отпрыск рода правителей Ангрии к моменту встречи с дедулей Каролем успел поохотиться на львов в Африке, поучаствовать в Восточно-Японской войне, побывать в японском плену, сбежать из плена, да не куда-нибудь, а в Коламбию, там попасться на подделке почтовых сертификатов, посидеть в коламбианской тюрьме…
За это время в Эвропе отгремела последняя война, умер от удара князь Ангрии Альфред Третий, на охоте погиб старший брат Отто и наследник престола Теодор цу Вешнигретц… Когда принц вернулся в Будай-пешт, регентом разоренной войной страны уже пару лет был его дядюшка Леопольд. Племяннику он не то чтобы не обрадовался, но указал на необходимость обелить имя, запятнанное криминалом.
И для начала назначил Отто главным снабженцем Ангрии. Махинации с продовольствием, тканями для солдатской формы, да Бог знает с чем еще… Деньги Отто, не слишком-то уважавший закон, делал буквально из воздуха. Правда, богател он сам и дядя-регент, а не княжество и его народ.
Дошло и до подделки денежных знаков. Правда, этот способ был не нов, но Отто с Леопольдом (последний, правда, потом от всего отпирался) решили, что пополнят свою казну за счет фальшивых купюр сопредельных государств. Начали с вестрийских марок, но вестрийцы выловили первую же партию фальшивок уже на границе. Потом была афера с французскими франками, тоже потерпевшая крах.
Ну а потом был голодный крестьянский бунт, после которого цу Вешнигретцев сместили, а Ангрия добровольно присоединилась к Вестрии, помогавшей восстанавливать порядок и безвозмездно кормившей голодающий народ.
Леопольд, бия себя в грудь, отдал в казну Вестрии все свое имущество и отрекся от афер, обвинив во всем племянника. Отто присудили 2 года тюремного заключения, национализировали все его земли и заклеймили Черным Принцем.
– Смотри, а эта дамочка тебе никого не напоминает? – отвлек меня от статьи Миха.
Он изрядно потрудился, извлекая фото из отведенного ему «гнездышка». Раньше все делали на совесть, даже фотографии в альбом вклеивали, а не просто вставляли…
Со снимка строго глядела молодая женщина с аккуратной стрижкой и лицом античной статуи. Она сидела на краешке стула, как было принято в те времена, сложив руки на коленях, а позади стоял в горделивой позе, похоже, Отто.
И где-то совсем недавно я видела и позу один в один, и глаза, цвет которых на черно-белом фото не разобрать, зато с очень похожим разрезом…
– Кто это?
– Валерия Тцетерелли, Отто Вешнигретц, вилла, десятое мая ХХХХ года, – с трудом прочитал на обороте Миха.
Я снова нырнула в ноут. Оказалось, что, отсидев 2 года, Черный Принц отступил на заранее подготовленные позиции – в Словению, где уже давно приобрел ту самую возмутившую меня помесь псевдосредневекового замка с поздним модерном. «Виллу», управлял которой все это время дедуля Кароль, окончивший Люблянский университет дипломированный экономист.
А Валерия оказалась вдовой дорджинского князя, с которой Отто познакомился на целебных водах в Ружечке Спатине. Вскоре они поженились, наплевав на возмущение Леопольда. Женатый Черный Принц остепенился, вел жизнь примерного семьянина и больше ни в каких аферах не участвовал. Супруга родила ему сына и двух дочерей, так что род цу Вешнигретцев не прервался. Правда, в статье лишь упоминались имена детей: Максимилиан, Лилиана и София.
Семейство прожило на «Вилле» вплоть до смерти Валерии в ХХХХ году, после чего Отто, которому на тот момент уже исполнилось 74 года, продал поместье государству, разделил деньги между детьми и уехал в Коламбию, где и скончался через пару лет.
Лично меня в этой истории интересовало только одно: сколько же денег оставил вдове дорджинский князь Тцетерелли? Ведь своих средств на момент женитьбы у Отто не было, он только что вышел из тюрьмы, имущество конфисковано, а земли национализированы… Тем не менее «Виллу» они содержали в прекрасном состоянии (на фотографиях это было четко видно), хотя, возможно, дедуля Кароль был финансовым гением и тоже умел делать деньги из воздуха?
– На что это ты намекаешь? – возмутился Миха. – Дедуля не печатал фальшивых денег, он разумно вел хозяйство!
Может, я чего-то не знаю, допустим, на «Вилле» выращивали редкие сорта винограда или производили дорогостоящую «мраморную» говядину? Или была еще какая-то статья дохода, например, Отто с Валерией сдавали свои апартаменты богатым курортникам?
– Мне-то откуда знать? – Миха отобрал у меня ноут. – Сейчас посмотрю.
Оказалось, я была права: ни говядины, ни винограда, ни мини-отеля, во всяком случае, Бублу об этом было неизвестно. Нет, гости на «Вилле» бывали, причем исключительно высокопоставленные: от президентов и премьер-министров практически всех эвропейских стран до восточных диктаторов и олигархов.
И мы убедились в этом, когда стали просматривать оставшиеся альбомы. Но самое интересное оказалось в последнем. Там находились фотографии с похорон Валерии.
Здесь дедуля Кароль уже не вклеивал снимки в гнездышки, не подписывал их, просто сваливал в полном беспорядке, видимо, не до них было в те дни.
Вот общее фото у могилы. Если считать, что здесь только родственники, то семейство насчитывало семнадцать человек, включая пятерых детей разного возраста. Дамы в черных платках, мужчины с траурными повязками – такие я видела только в старых фильмах…
Вот тут, видимо, поминки. Во главе стола – сам Отто, постаревший, седой, но вполне узнаваемый. Рядом, наверное, Максимилиан – фамильное сходство бросается в глаза. На другом фото тот же стол, но с другого ракурса. Две женщины с отрешенными взглядами. Одна из них вылитая Джина – такая, какой она будет лет через двадцать.
– Надо отправить папе, – не раздумывая, я выхватила фотографию у Михи. – Пусть сличит по базе, надеюсь, эта имя с фамилией не меняла.
– Вряд ли сейчас она выглядит как тогда, – возразил бывший. – Если вообще жива.
– Все равно, – уперлась я. – Не папе, так Эве-Лотте, сделай копию!
– Ладно, ладно, и так понятно, что Джина какая-то родня цу Вешнигретцу, – буркнул Миха. – Не понятно только, что ей надо в доме деда Кароля.
И зачем такие сложности с мамулей и ее наследством.
– В изумрудном платье шла русалка к морю…
Помяни черта. Пани Мария вернулась со своих дополнительных процедур и, похоже, навеселе…
– О Божечка, только не это! – Миха вцепился в собственные волосы. – Прячь все скорее, я ее придержу!
Придержать бывшую свекровь в состоянии подпития под силу только строительному бульдозеру, но Миха героически попытался. Я хватала альбомы и заталкивала их в мешок, но когда торопишься, всегда все получается сикось-накось. Из последнего альбома снимки рассыпались веером, а Миха под мамулиным напором уже отступал от дверного проема.
– Да не пила я, только пивка глоточек! – настроение у пани Марии было прекрасным. – Антон вообще не пьет, только после работы, ну ты же понимаешь, Михасичек.
Если Миха и понял, то виду не подал. Но в том, что у мамули был секс, сомневаться не приходилось. А Антон… завтра куплю ему целую упаковку лучшего местного пива!
– Не пила? Дыхни, мамуля, – требовал Миха.
Я под их препирательства и предложение бывшей свекрови позвать полицию с алкометром быстро собирала недосмотренные фото. На глаза еще раз попалась похожая на Джину дама, и я сунула снимок в карман. Постараюсь вынуть поскорей, а то помнется.
– Хочу есть, – выдала мамуля, прорвавшись, наконец, в бунгало. – Михасичек, сходи за Джиной, и – в ресторан.
– Вы что, даже не переоденетесь к ужину? – спросила я, чтобы потянуть время для Михи.
Тот, впрочем, выполнять команду не собирался, сообщив, что Джина просила ее не беспокоить: нужен отдых, в СПА ей дали слишком большую нагрузку.
Пани Мария быстро переоделась, и в итоге к Джине мы зашли втроем. Бедняга лежала под легким пледом и умоляла, чтобы о ней не переживали: она закажет ужин в бунгало, а потом сразу вернется в постель.
– Я сама закажу тебе ужин, – заявила пани Мария. – А потом Михасичек зайдет и проверит.
– Нет-нет, когда уйдет официант, я сразу запру дверь, – Джина была непреклонна, даже изображая умирающего лебедя.
Бывшей свекрови пришлось смириться.
Наша компания поредела. И Фил заявился только к концу ужина, так что налить пани Марии вильямовки или рома не смог. Поэтому вечернее время мы мило провели на пляже.
Пока пани Мария плавала в море, Миха своим апфоном отщелкал несколько копий с заинтересовавшей нас фотографии. А я отправила сообщение Эве-Лотте:
«Позвони мне как по работе. Нужно поговорить».
Так что пока я пыталась вникнуть в цветистые комплименты Фила, мой апфон разразился серией неприятных звуков.
– Моя начальница, – я пожала плечами, будто прося прощения у навязчивого поклонника.
– Мартина, что происходит?! – командным голосом рявкнула Эва-Лотта. – Почему я никак не могу до тебя дозвониться?! НУ?!!
– Эва-Лотта, прости, я была в СПА, – слегка нервным тоном ответила я. – Что-то срочное?
– Нет, ну ты слыхал? – пани Мария, выйдя из моря, сразу включилась в общение. – Как разговаривает с подружкой-то? А ведь с детства не разлей вода. Или врут?
– Не врут, мамуля, видимо, в фирме форс-мажор, – терпеливо ответил Миха.
Я снова извинилась и отошла от шезлонгов, где остались бывшие родственники и Фил. И чем дальше отходила, тем спокойней становилась.
– Ну так в чем дело? – уже нормальным тоном переспросила подруга.
– Миха отправит тебе фото, пусть Ингрид прогонит его по всем базам. И еще мне нужна информация про семью князя Отто Вешнигретца – дети, внуки, правнуки – все, что есть.
– С ума сойти, – выдала Эва-Лотта. – И зачем тебе этот князь? Замуж собралась?
– Дура, он умер давно, – беззлобно ответила я. – Это Миху хотят на его внучке женить. Или на правнучке, не знаю точно.
– Да что там у вас происходит?! – возмутилась подруга.
– Мы предполагаем, что Джина Лавароцци на самом деле принцесса Вешнигретц, поэтому и сменила имя, чтоб легче было спрятаться.
Эва-Лотта какое-то время молча переваривала услышанное. Я подняла взгляд от прибрежной гальки и осмотрелась. Оказывается, по кромке моря дошла почти до парка, а там, совсем недалеко, собирала свой товар с лотка пожилая продавщица фруктов, у которой мы с Рихардом покупали инжир, персики и виноград… Мечтательный вздох вырвался непроизвольно…
– Вздыхаешь? – Эва-Лотта тут же отвлеклась от своих раздумий. – Кто он?
– Подчиненный моего отца, – сказала чистую правду.
– Так может, и хорошо, если Миха женится на принцессе? А ты тогда…
Эву-Лотту иногда заносит. Но только потому, что любит и желает нам счастья, а оно, по ее мнению, возможно только в браке. Отсюда и стремление всех переженить.
– Послушай, у Михи есть тут девушка. И Джина вовсе не собирается замуж. Ей нужен доступ в дом, Миха же отсылал тебе договор аренды.
– Да, помню. Стандартный договор, я так ему и сказала. Так что за девушка?
– Эва! Найди мне информацию про Вешнигретцев, надо идентифицировать Джину! И чем скорей найдешь, тем скорей я расскажу тебе про девушку Михи.
– Так нечестно. Попроси своего приятеля, у них в эврополе должны быть все досье.
– Ингрид сделает все гораздо быстрее, – сказала я, подумав, что отец наверняка что-то знает, но делиться со мной не хочет. – И потом, женщина с фотографии, похожая на Джину, вполне может не значиться в их досье.
– А тебе не кажется странным, что принцесса меняет имя и фактически отрекается от семьи?
Наконец-то мозги Эвы-Лотты заработали в нужном направлении.
– И зачем ей так нужно в дом Михиного дедушки?
– Дорогая, поэтому я и прошу тебя узнать информацию про Вешнигретцев. Наверняка разгадка кроется в ее прошлом!
– Ладно. Но за это ты пришлешь мне фото своего приятеля и Михиной девушки.
Я обещала с легким сердцем, в конце концов, фото Ангелики я всегда смогу раздобыть на сайте отеля. А Рихард… Рихард ведь мне не приятель. Мужчина, любовник, союзник, наконец, но не приятель. Этой стадии в наших отношениях не было, да и не будет.
Придумала! Пошлю фото Фила, этот дальше приятеля не продвинется никогда.
Ночь прошла спокойно, потому что на яхте. Пока я общалась с Эвой-Лоттой, Михе позвонил мой отец.
– Мартинка! – бывший пытался выглядеть беззаботным, но получалось не очень. – Я вызываю катер, тебе нужны какие-нибудь вещи? А то мамуля уже рванула в бунгало.
– Что случилось?
Оказалось, папа в жестких выражениях попенял Михе, что раз уж тот обещал обеспечивать мою безопасность, так надо обещание держать. Я, правда, не помнила такого пункта в контракте, но раз бывший повелся, значит, такой пункт был.
– Да что случилось-то?!
– Твой отец – комиссар эвропола, он говорит, я выполняю, – пожал плечами законопослушный Миха.
Все-таки папа не патрульный дорожной службы, а Миха – не участник движения, которому приказано съехать к обочине. В частной жизни они лишь бывшие родственники, и…
– Мартин, он сказал…
Михась нажал кнопочку на своем апфоне, и оттуда раздался хорошо поставленный голос отца: «Здравствуйте, Михал. С вами говорит комиссар эвропола Ханс Эдландер. В целях обеспечения безопасности вы все должны немедленно отправиться на яхту».
Чччёрт, мою безопасность должен обеспечивать Рихард! Неужели с ним что-то случилось?! Нет, все нормально, сейчас я наберу номер, услышу его голос и тут же пойду на стоянку катеров. Голос не услышала, зато пришло сообщение: «Слежу за Роном. Немедленно на яхту!»
От сердца отлегло. С одной стороны. С другой – стало до зуда любопытно, с чего эти эврополовцы так хотят спровадить меня в море?
Из бунгало я бы взяла только недосмотренные фотографии, но пани Мария… Зато впервые за все время пребывания в Словении удалось нормально выспаться. Шум моря хорошо замаскировал храп семейства Зенечков.
Утром бывшая свекровь, ранняя пташка, потребовала срочно возвращаться на берег – она, мол, очень голодна. Миха, зевая во весь рот, вызвал катер. В другое время я бы, может, с удовольствием осталась и поспала всласть. Но не сегодня.
Джина, выглядевшая несколько бледнее обычного, встретила нас на полдороге.
– Ты тоже проголодалась, Джиночка? – спросила ее пани Мария. – Сейчас возьмем хороший завтрак, и – в СПА.
Джина послушно пошла за диктаторшей в ресторан. Она даже двигалась как очень уставший человек. Фантастический талант!
Но после завтрака наши пути должны были разойтись: пани Мария, оказывается, еще вчера записалась к Антону на массаж, а Джина, всё утро жаловавшаяся на бессонницу и головную боль, отстояла свое право вернуться в бунгало.
Мы с Михой переглянулись. Мамуля так была занята собой, что наших переглядываний не заметила.
– Мы с Мартинкой съездим в Лирам, там сегодня праздник пива, – запустил бывший пробный шар.
– Да, вчера Фил говорил, – согласилась пани Мария.
– И пообедаем в городе, – продолжил Миха.
– Конечно, Михасичек, – кивнула та.
– И вернемся к ужину, – добавила я.
– Да ты можешь вообще не возвращаться, – отмахнулась бывшая свекровь. – Шучу, шучу, – тут же исправилась она, видя, как набычился сын.
Доведя Джину до бунгало, мы в хорошем темпе рванули к дому дедули Кароля. Но там нас поджидали полицейские. Местные очень вежливые полицейские, которые не то что не пустили в дом, но пригрозили штрафом за причинение препятствий следствию.
И как это следовало понимать?
– Сейчас все узнаем, – бывший решительно направился к соседскому дому.
За это время в Эвропе отгремела последняя война, умер от удара князь Ангрии Альфред Третий, на охоте погиб старший брат Отто и наследник престола Теодор цу Вешнигретц… Когда принц вернулся в Будай-пешт, регентом разоренной войной страны уже пару лет был его дядюшка Леопольд. Племяннику он не то чтобы не обрадовался, но указал на необходимость обелить имя, запятнанное криминалом.
И для начала назначил Отто главным снабженцем Ангрии. Махинации с продовольствием, тканями для солдатской формы, да Бог знает с чем еще… Деньги Отто, не слишком-то уважавший закон, делал буквально из воздуха. Правда, богател он сам и дядя-регент, а не княжество и его народ.
Дошло и до подделки денежных знаков. Правда, этот способ был не нов, но Отто с Леопольдом (последний, правда, потом от всего отпирался) решили, что пополнят свою казну за счет фальшивых купюр сопредельных государств. Начали с вестрийских марок, но вестрийцы выловили первую же партию фальшивок уже на границе. Потом была афера с французскими франками, тоже потерпевшая крах.
Ну а потом был голодный крестьянский бунт, после которого цу Вешнигретцев сместили, а Ангрия добровольно присоединилась к Вестрии, помогавшей восстанавливать порядок и безвозмездно кормившей голодающий народ.
Леопольд, бия себя в грудь, отдал в казну Вестрии все свое имущество и отрекся от афер, обвинив во всем племянника. Отто присудили 2 года тюремного заключения, национализировали все его земли и заклеймили Черным Принцем.
– Смотри, а эта дамочка тебе никого не напоминает? – отвлек меня от статьи Миха.
Он изрядно потрудился, извлекая фото из отведенного ему «гнездышка». Раньше все делали на совесть, даже фотографии в альбом вклеивали, а не просто вставляли…
Со снимка строго глядела молодая женщина с аккуратной стрижкой и лицом античной статуи. Она сидела на краешке стула, как было принято в те времена, сложив руки на коленях, а позади стоял в горделивой позе, похоже, Отто.
И где-то совсем недавно я видела и позу один в один, и глаза, цвет которых на черно-белом фото не разобрать, зато с очень похожим разрезом…
– Кто это?
– Валерия Тцетерелли, Отто Вешнигретц, вилла, десятое мая ХХХХ года, – с трудом прочитал на обороте Миха.
Я снова нырнула в ноут. Оказалось, что, отсидев 2 года, Черный Принц отступил на заранее подготовленные позиции – в Словению, где уже давно приобрел ту самую возмутившую меня помесь псевдосредневекового замка с поздним модерном. «Виллу», управлял которой все это время дедуля Кароль, окончивший Люблянский университет дипломированный экономист.
А Валерия оказалась вдовой дорджинского князя, с которой Отто познакомился на целебных водах в Ружечке Спатине. Вскоре они поженились, наплевав на возмущение Леопольда. Женатый Черный Принц остепенился, вел жизнь примерного семьянина и больше ни в каких аферах не участвовал. Супруга родила ему сына и двух дочерей, так что род цу Вешнигретцев не прервался. Правда, в статье лишь упоминались имена детей: Максимилиан, Лилиана и София.
Семейство прожило на «Вилле» вплоть до смерти Валерии в ХХХХ году, после чего Отто, которому на тот момент уже исполнилось 74 года, продал поместье государству, разделил деньги между детьми и уехал в Коламбию, где и скончался через пару лет.
Лично меня в этой истории интересовало только одно: сколько же денег оставил вдове дорджинский князь Тцетерелли? Ведь своих средств на момент женитьбы у Отто не было, он только что вышел из тюрьмы, имущество конфисковано, а земли национализированы… Тем не менее «Виллу» они содержали в прекрасном состоянии (на фотографиях это было четко видно), хотя, возможно, дедуля Кароль был финансовым гением и тоже умел делать деньги из воздуха?
– На что это ты намекаешь? – возмутился Миха. – Дедуля не печатал фальшивых денег, он разумно вел хозяйство!
Может, я чего-то не знаю, допустим, на «Вилле» выращивали редкие сорта винограда или производили дорогостоящую «мраморную» говядину? Или была еще какая-то статья дохода, например, Отто с Валерией сдавали свои апартаменты богатым курортникам?
– Мне-то откуда знать? – Миха отобрал у меня ноут. – Сейчас посмотрю.
Оказалось, я была права: ни говядины, ни винограда, ни мини-отеля, во всяком случае, Бублу об этом было неизвестно. Нет, гости на «Вилле» бывали, причем исключительно высокопоставленные: от президентов и премьер-министров практически всех эвропейских стран до восточных диктаторов и олигархов.
И мы убедились в этом, когда стали просматривать оставшиеся альбомы. Но самое интересное оказалось в последнем. Там находились фотографии с похорон Валерии.
Здесь дедуля Кароль уже не вклеивал снимки в гнездышки, не подписывал их, просто сваливал в полном беспорядке, видимо, не до них было в те дни.
Вот общее фото у могилы. Если считать, что здесь только родственники, то семейство насчитывало семнадцать человек, включая пятерых детей разного возраста. Дамы в черных платках, мужчины с траурными повязками – такие я видела только в старых фильмах…
Вот тут, видимо, поминки. Во главе стола – сам Отто, постаревший, седой, но вполне узнаваемый. Рядом, наверное, Максимилиан – фамильное сходство бросается в глаза. На другом фото тот же стол, но с другого ракурса. Две женщины с отрешенными взглядами. Одна из них вылитая Джина – такая, какой она будет лет через двадцать.
– Надо отправить папе, – не раздумывая, я выхватила фотографию у Михи. – Пусть сличит по базе, надеюсь, эта имя с фамилией не меняла.
– Вряд ли сейчас она выглядит как тогда, – возразил бывший. – Если вообще жива.
– Все равно, – уперлась я. – Не папе, так Эве-Лотте, сделай копию!
– Ладно, ладно, и так понятно, что Джина какая-то родня цу Вешнигретцу, – буркнул Миха. – Не понятно только, что ей надо в доме деда Кароля.
И зачем такие сложности с мамулей и ее наследством.
– В изумрудном платье шла русалка к морю…
Помяни черта. Пани Мария вернулась со своих дополнительных процедур и, похоже, навеселе…
– О Божечка, только не это! – Миха вцепился в собственные волосы. – Прячь все скорее, я ее придержу!
Придержать бывшую свекровь в состоянии подпития под силу только строительному бульдозеру, но Миха героически попытался. Я хватала альбомы и заталкивала их в мешок, но когда торопишься, всегда все получается сикось-накось. Из последнего альбома снимки рассыпались веером, а Миха под мамулиным напором уже отступал от дверного проема.
– Да не пила я, только пивка глоточек! – настроение у пани Марии было прекрасным. – Антон вообще не пьет, только после работы, ну ты же понимаешь, Михасичек.
Если Миха и понял, то виду не подал. Но в том, что у мамули был секс, сомневаться не приходилось. А Антон… завтра куплю ему целую упаковку лучшего местного пива!
– Не пила? Дыхни, мамуля, – требовал Миха.
Я под их препирательства и предложение бывшей свекрови позвать полицию с алкометром быстро собирала недосмотренные фото. На глаза еще раз попалась похожая на Джину дама, и я сунула снимок в карман. Постараюсь вынуть поскорей, а то помнется.
– Хочу есть, – выдала мамуля, прорвавшись, наконец, в бунгало. – Михасичек, сходи за Джиной, и – в ресторан.
– Вы что, даже не переоденетесь к ужину? – спросила я, чтобы потянуть время для Михи.
Тот, впрочем, выполнять команду не собирался, сообщив, что Джина просила ее не беспокоить: нужен отдых, в СПА ей дали слишком большую нагрузку.
Пани Мария быстро переоделась, и в итоге к Джине мы зашли втроем. Бедняга лежала под легким пледом и умоляла, чтобы о ней не переживали: она закажет ужин в бунгало, а потом сразу вернется в постель.
– Я сама закажу тебе ужин, – заявила пани Мария. – А потом Михасичек зайдет и проверит.
– Нет-нет, когда уйдет официант, я сразу запру дверь, – Джина была непреклонна, даже изображая умирающего лебедя.
Бывшей свекрови пришлось смириться.
Наша компания поредела. И Фил заявился только к концу ужина, так что налить пани Марии вильямовки или рома не смог. Поэтому вечернее время мы мило провели на пляже.
Пока пани Мария плавала в море, Миха своим апфоном отщелкал несколько копий с заинтересовавшей нас фотографии. А я отправила сообщение Эве-Лотте:
«Позвони мне как по работе. Нужно поговорить».
Так что пока я пыталась вникнуть в цветистые комплименты Фила, мой апфон разразился серией неприятных звуков.
– Моя начальница, – я пожала плечами, будто прося прощения у навязчивого поклонника.
– Мартина, что происходит?! – командным голосом рявкнула Эва-Лотта. – Почему я никак не могу до тебя дозвониться?! НУ?!!
– Эва-Лотта, прости, я была в СПА, – слегка нервным тоном ответила я. – Что-то срочное?
– Нет, ну ты слыхал? – пани Мария, выйдя из моря, сразу включилась в общение. – Как разговаривает с подружкой-то? А ведь с детства не разлей вода. Или врут?
– Не врут, мамуля, видимо, в фирме форс-мажор, – терпеливо ответил Миха.
Я снова извинилась и отошла от шезлонгов, где остались бывшие родственники и Фил. И чем дальше отходила, тем спокойней становилась.
– Ну так в чем дело? – уже нормальным тоном переспросила подруга.
– Миха отправит тебе фото, пусть Ингрид прогонит его по всем базам. И еще мне нужна информация про семью князя Отто Вешнигретца – дети, внуки, правнуки – все, что есть.
– С ума сойти, – выдала Эва-Лотта. – И зачем тебе этот князь? Замуж собралась?
– Дура, он умер давно, – беззлобно ответила я. – Это Миху хотят на его внучке женить. Или на правнучке, не знаю точно.
– Да что там у вас происходит?! – возмутилась подруга.
– Мы предполагаем, что Джина Лавароцци на самом деле принцесса Вешнигретц, поэтому и сменила имя, чтоб легче было спрятаться.
Эва-Лотта какое-то время молча переваривала услышанное. Я подняла взгляд от прибрежной гальки и осмотрелась. Оказывается, по кромке моря дошла почти до парка, а там, совсем недалеко, собирала свой товар с лотка пожилая продавщица фруктов, у которой мы с Рихардом покупали инжир, персики и виноград… Мечтательный вздох вырвался непроизвольно…
– Вздыхаешь? – Эва-Лотта тут же отвлеклась от своих раздумий. – Кто он?
– Подчиненный моего отца, – сказала чистую правду.
– Так может, и хорошо, если Миха женится на принцессе? А ты тогда…
Эву-Лотту иногда заносит. Но только потому, что любит и желает нам счастья, а оно, по ее мнению, возможно только в браке. Отсюда и стремление всех переженить.
– Послушай, у Михи есть тут девушка. И Джина вовсе не собирается замуж. Ей нужен доступ в дом, Миха же отсылал тебе договор аренды.
– Да, помню. Стандартный договор, я так ему и сказала. Так что за девушка?
– Эва! Найди мне информацию про Вешнигретцев, надо идентифицировать Джину! И чем скорей найдешь, тем скорей я расскажу тебе про девушку Михи.
– Так нечестно. Попроси своего приятеля, у них в эврополе должны быть все досье.
– Ингрид сделает все гораздо быстрее, – сказала я, подумав, что отец наверняка что-то знает, но делиться со мной не хочет. – И потом, женщина с фотографии, похожая на Джину, вполне может не значиться в их досье.
– А тебе не кажется странным, что принцесса меняет имя и фактически отрекается от семьи?
Наконец-то мозги Эвы-Лотты заработали в нужном направлении.
– И зачем ей так нужно в дом Михиного дедушки?
– Дорогая, поэтому я и прошу тебя узнать информацию про Вешнигретцев. Наверняка разгадка кроется в ее прошлом!
– Ладно. Но за это ты пришлешь мне фото своего приятеля и Михиной девушки.
Я обещала с легким сердцем, в конце концов, фото Ангелики я всегда смогу раздобыть на сайте отеля. А Рихард… Рихард ведь мне не приятель. Мужчина, любовник, союзник, наконец, но не приятель. Этой стадии в наших отношениях не было, да и не будет.
Придумала! Пошлю фото Фила, этот дальше приятеля не продвинется никогда.
ГЛАВА 6
Ночь прошла спокойно, потому что на яхте. Пока я общалась с Эвой-Лоттой, Михе позвонил мой отец.
– Мартинка! – бывший пытался выглядеть беззаботным, но получалось не очень. – Я вызываю катер, тебе нужны какие-нибудь вещи? А то мамуля уже рванула в бунгало.
– Что случилось?
Оказалось, папа в жестких выражениях попенял Михе, что раз уж тот обещал обеспечивать мою безопасность, так надо обещание держать. Я, правда, не помнила такого пункта в контракте, но раз бывший повелся, значит, такой пункт был.
– Да что случилось-то?!
– Твой отец – комиссар эвропола, он говорит, я выполняю, – пожал плечами законопослушный Миха.
Все-таки папа не патрульный дорожной службы, а Миха – не участник движения, которому приказано съехать к обочине. В частной жизни они лишь бывшие родственники, и…
– Мартин, он сказал…
Михась нажал кнопочку на своем апфоне, и оттуда раздался хорошо поставленный голос отца: «Здравствуйте, Михал. С вами говорит комиссар эвропола Ханс Эдландер. В целях обеспечения безопасности вы все должны немедленно отправиться на яхту».
Чччёрт, мою безопасность должен обеспечивать Рихард! Неужели с ним что-то случилось?! Нет, все нормально, сейчас я наберу номер, услышу его голос и тут же пойду на стоянку катеров. Голос не услышала, зато пришло сообщение: «Слежу за Роном. Немедленно на яхту!»
От сердца отлегло. С одной стороны. С другой – стало до зуда любопытно, с чего эти эврополовцы так хотят спровадить меня в море?
Из бунгало я бы взяла только недосмотренные фотографии, но пани Мария… Зато впервые за все время пребывания в Словении удалось нормально выспаться. Шум моря хорошо замаскировал храп семейства Зенечков.
Утром бывшая свекровь, ранняя пташка, потребовала срочно возвращаться на берег – она, мол, очень голодна. Миха, зевая во весь рот, вызвал катер. В другое время я бы, может, с удовольствием осталась и поспала всласть. Но не сегодня.
Джина, выглядевшая несколько бледнее обычного, встретила нас на полдороге.
– Ты тоже проголодалась, Джиночка? – спросила ее пани Мария. – Сейчас возьмем хороший завтрак, и – в СПА.
Джина послушно пошла за диктаторшей в ресторан. Она даже двигалась как очень уставший человек. Фантастический талант!
Но после завтрака наши пути должны были разойтись: пани Мария, оказывается, еще вчера записалась к Антону на массаж, а Джина, всё утро жаловавшаяся на бессонницу и головную боль, отстояла свое право вернуться в бунгало.
Мы с Михой переглянулись. Мамуля так была занята собой, что наших переглядываний не заметила.
– Мы с Мартинкой съездим в Лирам, там сегодня праздник пива, – запустил бывший пробный шар.
– Да, вчера Фил говорил, – согласилась пани Мария.
– И пообедаем в городе, – продолжил Миха.
– Конечно, Михасичек, – кивнула та.
– И вернемся к ужину, – добавила я.
– Да ты можешь вообще не возвращаться, – отмахнулась бывшая свекровь. – Шучу, шучу, – тут же исправилась она, видя, как набычился сын.
Доведя Джину до бунгало, мы в хорошем темпе рванули к дому дедули Кароля. Но там нас поджидали полицейские. Местные очень вежливые полицейские, которые не то что не пустили в дом, но пригрозили штрафом за причинение препятствий следствию.
И как это следовало понимать?
– Сейчас все узнаем, – бывший решительно направился к соседскому дому.
