Зелье обманчивой страсти
В одной лавочке городка Эрбия, прозванного студенческим из-за расположившейся близ него Академии Целительства и Ведовства, что уютно устроился на берегах реки Лазурь, за старым шкафом лежит самая главная тайна молоденькой хозяйки этой лавочки. Тайна, бережно лелеемая уже три долгих года. Тайна, которую знает только подруга ведьмочки. Зелье, сваренное в порыве отчаяния и рецепт к нему, зелье опасное, но когда-то спасшее жизнь, хоть и основано оно на проклятии.
И всё же тайному не дано быть вечно тайным. Происходит неизбежное. Приходится вынуть запылённый пузырёк из-за шкафа, а дальше… Дальше события начинают развиваться совсем не так, как планировала хозяйка лавочки. Оказывается и в прошлом они развивались совершенно не так. Зелье обманчивой страсти – кого же оно обманывает, это коварное зелье? Пьющего или дающего его?
Её кожа отливала белизной в отсвете магической лампы. Рыжие локоны раскидало по подушкам в стихийном беспорядке. Каждое прикосновение к ней вызывало толпы мурашек по всему телу, а пальцы начинали дрожать от наплыва эмоций, каждый её вздох заставлял забывать дышать его самого. Она казалась самим совершенством. Неизвестно за что попавшим на эту грешную землю, в его постель, но выпускать рыжеволосого ангела с невероятно прекрасными изумрудными очами так притягательно смотрящего на него снизу вверх сквозь полуопущенные ресницы..., он не собирался. Дыхание лёгкое, слегка прерывистое. В глазах, сверкающих, колдовских тлеет страсть пополам с нежностью. Она ласково касается его щеки. Пальчики невесомо дотрагиваются до чуть шероховатой и грубой кожи. Мелькает мысль о том, что у неё самой кожа невероятно нежная. Он должен был побриться перед…, но мысль тут же исчезает, так как тонкая ладошка уже скользит по мощной груди вниз. Коготки приятно царапают. В глазах темнеет от наплыва желания, от её вздохов..... Он не выдерживает, целует, страстно прижимает к себе, губами скользит везде, куда может дотянуться. Мочка уха, щека, курносый носик, покрытый едва заметными веснушками, бархатистая кожа щеки, шея, плечи, грудь…. Она прекрасна! Его нимфа! Фея! Его дар! Его проклятие!
Родинки россыпью чёрных точек на шее, груди рассыпались на нежном шёлке бледной кожи. Парочка затесалась на животике, мягком, дрожащем, тёплом…. Её резкий вздох, когда он касается губами сначала одной родинки, а затем целует вторую.... Опускается ниже. Ещё ниже.
- Ах-х, - у неё уже нет слов, она просто выгибается в его руках. Прекрасно! Он видит ещё одну родинку - гораздо ниже, но пока не время. Ещё не сейчас. Можно просто слегка подуть, чтобы не расслаблялась. Непроизвольно дёрнулась, вся дрожит - она точно фея! Бедро – здесь тоже есть родинка в виде сердечка. Он целует эту родинку особо тщательно, потом слегка прикусывает нежную кожу. Легкий вскрик вторит ему наградой. На губах мужчины расцветает нагловатая и очаровательная ухмылка.
Маленькая ладошка забирается пальчиками в его спутанные волосы, снова её вскрик, лёгкий, едва слышный, пылкий! Он готов слушать эти прелестные звуки вечно!
- Милый, - шепчет она одними губами, когда он наклоняется над ней, чтобы поцеловать коралловые, распухшие от поцелуев уста.
- Да?
- Проснись...
- Что? – сердце сжимается в страшном предчувствии.
- Пора просыпаться, – улыбка юной нимфы из его сна становится коварной и, прежде чем он успевает сказать «нет», великолепные губы, припухшие от страсти ночи, целуют его горячо, знойно, шикарно и…
Удар о пол оказался слишком реальным. Мужчина ругнулся и рывком выбрался из-под запутанного одеяла. На скомканную постель смотреть он не мог. Три года продолжается этот ад. Три года! Всевышние Боги! Мужчина одним слитным движением вскочил с пола и, как был обнажённым (ночное бельё он не признавал ещё с детства, а с такими ночами...), так и отправился буфету, где находилась довольно неплохая коллекция выпивки. Хотел ополоснуть лицо (кувшин с водой и тазик, приготовленные на утро, стояли уже в спальне благодаря расторопным слугам), но отказался от этой мысли - не поможет. Алкоголь же заглушил огонь в крови, но мужчина по опыту знал, что это ненадолго. Ни холодный душ, ни опытная любовница ему не помогут – сделают только хуже. Он перепробовал всё! Он даже плюнул на гордость и сходил к целителям, вернее к одному, старому другу. Там-то и услышал тот самый диагноз – проклятие. Он проклят неизвестным проклятием, в смысле таким, которое не встречалось ещё в практике целителей. Да, но проклятие любовное и снять его довольно просто – нужно переспать с девушкой из сна. По-настоящему. Просто, оно просто, только вот… где найти эту девушку??? Кто она?! Почему она ему снится?! Он же её не знает и никогда раньше не видел. Или же видел?... Что-то привычно шевельнулось внутри сознания, неповоротливо, едва заметно, и снова заснуло.
Ириус Норвуд Третий, герцог Арийский невидящим взглядом уставился на пустой стакан. Ему предстояла ещё одна бессонная ночь в огромном городском доме его семьи. Тантал, столица Теллурской империи переливалась огнями за окном, она жила своей жизнью. Правду говорят - столица не спит. Ещё одна бессонная ночь из многих.
Эрбий укрывался вечером как одеялом. Звёздное покрывало сна окутывало узкие улочки студенческого городка мягкими тенями и неповторимым шорохом тишины, что наступает постепенно, а вместе с тем непреодолимо и неотвратимо. Закат уже почти догорел, лиловые, оранжевые тона, даже фиолетовые отблески перестали размывать краску на небосводе. Ночь пришла, уселась на свой лунный трон и начала плести кружево звёздных созвездий. Первые, робкие лучики мерцающих точек уже появились, скоро они засветятся смелее, ярче, но пока это всего лишь точки, в не потемневшем до конца небе.
Вечер в студенческом городке, прозванным таковым только из-за великолепной Академии Целительства и Ведовства, расположившейся на правом берегу несравненной реки Лазури, это вам ни вечер в провинциальном городке. Здесь всё кипит шипучей энергией молодости и той безбашенной яркости жизни, что окружает все учебные заведения. Когда-то Эрбий был обычным шумным городом на пути к великой столице Теллурии Танталу, торговым, богатым, но лишённым красоты и очарования. Просто ярмарочный город, со временем разросшийся от умений местных придерживать капиталы и перепродавать купленные-перекупленные товары. И всё же жизнь города изменилась в один миг, когда по указу Его Императорского Величества Нарцисса Седьмого, герцога Алмазийского, было утверждено воздвигнуть здесь академию для целителей и ведьм, чтобы они могли спокойно учиться на благо Империи Теллурии. Проще говоря, сослал Нарцисс Седьмой ведьм и колдуний подальше от столицы, чтобы они его любимый Университет Магии и Чародейства не портили шорохом юбок. Ведь в университет принимали в основном юношей, которых девушки с целительского факультета только отвлекали от учёбы – это все знают. Многие ведьмы, колдуньи и целители (а среди них были и мужчины, не страдающие повальным желанием служить в армии Теллурии кроме положенных трёх лет) махнули рукой и ушли в Эрбий из Тантала. Им даже лучше вышло. Многие растения близ столицы давно не росли по причине задымлённости различными магическими парами (в особенности в Фабричных кварталах), повальной стройки особняков в черте города в южной части (Дорогие кварталы) и других причин, которые присущи разрастающейся столице развивающейся империи, вольно раскинувшейся на берегах широкой, сияющей реки Лазурь. Закупать такие растения Университету было накладно. Каждый раз великая мэтра Гертруда Изумрудная со скандалом выбивала заветные золотые на закупку той или иной партии редких трав. Наверно именно это и послужило основной причиной всё-таки согласиться и уйти из стен столичного Университета, который основывался преимущественно на боевой магии и магии металлов, а так же магии механизмов, и основать свою академию. Как бы то там ни было, но вот уже двести лет Академия Целительства и Ведовства гордо носит имя Гертруды Изумрудной и выпускает лучших лекарей-целителей, ведьмочек-зельеваров и бытовиков-магов. Строили АЦВ быстро, с помощью бытовой магии и золотых, что напоследок перед уходом выбила великая ведьма Гертруда (величайшая мэтра!!!), ни один казначей и его подчинённые по слухам не смогли тогда нагреть даже мизинца на той стройке! В общем, в Эрбии Гертруду уважали даже спустя почти сто пятьдесят лет после её кончины. В центре города на Гранитной Площади ей был установлен памятник, а сама личность прекрасной целительницы, талантливого зельевара, мудрой женщины и жутко саркастичной стервы изучалась на уроках истории империи.
И всё же наше повествование не о несравненной мэтре Изумрудной, а её незаконнорождённой правнучке, не менее талантливой, чем знаменитая прабабушка, но пока неизвестной никому. Так получилось, что дар зельевара достался именно этой милой рыжеволосой девушке, даже не догадывающейся о том, чья она родственница (а может и догадывающейся, кто знает). Да и вряд ли кто предположил бы, что рыжая коса довольно распространённого оттенка в этих краях невероятно сильно напоминает об оттенке волос знаменитой мэтры Изумрудной. А эти глаза? Насыщенно зелёные, мерцающие, колдовские и прекрасные. Не говоря уже о курносом носике и веснушках, небольшом росте и любви быстро перебирать ножками во время бега. Да что и говорить, девушка походила бы на портрет прабабки, как будто он рисовался с неё, а не с великой мэтры, если бы не два «но». Первое, цвет кожи правнучки был гораздо темнее, чем у Гертруды, а овал лица более округлый. И второе, Майосотис Сапфировая терпеть не могла собирать свои волосы в жуткий пучок на затылке, она предпочитала косу. Впрочем, портрет Гертруды Изумрудной в главной зале для торжеств АЦВ мало походил на «домашний» портрет в поместье семейства Изумрудных и на настоящую Герри в жизни, так что тайна происхождения Майосотис так и оставалась тайной. Правда, не для самой Гертруды. Пожилая ведьма, давно ушедшая за грань Морайна, не могла остаться в стороне, когда узнала о том, что натворил её внучок. Она стала своего рода хранительницей правнучки, когда как мама девочки умерла, а саму Маю воспитывала бабушка по материнской линии, хорошая травница Кассия Сапфировая, полюбившая малышку и передавшая ей свои знания, лавку по наследству и искренне гордившаяся тем, что Мая с отличием закончила учёбу в АЦВ.
…Холодный ветерок, неожиданно подувший с Бережного района, заставил Маю вздрогнуть всем телом и выйти из задумчивости своих мыслей. Лето летом, а вечером всё же в Эрбии было довольно прохладно. Хозяйка лавки устало вздохнула и повернула ключ ещё один раз, закрывая дверь в магазинчик. День получился довольно тяжёлым. Зелья требовались всем. Недавняя выпускница Академии Целительства и Ведовства, хозяйка и наследница травяной лавки даже не думала, что ей будет так тяжело. Она владеет лавкой всего три года, а у неё клиентов прибавилось на две трети после смерти бабушки. Её зелья оказались очень востребованными (даже более востребованными, чем зелья её бабушки!), будь то омолаживающие, противовоспалительные или даже лечебные. Девушка уже начала подумывать, чтобы нанять помощницу. Сама она явно не справлялась с таким наплывом посетителей. Почтенный целитель Вильтон Азурит сам заходил за парочкой снадобий пару дней назад, выразив это тем, что в аптеке нет того, что ему нужно. Мая удивилась, увидев пожилого мужчину на пороге своей маленькой лавочки, но выполнила его просьбу. Варить зелья сама по себе мисс Сапфировая любила ещё с детства. Бабушка это поощряла и уже с малых лет малышка постигала азы и премудрости такого важного дела, как зельеварение и травоведенье.
Девушка повернула ключ ещё раз, заправила выбившийся из строгой (ещё утром) косы рыжий вьющийся локон за ушко и запихнула ключ в сумку. Юная ведьмочка жила на втором этаже этого же дома, да и войти в уютную квартирку она могла из своей лавки, но ей нужно было зайти ещё к мэтре Белле Нефритовой, отдать кое-какие травы, поэтому травница решила выйти пораньше, но не получилось. Опять.
Сначала ожившая орхидея со звучным именем Хидя отказывалась мешать в котле по часовой стрелке раствор для госпожи Фионы Малахитовой, почтенной вдовы господина Анара (видите ли, она обожжет себе листочки), потом в лавку неожиданно нагрянули с проверкой какие-то два заплесневелых типа из Ведьминского Контроля. Неудивительно, что девушка к вечеру оказалась выжата как лимон, но день ещё не закончился - ясно поняла ведьмочка, услышав, как за её спиной затормозила наёмная карета, запряжённая парой лошадей.
- Мая! Мая! - лучшая подруга ещё по АЦВ подбежала к рыжеволосой ведьмочке, даже не подождав, пока кучер остановит лошадей. Девушка была напугана и дрожала, как кленовый лист на осеннем ветру. Белокурые локоны, утром уложенные в элегантную причёску, рассыпались по плечам и спине неуправляемыми растрёпанными светлыми локонами, серые глаза потемнели и стали почти чёрными, как туча перед грозой, бледная кожа лица сама по себе практически светилась в темноте. Худенькая фигура дрожала при каждом порыве ветра. Полузакрытое пальто не очень хорошо защищало от промозглой ночной сырости, а лёгкое платье бледно-кремового цвета делало девушку похожей на призрак самой себя.
- Что случилось? – хозяйка лавки повернулась к подруге. У Сюзи (вернее у Сюзанны Обсидиан) катастрофы случались довольно часто, но при этом девушка редко устраивала истерики, принимая удары судьбы с кротостью, показушной для отца и стойкостью, присущей её покойной матери.
- Не здесь, - коротко выдохнула подруга.
- Хорошо, пошли ко мне, - кивнула Мая.
Рыжеволосая дипломированная колдунья снова открыла лавку, гораздо быстрее, чем закрывала. Пропустив Сюзи внутрь приятно пахнущего травами и настоями помещения, сама Мая проскользнула вслед за ней, закрывая лавку уже изнутри. К мэтре Белле она заглянет завтра. Скажет, что срочный клиент. Белла Нефритова поощряла такое рвение к работе девушки и будет довольна оправданием. Главное, чтобы опять не начала причитать, что надо бы приличной девушке перевезти свою лавочку в район получше. Мая непроизвольно поморщилась. Район её прекрасно устраивал и переезжать она не собиралась. В меру спокойно, в меру криминально. И клиенты всегда есть, и из Ведьменского Контроля достают не так часто.
- Рассказывай, - практически приказным тоном сказала молодая ведьма, поворачиваясь к ещё более бледной, чем минуту назад девушке.
Сюзанна заламывая руки присела на стул рядом с прилавком. Её и без того острые черты лица, казалось, заострились ещё сильнее в свете магического светильника. Серые глаза окончательно потемнели, как океан Агатового моря в ночные часы. В них плескался даже не страх, а настоящий ужас. Губы дрожали, а поминутные вздохи говорили о степени отчаяния. Девушка сама по себе была маленького роста, а сейчас казалась ещё меньше, чем обычно, даже ниже самой Майосотис, хотя и та была не особо высокой, но теперь… теперь Сюзи походила лишь на тень себя.
- Я… я в ужасе, я думала, что такого быть не может, что такое не может произойти со мной, но… - девушка испуганно посмотрела на Маю.
Аннотация
В одной лавочке городка Эрбия, прозванного студенческим из-за расположившейся близ него Академии Целительства и Ведовства, что уютно устроился на берегах реки Лазурь, за старым шкафом лежит самая главная тайна молоденькой хозяйки этой лавочки. Тайна, бережно лелеемая уже три долгих года. Тайна, которую знает только подруга ведьмочки. Зелье, сваренное в порыве отчаяния и рецепт к нему, зелье опасное, но когда-то спасшее жизнь, хоть и основано оно на проклятии.
И всё же тайному не дано быть вечно тайным. Происходит неизбежное. Приходится вынуть запылённый пузырёк из-за шкафа, а дальше… Дальше события начинают развиваться совсем не так, как планировала хозяйка лавочки. Оказывается и в прошлом они развивались совершенно не так. Зелье обманчивой страсти – кого же оно обманывает, это коварное зелье? Пьющего или дающего его?
Пролог.
Её кожа отливала белизной в отсвете магической лампы. Рыжие локоны раскидало по подушкам в стихийном беспорядке. Каждое прикосновение к ней вызывало толпы мурашек по всему телу, а пальцы начинали дрожать от наплыва эмоций, каждый её вздох заставлял забывать дышать его самого. Она казалась самим совершенством. Неизвестно за что попавшим на эту грешную землю, в его постель, но выпускать рыжеволосого ангела с невероятно прекрасными изумрудными очами так притягательно смотрящего на него снизу вверх сквозь полуопущенные ресницы..., он не собирался. Дыхание лёгкое, слегка прерывистое. В глазах, сверкающих, колдовских тлеет страсть пополам с нежностью. Она ласково касается его щеки. Пальчики невесомо дотрагиваются до чуть шероховатой и грубой кожи. Мелькает мысль о том, что у неё самой кожа невероятно нежная. Он должен был побриться перед…, но мысль тут же исчезает, так как тонкая ладошка уже скользит по мощной груди вниз. Коготки приятно царапают. В глазах темнеет от наплыва желания, от её вздохов..... Он не выдерживает, целует, страстно прижимает к себе, губами скользит везде, куда может дотянуться. Мочка уха, щека, курносый носик, покрытый едва заметными веснушками, бархатистая кожа щеки, шея, плечи, грудь…. Она прекрасна! Его нимфа! Фея! Его дар! Его проклятие!
Родинки россыпью чёрных точек на шее, груди рассыпались на нежном шёлке бледной кожи. Парочка затесалась на животике, мягком, дрожащем, тёплом…. Её резкий вздох, когда он касается губами сначала одной родинки, а затем целует вторую.... Опускается ниже. Ещё ниже.
- Ах-х, - у неё уже нет слов, она просто выгибается в его руках. Прекрасно! Он видит ещё одну родинку - гораздо ниже, но пока не время. Ещё не сейчас. Можно просто слегка подуть, чтобы не расслаблялась. Непроизвольно дёрнулась, вся дрожит - она точно фея! Бедро – здесь тоже есть родинка в виде сердечка. Он целует эту родинку особо тщательно, потом слегка прикусывает нежную кожу. Легкий вскрик вторит ему наградой. На губах мужчины расцветает нагловатая и очаровательная ухмылка.
Маленькая ладошка забирается пальчиками в его спутанные волосы, снова её вскрик, лёгкий, едва слышный, пылкий! Он готов слушать эти прелестные звуки вечно!
- Милый, - шепчет она одними губами, когда он наклоняется над ней, чтобы поцеловать коралловые, распухшие от поцелуев уста.
- Да?
- Проснись...
- Что? – сердце сжимается в страшном предчувствии.
- Пора просыпаться, – улыбка юной нимфы из его сна становится коварной и, прежде чем он успевает сказать «нет», великолепные губы, припухшие от страсти ночи, целуют его горячо, знойно, шикарно и…
Удар о пол оказался слишком реальным. Мужчина ругнулся и рывком выбрался из-под запутанного одеяла. На скомканную постель смотреть он не мог. Три года продолжается этот ад. Три года! Всевышние Боги! Мужчина одним слитным движением вскочил с пола и, как был обнажённым (ночное бельё он не признавал ещё с детства, а с такими ночами...), так и отправился буфету, где находилась довольно неплохая коллекция выпивки. Хотел ополоснуть лицо (кувшин с водой и тазик, приготовленные на утро, стояли уже в спальне благодаря расторопным слугам), но отказался от этой мысли - не поможет. Алкоголь же заглушил огонь в крови, но мужчина по опыту знал, что это ненадолго. Ни холодный душ, ни опытная любовница ему не помогут – сделают только хуже. Он перепробовал всё! Он даже плюнул на гордость и сходил к целителям, вернее к одному, старому другу. Там-то и услышал тот самый диагноз – проклятие. Он проклят неизвестным проклятием, в смысле таким, которое не встречалось ещё в практике целителей. Да, но проклятие любовное и снять его довольно просто – нужно переспать с девушкой из сна. По-настоящему. Просто, оно просто, только вот… где найти эту девушку??? Кто она?! Почему она ему снится?! Он же её не знает и никогда раньше не видел. Или же видел?... Что-то привычно шевельнулось внутри сознания, неповоротливо, едва заметно, и снова заснуло.
Ириус Норвуд Третий, герцог Арийский невидящим взглядом уставился на пустой стакан. Ему предстояла ещё одна бессонная ночь в огромном городском доме его семьи. Тантал, столица Теллурской империи переливалась огнями за окном, она жила своей жизнью. Правду говорят - столица не спит. Ещё одна бессонная ночь из многих.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Глава Первая. Проблемы новые - решение старое.
Эрбий укрывался вечером как одеялом. Звёздное покрывало сна окутывало узкие улочки студенческого городка мягкими тенями и неповторимым шорохом тишины, что наступает постепенно, а вместе с тем непреодолимо и неотвратимо. Закат уже почти догорел, лиловые, оранжевые тона, даже фиолетовые отблески перестали размывать краску на небосводе. Ночь пришла, уселась на свой лунный трон и начала плести кружево звёздных созвездий. Первые, робкие лучики мерцающих точек уже появились, скоро они засветятся смелее, ярче, но пока это всего лишь точки, в не потемневшем до конца небе.
Вечер в студенческом городке, прозванным таковым только из-за великолепной Академии Целительства и Ведовства, расположившейся на правом берегу несравненной реки Лазури, это вам ни вечер в провинциальном городке. Здесь всё кипит шипучей энергией молодости и той безбашенной яркости жизни, что окружает все учебные заведения. Когда-то Эрбий был обычным шумным городом на пути к великой столице Теллурии Танталу, торговым, богатым, но лишённым красоты и очарования. Просто ярмарочный город, со временем разросшийся от умений местных придерживать капиталы и перепродавать купленные-перекупленные товары. И всё же жизнь города изменилась в один миг, когда по указу Его Императорского Величества Нарцисса Седьмого, герцога Алмазийского, было утверждено воздвигнуть здесь академию для целителей и ведьм, чтобы они могли спокойно учиться на благо Империи Теллурии. Проще говоря, сослал Нарцисс Седьмой ведьм и колдуний подальше от столицы, чтобы они его любимый Университет Магии и Чародейства не портили шорохом юбок. Ведь в университет принимали в основном юношей, которых девушки с целительского факультета только отвлекали от учёбы – это все знают. Многие ведьмы, колдуньи и целители (а среди них были и мужчины, не страдающие повальным желанием служить в армии Теллурии кроме положенных трёх лет) махнули рукой и ушли в Эрбий из Тантала. Им даже лучше вышло. Многие растения близ столицы давно не росли по причине задымлённости различными магическими парами (в особенности в Фабричных кварталах), повальной стройки особняков в черте города в южной части (Дорогие кварталы) и других причин, которые присущи разрастающейся столице развивающейся империи, вольно раскинувшейся на берегах широкой, сияющей реки Лазурь. Закупать такие растения Университету было накладно. Каждый раз великая мэтра Гертруда Изумрудная со скандалом выбивала заветные золотые на закупку той или иной партии редких трав. Наверно именно это и послужило основной причиной всё-таки согласиться и уйти из стен столичного Университета, который основывался преимущественно на боевой магии и магии металлов, а так же магии механизмов, и основать свою академию. Как бы то там ни было, но вот уже двести лет Академия Целительства и Ведовства гордо носит имя Гертруды Изумрудной и выпускает лучших лекарей-целителей, ведьмочек-зельеваров и бытовиков-магов. Строили АЦВ быстро, с помощью бытовой магии и золотых, что напоследок перед уходом выбила великая ведьма Гертруда (величайшая мэтра!!!), ни один казначей и его подчинённые по слухам не смогли тогда нагреть даже мизинца на той стройке! В общем, в Эрбии Гертруду уважали даже спустя почти сто пятьдесят лет после её кончины. В центре города на Гранитной Площади ей был установлен памятник, а сама личность прекрасной целительницы, талантливого зельевара, мудрой женщины и жутко саркастичной стервы изучалась на уроках истории империи.
И всё же наше повествование не о несравненной мэтре Изумрудной, а её незаконнорождённой правнучке, не менее талантливой, чем знаменитая прабабушка, но пока неизвестной никому. Так получилось, что дар зельевара достался именно этой милой рыжеволосой девушке, даже не догадывающейся о том, чья она родственница (а может и догадывающейся, кто знает). Да и вряд ли кто предположил бы, что рыжая коса довольно распространённого оттенка в этих краях невероятно сильно напоминает об оттенке волос знаменитой мэтры Изумрудной. А эти глаза? Насыщенно зелёные, мерцающие, колдовские и прекрасные. Не говоря уже о курносом носике и веснушках, небольшом росте и любви быстро перебирать ножками во время бега. Да что и говорить, девушка походила бы на портрет прабабки, как будто он рисовался с неё, а не с великой мэтры, если бы не два «но». Первое, цвет кожи правнучки был гораздо темнее, чем у Гертруды, а овал лица более округлый. И второе, Майосотис Сапфировая терпеть не могла собирать свои волосы в жуткий пучок на затылке, она предпочитала косу. Впрочем, портрет Гертруды Изумрудной в главной зале для торжеств АЦВ мало походил на «домашний» портрет в поместье семейства Изумрудных и на настоящую Герри в жизни, так что тайна происхождения Майосотис так и оставалась тайной. Правда, не для самой Гертруды. Пожилая ведьма, давно ушедшая за грань Морайна, не могла остаться в стороне, когда узнала о том, что натворил её внучок. Она стала своего рода хранительницей правнучки, когда как мама девочки умерла, а саму Маю воспитывала бабушка по материнской линии, хорошая травница Кассия Сапфировая, полюбившая малышку и передавшая ей свои знания, лавку по наследству и искренне гордившаяся тем, что Мая с отличием закончила учёбу в АЦВ.
…Холодный ветерок, неожиданно подувший с Бережного района, заставил Маю вздрогнуть всем телом и выйти из задумчивости своих мыслей. Лето летом, а вечером всё же в Эрбии было довольно прохладно. Хозяйка лавки устало вздохнула и повернула ключ ещё один раз, закрывая дверь в магазинчик. День получился довольно тяжёлым. Зелья требовались всем. Недавняя выпускница Академии Целительства и Ведовства, хозяйка и наследница травяной лавки даже не думала, что ей будет так тяжело. Она владеет лавкой всего три года, а у неё клиентов прибавилось на две трети после смерти бабушки. Её зелья оказались очень востребованными (даже более востребованными, чем зелья её бабушки!), будь то омолаживающие, противовоспалительные или даже лечебные. Девушка уже начала подумывать, чтобы нанять помощницу. Сама она явно не справлялась с таким наплывом посетителей. Почтенный целитель Вильтон Азурит сам заходил за парочкой снадобий пару дней назад, выразив это тем, что в аптеке нет того, что ему нужно. Мая удивилась, увидев пожилого мужчину на пороге своей маленькой лавочки, но выполнила его просьбу. Варить зелья сама по себе мисс Сапфировая любила ещё с детства. Бабушка это поощряла и уже с малых лет малышка постигала азы и премудрости такого важного дела, как зельеварение и травоведенье.
Девушка повернула ключ ещё раз, заправила выбившийся из строгой (ещё утром) косы рыжий вьющийся локон за ушко и запихнула ключ в сумку. Юная ведьмочка жила на втором этаже этого же дома, да и войти в уютную квартирку она могла из своей лавки, но ей нужно было зайти ещё к мэтре Белле Нефритовой, отдать кое-какие травы, поэтому травница решила выйти пораньше, но не получилось. Опять.
Сначала ожившая орхидея со звучным именем Хидя отказывалась мешать в котле по часовой стрелке раствор для госпожи Фионы Малахитовой, почтенной вдовы господина Анара (видите ли, она обожжет себе листочки), потом в лавку неожиданно нагрянули с проверкой какие-то два заплесневелых типа из Ведьминского Контроля. Неудивительно, что девушка к вечеру оказалась выжата как лимон, но день ещё не закончился - ясно поняла ведьмочка, услышав, как за её спиной затормозила наёмная карета, запряжённая парой лошадей.
- Мая! Мая! - лучшая подруга ещё по АЦВ подбежала к рыжеволосой ведьмочке, даже не подождав, пока кучер остановит лошадей. Девушка была напугана и дрожала, как кленовый лист на осеннем ветру. Белокурые локоны, утром уложенные в элегантную причёску, рассыпались по плечам и спине неуправляемыми растрёпанными светлыми локонами, серые глаза потемнели и стали почти чёрными, как туча перед грозой, бледная кожа лица сама по себе практически светилась в темноте. Худенькая фигура дрожала при каждом порыве ветра. Полузакрытое пальто не очень хорошо защищало от промозглой ночной сырости, а лёгкое платье бледно-кремового цвета делало девушку похожей на призрак самой себя.
- Что случилось? – хозяйка лавки повернулась к подруге. У Сюзи (вернее у Сюзанны Обсидиан) катастрофы случались довольно часто, но при этом девушка редко устраивала истерики, принимая удары судьбы с кротостью, показушной для отца и стойкостью, присущей её покойной матери.
- Не здесь, - коротко выдохнула подруга.
- Хорошо, пошли ко мне, - кивнула Мая.
Рыжеволосая дипломированная колдунья снова открыла лавку, гораздо быстрее, чем закрывала. Пропустив Сюзи внутрь приятно пахнущего травами и настоями помещения, сама Мая проскользнула вслед за ней, закрывая лавку уже изнутри. К мэтре Белле она заглянет завтра. Скажет, что срочный клиент. Белла Нефритова поощряла такое рвение к работе девушки и будет довольна оправданием. Главное, чтобы опять не начала причитать, что надо бы приличной девушке перевезти свою лавочку в район получше. Мая непроизвольно поморщилась. Район её прекрасно устраивал и переезжать она не собиралась. В меру спокойно, в меру криминально. И клиенты всегда есть, и из Ведьменского Контроля достают не так часто.
- Рассказывай, - практически приказным тоном сказала молодая ведьма, поворачиваясь к ещё более бледной, чем минуту назад девушке.
Сюзанна заламывая руки присела на стул рядом с прилавком. Её и без того острые черты лица, казалось, заострились ещё сильнее в свете магического светильника. Серые глаза окончательно потемнели, как океан Агатового моря в ночные часы. В них плескался даже не страх, а настоящий ужас. Губы дрожали, а поминутные вздохи говорили о степени отчаяния. Девушка сама по себе была маленького роста, а сейчас казалась ещё меньше, чем обычно, даже ниже самой Майосотис, хотя и та была не особо высокой, но теперь… теперь Сюзи походила лишь на тень себя.
- Я… я в ужасе, я думала, что такого быть не может, что такое не может произойти со мной, но… - девушка испуганно посмотрела на Маю.
