Зачем он появился? Что за роль играл, и что задумал господин Ли? Ведь старик прямым текстом сообщил, что его работа опекуна закончилась. И вот появляется его сын. Как девушке реагировать на этого типа? Красотой он не блистал, так, на любителя. Но его широкоплечая, высокая, подтянутая фигура заставляла засматриваться на Ли, представляя, каков он в обычной повседневной одежде.
Ил Джу оказался на удивление хорошо воспитан и вежливо пригласил девушку в столовую, ставя её в неловкое положение, а точнее, показывая её истинное место. Она лишь формально считалась хозяйкой, которая должна исполнять отведённую ей господином Ли роль.
Официально она свободная и предоставленная самой себе вдова, а по факту… рабыня, без права на побег?
Глядя на расположившегося напротив неё Ил Джу, девушка, прищурив глаза, оценивала его.
- Как вы относитесь к кошкам?
Идеальная бровь взметнулась вверх. Девушка заинтересованно ждала продолжения. Аппетита не было, и она вяло заставляла себя проглотить овсяную кашу, слушая разглагольствования мужчины. Планы у него были наполеоновские. Кроме похорон предстояло устроить поминки, и девушка должна выдержать до самого вечера, ни с кем не общаясь, лишь улыбаясь и предоставив Ил Джу общение, как с прессой, так и с представителями «Итармент», в особенности с генеральным директором. Ил Джу объяснил, что Трофим Иванович любил свою внучку и поэтому обезопасил её жизнь тем, что любые решения по деловым сделкам должны подтверждаться её личной подписью. И что на завтра назначена встреча у нотариуса, где будет оглашено завещание Ника Штефа.
Одна хорошая новость с утра всё же была – поход в больницу перенесли на завтра, из-за похорон. Господин Ли любезно сам договорился с врачом об отсрочке, о небольшой передышке.
- Люблю, - тихо отозвалась девушка, отвечая на вопрос Ил Джу.
- Предпочитаете какую-то особенную породу?
- К чему вопрос? – уточнила девушка, не желая быть вежливой или покорной. Её раздражал покровительственный взгляд Ли и его снисходительный тон.
- Надо завести кошку, чтобы она оберегала вас от ночных кошмаров. Вы, как я понимаю, осознаёте, что крыса вам приснилась.
- Приснилась, - грустно согласилась с ним девушка, отводя взгляд. – Лучше поблагодарите материально того старичка, что нашёл меня. Если бы не он, то крыса добралась бы до меня.
Ли сначала кивнул, понимая, что поблагодарить господина, который нашёл Людмилу Викторовну в заброшенном особняке стоит, да сторицей. Ведь хозяева должны были вернуться по осени, а значит, к тому моменту девушка точно бы умерла. А теперь хозяева временной темницы вынуждены вернуться в Россию, чтобы дать показания полиции. Никто это дело не собирался пускать на самотёк. Господин Ли Сон Джу лично следит за ходом расследования, наняв дополнительно пару детективов. Нужно было найти заказчиков.
Когда же Ил Джу услышал про крысу, то цепким взглядом всмотрелся в грустные и печальные глаза Людмилы Викторовны. Глаза у девушки были очень выразительными и прекрасными: светло-карие с золотистыми крапинками, словно искрящаяся пыльца. Что пришлось вытерпеть этой красотке, молодой мужчина боялся представить.
- С кошкой вам будет спокойнее, - заверил он девушку.
- Мы в ответе за тех, кого приручили, а я не хочу такой ответственности. Самой бы не сдохнуть. Я не уверена, что завтра проснусь. Кто-то хотел моей смерти, и он не успокоится, пока не достигнет намеченного. Наивно полагать, что для меня всё закончилось. Так что не хочу кошку.
Слова девушки были наполнены правдивой горечью, но Ли был настойчив:
- Когда заказчиков поймают, мы вернёмся к вопросу о питомце для вас, Людмила Викторовна. Ещё один момент, который мы должны с вами обсудить, это похороны. Тело вашего мужа будет похоронено в России, но родственники против. Братья господина Штефа требуют выдать им тело, чтобы они увезли его в Америку.
- Так пусть забирают, это их право, - равнодушно отозвалась девушка, она, не глядя на Ил Джу, осторожными глотками пила кофе со сливками и рассматривала сад за окном.
- Отец настоял, чтобы вашего мужа похоронили именно в России. Поэтому вы должны тоже стоять на этом.
Девушка усмехнулась, покачала головой.
- Мы плевать, где хоронить тело несостоявшегося мужа. И насколько длинный поводок, господин Ли?
Юноша чуть сдвинул брови, чувствуя, что настроение госпожи неуловимо изменилось.
- Какой длины мой поводок? Что мне позволено?
Ил Джу тихо рассмеялся.
- Это временно, госпожа Штеф, пока всё не уляжется. Вы даже представить себе не можете, что на вас свалится, стоит вам выйти за дверь вашего особняка. Я защищаю ваши интересы и вас. Не стоит меня расценивать как-то иначе. Я вам не враг, а помощник и наставник, если вы захотите разобраться и вникнуть в суть семейного бизнеса вашего дедушки. Теперь вы наследница и всего состояния Ника Штефа. Его завещание уже известно многим, поэтому готовьтесь к нападкам со стороны его родственников. Я помогу вам правильно распорядиться и этим наследством. Так как основная задача отца – это бизнес Трофима Ивановича, он не может помочь вам правильно распорядиться доходами от нефтяных вышек, этим займусь я с вашего позволения.
- Я не давала вам никакого позволения распоряжаться моим состоянием и мной тоже, - взбесилась девушка, вскакивая с места.
Ли усмехнулся и встал, как и полагается по этикету.
- Разрешили, - заверил он её, - до замужества вы подписали распоряжение, если забыли, то я напомню. Чтобы получить разрешение на брак от моего отца, вы дали согласие, что три года вашими сбережениями и всем состоянием распоряжается поверенное лицо, которое назначит вам мой отец. Он назначил меня.
- Какое ещё распоряжение? - в сердцах выдохнула Людмила Викторовна, оседая на стул, потрясённо глядя на еле сдерживающего ухмылку Ил Джу.
- Верно, вы запамятовали в преддверии свадебного переполоха про этот документ. Послезавтра состоится собрание директоров, и вам нужно будет присутствовать в головном офисе, там я вам непременно покажу документ, по которому я имею полное право распоряжаться вашим наследством.
- Этого не может быть, дедушка не мог так со мной поступить.
- Ваш дедушка тут ни при чём, это мой отец решил, что так обезопасит вас от неверного шага. Ведь ваш покойный муж в разы беднее вас и мог легко пустить вас по миру, а этого мой отец никак не мог допустить, он дал обещание Трофиму Ивановичу беречь вас и приглядывать.
- Я словно в клетке! – вырвалось у девушки, а Ли заметил, как заблестели её глаза от выступивших слёз.
- Это временно, - попытался он успокоить её. – Поверьте, скоро вы убедитесь, что отец прав. Вам одной не выстоять. Но вы не одна, у вас есть мы с отцом.
- Где же вы были, когда убивали Ника? – ехидно вернула ему Людмила, прямо заглядывая в глаза.
- Отец не всеведущ и не всесилен. Не стоит на него злиться. Мы найдём заказчиков. В деле, где замешаны большие деньги, найдутся те, кто ради вознаграждения готов будет предать своих подельников. Так что это вопрос времени, но всё станет ясно.
- Я не такая наивная, как кажусь, - произнесла в ответ Людмила, вновь поднимаясь со стула и направляясь к выходу из столовой. – Это Россия, страна дураков. Никто ничего не найдет.
Наблюдать со стороны за тем, как другие оплакивают близкого тебе человека, порой вызывает противоречивые чувства. Чего хотел добиться Аарон, подглядывая за похоронами Ника? Конечно же, увидеть истинные чувства. Именно когда люди не знают, что за ними следят, они совершают ошибки, являя искренние эмоции. Так родные братья Ника злились на юную вдову. Она не уступила им, не согласилась дать разрешение похоронить мужа в Америке. Девушка настороженно оглядывала всех присутствующих, коих собралось на кладбище очень много, что позволило Аарону оставаться незамеченным для братьев и невестки. Та равнодушно слушала слова соболезнования, телохранители близко к ней никого не подпускали, поэтому сочувствующим приходилось высказываться на небольшой трибуне. Аарон и не знал, что у Ника столько друзей, знакомых и деловых партнёров в России. Он, конечно, был успешным бизнесменом и у него имелись грандиозные планы по освоению рынка в этой стране, но почему-то Аарон ревновал брата к этим незнакомцам.
А ещё блондина раздражал хаос, царивший вокруг. Россия – страна, наполненная бессмыслицей и непонятностями. Он изучал русский и понял, что совершенно зря потратил деньги. То, о чём говорят вокруг, Аарон понимал с трудом, заказать себе переводчика – это лишние глаза и уши, а он хотел оставаться инкогнито подольше. Оглядываясь вокруг, мужчина неосознанно передёргивал плечами. Он не понимал, зачем на кладбище оградки – убогие, разноцветные, с острыми железными зубьями. Словно тюрьма для мёртвых. Гости сменяли друг друга на подиуме, а Аарон продолжал рассматривать как само кладбище, утопающее в зелени деревьев, унылое, навевающее мертвецкую тоску, так и вдову. Людмила была, как и прежде, хороша. Они виделись всего один раз, но тогда девушка была совершенно иной. Весёлая, пьяная, дерзкая. Она предлагала себя ему и брату, но если Аарон ей сразу отказал, и она потеряла к нему всякий интерес, то Нику её предложение понравилось. Богатая наследница искала того, кто любит получать от жизни всё! Кто так же любит жизнь, как и она, и будет отрываться с ней даже после свадьбы, и того, кто готов обойтись без секса, подождать до бракосочетания.
Аарон помнил, как Людмила смеялась ему в лицо, когда он предложил ей альтернативу обычному сексу, как она дерзко послала его «аналом» заниматься с проститутками. Ник тогда был покорён ею и заверил, что готов ждать столько сколько нужно.
Нет, это не была любовь, чистый расчёт. Брат умел считать деньги, особенно чужие. Так и началась их любовь с русской красоткой, любовь к её деньгам. Ник ради этого даже перебрался в Россию, помог устроиться своим братьям, которые работали под его началом.
Теперь Людмила не смеялась, а настороженно смотрела на всех, стоя в окружении мужчин в чёрных пиджаках. Хрупкая на их фоне, она будила в Паркере необъяснимую тягу к себе. В её чертах лица было что-то схожие с Гэби, то же трогательное овальное кукольное личико, те же припухшие розовые губы, словно она всю ночь целовалась, такие же большие карие глаза. Только у Людмилы они были наполнены грустью, недоверием и страхом. Страх Аарон заметил последним, и теперь пристально наблюдал за девушкой. Да, она боялась. Скованная поза, взгляд постоянно метался от одного лица к другому, она пыталась держаться за спиной у самого высокого телохранителя. Людмила боялась. Аарон усмехнулся, словно ищейка, поймавшая след. Девушка не была убита горем, она не пролила ни одной слезинки, хоть глаза и были красными, она боялась, и Паркер узнает чего именно.
Дождавшись, когда все покинут могилу брата, Аарон вышел из тени высокого тополя, за которым укрывался всё это время, и возложил цветы на свежий холм. С фотографии на него смотрел, как живой, красивый улыбающийся Ник. Серые, такие же, как и у самого Паркера, глаза лучились весельем.
- Я найду убийцу, - тихо заверил Аарон.
Для начала он хотел узнать, всё о старом узкоглазом азиате, который явно был главным на похоронах. Сначала он показался блондину распорядителем, слишком невзрачно выглядел на фоне располневших толстосумов. Паркер сразу сообразил, как ошибся, когда прибывающие гости стремились поздороваться сперва со стариком, даже священнослужитель и тот пожал ему руку. Именно этот старик раздавал тихие приказы телохранителям, и его берегли в той же степени, что и вдову, сплошной стеной сопровождая до машин с кладбища.
Также Паркера заинтересовал высокий тип, тоже с азиатскими чертами лица. Тот отирался возле Людмилы, но та его окидывала надменным взглядом, правда, подчинялась. Странностей вокруг вдовы брата собиралось всё больше. Он уже знал подробности смерти Ника и то, что невеста чудом осталась в живых, да только мало верил в такие совпадения. Возможно, Аарон хотел, чтобы девушка погибла вместе с братом, так было бы справедливее.
В просторном банкетном зале, где проходили поминки, Людмила сидела во главе стола, возле фотографии улыбающегося покойного мужа. Девушке казалось, что он смеялся над ней. Шутка с того света. Ведь она так мечтала стать богатой, по-настоящему почувствовать вкус роскошной жизни. Теперь же у неё было всё: наследство дедушки и наследство от покойного мужа, но только не свобода. Словно Людмила стояла возле высокой яблони и не знала, как дотянуться до спелого наливного яблочка. И дерево твоё, и яблоки тоже, а достать никак.
- Водки мне, - приказала она официанту, чувствуя, что скоро не сдержится.
Смотреть в лица гостей было нестерпимо неприятно, а уйти не позволял господин Ли. Он чётко обрисовал девушке рамки её тюрьмы. Она лицо компании, на неё смотрит весь состав директоров концерна «Итармент». Следят за каждым её шагом, за каждым словом. Только господин Ли способен уберечь её от грязи, в которую непременно макнут её как котёнка, стоит только дать повод. Никому не понравилось, что дела концерна зависели от подписи Людмилы.
За накрытым столом, стоящим буквой «П», сидели не друзья, а именно волки. Даже своих подруг девушка не стала звать, хотя парочка и пришла, но к вдове их тоже не подпускали.
Официант поставил перед девушкой стопку, но младший Ли тут же смахнул её, словно случайно разливая содержимое. На белой скатерти медленно расползалось серое пятно. Официант постарался как можно быстрее промокнуть салфетками водку. Людмила, приоткрыв рот, усмехнулась, понимая, что даже напиться ей не удастся, пока рядом этот сыч.
- У меня муж умер, а вы мне даже помянуть его не даёте? – весело и громко заявила она, решив наплевать на конспирацию. Просто надоело слушать постоянно: нельзя, делай это, делай то.
- Простите, Людмила Викторовна, - практически с искренним раскаянием произнёс Ил Джу и наполнил стопку, вот только стоило Людмиле отпить из неё, как она горько рассмеялась от обиды.
- Хоть бы минералки налил, чего просто воду? – шёпотом уточнила она у Ли, который ответил на её кривую ухмылку тёплой улыбкой.
- Учту, исправлюсь, - заверил он хозяйку, подливая в стопку ещё воды из бутылки с этикеткой дорогой водки.
- Когда домой? Надоело смотреть на этот спектакль цинизма и лицемерия.
- Скоро. Отец договорится с ещё одним партнёром о деловой встрече и можно будет покинуть зал.
Девушка устало прикрыла глаза, на что Ли протянул ей платок.
- Естественнее, - попросил он, когда его окатили презрением светло-карие с золотистыми крапинками глаза. – У вас муж умер, между прочим, любимый. Все ждут от вас слёз, Людмила Викторовна, не стоит их расстраивать.
- Отстань, - приказала ему девушка, но платок взяла и даже промокнула несуществующую слезу. Хотя ей хотелось откинуться на спинку стула, прикрыть глаза и набросить на лицо платок. Всё равно никто с ней не общался, кроме Ли-младшего. Родственники покойного только огрызались, ненавидя её всей душой. И как бы господин Ли-старший не объяснял американцам, что Людмила Викторовна желает иметь возможность посещать могилу возлюбленного мужа в любое время, поэтому и настояла на своём, но всё было напрасно. Братья Ника считали, что такую же возможность она отобрала у действительно любящих его людей.
Ил Джу оказался на удивление хорошо воспитан и вежливо пригласил девушку в столовую, ставя её в неловкое положение, а точнее, показывая её истинное место. Она лишь формально считалась хозяйкой, которая должна исполнять отведённую ей господином Ли роль.
Официально она свободная и предоставленная самой себе вдова, а по факту… рабыня, без права на побег?
Глава 2
Глядя на расположившегося напротив неё Ил Джу, девушка, прищурив глаза, оценивала его.
- Как вы относитесь к кошкам?
Идеальная бровь взметнулась вверх. Девушка заинтересованно ждала продолжения. Аппетита не было, и она вяло заставляла себя проглотить овсяную кашу, слушая разглагольствования мужчины. Планы у него были наполеоновские. Кроме похорон предстояло устроить поминки, и девушка должна выдержать до самого вечера, ни с кем не общаясь, лишь улыбаясь и предоставив Ил Джу общение, как с прессой, так и с представителями «Итармент», в особенности с генеральным директором. Ил Джу объяснил, что Трофим Иванович любил свою внучку и поэтому обезопасил её жизнь тем, что любые решения по деловым сделкам должны подтверждаться её личной подписью. И что на завтра назначена встреча у нотариуса, где будет оглашено завещание Ника Штефа.
Одна хорошая новость с утра всё же была – поход в больницу перенесли на завтра, из-за похорон. Господин Ли любезно сам договорился с врачом об отсрочке, о небольшой передышке.
- Люблю, - тихо отозвалась девушка, отвечая на вопрос Ил Джу.
- Предпочитаете какую-то особенную породу?
- К чему вопрос? – уточнила девушка, не желая быть вежливой или покорной. Её раздражал покровительственный взгляд Ли и его снисходительный тон.
- Надо завести кошку, чтобы она оберегала вас от ночных кошмаров. Вы, как я понимаю, осознаёте, что крыса вам приснилась.
- Приснилась, - грустно согласилась с ним девушка, отводя взгляд. – Лучше поблагодарите материально того старичка, что нашёл меня. Если бы не он, то крыса добралась бы до меня.
Ли сначала кивнул, понимая, что поблагодарить господина, который нашёл Людмилу Викторовну в заброшенном особняке стоит, да сторицей. Ведь хозяева должны были вернуться по осени, а значит, к тому моменту девушка точно бы умерла. А теперь хозяева временной темницы вынуждены вернуться в Россию, чтобы дать показания полиции. Никто это дело не собирался пускать на самотёк. Господин Ли Сон Джу лично следит за ходом расследования, наняв дополнительно пару детективов. Нужно было найти заказчиков.
Когда же Ил Джу услышал про крысу, то цепким взглядом всмотрелся в грустные и печальные глаза Людмилы Викторовны. Глаза у девушки были очень выразительными и прекрасными: светло-карие с золотистыми крапинками, словно искрящаяся пыльца. Что пришлось вытерпеть этой красотке, молодой мужчина боялся представить.
- С кошкой вам будет спокойнее, - заверил он девушку.
- Мы в ответе за тех, кого приручили, а я не хочу такой ответственности. Самой бы не сдохнуть. Я не уверена, что завтра проснусь. Кто-то хотел моей смерти, и он не успокоится, пока не достигнет намеченного. Наивно полагать, что для меня всё закончилось. Так что не хочу кошку.
Слова девушки были наполнены правдивой горечью, но Ли был настойчив:
- Когда заказчиков поймают, мы вернёмся к вопросу о питомце для вас, Людмила Викторовна. Ещё один момент, который мы должны с вами обсудить, это похороны. Тело вашего мужа будет похоронено в России, но родственники против. Братья господина Штефа требуют выдать им тело, чтобы они увезли его в Америку.
- Так пусть забирают, это их право, - равнодушно отозвалась девушка, она, не глядя на Ил Джу, осторожными глотками пила кофе со сливками и рассматривала сад за окном.
- Отец настоял, чтобы вашего мужа похоронили именно в России. Поэтому вы должны тоже стоять на этом.
Девушка усмехнулась, покачала головой.
- Мы плевать, где хоронить тело несостоявшегося мужа. И насколько длинный поводок, господин Ли?
Юноша чуть сдвинул брови, чувствуя, что настроение госпожи неуловимо изменилось.
- Какой длины мой поводок? Что мне позволено?
Ил Джу тихо рассмеялся.
- Это временно, госпожа Штеф, пока всё не уляжется. Вы даже представить себе не можете, что на вас свалится, стоит вам выйти за дверь вашего особняка. Я защищаю ваши интересы и вас. Не стоит меня расценивать как-то иначе. Я вам не враг, а помощник и наставник, если вы захотите разобраться и вникнуть в суть семейного бизнеса вашего дедушки. Теперь вы наследница и всего состояния Ника Штефа. Его завещание уже известно многим, поэтому готовьтесь к нападкам со стороны его родственников. Я помогу вам правильно распорядиться и этим наследством. Так как основная задача отца – это бизнес Трофима Ивановича, он не может помочь вам правильно распорядиться доходами от нефтяных вышек, этим займусь я с вашего позволения.
- Я не давала вам никакого позволения распоряжаться моим состоянием и мной тоже, - взбесилась девушка, вскакивая с места.
Ли усмехнулся и встал, как и полагается по этикету.
- Разрешили, - заверил он её, - до замужества вы подписали распоряжение, если забыли, то я напомню. Чтобы получить разрешение на брак от моего отца, вы дали согласие, что три года вашими сбережениями и всем состоянием распоряжается поверенное лицо, которое назначит вам мой отец. Он назначил меня.
- Какое ещё распоряжение? - в сердцах выдохнула Людмила Викторовна, оседая на стул, потрясённо глядя на еле сдерживающего ухмылку Ил Джу.
- Верно, вы запамятовали в преддверии свадебного переполоха про этот документ. Послезавтра состоится собрание директоров, и вам нужно будет присутствовать в головном офисе, там я вам непременно покажу документ, по которому я имею полное право распоряжаться вашим наследством.
- Этого не может быть, дедушка не мог так со мной поступить.
- Ваш дедушка тут ни при чём, это мой отец решил, что так обезопасит вас от неверного шага. Ведь ваш покойный муж в разы беднее вас и мог легко пустить вас по миру, а этого мой отец никак не мог допустить, он дал обещание Трофиму Ивановичу беречь вас и приглядывать.
- Я словно в клетке! – вырвалось у девушки, а Ли заметил, как заблестели её глаза от выступивших слёз.
- Это временно, - попытался он успокоить её. – Поверьте, скоро вы убедитесь, что отец прав. Вам одной не выстоять. Но вы не одна, у вас есть мы с отцом.
- Где же вы были, когда убивали Ника? – ехидно вернула ему Людмила, прямо заглядывая в глаза.
- Отец не всеведущ и не всесилен. Не стоит на него злиться. Мы найдём заказчиков. В деле, где замешаны большие деньги, найдутся те, кто ради вознаграждения готов будет предать своих подельников. Так что это вопрос времени, но всё станет ясно.
- Я не такая наивная, как кажусь, - произнесла в ответ Людмила, вновь поднимаясь со стула и направляясь к выходу из столовой. – Это Россия, страна дураков. Никто ничего не найдет.
***
Наблюдать со стороны за тем, как другие оплакивают близкого тебе человека, порой вызывает противоречивые чувства. Чего хотел добиться Аарон, подглядывая за похоронами Ника? Конечно же, увидеть истинные чувства. Именно когда люди не знают, что за ними следят, они совершают ошибки, являя искренние эмоции. Так родные братья Ника злились на юную вдову. Она не уступила им, не согласилась дать разрешение похоронить мужа в Америке. Девушка настороженно оглядывала всех присутствующих, коих собралось на кладбище очень много, что позволило Аарону оставаться незамеченным для братьев и невестки. Та равнодушно слушала слова соболезнования, телохранители близко к ней никого не подпускали, поэтому сочувствующим приходилось высказываться на небольшой трибуне. Аарон и не знал, что у Ника столько друзей, знакомых и деловых партнёров в России. Он, конечно, был успешным бизнесменом и у него имелись грандиозные планы по освоению рынка в этой стране, но почему-то Аарон ревновал брата к этим незнакомцам.
А ещё блондина раздражал хаос, царивший вокруг. Россия – страна, наполненная бессмыслицей и непонятностями. Он изучал русский и понял, что совершенно зря потратил деньги. То, о чём говорят вокруг, Аарон понимал с трудом, заказать себе переводчика – это лишние глаза и уши, а он хотел оставаться инкогнито подольше. Оглядываясь вокруг, мужчина неосознанно передёргивал плечами. Он не понимал, зачем на кладбище оградки – убогие, разноцветные, с острыми железными зубьями. Словно тюрьма для мёртвых. Гости сменяли друг друга на подиуме, а Аарон продолжал рассматривать как само кладбище, утопающее в зелени деревьев, унылое, навевающее мертвецкую тоску, так и вдову. Людмила была, как и прежде, хороша. Они виделись всего один раз, но тогда девушка была совершенно иной. Весёлая, пьяная, дерзкая. Она предлагала себя ему и брату, но если Аарон ей сразу отказал, и она потеряла к нему всякий интерес, то Нику её предложение понравилось. Богатая наследница искала того, кто любит получать от жизни всё! Кто так же любит жизнь, как и она, и будет отрываться с ней даже после свадьбы, и того, кто готов обойтись без секса, подождать до бракосочетания.
Аарон помнил, как Людмила смеялась ему в лицо, когда он предложил ей альтернативу обычному сексу, как она дерзко послала его «аналом» заниматься с проститутками. Ник тогда был покорён ею и заверил, что готов ждать столько сколько нужно.
Нет, это не была любовь, чистый расчёт. Брат умел считать деньги, особенно чужие. Так и началась их любовь с русской красоткой, любовь к её деньгам. Ник ради этого даже перебрался в Россию, помог устроиться своим братьям, которые работали под его началом.
Теперь Людмила не смеялась, а настороженно смотрела на всех, стоя в окружении мужчин в чёрных пиджаках. Хрупкая на их фоне, она будила в Паркере необъяснимую тягу к себе. В её чертах лица было что-то схожие с Гэби, то же трогательное овальное кукольное личико, те же припухшие розовые губы, словно она всю ночь целовалась, такие же большие карие глаза. Только у Людмилы они были наполнены грустью, недоверием и страхом. Страх Аарон заметил последним, и теперь пристально наблюдал за девушкой. Да, она боялась. Скованная поза, взгляд постоянно метался от одного лица к другому, она пыталась держаться за спиной у самого высокого телохранителя. Людмила боялась. Аарон усмехнулся, словно ищейка, поймавшая след. Девушка не была убита горем, она не пролила ни одной слезинки, хоть глаза и были красными, она боялась, и Паркер узнает чего именно.
Дождавшись, когда все покинут могилу брата, Аарон вышел из тени высокого тополя, за которым укрывался всё это время, и возложил цветы на свежий холм. С фотографии на него смотрел, как живой, красивый улыбающийся Ник. Серые, такие же, как и у самого Паркера, глаза лучились весельем.
- Я найду убийцу, - тихо заверил Аарон.
Для начала он хотел узнать, всё о старом узкоглазом азиате, который явно был главным на похоронах. Сначала он показался блондину распорядителем, слишком невзрачно выглядел на фоне располневших толстосумов. Паркер сразу сообразил, как ошибся, когда прибывающие гости стремились поздороваться сперва со стариком, даже священнослужитель и тот пожал ему руку. Именно этот старик раздавал тихие приказы телохранителям, и его берегли в той же степени, что и вдову, сплошной стеной сопровождая до машин с кладбища.
Также Паркера заинтересовал высокий тип, тоже с азиатскими чертами лица. Тот отирался возле Людмилы, но та его окидывала надменным взглядом, правда, подчинялась. Странностей вокруг вдовы брата собиралось всё больше. Он уже знал подробности смерти Ника и то, что невеста чудом осталась в живых, да только мало верил в такие совпадения. Возможно, Аарон хотел, чтобы девушка погибла вместе с братом, так было бы справедливее.
***
В просторном банкетном зале, где проходили поминки, Людмила сидела во главе стола, возле фотографии улыбающегося покойного мужа. Девушке казалось, что он смеялся над ней. Шутка с того света. Ведь она так мечтала стать богатой, по-настоящему почувствовать вкус роскошной жизни. Теперь же у неё было всё: наследство дедушки и наследство от покойного мужа, но только не свобода. Словно Людмила стояла возле высокой яблони и не знала, как дотянуться до спелого наливного яблочка. И дерево твоё, и яблоки тоже, а достать никак.
- Водки мне, - приказала она официанту, чувствуя, что скоро не сдержится.
Смотреть в лица гостей было нестерпимо неприятно, а уйти не позволял господин Ли. Он чётко обрисовал девушке рамки её тюрьмы. Она лицо компании, на неё смотрит весь состав директоров концерна «Итармент». Следят за каждым её шагом, за каждым словом. Только господин Ли способен уберечь её от грязи, в которую непременно макнут её как котёнка, стоит только дать повод. Никому не понравилось, что дела концерна зависели от подписи Людмилы.
За накрытым столом, стоящим буквой «П», сидели не друзья, а именно волки. Даже своих подруг девушка не стала звать, хотя парочка и пришла, но к вдове их тоже не подпускали.
Официант поставил перед девушкой стопку, но младший Ли тут же смахнул её, словно случайно разливая содержимое. На белой скатерти медленно расползалось серое пятно. Официант постарался как можно быстрее промокнуть салфетками водку. Людмила, приоткрыв рот, усмехнулась, понимая, что даже напиться ей не удастся, пока рядом этот сыч.
- У меня муж умер, а вы мне даже помянуть его не даёте? – весело и громко заявила она, решив наплевать на конспирацию. Просто надоело слушать постоянно: нельзя, делай это, делай то.
- Простите, Людмила Викторовна, - практически с искренним раскаянием произнёс Ил Джу и наполнил стопку, вот только стоило Людмиле отпить из неё, как она горько рассмеялась от обиды.
- Хоть бы минералки налил, чего просто воду? – шёпотом уточнила она у Ли, который ответил на её кривую ухмылку тёплой улыбкой.
- Учту, исправлюсь, - заверил он хозяйку, подливая в стопку ещё воды из бутылки с этикеткой дорогой водки.
- Когда домой? Надоело смотреть на этот спектакль цинизма и лицемерия.
- Скоро. Отец договорится с ещё одним партнёром о деловой встрече и можно будет покинуть зал.
Девушка устало прикрыла глаза, на что Ли протянул ей платок.
- Естественнее, - попросил он, когда его окатили презрением светло-карие с золотистыми крапинками глаза. – У вас муж умер, между прочим, любимый. Все ждут от вас слёз, Людмила Викторовна, не стоит их расстраивать.
- Отстань, - приказала ему девушка, но платок взяла и даже промокнула несуществующую слезу. Хотя ей хотелось откинуться на спинку стула, прикрыть глаза и набросить на лицо платок. Всё равно никто с ней не общался, кроме Ли-младшего. Родственники покойного только огрызались, ненавидя её всей душой. И как бы господин Ли-старший не объяснял американцам, что Людмила Викторовна желает иметь возможность посещать могилу возлюбленного мужа в любое время, поэтому и настояла на своём, но всё было напрасно. Братья Ника считали, что такую же возможность она отобрала у действительно любящих его людей.
