– Ты постоянно даешь обещания… В старой «Книге богов» написано, что с этим стоит быть поосторожнее, потому что «клятвы и обещания - паутина, которую ткет человек и даже бог не может расплести и запутывается в сети».
- И что же тогда делать? – спросил Друст вполне серьезно. – Я так привык. Даю обещания и выполняю. Это… упорядочивает мою жизнь, как рифмы превращают просто слова в стихи. Это как магия, которая всегда работает.
- Жалко, что ты свою силу потеряла, - вздохнул Рюн, листая журнал.
Она вдруг вспомнила, как вылечила себя. Дать ли мужу и себе эту надежду? Дать. Она нужна им обоим.
- Не совсем потеряла, - сказала она.
- Ха! Ну так я и знал! – мальчишка отчего-то обрадовался больше, чем радовалась она сама. – Не бывает же, чтобы сила совсем ушла, без следа!
- Сила ушла, - не согласилась девушка-бард, - но память осталась. Я помню кучу мелодий, которыми пользовалась. Ту музыку, которой залечила ваши с Кано раны на мосту, Друст. Ту, которой себя исцелила вчера…
- А меня можешь? – мальчишка осторожно, одним пальцем, тронул плечо со свежей татуировкой и зашипел. – Болит. Интересно, сколько еще терпеть?
- Неделю, может меньше. Нет, Рюн, твоей мелодии я не слышала, так что ничем не помогу.
- Ну ладно… - он вздохнул, смиряясь. – А как ты вообще поняла, что сила есть?
- Да, - поддакнул Мэннар, - ты это и мне не рассказывала.
- Ну, как, - усмехнулась она, - по-бардовски – случайно.
Таверна была из приличных, зато работала до самого утра, поэтому Сильхе задержали надолго - все просили песен и платили за них щедро. Песни заказывали хорошие, приятно было играть и петь – вообще подарок. Но Гестис-Случайность никогда не даёт только один, хороший, дар, чтоб не присоединить к нему и дурной. У нанятого на сегодня охранника - после ночного выступления девушка не рисковала идти домой в одиночку – в таверне нашелся товарищ, с кем оный охранник и напился. Выглядел он и в таком виде внушительно - плечи широкие, ручищи огромные, но пошатывался и взгляд блуждал. Ну, хоть идти недалеко.
А за неприятностями далеко и не надо. Вынырнувшая из-за угла троица, выглядела как на картинке. Сильхе видела одного из них в зале, одетого как аристократ – он и сейчас был расфуфыренным, но на благородного не походил нисколько.
- Красавец, не геройствуй, - сказал он ничуть не протрезвевшему даже в такой ситуации охраннику, направляя на него зараженный арбалет, - мы против тебя ничего не имеем. И против тебя, красотка, только денежки отдай и дуй дальше.
- Нет, пусть еще споет, - хихикнул второй бандит, мелкий, зато с большим мечом.
- Ага, сейчас так спою, что уши отвалятся, - она со страху дернула струны.
Ощущение было странное, словно она до этого держала на привязи, как пса, тугой поток воздуха и спустила его теперь, показав цель - и эффект вышел потрясающий: любителей золота расшвыряло по сторонам. Правда, третий, бугай с топором, быстро встал, и девушка машинально рванула струны снова. И даже не посмотрела, как его впечатало в стену, только услышала, как бухнуло – рванула бежать, с иронией отметив, что пьяненький охранник тоже на месте стоять не стал и драпанул, аж пятки засверкали.
- Не погнались? – спросил Рюн.
- Представь, нет. Наверное, решили не связываться с магией. Не совсем же идиоты.
- И стала ты опасная женщина, - усмехнулся мальчишка, - и тебе это понравилось.
- О да, - согласилась она. – Но Ворнейн показал мне большее. Музыку мира. Красоту. Вот о чем больше всего желаю. Не о потерянной силе – о потерянной красоте.
- Ну, красота-то никуда и не исчезла, - заметил Мэннар. – И она тоже сила. Прежде всего она, ведь ты бард.
- Красота и память, - кинула она. – Из этого тоже можно сделать силу… Слушай, хочу проверить, как на тебя подействует твоя музыка, если ее спать. Можно?
- У меня ничего не болит, - улыбнулся он, - хотя…
И потянулся за лежавшим тут же ножом для разрезания бумаги.
- Вот только попробуй! – пригрозила Сильхе.
- Ладно-ладно. Но как понять, что работает, если ничего не изменится?
- А вдруг изменится? – она сосредоточилась и пропела его мелодию, вкладывая в нее лишь свое спокойствие и веру в любимого человека.
- Хм, - Друст помолчал, словно все еще к чему-то прислушиваясь. - Не могу сказать, что совсем ничего не почувствовал. Есть что-то неуловимое.
- Ну хоть так, - смирилась с результатом Сильхе. – Но раз уж пришло время проверок… Попробовать, что ли, и переход через Сагриндорэ?
- Только не одной! – попросил муж.
- Конечно нет, в том и смысл. Пойдешь со мной?
- Лучше возьми мальчика, - заметил Друст. – Если кто-то снова придет по твою душу, я смогу им объяснить… что надо подождать, или отстать.
Его желание остаться немного удивило, но решение показалось логичным.
- Постараюсь не задерживаться, - пообещала она.
- А что такое Сагриндорэ? – спросил поймавший паузу в разговоре Рюн.
- Проще показать, чем рассказать. Так. Наверное, мне лучше тебя касаться, - она встала, подошла к нему и положила тоже вставшему мальчишке руку на плечо. – Не пугайся и не удивляйся.
- Что я, маленький, что ли?..
Мгновение чтобы сосредоточится на связи двух роз, на похожести той, что на руке, на мир, куда Сильхе хотела попасть, и на цветок, оставленный у камня.
Память притянула память.
Все то же – шелк, песок, камень и роза возле него. Только чувство другое. Где-то здесь обитает Беллия, новая хозяйка Сагриндорэ.
- Это мы где? – спросил мальчишка.
- Пространство, хранящее всю память мира. Такой карман для нее.
- Волшебный карман? А тут есть сокровища?
Она понимала почему Рюн спросил, в журнале была сказка и обо этом, записанная одной из первых. И тоже без конца.
«Один человек жаждал обладать черным сокровищем, но никак не мог его найти. Попадались ему и красные, и синие, и всякие, только черного не было. Даже боги не могли с этим помочь и тогда он обозлился и стал отнимать у людей их цветные сокровища. И оказалось, что, отнимая, может приблизиться к своему, хоть краем глаза хоть на миг увидеть его. Черное сокровище появлялось словно дразня, и тут же исчезало, ускользая…»
- Может и есть…
На одном из парящих полотнищ появилось лицо - словно девушка стояла с той стороны, прижимаясь к нему, длинные волосы были бы рыжими, но сквозь белый шелк цвет не различался.
- Помню, - прошелестел голос, все еще не лишенный знакомых нот, - тебя, его, ваше.
- Здравствуй, - приветствовала хозяйку Сагриндорэ Сильхе с теплым, но горчащим чувством. – Да, я тоже помню. Скажи, я могу попасть отсюда в другое место, если хорошо его помню?
«Как в прошлый раз».
- Если память сильна, если узел можно развязать лишь так.
- Поняла, спасибо. Рюн… я попробую перенести нас в другое место.
И снова – рука на плече мальчишки и память. В последний миг Сильхе поняла, что хочет не куда, а к кому. Наверное, нет разницы, место или человек. Ортансия, звуковой маг, которую Армал превратил в камень – в самом ли деле заклятье было снято? Колль написал другу-магу в Тимарте, но тот смог лишь сообщить, что происшествие в башне-гостинице расследовали и жертв, кроме старого голема, нет.
- Ох!
Ортансия, только что вышедшая из реки, где купалась в одном белье, нырнула в кусты, прячась от незваных гостей, но через мгновение вылетела оттуда чтобы обнять старую знакомую, намочив ее одежду.
- Сильхе! Ты тут как? И кто это с тобой?
- Я тут через Сагриндорэ… потом объясню. Это мой паж, - она стояла к воде так близко, что набежавшая волна окатила ей ноги. - У-ух… Ледяная же! Как ты купалась?
- Ничего, я с детства закаляюсь. Привет, паж, - мальчишке Ортансия просто подала руку, совершенно не стесняясь своей полураздетости, зато Рюн покраснел, когда жал её маленькую ладошку.
Только после этого девушка взяла висевшее на том де кусте полотенце и завернулась.
- Ты же совсем-совсем в порядке? – спросила Сильхе, чувствуя несмотря на комичность ситуации, как подступают к глазам слезы.
- Я-то? Конечно. Ты про тогда? Ну, просыпаюсь – валяюсь, никого больше нет. Пошла сначала в стражу, пыталась им доказать, что произошло преступление, не сумела. Пыталась узнать, что с тобой случилось – и тоже никак. Зато я слышала музыку, когда расколдовалась… Это же твоя?
- Не знаю, наверное. Я тоже пыталась узнать, что с тобой случилось, брата просила связаться с друзьями-магами в Тимарте…
- Из Тимарта я тоже уехала, почти сразу. Теперь тут, в Румно.
- Румно? Ох как здорово! – обрадовалась Сильхе. – Мы собираемся с мужем навестить его родителей, сможем и с тобой повидаться.
- С мужем? – переспросила Отрансия. – Я думала, он…
- Я тоже, - перебила Сильхе, не желая вспоминать. – Расскажу… и тоже потом. Мэннар ждет, мне лучше вернуться… Я просто решила попробовать новый способ путешествовать, вдруг пригодится, и сразу вспомнила о тебе.
Ортансия сделала короткий, четкий жест, от которого зашумел воздух.
- Но ни следа телепорта. Ты говорила о Сагриндорэ… Это не сказка?
- Моей госпоже не мешает, если сказка, - не преминул похвалится «паж». – сОна великий маг.
- Вижу, - серьезно кивнула Отрансия. – То есть прямо сейчас вы ко мне в гости не пойдете?
- Нет, - с сожалением сказала Сильхе. – Я обещала быстро вернуться.
- Ну ладно, - девочка-маг снова улыбнулась. – Тогда заходите позже. Я живу на улице Рыжих Котят, дом семнадцать.
Сильхе не удержалась – обняла ее сама, а потом вернулась в Сагриндорэ… и домой.
Голова начала кружиться уже в конце разговора с Ортансией, а сейчас Сильхе как-то сразу покинули силы, и девушка села прямо на пол. Рюн успел добраться до кресла, но уж в него то рухнул, словно ноги ему отказали.
- Что такое? – спросил встревоженный Мэннар, мгновенно оказавшись рядом.
- Понятия не имею. Словно из меня выпили всю жизнь.
- Не особо балуйся с телепортами, - проворчал с «говорилки» брат – а Сильхе и не заметила, что артефакт активирован. – Особенно с теми, которые неизвестно, какую цену с тебя берут.
- В прошлый раз ничего такого… Мэннар, на кухне есть орехи, я бы погрызла, чтоб восполнить потерю сил…
- Сейчас все будет. Но сначала отнесу тебя в кресло, - он подхватил ее с пола и исполнил обещание, бережно перенеся через всю комнату. – Точно нужны лишь орехи?
- И попить чего-нибудь… Там еще вроде бы остался шиповниковый настой.
Муж улетел на кухню. Зато брат остался.
- Почему сейчас решила пробовать? – спросил он.
- Хочу иметь козырь в рукаве… Я теперь отвечаю не только за себя.
Колль улыбнулся.
- Моя сестричка повзрослела… Но не очень этому рада.
- Привыкну, - отмахнулась Сильхе. – Рюн, ты там живой?
- Бывало и хуже… это и была тайна, которую ты мне открыть обещала?
- Она самая. Что бы ни случилось, помни – мы легко можем сбежать.
- И куда ты в этот раз бегала? – поинтересовался Колль.
- К девочке-звуковику. Слава всем богам, она жива и здорова.
- А ты не очень, - строго сказал брат. – Снова бледная и без сил. Говоришь, в прошлый раз такого не было?
- Нет. И Сараис ничего не говорила про узел, - она повторила для Колля слова Беллии.
- Ну смотри, - заговорил брат чуть назидательно. – Магия это «сначала плати, потом бери» или «бери, но позже заплатишь». Чудо – просто «бери, если нужно». «Развязать узел можно лишь так» – только через Сагриндорэ попасть к твоей знакомице. Но ты могла и просто приехать к ней. В чуде не было нужды. Ты получила не его, а магию.
- В Иллерму мы тоже тогда могли попасть обычным путем. Хотя… Нас сильно зажимали обстоятельства и время. Ладно, приму твое объяснение, братик. Ты у меня чаще прав чем нет.
Мэннар пришел с кухни с двумя чашками орехов и настоем шиповника в двух стаканах. Орехи Рюн взял, а настой понюхал и поморщился.
- Дрянь какая, как ты это пьешь? – он посмотрел на Сильхе.
- Жить хочу, - призналась она и сделала большой глоток.
- Пей, деточка, - с довольной улыбкой ласково проговорил Колль, - большая будешь, сильная-здоровая…
Сильхе нашла в себе силы швырнуть в ожившую картину орехом.
- В самое сердце, - Колль театрально приложил руку к сердцу. – Кстати, я немного порасспрашивал про твоего посла. Почти двадцать лет на своей работе, ни одного провала. Хотя его так и не возвысили и ничем не наградили. Но в Ардане чтоб наградили надо или умереть на своем посту или хоть попытаться. Вряд ли он предложит тебе что-то неподобающее, а вот нелегким он может оказаться как нечего делать. Арданцы считают, что трудности закаляют человека, делают сильным и полезным стране.
- Оказывается они не только на одной войне помешаны…
- Еще и на спорте, и на служении достойной цели. Но не дай боги он станет обращаться с тобой как с арданкой! Требования и ожидания сразу непомерно возрастут… Хотя судя по всему – не станет, посол умён.
- Я поняла, что умён, хоть и начал с глупости, - согласилась Сильхе.
- Есть куча причин, по которым умный человек может начать с глупости. Все, мне пора. Если что-то изменится - сообщи.
Брат погасил «говорилку».
- Это он пришел меня проверить? – поинтересовалась девушка у мужа.
- Нет, я сам вызвал, надо было обсудить с ним одну штуку.
Она смотрела на мужа достаточно долго, чтобы он понял намёк и рассказал, что за штука. Но Мэннар предпочел пожать плечами и промолчать. «У мужчин свои секреты. Ну ладно».
Зато выбранное средство оказалось верным – минут через пятнадцать упорного поедания орехов слабость начала уходить.
- Отменная штука, - сказала она, оставляя полупустую тарелку и пробуя встать.
Ноги вполне держали.
- Можно делать «хаш», южную смесь молотых орехов с изюмом и медом, - сказал Мэннар. – Северяне добавляют медвежий жир.
- При случае попробую. Тебе сегодня не на работу?
Кажется, вопрос ему не понравился.
- Да, ночную. Поменял, чтобы побыть с тобой. Послушай… Я не могу тебя просто так тут оставить. Не посчитаешь меня тираном, если попрошу пойти со мной? В гостинице есть комната для отдыха и там кушетка.
Рюн, вернувшийся к чтению журнала под поедание орехов, фыркнул:
- Никогда не женюсь. Сюсюкаете, прям как дети. Мужчина должен сам решать!
- И как бы ты решил? - усмехнулась Сильхе, скрывая за насмешкой, как она рада, что серьезный разговор перешел в шутку.
- Да просто – взял на руки и унес.
- Буду брыкаться, - склочным тоном предупредила девушка-бард обоих. – И кусаться. А главное, я буду петь… Ну вообще-то петь я могу и в твоей таверне, если там сегодня нет своего менестреля.
По лицу Мэннара мелькнуло сомнение.
- Не свалюсь, - поспешила успокоить она. – Тем более буду сидеть. На выступление сил хватит. И ты будешь меня видеть.
- Бессонная ночь не слишком на пользу…
- В последние два дня я столько спала, что вряд ли усну ночью, - заметила она.
Мальчишка опять фыркнул:
- Обязательно надо придумать оправдалку… Топайте уже, раз решили.
- Погоди, а ты? – тут же спросила Сильхе.
- Меня никто не убивал. А если что, спрячусь, тут места много. И дверь никому не открою, и с незнакомцами говорить не буду. И даже пожрать сам найду.
Двое взрослых переглянулись. «Думаешь, можно?..» - «Ему не пять лет, справится». - «А если что, Колля позовет, я научила». Был на самом деле этот обмен мыслями, не был? Неважно, они поняли друг друга.
После этого собраться заняло каких-то полчаса, и то потому, что Сильхе слегка поправляла цвет лица, еще бледноватый, с помощью ланской пудры.
- И что же тогда делать? – спросил Друст вполне серьезно. – Я так привык. Даю обещания и выполняю. Это… упорядочивает мою жизнь, как рифмы превращают просто слова в стихи. Это как магия, которая всегда работает.
- Жалко, что ты свою силу потеряла, - вздохнул Рюн, листая журнал.
Она вдруг вспомнила, как вылечила себя. Дать ли мужу и себе эту надежду? Дать. Она нужна им обоим.
- Не совсем потеряла, - сказала она.
Глава пятая. Козырь в рукаве. Мужчины решают. «Я сильнее»
- Ха! Ну так я и знал! – мальчишка отчего-то обрадовался больше, чем радовалась она сама. – Не бывает же, чтобы сила совсем ушла, без следа!
- Сила ушла, - не согласилась девушка-бард, - но память осталась. Я помню кучу мелодий, которыми пользовалась. Ту музыку, которой залечила ваши с Кано раны на мосту, Друст. Ту, которой себя исцелила вчера…
- А меня можешь? – мальчишка осторожно, одним пальцем, тронул плечо со свежей татуировкой и зашипел. – Болит. Интересно, сколько еще терпеть?
- Неделю, может меньше. Нет, Рюн, твоей мелодии я не слышала, так что ничем не помогу.
- Ну ладно… - он вздохнул, смиряясь. – А как ты вообще поняла, что сила есть?
- Да, - поддакнул Мэннар, - ты это и мне не рассказывала.
- Ну, как, - усмехнулась она, - по-бардовски – случайно.
Таверна была из приличных, зато работала до самого утра, поэтому Сильхе задержали надолго - все просили песен и платили за них щедро. Песни заказывали хорошие, приятно было играть и петь – вообще подарок. Но Гестис-Случайность никогда не даёт только один, хороший, дар, чтоб не присоединить к нему и дурной. У нанятого на сегодня охранника - после ночного выступления девушка не рисковала идти домой в одиночку – в таверне нашелся товарищ, с кем оный охранник и напился. Выглядел он и в таком виде внушительно - плечи широкие, ручищи огромные, но пошатывался и взгляд блуждал. Ну, хоть идти недалеко.
А за неприятностями далеко и не надо. Вынырнувшая из-за угла троица, выглядела как на картинке. Сильхе видела одного из них в зале, одетого как аристократ – он и сейчас был расфуфыренным, но на благородного не походил нисколько.
- Красавец, не геройствуй, - сказал он ничуть не протрезвевшему даже в такой ситуации охраннику, направляя на него зараженный арбалет, - мы против тебя ничего не имеем. И против тебя, красотка, только денежки отдай и дуй дальше.
- Нет, пусть еще споет, - хихикнул второй бандит, мелкий, зато с большим мечом.
- Ага, сейчас так спою, что уши отвалятся, - она со страху дернула струны.
Ощущение было странное, словно она до этого держала на привязи, как пса, тугой поток воздуха и спустила его теперь, показав цель - и эффект вышел потрясающий: любителей золота расшвыряло по сторонам. Правда, третий, бугай с топором, быстро встал, и девушка машинально рванула струны снова. И даже не посмотрела, как его впечатало в стену, только услышала, как бухнуло – рванула бежать, с иронией отметив, что пьяненький охранник тоже на месте стоять не стал и драпанул, аж пятки засверкали.
- Не погнались? – спросил Рюн.
- Представь, нет. Наверное, решили не связываться с магией. Не совсем же идиоты.
- И стала ты опасная женщина, - усмехнулся мальчишка, - и тебе это понравилось.
- О да, - согласилась она. – Но Ворнейн показал мне большее. Музыку мира. Красоту. Вот о чем больше всего желаю. Не о потерянной силе – о потерянной красоте.
- Ну, красота-то никуда и не исчезла, - заметил Мэннар. – И она тоже сила. Прежде всего она, ведь ты бард.
- Красота и память, - кинула она. – Из этого тоже можно сделать силу… Слушай, хочу проверить, как на тебя подействует твоя музыка, если ее спать. Можно?
- У меня ничего не болит, - улыбнулся он, - хотя…
И потянулся за лежавшим тут же ножом для разрезания бумаги.
- Вот только попробуй! – пригрозила Сильхе.
- Ладно-ладно. Но как понять, что работает, если ничего не изменится?
- А вдруг изменится? – она сосредоточилась и пропела его мелодию, вкладывая в нее лишь свое спокойствие и веру в любимого человека.
- Хм, - Друст помолчал, словно все еще к чему-то прислушиваясь. - Не могу сказать, что совсем ничего не почувствовал. Есть что-то неуловимое.
- Ну хоть так, - смирилась с результатом Сильхе. – Но раз уж пришло время проверок… Попробовать, что ли, и переход через Сагриндорэ?
- Только не одной! – попросил муж.
- Конечно нет, в том и смысл. Пойдешь со мной?
- Лучше возьми мальчика, - заметил Друст. – Если кто-то снова придет по твою душу, я смогу им объяснить… что надо подождать, или отстать.
Его желание остаться немного удивило, но решение показалось логичным.
- Постараюсь не задерживаться, - пообещала она.
- А что такое Сагриндорэ? – спросил поймавший паузу в разговоре Рюн.
- Проще показать, чем рассказать. Так. Наверное, мне лучше тебя касаться, - она встала, подошла к нему и положила тоже вставшему мальчишке руку на плечо. – Не пугайся и не удивляйся.
- Что я, маленький, что ли?..
Мгновение чтобы сосредоточится на связи двух роз, на похожести той, что на руке, на мир, куда Сильхе хотела попасть, и на цветок, оставленный у камня.
Память притянула память.
Все то же – шелк, песок, камень и роза возле него. Только чувство другое. Где-то здесь обитает Беллия, новая хозяйка Сагриндорэ.
- Это мы где? – спросил мальчишка.
- Пространство, хранящее всю память мира. Такой карман для нее.
- Волшебный карман? А тут есть сокровища?
Она понимала почему Рюн спросил, в журнале была сказка и обо этом, записанная одной из первых. И тоже без конца.
«Один человек жаждал обладать черным сокровищем, но никак не мог его найти. Попадались ему и красные, и синие, и всякие, только черного не было. Даже боги не могли с этим помочь и тогда он обозлился и стал отнимать у людей их цветные сокровища. И оказалось, что, отнимая, может приблизиться к своему, хоть краем глаза хоть на миг увидеть его. Черное сокровище появлялось словно дразня, и тут же исчезало, ускользая…»
- Может и есть…
На одном из парящих полотнищ появилось лицо - словно девушка стояла с той стороны, прижимаясь к нему, длинные волосы были бы рыжими, но сквозь белый шелк цвет не различался.
- Помню, - прошелестел голос, все еще не лишенный знакомых нот, - тебя, его, ваше.
- Здравствуй, - приветствовала хозяйку Сагриндорэ Сильхе с теплым, но горчащим чувством. – Да, я тоже помню. Скажи, я могу попасть отсюда в другое место, если хорошо его помню?
«Как в прошлый раз».
- Если память сильна, если узел можно развязать лишь так.
- Поняла, спасибо. Рюн… я попробую перенести нас в другое место.
И снова – рука на плече мальчишки и память. В последний миг Сильхе поняла, что хочет не куда, а к кому. Наверное, нет разницы, место или человек. Ортансия, звуковой маг, которую Армал превратил в камень – в самом ли деле заклятье было снято? Колль написал другу-магу в Тимарте, но тот смог лишь сообщить, что происшествие в башне-гостинице расследовали и жертв, кроме старого голема, нет.
- Ох!
Ортансия, только что вышедшая из реки, где купалась в одном белье, нырнула в кусты, прячась от незваных гостей, но через мгновение вылетела оттуда чтобы обнять старую знакомую, намочив ее одежду.
- Сильхе! Ты тут как? И кто это с тобой?
- Я тут через Сагриндорэ… потом объясню. Это мой паж, - она стояла к воде так близко, что набежавшая волна окатила ей ноги. - У-ух… Ледяная же! Как ты купалась?
- Ничего, я с детства закаляюсь. Привет, паж, - мальчишке Ортансия просто подала руку, совершенно не стесняясь своей полураздетости, зато Рюн покраснел, когда жал её маленькую ладошку.
Только после этого девушка взяла висевшее на том де кусте полотенце и завернулась.
- Ты же совсем-совсем в порядке? – спросила Сильхе, чувствуя несмотря на комичность ситуации, как подступают к глазам слезы.
- Я-то? Конечно. Ты про тогда? Ну, просыпаюсь – валяюсь, никого больше нет. Пошла сначала в стражу, пыталась им доказать, что произошло преступление, не сумела. Пыталась узнать, что с тобой случилось – и тоже никак. Зато я слышала музыку, когда расколдовалась… Это же твоя?
- Не знаю, наверное. Я тоже пыталась узнать, что с тобой случилось, брата просила связаться с друзьями-магами в Тимарте…
- Из Тимарта я тоже уехала, почти сразу. Теперь тут, в Румно.
- Румно? Ох как здорово! – обрадовалась Сильхе. – Мы собираемся с мужем навестить его родителей, сможем и с тобой повидаться.
- С мужем? – переспросила Отрансия. – Я думала, он…
- Я тоже, - перебила Сильхе, не желая вспоминать. – Расскажу… и тоже потом. Мэннар ждет, мне лучше вернуться… Я просто решила попробовать новый способ путешествовать, вдруг пригодится, и сразу вспомнила о тебе.
Ортансия сделала короткий, четкий жест, от которого зашумел воздух.
- Но ни следа телепорта. Ты говорила о Сагриндорэ… Это не сказка?
- Моей госпоже не мешает, если сказка, - не преминул похвалится «паж». – сОна великий маг.
- Вижу, - серьезно кивнула Отрансия. – То есть прямо сейчас вы ко мне в гости не пойдете?
- Нет, - с сожалением сказала Сильхе. – Я обещала быстро вернуться.
- Ну ладно, - девочка-маг снова улыбнулась. – Тогда заходите позже. Я живу на улице Рыжих Котят, дом семнадцать.
Сильхе не удержалась – обняла ее сама, а потом вернулась в Сагриндорэ… и домой.
Голова начала кружиться уже в конце разговора с Ортансией, а сейчас Сильхе как-то сразу покинули силы, и девушка села прямо на пол. Рюн успел добраться до кресла, но уж в него то рухнул, словно ноги ему отказали.
- Что такое? – спросил встревоженный Мэннар, мгновенно оказавшись рядом.
- Понятия не имею. Словно из меня выпили всю жизнь.
- Не особо балуйся с телепортами, - проворчал с «говорилки» брат – а Сильхе и не заметила, что артефакт активирован. – Особенно с теми, которые неизвестно, какую цену с тебя берут.
- В прошлый раз ничего такого… Мэннар, на кухне есть орехи, я бы погрызла, чтоб восполнить потерю сил…
- Сейчас все будет. Но сначала отнесу тебя в кресло, - он подхватил ее с пола и исполнил обещание, бережно перенеся через всю комнату. – Точно нужны лишь орехи?
- И попить чего-нибудь… Там еще вроде бы остался шиповниковый настой.
Муж улетел на кухню. Зато брат остался.
- Почему сейчас решила пробовать? – спросил он.
- Хочу иметь козырь в рукаве… Я теперь отвечаю не только за себя.
Колль улыбнулся.
- Моя сестричка повзрослела… Но не очень этому рада.
- Привыкну, - отмахнулась Сильхе. – Рюн, ты там живой?
- Бывало и хуже… это и была тайна, которую ты мне открыть обещала?
- Она самая. Что бы ни случилось, помни – мы легко можем сбежать.
- И куда ты в этот раз бегала? – поинтересовался Колль.
- К девочке-звуковику. Слава всем богам, она жива и здорова.
- А ты не очень, - строго сказал брат. – Снова бледная и без сил. Говоришь, в прошлый раз такого не было?
- Нет. И Сараис ничего не говорила про узел, - она повторила для Колля слова Беллии.
- Ну смотри, - заговорил брат чуть назидательно. – Магия это «сначала плати, потом бери» или «бери, но позже заплатишь». Чудо – просто «бери, если нужно». «Развязать узел можно лишь так» – только через Сагриндорэ попасть к твоей знакомице. Но ты могла и просто приехать к ней. В чуде не было нужды. Ты получила не его, а магию.
- В Иллерму мы тоже тогда могли попасть обычным путем. Хотя… Нас сильно зажимали обстоятельства и время. Ладно, приму твое объяснение, братик. Ты у меня чаще прав чем нет.
Мэннар пришел с кухни с двумя чашками орехов и настоем шиповника в двух стаканах. Орехи Рюн взял, а настой понюхал и поморщился.
- Дрянь какая, как ты это пьешь? – он посмотрел на Сильхе.
- Жить хочу, - призналась она и сделала большой глоток.
- Пей, деточка, - с довольной улыбкой ласково проговорил Колль, - большая будешь, сильная-здоровая…
Сильхе нашла в себе силы швырнуть в ожившую картину орехом.
- В самое сердце, - Колль театрально приложил руку к сердцу. – Кстати, я немного порасспрашивал про твоего посла. Почти двадцать лет на своей работе, ни одного провала. Хотя его так и не возвысили и ничем не наградили. Но в Ардане чтоб наградили надо или умереть на своем посту или хоть попытаться. Вряд ли он предложит тебе что-то неподобающее, а вот нелегким он может оказаться как нечего делать. Арданцы считают, что трудности закаляют человека, делают сильным и полезным стране.
- Оказывается они не только на одной войне помешаны…
- Еще и на спорте, и на служении достойной цели. Но не дай боги он станет обращаться с тобой как с арданкой! Требования и ожидания сразу непомерно возрастут… Хотя судя по всему – не станет, посол умён.
- Я поняла, что умён, хоть и начал с глупости, - согласилась Сильхе.
- Есть куча причин, по которым умный человек может начать с глупости. Все, мне пора. Если что-то изменится - сообщи.
Брат погасил «говорилку».
- Это он пришел меня проверить? – поинтересовалась девушка у мужа.
- Нет, я сам вызвал, надо было обсудить с ним одну штуку.
Она смотрела на мужа достаточно долго, чтобы он понял намёк и рассказал, что за штука. Но Мэннар предпочел пожать плечами и промолчать. «У мужчин свои секреты. Ну ладно».
Зато выбранное средство оказалось верным – минут через пятнадцать упорного поедания орехов слабость начала уходить.
- Отменная штука, - сказала она, оставляя полупустую тарелку и пробуя встать.
Ноги вполне держали.
- Можно делать «хаш», южную смесь молотых орехов с изюмом и медом, - сказал Мэннар. – Северяне добавляют медвежий жир.
- При случае попробую. Тебе сегодня не на работу?
Кажется, вопрос ему не понравился.
- Да, ночную. Поменял, чтобы побыть с тобой. Послушай… Я не могу тебя просто так тут оставить. Не посчитаешь меня тираном, если попрошу пойти со мной? В гостинице есть комната для отдыха и там кушетка.
Рюн, вернувшийся к чтению журнала под поедание орехов, фыркнул:
- Никогда не женюсь. Сюсюкаете, прям как дети. Мужчина должен сам решать!
- И как бы ты решил? - усмехнулась Сильхе, скрывая за насмешкой, как она рада, что серьезный разговор перешел в шутку.
- Да просто – взял на руки и унес.
- Буду брыкаться, - склочным тоном предупредила девушка-бард обоих. – И кусаться. А главное, я буду петь… Ну вообще-то петь я могу и в твоей таверне, если там сегодня нет своего менестреля.
По лицу Мэннара мелькнуло сомнение.
- Не свалюсь, - поспешила успокоить она. – Тем более буду сидеть. На выступление сил хватит. И ты будешь меня видеть.
- Бессонная ночь не слишком на пользу…
- В последние два дня я столько спала, что вряд ли усну ночью, - заметила она.
Мальчишка опять фыркнул:
- Обязательно надо придумать оправдалку… Топайте уже, раз решили.
- Погоди, а ты? – тут же спросила Сильхе.
- Меня никто не убивал. А если что, спрячусь, тут места много. И дверь никому не открою, и с незнакомцами говорить не буду. И даже пожрать сам найду.
Двое взрослых переглянулись. «Думаешь, можно?..» - «Ему не пять лет, справится». - «А если что, Колля позовет, я научила». Был на самом деле этот обмен мыслями, не был? Неважно, они поняли друг друга.
После этого собраться заняло каких-то полчаса, и то потому, что Сильхе слегка поправляла цвет лица, еще бледноватый, с помощью ланской пудры.
