Дальше может сработать возрастной фактор - ты не станешь кандидатом в космонавты, если тебе больше тридцати пяти.
- Не переживай заранее и не отчаивайся. Ты с семи лет мечтаешь стать космонавтом, учишься ради этого, совершенствуешься в профессии, я надеюсь, - улыбнулась, погладила по волосам, убранным в строгую причёску. - Что у вас нового, расскажи?
Не успела Рита ответить, как раздался дружный хохот.
- Что-то мы пропустили, Ритуль.
- Это они анекдоты армейские травят и байки про истребителей.
Мила прислушалась.
- … наш командир говорит, что все истребители - маленькие, нервные и злые, а стратега сразу видно по вещмешку - мы всегда с буфетом, неизвестно, куда и насколько пошлют.
- … а наш после крайнего залёта махнул рукой и говорит: «Вас набирали по здоровью, а я с вас спрашиваю, как с умных».
- У ваших анекдотов борода длиннее, чем у Черномора, - резюмировал Игорь Вадимович. - Эти я старлеем ещё слышал.
Смеялись, рассказывая, по их мнению, очень забавный случай, когда у оружейников что-то то ли засвистело, то ли зашипело.
- Слышу «Оружейники бегут!», и весь аэродром как рванёт! - и хохот.
Мила улыбалась, только глаза оставались серьёзными, и Алине было совсем не весело. Как не скрывал Женя от неё происшествия и проблемы, она прекрасно понимала, что мокрый от пота комбинезон, который он засовывает в стиральную машинку после каждого вылета, больше слов говорит о том, какая у них работа.
Не спали полночи, на следующий день встали рано, чтобы не потерять ни минуты - до следующего гарантированного сабантуя было полгода с хвостиком.
- Получится раньше - хорошо, но на твой день рождения обязательно все приедем! - горячо пообещала Рита, в очередной раз обнимаясь с мамой. - Вы к нам приезжайте, мамуль!
- Приедем, - прижимая к себе дочь, проговорила Мила. Обняла сыновей, зятя. Как-то так умеют обнимать мамы, что большие мужики целиком помещаются в маминых руках, также, как когда им была неделя или годик…
- Таким образом, наше предложение, которое мы с таким трудом продавили, - Нетесин скромно обвёл присутствующих взглядом. - Целиком себя оправдало. Проведение общей космической подготовки в режиме изоляции…
- Было гениальным, - очень похоже передразнил Келлер, дружески огревая Марка Сергеевича между лопаток.
- … показало неспособность пяти претендентов из восемнадцати к длительной работе в условиях ограниченного пространства и минимальных контактов с внешним миром, - с достоинством закончил Нетесин. Однако хорошо и долго знающие его люди легко прочитали на лице выражение, после которого дети ехидно показывают язык.
- В связи с чем необходимо в кратчайший срок провести добор претендентов, способных нагнать программу, которую остальная группа изучала в течение восьми месяцев, - Мария Всеволодовна, сидящая во главе круглого стола, выразительно посмотрела на коллег.
- Роскосмос вас поддержит, - Владислав Германович откинулся в кресле. - Я подпишу совместный приказ.
- У нас сегодня от ВКС никого, - Нетесин на всякий случай ещё раз всех пристально осмотрел. - А у нас могут быть проблемы с контрактниками. Они из пяти только три года отслужили.
- Я думаю, Шестаков возражать не будет, а вот Тарадаев… Он своих стратегов как султан наложниц… Нет, Нетесин, не то, что ты подумал, а стережёт! Он и в испытатели их со скрипом отпускает. Убедим, главком сам всю жизнь космонавтом хотел быть.
- Нетесин, ты про кого сейчас? - прищурилась Людмила Евгеньевна. Сидевший напротив Келлера Игорь Вадимович смотрел молча и тяжело.
- Про Вадима, Евгения и Маргариту Серебро, - с готовностью подтвердил Марк.
- Они, вроде бы, заявку пока не подавали, - Мила говорила ровно, но видно было, что она начинает злиться.
- Людмила Евгеньевна, все присутствующие в курсе, что они с яслей знали, что в космос полетят, - отмахнулся Нетесин.
- Есть определённая процедура, для всех, - даже как-то угрожающе начал Игорь. - Они могут не пройти по здоровью, по психологии…
- Игорь Вадимович, не начинай, - излишне легкомысленно перебил друг. - Всё отлично у ребят…
- Ты что задумал, академик? - Мила наклонилась через стол. - Опять у тебя теории завирательные, тебе их надо кровь из носу на Марс отправить?
- Нетесин… - её муж чуть не впервые в жизни повысил голос.
- Коллеги, минуту, - решительно, хоть и спокойно, вмешалась Колодей. - Игорь Вадимович, Мила! Не буду скрывать, мы считаем, что определенные способности ваших близнецов дадут результат, который при другом составе экспедиции нельзя или маловероятно получить. И очень рассчитываем, что они смогут войти в состав экипажа. Но поверьте, никаких поблажек им не будет, отбор будет самый строгий и не предвзятый. Ты, например, не будешь знать, кто из кандидатов какой тест сдал. Или, если хочешь, Быкову привлечём в качестве независимого эксперта.
- Проверять будем как всех, очень тщательно, - подтвердила Екатерина Юрьевна. - Могу, по знакомству, усугубить.
- Командир, если отбор пройдут - научишь. Нас ведь хорошо научил, - Александр Колодей говорил уверенно. - С тобой летал, с ними полечу, мне же спокойнее.
Мила, как всегда, как всю свою супружескую жизнь, нашла глазами мужа. Пусть так, на расстоянии, напитаться силой, поддержать, убедиться, что всё будет хорошо. Настроиться друг на друга, вздохнуть одним вздохом, принимая всё…
- Хоть бы тебя поближе служить перевели, - Рита изо всех сил старалась не заплакать. - От Саратова до Москвы за полтора часа долететь можно…
- Я поговорю с комполка, - соглашался Матвей. - Может, не сразу, но переведут.
Рита собирала вещи, то и дело застывая посредине комнаты или садясь с потерянным видом. Она последние недели с того времени, как подала документы в комиссию по отбору кандидатов в космонавты, прошла собеседование и первичное тестирование и ждала перевода в ЦПК, переживала эмоциональный шторм. Конечно, радовалась, что начинает сбываться мечта, будет работать вместе с отцом и мамой, снова они втроём с братьями, как привыкли. Но очень угнетала разлука с мужем. За восемь лет привыкла видеть каждый день, касаться. Три года они жили вместе, спали вдвоем в узкой кровати… Тут Марго против воли хихикнула - вообще-то их кровать была два сорок на два двадцать, но с её Матвеем любая кровать была узкой. Теперь придётся долго и надолго привыкать к разлуке, видеться раз в полгода или реже. Вот это было тяжело. Она не боялась, что Матвей найдёт другую на стороне, разлюбит, не сомневалась, что сама никогда не посмотрит в чью-то сторону. Им всего-то по двадцать пять, вся жизнь впереди, они всё успеют - любить друг друга, родить детей. Утешала себя, утешала, а спокойнее не становилось. Щемило и скреблось в груди, хотелось плакать, уткнуться в мужа и никуда не лететь - ни в Центр, ни на Марс.
Но она улетела, конечно.
- Начнем с того, что, пройдя отбор, вы не стали космонавтами. Вы кандидаты. Звание "космонавт-испытатель" вы получите после двух лет общей космической подготовки и сдачи государственного экзамена, - говорил Игорь Вадимович на вводном занятии. - Успешно экзаменовавшиеся продолжат тренировки в группах по марсианской программе и сдадут сто пятьдесят экзаменов, тестов и зачетов. Сто пятьдесят - это не фигурально, это конкретно. Космос, безусловно, это романтика, но большую часть времени вы будете тратить на изучение теории - от устройства звездного неба до динамики полета и принципов работы с бортовыми системами и сложным космическим оборудованием. Готовьтесь учить наизусть, много, - усмехнулся. - Я до сих пор помню мнемоническое правило для запоминания и определения созвездий. Базовое созвездие — Лев. И мы запоминали: Лев в зубах держит Рака, хвостом указывает на Деву, а лапой давит Чашу. Важно обладать хорошей памятью, умением удерживать внимание, способностью работать в экстремальных ситуациях и в условиях жесткого дефицита времени. Быть пунктуальным - основное условие, работа в космосе расписана по минутам, - посмотрел на последний ряд. - Рекомендую не опаздывать на занятия.
Иван Зайцев сделал вид, что не понял намёка. Молодой, ровесник Серебро, амбициозный, привыкший быть звездой на курсе, он с отличием окончил факультет космических исследований МГУ, и сюда пришёл не на вторые роли. Успешно прошёл испытание имитацией полёта и как личное оскорбление принял приход в группу подготовки тройни Серебро «с улицы». То, что они были детьми начальника Космического лётного училища, по его мнению, было единственной причиной, почему их включили в число кандидатов в космонавты.
- Погодите, увидите, - горячился он вчера в тренажёрном зале. - Мы тут для массовки, а им уже места на Марсе зарезервировали.
- Типа, мажорам стоит захотеть, можно в космос полететь? - усмехнулся Елисей Фёдоров, методично качая пресс.
Кто-то промолчал, кто-то заспорил, что своё место никому не отдаст, но предубеждение против «блатных» проросло и увеличивалось, как на дрожжах.
Может быть, в таких случаях и бывают беспочвенные претензии, но тут Зайцев сам не подозревал, как прав. Нетесин, позывной у которого был, кстати сказать, Бульдозер, сокращенно Бур, был убежден, что двое из тройни, как минимум, а лучше все должны были быть в составе экспедиции. Эту убежденность он сохранял не смотря на скепсис коллег, считавших, что глупо отправлять в длительную, ответственную и дорогостоящую экспедицию пусть подготовленных, но юнцов, когда среди кандидатов в отряд достаточно опытных взрослых людей. Так что у Зайцева шансы были тоже не велики, однако всё же побольше, если учесть ту требовательность, даже ожесточение, с которым родители подходили к обучению близнецов, ту планку, которую они им задали.
Например, максимальная мощность перегрузки, создаваемой восемнадцатиметровой центрифугой ЦФ-18 - тридцать единиц. Показатель, несовместимый с жизнью. Во времена подготовки первых отрядов, когда требования к космонавтам были гораздо жестче, перегрузки доходили до двенадцати единиц. С конца двадцатого века тренировки проходили в более щадящем режиме, с перегрузкой до восьми единиц. Для всех, кроме тройни Серебро. Их тестировали по нормативам гагаринского набора. Да ещё дополнительно и на другой установке - ЦФ-7. «Папины дети» на собственном организме испытали разницу. Как пояснила потом Екатерина Юрьевна, «чем длиннее плечо центрифуги, тем меньший дискомфорт испытывает вестибулярный аппарат, и тренировка проходит более "плавно". Поэтому с точки зрения ощущений тренировки на относительно небольшой гораздо сложнее, чем на громоздкой ЦФ-18». О, они в полной мере поняли рекламный слоган «почувствуйте разницу».
Или их готовили к длительному пребыванию в замкнутых пространствах в сурдокамере — небольшом помещении с искусственным освещением и звукоизолированными стенами. В рамках общей космической подготовки кандидат должен провести в ней около трех суток. Из них сорок восемь часов — в режиме непрерывной деятельности, то есть абсолютно без сна. Серебро не спали шестьдесят с лишним часов.
- Если вы уверены, что вы уживчивый, терпеливый и социально адаптированный, двое с половиной суток вынужденного бодрствования покажут ваше истинное лицо, - напутствовала их Людмила Евгеньевна перед началом.
- Мне кажется, у отца цель - чтобы мы или сами ушли, или экзамен не сдали, - Женька стащил абсолютно мокрую от пота майку, вытер лицо.
- Никогда не думала, что папа может быть таким жёстким, - голос у Риты дрогнул, она торопливо прижала полотенце к лицу, приглушила всхлип.
- Будь как Ной - греби, не ной, - подбодрил бледный Вадим, морщась. - Как мама сказала, главное требование к будущим космонавтам — это сильная мотивация.
- Я мотивацию могу на вес продавать, - Женькина бравада получилась почти убедительной.
- Не сомневаюсь, - сухо сказал вошедший Игорь Вадимович. - Пока что постарайтесь сгрести себя в кучку. В душ и отдыхать, завтра выходной никто не объявлял.
- Я помню, как мы готовились, временами ложку не могла до рта донести вечером, - Людмила Евгеньевна погладила спящую дочь по голове, как маленькую, поправила простыню. Рита даже не пошевелилась. - А они себя до кровати еле доносят.
- Мила, - сдержанно предупредил муж, выводя её из комнаты.
- Игорь, я знаю, что ты готовишь их так. И знаю, что нельзя жалеть сейчас, чтобы не пожалеть потом, но…
- Давай посидим на воздухе, - позвал муж. - Есть у нас выпить?
- Ущипни меня, - не поверила Людмила. - Ты и алкоголь?
- Говорят, с возрастом привычки меняются. Так есть или нет?
- Есть, конечно. На лимонной цедре, черноплодной рябине или смородине?
То обстоятельство, что Матвея до сих пор «мурыжили» с переводом - ни отказывали, ни подписывали рапорт - почти ничего не изменило в их семейной жизни. Будь он поближе, они всё равно бы также не виделись. В конце концов, у Вадима и Жени жёны жили дома, а мужей видели чаще всего по ночам и спящими.
- Это хорошо, что я забеременеть смогла, пока Вадька вызов в отряд ждал, - Лина попыталась сесть поудобнее, перекатила живот на подушку. - Теперь бы некогда было.
- Подождали бы, пока вернулись, - вяло заспорила Рита. К этому разговору они возвращались не первый раз. Рита никому не признавалась, но видеть беременных и младенцев последнее время было тяжело, а в семье был просто детский конвейер какой-то. Она очень хотела ребёнка, понимала, конечно, что сейчас это пустые мечты, обещала себе, что родит, как только будет возможность. Даже сомневалась иногда, что сделала правильный выбор, пошла в авиацию. Может, её призвание - быть мамой? Но головой понимала, что это минутная слабость, выкидывала все лишние мысли из головы и работала, работала.
- Во время длительных тренировок у вас начнет вырабатываться набор определенных качеств. Так, профессиональная хладнокровность, помехоустойчивость и многозадачность формируются в процессе парашютной подготовки. Во время прыжка вы концентрируетесь не только на полете, но и на других заданиях, к примеру, на прямом репортаже, решении примеров или расшифровке наземных знаков, - начал инструктаж майор Сомов. - Ну и, важно не забыть раскрыть парашют на высоте не ниже тысячи двухсот метров. Если вы все же об этом забудете, система откроет его автоматически, но задание вам не засчитают.
- Хоть здесь как все, - негромко порадовался Женька. - Затяжной до пятисот метров не заставят прыгать.
Прыжки с парашютом они любили почти также, как пилотирование МПЛА (пока на тренажёре) и тренировки в невесомости. Установка, имитирующая состояние невесомости, созданная как «негатив» устройства для генерации искусственной силы тяжести на МПЭК «Федерация», была настолько дорогостоящей в эксплуатации, что пользовались ей исключительно редко, и кандидаты тренировались по старинке. Для этих целей в Центре подготовки космонавтов издавна использовался самолет-лаборатория, эффект достигался при полете по определенной траектории, так называемой "параболе Кеплера", за один «сеанс» - двадцать пять секунд «чистой» невесомости. Впрочем, и полётами тройняшек не баловали, и они в основном изучали пониженную гравитацию в Гидролаборатории.
В один из таких дней Рита ехала на дачу, морщась на каждой кочке. Она чувствовала каждую кость, каждую мышцу, и мечтала полежать в парной, расслабиться, а если ещё и попарил бы кто...
- Не переживай заранее и не отчаивайся. Ты с семи лет мечтаешь стать космонавтом, учишься ради этого, совершенствуешься в профессии, я надеюсь, - улыбнулась, погладила по волосам, убранным в строгую причёску. - Что у вас нового, расскажи?
Не успела Рита ответить, как раздался дружный хохот.
- Что-то мы пропустили, Ритуль.
- Это они анекдоты армейские травят и байки про истребителей.
Мила прислушалась.
- … наш командир говорит, что все истребители - маленькие, нервные и злые, а стратега сразу видно по вещмешку - мы всегда с буфетом, неизвестно, куда и насколько пошлют.
- … а наш после крайнего залёта махнул рукой и говорит: «Вас набирали по здоровью, а я с вас спрашиваю, как с умных».
- У ваших анекдотов борода длиннее, чем у Черномора, - резюмировал Игорь Вадимович. - Эти я старлеем ещё слышал.
Смеялись, рассказывая, по их мнению, очень забавный случай, когда у оружейников что-то то ли засвистело, то ли зашипело.
- Слышу «Оружейники бегут!», и весь аэродром как рванёт! - и хохот.
Мила улыбалась, только глаза оставались серьёзными, и Алине было совсем не весело. Как не скрывал Женя от неё происшествия и проблемы, она прекрасно понимала, что мокрый от пота комбинезон, который он засовывает в стиральную машинку после каждого вылета, больше слов говорит о том, какая у них работа.
Не спали полночи, на следующий день встали рано, чтобы не потерять ни минуты - до следующего гарантированного сабантуя было полгода с хвостиком.
- Получится раньше - хорошо, но на твой день рождения обязательно все приедем! - горячо пообещала Рита, в очередной раз обнимаясь с мамой. - Вы к нам приезжайте, мамуль!
- Приедем, - прижимая к себе дочь, проговорила Мила. Обняла сыновей, зятя. Как-то так умеют обнимать мамы, что большие мужики целиком помещаются в маминых руках, также, как когда им была неделя или годик…
- Таким образом, наше предложение, которое мы с таким трудом продавили, - Нетесин скромно обвёл присутствующих взглядом. - Целиком себя оправдало. Проведение общей космической подготовки в режиме изоляции…
- Было гениальным, - очень похоже передразнил Келлер, дружески огревая Марка Сергеевича между лопаток.
- … показало неспособность пяти претендентов из восемнадцати к длительной работе в условиях ограниченного пространства и минимальных контактов с внешним миром, - с достоинством закончил Нетесин. Однако хорошо и долго знающие его люди легко прочитали на лице выражение, после которого дети ехидно показывают язык.
- В связи с чем необходимо в кратчайший срок провести добор претендентов, способных нагнать программу, которую остальная группа изучала в течение восьми месяцев, - Мария Всеволодовна, сидящая во главе круглого стола, выразительно посмотрела на коллег.
- Роскосмос вас поддержит, - Владислав Германович откинулся в кресле. - Я подпишу совместный приказ.
- У нас сегодня от ВКС никого, - Нетесин на всякий случай ещё раз всех пристально осмотрел. - А у нас могут быть проблемы с контрактниками. Они из пяти только три года отслужили.
- Я думаю, Шестаков возражать не будет, а вот Тарадаев… Он своих стратегов как султан наложниц… Нет, Нетесин, не то, что ты подумал, а стережёт! Он и в испытатели их со скрипом отпускает. Убедим, главком сам всю жизнь космонавтом хотел быть.
- Нетесин, ты про кого сейчас? - прищурилась Людмила Евгеньевна. Сидевший напротив Келлера Игорь Вадимович смотрел молча и тяжело.
- Про Вадима, Евгения и Маргариту Серебро, - с готовностью подтвердил Марк.
- Они, вроде бы, заявку пока не подавали, - Мила говорила ровно, но видно было, что она начинает злиться.
- Людмила Евгеньевна, все присутствующие в курсе, что они с яслей знали, что в космос полетят, - отмахнулся Нетесин.
- Есть определённая процедура, для всех, - даже как-то угрожающе начал Игорь. - Они могут не пройти по здоровью, по психологии…
- Игорь Вадимович, не начинай, - излишне легкомысленно перебил друг. - Всё отлично у ребят…
- Ты что задумал, академик? - Мила наклонилась через стол. - Опять у тебя теории завирательные, тебе их надо кровь из носу на Марс отправить?
- Нетесин… - её муж чуть не впервые в жизни повысил голос.
- Коллеги, минуту, - решительно, хоть и спокойно, вмешалась Колодей. - Игорь Вадимович, Мила! Не буду скрывать, мы считаем, что определенные способности ваших близнецов дадут результат, который при другом составе экспедиции нельзя или маловероятно получить. И очень рассчитываем, что они смогут войти в состав экипажа. Но поверьте, никаких поблажек им не будет, отбор будет самый строгий и не предвзятый. Ты, например, не будешь знать, кто из кандидатов какой тест сдал. Или, если хочешь, Быкову привлечём в качестве независимого эксперта.
- Проверять будем как всех, очень тщательно, - подтвердила Екатерина Юрьевна. - Могу, по знакомству, усугубить.
- Командир, если отбор пройдут - научишь. Нас ведь хорошо научил, - Александр Колодей говорил уверенно. - С тобой летал, с ними полечу, мне же спокойнее.
Мила, как всегда, как всю свою супружескую жизнь, нашла глазами мужа. Пусть так, на расстоянии, напитаться силой, поддержать, убедиться, что всё будет хорошо. Настроиться друг на друга, вздохнуть одним вздохом, принимая всё…
- Хоть бы тебя поближе служить перевели, - Рита изо всех сил старалась не заплакать. - От Саратова до Москвы за полтора часа долететь можно…
- Я поговорю с комполка, - соглашался Матвей. - Может, не сразу, но переведут.
Рита собирала вещи, то и дело застывая посредине комнаты или садясь с потерянным видом. Она последние недели с того времени, как подала документы в комиссию по отбору кандидатов в космонавты, прошла собеседование и первичное тестирование и ждала перевода в ЦПК, переживала эмоциональный шторм. Конечно, радовалась, что начинает сбываться мечта, будет работать вместе с отцом и мамой, снова они втроём с братьями, как привыкли. Но очень угнетала разлука с мужем. За восемь лет привыкла видеть каждый день, касаться. Три года они жили вместе, спали вдвоем в узкой кровати… Тут Марго против воли хихикнула - вообще-то их кровать была два сорок на два двадцать, но с её Матвеем любая кровать была узкой. Теперь придётся долго и надолго привыкать к разлуке, видеться раз в полгода или реже. Вот это было тяжело. Она не боялась, что Матвей найдёт другую на стороне, разлюбит, не сомневалась, что сама никогда не посмотрит в чью-то сторону. Им всего-то по двадцать пять, вся жизнь впереди, они всё успеют - любить друг друга, родить детей. Утешала себя, утешала, а спокойнее не становилось. Щемило и скреблось в груди, хотелось плакать, уткнуться в мужа и никуда не лететь - ни в Центр, ни на Марс.
Но она улетела, конечно.
- Начнем с того, что, пройдя отбор, вы не стали космонавтами. Вы кандидаты. Звание "космонавт-испытатель" вы получите после двух лет общей космической подготовки и сдачи государственного экзамена, - говорил Игорь Вадимович на вводном занятии. - Успешно экзаменовавшиеся продолжат тренировки в группах по марсианской программе и сдадут сто пятьдесят экзаменов, тестов и зачетов. Сто пятьдесят - это не фигурально, это конкретно. Космос, безусловно, это романтика, но большую часть времени вы будете тратить на изучение теории - от устройства звездного неба до динамики полета и принципов работы с бортовыми системами и сложным космическим оборудованием. Готовьтесь учить наизусть, много, - усмехнулся. - Я до сих пор помню мнемоническое правило для запоминания и определения созвездий. Базовое созвездие — Лев. И мы запоминали: Лев в зубах держит Рака, хвостом указывает на Деву, а лапой давит Чашу. Важно обладать хорошей памятью, умением удерживать внимание, способностью работать в экстремальных ситуациях и в условиях жесткого дефицита времени. Быть пунктуальным - основное условие, работа в космосе расписана по минутам, - посмотрел на последний ряд. - Рекомендую не опаздывать на занятия.
Иван Зайцев сделал вид, что не понял намёка. Молодой, ровесник Серебро, амбициозный, привыкший быть звездой на курсе, он с отличием окончил факультет космических исследований МГУ, и сюда пришёл не на вторые роли. Успешно прошёл испытание имитацией полёта и как личное оскорбление принял приход в группу подготовки тройни Серебро «с улицы». То, что они были детьми начальника Космического лётного училища, по его мнению, было единственной причиной, почему их включили в число кандидатов в космонавты.
- Погодите, увидите, - горячился он вчера в тренажёрном зале. - Мы тут для массовки, а им уже места на Марсе зарезервировали.
- Типа, мажорам стоит захотеть, можно в космос полететь? - усмехнулся Елисей Фёдоров, методично качая пресс.
Кто-то промолчал, кто-то заспорил, что своё место никому не отдаст, но предубеждение против «блатных» проросло и увеличивалось, как на дрожжах.
Может быть, в таких случаях и бывают беспочвенные претензии, но тут Зайцев сам не подозревал, как прав. Нетесин, позывной у которого был, кстати сказать, Бульдозер, сокращенно Бур, был убежден, что двое из тройни, как минимум, а лучше все должны были быть в составе экспедиции. Эту убежденность он сохранял не смотря на скепсис коллег, считавших, что глупо отправлять в длительную, ответственную и дорогостоящую экспедицию пусть подготовленных, но юнцов, когда среди кандидатов в отряд достаточно опытных взрослых людей. Так что у Зайцева шансы были тоже не велики, однако всё же побольше, если учесть ту требовательность, даже ожесточение, с которым родители подходили к обучению близнецов, ту планку, которую они им задали.
Например, максимальная мощность перегрузки, создаваемой восемнадцатиметровой центрифугой ЦФ-18 - тридцать единиц. Показатель, несовместимый с жизнью. Во времена подготовки первых отрядов, когда требования к космонавтам были гораздо жестче, перегрузки доходили до двенадцати единиц. С конца двадцатого века тренировки проходили в более щадящем режиме, с перегрузкой до восьми единиц. Для всех, кроме тройни Серебро. Их тестировали по нормативам гагаринского набора. Да ещё дополнительно и на другой установке - ЦФ-7. «Папины дети» на собственном организме испытали разницу. Как пояснила потом Екатерина Юрьевна, «чем длиннее плечо центрифуги, тем меньший дискомфорт испытывает вестибулярный аппарат, и тренировка проходит более "плавно". Поэтому с точки зрения ощущений тренировки на относительно небольшой гораздо сложнее, чем на громоздкой ЦФ-18». О, они в полной мере поняли рекламный слоган «почувствуйте разницу».
Или их готовили к длительному пребыванию в замкнутых пространствах в сурдокамере — небольшом помещении с искусственным освещением и звукоизолированными стенами. В рамках общей космической подготовки кандидат должен провести в ней около трех суток. Из них сорок восемь часов — в режиме непрерывной деятельности, то есть абсолютно без сна. Серебро не спали шестьдесят с лишним часов.
- Если вы уверены, что вы уживчивый, терпеливый и социально адаптированный, двое с половиной суток вынужденного бодрствования покажут ваше истинное лицо, - напутствовала их Людмила Евгеньевна перед началом.
- Мне кажется, у отца цель - чтобы мы или сами ушли, или экзамен не сдали, - Женька стащил абсолютно мокрую от пота майку, вытер лицо.
- Никогда не думала, что папа может быть таким жёстким, - голос у Риты дрогнул, она торопливо прижала полотенце к лицу, приглушила всхлип.
- Будь как Ной - греби, не ной, - подбодрил бледный Вадим, морщась. - Как мама сказала, главное требование к будущим космонавтам — это сильная мотивация.
- Я мотивацию могу на вес продавать, - Женькина бравада получилась почти убедительной.
- Не сомневаюсь, - сухо сказал вошедший Игорь Вадимович. - Пока что постарайтесь сгрести себя в кучку. В душ и отдыхать, завтра выходной никто не объявлял.
- Я помню, как мы готовились, временами ложку не могла до рта донести вечером, - Людмила Евгеньевна погладила спящую дочь по голове, как маленькую, поправила простыню. Рита даже не пошевелилась. - А они себя до кровати еле доносят.
- Мила, - сдержанно предупредил муж, выводя её из комнаты.
- Игорь, я знаю, что ты готовишь их так. И знаю, что нельзя жалеть сейчас, чтобы не пожалеть потом, но…
- Давай посидим на воздухе, - позвал муж. - Есть у нас выпить?
- Ущипни меня, - не поверила Людмила. - Ты и алкоголь?
- Говорят, с возрастом привычки меняются. Так есть или нет?
- Есть, конечно. На лимонной цедре, черноплодной рябине или смородине?
То обстоятельство, что Матвея до сих пор «мурыжили» с переводом - ни отказывали, ни подписывали рапорт - почти ничего не изменило в их семейной жизни. Будь он поближе, они всё равно бы также не виделись. В конце концов, у Вадима и Жени жёны жили дома, а мужей видели чаще всего по ночам и спящими.
- Это хорошо, что я забеременеть смогла, пока Вадька вызов в отряд ждал, - Лина попыталась сесть поудобнее, перекатила живот на подушку. - Теперь бы некогда было.
- Подождали бы, пока вернулись, - вяло заспорила Рита. К этому разговору они возвращались не первый раз. Рита никому не признавалась, но видеть беременных и младенцев последнее время было тяжело, а в семье был просто детский конвейер какой-то. Она очень хотела ребёнка, понимала, конечно, что сейчас это пустые мечты, обещала себе, что родит, как только будет возможность. Даже сомневалась иногда, что сделала правильный выбор, пошла в авиацию. Может, её призвание - быть мамой? Но головой понимала, что это минутная слабость, выкидывала все лишние мысли из головы и работала, работала.
- Во время длительных тренировок у вас начнет вырабатываться набор определенных качеств. Так, профессиональная хладнокровность, помехоустойчивость и многозадачность формируются в процессе парашютной подготовки. Во время прыжка вы концентрируетесь не только на полете, но и на других заданиях, к примеру, на прямом репортаже, решении примеров или расшифровке наземных знаков, - начал инструктаж майор Сомов. - Ну и, важно не забыть раскрыть парашют на высоте не ниже тысячи двухсот метров. Если вы все же об этом забудете, система откроет его автоматически, но задание вам не засчитают.
- Хоть здесь как все, - негромко порадовался Женька. - Затяжной до пятисот метров не заставят прыгать.
Прыжки с парашютом они любили почти также, как пилотирование МПЛА (пока на тренажёре) и тренировки в невесомости. Установка, имитирующая состояние невесомости, созданная как «негатив» устройства для генерации искусственной силы тяжести на МПЭК «Федерация», была настолько дорогостоящей в эксплуатации, что пользовались ей исключительно редко, и кандидаты тренировались по старинке. Для этих целей в Центре подготовки космонавтов издавна использовался самолет-лаборатория, эффект достигался при полете по определенной траектории, так называемой "параболе Кеплера", за один «сеанс» - двадцать пять секунд «чистой» невесомости. Впрочем, и полётами тройняшек не баловали, и они в основном изучали пониженную гравитацию в Гидролаборатории.
В один из таких дней Рита ехала на дачу, морщась на каждой кочке. Она чувствовала каждую кость, каждую мышцу, и мечтала полежать в парной, расслабиться, а если ещё и попарил бы кто...
