– А я вот совсем не давно сходил на казнь в одной из наших местных тюрем, ценник, конечно, бешеный, но оно того стоило, – влезая в мой монолог, говорил Генри. – Не помню названия, но принцип пресса, там от бабы, одно мокрое место осталось.
– «Адиабатик», так машина называется. По поводу цены, её устанавливает начальник тюрьмы, мне от этих денег ни гроша не пада…
– Майкл, ты не подумай, что жалуюсь, денег нам хватает, да и за такое представление я бы больше дал, – очередной раз отец семейства перебивает меня, – ты лучше вот что скажи, сколько стоят машины? А то такие цены лупят за билет, может таким способом пытаются твои агрегаты отбить?
– Что за вопрос? Зачем к другим людям в кошелек заглядывать? – за возмущалась Кэролин. – Опять к какой-то странной теме для разговора пришли!
– Всё сказала? Налей мне ещё вина, – Генри отдал свой моментально выпитый бокал Кэр. – Что на тебя сегодня нашло? Ещё раз повторюсь, мужчины общаются, поэтому будь добра, не лезь!
– Пап, может тебе хватит выпивки на сегодня? – встав на сторону мамы, Роза принесла из кухни торт своего собственного приготовления. – Может лучше чай, заодно и тортиком перекусим.
– Так, родная, ты пример с матери взяла? Вы чего мне сегодня пытаетесь указывать? – отец Розы начал повышать тон разговора. – Если хочу обсудить тему и Майкл не против этого, то мы обсудим эту тему. Если хочу ещё выпить, то выпью! Кэр, передай мне лучше бутылку, к чёрту этот бокал.
– Мама, отдай лучше бутылку мне, а папе я налью чай, – Роза общалась спокойно, чтобы не провоцировать отца. – Тортик получился ну очень вкусным, тебе пап какой чай? Черный, зеленый или фруктовый?
– Да вы что, издеваетесь!? – практически Кэр передала бутылку Розе, как Генри выхватил её из рук и сердито поставил на стол. – Последний раз объясняю, буду пить, пока мне не надоест, я знаю меру и знаю, когда нужно остановиться, понятно!?
– Генри, вы бы голос не повышали, они вам как лучше хотят, – не выдержав, я вмешался в разговор, – это у вас вторая бутылка вина заканчивается, вы как в отель в таком состояние пойдё…
– Кто бы говорил! – лакая вино прям с бутылки, Генри перешёл на крик. – Ты то какого чёрта, голос на Розу поднимал!?
– Генри, умоляю тебя, хватит, пошли в отель, – Кэр схватилась за руку мужа и чуть ли не мольбами пыталась его успокоить, – завтра на свежую голову поговорите, ну прошу, пошли!
– Когда я на неё голос повышал? – мне на ум приходил только один случай, но не хотелось верить, что он про него знает.
– Когда внучку повалил! – Генри убрал руку в сторону, чтобы Кэролин отпустила её. – Убери руку! Не вынуждай делать крайние вещи.
– Ты ему всё рассказала? – не выдержав критику в свой адрес от пьяной свиньи, я встал и обратился к Розе. – Ты для чего это сделала?
– Не рассказывала я ничего отцу! – оправдывалась Роза.
– Так, Генри, прошу, покинь дом, ты перегнул палку, – мимолётом бросил взгляд на Кэролин, она опустила голову и смотрела в пол, – видеть тебя не хочу, особенно в таком состоянии, Кэролин пускай остаётся, а ты убирайся!
– А, вот так. Тебе не кажется, что ты себе много позволяешь? Сначала моих девочек до слёз доводишь, а теперь меня выгоняешь. Ты кем себя возомнил? – Генри положил очки на стол, встал и неловким движением опрокинул бутылку вина. – Как узнал про твои выходки, в тот же вечер хотел тебе позвонить и высказать всё, что думаю о тебе, мразь; но видя тебя, слов думаю, будет недостаточно…
–Папа! Хватит, пожалуйста. Просто уйди! Вы сейчас Ингу разбудите! – у Розы наступила истерика, она не знала, чем успокоить отца и решила попытаться с помощью внучки. – Зачем ребёнку психику ломать? Она не должна испытывать то, что испытывала я!
– Родная…заткнись! Ты видишь мужчины обща…
Он уже ничего не понимал и, видя, как эта пьянь общается с Розой, меня переполнила злость. Ни желания, ни смысла с ним говорить не было, есть только один способ, его понимали все, в том числе такие же, как Генри.
Пройдя мимо Розы, я подошёл к её отцу и стремительно ударил в челюсть. От неожиданности Генри Эллингтон отступил назад, споткнулся об свой стул и упал. С двух сторон от меня раздался визг, слева от Розы, а справа от Кэролин, но меня это никак не отвлекало. Уперев колено в его грудь, я стал бить Генри двумя руками по лицу. После третьего удара брызги крови из носа начали пачкать ковёр, но мне этого недостаточно. Только вошёл во вкус и удары начали насчитываться двухзначными числами, меня схватили дамы и синхронным рывком сбросили с тела:
– Майкл! Успокойся! Что вы творите!? Сколько ты его избивать вздумал!? – а, действительно, вопрос Розы навёл меня на мысль, что я и не думал останавливаться, если бы не они, возможно, Генри был бы забит насмерть.
– Это ты называешь отцом? Ублюдок, державший вас в страхе столько лет и до сих пор продолжает это делать! – встав с пола и протерев окровавленные кулаки об свои брюки, я продолжил говорить. – В данной ситуации он не заслуживает даже сочувствия. Нажрался, начал вести себя как свинья и разговаривать в неуважительной форме, вот прям как раньше, да, Роза? Разница только в том…, что он не успел… руку на вас поднять.
И тут меня осенила шальная мысль, от её мне стало не по себе:
– Кэролин, задерите рукава на свитере.
– За… зачем? – испуганная Кэролин не знала, как отреагировать на эту просьбу. – Это для чего?
Зная, она не сделает этого, поэтому пришлось сделать это самому. Мои страшные подозрения подтвердились. Вся её левая рука в кровоподтёках, не мешкая задрал рукав и на правой руке, картина идентична. Начиная от кисти, шла тропа, состоящая из больших и средних гематом, их путь был до самого плеча.
– Эта, сука, продолжает вас избивать и по сей день, – теперь во мне была уверенность, нужно дело довести до конца. – Ты, тварь, так и не изменилась!
Только я поднял ногу, чтобы втаптывать его лицо в пол, как услышал за спиной голос Инги:
– Папа, мама, что происходит? – она говорила ещё сонным голос. В одной руке она держала бурундука, а другой потирала глаза.
Роза моментально подхватила её на руки, начала целовать лицо, перекрывая собой весь ужас, что творился в гостиной; и понесла её обратно наверх, параллельно шепча что-то на ухо.
– Кэролин, послушайте меня, я могу вам помочь, напишите на него заявление, благодаря моим связям мы до конца жизни упрячем его за решётку, – как только эмоции меня отпустили, стало понятно, нет смысла марать об Генри руки, нужно достучаться до его жены. – Сколько вы так протяните? Вы же видите: он не меняется, не работа делала его жестоким, он сам по себе тако…
– Ха, смотри Кэр, как… как он накинулся на меня, когда я ему напомнил про… про его грешки, – Генри пытался подняться, но единственное, что у него получилось, встать на колени. Голос его заплетался, кровь с лица бежала ручьём. – Ты… ты же сказал у каждого в доме свои правила, так… так зачем ты лезешь в другую семью со… со своими советами?
– Кэролин, прошу, одумайтесь, вы заслуживаете нормальной жизни, он вас рано или поздно убьёт! – взяв её ладони, я смотрел ей прямо в глаза. – Напишите заявление, первое время поживёте у нас, Инга по вам скучает, всегда спрашивает про бабушку, как она пожи…
– Ты…ты же без родителей рос, ты не понимаешь какого прожить с человеком всю… всю жизнь, ты не видел полноценной семьи, у тебя нет собственного примера. Мы приняли тебя в семью и теперь ты… ты пытаешься её разрушить, мы что ли виноваты, что твои родители разбились на смерть по вине пьяног…
– Да закрой ты пасть! Хватит нести бред, или ты сам заткнёшься, либо я помо…
– Майкл, дорогой, послушай меня, – уведя мой взгляд от Генри к себе, с помощью ладони, Кэр начала говорить: – Заявление на него, писать не буду, знаю, что это бы решило все мои проблемы, но добавила новые. Во-первых, прости за весь беспорядок, не думала, что так повернётся вечер; а во-вторых, обещаю, нас больше здесь не будет. Знаю, какую детскую травму Генри оставил Розе и не могу допустить такого же с Ингой. Поверь мне, нас вы больше не увидите, но и ты мне обещай, что тот случай, про который мне рассказывала дочь, больше не повторится. Не хочу, чтобы ты в глазах Инги, стал вторым Генри.
– Обещаю…
Мне хотелось продолжить её уговаривать, объяснять, как без этого садиста жизнь станет лучше, что внучке нужна такая бабушка, она сможет дать ей всё самое лучшее, но понимал у меня ничего не выйдет. Кэролин эмоционально привязана к мужу, пускай эти эмоции будут и негативными, но без него она не представляет жизни.
Кэр взяла со стола очки мужа и положила в карман юбки, поставила Генри на ноги и мелкими шагами вывела из дома. Она повернулась ко мне и кивнула, очередной раз нарисовав на своём лице фальшивую улыбку. Они скрылись за поворот и исчезли с моего поля зрения, и только после этого на ноги обрушилась слабость, заставившая сесть.
Самое ужасное чувство, когда видишь, как человек постепенно умирает на глазах, а помочь ему ты не в состоянии…
Кропотливая уборка после разгрома закончилась, часы пробили 11. Мы молча сели на диван в гостиной и смотрели в одну точку. Уборка так же проходило тихо, у нас не было желания общаться друг с другом, вкус горечи после вечера, не покидал обоих. Без разговоров были поделены обязанности по наведению порядка и за 2 часа всё успешно завершилось, Роза занималась уборкой со стола и мытьём посуды, а я отмыванием крови и разлитого вина.
Хотелось пообщаться с женой, но не представлял о чём. Начать нейтральный разговор, никак не связанный с прошедшим вечером? Слишком нелепо и неуместно. А может наоборот подвести итоги семейной посиделки? Не хочется сыпать Розе соль на рану. И вот получается тупик, в нём мы вынуждены находиться в тишине, но её, неожиданно, для меня, нарушила Роза:
– Майкл, прости меня за отца, не знаю даже, что и сказать… ему нет оправдания, – она продолжала смотреть в одну точку с поникшим взглядом, – может всё это из-за меня… не стоило маме рассказывать про наш конфликт, было ясно, она всё расскажет отцу. Но… но… мне больше некому было поделиться. Все мои друзья остались в Климс, а здесь так и не получилось найти новых. Это было самое грустное, единственный человек, с кем я делюсь своими проблемами… это ты. А когда проблемы начали исходить от тебя… мне не у кого было просить совета, кроме как у мамы.
– Роза, ты здесь абсолютно не причём, Генри нашёл бы с чего раздуть конфликт, нужно было ему просто не наливать, – взяв руку жены, я начал медленно поглаживать её, – и ещё раз мне бы хотелось попросить прощение за тот день, видя, как твой отец выглядит со стороны и на сколько это ужасно, я хочу быть лучшим отцом для Инги. Ты перенесла страшное детство, у нашей дочери такого не будет.
– Знаю, спасибо тебе… – Роза положила голову на моё плечо. – Что будем делать с Кэр, ей можно помочь?
– Не думаю. Писать заявление на Генри? Твоя мама будет всё отрицать, синяки спишет на какое-нибудь падение, нужно, чтобы она сама этого захотела.
– Может с ней поговорить? Сказать, что мы поможем ей, дадим показания и если она напишет заявление, то Генри точно посадят, – жена немного приободрилась, – поехали к ним в отель, пока они ещё не улетели, уговорим Кэр.
– Мы не сможем её уговорить. Пока ты была наверху, я пытался, – Роза убрала голову с моего плеча и начала мне смотреть прямо в глаза, – либо она на столько запугана, либо так сильно влюблена, но она не пойдёт против него…
– И что нам делать? Мы просто забудем, что отец всё так же избивает маму?
– Нет, конечно, клин клином вышибают. Урок он получил запоминающийся, ощутив на своей шкуре какого быть избитым, – только вспоминая об этом, мои отбитые костяшки начинали ныть, – в любом случае, пока на него действует обезболивающие с градусом, вины он не почувствует, а вот завтра… поломанный нос, даст о себе знать.
– Поломанный нос!? – зрачки Розы расширились, и она начала учащённо дышать. – Ты ему нос сломал?
– На ударе шестом был характерный хруст, думаю, так звучит перелом носа, – уже с открытой улыбкой на лице говорил это, – берём все эти факторы, плюсом завтрашнее похмелье и в добавок мой приезд к ним на профилактическую беседу. На фоне этого зашугать его, будет на много проще.
– Запугать отца, чтобы он лишний раз боялся даже посмотреть на Кэр? Звучит великолепно! – жена обняла меня и продолжила мне шептать на ухо. – А мы же сможем, если мама будет жаловаться на Генри, приезжать в Климс и проводить с ним профилактические беседы?
– Можем сделать лучше: у меня там есть несколько знакомых, эти, джентльмены, мне должны и по моему звонку, в течении пары часов, они приедут и с радостью пообщаются с Генри, – взяв пример с Розы, я так же шептал ей в ухо, – главное, чтобы твоя мама ничего не утаивала и тогда мы перевоспитаем твоего отца.
– Спасибо большое, – Роза поцеловала меня в губы и прижалась к груди.
Идиллия сохранялась не больше минуты, в дверь кто-то постучал.
– Кто мог прийти в такое время? Может родители? – убрав голову с груди спросила Роза? – Может папа прощение пришёл просить?
– Ты столько лет знаешь Генри, он хоть раз просил прощения? – встав с дивана, сказал я. – Твой упёртый старик никогда не признает свою неправоту, если это он, для меня будет приятный сюрприз.
Подойдя к двери и посмотрев в глазок, мне показалось, в нём мелькнул человек в форме:
– Вроде, полиция, – сказал шёпотом Розе.
– Как чувствовала, нельзя было родителей отпускать одних, – таким же шёпотом и с испуганным взглядом, сказала жена, – отец что-то натворил!
– Сейчас проверим, – открыв входную дверь, я незамедлительно поздоровался с мужчиной. – Добрый вечер, какими судьбами в такое позднее время суток?
– Здравствуйте, извините за такой поздний визит, капитан полиции Дерек Холл, – он протянул мне жетон, – мы расследуем дело об одном мужчине, его тело было найдено в паре кварталов от вашего дома. Вы же, Майкл Трэй?
– Да, всё верно, – посмотрел мельком на Розу, она так же сидела на диване и внимательно всё слушала, я продолжил общаться с капитаном полиции, – чем вам могу помочь?
– В ночь с 29 по 30 июня соседи услышали звук выстрелов и вызвали нас. Приехав на место, было обнаружено тело мужчины 36 лет, с простреленной головой, – убрав жетон обратно в карман кителя, рассказывал Дерек, – рядом лежало оружие, с помощью него он совершил суицид.
-–Почему вы считаете, что это суицид? – встав с дивана и подойдя к двери, поинтересовалась Роза.
– Это предварительная версия, так как в квартире находился ещё один человек, разглашать его личность запрещено, но скажу, что он сейчас в розыске. А вы так понимаю, Роза Трэй? – достав из кармана брюк блокнот с ручкой, спросил Холл.
– Да, это моя жена, – Дерек Холл приложил блокнот к стене дома и ручкой делал какие-то записи, – вы только объясните наша семья здесь при чём? От нас что требуется?
– Дело практически закрыто, осталось найти главного подозреваемого, находящегося сейчас в бегах; а от вас, Майкл Трэй, нужны только показания, – оторвавшись от рукописей, капитан полиции посмотрел на меня, – свидетели утверждают, что вы с убитым тесно общались. Вас часто видели в парке имени Ричардсона. Вам что-нибудь говорит имя Андриан Барнс?
– Впервые слышу, но больше месяца назад
– «Адиабатик», так машина называется. По поводу цены, её устанавливает начальник тюрьмы, мне от этих денег ни гроша не пада…
– Майкл, ты не подумай, что жалуюсь, денег нам хватает, да и за такое представление я бы больше дал, – очередной раз отец семейства перебивает меня, – ты лучше вот что скажи, сколько стоят машины? А то такие цены лупят за билет, может таким способом пытаются твои агрегаты отбить?
– Что за вопрос? Зачем к другим людям в кошелек заглядывать? – за возмущалась Кэролин. – Опять к какой-то странной теме для разговора пришли!
– Всё сказала? Налей мне ещё вина, – Генри отдал свой моментально выпитый бокал Кэр. – Что на тебя сегодня нашло? Ещё раз повторюсь, мужчины общаются, поэтому будь добра, не лезь!
– Пап, может тебе хватит выпивки на сегодня? – встав на сторону мамы, Роза принесла из кухни торт своего собственного приготовления. – Может лучше чай, заодно и тортиком перекусим.
– Так, родная, ты пример с матери взяла? Вы чего мне сегодня пытаетесь указывать? – отец Розы начал повышать тон разговора. – Если хочу обсудить тему и Майкл не против этого, то мы обсудим эту тему. Если хочу ещё выпить, то выпью! Кэр, передай мне лучше бутылку, к чёрту этот бокал.
– Мама, отдай лучше бутылку мне, а папе я налью чай, – Роза общалась спокойно, чтобы не провоцировать отца. – Тортик получился ну очень вкусным, тебе пап какой чай? Черный, зеленый или фруктовый?
– Да вы что, издеваетесь!? – практически Кэр передала бутылку Розе, как Генри выхватил её из рук и сердито поставил на стол. – Последний раз объясняю, буду пить, пока мне не надоест, я знаю меру и знаю, когда нужно остановиться, понятно!?
– Генри, вы бы голос не повышали, они вам как лучше хотят, – не выдержав, я вмешался в разговор, – это у вас вторая бутылка вина заканчивается, вы как в отель в таком состояние пойдё…
– Кто бы говорил! – лакая вино прям с бутылки, Генри перешёл на крик. – Ты то какого чёрта, голос на Розу поднимал!?
– Генри, умоляю тебя, хватит, пошли в отель, – Кэр схватилась за руку мужа и чуть ли не мольбами пыталась его успокоить, – завтра на свежую голову поговорите, ну прошу, пошли!
– Когда я на неё голос повышал? – мне на ум приходил только один случай, но не хотелось верить, что он про него знает.
– Когда внучку повалил! – Генри убрал руку в сторону, чтобы Кэролин отпустила её. – Убери руку! Не вынуждай делать крайние вещи.
– Ты ему всё рассказала? – не выдержав критику в свой адрес от пьяной свиньи, я встал и обратился к Розе. – Ты для чего это сделала?
– Не рассказывала я ничего отцу! – оправдывалась Роза.
– Так, Генри, прошу, покинь дом, ты перегнул палку, – мимолётом бросил взгляд на Кэролин, она опустила голову и смотрела в пол, – видеть тебя не хочу, особенно в таком состоянии, Кэролин пускай остаётся, а ты убирайся!
– А, вот так. Тебе не кажется, что ты себе много позволяешь? Сначала моих девочек до слёз доводишь, а теперь меня выгоняешь. Ты кем себя возомнил? – Генри положил очки на стол, встал и неловким движением опрокинул бутылку вина. – Как узнал про твои выходки, в тот же вечер хотел тебе позвонить и высказать всё, что думаю о тебе, мразь; но видя тебя, слов думаю, будет недостаточно…
–Папа! Хватит, пожалуйста. Просто уйди! Вы сейчас Ингу разбудите! – у Розы наступила истерика, она не знала, чем успокоить отца и решила попытаться с помощью внучки. – Зачем ребёнку психику ломать? Она не должна испытывать то, что испытывала я!
– Родная…заткнись! Ты видишь мужчины обща…
Он уже ничего не понимал и, видя, как эта пьянь общается с Розой, меня переполнила злость. Ни желания, ни смысла с ним говорить не было, есть только один способ, его понимали все, в том числе такие же, как Генри.
Пройдя мимо Розы, я подошёл к её отцу и стремительно ударил в челюсть. От неожиданности Генри Эллингтон отступил назад, споткнулся об свой стул и упал. С двух сторон от меня раздался визг, слева от Розы, а справа от Кэролин, но меня это никак не отвлекало. Уперев колено в его грудь, я стал бить Генри двумя руками по лицу. После третьего удара брызги крови из носа начали пачкать ковёр, но мне этого недостаточно. Только вошёл во вкус и удары начали насчитываться двухзначными числами, меня схватили дамы и синхронным рывком сбросили с тела:
– Майкл! Успокойся! Что вы творите!? Сколько ты его избивать вздумал!? – а, действительно, вопрос Розы навёл меня на мысль, что я и не думал останавливаться, если бы не они, возможно, Генри был бы забит насмерть.
– Это ты называешь отцом? Ублюдок, державший вас в страхе столько лет и до сих пор продолжает это делать! – встав с пола и протерев окровавленные кулаки об свои брюки, я продолжил говорить. – В данной ситуации он не заслуживает даже сочувствия. Нажрался, начал вести себя как свинья и разговаривать в неуважительной форме, вот прям как раньше, да, Роза? Разница только в том…, что он не успел… руку на вас поднять.
И тут меня осенила шальная мысль, от её мне стало не по себе:
– Кэролин, задерите рукава на свитере.
– За… зачем? – испуганная Кэролин не знала, как отреагировать на эту просьбу. – Это для чего?
Зная, она не сделает этого, поэтому пришлось сделать это самому. Мои страшные подозрения подтвердились. Вся её левая рука в кровоподтёках, не мешкая задрал рукав и на правой руке, картина идентична. Начиная от кисти, шла тропа, состоящая из больших и средних гематом, их путь был до самого плеча.
– Эта, сука, продолжает вас избивать и по сей день, – теперь во мне была уверенность, нужно дело довести до конца. – Ты, тварь, так и не изменилась!
Только я поднял ногу, чтобы втаптывать его лицо в пол, как услышал за спиной голос Инги:
– Папа, мама, что происходит? – она говорила ещё сонным голос. В одной руке она держала бурундука, а другой потирала глаза.
Роза моментально подхватила её на руки, начала целовать лицо, перекрывая собой весь ужас, что творился в гостиной; и понесла её обратно наверх, параллельно шепча что-то на ухо.
– Кэролин, послушайте меня, я могу вам помочь, напишите на него заявление, благодаря моим связям мы до конца жизни упрячем его за решётку, – как только эмоции меня отпустили, стало понятно, нет смысла марать об Генри руки, нужно достучаться до его жены. – Сколько вы так протяните? Вы же видите: он не меняется, не работа делала его жестоким, он сам по себе тако…
– Ха, смотри Кэр, как… как он накинулся на меня, когда я ему напомнил про… про его грешки, – Генри пытался подняться, но единственное, что у него получилось, встать на колени. Голос его заплетался, кровь с лица бежала ручьём. – Ты… ты же сказал у каждого в доме свои правила, так… так зачем ты лезешь в другую семью со… со своими советами?
– Кэролин, прошу, одумайтесь, вы заслуживаете нормальной жизни, он вас рано или поздно убьёт! – взяв её ладони, я смотрел ей прямо в глаза. – Напишите заявление, первое время поживёте у нас, Инга по вам скучает, всегда спрашивает про бабушку, как она пожи…
– Ты…ты же без родителей рос, ты не понимаешь какого прожить с человеком всю… всю жизнь, ты не видел полноценной семьи, у тебя нет собственного примера. Мы приняли тебя в семью и теперь ты… ты пытаешься её разрушить, мы что ли виноваты, что твои родители разбились на смерть по вине пьяног…
– Да закрой ты пасть! Хватит нести бред, или ты сам заткнёшься, либо я помо…
– Майкл, дорогой, послушай меня, – уведя мой взгляд от Генри к себе, с помощью ладони, Кэр начала говорить: – Заявление на него, писать не буду, знаю, что это бы решило все мои проблемы, но добавила новые. Во-первых, прости за весь беспорядок, не думала, что так повернётся вечер; а во-вторых, обещаю, нас больше здесь не будет. Знаю, какую детскую травму Генри оставил Розе и не могу допустить такого же с Ингой. Поверь мне, нас вы больше не увидите, но и ты мне обещай, что тот случай, про который мне рассказывала дочь, больше не повторится. Не хочу, чтобы ты в глазах Инги, стал вторым Генри.
– Обещаю…
Мне хотелось продолжить её уговаривать, объяснять, как без этого садиста жизнь станет лучше, что внучке нужна такая бабушка, она сможет дать ей всё самое лучшее, но понимал у меня ничего не выйдет. Кэролин эмоционально привязана к мужу, пускай эти эмоции будут и негативными, но без него она не представляет жизни.
Кэр взяла со стола очки мужа и положила в карман юбки, поставила Генри на ноги и мелкими шагами вывела из дома. Она повернулась ко мне и кивнула, очередной раз нарисовав на своём лице фальшивую улыбку. Они скрылись за поворот и исчезли с моего поля зрения, и только после этого на ноги обрушилась слабость, заставившая сесть.
Самое ужасное чувство, когда видишь, как человек постепенно умирает на глазах, а помочь ему ты не в состоянии…
Кропотливая уборка после разгрома закончилась, часы пробили 11. Мы молча сели на диван в гостиной и смотрели в одну точку. Уборка так же проходило тихо, у нас не было желания общаться друг с другом, вкус горечи после вечера, не покидал обоих. Без разговоров были поделены обязанности по наведению порядка и за 2 часа всё успешно завершилось, Роза занималась уборкой со стола и мытьём посуды, а я отмыванием крови и разлитого вина.
Хотелось пообщаться с женой, но не представлял о чём. Начать нейтральный разговор, никак не связанный с прошедшим вечером? Слишком нелепо и неуместно. А может наоборот подвести итоги семейной посиделки? Не хочется сыпать Розе соль на рану. И вот получается тупик, в нём мы вынуждены находиться в тишине, но её, неожиданно, для меня, нарушила Роза:
– Майкл, прости меня за отца, не знаю даже, что и сказать… ему нет оправдания, – она продолжала смотреть в одну точку с поникшим взглядом, – может всё это из-за меня… не стоило маме рассказывать про наш конфликт, было ясно, она всё расскажет отцу. Но… но… мне больше некому было поделиться. Все мои друзья остались в Климс, а здесь так и не получилось найти новых. Это было самое грустное, единственный человек, с кем я делюсь своими проблемами… это ты. А когда проблемы начали исходить от тебя… мне не у кого было просить совета, кроме как у мамы.
– Роза, ты здесь абсолютно не причём, Генри нашёл бы с чего раздуть конфликт, нужно было ему просто не наливать, – взяв руку жены, я начал медленно поглаживать её, – и ещё раз мне бы хотелось попросить прощение за тот день, видя, как твой отец выглядит со стороны и на сколько это ужасно, я хочу быть лучшим отцом для Инги. Ты перенесла страшное детство, у нашей дочери такого не будет.
– Знаю, спасибо тебе… – Роза положила голову на моё плечо. – Что будем делать с Кэр, ей можно помочь?
– Не думаю. Писать заявление на Генри? Твоя мама будет всё отрицать, синяки спишет на какое-нибудь падение, нужно, чтобы она сама этого захотела.
– Может с ней поговорить? Сказать, что мы поможем ей, дадим показания и если она напишет заявление, то Генри точно посадят, – жена немного приободрилась, – поехали к ним в отель, пока они ещё не улетели, уговорим Кэр.
– Мы не сможем её уговорить. Пока ты была наверху, я пытался, – Роза убрала голову с моего плеча и начала мне смотреть прямо в глаза, – либо она на столько запугана, либо так сильно влюблена, но она не пойдёт против него…
– И что нам делать? Мы просто забудем, что отец всё так же избивает маму?
– Нет, конечно, клин клином вышибают. Урок он получил запоминающийся, ощутив на своей шкуре какого быть избитым, – только вспоминая об этом, мои отбитые костяшки начинали ныть, – в любом случае, пока на него действует обезболивающие с градусом, вины он не почувствует, а вот завтра… поломанный нос, даст о себе знать.
– Поломанный нос!? – зрачки Розы расширились, и она начала учащённо дышать. – Ты ему нос сломал?
– На ударе шестом был характерный хруст, думаю, так звучит перелом носа, – уже с открытой улыбкой на лице говорил это, – берём все эти факторы, плюсом завтрашнее похмелье и в добавок мой приезд к ним на профилактическую беседу. На фоне этого зашугать его, будет на много проще.
– Запугать отца, чтобы он лишний раз боялся даже посмотреть на Кэр? Звучит великолепно! – жена обняла меня и продолжила мне шептать на ухо. – А мы же сможем, если мама будет жаловаться на Генри, приезжать в Климс и проводить с ним профилактические беседы?
– Можем сделать лучше: у меня там есть несколько знакомых, эти, джентльмены, мне должны и по моему звонку, в течении пары часов, они приедут и с радостью пообщаются с Генри, – взяв пример с Розы, я так же шептал ей в ухо, – главное, чтобы твоя мама ничего не утаивала и тогда мы перевоспитаем твоего отца.
– Спасибо большое, – Роза поцеловала меня в губы и прижалась к груди.
Идиллия сохранялась не больше минуты, в дверь кто-то постучал.
– Кто мог прийти в такое время? Может родители? – убрав голову с груди спросила Роза? – Может папа прощение пришёл просить?
– Ты столько лет знаешь Генри, он хоть раз просил прощения? – встав с дивана, сказал я. – Твой упёртый старик никогда не признает свою неправоту, если это он, для меня будет приятный сюрприз.
Подойдя к двери и посмотрев в глазок, мне показалось, в нём мелькнул человек в форме:
– Вроде, полиция, – сказал шёпотом Розе.
– Как чувствовала, нельзя было родителей отпускать одних, – таким же шёпотом и с испуганным взглядом, сказала жена, – отец что-то натворил!
– Сейчас проверим, – открыв входную дверь, я незамедлительно поздоровался с мужчиной. – Добрый вечер, какими судьбами в такое позднее время суток?
– Здравствуйте, извините за такой поздний визит, капитан полиции Дерек Холл, – он протянул мне жетон, – мы расследуем дело об одном мужчине, его тело было найдено в паре кварталов от вашего дома. Вы же, Майкл Трэй?
– Да, всё верно, – посмотрел мельком на Розу, она так же сидела на диване и внимательно всё слушала, я продолжил общаться с капитаном полиции, – чем вам могу помочь?
– В ночь с 29 по 30 июня соседи услышали звук выстрелов и вызвали нас. Приехав на место, было обнаружено тело мужчины 36 лет, с простреленной головой, – убрав жетон обратно в карман кителя, рассказывал Дерек, – рядом лежало оружие, с помощью него он совершил суицид.
-–Почему вы считаете, что это суицид? – встав с дивана и подойдя к двери, поинтересовалась Роза.
– Это предварительная версия, так как в квартире находился ещё один человек, разглашать его личность запрещено, но скажу, что он сейчас в розыске. А вы так понимаю, Роза Трэй? – достав из кармана брюк блокнот с ручкой, спросил Холл.
– Да, это моя жена, – Дерек Холл приложил блокнот к стене дома и ручкой делал какие-то записи, – вы только объясните наша семья здесь при чём? От нас что требуется?
– Дело практически закрыто, осталось найти главного подозреваемого, находящегося сейчас в бегах; а от вас, Майкл Трэй, нужны только показания, – оторвавшись от рукописей, капитан полиции посмотрел на меня, – свидетели утверждают, что вы с убитым тесно общались. Вас часто видели в парке имени Ричардсона. Вам что-нибудь говорит имя Андриан Барнс?
– Впервые слышу, но больше месяца назад
