...Унгина что-то протяжно провыла и кинула в воду веревку и кинжал. Вода неожиданно забурлила, пошла большими пузырями, словно под табуретом пылал костер. Густав провел над лоханью рукой, и все стихло, словно это не здесь только что все бурлило.
— Покажи! — приказала ведьма.
Внезапно водная гладь стала похожа на зеркало в его гардеробной — в ней отразилась его комната от дверей, как будто он видит себя со стороны чьими-то глазами…
Картинка представляется вполне живая и даже красочная.
По данному пункту мы предлагаем повысить оценку до 2 баллов за антуражную магию.
Судья
Суд приятно порадовало описание магических обрядов Унгины, но мы склонны отнести это к эмоциональной реакции. А сам описанный мир нежизнеспособен и существует исключительно потому, что этого хочет автор. Он напоминает плохо проработанную компьютерную игру, до которой добрался читер. Раз — и исчезла стража, путь свободен. Два — и появляется необходимая игроку локация, причем там, где быть ее не должно. Однако это не ЛитРПГ. Это фэнтези, притом с претензией на соответствие определенным историческим реалиям.
Суд утверждает оценку Обвинения. 1 балл за проработку мира. Очень плохо.
7. Эмоциональная составляющая
Обвинение
Книга Натальи Аверкиевой «Цветочек» определенно способна вызывать положительные эмоции у читателя, тяготеющего к легкому романтично-приключенческому слэшу. Общий эмоционально-психологический надрыв книги просто оглушительный. Со страниц потоком льются мощные, хотя с точки зрения Обвинения, абсолютно неправдоподобные эмоции. Но эти эмоции есть, и они сильны. И если автор сможет попасть ими в душу подходящего читателя, — такой читатель точно не останется равнодушным.
Обвинение отдает себе отчет в том, что в этом пункте мы подходим к вопросам исключительно личных вкусов и предпочтений читателей. Поэтому не станем судить с субъективной точки зрения.
Объективно же мы убеждены в том, что автор сильно преувеличивает и гипертрофирует чувственные отношения между двумя братьями. И это преувеличение и чрезмерная нарочитая выпуклость и концентрированность заставляют не доверять этим эмоциям. Точно так же, как все чрезмерное и преувеличенное кажется фальшивым.
Обвинение просит по этому пункту оценку 5.
Защита
Если оценивать книгу с точки зрения количества испытываемых персонажами эмоций, то это все 10 баллов, потому что чего-чего, а этого в книге с избытком. Отчасти именно поэтому главные герои больше напоминают пару гомосексуалистов, а не близнецов мужского пола. Автор сделал из лягушки слона с помощью вливания рефлексий и истерии в каждую страницу. Читатели, для которых огромное количество эмоций — это главное и, пожалуй, единственное, ради чего стоит читать книгу, могут смело открывать «Цветочек» и наслаждаться.
С точки зрения правдоподобия этих эмоций, пожалуй, нужно ставить максимум 3 балла, потому что правдоподобием здесь не пахнет. «Не верю!» — это можно сказать практически про любую эмоцию, испытанную героями. Они все либо гипертрофированы, либо не соответствуют персонажами. Пожалуй, только несколько сцен в самом начале еще как-то напоминают правду с сильными допущениями и, пожалуй, переживания Цветочка в болотном замке, где ему было постоянно холодно и бедняга мучился от насморка.
Среднее арифметическое между 10 и 3 - это 6,5 балла. Округлив, получаем 7.
По данному пункту Защита предлагает поставить 7 баллов.
Судья
Текст эмоционально насыщенный, в чем без труда можно убедиться по приведенным в предыдущих пунктах цитатам. Однако, Суд затрудняется сказать, на какой возраст и какую аудиторию рассчитано данное произведение. Для любителей романтического фэнтези оно не годится: здесь нет любовной линии. Те, кто предпочитает young adult, тоже останутся разочарованы. И на приключенческое фэнтези «Цветочек» не тянет.
Мы склонны осторожно предположить, что книга рассчитана на узкий круг любителей гипертрофированных эмоций вне зависимости от жанра и направления романа. Однако их правдоподобие вызывает у Суда объективные сомнения. Мы полагаем, что читатель должен верить происходящему между героями.
Суд поддерживает оценку Обвинения. 5 баллов.
8. Логика
Обвинение
В пункте описания мира мы уже упоминали о своей твердой убежденности в том, что автор принципиально не разбирается в вопросах, которых касается в книге. Эта мысль подтверждается не только описанием крупных явлений, но даже в мелких сценах. Создается ощущение, что автор нахватался информации по верхушкам, не давая себе труда вникать даже в самые примитивные детали. Как говорится, слышал где-то звон… да не знает, где он.
Сын сержанта Томас. 14-летний, почти взрослый человек. Пашет по хозяйству дома. Ремесло избрал по примеру отца — воинское. И вдруг внезапно, как снег на голову, Томас с друзьями погнали королевский табун в ночное.
Как это произошло? Откуда это взялось?
Обвинение уверено — автору неизвестно о том, что у королевского табуна должны быть профессиональные пастухи, специально нанятые для этого за деньги. Пасти королевский табун — это ответственная работа, а не хобби и не личная блажь. За эту работу человек должен получать оплату. Деньгами. Как и любой человек на королевской службе. И за сохранность королевских коней пастух отвечает своей головой. Это ведь не деревенские лошадки, которых собирали со всего села, чтобы ребятишки пасли по очереди. Хороший конь стоит очень дорого, а в королевской конюшне только очень хорошие лошади.
Но в книге создается ощущение, что Том с друзьями просто угнали табун чтобы позабавиться. Нашли себе развлечение. И потому утром читатель видит такой разговор.
— Эмиль, вы без меня лошадей отгоните? — беспокойно спросил Том, поглядывая на красно-желто-розовый горизонт. — Мне б домой. Отца нет — он через пару дней вернется. Сейчас все на Ульрихе. А он мне голову оторвет, если я скотину не покормлю и корову не подою, на пастбище ее не выгоню. Не успею я и табун отогнать, и дoма дела переделать до его пробуждения...
Какие претензии могут быть к человеку, который работает пастухом при дворе? Какие претензии могут быть к человеку, который зарабатывает для семьи деньги этим ремеслом? Никакие огороды и коровы не сравнятся по значимости с работой при королевском табуне. Но раз претензии есть, значит, Том этим денег не зарабатывает. Но тогда зачем он вообще работает? И куда гонял этот королевский табун? И что с него спрашивать, если пропадет тот или иной конь?
У Обвинения нет ответа на эти вопросы.
Самая чудовищная логическая ошибка этой книги, точнее, логический провал этой книги по сути дела лежит в основе всего сюжета и всего произведения. Если бы персонажи были не картонными марионетками, а живыми людьми, то всей этой истории просто никогда бы не случилось.
Обратимся к предсказаниям бабы Унгины, ее способностям и защите, которую она наложила на мальчиков сразу после их рождения
Унгина Томасу:
- Вильгельму на роду написано пасть от острого клинка, поэтому король никогда не разрешал ему забавляться с оружием и делал все возможное, чтобы ему самому этого не хотелось
Густав Виллу:
-Всё дело в том, что в замке Том может погибнуть. Поэтому ему нельзя там находиться. ... Тебя может убить только Том. Бабушка оградила тебя от любого лиха, но от Тома не смогла. Вас специально разъединили, чтобы вы не погибли.
А вот теперь Обвинение задает самый важный вопрос этого заседания: «Если и Унгина, и Король знали о том, что убить Вилла может только Том, то почему принца Вильгельма держали взаперти? Почему сделали из него эту забитую необразованную, ничему не обученную загнанную крысу?» Почему? Виллу ничто не страшно. Вилла никто не может убить. Только Том. Так почему он не учился сражаться, не учился ездить верхом, не учился наукам, не учился дипломатии, политике, экономике? Почему не путешествовал, не общался со сверстниками и не тискал девчонок? Почему у него отняли нормальное детство и нормальное отрочество? Почему у него отняли нормальную жизнь?
Это все равно что твердо знать, что у ребенка ужасная смертельная аллергия на помет какаду, и только на него. Но не смотря на это поместить ребенка навсегда в стерильную комнату. Отнять все вещи, не пускать к нему людей и ничего ему не позволять. Вообще. И аргументировать одной фразой: «У тебя аллергия».
Вот что Обвинение видит во всей этой логической схеме: ПРОВАЛ. Полный и безоговорочный.
Автор то и дело путается в показаниях.
В сцене, когда принц Вильгельм планирует свой первый побег из замка, он едва дожидается, пока отец уснет.
...И вот, глубокой ночью все в их замке наконец-то стихло. Мерный храп короля разносился по темным коридорам...
Принц выбирается из замка, проходит через ворота.
...Принц бодрым шагом потрусил пo дороге к манящей серебристой ленте. Как будто в помощь ему из-за облаков выглянула огромная луна, улыбнулась и засияла пуще прежнего...
И внезапно тремя строчками ниже!
...Становится все светлее. Уже в небе прочертили разноцветные линии солнечные лучи. Уже луна как будто прощается с ним...
Что произошло? Как это случилось? Человек подошел к реке глубокой ночью, луна взошла, выглянула из-за облаков. Человек переходит по мостику через реку, и внезапно наступает утро. Где логика событий? Либо принц шел половину ночи до самого рассвета, по темноте, ночной росе, а теперь умирает от усталости и жажды. Либо автор запутался сам и запутал читателей.
– Ваше высочество, раздевайтесь! Вода чудесная!
Хронологически неделю назад Том купался в разгар дня, и автор говорил, что в мае купаться очень холодно. А тут через неделю — на рассвете, когда вода должна быть просто ледяная, — она вдруг стала «чудесная».
...Слегка загорелая попа тут же всплыла...
Где Том успел получить загар на свою «попу» в мае? С голой задницей лежал на холодном майском пляже?
...Талию он подчеркнул богатым и очень красивым ремнем с петлями под ножны...
Пояс в мужском костюме средневековой Европы носили не для того, чтобы подчеркивать талию, а для того, чтобы подтягивать к телу одежду и вешать на него оружие, сумку и кошелек.
— Это моя гардеробная. У вас в семье есть зеркало?
— Нет. У Эмиля есть. У его дедушки торговая лавка,там есть зеркало. Я пару раз его видел.
Приемный отец Тома, бывший личный телохранитель королевы, сержант королевской гвардии, настолько нищий, что у него никогда не было в доме зеркала? Жена его всю жизнь гляделась в кадку с водой, а 14-летний сын не знает, как выглядит его лицо. Автор описывает нам какой-то первобытно-пещерный строй. Потому что исторически всего-то немного позже пещер люди научились полировать гладкие поверхности и использовать их для получения отражения. А зеркала бывали не только посеребренные, дорогие, но и гораздо более дешевые — стеклянные с оловянной или свинцовой прокладкой (1 век нашей эры). А также медные, бронзовые и даже каменные, если материал способен отражать свет, вроде обсидиана. Некоторым из найденных каменных и металлических зеркал больше семи тысяч лет.
Древние металлические зеркала были известны во всех культурах до нашей эры. Так почему сержант королевской гвардии не мог позволить себе дома хотя бы маленькое дешевое зеркальце? Мог. Просто автор этого не знал, считая, очевидно, что зеркала были непозволительной королевской роскошью вплоть до 18 века.
...Среди них предатели? Как Тома вывели? Он бы не пошел добровольно. Значит его могли вынести, оглушить… Но если это так, то как злоумышленник прошел мимо их стражи?..
А вот это как раз очень логично. Только почему-то герои этого не понимают. Подготовленный и опытный злоумышленник мог легко пройти в замок и обратно — точно так же, как принц, ничего не смыслящий в маскировке, выбрался ночью из замка, а потом из города — через мистический задний двор. Потому что стражи, как мы уже убедились, нет нигде: ни в замке, ни в городе, ни на воротах.
Дальше пункт нелогичности происходящего в тексте набирает обороты. И это снова каждый раз убеждает нас в единственной верной мысли — автор понятия не имеет, о чем пишет. Никогда не испытывал ничего подобного и даже не потрудился узнать, как это бывает. Смотрим.
...Потом он очень и очень смутно помнил, как кто-то взял его на руки (при этом потолок так забавно кружился и покачивался) и куда-то понес, выговаривая за неумение пить. А потом он ничего не помнил. Вообще…...
Проснулся Цветочек от того, что во рту было чертовски сухо, голова страшно раскалывалась, а тело болело так, словно его спустили с лестницы самой высокой башни ... надо выпить воды. Много воды. ...Принц громко глотал колодезную воду, ощущал, как она бежит куда-то вниз и растекается в животе приятной прохладой. Тело наполнялось жизнью. А разум — мыслями.
15-летний мальчишка впервые в жизни напивается до беспамятства, так, что ничего не помнит. Его тащат в спальню на руках… а на утро, он просто выпивает “много воды”, и ему тут же бесповоротно легчает. Его не рвет сутки напролет, у него не больше раскалывается голова. Вообще никаких признаков алкогольного отравления. Вот бы у всех людей похмелье снималось стаканом воды. Цены бы не было такой воде.
Обвинение прекрасно понимает одно: автору просто лень было описывать все это состояние героя дальше. Требовалось, чтобы персонаж дальнейшем в сюжете был бодр. И пусть он будет бодр. Но читатель без труда увидит фальшь и ложь.
...Не найдя нигде своей ночной вазы, он скромно помочился в окно. А чтo делать, если очень хочется?
Подвязав обратно спустившиеся шоссы и накинув на плечи котту, принц, покачиваясь, вышел в коридор...
Эти три предложения способны вывернуть наизнанку мозг любому человеку, который на самом деле знает, что такое шоссы и котта.
Автор с таким апломбом в начале книги предоставляет читателю глоссарий с терминами, обозначающими средневековую одежду, но не удосуживается при этом ни уточнить родовую парадигму слов, ни применить факты к собственной книге. Зачем отвязывать от пояса шоссы, чтобы помочиться? Для чего? Мы не в силах вообразить себе, как автор вообще видит эту картину и как представляет себе шоссы. Это все равно, что снимать сапоги для того, чтобы справить нужду. Так же важно и нужно.
Мужская котта — рубаха с узким рукавом. Каким образом ее можно «накинуть на плечи»? Как плащ Бэтмена и подвязать рукава под подбородком?
Тут у автора мы видим либо абсолютно равнодушное отношение к фактам собственной истории, либо полное литературно-языковое онемение. Автор не чувствует русский язык. Совершенно. Накинуть на плечи можно халат, расстегнутую рубашку, пальто, шубу или любой предмет одежды, что имеет форму халата и расстегнут сверху и донизу. Можно накинуть на плечи свитер или знамя, или полотенце, или вообще что угодно, но в положении плаща. Просто сверху.
Нельзя накинуть на плечи узкую рубаху с узкими рукавами. Ее можно «надеть» или «натянуть»! Ну либо ходить, как Бэтмен, - в плаще из котты, завязав на шее рукава..
Абсолютно верно было бы сказать «он быстро накинул котту». Именно «накинул», но не «накинул на плечи».
— Сто золотых, — Том выложил на стол набитые монетами кошельки.
Это было в два раза больше, чем ?льфонс предполагал получить в Персии.
