- Драться можно и нужно, когда ситуация требует. За женщину заступиться, за слабого. Или, как в твоем случае, на место поставить. Хотя можно было бы и слова найти, иногда словом больнее ударишь, чем кулаком. Ты же понимаешь, что школа - не место для драки. И вряд ли тебя завтра за твой поступок наградят.
- Ясен пень, - согласился герой.
- Ты наш сын, и мы всегда будем на твоей стороне, Клим. Помни об этом всегда.
- А еще помни, что отец может и по шее дать, это так, на будущее, - встряла я. - У тебя еще и двойка за контрольную по английскому.
- Да нафига мне английский, я в летное пойду, а не на переводчика!
- Вот тут ты не прав, - не согласился Саша. - При поступлении в отряд космонавтов сдают экзамен по английскому языку.
- Блин, засада, - расстроился пацан. - Ладно, выучу я ваш инглиш.
- Очень замечательно, - я посмотрела на них обоих. - А что бы тебе легче было, мы каждый вечер за ужином будем говорить только по-английски, O'kay?
Дальше был Facepalm у Клима и очень выразительные глаза у Саши. Отвернулась, чтобы скрыть улыбку. Ничего-ничего, любимый, так и Клима подтянем, ты язык вспомнишь, и мне практика не помешает. Может, по такой методе и Андрюшка сразу на двух языках заговорит?
Если бы я была депутатом Госдумы, непременно выступила бы с инициативой распускать детей на каникулы с первого мая - все равно учеба на ум не идет. Футбол, волейбол, ролики, скейтборд, велосипед, друзья и девчонки - что угодно, только не математика, литература, и уж тем более английский. Несмотря на чудовищные трудности вроде отличной погоды и Лиски Русановой, год Клим заканчивает неплохо, тройки только по языкам - русскому и иностранным. Ничего, это смена школы и прочие неприятности… Парень умный и упорный, все шансы закончить школу на четверки и пятерки. Это не я так хочу, это Клим себе цель поставил - иначе в военное училище не поступить. Планируем каникулы - поживем в деревне, Вадим Олегович обещал найти нам дом по соседству. Вообще, они звали к себе, но это неудобно. Потом Клим с друзьями на три недели едет в лагерь, мы на это время в санаторий, а там уже и август.
Игорешка уже сидит, ползать не ползает, но смешно стоит на четвереньках, коленки подкашиваются, падает, опять встает. Андрюшка вовсю бегает, начал говорить: Им (Клим), папа, мама, няня, баба (собака), ися (киса), дада (дедушка). Лучше всего говорит «дай». Начал проявлять интерес к младшему брату - любит залезать к нему на диван или в манежик, обнимает, что-то лепечет. Научила его целоваться - скажешь «поцелуй маленького» - вытягивает губки и трогательно чмокает. Кот и собака толстые и красивые, линяют, на полу робот шерсть собирает, жалко, не умеет на диван забираться. Норд и Байкер, кстати, пылесос совсем не боятся, щен носится за ним и лает, а кот на нем катается. В общем, у нас не всегда чисто, зато весело. Дети здоровы и счастливы, родители, соответственно, тоже.
Как-то вечером ходили в парк гулять, всей семьей катались на роликах (Андрюшка у папы на шее, Игорешка на мне в рюкзаке), ели мороженое, веселились. Напало на всех какое-то сумасшедшее веселье - смеялись до слез, шутили, дурачились. Клим еще остался с друзьями, мы с Сашей потихоньку пошли домой пешком, примериваясь к Андрюшиным шагам.
- Ты что притихла, Машунь? - Саша погладил перекочевавшего к нему Игореню по голове. - Устала?
- Да насмеялась, опустошение какое-то, как не к добру. Знаешь, у меня в детстве примета была - если днем очень веселишься, радуешься, обязательно вечером плакать будешь.
- Марусь, приметы сбываются только у тех, кто в них верит, - нравоучительно изрек мой муж. - Правда, с дождем это не всегда проходит!
Я с радостью отмахнулась от предчувствия, а оказалось, что зря.
Мне за свои тридцать лет так надоело трапезничать в одиночестве, что после замужества я никогда, за исключением Сашиных командировок, не ела одна. С появлением в семье Клима правило садиться за стол всем вместе только укрепилось. Заодно этот полезный обычай избавляет от раздражающей необходимости пять раз убирать со стола за каждым едоком.
- Клим, ты где? - я держала телефон плечом, потому что одной рукой Игорешку уже трудно удержать, когда он вырывается. - Давай, пулей!
Поужинали, я разлила чай, подала домашнее печенье и краснодарское абрикосовое варенье от Русановых.
- Чем вечером займемся? - я облизала ложку. Эх, навернуть бы сейчас розеточку!
Ответить мне никто не успел, у Клима зазвонил телефон. Тот посмотрел на экран, изменился в лице, помедлил, прежде, чем ответить.
- Але. Привет, - голос был нерадостный. - Нормально.
Мы с Сашей переглянулись. Уж не Шлепенков ли объявился?
- Не, не приеду. Не приеду, говорю. Одного меня не пустят, а со мной лететь некому. Хочешь, сам приезжай. Че ты орешь на меня?! Хочешь - прилетай, хочешь - нет, мне до лампочки!
Отключился, посмотрел на меня, на Сашку.
- Отец звонил, говорит, прилетай в Иркутск, потом до Бодайбо, там встречу, - Андрюшка слез с папиной коленки, подбежал к старшему брату, начал проситься на руки. Клим поднял его, усадил, дал печеньице. - Вы же меня не пустите? Одного?
- Одного не пустим, - подтвердил Саша. - Я, действительно, не смогу тебя проводить сейчас. Если только в отпуске…
- Хочет - пусть сам приезжает, - перебил его мальчик. - Он свою жопу оторвать не хочет, а мне свистнул - я беги? - Андрюшка обернулся на голос, начал вставать, Клим ловко перевернул его, поставил на ножки. - Мамка болела - где он был?! Денег раз прислал, мать умерла, тетка квартиру забрала, сказала, «вы ее пролечили». На похоронах, - Андрюшка нахмурился, обнял Клима за щеки, что-то говорил ему на своем языке. - Все с кем-то, за гробом тетку под ручку ведут, я один. Смотрю - он идет, к нему. Хотел обнять, а он такой мою руку убрал и ушел!
Мальчишки плакали уже оба, Сашка сорвался с места, дернул их на себя, сжал. Подошла с младшим на руках, обняла, муж притиснул нас всех. Дай Бог моим детям никогда не остаться одним!
Мне Шлепенков перезвонил на следующий день. Разговаривала с ним вежливо, подтвердила, что никуда ребенка одного не отпущу.
- Да мне прилетать в сезон - бабки терять. У меня вся работа летом! - возмутился Макс.
- Зимой бы прилетал, - я едва сдержалась. - Короче, Максим, Клим и сам к тебе не рвется, и я отправлять его никуда не буду.
В трубке выматерились.
- Ладно, куплю билет, позвоню. Гостиницу или хату найди мне дня на три, - и отключился. Я со стуком положила телефон, выматерилась в ответ, Дрюнька радостно подхватил.
- Ты бы лучше что другое говорить учился, - возмутилась я, тиская ребенка. - Разбойники, что я с вами делать-то буду, папа ваш в командировку улетит?
- Жирно ему будет, в вашу квартиру селить, - буркнул Клим, услышав наши новости. - Нашли бы какой клоповник, перекантовался ночку, дольше все равно не задержится.
Я посмотрела на мужа - кажется, Клим с родным отцом в квартире остаться ночевать не хочет. Саша едва заметно кивнул.
Мы ждали Шлепенкова в аэропорту, рейс уже объявили. Вышел, точно такой, каким я его запомнила по последней встрече, только морщин на узком лице стало еще больше. Машинально отметила, что Клим совсем на него не похож, в мать пошел.
- Здорово, - протянул руку Саше, попробовал обнять сына, но тот холодно отстранился.
- Вон ты как, - протянул Шлепенков.
- Поедем, - я шагнула между ними. - Поговорим дома.
Зашел в квартиру, осмотрелся. Я прошла в кухню, включила чайник, начала доставать из холодильника еду. Сашка прислонился к подоконнику, Клим встал рядом с ним, оперся руками о доску.
- Проходи, Макс, - пригласила я. - Садись. Наливай чай, кофе, угощайся.
- Да вы уедете, мы с Климом и поедим, - Макс сел у стола, небрежно положил на него одну руку, другой оперся о бедро.
- Я с тобой не останусь, - заявил Клим. - Побуду, пока они тут, и с ними уеду.
Макс зло уставился на него.
- Я смотрю, ты оборзел, отца ни * не ставишь. И ты до * на себя взяла. Я тебя, *** о чем просил? Устроить пацана в суворовское. Ну и устроила бы! Нет, к себе взяла, усыновила, ***!
- Максим, поспокойнее. Тон сбавь и слова подбирай, - нахмурился Саша. - Не с бичами разговариваешь.
- Ты вообще кто такой? - прищурился Шлепенков. - Че вякаешь?
- Я отец Клима, - Саша обнял за плечи придвинувшегося к нему парнишку. - Еще раз - спокойнее.
- Ты ***, молодец, - оскалился на мальчика этот урод. - Я уже не отец, другого себе нашел? С деньгами, богатенького? Мамку новую себе завел? Че, мы с Нюркой-покойницей быдло, а тут элита, москвичи? Продался, кутенок?
Клим стоял бледный, сжав кулаки, на последних словах кинулся на Макса.
- Какой ты отец?! Сволочь ты! Сука последняя!
Шлепенков с исказившимся лицом замахнулся на него, Саша перехватил его руку, взял за грудки, поднял. Я задвинула сына себе за спину.
- Вот что, деятель, - тихо, подрагивающим от сдерживаемого бешенства голосом, сказал Сашка. - Я смотрю, ты нагостился.
Шлепенков задергался, вырываясь, заорал непотребщину, черные, гадкие слова. Саша молча потащил его к двери, в прихожей послышалась короткая возня, хлопнула дверь, потом открылась и на площадку вылетела, судя по звуку, сумка и ботинки.
Все произошло очень быстро, в полминуты. Саша вернулся, подошел к нам. Клим стоял, отвернувшись к окну, плечи вздрагивали.
- Все, сын, успокаивайся, - Саша обнял его за плечо. - Иди ко мне.
Клим обернулся, трясясь, не в силах вымолвить ни слова, Сашка прижал его к себе, но он отстранился.
- Может, я зря его выгнал? - глухо спросил муж, темнея лицом. - То только скажи, Клим…
- Я не из-за денег, - прорыдал Клим, я едва понимала, что он говорит. - И не из-за того, что ты - Герой! Я сначала не знал!!! Я просто хотел, чтобы у меня были мама и папа, как у всех! А вы - хорошие!!!
- Конечно, не из-за денег, - я заставила его посмотреть на меня. - Только очень глупый и злой человек мог сказать такую чушь!
Клим прижался к нам, обнял обоих изо всех сил.
- Климушка, сынок, мы тебя очень любим, - я целовала вихрастую макушку, Сашины руки сживались все крепче. - Не плачь, пожалуйста!
- Сын, успокаивайся, - повторил муж. - Сейчас кофейку попьем и домой поедем, к мелким. Норду уже гулять пора. Все, пойдем, умоешься, я руки помою…
Минут через сорок вышли из подъезда, еще не дошли до стоянки, Сашка хмыкнул.
- Как маленькая собачка, право слово, - кивнул на проколотые колеса. - Укусить не может, а в ботинки нагадит!
Пока вызвали эвакуатор до ближайшего СТО, пока колеса меняли (пришлось покупать новые все четыре, этот придурок порезал в хлам просто), попали в пробку вечером, домой приехали поздно, усталые, вымотанные. Малые спали, Вера Васильевна дремала на диване. Проводили ее, по очереди наскоро вымылись и улеглись. Мы с Сашей еще не спали, когда в дверь тихо-тихо постучал Клим.
- Заходи, - окликнула я его, приподнимаясь. - Что там, Андрюшка буянит?
- Нет, - Клим подошел, наклонился к нам. - Саш, можно, я тебя буду папой звать? А Машу - мамой?
- Спасибо, Вера Васильевна, и до свидания! Хорошо вам отдохнуть без нас, - я от души обняла нашу няню - она пришла нас в деревню проводить. Саша перенес в машину сумки и детей, мы задержались с Верой Васильевной у подъезда.
- До свиданья, Маша. Ох, как-то там одна с мальчишками…
- Без вас тяжеловато придется, - согласилась я с улыбкой. - А вы дома останетесь или в санаторий поедете?
- Меня в гости пригласили, - Вера Васильевна опустила глаза, что-то разыскивая в сумке. - Маша, хорошо вам доехать, устроиться…
- Спасибо. Все, я побежала, а то там мальчишки извелись уже!
Беспокоилась, как доедем, но ничего. Клим устроился на переднем сиденье с переноской и со щенком в ногах, я между двумя детскими креслами, Мелкие побузили немного, но потом движение укачало, прислонились ко мне, как цыплята, уснули. Мужчины обсуждали достоинства инжекторных двигателей, я смотрела в окно и улыбалась. Было что-то от deja vu в этой поездке. По крайней мере, деревья за окнами были точно такие же, я уснула, точь-в-точь как ту первую поездку с Нетесиными, и приехали мы к тем же воротам, что прошлый раз.
Какое коварство! А я так им доверяла! Вадим Олегович мне твердо пообещал дом на лето найти, и Евгений Григорьевич так убедительно поддакивал. А оказалось, что ничего они не искали, приготовили нам комнату, в которой я у них жила, пока болела. То-то они меня убеждали, что детские кроватки и коляски с собой вести ни к чему.
- Как же так, Татьяна Николаевна? - я смотрела на хозяйку, как маленькая девочка.
- Маша, тебе у нас не нравится? - расстроилась та.
- Очень нравится, - мне стало еще более стыдно и неловко. - Я помешать боюсь - дети и приехали мы не на выходные, а на месяц…
- Вот именно, на месяц. Санька через две недели уедет, ты что одна с яслями делать будешь? А мы для профилактики остеохондроза каждый по часу посидим и не заметим, - это Людин отец. - Все, давайте вещи заносите и за стол, шашлыки доходят.
Переглянулись с мужем, он пожал плечами - мол, что ж теперь делать, будем мешать и надоедать. Клим и Норд умчались к друзьям, выпущенный из переноски Байкер принюхивался и прислушивался, пушистый хвост ходил ходуном. Хозяйские коты издалека делали вид, что их тут нет, но каким-то таинственным образом оказывались все ближе и ближе.
Сели обедать, Андрюшка с маленьким так и не проснулись, когда их из машины в гамак перекладывали. Там у Серебро еще такое хитрое сооружение с сеткой, так что ни один комар не пролезет. Мясо и рыба у Серебро всегда отменные, я рискнула, съела и пару кусочков свинины, и кусок рыбы на гриле.
- Я там свежей оставила пару ломтиков, Андрюшу потом ухой накормим. И молоко козье Клавдия каждый день носить будет, ему полезно.
Я мысленно посочувствовала ребенку. Хотя он-то может отказаться, в отличие от меня!
- Жара-то какая! Ребята за день раз по пять купаться бегают. И вы сходите, окунитесь, позагорайте, - Ирина Георгиевна налила мне холодного компота, Саше - только что сваренного кофе. - Мы за маленькими посмотрим.
- Давайте мы поможем посуду помыть, приготовить.
- Ничего не надо, - отмахнулась Татьяна Николаевна. - На вечер окрошки наделали, шашлык еще пожарим, как Игорь с Милой приедут. Щей всегда кастрюля стоит, дедам что зима, что лето - щи должны каждый день быть, летом, вся разница, укроп свежий. А посуду дети по очереди моют, и картошку, овощи чистят - курс молодого бойца проходят.
- Клима включите, - позаботилась я.
- Не переживай, без наряда не останется, - прогудел Вадим Олегович, скребя заросший подбородок. - У нас с этим строго.
Дисциплина есть дисциплина - переоделись в купальник и плавки и пошли на речку. Там уже во всю баламутили воду шестеро хозяйских внуков и наш старший.
- Пап, пошли наперегонки! - крикнул Клим, махая рукой.
- Давай на тот берег, - ответил Сашка, заходя в воду.
- Саш, может, не надо? - заквохтала я. - Он маленький еще.
- Ничего, тут не Волга, - усмехнулся муж. - Ты еще примись считать нырнувших и вынырнувших, как в том фильме.
Вздохнула, подавила в себе желание всех спрятать и никуда не выпускать, села на шезлонг болеть.
- Давай-давай, поднажми, Сашка! Быстрей, быстрей, Клим!
- Ясен пень, - согласился герой.
- Ты наш сын, и мы всегда будем на твоей стороне, Клим. Помни об этом всегда.
- А еще помни, что отец может и по шее дать, это так, на будущее, - встряла я. - У тебя еще и двойка за контрольную по английскому.
- Да нафига мне английский, я в летное пойду, а не на переводчика!
- Вот тут ты не прав, - не согласился Саша. - При поступлении в отряд космонавтов сдают экзамен по английскому языку.
- Блин, засада, - расстроился пацан. - Ладно, выучу я ваш инглиш.
- Очень замечательно, - я посмотрела на них обоих. - А что бы тебе легче было, мы каждый вечер за ужином будем говорить только по-английски, O'kay?
Дальше был Facepalm у Клима и очень выразительные глаза у Саши. Отвернулась, чтобы скрыть улыбку. Ничего-ничего, любимый, так и Клима подтянем, ты язык вспомнишь, и мне практика не помешает. Может, по такой методе и Андрюшка сразу на двух языках заговорит?
Если бы я была депутатом Госдумы, непременно выступила бы с инициативой распускать детей на каникулы с первого мая - все равно учеба на ум не идет. Футбол, волейбол, ролики, скейтборд, велосипед, друзья и девчонки - что угодно, только не математика, литература, и уж тем более английский. Несмотря на чудовищные трудности вроде отличной погоды и Лиски Русановой, год Клим заканчивает неплохо, тройки только по языкам - русскому и иностранным. Ничего, это смена школы и прочие неприятности… Парень умный и упорный, все шансы закончить школу на четверки и пятерки. Это не я так хочу, это Клим себе цель поставил - иначе в военное училище не поступить. Планируем каникулы - поживем в деревне, Вадим Олегович обещал найти нам дом по соседству. Вообще, они звали к себе, но это неудобно. Потом Клим с друзьями на три недели едет в лагерь, мы на это время в санаторий, а там уже и август.
Игорешка уже сидит, ползать не ползает, но смешно стоит на четвереньках, коленки подкашиваются, падает, опять встает. Андрюшка вовсю бегает, начал говорить: Им (Клим), папа, мама, няня, баба (собака), ися (киса), дада (дедушка). Лучше всего говорит «дай». Начал проявлять интерес к младшему брату - любит залезать к нему на диван или в манежик, обнимает, что-то лепечет. Научила его целоваться - скажешь «поцелуй маленького» - вытягивает губки и трогательно чмокает. Кот и собака толстые и красивые, линяют, на полу робот шерсть собирает, жалко, не умеет на диван забираться. Норд и Байкер, кстати, пылесос совсем не боятся, щен носится за ним и лает, а кот на нем катается. В общем, у нас не всегда чисто, зато весело. Дети здоровы и счастливы, родители, соответственно, тоже.
Как-то вечером ходили в парк гулять, всей семьей катались на роликах (Андрюшка у папы на шее, Игорешка на мне в рюкзаке), ели мороженое, веселились. Напало на всех какое-то сумасшедшее веселье - смеялись до слез, шутили, дурачились. Клим еще остался с друзьями, мы с Сашей потихоньку пошли домой пешком, примериваясь к Андрюшиным шагам.
- Ты что притихла, Машунь? - Саша погладил перекочевавшего к нему Игореню по голове. - Устала?
- Да насмеялась, опустошение какое-то, как не к добру. Знаешь, у меня в детстве примета была - если днем очень веселишься, радуешься, обязательно вечером плакать будешь.
- Марусь, приметы сбываются только у тех, кто в них верит, - нравоучительно изрек мой муж. - Правда, с дождем это не всегда проходит!
Я с радостью отмахнулась от предчувствия, а оказалось, что зря.
Мне за свои тридцать лет так надоело трапезничать в одиночестве, что после замужества я никогда, за исключением Сашиных командировок, не ела одна. С появлением в семье Клима правило садиться за стол всем вместе только укрепилось. Заодно этот полезный обычай избавляет от раздражающей необходимости пять раз убирать со стола за каждым едоком.
- Клим, ты где? - я держала телефон плечом, потому что одной рукой Игорешку уже трудно удержать, когда он вырывается. - Давай, пулей!
Поужинали, я разлила чай, подала домашнее печенье и краснодарское абрикосовое варенье от Русановых.
- Чем вечером займемся? - я облизала ложку. Эх, навернуть бы сейчас розеточку!
Ответить мне никто не успел, у Клима зазвонил телефон. Тот посмотрел на экран, изменился в лице, помедлил, прежде, чем ответить.
- Але. Привет, - голос был нерадостный. - Нормально.
Мы с Сашей переглянулись. Уж не Шлепенков ли объявился?
- Не, не приеду. Не приеду, говорю. Одного меня не пустят, а со мной лететь некому. Хочешь, сам приезжай. Че ты орешь на меня?! Хочешь - прилетай, хочешь - нет, мне до лампочки!
Отключился, посмотрел на меня, на Сашку.
- Отец звонил, говорит, прилетай в Иркутск, потом до Бодайбо, там встречу, - Андрюшка слез с папиной коленки, подбежал к старшему брату, начал проситься на руки. Клим поднял его, усадил, дал печеньице. - Вы же меня не пустите? Одного?
- Одного не пустим, - подтвердил Саша. - Я, действительно, не смогу тебя проводить сейчас. Если только в отпуске…
- Хочет - пусть сам приезжает, - перебил его мальчик. - Он свою жопу оторвать не хочет, а мне свистнул - я беги? - Андрюшка обернулся на голос, начал вставать, Клим ловко перевернул его, поставил на ножки. - Мамка болела - где он был?! Денег раз прислал, мать умерла, тетка квартиру забрала, сказала, «вы ее пролечили». На похоронах, - Андрюшка нахмурился, обнял Клима за щеки, что-то говорил ему на своем языке. - Все с кем-то, за гробом тетку под ручку ведут, я один. Смотрю - он идет, к нему. Хотел обнять, а он такой мою руку убрал и ушел!
Мальчишки плакали уже оба, Сашка сорвался с места, дернул их на себя, сжал. Подошла с младшим на руках, обняла, муж притиснул нас всех. Дай Бог моим детям никогда не остаться одним!
Мне Шлепенков перезвонил на следующий день. Разговаривала с ним вежливо, подтвердила, что никуда ребенка одного не отпущу.
- Да мне прилетать в сезон - бабки терять. У меня вся работа летом! - возмутился Макс.
- Зимой бы прилетал, - я едва сдержалась. - Короче, Максим, Клим и сам к тебе не рвется, и я отправлять его никуда не буду.
В трубке выматерились.
- Ладно, куплю билет, позвоню. Гостиницу или хату найди мне дня на три, - и отключился. Я со стуком положила телефон, выматерилась в ответ, Дрюнька радостно подхватил.
- Ты бы лучше что другое говорить учился, - возмутилась я, тиская ребенка. - Разбойники, что я с вами делать-то буду, папа ваш в командировку улетит?
- Жирно ему будет, в вашу квартиру селить, - буркнул Клим, услышав наши новости. - Нашли бы какой клоповник, перекантовался ночку, дольше все равно не задержится.
Я посмотрела на мужа - кажется, Клим с родным отцом в квартире остаться ночевать не хочет. Саша едва заметно кивнул.
Мы ждали Шлепенкова в аэропорту, рейс уже объявили. Вышел, точно такой, каким я его запомнила по последней встрече, только морщин на узком лице стало еще больше. Машинально отметила, что Клим совсем на него не похож, в мать пошел.
- Здорово, - протянул руку Саше, попробовал обнять сына, но тот холодно отстранился.
- Вон ты как, - протянул Шлепенков.
- Поедем, - я шагнула между ними. - Поговорим дома.
Зашел в квартиру, осмотрелся. Я прошла в кухню, включила чайник, начала доставать из холодильника еду. Сашка прислонился к подоконнику, Клим встал рядом с ним, оперся руками о доску.
- Проходи, Макс, - пригласила я. - Садись. Наливай чай, кофе, угощайся.
- Да вы уедете, мы с Климом и поедим, - Макс сел у стола, небрежно положил на него одну руку, другой оперся о бедро.
- Я с тобой не останусь, - заявил Клим. - Побуду, пока они тут, и с ними уеду.
Макс зло уставился на него.
- Я смотрю, ты оборзел, отца ни * не ставишь. И ты до * на себя взяла. Я тебя, *** о чем просил? Устроить пацана в суворовское. Ну и устроила бы! Нет, к себе взяла, усыновила, ***!
- Максим, поспокойнее. Тон сбавь и слова подбирай, - нахмурился Саша. - Не с бичами разговариваешь.
- Ты вообще кто такой? - прищурился Шлепенков. - Че вякаешь?
- Я отец Клима, - Саша обнял за плечи придвинувшегося к нему парнишку. - Еще раз - спокойнее.
- Ты ***, молодец, - оскалился на мальчика этот урод. - Я уже не отец, другого себе нашел? С деньгами, богатенького? Мамку новую себе завел? Че, мы с Нюркой-покойницей быдло, а тут элита, москвичи? Продался, кутенок?
Клим стоял бледный, сжав кулаки, на последних словах кинулся на Макса.
- Какой ты отец?! Сволочь ты! Сука последняя!
Шлепенков с исказившимся лицом замахнулся на него, Саша перехватил его руку, взял за грудки, поднял. Я задвинула сына себе за спину.
- Вот что, деятель, - тихо, подрагивающим от сдерживаемого бешенства голосом, сказал Сашка. - Я смотрю, ты нагостился.
Шлепенков задергался, вырываясь, заорал непотребщину, черные, гадкие слова. Саша молча потащил его к двери, в прихожей послышалась короткая возня, хлопнула дверь, потом открылась и на площадку вылетела, судя по звуку, сумка и ботинки.
Все произошло очень быстро, в полминуты. Саша вернулся, подошел к нам. Клим стоял, отвернувшись к окну, плечи вздрагивали.
- Все, сын, успокаивайся, - Саша обнял его за плечо. - Иди ко мне.
Клим обернулся, трясясь, не в силах вымолвить ни слова, Сашка прижал его к себе, но он отстранился.
- Может, я зря его выгнал? - глухо спросил муж, темнея лицом. - То только скажи, Клим…
- Я не из-за денег, - прорыдал Клим, я едва понимала, что он говорит. - И не из-за того, что ты - Герой! Я сначала не знал!!! Я просто хотел, чтобы у меня были мама и папа, как у всех! А вы - хорошие!!!
- Конечно, не из-за денег, - я заставила его посмотреть на меня. - Только очень глупый и злой человек мог сказать такую чушь!
Клим прижался к нам, обнял обоих изо всех сил.
- Климушка, сынок, мы тебя очень любим, - я целовала вихрастую макушку, Сашины руки сживались все крепче. - Не плачь, пожалуйста!
- Сын, успокаивайся, - повторил муж. - Сейчас кофейку попьем и домой поедем, к мелким. Норду уже гулять пора. Все, пойдем, умоешься, я руки помою…
Минут через сорок вышли из подъезда, еще не дошли до стоянки, Сашка хмыкнул.
- Как маленькая собачка, право слово, - кивнул на проколотые колеса. - Укусить не может, а в ботинки нагадит!
Пока вызвали эвакуатор до ближайшего СТО, пока колеса меняли (пришлось покупать новые все четыре, этот придурок порезал в хлам просто), попали в пробку вечером, домой приехали поздно, усталые, вымотанные. Малые спали, Вера Васильевна дремала на диване. Проводили ее, по очереди наскоро вымылись и улеглись. Мы с Сашей еще не спали, когда в дверь тихо-тихо постучал Клим.
- Заходи, - окликнула я его, приподнимаясь. - Что там, Андрюшка буянит?
- Нет, - Клим подошел, наклонился к нам. - Саш, можно, я тебя буду папой звать? А Машу - мамой?
Глава 18.
- Спасибо, Вера Васильевна, и до свидания! Хорошо вам отдохнуть без нас, - я от души обняла нашу няню - она пришла нас в деревню проводить. Саша перенес в машину сумки и детей, мы задержались с Верой Васильевной у подъезда.
- До свиданья, Маша. Ох, как-то там одна с мальчишками…
- Без вас тяжеловато придется, - согласилась я с улыбкой. - А вы дома останетесь или в санаторий поедете?
- Меня в гости пригласили, - Вера Васильевна опустила глаза, что-то разыскивая в сумке. - Маша, хорошо вам доехать, устроиться…
- Спасибо. Все, я побежала, а то там мальчишки извелись уже!
Беспокоилась, как доедем, но ничего. Клим устроился на переднем сиденье с переноской и со щенком в ногах, я между двумя детскими креслами, Мелкие побузили немного, но потом движение укачало, прислонились ко мне, как цыплята, уснули. Мужчины обсуждали достоинства инжекторных двигателей, я смотрела в окно и улыбалась. Было что-то от deja vu в этой поездке. По крайней мере, деревья за окнами были точно такие же, я уснула, точь-в-точь как ту первую поездку с Нетесиными, и приехали мы к тем же воротам, что прошлый раз.
Какое коварство! А я так им доверяла! Вадим Олегович мне твердо пообещал дом на лето найти, и Евгений Григорьевич так убедительно поддакивал. А оказалось, что ничего они не искали, приготовили нам комнату, в которой я у них жила, пока болела. То-то они меня убеждали, что детские кроватки и коляски с собой вести ни к чему.
- Как же так, Татьяна Николаевна? - я смотрела на хозяйку, как маленькая девочка.
- Маша, тебе у нас не нравится? - расстроилась та.
- Очень нравится, - мне стало еще более стыдно и неловко. - Я помешать боюсь - дети и приехали мы не на выходные, а на месяц…
- Вот именно, на месяц. Санька через две недели уедет, ты что одна с яслями делать будешь? А мы для профилактики остеохондроза каждый по часу посидим и не заметим, - это Людин отец. - Все, давайте вещи заносите и за стол, шашлыки доходят.
Переглянулись с мужем, он пожал плечами - мол, что ж теперь делать, будем мешать и надоедать. Клим и Норд умчались к друзьям, выпущенный из переноски Байкер принюхивался и прислушивался, пушистый хвост ходил ходуном. Хозяйские коты издалека делали вид, что их тут нет, но каким-то таинственным образом оказывались все ближе и ближе.
Сели обедать, Андрюшка с маленьким так и не проснулись, когда их из машины в гамак перекладывали. Там у Серебро еще такое хитрое сооружение с сеткой, так что ни один комар не пролезет. Мясо и рыба у Серебро всегда отменные, я рискнула, съела и пару кусочков свинины, и кусок рыбы на гриле.
- Я там свежей оставила пару ломтиков, Андрюшу потом ухой накормим. И молоко козье Клавдия каждый день носить будет, ему полезно.
Я мысленно посочувствовала ребенку. Хотя он-то может отказаться, в отличие от меня!
- Жара-то какая! Ребята за день раз по пять купаться бегают. И вы сходите, окунитесь, позагорайте, - Ирина Георгиевна налила мне холодного компота, Саше - только что сваренного кофе. - Мы за маленькими посмотрим.
- Давайте мы поможем посуду помыть, приготовить.
- Ничего не надо, - отмахнулась Татьяна Николаевна. - На вечер окрошки наделали, шашлык еще пожарим, как Игорь с Милой приедут. Щей всегда кастрюля стоит, дедам что зима, что лето - щи должны каждый день быть, летом, вся разница, укроп свежий. А посуду дети по очереди моют, и картошку, овощи чистят - курс молодого бойца проходят.
- Клима включите, - позаботилась я.
- Не переживай, без наряда не останется, - прогудел Вадим Олегович, скребя заросший подбородок. - У нас с этим строго.
Дисциплина есть дисциплина - переоделись в купальник и плавки и пошли на речку. Там уже во всю баламутили воду шестеро хозяйских внуков и наш старший.
- Пап, пошли наперегонки! - крикнул Клим, махая рукой.
- Давай на тот берег, - ответил Сашка, заходя в воду.
- Саш, может, не надо? - заквохтала я. - Он маленький еще.
- Ничего, тут не Волга, - усмехнулся муж. - Ты еще примись считать нырнувших и вынырнувших, как в том фильме.
Вздохнула, подавила в себе желание всех спрятать и никуда не выпускать, села на шезлонг болеть.
- Давай-давай, поднажми, Сашка! Быстрей, быстрей, Клим!
