— Рядом, — сказал Ник и махнул рукой дальше по коридору.
— И в ее двери нет замка? —продолжил сердиться Демон.
— Я смотрю, в этом коридоре ни одна комната не запирается.
Ангел не поленился и, пробежавшись по коридору, дернул каждую дверь за ручку.
— Во дворце ни одно помещение не закрывается снаружи, только изнутри, — со знанием дела проговорил Ник. — А другого и не нужно. Комнаты гостям предоставляются лишь для того, чтобы переодеться перед балом и отдохнуть после него. Все… А перед королевскими покоями стоит стража. Мимо нее никто посторонний не проскочит.
— И в комнаты в ваше отсутствие, в принципе, может войти любой? — спросил Гадриэль.
— И пусть входят, — фыркнул Ник. Он не понимал, что так не понравилось его новым друзьям. Решил, что они мнительные какие-то. Если даже кто-то и войдет, то сразу выйдет, так как, скорее всего, просто ошибся комнатой. — Брать-то все равно нечего, разве только парадный костюм у него, а у сестры — платье. Но она вряд ли расстроится, просто потребует от Ника, чтобы тот привез из дома другое.
— Разберемся, — кивнул мрачно Демон. Хоть и не он временно исполняющий обязанности ангела-хранителя молодого графа, но, неожиданно прикипев к нему, стал переживать за него не меньше, чем Гадриэль, а, может, и больше. Понравился ему Ник Ольсон — при внешней хрупкости у парня имелся, совершенно точно, железный внутренний стержень. Ведь не побоялся же он выйти на дуэль против барона, соперника гораздо сильнее и опытнее его. — Да, кстати, барон Вильсон обещал тебе денежную контрибуцию. Следует напомнить ему, — сказал Даниэль, прислушиваясь к звукам, доносящимся из коридора — тихо, вроде, никто их не подслушивал.
Гадриэль внимательно осмотрел комнату, не заметив ничего подозрительного, махнул рукой, прощаясь.
— Записку напиши для слуг, — попросил он, внезапно вернувшись буквально спустя пару минут. — Я и забыл, что временно лишен магических способностей. А без них я такой же обычный человек.
— Ага, обычный, скажешь тоже, — надулся Ник, но записку написал, чтобы слуги принимали его «родственника» и выдавали тому все, что он потребует.
— Отлично, — улыбнулся Гадриэль, быстро прикидывая в уме, что ему ещё предстоит сделать за остаток дня. — Дан, — обратился он к Демону, — я надеюсь на тебя. Не оставляй графа ни на минуту.
— Обижаешь, — хмыкнул тот в ответ. Ангел мог бы и не просить — он и без его просьб теперь парня без надзора не оставит. Втянули его в историю. Когда они вернутся на свое облако, надо, чтобы у графа все опять вошло в привычный образ жизни. А без них у него ничего не получится. Будь на месте Ника барон Вильсон, он бы даже не задумался — тот за себя сам постоять в состоянии, а у графа сестра на первом месте. Красивая, наверное, ласково улыбнулся про себя Демон. Скоро вечер, бал, а легкомысленная девица до сих пор где-то бродит. Следовало бы её отыскать и выпороть по первое число, чтобы той неповадно было. Её вывезли в свет, а она на неприятности нарывается, а главное, втягивает своего брата в них.
— Где может быть Эмилия? — спросил Даниэль.
— У фрейлин, — пожал плечами Ник. Как только в его жизни появились эти двое, он совсем перестал думать о своей сестре. Да и что с ней может произойти до бала, ведь во дворце нет посторонних? Вот во время бала — совсем другое дело. — Не бери в голову.
— Легко сказать, не бери, — хмыкнул Демон, рассматривая не первой свежести костюмы графа. — Я хотел бы взглянуть на платья твоей сестры.
— Пойдём, — снова пожал плечами Ник, не понимая, зачем невидимому хвостатому и рогатому это нужно.
Платьями Эмилии Демон остался доволен — модные, новенькие. На сестре граф Ольсон не экономил. Да и на одежду для себя у него средств хватало, скорее всего, просто он не считал нужным поменять костюмы. Но ничего, они с Гадриэлем научат его в первую очередь любить себя. Любовь к ближним — конечно, хорошее качество, но и о себе забывать не стоит.
— Кого я вижу, — барон Вильсон гаденько усмехнулся, выходя на балкон бальной залы, где одиноко стоял граф Ольсон и не принимал участия в танцах по нескольким причинам.
Во-первых, граф стеснялся своего невысокого роста, во-вторых, он плохо танцевал и, считая, что ему это совершенно не нужно, тратил деньги на учителей танцев только для Эмилии, ну и в-третьих, дамы, сопровождающие молоденьких дебютанток, отказывали Нику, лишь взглянув на его поношенный костюм. Но он, естественно, об этом не догадывался и списывал все на свою молодость и неопытность.
Барон несколько отошел от дуэли и теперь с трудом понимал, как он мог согласиться на денежную контрибуцию. Хорошо еще, что никто не узнал об этом — он купил молчание секундантов и своих, и графа Ольсона. А то бы засмеяли, опозорили перед всем светом. Лучший дуэлянт королевства — и вдруг денежная компенсация.
Шатающейся походкой барон подошел к Нику и, нагло толкнув того, облил его костюм вином из своего бокала. Парень один, почему не покуражиться?
— Поаккуратней, — проворчал Ник, доставая шелковый с монограммой носовой платок и промокая им с рукава камзола рубиновые капли. Совершенно не хотелось ссориться с бароном даже без свидетелей ему, а при свидетелях тем более — хватило одного раза, чтобы поумнеть и не связываться с ним.
Но барону совсем наоборот нужен был скандал, чтобы выставить графа в дурном свете и не платить ему. Поэтому отступать он не собирался.
— Ах, простите, — гаденько произнес барон и вылил остатки вина из бокала прямо на белоснежную рубашку Ника.
Тот молча снова вино промокнул платком и, зажав его в своем маленьком кулачке, размахнулся, чтобы ответить обидчику. Он граф, в конце концов, почему барон его ни в грош не ставит? Или думает, что он не сможет достойно ему ответить на оскорбления? Сначала сестра, теперь он сам.
Знал бы барон Вильсон, что Демон по-прежнему находился рядом с Ником, ни за что не стал бы с графом Ольсоном связываться.
От удара Ника барон сначала подлетел на пару ярдов вверх, а потом, круша двустворчатую балконную дверь, под визг дам влетел в бальную залу прямо под ноги короля и его партнерши. Музыканты перестали играть, люди переговариваться.
— Извините, Ваше Величество, — проговорил граф Ольсон в наступившей тишине, почтительно склоняя голову, — барон несколько перебрал.
И, гордо вскинув подбородок, он перешагнул через тело, лежащее на полу, направляясь к выходу.
— Так ни одну и не пригласишь на танец? — в самое ухо поинтересовался Демон.
— Нет, — расстроенно покачал головой Ник. Он бы и рад, но костюм и рубашка безнадежно испорчены, как и платок с монограммой. Придется покупать новые для следующего выхода в свет. Теперь этот вопрос его волновал больше…
— Никуда я не пойду, — недовольно топнула ногой Эмилия и раздраженно постучала веером о руку.
— Пойдешь, — мягко улыбнулся Ник. Ссориться с сестрой на людях он не собирался. Просто взял ее за рукав платья и потянул за собой.
— Помочь? — поинтересовался Демон, опасаясь, что своенравная красотка, сестрица графа, устроит истерику и никуда не пойдет. А у них дело.
— Не надо, — покачал головой граф.
В отличие от своего друга, он прекрасно знал, что Эмилия для вида выпендривалась, а на самом деле она тихая и покладистая, правда, постоянно в неприятности попадала, но это временно — освоится, станет настоящей светской дамой, которая блюдет не только свою честь, но и своего брата в первую очередь.
На подъездной аллее их дожидалась карета с гербами Ольсонов на дверцах.
— Как тебе удалось? — удивленно спросил Ник у Гадриэля.
Он, стоя рядом, терпеливо дожидался, пока Эмилия, кутаясь в легкий плащ и путаясь в юбках, пыталась забраться в экипаж, а Ангел ей только мешал и еще сильнее запутывал в юбках. В конце концов, он не выдержал, подхватил девушку на руки и затолкал внутрь. Ну сколько можно их задерживать?
— Трудно было, — согласно покачал головой Гадриэль. — Слуги у тебя излишне преданные. Даже записка, написанная твоей рукой, не помогала. Пришлось убеждать, что я не враг тебе, — и он, сжав руку в кулак, выразительно так покачал им. — А у вас как все прошло?
Ник приложил палец к губам — мол, лучше помолчать, пока в их компании находится его сестра. Той совершенно не обязательно знать, что теперь ее брата сопровождают ангел и демон хранители…
Сдав Эмилию с рук на руки верной служанке и переодев лишь рубашку — костюма все равно другого не было — Ник, вздохнув, снова вернулся в свою карету, где его терпеливо дожидались Ангел с Демоном. Он почти привык к незримому присутствию последнего. Да и Гадриэль, одетый по последней городской моде и не босой на этот раз, а обутый в стильные штиблеты, неожиданно перестал его пугать.
Карета, мягко качнувшись, тронулась в путь.
— И куда мы теперь? — спросил Ник, сдаваясь на милость своих хранителей — он уже понял, что даже если умрет, они вынесут его тело, оживят и потащат за собой развлекаться. Проще пройти все круги ада, который те пытались ему создать.
— Нас ждут прелестницы в «Золотом петухе», — радостно потирая руки, сразу же отозвался Ангел.
— Вы определенно хотите моей преждевременной смерти, — проворчал Ник, но спорить не стал — выйдет себе дороже. — Или моего разорения, — тяжело вздохнул он.
— Спешу успокоить, — проговорил Демон, хохотнув, — тебе придется платить только за себя. Поэтому соизмеряй сам свои желания со своими возможностями. Ангелу девочки ни к чему.
И он материализовался рядом с белокурым Гадриэлем в красавца-брюнета с трехдневной сексуальной щетиной. Ник захлебнулся от восторга, рассматривая мужчину в свете свечей кареты. Вот бы ему таким уродиться — он, как все светловолосые, мечтал о густой темной шевелюре, щетине, которой у него отродясь не было и в ближайшее время не намечалось. Ник протянул руку, чтобы проверить, что в волосах рожек нет.
Даниэль перехватил ее и, накрыв своей широкой ладонью, положил на пах Гадриэля:
— Наш друг существо бесполое даже в человеческом обличии.
И только тут Ник заметил отсутствие каких-либо выпуклостей в штанах у здоровяка. До этого он как-то не приглядывался, искренне полагая, что у того и детородный орган должен быть соответствующим.
— Как же так, — растерянно проговорил он, округляя глаза при этом от удивления и отдергивая руку, словно обжегшись.
— Думаешь, почему он такой болтливый? — снова хохотнул Демон. — Только языком и может дам развлекать.
— Как же? — снова произнес Ник, искренне жалея Гадриэля.
— Не обо мне, — улыбнувшись, сказал Ангел, — о себе в первую очередь тебе думать надо. О себе. Меня во мне все устраивает. И девушкам со мной скучно не бывает.
— Что верно, то верно, — кивнул Даниэль. — Мне надо постараться, чтобы завладеть вниманием девиц, а ему даже напрягаться не надо: он только взглянет — и все девушки его. А рот откроет, так и моя краля к нему убежит.
— Правда? — округлил глаза Ник.
— Правда-правда, — ласково похлопал его по плечу Демон. — Даже не сомневайся. Скоро сам убедишься.
Карета, мягко толкнувшись, остановилась.
— На выход, — скомандовал Гадриэль, поднимаясь с сиденья первым.
Ник вышел на ватных ногах из кареты и был подхвачен сильными руками, иначе точно бы упал и не тронулся с места.
Он с нескрываемым любопытством рассматривал здание борделя, в каждом высоком окне первого этажа которого горел яркий свет, на втором же этаже окна то загорались, то гасли.
— Не стоим на месте, — подтолкнул Даниэль Ника вперед, — не задерживаем движение. Карету опустить или не стоит?
— Да, — закивал Ник, а потом отчаянно затряс головой, — нет.
— Что «да», что «нет»… — усмехнулся Гадриэль, продолжавший держать Ника под мышки. — Часика через два подкатывай, — обратился он к кучеру. — Нечего тут гербами светиться.
— И пусть светится, — проворчал Демон. — Пусть все видят, что граф человек и ничто человеческое ему не чуждо.
— Эх, пропало мое честное имя, — пискнул обиженно Ник, освобождаясь от захвата Ангела и делая первый самостоятельный шаг по направлению ко входу в бордель. — Погибать так с музыкой.
— Поверь моему опыту, — улыбнулся Гадриэль, — с завтрашнего утра только о тебе и будут говорить на всех светских раутах.
В огромной общей зале заведения «Золотой петух» играла негромкая музыка.
— Барышни! — гаркнул Гадриэль, переступая порог комнаты и разводя руки в стороны.
Девушки, что находились в этот момент в комнате, как разноцветные мотыльки, галдя и опережая друг друга, бросились к нему в объятья.
— Хм, — покачал головой Даниэль, входя следом.
Лишь пара девиц удостоили его своим вниманием и, покачивая бедрами, подошли к нему.
На Ника же, испуганно остановившегося в дверях, никто вообще не обратил внимания.
Гадриэль, окруженный красивыми девушками, вальяжно развалился на диванчике. Тут же перед ним на низком столике, как по волшебству, возникли фрукты, орехи в глазури, шоколад, изысканные вина. Он поманил к себе хозяйку заведения и по-свойски подмигнул ей.
— Обслужите моего юного друга по высшему разряду, — попросил он ее негромко и кивнул в сторону графа Ольсона.
— А он платежеспособен? — равнодушно поинтересовалась она, единственная немолодая дама в этой комнате. Ее не заинтересовал юнец в поношенном костюме, застывший на входе — то ли дело щедрый блондин, который никогда не поднимался в номера на второй этаж, но при этом всякий раз оставлял приличные суммы здесь в нижнем зале, просто развлекая девушек. Каждая желала бы оказаться с ним наедине, но он не выделял ни одну из них, оделяя любовью всех разом.
— Вполне, — усмехнулся Гадриэль. — Я за него отвечаю. Но… — Ангел поднял палец вверх, — ему нужна опытная и ласковая девушка, и если она сможет обучить его всем премудростям плотской любви, сам щедро доплачу ей за науку.
Тут же смазливенькая Лили покинула общество Гадриэля и направилась к Нику, продолжавшему стоять столбом на пороге залы.
— Следуй за мной, — бросила она презрительно, даже не глянув на него.
— Останови ее, — попросил Ангел мадам. — Она мне парня испортит. А его научить надо…
— Он девственник? — улыбнулась хозяйка заведения, поняв наконец, чего добивался щедрый гость от нее и ее девушек.
— Он самый, — развел руки в стороны Гадриэль.
— Тогда Лили сделает все, как надо, — попыталась успокоить гостя мадам. — У нее метод такой. Но в помощь ей, на всякий случай, могу добавить и Бетти.
Тут же еще одна девушка отделилась от их компании и кинулась вслед парочке, неспешно поднимавшейся по широкой лестнице на второй этаж.
— Ну, если только Бетти, — улыбнулся Гадриэль, кивая. — А где мой второй друг?
Не успел он произнести эту фразу, а Ник раствориться во внутренних помещениях второго этажа, как с дикими воплями: «Ужас, ужас, ужас!» по лестнице промчалась одна из девушек и буквально свалилась рядом с диванчиком, на котором восседал Ангел. Он нервно дернулся в сторону красотки. Нет, это не Лили и не Бетти. Что несказанно обрадовало Гадриэля. Он за Ника переживал. А с остальными гостями пусть мадам сама разбирается — его это не касается.
— Рози, что случилось? — хозяйка обняла девушку за плечи, пытаясь успокоить.
— Это ужас, ужас, ужас, — только повторяла та и трясла головой.
— Кто он? — нахмурилась женщина. Если сейчас на лестнице появится недовольный гость, могут возникнуть проблемы или скандал, а ей это совершенно не нужно.
— И в ее двери нет замка? —продолжил сердиться Демон.
— Я смотрю, в этом коридоре ни одна комната не запирается.
Ангел не поленился и, пробежавшись по коридору, дернул каждую дверь за ручку.
— Во дворце ни одно помещение не закрывается снаружи, только изнутри, — со знанием дела проговорил Ник. — А другого и не нужно. Комнаты гостям предоставляются лишь для того, чтобы переодеться перед балом и отдохнуть после него. Все… А перед королевскими покоями стоит стража. Мимо нее никто посторонний не проскочит.
— И в комнаты в ваше отсутствие, в принципе, может войти любой? — спросил Гадриэль.
— И пусть входят, — фыркнул Ник. Он не понимал, что так не понравилось его новым друзьям. Решил, что они мнительные какие-то. Если даже кто-то и войдет, то сразу выйдет, так как, скорее всего, просто ошибся комнатой. — Брать-то все равно нечего, разве только парадный костюм у него, а у сестры — платье. Но она вряд ли расстроится, просто потребует от Ника, чтобы тот привез из дома другое.
— Разберемся, — кивнул мрачно Демон. Хоть и не он временно исполняющий обязанности ангела-хранителя молодого графа, но, неожиданно прикипев к нему, стал переживать за него не меньше, чем Гадриэль, а, может, и больше. Понравился ему Ник Ольсон — при внешней хрупкости у парня имелся, совершенно точно, железный внутренний стержень. Ведь не побоялся же он выйти на дуэль против барона, соперника гораздо сильнее и опытнее его. — Да, кстати, барон Вильсон обещал тебе денежную контрибуцию. Следует напомнить ему, — сказал Даниэль, прислушиваясь к звукам, доносящимся из коридора — тихо, вроде, никто их не подслушивал.
Гадриэль внимательно осмотрел комнату, не заметив ничего подозрительного, махнул рукой, прощаясь.
— Записку напиши для слуг, — попросил он, внезапно вернувшись буквально спустя пару минут. — Я и забыл, что временно лишен магических способностей. А без них я такой же обычный человек.
— Ага, обычный, скажешь тоже, — надулся Ник, но записку написал, чтобы слуги принимали его «родственника» и выдавали тому все, что он потребует.
— Отлично, — улыбнулся Гадриэль, быстро прикидывая в уме, что ему ещё предстоит сделать за остаток дня. — Дан, — обратился он к Демону, — я надеюсь на тебя. Не оставляй графа ни на минуту.
— Обижаешь, — хмыкнул тот в ответ. Ангел мог бы и не просить — он и без его просьб теперь парня без надзора не оставит. Втянули его в историю. Когда они вернутся на свое облако, надо, чтобы у графа все опять вошло в привычный образ жизни. А без них у него ничего не получится. Будь на месте Ника барон Вильсон, он бы даже не задумался — тот за себя сам постоять в состоянии, а у графа сестра на первом месте. Красивая, наверное, ласково улыбнулся про себя Демон. Скоро вечер, бал, а легкомысленная девица до сих пор где-то бродит. Следовало бы её отыскать и выпороть по первое число, чтобы той неповадно было. Её вывезли в свет, а она на неприятности нарывается, а главное, втягивает своего брата в них.
— Где может быть Эмилия? — спросил Даниэль.
— У фрейлин, — пожал плечами Ник. Как только в его жизни появились эти двое, он совсем перестал думать о своей сестре. Да и что с ней может произойти до бала, ведь во дворце нет посторонних? Вот во время бала — совсем другое дело. — Не бери в голову.
— Легко сказать, не бери, — хмыкнул Демон, рассматривая не первой свежести костюмы графа. — Я хотел бы взглянуть на платья твоей сестры.
— Пойдём, — снова пожал плечами Ник, не понимая, зачем невидимому хвостатому и рогатому это нужно.
Платьями Эмилии Демон остался доволен — модные, новенькие. На сестре граф Ольсон не экономил. Да и на одежду для себя у него средств хватало, скорее всего, просто он не считал нужным поменять костюмы. Но ничего, они с Гадриэлем научат его в первую очередь любить себя. Любовь к ближним — конечно, хорошее качество, но и о себе забывать не стоит.
ГЛАВА 5
— Кого я вижу, — барон Вильсон гаденько усмехнулся, выходя на балкон бальной залы, где одиноко стоял граф Ольсон и не принимал участия в танцах по нескольким причинам.
Во-первых, граф стеснялся своего невысокого роста, во-вторых, он плохо танцевал и, считая, что ему это совершенно не нужно, тратил деньги на учителей танцев только для Эмилии, ну и в-третьих, дамы, сопровождающие молоденьких дебютанток, отказывали Нику, лишь взглянув на его поношенный костюм. Но он, естественно, об этом не догадывался и списывал все на свою молодость и неопытность.
Барон несколько отошел от дуэли и теперь с трудом понимал, как он мог согласиться на денежную контрибуцию. Хорошо еще, что никто не узнал об этом — он купил молчание секундантов и своих, и графа Ольсона. А то бы засмеяли, опозорили перед всем светом. Лучший дуэлянт королевства — и вдруг денежная компенсация.
Шатающейся походкой барон подошел к Нику и, нагло толкнув того, облил его костюм вином из своего бокала. Парень один, почему не покуражиться?
— Поаккуратней, — проворчал Ник, доставая шелковый с монограммой носовой платок и промокая им с рукава камзола рубиновые капли. Совершенно не хотелось ссориться с бароном даже без свидетелей ему, а при свидетелях тем более — хватило одного раза, чтобы поумнеть и не связываться с ним.
Но барону совсем наоборот нужен был скандал, чтобы выставить графа в дурном свете и не платить ему. Поэтому отступать он не собирался.
— Ах, простите, — гаденько произнес барон и вылил остатки вина из бокала прямо на белоснежную рубашку Ника.
Тот молча снова вино промокнул платком и, зажав его в своем маленьком кулачке, размахнулся, чтобы ответить обидчику. Он граф, в конце концов, почему барон его ни в грош не ставит? Или думает, что он не сможет достойно ему ответить на оскорбления? Сначала сестра, теперь он сам.
Знал бы барон Вильсон, что Демон по-прежнему находился рядом с Ником, ни за что не стал бы с графом Ольсоном связываться.
От удара Ника барон сначала подлетел на пару ярдов вверх, а потом, круша двустворчатую балконную дверь, под визг дам влетел в бальную залу прямо под ноги короля и его партнерши. Музыканты перестали играть, люди переговариваться.
— Извините, Ваше Величество, — проговорил граф Ольсон в наступившей тишине, почтительно склоняя голову, — барон несколько перебрал.
И, гордо вскинув подбородок, он перешагнул через тело, лежащее на полу, направляясь к выходу.
— Так ни одну и не пригласишь на танец? — в самое ухо поинтересовался Демон.
— Нет, — расстроенно покачал головой Ник. Он бы и рад, но костюм и рубашка безнадежно испорчены, как и платок с монограммой. Придется покупать новые для следующего выхода в свет. Теперь этот вопрос его волновал больше…
— Никуда я не пойду, — недовольно топнула ногой Эмилия и раздраженно постучала веером о руку.
— Пойдешь, — мягко улыбнулся Ник. Ссориться с сестрой на людях он не собирался. Просто взял ее за рукав платья и потянул за собой.
— Помочь? — поинтересовался Демон, опасаясь, что своенравная красотка, сестрица графа, устроит истерику и никуда не пойдет. А у них дело.
— Не надо, — покачал головой граф.
В отличие от своего друга, он прекрасно знал, что Эмилия для вида выпендривалась, а на самом деле она тихая и покладистая, правда, постоянно в неприятности попадала, но это временно — освоится, станет настоящей светской дамой, которая блюдет не только свою честь, но и своего брата в первую очередь.
На подъездной аллее их дожидалась карета с гербами Ольсонов на дверцах.
— Как тебе удалось? — удивленно спросил Ник у Гадриэля.
Он, стоя рядом, терпеливо дожидался, пока Эмилия, кутаясь в легкий плащ и путаясь в юбках, пыталась забраться в экипаж, а Ангел ей только мешал и еще сильнее запутывал в юбках. В конце концов, он не выдержал, подхватил девушку на руки и затолкал внутрь. Ну сколько можно их задерживать?
— Трудно было, — согласно покачал головой Гадриэль. — Слуги у тебя излишне преданные. Даже записка, написанная твоей рукой, не помогала. Пришлось убеждать, что я не враг тебе, — и он, сжав руку в кулак, выразительно так покачал им. — А у вас как все прошло?
Ник приложил палец к губам — мол, лучше помолчать, пока в их компании находится его сестра. Той совершенно не обязательно знать, что теперь ее брата сопровождают ангел и демон хранители…
Сдав Эмилию с рук на руки верной служанке и переодев лишь рубашку — костюма все равно другого не было — Ник, вздохнув, снова вернулся в свою карету, где его терпеливо дожидались Ангел с Демоном. Он почти привык к незримому присутствию последнего. Да и Гадриэль, одетый по последней городской моде и не босой на этот раз, а обутый в стильные штиблеты, неожиданно перестал его пугать.
Карета, мягко качнувшись, тронулась в путь.
— И куда мы теперь? — спросил Ник, сдаваясь на милость своих хранителей — он уже понял, что даже если умрет, они вынесут его тело, оживят и потащат за собой развлекаться. Проще пройти все круги ада, который те пытались ему создать.
— Нас ждут прелестницы в «Золотом петухе», — радостно потирая руки, сразу же отозвался Ангел.
— Вы определенно хотите моей преждевременной смерти, — проворчал Ник, но спорить не стал — выйдет себе дороже. — Или моего разорения, — тяжело вздохнул он.
— Спешу успокоить, — проговорил Демон, хохотнув, — тебе придется платить только за себя. Поэтому соизмеряй сам свои желания со своими возможностями. Ангелу девочки ни к чему.
И он материализовался рядом с белокурым Гадриэлем в красавца-брюнета с трехдневной сексуальной щетиной. Ник захлебнулся от восторга, рассматривая мужчину в свете свечей кареты. Вот бы ему таким уродиться — он, как все светловолосые, мечтал о густой темной шевелюре, щетине, которой у него отродясь не было и в ближайшее время не намечалось. Ник протянул руку, чтобы проверить, что в волосах рожек нет.
Даниэль перехватил ее и, накрыв своей широкой ладонью, положил на пах Гадриэля:
— Наш друг существо бесполое даже в человеческом обличии.
И только тут Ник заметил отсутствие каких-либо выпуклостей в штанах у здоровяка. До этого он как-то не приглядывался, искренне полагая, что у того и детородный орган должен быть соответствующим.
— Как же так, — растерянно проговорил он, округляя глаза при этом от удивления и отдергивая руку, словно обжегшись.
— Думаешь, почему он такой болтливый? — снова хохотнул Демон. — Только языком и может дам развлекать.
— Как же? — снова произнес Ник, искренне жалея Гадриэля.
— Не обо мне, — улыбнувшись, сказал Ангел, — о себе в первую очередь тебе думать надо. О себе. Меня во мне все устраивает. И девушкам со мной скучно не бывает.
— Что верно, то верно, — кивнул Даниэль. — Мне надо постараться, чтобы завладеть вниманием девиц, а ему даже напрягаться не надо: он только взглянет — и все девушки его. А рот откроет, так и моя краля к нему убежит.
— Правда? — округлил глаза Ник.
— Правда-правда, — ласково похлопал его по плечу Демон. — Даже не сомневайся. Скоро сам убедишься.
Карета, мягко толкнувшись, остановилась.
— На выход, — скомандовал Гадриэль, поднимаясь с сиденья первым.
Ник вышел на ватных ногах из кареты и был подхвачен сильными руками, иначе точно бы упал и не тронулся с места.
Он с нескрываемым любопытством рассматривал здание борделя, в каждом высоком окне первого этажа которого горел яркий свет, на втором же этаже окна то загорались, то гасли.
— Не стоим на месте, — подтолкнул Даниэль Ника вперед, — не задерживаем движение. Карету опустить или не стоит?
— Да, — закивал Ник, а потом отчаянно затряс головой, — нет.
— Что «да», что «нет»… — усмехнулся Гадриэль, продолжавший держать Ника под мышки. — Часика через два подкатывай, — обратился он к кучеру. — Нечего тут гербами светиться.
— И пусть светится, — проворчал Демон. — Пусть все видят, что граф человек и ничто человеческое ему не чуждо.
— Эх, пропало мое честное имя, — пискнул обиженно Ник, освобождаясь от захвата Ангела и делая первый самостоятельный шаг по направлению ко входу в бордель. — Погибать так с музыкой.
— Поверь моему опыту, — улыбнулся Гадриэль, — с завтрашнего утра только о тебе и будут говорить на всех светских раутах.
ГЛАВА 6
В огромной общей зале заведения «Золотой петух» играла негромкая музыка.
— Барышни! — гаркнул Гадриэль, переступая порог комнаты и разводя руки в стороны.
Девушки, что находились в этот момент в комнате, как разноцветные мотыльки, галдя и опережая друг друга, бросились к нему в объятья.
— Хм, — покачал головой Даниэль, входя следом.
Лишь пара девиц удостоили его своим вниманием и, покачивая бедрами, подошли к нему.
На Ника же, испуганно остановившегося в дверях, никто вообще не обратил внимания.
Гадриэль, окруженный красивыми девушками, вальяжно развалился на диванчике. Тут же перед ним на низком столике, как по волшебству, возникли фрукты, орехи в глазури, шоколад, изысканные вина. Он поманил к себе хозяйку заведения и по-свойски подмигнул ей.
— Обслужите моего юного друга по высшему разряду, — попросил он ее негромко и кивнул в сторону графа Ольсона.
— А он платежеспособен? — равнодушно поинтересовалась она, единственная немолодая дама в этой комнате. Ее не заинтересовал юнец в поношенном костюме, застывший на входе — то ли дело щедрый блондин, который никогда не поднимался в номера на второй этаж, но при этом всякий раз оставлял приличные суммы здесь в нижнем зале, просто развлекая девушек. Каждая желала бы оказаться с ним наедине, но он не выделял ни одну из них, оделяя любовью всех разом.
— Вполне, — усмехнулся Гадриэль. — Я за него отвечаю. Но… — Ангел поднял палец вверх, — ему нужна опытная и ласковая девушка, и если она сможет обучить его всем премудростям плотской любви, сам щедро доплачу ей за науку.
Тут же смазливенькая Лили покинула общество Гадриэля и направилась к Нику, продолжавшему стоять столбом на пороге залы.
— Следуй за мной, — бросила она презрительно, даже не глянув на него.
— Останови ее, — попросил Ангел мадам. — Она мне парня испортит. А его научить надо…
— Он девственник? — улыбнулась хозяйка заведения, поняв наконец, чего добивался щедрый гость от нее и ее девушек.
— Он самый, — развел руки в стороны Гадриэль.
— Тогда Лили сделает все, как надо, — попыталась успокоить гостя мадам. — У нее метод такой. Но в помощь ей, на всякий случай, могу добавить и Бетти.
Тут же еще одна девушка отделилась от их компании и кинулась вслед парочке, неспешно поднимавшейся по широкой лестнице на второй этаж.
— Ну, если только Бетти, — улыбнулся Гадриэль, кивая. — А где мой второй друг?
Не успел он произнести эту фразу, а Ник раствориться во внутренних помещениях второго этажа, как с дикими воплями: «Ужас, ужас, ужас!» по лестнице промчалась одна из девушек и буквально свалилась рядом с диванчиком, на котором восседал Ангел. Он нервно дернулся в сторону красотки. Нет, это не Лили и не Бетти. Что несказанно обрадовало Гадриэля. Он за Ника переживал. А с остальными гостями пусть мадам сама разбирается — его это не касается.
— Рози, что случилось? — хозяйка обняла девушку за плечи, пытаясь успокоить.
— Это ужас, ужас, ужас, — только повторяла та и трясла головой.
— Кто он? — нахмурилась женщина. Если сейчас на лестнице появится недовольный гость, могут возникнуть проблемы или скандал, а ей это совершенно не нужно.
