- Почему? – не унималась девушка.
- Он не знал своего дедушку так же, как и его отец, так?
Серафима кивнула, отстёгивая ремни безопасности и с интересом прислушиваясь к голосу атландийца. Она не ожидала, что он будет с ней так откровенен.
- Ты бы любила своего дедушку, не зная его лично?
Честно мотнув головой, Серафима почувствовала укол совести. Она и сейчас с трудом помнила своего родного дедушку, хотя он и держал её на руках. Но детские воспоминания утратили былую яркость, поблекли и чувства. Хотя она продолжала его любить. А тут другая ситуация.
Девушка поспешила за Ходом, который уже спустился в подземный гараж и направился к лифтам. Вне флаера не было холодно, гараж явно отапливался. Фимка прищурилась, закусив губу, и мысленно усмехнулась, рассматривая широкую спину в кожаной куртке. А ведь кто-то утверждал, что ему не интересны её проблемы, а сам сделал всё, чтобы Фиме было комфортно. Даже деньги решил выделить.
- У Мантьяна, по его словам, очень сильная эмоциональная привязка к дедушке, - через плечо рассказывал атландиец, неспешно шагая, чтобы девушка успела его догнать. – Создаётся впечатление, что дедушка его воспитал с детства, а погиб он совсем недавно. Хотя история давняя, да и непростая.
- Я тоже хотела узнать, почему сион Тманг отдал такой приказ. Корректно будет спросить у него лично в интервью? Или не стоит?
- Твоё право, - равнодушно пожал плечами Ход и вошёл в зеркальную кабину лифта. – Только прежде найди в моих хрониках этот инцидент и посмотри заседание Совета Сильнейших. Думаю, вопросы у тебя отпадут сами собой.
Фима тяжело вздохнула, думая, что всё, закончились её минуты, когда Ход с желанием отвечал на её вопросы, но стоило дверям лифта разойтись в стороны, и она поняла, почему тот замолчал – их встречали земляне. В гостиной находились несколько представителей Федерации, да ещё и корреспонденты.
Каково это – вновь стать знаменитостью для местных корреспондентов? Ничего приятного. Так же, как и чувствовать лживое сочувствие представителя Земной Федерации Айзика Эштана. Мужчина имел весьма презентабельный вид, серый дорогой деловой костюм выгодно подчёркивал статную фигуру дипломата с военной выправкой. Ухоженный, лощёный, с гладко зачёсанными седыми волосами Айзик сильно выделялся на фоне высоких брюнетов, хотя и был ниже ростом. Он всячески пытался по-отечески обнять Заречину за плечи, выставить её впереди себя на камеру, рассказывая, что девушку обвинили ложно.
Но стоило ушлому господину Эштану замолчать, как Серафима твёрдо ответила на один из вопросов корреспондента:
- Меня никто ни в чём не обвинял.
Дантэн встал рядом и кивнул, затем с лёгкой усмешкой сообщил изумлённой публике, что девушка пишет диплом о становлении республики, а где, как не на Тошане, искать первоисточники. Сам же Ход любезно предоставил Фиме допуск к древним хранилищам его Первого исторического музея. Такого прецедента ещё не было, и корреспонденты принялись осыпать девушку новыми вопросами, не забывая уточнять её мнение по поводу кражи.
- Я к ней точно непричастна, и сион Ход лично высказался по этому поводу весьма категорично, сказав, что республика ко мне по этому вопросу претензий не имеет.
- Конечно, к тому же экспонат был не оригиналом, а всего лишь искусным дубликатом, любезно изготовленным нашим мастером ювелирных дел сионом Варяном Бертом.
Фима в изумлении вскинула глаза на Хода, так как прекрасно знала этого мастера. Ведь именно он автор её тилинга, и это его имя было записано в паспорте девайса.
Дантэн ответил ей очаровательной улыбкой, от которой на его щеках появились ямочки.
- Вы хотите сказать, что госпожа Заречина не задержана, а любезно приглашена погостить у вас?
Айзик так и знал, что Ход и в этот раз выкрутится. Скандала ни одна из сторон не желала. Тем более кража, это уже серьёзнее, чем попытки шпионажа, которые молодой атландиец зарубал на корню. Агенты земляне частенько пропадали, а потом находились погибшими при самых нелепых обстоятельствах. Айзик впервые испугался, что не успеет спасти. Госпожа Заречина оказалась весьма важной персоной. Эштану уже дважды позвонили на её счёт высокопоставленные люди, и теперь, глядя на вполне здоровую и совершенно спокойную девушку, мужчина перевёл дух. Только что-то не верилось, что всё так гладко, как пел атландиец.
- Вы удивлены? - сунул Серафиме чуть ли не в нос микрофон ушлый представитель местных СМИ, и девушка вздрогнула, рассеянно рассматривая чёрный предмет перед своим лицом.
- Я? – изумлению не было предела, как в принципе и злости. Удивлена ли она? Конечно. Ведь она была уверена, что в музее оригинал. Хотя могла бы и догадаться, что Ход так просто не дал бы что-то украсть у себя. Да и предположение Матвея о провокации не было лишено смысла. Атландиец мог специально выставить украшение. Он же прямым текстом спросил её, почему именно такой дизайн тилинга она выбрала. И, возможно, ловушка захлопнулась, а вор увёз с собой сыр, чтобы положить его в другую мышеловку. – Да, я удивлена, - тихо отозвалась девушка.
- Я подтверждаю, что сиара Заречина не задержана, а моя гостья, - меж тем продолжал Ход. – А что по поводу кражи, не переживайте, всех подозреваемых уже арестовали и допрашивают. Скоро вы всё узнаете от представителей следственного комитета, который будет возглавлять сион Тманг. Он завтра прилетит. Сейчас на Урнасе ночь, и вы понимаете, что сиара Заречина устала от выматывающего перелёта. Надеюсь, вы удовлетворены и оставите мой дом.
В конце Ход был очень убедителен. Он уже не просил, а приказывал. Репортёры хоть и были профессионалами своего дела, и желали побольше узнать для своих каналов, но секретарь Глаб напомнил, где выход, и вскоре в гостиной остались лишь представители посольства Земной Федерации.
- Госпожа Заречина, вы уверены, что являетесь именно гостьей сиона Хода, и он вас не силой удерживает здесь?
- Сион Эштан, ваши слова звучат как обвинения.
Эштан замотал головой, выставляя руку и останавливая атландийца.
- Сион Ход, я вас знаю не первый год и прекрасно осведомлён о вашей манере убеждения. И если вы запугали госпожу Заречину, то я это выясню, - Айзик уверенным движением развернул девушку за плечи к себе лицом и стал внимательно вглядываться, ворчливо общаясь с атландийцем, словно Фима несмышлёный ребёнок, не умеющий даже говорить за себя. - Слабо верится, что она здесь гостья. Посмотрите на её измождённый вид.
Ход усмехнулся и встал за спиной у Эштана, через его плечо рассматривая Симу. Та покраснела от злости, но продолжала молчать, хотя мысленно уже раз тридцать наорала на хитрого интригана. Искры так и летели из её глаз, и атландийцу было приятно, что девушка всё ещё держалась, хотя давно могла сознаться и про клятву, и про его запугивания.
- Разве вы не знаете, сион Эштан, - вкрадчиво и тихо спросил Ход у землянина, заставив того вздрогнуть от неожиданности. Слишком близко оказался атландиец за его спиной, - что сиара Заречина почётная гостья Тошана? - продолжил Дантэн, словно его не смущала такая близость, и он не заметил, как напугал слабого землянина. Но всё же выпрямился, наблюдая, как напряглись помощники Айзика, которые были здесь не столько для деловых разговоров, сколько для защиты дипломата. - Она победительница гонок игр Сильнейших.
- Мне это известно, - горделиво отозвался Айзик, быстро беря себя в руки. – Однако меня проинформировали, что вы её забрали с Урнаса по обвинению в пособничестве вору музейного экспоната.
- Наглый поклёп, - отмахнулся Ход, затем подошёл к Фиме и ласково попросил её подтвердить его слова.
- Господин Эштан, я уже вам сказала, что никаких обвинений ко мне у сиона Хода нет. Я здесь по его личному приглашению. Он обещал мне показать хранилища Первого исторического музея.
- Не просто показать, но и увидеть настоящий браслет императора Юна Пятого, а также прочесть его дневник.
Этого было достаточно, чтобы глаза у Серафимы раскрылись от удивления, и она позабыла про всю обиду от его обмана.
- Дневник! - выдохнула она, подавшись к Ходу, словно тот был мифическим дедом Морозом, раздающим подарки детям под Новый Год. - Я смогу его прочесть?
Дантэн знал, чем брать любознательную девушку, а вместо ответа погладил её по волосам, чем вызвал волну изумления у землян. У всех, кроме самой Заречиной. Та стала невообразимым по мощности эпицентром счастья, словно взрыв сверхновой, а Дантэн стоял к ней ближе всех и даже слегка ослеп, с трудом отстранившись от чужих чувств.
- А когда?.. - забывшись, Сима по привычке схватилась за руку атландийца, желая услышать ответ.
Он подавил раздражение и желание резким движением сбросить её пальцы, которые были в опасной близости от его тилинга. Нужно привыкнуть к этой её дурной привычке и вовремя отстраняться, когда девушка пребывала в таком эмоциональном возбуждении. Теперь же оставалось лишь незаметно убрать её кисть со своего предплечья.
- Я обещал обед, хотя для вас, наверное, ужин. И если вы не сильно устали от перелёта, то, думаю, могу сразу вас отвести, как только поедим.
- Нет, нет, я выспалась, пока летела. Давайте сразу, - восторг так и плескался в серых глазах девушки, она даже не замечала, как преобразилось лицо Айзика, когда он увидел эту странную сцену.
- Сион Эштан, я думаю, вам тоже уже пора. Послом быть так сложно в наше неспокойное время.
- Да, вы правы, времена неспокойные. Но я всё же должен спросить у госпожи Заречиной. Серафима, желаете ли вы полететь с нами? За вас переживают ваши друзья и господин Гаврилов.
- Я позвоню им, - кивнула Серафима, принимая к вниманию намёк Эштана. Вот только отказаться от такого сладкого предложения Хода она не могла. Она себе просто не простит, если откажется.
- Ну что же, не буду тогда настаивать, - легко согласился с ней Айзик.
Ему ещё нужно было отчитаться куда следует, в подробностях рассказать о том, что он видел и слышал. Удивительно, что ему никто не доложил об особенном отношении Хода к госпоже Заречиной.
Секретарь проводил последних гостей на выход, оставив Серафиму и Дантэна одних в гостиной.
- Почему вы сразу не сказали, что браслет подделка?
Хоть Фима и была под впечатлением от небывалой щедрости атландийца, она не собиралась так просто ему прощать обман и поэтому сразу перешла к допросу. Она должна была понять, насколько глубоко её решил впутать в шпионские игры Ход.
- Вообще-то я говорил, - не повёлся на устрашающее выражение лица землянки Дантэн и направился в столовую, обводя рукой кое-какие вещи, попадающиеся на пути со словами: - Всё, что ты видишь, это лишь копии, оригиналы спрятаны надёжно. А сион Берт – мой лучший друг и уникальный мастер, он может создать копию любого произведения искусства, но обожает творить вот такие милые украшения, - Дантэн указал на тилинг Симы и на свою серьгу в ухе. – Мило, правда же? Жаль, лишь единицы могут по достоинству оценить его произведения.
Фима зарделась от этого комплимента, а также от странного горячего взгляда мужчины. Он никогда не смотрел на неё подобным образом, открыто, по-доброму, дружески.
- Надеюсь, Сима, ты не сильно расстроишься, если в музей отправишься одна, с Арансом? Я сразу, как поем, займусь работой. Побудешь для меня прикрытием. Если вдруг кто позвонит, делай вид, что я рядом, договорились?
Улыбка померкла на губах Серафимы. Как она могла подумать, что он улыбается ей? Точнее, как вообще она могла решить, что они стали ближе? Этот эгоист опять играл в свои игры, и теперь она должна будет обманывать своих!
- У меня есть выбор? – холодно уточнила она, садясь за стол по левую руку от светящегося от счастья мужчины.
- Конечно, - невозмутимо отозвался Ход. – Выбор есть всегда: сделать, как я попросил, или нарушить клятву.
Прикрыв глаза, девушка подавила в себе вспышку гнева. А чего, собственно, она хотела? Это же Ход. Не зря же от него свои же соотечественники ноют.
- Я согласна выполнить вашу просьбу, - с сарказмом отозвалась Фима, а в ответ Дантэн очередной раз подарил ей акулью улыбку.
- Умница, - похвалил он девушку и потянулся к ней рукой, но она отклонилась, а сам атландиец замер, рассматривая свою ладонь.
- Хм-м-м, - задумчиво выдохнул он, нисколько не расстроившись, скорее, заинтересовавшись.
Он не убрал руку, а наоборот, упрямо потянулся ею к девушке, а та поняла, что смысла уворачиваться нет, всё равно сделает, как хочет. Но Дантэн так и не прикоснулся к волосам Симы. Прищурившись, он чуть раскрылся, чтобы почувствовать, как его пальцы окунулись в биополе землянки, как приятно кололась её обида, а ещё тепло проникало прямо через подушечки пальцев, медленно поднимаясь вверх по его руке. Земляне стремятся быть ближе с тем, с кем общаются. Хотя обычно никто из землян никогда так нагло не обволакивал его, как это делала Сима. Она, словно маленький ребёнок, тянулась к нему, а он…
Резко выдохнув, Дантэн убрал руку, потирая подушечки пальцев. Атландийцы цельны и им не нужны привязки, как землянам. Наоборот, чужая энергия мешала. Чужое проникновение разрушало, вносило хаос в биополе атландийца. Если конечно это не…
Встав, Ход нахмурился, отгоняя глупую мысль. Было ведь и другое объяснение. Он хотел себе ученика. Вот и всё. Просто ученик, который входил в личный круг.
- Что-то случилось? – обеспокоенно спросила его Серафима, от которой не укрылось, что атландиец напрягся. Выражение его лица пугало отголосками ярости.
- Да, я должен спешить, - солгал Дантэн, а затем позвал Аранса, на которого и оставил растерянную гостью.
Серафима не стала задумываться над странным поведением мужчины, лишь вспомнила его напряжённый взгляд, когда он свои пальцы рассматривал над её головой. Его глаза на миг показались девушке чёрными, словно зрачок затопил всю радужку. Да и дышал Ход в тот момент слишком медленно, словно намеренно задерживал дыхание и за чем-то следил.
Девушка невольно пригладила свои волосы, вспомнив об их магнетизме и том, как они часто электризовались зимой от шапки. Правда, сейчас не зима, да и в шапке она не ходила. Тем непонятнее было поведение Хода. Мысленно махнув рукой, девушка набрала родителей, чтобы пообщаться с ними. Баба Мара, как и обещала, уже донесла им об обвинении в краже. Когда Фима заверила, что всё выяснилось, отец серьёзно предложил ей вернуться домой. Но девушка категорически отказалась.
- Я прилечу со всеми, папа. У меня диплом на носу. Я хочу его получить сама. Я знаю, что баба Мара может мне купить любой, но этот будет только моим достижением.
- Я понял, - принял позицию дочери Алексей Дмитриевич.
Ему самому не нравилось, что мать вечно баловала внучку, покупая ей всё что вздумается, даже если Фима этого и не просила. Один аэробайк чего стоил. Стоял, пылился в гараже и ждал, когда хозяйка вернётся из столицы. Фима на нём, конечно же, каталась, когда бывала дома на каникулах, однако с собой не забирала, так как завязала с прошлым.
Так и с дипломом. Мара Захаровна могла и готова была купить любой диплом внучке, лишь бы та дурью не маялась, а начала уже жить полноценной жизнью взрослой женщины. Проще говоря, искала себе достойного мужа, а не засоряла голову ненужной информацией. По её мнению куда важнее знать: как охмурить мужчину, как увлечь его, привязать, женить, чем какие-то исторические изыскания, которыми постоянно грезила Серафима.
- Он не знал своего дедушку так же, как и его отец, так?
Серафима кивнула, отстёгивая ремни безопасности и с интересом прислушиваясь к голосу атландийца. Она не ожидала, что он будет с ней так откровенен.
- Ты бы любила своего дедушку, не зная его лично?
Честно мотнув головой, Серафима почувствовала укол совести. Она и сейчас с трудом помнила своего родного дедушку, хотя он и держал её на руках. Но детские воспоминания утратили былую яркость, поблекли и чувства. Хотя она продолжала его любить. А тут другая ситуация.
Девушка поспешила за Ходом, который уже спустился в подземный гараж и направился к лифтам. Вне флаера не было холодно, гараж явно отапливался. Фимка прищурилась, закусив губу, и мысленно усмехнулась, рассматривая широкую спину в кожаной куртке. А ведь кто-то утверждал, что ему не интересны её проблемы, а сам сделал всё, чтобы Фиме было комфортно. Даже деньги решил выделить.
- У Мантьяна, по его словам, очень сильная эмоциональная привязка к дедушке, - через плечо рассказывал атландиец, неспешно шагая, чтобы девушка успела его догнать. – Создаётся впечатление, что дедушка его воспитал с детства, а погиб он совсем недавно. Хотя история давняя, да и непростая.
- Я тоже хотела узнать, почему сион Тманг отдал такой приказ. Корректно будет спросить у него лично в интервью? Или не стоит?
- Твоё право, - равнодушно пожал плечами Ход и вошёл в зеркальную кабину лифта. – Только прежде найди в моих хрониках этот инцидент и посмотри заседание Совета Сильнейших. Думаю, вопросы у тебя отпадут сами собой.
Фима тяжело вздохнула, думая, что всё, закончились её минуты, когда Ход с желанием отвечал на её вопросы, но стоило дверям лифта разойтись в стороны, и она поняла, почему тот замолчал – их встречали земляне. В гостиной находились несколько представителей Федерации, да ещё и корреспонденты.
Глава 11
Каково это – вновь стать знаменитостью для местных корреспондентов? Ничего приятного. Так же, как и чувствовать лживое сочувствие представителя Земной Федерации Айзика Эштана. Мужчина имел весьма презентабельный вид, серый дорогой деловой костюм выгодно подчёркивал статную фигуру дипломата с военной выправкой. Ухоженный, лощёный, с гладко зачёсанными седыми волосами Айзик сильно выделялся на фоне высоких брюнетов, хотя и был ниже ростом. Он всячески пытался по-отечески обнять Заречину за плечи, выставить её впереди себя на камеру, рассказывая, что девушку обвинили ложно.
Но стоило ушлому господину Эштану замолчать, как Серафима твёрдо ответила на один из вопросов корреспондента:
- Меня никто ни в чём не обвинял.
Дантэн встал рядом и кивнул, затем с лёгкой усмешкой сообщил изумлённой публике, что девушка пишет диплом о становлении республики, а где, как не на Тошане, искать первоисточники. Сам же Ход любезно предоставил Фиме допуск к древним хранилищам его Первого исторического музея. Такого прецедента ещё не было, и корреспонденты принялись осыпать девушку новыми вопросами, не забывая уточнять её мнение по поводу кражи.
- Я к ней точно непричастна, и сион Ход лично высказался по этому поводу весьма категорично, сказав, что республика ко мне по этому вопросу претензий не имеет.
- Конечно, к тому же экспонат был не оригиналом, а всего лишь искусным дубликатом, любезно изготовленным нашим мастером ювелирных дел сионом Варяном Бертом.
Фима в изумлении вскинула глаза на Хода, так как прекрасно знала этого мастера. Ведь именно он автор её тилинга, и это его имя было записано в паспорте девайса.
Дантэн ответил ей очаровательной улыбкой, от которой на его щеках появились ямочки.
- Вы хотите сказать, что госпожа Заречина не задержана, а любезно приглашена погостить у вас?
Айзик так и знал, что Ход и в этот раз выкрутится. Скандала ни одна из сторон не желала. Тем более кража, это уже серьёзнее, чем попытки шпионажа, которые молодой атландиец зарубал на корню. Агенты земляне частенько пропадали, а потом находились погибшими при самых нелепых обстоятельствах. Айзик впервые испугался, что не успеет спасти. Госпожа Заречина оказалась весьма важной персоной. Эштану уже дважды позвонили на её счёт высокопоставленные люди, и теперь, глядя на вполне здоровую и совершенно спокойную девушку, мужчина перевёл дух. Только что-то не верилось, что всё так гладко, как пел атландиец.
- Вы удивлены? - сунул Серафиме чуть ли не в нос микрофон ушлый представитель местных СМИ, и девушка вздрогнула, рассеянно рассматривая чёрный предмет перед своим лицом.
- Я? – изумлению не было предела, как в принципе и злости. Удивлена ли она? Конечно. Ведь она была уверена, что в музее оригинал. Хотя могла бы и догадаться, что Ход так просто не дал бы что-то украсть у себя. Да и предположение Матвея о провокации не было лишено смысла. Атландиец мог специально выставить украшение. Он же прямым текстом спросил её, почему именно такой дизайн тилинга она выбрала. И, возможно, ловушка захлопнулась, а вор увёз с собой сыр, чтобы положить его в другую мышеловку. – Да, я удивлена, - тихо отозвалась девушка.
- Я подтверждаю, что сиара Заречина не задержана, а моя гостья, - меж тем продолжал Ход. – А что по поводу кражи, не переживайте, всех подозреваемых уже арестовали и допрашивают. Скоро вы всё узнаете от представителей следственного комитета, который будет возглавлять сион Тманг. Он завтра прилетит. Сейчас на Урнасе ночь, и вы понимаете, что сиара Заречина устала от выматывающего перелёта. Надеюсь, вы удовлетворены и оставите мой дом.
В конце Ход был очень убедителен. Он уже не просил, а приказывал. Репортёры хоть и были профессионалами своего дела, и желали побольше узнать для своих каналов, но секретарь Глаб напомнил, где выход, и вскоре в гостиной остались лишь представители посольства Земной Федерации.
- Госпожа Заречина, вы уверены, что являетесь именно гостьей сиона Хода, и он вас не силой удерживает здесь?
- Сион Эштан, ваши слова звучат как обвинения.
Эштан замотал головой, выставляя руку и останавливая атландийца.
- Сион Ход, я вас знаю не первый год и прекрасно осведомлён о вашей манере убеждения. И если вы запугали госпожу Заречину, то я это выясню, - Айзик уверенным движением развернул девушку за плечи к себе лицом и стал внимательно вглядываться, ворчливо общаясь с атландийцем, словно Фима несмышлёный ребёнок, не умеющий даже говорить за себя. - Слабо верится, что она здесь гостья. Посмотрите на её измождённый вид.
Ход усмехнулся и встал за спиной у Эштана, через его плечо рассматривая Симу. Та покраснела от злости, но продолжала молчать, хотя мысленно уже раз тридцать наорала на хитрого интригана. Искры так и летели из её глаз, и атландийцу было приятно, что девушка всё ещё держалась, хотя давно могла сознаться и про клятву, и про его запугивания.
- Разве вы не знаете, сион Эштан, - вкрадчиво и тихо спросил Ход у землянина, заставив того вздрогнуть от неожиданности. Слишком близко оказался атландиец за его спиной, - что сиара Заречина почётная гостья Тошана? - продолжил Дантэн, словно его не смущала такая близость, и он не заметил, как напугал слабого землянина. Но всё же выпрямился, наблюдая, как напряглись помощники Айзика, которые были здесь не столько для деловых разговоров, сколько для защиты дипломата. - Она победительница гонок игр Сильнейших.
- Мне это известно, - горделиво отозвался Айзик, быстро беря себя в руки. – Однако меня проинформировали, что вы её забрали с Урнаса по обвинению в пособничестве вору музейного экспоната.
- Наглый поклёп, - отмахнулся Ход, затем подошёл к Фиме и ласково попросил её подтвердить его слова.
- Господин Эштан, я уже вам сказала, что никаких обвинений ко мне у сиона Хода нет. Я здесь по его личному приглашению. Он обещал мне показать хранилища Первого исторического музея.
- Не просто показать, но и увидеть настоящий браслет императора Юна Пятого, а также прочесть его дневник.
Этого было достаточно, чтобы глаза у Серафимы раскрылись от удивления, и она позабыла про всю обиду от его обмана.
- Дневник! - выдохнула она, подавшись к Ходу, словно тот был мифическим дедом Морозом, раздающим подарки детям под Новый Год. - Я смогу его прочесть?
Дантэн знал, чем брать любознательную девушку, а вместо ответа погладил её по волосам, чем вызвал волну изумления у землян. У всех, кроме самой Заречиной. Та стала невообразимым по мощности эпицентром счастья, словно взрыв сверхновой, а Дантэн стоял к ней ближе всех и даже слегка ослеп, с трудом отстранившись от чужих чувств.
- А когда?.. - забывшись, Сима по привычке схватилась за руку атландийца, желая услышать ответ.
Он подавил раздражение и желание резким движением сбросить её пальцы, которые были в опасной близости от его тилинга. Нужно привыкнуть к этой её дурной привычке и вовремя отстраняться, когда девушка пребывала в таком эмоциональном возбуждении. Теперь же оставалось лишь незаметно убрать её кисть со своего предплечья.
- Я обещал обед, хотя для вас, наверное, ужин. И если вы не сильно устали от перелёта, то, думаю, могу сразу вас отвести, как только поедим.
- Нет, нет, я выспалась, пока летела. Давайте сразу, - восторг так и плескался в серых глазах девушки, она даже не замечала, как преобразилось лицо Айзика, когда он увидел эту странную сцену.
- Сион Эштан, я думаю, вам тоже уже пора. Послом быть так сложно в наше неспокойное время.
- Да, вы правы, времена неспокойные. Но я всё же должен спросить у госпожи Заречиной. Серафима, желаете ли вы полететь с нами? За вас переживают ваши друзья и господин Гаврилов.
- Я позвоню им, - кивнула Серафима, принимая к вниманию намёк Эштана. Вот только отказаться от такого сладкого предложения Хода она не могла. Она себе просто не простит, если откажется.
- Ну что же, не буду тогда настаивать, - легко согласился с ней Айзик.
Ему ещё нужно было отчитаться куда следует, в подробностях рассказать о том, что он видел и слышал. Удивительно, что ему никто не доложил об особенном отношении Хода к госпоже Заречиной.
Секретарь проводил последних гостей на выход, оставив Серафиму и Дантэна одних в гостиной.
- Почему вы сразу не сказали, что браслет подделка?
Хоть Фима и была под впечатлением от небывалой щедрости атландийца, она не собиралась так просто ему прощать обман и поэтому сразу перешла к допросу. Она должна была понять, насколько глубоко её решил впутать в шпионские игры Ход.
- Вообще-то я говорил, - не повёлся на устрашающее выражение лица землянки Дантэн и направился в столовую, обводя рукой кое-какие вещи, попадающиеся на пути со словами: - Всё, что ты видишь, это лишь копии, оригиналы спрятаны надёжно. А сион Берт – мой лучший друг и уникальный мастер, он может создать копию любого произведения искусства, но обожает творить вот такие милые украшения, - Дантэн указал на тилинг Симы и на свою серьгу в ухе. – Мило, правда же? Жаль, лишь единицы могут по достоинству оценить его произведения.
Фима зарделась от этого комплимента, а также от странного горячего взгляда мужчины. Он никогда не смотрел на неё подобным образом, открыто, по-доброму, дружески.
- Надеюсь, Сима, ты не сильно расстроишься, если в музей отправишься одна, с Арансом? Я сразу, как поем, займусь работой. Побудешь для меня прикрытием. Если вдруг кто позвонит, делай вид, что я рядом, договорились?
Улыбка померкла на губах Серафимы. Как она могла подумать, что он улыбается ей? Точнее, как вообще она могла решить, что они стали ближе? Этот эгоист опять играл в свои игры, и теперь она должна будет обманывать своих!
- У меня есть выбор? – холодно уточнила она, садясь за стол по левую руку от светящегося от счастья мужчины.
- Конечно, - невозмутимо отозвался Ход. – Выбор есть всегда: сделать, как я попросил, или нарушить клятву.
Прикрыв глаза, девушка подавила в себе вспышку гнева. А чего, собственно, она хотела? Это же Ход. Не зря же от него свои же соотечественники ноют.
- Я согласна выполнить вашу просьбу, - с сарказмом отозвалась Фима, а в ответ Дантэн очередной раз подарил ей акулью улыбку.
- Умница, - похвалил он девушку и потянулся к ней рукой, но она отклонилась, а сам атландиец замер, рассматривая свою ладонь.
- Хм-м-м, - задумчиво выдохнул он, нисколько не расстроившись, скорее, заинтересовавшись.
Он не убрал руку, а наоборот, упрямо потянулся ею к девушке, а та поняла, что смысла уворачиваться нет, всё равно сделает, как хочет. Но Дантэн так и не прикоснулся к волосам Симы. Прищурившись, он чуть раскрылся, чтобы почувствовать, как его пальцы окунулись в биополе землянки, как приятно кололась её обида, а ещё тепло проникало прямо через подушечки пальцев, медленно поднимаясь вверх по его руке. Земляне стремятся быть ближе с тем, с кем общаются. Хотя обычно никто из землян никогда так нагло не обволакивал его, как это делала Сима. Она, словно маленький ребёнок, тянулась к нему, а он…
Резко выдохнув, Дантэн убрал руку, потирая подушечки пальцев. Атландийцы цельны и им не нужны привязки, как землянам. Наоборот, чужая энергия мешала. Чужое проникновение разрушало, вносило хаос в биополе атландийца. Если конечно это не…
Встав, Ход нахмурился, отгоняя глупую мысль. Было ведь и другое объяснение. Он хотел себе ученика. Вот и всё. Просто ученик, который входил в личный круг.
- Что-то случилось? – обеспокоенно спросила его Серафима, от которой не укрылось, что атландиец напрягся. Выражение его лица пугало отголосками ярости.
- Да, я должен спешить, - солгал Дантэн, а затем позвал Аранса, на которого и оставил растерянную гостью.
Серафима не стала задумываться над странным поведением мужчины, лишь вспомнила его напряжённый взгляд, когда он свои пальцы рассматривал над её головой. Его глаза на миг показались девушке чёрными, словно зрачок затопил всю радужку. Да и дышал Ход в тот момент слишком медленно, словно намеренно задерживал дыхание и за чем-то следил.
Девушка невольно пригладила свои волосы, вспомнив об их магнетизме и том, как они часто электризовались зимой от шапки. Правда, сейчас не зима, да и в шапке она не ходила. Тем непонятнее было поведение Хода. Мысленно махнув рукой, девушка набрала родителей, чтобы пообщаться с ними. Баба Мара, как и обещала, уже донесла им об обвинении в краже. Когда Фима заверила, что всё выяснилось, отец серьёзно предложил ей вернуться домой. Но девушка категорически отказалась.
- Я прилечу со всеми, папа. У меня диплом на носу. Я хочу его получить сама. Я знаю, что баба Мара может мне купить любой, но этот будет только моим достижением.
- Я понял, - принял позицию дочери Алексей Дмитриевич.
Ему самому не нравилось, что мать вечно баловала внучку, покупая ей всё что вздумается, даже если Фима этого и не просила. Один аэробайк чего стоил. Стоял, пылился в гараже и ждал, когда хозяйка вернётся из столицы. Фима на нём, конечно же, каталась, когда бывала дома на каникулах, однако с собой не забирала, так как завязала с прошлым.
Так и с дипломом. Мара Захаровна могла и готова была купить любой диплом внучке, лишь бы та дурью не маялась, а начала уже жить полноценной жизнью взрослой женщины. Проще говоря, искала себе достойного мужа, а не засоряла голову ненужной информацией. По её мнению куда важнее знать: как охмурить мужчину, как увлечь его, привязать, женить, чем какие-то исторические изыскания, которыми постоянно грезила Серафима.
