- Ульрику? – возмутилась я. – Это невозможно.
Дядя махнул рукой, отпуская меня к секретарю. Запрос он сделает, вопрос в том, когда Коллегия соизволит ответить. Вот если бы Ульрика сама могла приехать и навести справки, результат мы бы получили намного быстрее. Но по какой-то причине ее присутствие в Зальце контролировал лично Советник. Впрочем, если мы воспользуемся моим портальником, он, надеюсь, ничего не узнает.
Кроме того, мне все равно надо к Лео за защитным артефактом, а ее возьму как консультанта. Заодно… нет, не буду загадывать.
Выйдя от секретаря, я не удержалась и все-таки забежала в родной отдел. На месте был только Дитор.
- Штальм? Ты же в Зальце?
- Командировку оформляла. Как у вас дела?
- Ты про голову? Она молчит. Временный тауматург сказал, что это неправильно поднятый покойник и что никто не поднимает трупы по частям. Скорей бы Вальдан вернулась из своей латифундии.
- А что с первым трупом?
- Петаши занимается отработкой его связей. Но ты же знаешь Белу, его нельзя подпускать к высокородным шенийцам. Вчера он уже разругался с каким-то маркграфом из Иностранного ведомства.
- С эф Дитрихом?
- Да, кажется, с ним. Вы знакомы?
- Шапочно, - пожала плечами я. – Немореску с ним тоже знаком.
Дитор флегматично пожал плечами. Что нам за толк от Немореску - говорил его жест.
- Если вы прикроете меня, я поговорю с эф Дитрихом – неофициально, - пообещала я. – А сейчас мне надо в Зальц.
В холле замка я появилась как раз ко второму завтраку. Ульрика усадила меня за стол и в который раз начала лекцию о здоровом питании. С ее слов выходило, что пирожки – это питание нездоровое. Но я ее не слушала. Так ведь можно договориться и до того, что сосиски тоже вредная пища. А на службе только и ешь, что пирожки да сосиски. На рестораны времени не хватает.
- У тебя еще есть время, чтобы обустроить свой дом, найти кухарку и горничную, няню, наконец, - с серьезным видом сказала подруга. – Рано или поздно, но Маттиас вернется, ты не сможешь успевать все одна.
Я хмыкнула. У самой-то Ульрики в городском доме нет прислуги кроме Огастеса – поднятого. Но его и прислугой-то не назовешь, это, скорее, ее секретарь и помощник.
- Так у меня и мужа нет. Тем более, - она кинула выразительный взгляд куда-то в область моего живота – совершенно плоского, между прочим! – рожать я пока тоже не собираюсь.
- И я не тороплюсь. Но сама подумай, что мне делать в огромном доме одной, без Эггера?
- Не преувеличивай, дом не такой огромный, в нем даже нет танцевального зала, - пожала плечами Ульрика.
Ну да, не замок. Этот дом принадлежал прежде деду Маттиаса, и стал его подарком на свадьбу. Мы и пожить там не успели – мужа почти сразу отправили в эту его «командировку».
- Тебе надо подумать, кого бы ты впустила в свою жизнь и в этот дом. Людей надо подбирать тщательно, тем более, когда в доме дети.
- Пока детей нет, а муж где-то там, надо заняться делом, - сказала я. – Мы собирались в Зальцбах, а потом к Лео.
- А потом к Советнику, - продолжила Ульрика. – Я-то готова, жду только тебя.
Программа меня устраивала полностью. Коллегия тауматургов быстрее рассмотрит запрос дяди, если к нему приложит свою руку его светлость герцог Менгрейм – Первый Советник Императора. А раз уж он сам ходатайствовал о моем назначении, то просто обязан помочь. Причем безо всяких корыстных условий.
В Зальцбахе, маленьком городке равнинного Шена, все дороги были расчищены, дома к зимним праздникам украшены с большим вкусом, и даже на окраинах я не встретила ни заброшенных лачуг, ни покосившихся сараев.
Семья Майры Липски жила как раз на окраине. Судя по большому двору, трем сараям, где мычали и блеяли их постояльцы, добротному крыльцу и пяти окнам по фасаду, люди не бедствовали. И свою землевладелицу знали в лицо.
- Фрау Вальдан, - глубоко поклонилась Ульрике женщина лет сорока, одетая в рабочий костюм – широкую юбку, аккуратную синюю блузу и белый передник со скромной вышивкой на кармане.
- Здравствуйте, фрау Липски, - вежливо поздоровалась Ульрика. – Познакомьтесь, это следователь криминальной полиции фрау Штальм, одна из лучших ищеек Империи.
Я протянула женщине руку для пожатия, но она вдруг упала на колени и едва ли не начала целовать мои пальцы.
- Фрау Штальм, найдите мою Майру! – по щекам, почти не тронутым морщинами, катились слезы. – Майра одна у меня осталась, и как я только отпустила ее к Тильде?! Как не забоялась, ведь одна-одинешенька кровиночка моя в том проклятущем Мегровне, Тильда-то всегда при хозяйке!
Мегровни. Чутье встрепенулось.
- Фрау Липски, - я с одной стороны, Ульрика с другой подняли женщину с колен. – Расскажите поподробнее о Майре и Тильде. Насколько я понимаю, Тильда работает…
- Нянька она у фрау Дитц, - выдала вторую сенсацию фрау Липски.
Наконец-то мы узнали хотя бы про одну хозяйку пропавших девушек.
- Тильда давно уехала в столицу? – продолжила я расспросы, хотя чутье уже гнало меня назад, в Отьенсбург, немедленно навестить супругов Дитц.
- Да уж давненько, - горестно вздохнула фрау Липски. – Очень уж тут ей плохо было: муж помер, вслед за ним и мальчонка – племянник мой – в лесу пропал, так и не нашли. Сама на себя руки хотела наложить, да Небеса уберегли. Уехала насовсем, дом продала и уехала.
Теперь Тильда наконец соединилась с мужем и сыном – там, на Пресветлых Небесах. Ульрика слушала с бесстрастным лицом. Но я видела, как сжались в кулаки ее руки. За своих людей она переживала, как настоящая маркграфиня.
- А когда уехала Майра?
И фрау Липски выдала следующую сенсацию – три месяца назад от Тильды пришло письмо из тех самых Мегровней. Якобы на курорте нужны горничные, платят очень хорошо, до зимы можно скопить приличную сумму.
- Уж Майра так просилась, так просилась… Мы ведь живем небогато, а девочке хотелось и платьице к Дню Сошествия, и сапожки…
- Спасибо, фрау Липски. Вы очень помогли, - выдавила я из себя дежурную фразу. – Как только мы что-то узнаем, сразу сообщим.
Я схватила Ульрику за руку и потащила наружу.
- Найдите мою девочку!
Этот душераздирающий крик еще несколько минут стоял у меня в ушах. Платьице, сапожки… Пресветлые Небеса, нам нужен тауматург, способный снять с девушек эти зомби-заклятия!
На улице стоял мороз, Ульрика тут же спохватилась, что на мне нет теплой одежды, и махом вернула нас в замок. Пока, не слушая никаких возражений, горничные подбирали мне шубку из хозяйских запасов, она задумчиво протянула:
- Кажется, я начинаю лучше понимать Немореску с его тупыми шутками, «рыбками» и «детками».
Начальник отдела розыска пропавших Витольд Немореску действительно отличался особой манерой разговора. Но если ему ежедневно приходилось выслушивать такие же мольбы от безутешных матерей, я, пожалуй, тоже понимала, откуда что бралось. Если не выстроить стену, ограждающую от невыносимого человеческого горя, самому не долго свихнуться.
- Я все думаю, какой гад сотворил такое с девчонками. И мне не нравятся мысли, которые приходят в голову.
- С учетом того, что всплыла фрау Дитц, муж которой служит по Иностранному ведомству, и визитка его была у первого трупа…
- У первого трупа?
- Да, отравленного герра Зильберта. Кстати, Драган установил яд – какой-то редкой змеи, которая живет в степях Терции.
- Яд, конечно, весомая улика. Но в Терции практически не осталось магии. Я не знаю ни одного терцийского тауматурга, способного на такое мощное заклинание.
- А у нас? Нам срочно нужен тауматург, который снимет это зомбоклятие с живых девчонок.
Ульрика замолчала. Похоже, она слишком переживает о деле. Я тоже осеклась – сначала зомбоклятых надо найти.
Шубу мне все-таки всучили – легкую, почти невесомую, из серебристого меха, который - я была вынуждена признать – неплохо смотрелся даже поверх моей формы. Ульрика потребовала собрать и корзинку с едой, но я запротестовала – времени, как мне казалось, было в обрез.
- Фрау Дитц – гостеприимная хозяйка, обязательно угостит чаем или кофе. А потом мы все равно к Лео, уж у него еда получше, чем в ином ресторане.
Ульрика пожала плечами, и я открыла портал. Небольшой домик Дитцев стоял на прежнем месте, вот только никаких признаков жизни в нем не наблюдалось. Окна пустые, двери не украшены традиционными венками, во дворе целые сугробы снега.
Мы посмотрели друг на друга и разошлись в разные стороны – я направо, Ульрика налево. И принялись стучаться к соседям. Открыли нам обеим, мне достался дородный хаусмайстер, который вряд ли стал бы разговаривать, не сунь я ему под нос удостоверение. Его не впечатлила даже шуба, а значит, жили здесь люди весьма и весьма не простые.
- Ээээ… простите, вы сказали Дитц? Кажется, жили. Некоторое время назад. Потом съехали. Мои хозяева очень ценят порядок и не терпят скандалов, так что с Дитцами не знались. Мы все вздохнули свободнее, когда их тут не стало.
- А вы не знаете, куда они съехали?
- Даже если бы мне сказали, я бы немедленно об этом забыл. Как я уже сказал, мои хозяева не терпят скандалов.
Дважды прозвучавшее слово «скандал» заставило насторожиться. Или он имел в виду те пропавшие драгоценности Маргиты Дитц?
- Хорошо, а когда они съехали? Этого вы тоже не помните?
- Это я помню прекрасно, - обрадовал меня хаусмайстер. – Ровно полгода назад. Сегодня двенадцатое? Они съехали десятого июля.
Я поблагодарила за информацию и спустилась с высокого крыльца. Ульрика уже закончила разговор и ждала меня у дома Дитцев. Соседи справа сообщили примерно то же, только не упоминали никаких скандалов. Напротив, они считали, что супруги вместе с детьми уехали в заграничную командировку, поскольку герр Дитц получил место в неком посольстве.
- Программа на сегодня расширяется, придется навестить Иностранное ведомство и уточнить, где находится нынче герр Дитц с супругой. Заодно поговорю с его начальником, маркграфом эф Дитрихом, обещала парням – Бела с ним вчера повздорил.
- О, - оживилась Ульрика, - хотела бы я на это посмотреть! Ладно, тебе нужен защитный артефакт, хватит стоять на морозе.
Я открыла портал к дому Лео. Конечно, при особой срочности можно было бы выйти прямо в его лавку, но вламываться к пожилому человеку без стука как-то неэтично. Мы постучали. Сначала я, потом Ульрика. Потом вместе.
- Неужели куда-то ушел?
- Лео? В предобеденное время?
Мы постучали еще. Наконец колокольчики внутри лавки звякнули, и дверь приоткрылась.
- Входите, быстрее, - прошипел крошечный старичок, маша на нас руками.
Щель, сквозь которую мы проскользнули, вряд ли бы подошла мужчине. Да и более корпулентным дамам тоже. Лео сразу же запер лавку на все замки и засовы, а потом еще и в глазок посмотрел – нет ли кого на улице.
- Леопольдус, что-то случилось? – сразу спросила я, наблюдая, как он нервно потирает пальцы.
- Да ходит тут один, - неопределенно ответил он, - все на обед напрашивается. А я обедами, Фредерика Паулина, абы кого не кормлю.
Тут я обратила внимание, что одет мой любимый консультант в домашнюю серую рубаху с закатанными рукавами, коричневые штаны и красный кухонный фартук. Такой фартук означал, что Лео готовит что-то особенное. Практически, священнодействует.
- Понимаю вас, Леопольдус, - вступила Ульрика. – Но не уделите ли вы нам толику вашего времени? Мы на обед не напрашиваемся, Фреди нужен самый мощный защитный артефакт.
- А вот вас, милые фрау, я без обеда не отпущу, - возразил ей наш недоартефактор. – Сегодня вас ждет луковый суп (и пусть этот недошеф из «Сафойяжа» подавится от зависти!), седло ягненка, запеченное по рецепту моего дедушки со специями, кореньями и капелькой трюфельного масла, а еще… нет, он пока не готов, не буду гневить Небеса.
- Почему наш друг-галисиец должен подавиться от зависти? – тут же спросила Ульрика.
- Потому что мой суп… впрочем, сама попробуй, - с несвойственной ему скромностью ответил Лео.
Меня же больше волновало то, что пока еще не готово. Конечно, у Лео стояли лучшие воздухоочистительные артефакты, но мой нос все равно улавливал какой-то совершенно фантастический карамельно-коричный аромат.
И лишь потом я спросила, при чем тут шеф-повар «Сафойяжа». Оказалось, что луковый суп галисийцы считают своим национальным блюдом – наряду с лягушачьими лапками в кляре.
- Великолепно, - заявила Ульрика. – Лео, а не галисиец ли из «Сафойяжа» напрашивается к вам на обед?
- В проницательности тебе не откажешь, Ульрика Вальдан, - ответил ей тот.
- Неужели кто-то пригласил его в «Клуб десяти»? – продолжила она.
- А как ты думаешь? – язвительно ответил Лео.
- Стоп, господа, хватит тарабарщины! – возмутилась я. – Объясните все толком!
Дело было в том, что я почти ничего не знала о частной жизни своего лучшего консультанта. Нет, о его любви к чтению и феноменальном кулинарном таланте не знать невозможно. Но о том, что в столице уже много лет существовал клуб кулинаров – тот самый «Клуб десяти» - и Лео был его основателем, я и понятия не имела! И откуда об этом знала Ульрика – тоже.
- Фредерика Паулина, все проще поросячьего визга, - объяснил Лео. – Раз в год любой из членов клуба может пригласить на наши собрания одного гостя.
- Да, однажды я имела честь отобедать в «Клубе десяти», - кивнула Ульрика.
- А в этом году Шильман – нет, не подумай, что я его не уважаю. Его десерты с зефиром и сливочным мороженым достойны наивысшей оценки. Но в людях он не разбирается – это факт. И не спорь со мной!
Ни у меня, ни у Ульрики и мысли не было спорить с Лео, особенно если он расходился так, что чуть пар из ушей не шел. Он даже забыл прикрыть дверь, ведущую из лавки в жилую часть дома.
- Так вот Шильман пригласил этого галисийца, - продолжил Лео, жестом приглашая нас в небольшую, как всё в этом доме, столовую.
- Сержа Дигалле, - пояснила мне Ульрика, усаживаясь за накрытый лиловой скатертью стол.
- Буду знать, кто орал на меня в «Сафойяже», - усмехнулась я.
Имя шеф-повара в памяти не отложилось совершенно, его даже в свидетели не взяли, он торчал у себя на кухне и так же орал на прочих поваров, ни разу за вечер не выглянул в зал – так какая от него могла быть польза?
- Он посмел повысить голос на… - кулаки Лео сжались, голос прервался.
- А я была, между прочим, при исполнении, - пожаловалась я.
Лео стремительно развернулся к буфету, где на специальных каменных пластинах с подогревом стояли большая кастрюля и не меньших размеров блюдо под колпаком. В глубокую тарелку он налил мне три половника лукового супа и подал со словами:
- Не переживай, Фредерика Паулина, я за тебя отомщу. Он никогда не сядет за мой стол!
- Серж не так плох, - примирительно сказала Ульрика. – Взрывной темперамент, но добрая душа.
Лео сердито покосился на нее, проворчав что-то про «пятую колонну». Я не стала переспрашивать, активно орудуя ложкой: суп был изумительный!
- А что случилось в этой галисийской забегаловке? – с удовлетворением понаблюдав, как я ем, спросил Лео.
- Отравление, - ответила я с легкой ноткой злорадства.
Ульрика активно стала развивать тему, хотя ее даже не было на месте преступления. Лео тут же успокоился, налил ей и себе по тарелке супа и сообщил:
Дядя махнул рукой, отпуская меня к секретарю. Запрос он сделает, вопрос в том, когда Коллегия соизволит ответить. Вот если бы Ульрика сама могла приехать и навести справки, результат мы бы получили намного быстрее. Но по какой-то причине ее присутствие в Зальце контролировал лично Советник. Впрочем, если мы воспользуемся моим портальником, он, надеюсь, ничего не узнает.
Кроме того, мне все равно надо к Лео за защитным артефактом, а ее возьму как консультанта. Заодно… нет, не буду загадывать.
Выйдя от секретаря, я не удержалась и все-таки забежала в родной отдел. На месте был только Дитор.
- Штальм? Ты же в Зальце?
- Командировку оформляла. Как у вас дела?
- Ты про голову? Она молчит. Временный тауматург сказал, что это неправильно поднятый покойник и что никто не поднимает трупы по частям. Скорей бы Вальдан вернулась из своей латифундии.
- А что с первым трупом?
- Петаши занимается отработкой его связей. Но ты же знаешь Белу, его нельзя подпускать к высокородным шенийцам. Вчера он уже разругался с каким-то маркграфом из Иностранного ведомства.
- С эф Дитрихом?
- Да, кажется, с ним. Вы знакомы?
- Шапочно, - пожала плечами я. – Немореску с ним тоже знаком.
Дитор флегматично пожал плечами. Что нам за толк от Немореску - говорил его жест.
- Если вы прикроете меня, я поговорю с эф Дитрихом – неофициально, - пообещала я. – А сейчас мне надо в Зальц.
Прода от 04.12.2019, 23:19
В холле замка я появилась как раз ко второму завтраку. Ульрика усадила меня за стол и в который раз начала лекцию о здоровом питании. С ее слов выходило, что пирожки – это питание нездоровое. Но я ее не слушала. Так ведь можно договориться и до того, что сосиски тоже вредная пища. А на службе только и ешь, что пирожки да сосиски. На рестораны времени не хватает.
- У тебя еще есть время, чтобы обустроить свой дом, найти кухарку и горничную, няню, наконец, - с серьезным видом сказала подруга. – Рано или поздно, но Маттиас вернется, ты не сможешь успевать все одна.
Я хмыкнула. У самой-то Ульрики в городском доме нет прислуги кроме Огастеса – поднятого. Но его и прислугой-то не назовешь, это, скорее, ее секретарь и помощник.
- Так у меня и мужа нет. Тем более, - она кинула выразительный взгляд куда-то в область моего живота – совершенно плоского, между прочим! – рожать я пока тоже не собираюсь.
- И я не тороплюсь. Но сама подумай, что мне делать в огромном доме одной, без Эггера?
- Не преувеличивай, дом не такой огромный, в нем даже нет танцевального зала, - пожала плечами Ульрика.
Ну да, не замок. Этот дом принадлежал прежде деду Маттиаса, и стал его подарком на свадьбу. Мы и пожить там не успели – мужа почти сразу отправили в эту его «командировку».
- Тебе надо подумать, кого бы ты впустила в свою жизнь и в этот дом. Людей надо подбирать тщательно, тем более, когда в доме дети.
- Пока детей нет, а муж где-то там, надо заняться делом, - сказала я. – Мы собирались в Зальцбах, а потом к Лео.
- А потом к Советнику, - продолжила Ульрика. – Я-то готова, жду только тебя.
Программа меня устраивала полностью. Коллегия тауматургов быстрее рассмотрит запрос дяди, если к нему приложит свою руку его светлость герцог Менгрейм – Первый Советник Императора. А раз уж он сам ходатайствовал о моем назначении, то просто обязан помочь. Причем безо всяких корыстных условий.
В Зальцбахе, маленьком городке равнинного Шена, все дороги были расчищены, дома к зимним праздникам украшены с большим вкусом, и даже на окраинах я не встретила ни заброшенных лачуг, ни покосившихся сараев.
Семья Майры Липски жила как раз на окраине. Судя по большому двору, трем сараям, где мычали и блеяли их постояльцы, добротному крыльцу и пяти окнам по фасаду, люди не бедствовали. И свою землевладелицу знали в лицо.
- Фрау Вальдан, - глубоко поклонилась Ульрике женщина лет сорока, одетая в рабочий костюм – широкую юбку, аккуратную синюю блузу и белый передник со скромной вышивкой на кармане.
- Здравствуйте, фрау Липски, - вежливо поздоровалась Ульрика. – Познакомьтесь, это следователь криминальной полиции фрау Штальм, одна из лучших ищеек Империи.
Я протянула женщине руку для пожатия, но она вдруг упала на колени и едва ли не начала целовать мои пальцы.
- Фрау Штальм, найдите мою Майру! – по щекам, почти не тронутым морщинами, катились слезы. – Майра одна у меня осталась, и как я только отпустила ее к Тильде?! Как не забоялась, ведь одна-одинешенька кровиночка моя в том проклятущем Мегровне, Тильда-то всегда при хозяйке!
Мегровни. Чутье встрепенулось.
- Фрау Липски, - я с одной стороны, Ульрика с другой подняли женщину с колен. – Расскажите поподробнее о Майре и Тильде. Насколько я понимаю, Тильда работает…
- Нянька она у фрау Дитц, - выдала вторую сенсацию фрау Липски.
Наконец-то мы узнали хотя бы про одну хозяйку пропавших девушек.
- Тильда давно уехала в столицу? – продолжила я расспросы, хотя чутье уже гнало меня назад, в Отьенсбург, немедленно навестить супругов Дитц.
- Да уж давненько, - горестно вздохнула фрау Липски. – Очень уж тут ей плохо было: муж помер, вслед за ним и мальчонка – племянник мой – в лесу пропал, так и не нашли. Сама на себя руки хотела наложить, да Небеса уберегли. Уехала насовсем, дом продала и уехала.
Теперь Тильда наконец соединилась с мужем и сыном – там, на Пресветлых Небесах. Ульрика слушала с бесстрастным лицом. Но я видела, как сжались в кулаки ее руки. За своих людей она переживала, как настоящая маркграфиня.
- А когда уехала Майра?
И фрау Липски выдала следующую сенсацию – три месяца назад от Тильды пришло письмо из тех самых Мегровней. Якобы на курорте нужны горничные, платят очень хорошо, до зимы можно скопить приличную сумму.
- Уж Майра так просилась, так просилась… Мы ведь живем небогато, а девочке хотелось и платьице к Дню Сошествия, и сапожки…
- Спасибо, фрау Липски. Вы очень помогли, - выдавила я из себя дежурную фразу. – Как только мы что-то узнаем, сразу сообщим.
Я схватила Ульрику за руку и потащила наружу.
- Найдите мою девочку!
Этот душераздирающий крик еще несколько минут стоял у меня в ушах. Платьице, сапожки… Пресветлые Небеса, нам нужен тауматург, способный снять с девушек эти зомби-заклятия!
Прода от 06.12.2019, 10:25
На улице стоял мороз, Ульрика тут же спохватилась, что на мне нет теплой одежды, и махом вернула нас в замок. Пока, не слушая никаких возражений, горничные подбирали мне шубку из хозяйских запасов, она задумчиво протянула:
- Кажется, я начинаю лучше понимать Немореску с его тупыми шутками, «рыбками» и «детками».
Начальник отдела розыска пропавших Витольд Немореску действительно отличался особой манерой разговора. Но если ему ежедневно приходилось выслушивать такие же мольбы от безутешных матерей, я, пожалуй, тоже понимала, откуда что бралось. Если не выстроить стену, ограждающую от невыносимого человеческого горя, самому не долго свихнуться.
- Я все думаю, какой гад сотворил такое с девчонками. И мне не нравятся мысли, которые приходят в голову.
- С учетом того, что всплыла фрау Дитц, муж которой служит по Иностранному ведомству, и визитка его была у первого трупа…
- У первого трупа?
- Да, отравленного герра Зильберта. Кстати, Драган установил яд – какой-то редкой змеи, которая живет в степях Терции.
- Яд, конечно, весомая улика. Но в Терции практически не осталось магии. Я не знаю ни одного терцийского тауматурга, способного на такое мощное заклинание.
- А у нас? Нам срочно нужен тауматург, который снимет это зомбоклятие с живых девчонок.
Ульрика замолчала. Похоже, она слишком переживает о деле. Я тоже осеклась – сначала зомбоклятых надо найти.
Шубу мне все-таки всучили – легкую, почти невесомую, из серебристого меха, который - я была вынуждена признать – неплохо смотрелся даже поверх моей формы. Ульрика потребовала собрать и корзинку с едой, но я запротестовала – времени, как мне казалось, было в обрез.
- Фрау Дитц – гостеприимная хозяйка, обязательно угостит чаем или кофе. А потом мы все равно к Лео, уж у него еда получше, чем в ином ресторане.
Ульрика пожала плечами, и я открыла портал. Небольшой домик Дитцев стоял на прежнем месте, вот только никаких признаков жизни в нем не наблюдалось. Окна пустые, двери не украшены традиционными венками, во дворе целые сугробы снега.
Мы посмотрели друг на друга и разошлись в разные стороны – я направо, Ульрика налево. И принялись стучаться к соседям. Открыли нам обеим, мне достался дородный хаусмайстер, который вряд ли стал бы разговаривать, не сунь я ему под нос удостоверение. Его не впечатлила даже шуба, а значит, жили здесь люди весьма и весьма не простые.
- Ээээ… простите, вы сказали Дитц? Кажется, жили. Некоторое время назад. Потом съехали. Мои хозяева очень ценят порядок и не терпят скандалов, так что с Дитцами не знались. Мы все вздохнули свободнее, когда их тут не стало.
- А вы не знаете, куда они съехали?
- Даже если бы мне сказали, я бы немедленно об этом забыл. Как я уже сказал, мои хозяева не терпят скандалов.
Дважды прозвучавшее слово «скандал» заставило насторожиться. Или он имел в виду те пропавшие драгоценности Маргиты Дитц?
- Хорошо, а когда они съехали? Этого вы тоже не помните?
- Это я помню прекрасно, - обрадовал меня хаусмайстер. – Ровно полгода назад. Сегодня двенадцатое? Они съехали десятого июля.
Прода от 06.12.2019, 23:59
Я поблагодарила за информацию и спустилась с высокого крыльца. Ульрика уже закончила разговор и ждала меня у дома Дитцев. Соседи справа сообщили примерно то же, только не упоминали никаких скандалов. Напротив, они считали, что супруги вместе с детьми уехали в заграничную командировку, поскольку герр Дитц получил место в неком посольстве.
- Программа на сегодня расширяется, придется навестить Иностранное ведомство и уточнить, где находится нынче герр Дитц с супругой. Заодно поговорю с его начальником, маркграфом эф Дитрихом, обещала парням – Бела с ним вчера повздорил.
- О, - оживилась Ульрика, - хотела бы я на это посмотреть! Ладно, тебе нужен защитный артефакт, хватит стоять на морозе.
Я открыла портал к дому Лео. Конечно, при особой срочности можно было бы выйти прямо в его лавку, но вламываться к пожилому человеку без стука как-то неэтично. Мы постучали. Сначала я, потом Ульрика. Потом вместе.
- Неужели куда-то ушел?
- Лео? В предобеденное время?
Мы постучали еще. Наконец колокольчики внутри лавки звякнули, и дверь приоткрылась.
- Входите, быстрее, - прошипел крошечный старичок, маша на нас руками.
Щель, сквозь которую мы проскользнули, вряд ли бы подошла мужчине. Да и более корпулентным дамам тоже. Лео сразу же запер лавку на все замки и засовы, а потом еще и в глазок посмотрел – нет ли кого на улице.
- Леопольдус, что-то случилось? – сразу спросила я, наблюдая, как он нервно потирает пальцы.
- Да ходит тут один, - неопределенно ответил он, - все на обед напрашивается. А я обедами, Фредерика Паулина, абы кого не кормлю.
Тут я обратила внимание, что одет мой любимый консультант в домашнюю серую рубаху с закатанными рукавами, коричневые штаны и красный кухонный фартук. Такой фартук означал, что Лео готовит что-то особенное. Практически, священнодействует.
- Понимаю вас, Леопольдус, - вступила Ульрика. – Но не уделите ли вы нам толику вашего времени? Мы на обед не напрашиваемся, Фреди нужен самый мощный защитный артефакт.
- А вот вас, милые фрау, я без обеда не отпущу, - возразил ей наш недоартефактор. – Сегодня вас ждет луковый суп (и пусть этот недошеф из «Сафойяжа» подавится от зависти!), седло ягненка, запеченное по рецепту моего дедушки со специями, кореньями и капелькой трюфельного масла, а еще… нет, он пока не готов, не буду гневить Небеса.
- Почему наш друг-галисиец должен подавиться от зависти? – тут же спросила Ульрика.
- Потому что мой суп… впрочем, сама попробуй, - с несвойственной ему скромностью ответил Лео.
Меня же больше волновало то, что пока еще не готово. Конечно, у Лео стояли лучшие воздухоочистительные артефакты, но мой нос все равно улавливал какой-то совершенно фантастический карамельно-коричный аромат.
И лишь потом я спросила, при чем тут шеф-повар «Сафойяжа». Оказалось, что луковый суп галисийцы считают своим национальным блюдом – наряду с лягушачьими лапками в кляре.
- Великолепно, - заявила Ульрика. – Лео, а не галисиец ли из «Сафойяжа» напрашивается к вам на обед?
- В проницательности тебе не откажешь, Ульрика Вальдан, - ответил ей тот.
- Неужели кто-то пригласил его в «Клуб десяти»? – продолжила она.
- А как ты думаешь? – язвительно ответил Лео.
- Стоп, господа, хватит тарабарщины! – возмутилась я. – Объясните все толком!
Прода от 07.12.2019, 22:23
Дело было в том, что я почти ничего не знала о частной жизни своего лучшего консультанта. Нет, о его любви к чтению и феноменальном кулинарном таланте не знать невозможно. Но о том, что в столице уже много лет существовал клуб кулинаров – тот самый «Клуб десяти» - и Лео был его основателем, я и понятия не имела! И откуда об этом знала Ульрика – тоже.
- Фредерика Паулина, все проще поросячьего визга, - объяснил Лео. – Раз в год любой из членов клуба может пригласить на наши собрания одного гостя.
- Да, однажды я имела честь отобедать в «Клубе десяти», - кивнула Ульрика.
- А в этом году Шильман – нет, не подумай, что я его не уважаю. Его десерты с зефиром и сливочным мороженым достойны наивысшей оценки. Но в людях он не разбирается – это факт. И не спорь со мной!
Ни у меня, ни у Ульрики и мысли не было спорить с Лео, особенно если он расходился так, что чуть пар из ушей не шел. Он даже забыл прикрыть дверь, ведущую из лавки в жилую часть дома.
- Так вот Шильман пригласил этого галисийца, - продолжил Лео, жестом приглашая нас в небольшую, как всё в этом доме, столовую.
- Сержа Дигалле, - пояснила мне Ульрика, усаживаясь за накрытый лиловой скатертью стол.
- Буду знать, кто орал на меня в «Сафойяже», - усмехнулась я.
Имя шеф-повара в памяти не отложилось совершенно, его даже в свидетели не взяли, он торчал у себя на кухне и так же орал на прочих поваров, ни разу за вечер не выглянул в зал – так какая от него могла быть польза?
- Он посмел повысить голос на… - кулаки Лео сжались, голос прервался.
- А я была, между прочим, при исполнении, - пожаловалась я.
Лео стремительно развернулся к буфету, где на специальных каменных пластинах с подогревом стояли большая кастрюля и не меньших размеров блюдо под колпаком. В глубокую тарелку он налил мне три половника лукового супа и подал со словами:
- Не переживай, Фредерика Паулина, я за тебя отомщу. Он никогда не сядет за мой стол!
- Серж не так плох, - примирительно сказала Ульрика. – Взрывной темперамент, но добрая душа.
Лео сердито покосился на нее, проворчав что-то про «пятую колонну». Я не стала переспрашивать, активно орудуя ложкой: суп был изумительный!
- А что случилось в этой галисийской забегаловке? – с удовлетворением понаблюдав, как я ем, спросил Лео.
- Отравление, - ответила я с легкой ноткой злорадства.
Ульрика активно стала развивать тему, хотя ее даже не было на месте преступления. Лео тут же успокоился, налил ей и себе по тарелке супа и сообщил:
