Доверяй, но проверяй. Сам учил меня.
— Это не совсем детектив, — отозвался после некоторого раздумья мужчина. — Он служит в полиции и оказывает мне услуги определенного свойства.
— Коммерческий секс, — хмыкнул Глеб.
— Что? — не понял его отец.
— Да так, — отмахнулся Глеб. — Я записываю адресок, где можно отыскать твоего честного полицейского, и его телефончик. Как мне представиться?
— Так и скажи, мол, я Глеб Борисович Зуев. Сын Бориса Марковича Зуева. Впрочем, моего отчества он может и не знать, как и того, чем я занимаюсь.
Глеб улыбнулся, но говорить, отцу, что тот ошибается на свой счет и насчет Виталия, которого ему порекомендовали, не стал, — время покажет…
— Ну, рассказывай, женушка!
Виталий сурово взглянул на Настю.
— Что рассказывать? — испуганно прошептала та и молитвенно сложила руки на груди.
Дети быстро разбежались по своим комнатам. Когда папа такой строгий, лучше под горячую руку ему не попадаться.
— Что произошло в клубе «Рыжий кот»? — хмыкнул он, продолжая стоять в прихожей. — Третий человек, — он потыкал пальцем в потолок, — за неделю интересовался клубом. А я ни сном ни духом. И родная жена молчит, как партизан на допросе.
— А кто хоть интересовался? — облегченно выдохнула Настя. Она ненароком подумала, что кто-то донес мужу про ее свидание с Алексом. Вроде, ничего не было — говорили и ели мороженое.
— Сначала сам мэр, потом наш друг и безопасник твоей подруги, а сегодня сам господин Зуев позвонил.
— Нефтяной король или принц заправок? — хихикнула Настя, принимая от мужа куртку.
— Принц… — ответил Виталий и брезгливо скривился. Как ему противны господа Зуевы, но многодетную семью надо как-то кормить.
— Значит, все-таки что-то произошло, — задумчиво проговорила Настя. — Не случайно Илона была невероятно злая, когда буквально выдернула меня с танцпола. Знать бы только что?
— Вот и узнай, — попросил Виталий. — Мне тоже это очень интересно…
На благотворительном балу в мэрии Олег откровенно скучал. С бокалом шампанского, даже не сделав ни одного глотка, что поделать — не хотелось, а отказаться было практически невозможно, он с напускным равнодушием фланировал между приглашенными. Знакомых было хоть отбавляй, а вот просто постоять и поговорить ни с кем из них не хотелось. Официальная часть, где сначала мэр толкнул речь минут на десять, а теперь во время фуршета проходили кулуарные разговоры, подходила к концу. И вот-вот в сущность должен был начаться сам бал — филармонический оркестр уже настраивал свои инструменты, стараясь не мешать беседующим.
— Здравствуй, Алексей, — негромко окликнул Олег знакомого. — Непривычно видеть тебя во фраке, — улыбнулся он. — Сопровождаешь кого-то?
— Сопровождаю, — честно признался Алекс и скосил взглядом на молодую женщину в ядовито-алом наряде. — Начальницу… Приходится — она у нас дама незамужняя. Бизнес-леди негоже появляться на общественных мероприятиях в одиночестве. Приходится, — повторил. — А ты?
— А я один — бизнесмену можно, — несколько истерично хихикнул Олег. — Его за это никто не осудит. Скорее, наоборот, причислят к разряду выгодных женихов.
— Да уж, — согласился Алекс и тоже выдавил из себя нервный смешок. — Отойдем в сторонку, чтобы…
— Отойдем, — кивнул Олег.
Они покинули зал и вышли в коридор, а потом, не сговариваясь, направились к небольшому холлу с распахнутыми окнами, якобы подышать свежим воздухом. Каждый хотел спросить другого о сокровенном, но решался. Первым не выдержал Алекс.
— Ты по-прежнему танцуешь? — спросил он и выжидательно уставился на Олега.
— Ага, — хмыкнул тот, — у мэра на ковре извиваюсь, когда он выкручивает руки… — А ты?
— Посмотри на меня, — фыркнул Алекс. — Какие танцы? Давно утратил былую легкость.
Олег искренне рассмеялся.
— Да ты никогда изяществом и не отличался, — улыбнулся он. — За это девочки тебя и любили.
Когда-то их одновременно маленькими мальчиками мамы привели в гарнизонный клуб офицеров — мальчиков любого возраста с удовольствием принимали в танцевальные секции. А тут акробатический рок-н-ролл! Олегу, правда, в отличие от Алекса пришлось с этим видом танцев скоро завязать — даже самую маленькую танцоршу худенькому мальчику не получалось поднять на руки. Но танцы он не бросил. Зато широкоплечий Алекс после рок-н-ролла пошел дальше и занялся спортивной аэробикой.
— И при этом тебя была сумасшедшая растяжка, — вздохнул Олег. — Я всегда тебе так завидовал… Неужели больше вообще не возвращался к танцам?
— Нет, — покачал головой Алекс и поставил свой бокал с вином на подоконник. — А ты?
— Я тоже не танцую.
Они откровенно лгали друг другу.
Алекс часто после работы оставался в тренажерном зале, запирал дверь изнутри, включал музыку, под которую выступал последний раз на соревнованиях, и в одиночестве, без партнерши, исполнял программу от начала до конца. С легкостью выполнял стойки на руках, а вот садиться на шпагат становилось все труднее и труднее.
Олег тренировался дома — самую большую комнату в квартире переоборудовал в балетный класс. А потом выступал в клубе. Нечасто. Без этого он уже не мог: видеть восхищенные взгляды стало для него похлеще наркотика.
Из зала донеслись нежные звуки вальса.
— Пойдем назад, — Алекс повернулся в сторону коридора. — Моя дама не простит, если меня не окажется рядом, и я ее не приглашу на тур чего-нибудь. Она танцует просто безобразно, — поморщился, но приходится терпеть.
— Служебный роман? — усмехнулся Олег.
— Окстись, — отмахнулся Алекс. — Не родился еще тот мужчина, на которого Илона Кузьминична взглянула бы благосклонно… Да и женщина еще не родилась или не родится совсем, которая понравилась бы мне, — добавил он настолько тихо, чтобы его последнюю реплику Олег не услышал…
Они вернулись в зал. Столы с закусками и напитками убрали, и несколько пар уже плавно скользили в вальсе по паркетному полу.
Рассеянно улыбаясь, Олег рассматривал танцующих. И вдруг глаз зацепился за руку дамы, лежавшей на плече у Алекса. Олег вздрогнул — это, несомненно, была она. Точнее, ее рука с оригинальным кольцом на безымянном пальце. С большим бриллиантом. Он не мог ошибиться. Такие два одинаковые кольца вряд ли существовали в природе, если только их не заказывали в паре, например, матери и дочери, или двум любовницам разом.
Странно, что Илона… Вряд ли ее мать — руки у женщины в маске были уж слишком холенные и молодые. С Кузьмой Ушаковым ему приходилось пересекаться несколько раз по вопросам бизнеса. А вот с супругой бизнесмена не сталкивался ни разу — ни на официальных приемах, ни в неофициальной обстановке.
Обреченно вздохнув, Глеб не мигая уставился на телефон. Кому бы позвонить, чтобы хоть как-то ускорить процесс по сносу ненавистного клуба? Ведь в следующий понедельник на очередном таком же совещании он в лучшем случае услышит, что дела идут, документы в юридическом отделе, где такой же дядя Коля положил то, что ему попало в руки, даже не взглянув, в ящик потрепанного видавшего виды письменного стола — бумага должна вылежаться.
И все-таки Глеб нашел, с кем можно посоветоваться.
— Папа, привет, — проговорил он радостно в трубку. — Подскажи, пожалуйста, — только с отцом он бывал вежлив, больше ни с кем, — что ты бы предпринял, если бы тебе захотелось завладеть земельным участком и строением на нем.
— Запрос в реестр — это первое, — ответил мужчина на том конце провода. Ему безумно нравилось, когда сын обращался вот так просто за советом. — А уже дальше все зависит от того, кто владелец земли. Могу подсказать, к кому и на какой козе подъехать, чтобы быстро получить все требуемые бумаги на руки. И не скупись — люди любят, когда их высоко ценят. Точнее, задорого покупают.
«Если бы все это любили, — хмыкнул про себя Глеб, — не пришлось бы заниматься всякой ерундой. Я нашел бы, куда потратить деньги»…
Отец еще что-то говорил, но он его уже не слушал, точнее не слышал — все прикидывал и решал, с каким удовольствием он снесет клуб, обнесет участок колючей проволокой и ничего там строить не будет. Он не идиот… Мозг уцепился только за последнюю фразу: «Мама ждет тебя на ужин в среду. Скорректируй свои планы».
— Очередную невесту подгонит? — фыркнул Глеб. — Надоело уже. Я еще очень молод, чтобы брать на себя заботу о жене и ребенке, о котором так твердит матушка. Не наигрался сам. Зачем мне обуза?
— И все же, — отец добавил в голос строгости, — я не советовал бы огорчать маму.
— Я приду, — не стал спорить Глеб. Один вечер в месяц можно и потерпеть. Потом он какое-то время, неделю, не больше, поухаживает за девушкой, а затем они расстанутся, тихо без скандала. Такое бывает — не сошлись характерами. А мать опять займется поиском невесты для него. И опять наступит свобода. Впрочем, его и сейчас никто ни в чем не ограничивал. Только поэтому ради мамы он бывал послушным сыном…
Едва закончив разговор с отцом, Глеб сразу же набрал номерок нужного человечка. Тот молча выслушал проблему и сразу назвал цену за услугу. Немного меньше, чем Глеб собирался отвалить танцору в клубе. По-божески, отметил он про себя.
— В среду вечером… — добавил человечек.
— В четверг утром, — поправил его Глеб.
— Нет, я очень дорого ценю свое время. В среду вечером, — упрямо повторил человечек. — И деньги сразу подготовьте.
Глеб даже не нашелся что ответить — он просто потерял дар речи. А на том конце провода положили трубку. Глеб вдруг почувствовал, как откуда-то из глубины нарастало раздражение — его второй раз за последние три дня осадили, причем совершенно в наглой форме, а он ничего не смог ни сказать, ни сделать в ответ. Ничего… Вот только разберется с клубом, займется папиным человечком — он пока еще ему нужен. А потом к ногтю…
В среду Глеб едва не опоздал на семейный ужин. Повезло, что человечек его не задержал — отдал документы, взял деньги и молча свалил. Ни дать ни взять — человечек. Низенького роста, плюгавенький, плешивенький, с бегающими глазками. Глебу ни разу не удалось встретиться с ним взглядом. Впрочем, этого и не нужно было — так, ради спортивного интереса, хотелось узнать, какого цвета глаза у человечка. И осаживать его как-то расхотелось — было бы кого ставить на место. А этот червяк, мокрица, пресмыкающееся перед сильными мира сего, но строящий из себя нечто. Танцор — совсем другое дело. Хотя… Если вдуматься, то он тоже ничего из себя не представлял. Просто разозлил до глубины души…
Глеб сунул документы в ящик стола — завтра подробно их изучит — и помчался к родителям.
Каково же было его удивление, когда за ужином не оказалось никакой невесты. И матушка даже не попыталась завести разговор о женитьбе. Это что-то новенькое! Зачем тогда он понадобился родителям? Спрашивать не решился, терпеливо дожидался, когда они сами заведут разговор, и изредка внимательно посматривал на мать.
— Вот что, сын…
«Началось», — тоскливо подумал Глеб.
— В пятницу в мэрии состоится благотворительный бал…
— А я тут при чем? — вырвалось у Глеба.
— Прояви терпение, не перебивай мать, — потребовал отец.
Глеб сложил руки домиком и уперся на них подбородком в ожидании десерта. Что ему еще скажут?
— Мы приглашены трое. Ты тоже.
Он это уже понял, мать бы не стала затевать этот бессмысленный разговор.
— Я хочу попасть в твое жилище… — Она так и сказала «жилище», ни дом, ни квартира, а нечто неопределенное. — Чтобы навести ревизию в твоем гардеробе… Посмотри, в чем ты ходишь?
Глеб недоуменно опустил глаза на грудь. На нем дорогой костюм, рубашка, галстук — все фирменное.
— Фирменное, но не модное, — мать словно прочитала его мысли. — А твой образ копируют сотрудники… И это плохо… Ты должен стать для них идеалом… Нет, идолом. А ты? Любой сможет одеться, как ты, и от тебя его будет не отличить. Это нехорошо. Я бы сказала неправильно.
Спорить с матерью бесполезно — она всегда права. Глеб понял это еще в раннем детстве. Хочет переодеть его? Он негромко хмыкнул — пусть переодевает.
— У нас ровно один день, чтобы сделать из тебя человека.
— Надеюсь, мы в Германию или в Италию не полетим? — на всякий случай поинтересовался Глеб. Бал балом, а у него планы и на четверг, и на пятницу. Встречи, переговоры. Да и документы из ящика в столе не мешало бы изучить потщательнее. За что он заплатил бешеные деньги тому человечку, хотелось бы понять.
— Нет, не полетим, — ответила мать. — Но в парочку бутиков зайти придется… Я уже договорилась.
Глеб закатил глаза.
— Мама, у меня бизнес, в конце концов, — произнес он тоскливым голосом.
— Бизнес подождет, — произнесла женщина тоном, не терпящим возражений. — На балу ты должен быть самым завидным женихом.
И сразу стало понятно, куда подул ветер. Глеб обреченно вздохнул. А он, грешным делом, подумал, что матушка наконец отказалась от своих матримониальных планов в отношении его. Ошибся…
— Мама, я освобожусь только вечером, ближе к ночи, — Глеб поднял обе руки, как бы сдаваясь и принимая сторону матери.
— Ничего, — кивнула та. — Я предполагала, что именно так ты мне ответишь. Нас подождут.
Не только Глеб привык, чтобы все его желания исполнялись, — матушка тоже к этому привыкла. И совершенно неважно на сына направлено ее желание, на мужа или на кого-то постороннего. Главное, чтобы ей не перечили, подчинялись и выполняли все, что она хотела…
Глеб читал документы и не верил своим глазам. Его элементарно надули, обвели вокруг пальца, как сопливого лоха. Его что, совсем за дурака держат, чтобы он поверил в подобную ахинею? Клуб — это не клуб по документам, а престижное медицинское учреждение. Он только в выходные был там и хотел снять танцовщика. Земля, ладно, вполне могла принадлежать мэрии. Но строение… И при этом все подписи и печати на месте — не подкопаться.
— Папа, — Глеб снова набрал отца. — У тебя есть знакомый частный детектив, только очень хороший. И чтобы был вхож и в полицию, и в администрацию.
— Что-то стряслось? — напрягся мужчина. Он верил сыну, никогда его не контролировал, но, похоже, пришло время.
— Что ты? — как можно равнодушнее отозвался Глеб. — Мне показалось, что человечек, которого ты порекомендовал, элементарно надул меня.
— Не может этого быть, — отрезал отец.
— Именно в этом я и хочу убедиться. Порекомендуй теперь детектива, — настойчиво повторил Глеб. — Доверяй, но проверяй. Сам учил меня.
— Это не совсем детектив, — отозвался после некоторого раздумья мужчина. — Он служит в полиции и оказывает мне услуги определенного свойства.
— Коммерческий секс, — хмыкнул Глеб.
— Что? — не понял его отец.
— Да так, — отмахнулся Глеб. — Я записываю адресок, где можно отыскать твоего честного полицейского, и его телефончик. Как мне представиться?
— Так и скажи, мол, я Глеб Борисович Зуев. Сын Бориса Марковича Зуева. Впрочем, моего отчества он может и не знать, как и того, чем я занимаюсь.
Глеб улыбнулся, но говорить, отцу, что тот ошибается на свой счет и насчет Виталия, которого ему порекомендовали, не стал, — время покажет…
— Ну, рассказывай, женушка!
Виталий сурово взглянул на Настю.
— Что рассказывать? — испуганно прошептала та и молитвенно сложила руки на груди.
Дети быстро разбежались по своим комнатам. Когда папа такой строгий, лучше под горячую руку ему не попадаться.
— Что произошло в клубе «Рыжий кот»? — хмыкнул он, продолжая стоять в прихожей. — Третий человек, — он потыкал пальцем в потолок, — за неделю интересовался клубом. А я ни сном ни духом. И родная жена молчит, как партизан на допросе.
— А кто хоть интересовался? — облегченно выдохнула Настя. Она ненароком подумала, что кто-то донес мужу про ее свидание с Алексом. Вроде, ничего не было — говорили и ели мороженое.
— Сначала сам мэр, потом наш друг и безопасник твоей подруги, а сегодня сам господин Зуев позвонил.
— Нефтяной король или принц заправок? — хихикнула Настя, принимая от мужа куртку.
— Принц… — ответил Виталий и брезгливо скривился. Как ему противны господа Зуевы, но многодетную семью надо как-то кормить.
— Значит, все-таки что-то произошло, — задумчиво проговорила Настя. — Не случайно Илона была невероятно злая, когда буквально выдернула меня с танцпола. Знать бы только что?
— Вот и узнай, — попросил Виталий. — Мне тоже это очень интересно…
Глава 6
На благотворительном балу в мэрии Олег откровенно скучал. С бокалом шампанского, даже не сделав ни одного глотка, что поделать — не хотелось, а отказаться было практически невозможно, он с напускным равнодушием фланировал между приглашенными. Знакомых было хоть отбавляй, а вот просто постоять и поговорить ни с кем из них не хотелось. Официальная часть, где сначала мэр толкнул речь минут на десять, а теперь во время фуршета проходили кулуарные разговоры, подходила к концу. И вот-вот в сущность должен был начаться сам бал — филармонический оркестр уже настраивал свои инструменты, стараясь не мешать беседующим.
— Здравствуй, Алексей, — негромко окликнул Олег знакомого. — Непривычно видеть тебя во фраке, — улыбнулся он. — Сопровождаешь кого-то?
— Сопровождаю, — честно признался Алекс и скосил взглядом на молодую женщину в ядовито-алом наряде. — Начальницу… Приходится — она у нас дама незамужняя. Бизнес-леди негоже появляться на общественных мероприятиях в одиночестве. Приходится, — повторил. — А ты?
— А я один — бизнесмену можно, — несколько истерично хихикнул Олег. — Его за это никто не осудит. Скорее, наоборот, причислят к разряду выгодных женихов.
— Да уж, — согласился Алекс и тоже выдавил из себя нервный смешок. — Отойдем в сторонку, чтобы…
— Отойдем, — кивнул Олег.
Они покинули зал и вышли в коридор, а потом, не сговариваясь, направились к небольшому холлу с распахнутыми окнами, якобы подышать свежим воздухом. Каждый хотел спросить другого о сокровенном, но решался. Первым не выдержал Алекс.
— Ты по-прежнему танцуешь? — спросил он и выжидательно уставился на Олега.
— Ага, — хмыкнул тот, — у мэра на ковре извиваюсь, когда он выкручивает руки… — А ты?
— Посмотри на меня, — фыркнул Алекс. — Какие танцы? Давно утратил былую легкость.
Олег искренне рассмеялся.
— Да ты никогда изяществом и не отличался, — улыбнулся он. — За это девочки тебя и любили.
Когда-то их одновременно маленькими мальчиками мамы привели в гарнизонный клуб офицеров — мальчиков любого возраста с удовольствием принимали в танцевальные секции. А тут акробатический рок-н-ролл! Олегу, правда, в отличие от Алекса пришлось с этим видом танцев скоро завязать — даже самую маленькую танцоршу худенькому мальчику не получалось поднять на руки. Но танцы он не бросил. Зато широкоплечий Алекс после рок-н-ролла пошел дальше и занялся спортивной аэробикой.
— И при этом тебя была сумасшедшая растяжка, — вздохнул Олег. — Я всегда тебе так завидовал… Неужели больше вообще не возвращался к танцам?
— Нет, — покачал головой Алекс и поставил свой бокал с вином на подоконник. — А ты?
— Я тоже не танцую.
Они откровенно лгали друг другу.
Алекс часто после работы оставался в тренажерном зале, запирал дверь изнутри, включал музыку, под которую выступал последний раз на соревнованиях, и в одиночестве, без партнерши, исполнял программу от начала до конца. С легкостью выполнял стойки на руках, а вот садиться на шпагат становилось все труднее и труднее.
Олег тренировался дома — самую большую комнату в квартире переоборудовал в балетный класс. А потом выступал в клубе. Нечасто. Без этого он уже не мог: видеть восхищенные взгляды стало для него похлеще наркотика.
Из зала донеслись нежные звуки вальса.
— Пойдем назад, — Алекс повернулся в сторону коридора. — Моя дама не простит, если меня не окажется рядом, и я ее не приглашу на тур чего-нибудь. Она танцует просто безобразно, — поморщился, но приходится терпеть.
— Служебный роман? — усмехнулся Олег.
— Окстись, — отмахнулся Алекс. — Не родился еще тот мужчина, на которого Илона Кузьминична взглянула бы благосклонно… Да и женщина еще не родилась или не родится совсем, которая понравилась бы мне, — добавил он настолько тихо, чтобы его последнюю реплику Олег не услышал…
Они вернулись в зал. Столы с закусками и напитками убрали, и несколько пар уже плавно скользили в вальсе по паркетному полу.
Рассеянно улыбаясь, Олег рассматривал танцующих. И вдруг глаз зацепился за руку дамы, лежавшей на плече у Алекса. Олег вздрогнул — это, несомненно, была она. Точнее, ее рука с оригинальным кольцом на безымянном пальце. С большим бриллиантом. Он не мог ошибиться. Такие два одинаковые кольца вряд ли существовали в природе, если только их не заказывали в паре, например, матери и дочери, или двум любовницам разом.
Странно, что Илона… Вряд ли ее мать — руки у женщины в маске были уж слишком холенные и молодые. С Кузьмой Ушаковым ему приходилось пересекаться несколько раз по вопросам бизнеса. А вот с супругой бизнесмена не сталкивался ни разу — ни на официальных приемах, ни в неофициальной обстановке.
