Ведь речь идёт, скорее, не у путешествиях, а о возможности принимать информацию из другого временного вектора, которая, как раз и поступает к нам через такие тоннели.
- Подождите, подождите, Роберт Львович, - прервал я его рассказ, - то есть Вы хотите сказать, что все ситуации, которым я ищу объяснение, это результат информации, полученной мной из другого временного вектора?
- Совершенно верно, - подытожил Роберт Львович, - Вы с помощью Вашего ноутбука получали сообщения, информацию, факты о событиях, называйте это как хотите, которые уже произошли ранее в другом временном векторе. Другие подробности: сам механизм, какая информация поступает, с какой целью и в каком объёме, мне неизвестны. Но давайте вспомним всю ту информацию, которую Вы получали после посещения московских высоток. Накануне отъезда на работу в оздоровительный лагерь Вы были в гостинице Ленинградской. Чуть позже, неделей спустя, Вы, с помощью Вашего ноутбука предотвратили возможную трагедию, которая могла произойти с Вашими подопечными, если бы Вы тогда совершили ту самую запланированную морскую прогулку в шторм. Затем, помните Ваш визит в Российскую автогоночную ассоциацию в высоте у Красных ворот? После этого, неделю спустя, Вы отказываетесь от прохождения спецучастка ралли, на которую, как выясняется позже, по случайности выезжает школьный автобус. И недавний случай, когда Ваше опоздание к отправлению круизного теплохода спасло теплоход от попадания в шторм на Ладожском озере. Этот случай из той же череды связанных с полученной Вам информации событий, которые ранее уже происходили в другом временном векторе.
В этот момент мы уже двигались по Арбату в обратном направлении к Смоленскому бульвару. Я на мгновение остановился, закрыл глаза и интенсивно потёр виски в отчаянной попытке собрать все мысли и умозаключения воедино и попытаться осознать всё то новое, о чём рассказал мне Роберт Львович. Однако, не меньше моей роли в этой истории, меня поразило осведомлённость Роберта Львовича в деталях происходивших моих событий. Как будто бы почувствовал это, Робер Львович продолжил: - Вас, Сергей, видимо, удивляет, откуда я знаю все эти детали о Вас, и какова моя роль в этой истории?
- Не скрою, мне было бы это интересно узнать, - подтвердил я.
- Дело в том, что открытые для глобтроттеров возможности получать информацию из другого временного вектора, таят в себе определённую опасность. Принятые на основании полученной информации решения и события, которые происходят на основании таких решений, могут существенно повлиять на так называемые принципы причинности и принципы согласованности, и вызвать необратимые парадоксы, которые могут повлиять на ход истории. Другими словами, если глобтроттерами принимаются какие-то не взвешенные решения, способные глобально повлиять на ход истории и нарушить принципы причинности, то должен быть кто-то, кто мог бы предотвратить такое развитие событий, предупредить глобтроттеров о катастрофических последствиях таких решений. В этом и заключается моя роль. К счастью, в Вашем случае, вся моя роль свелась лишь к лёгким подсказкам, которые Вы получали от меня, да и то, они были связаны лишь с желанием сформировать у Вас уверенность, что всё происходящее с Вами не является случайностью. Помните электронное сообщение от меня, которое натолкнуло Вас на мысль отправиться в речной круиз?
- Так тот загадочный автор письма, некий «rolfe» - это Вы?
- Всё верно, а электронный адрес – это всего лишь аббревиатура от моего полного имени: Роберт Львович Фейн. Здесь никакого особого ребуса нет.
Я взял ещё одну паузу на размышление. Вопросы кружились в моей голове с невообразимой скоростью, не давая мне возможность выбрать из этого хаоса новой для меня информации то, что мне следовало бы узнать в первую очередь.
- Роберт Львович, и что мне теперь предстоит стать тем человеком, который получает информацию из другого временного вектора? Я должен буду регулярно посещать московские высотки? – попытался пошутить я.
- О нет, отнюдь, - поспешил успокоить меня Роберт Львович. – дело в том, что временные петли и тоннели возникают только в определённый момент. А именно, при прохождении перемещающегося магнитного поля через вектор портала. Как только магнитное поле смещается с вектора портала эффект временного туннеля исчезает. Это означает, что в случае с московскими высотками, получение информации из другого временного вектора с помощью данного портала возможно лишь единожды. То есть, Вы практически исчерпали возможности получения информации из другого временного вектора, по крайней мере, на территории Москвы. О других порталах мне ничего не известно.
- Уф, уже легче, - выпалил я. – Ведь это такая ответственность: правильно понять полученную информацию и принять правильное решение.
- На счёт принятых Вами решений, Сергей, можете не беспокоиться, Ваши решения не нарушали принципов согласованности, не вызывали парадоксов и …..как бы это правильно сказать … были оправданы. Нет, не это главное. Ваши решения были достойными, Вы оградили людей от серьёзных неприятностей. Вам не за что переживать.
Откровенно говоря в этот момент я об этом не думал. Меня больше обрадовала то, что мне больше не придётся искать ответы и объяснения, разгадывать загадки и принимать решения. Я почувствовал некое облегчение, как будто сбросил тяжёлый груз, будучи вынужденным тащить его непредсказуемо долго. Я обратил внимание, что к этому моменту мы уже вернулись на Смоленскую площадь и стояли перед входом в здание МИДа. Рабочий день уже закончился, и многие сотрудники Министерства неторопливо покидали здания отправляясь по своим делам, на прогулку или домой наполняя площадь перед зданием ощущением радостного ожидания очередного свободного июньского вечера. А может быть это было лишь моё ощущение как результат того облегчения, которое я почувствовал, получив долгожданные объяснения своим вопросам? Я уже было хотел поблагодарить Роберта Львовича за его участие и потраченное на наш разговор время, как вдруг обратил внимание, что он смотрит не на меня, а куда-то в сторону перехода через Смоленский бульвар. При этом на лице его явно читалась озабоченность и тревога.
- Роберт Львович, что-то не так, Вы встревожены? – осторожно спросил я.
- Посмотрите туда, Сергей, - Роберт Львович взглядом показал мне нужное направление. – Видите?
Я посмотрел в ту сторону, но ничего необычного не заметил. Однако тревожное выражение взгляда Роберта Львовича вынудило меня повторно спросить: - А что я должен увидеть, что не так?
- Обратите внимание на рабочих, которые якобы ремонтируют плитку, ничего странного не замечаете?
Я ещё раз посмотрел в ту сторону. Рабочие в оранжевых робах, казалось, уже закончили свою работу около подземного перехода и в этот момент медленно перемещались группами по два три человека в сторону здания МИДа. При этом их хаотичные, на первый взгляд, перемещения были подвержены какой-то определённой логике. Казалось, что медленно прогуливаясь по Смоленской площади, каждый из них занимался каким-то собственным делом: кто-то разговаривал по телефону, кто-то пил воду из бутылки, другие беспечно болтали, один из рабочих читал на ходу сообщения в смартфоне. Но все они так или иначе двигались в сторону входа к зданию МИДа, и в итоге каждый из них занял определённую позицию на стоянке и во всех проходах к зданию таким образом, что в итоге все пути отхода были ими перекрыты. Только в этот момент я обратил внимание на то, что выглядели они не совсем так, как должны были бы выглядеть обычные рабочие после обычного трудового дня: подтянутые, высокорослые, мускулистые, в робах, на которых не было следов от пыльной работе. В манере их передвижения не чувствовалось ничего, чтобы говорило об утомлении от изнурительного рабочего дня. Но всё это я заметил гораздо позже Роберта Львовича.
- Нам нужно спешить, скорее за мной, - быстро произнёс Роберт Львович, увлекая меня движением руки за собой в сторону входа в здание МИДа. Как только мы поспешили ко входу, манера передвижение псевдо-рабочих также изменилась: быстрыми и неприметными манёврами они образовали узкое полукольцо вокруг входа в здание, к который за секунду до этого вошли мы с Робертом Львовичем.
Роберт Львович не тратя времени на объяснения со мной, сразу подошёл к охраннику в вестибюле МИДа, которого, очевидно, знал по имени, и который, в силу своих обязанностей знал Роберта Львовича в лицо.
- Дмитрий, добрый вечер, ко мне посетитель, Вы не могли бы нас пропустить в мой кабинет?
- Роберт Львович, при всём уважении, у нас режимный объект, - ответил охранник Дмитрий, при этом выражение его лица оставалось неизменно непроницаемым и суровым. - Вы знаете наши правила: пожалуйста, оформите Заявку на разовое посещение и пропуск в бюро пропусков, только тогда я смогу Вас пропустить.
- Сергей, у Вас с собой паспорт? - обратился Роберт Львович ко мне.
Паспорта с собой у меня не было.
- Дмитрий, мы можем хотя бы пообщаться с коллегой здесь в вестибюле? - ещё раз обратился Роберт Львович к охраннику.
- Не долго, - был ответ.
Мы расположились в вестибюле с внутренней стороны от массивных отделанных чугуном и дубом дверей здания, через который просматривался небольшой участок перед входом, около которого сгруппировались оранжевый робы.
- Кто эти люди? - спросил я встревоженно.
- Уж, точно не рабочие, Вы же видите сами. Знаете, Сергей, ведь о векторах времени и порталах известно не только нам с Вами и группе учёных, которые занимаются исследованиями этого феномена. Есть определённый круг лиц, которые хотели использовать полученную информацию в своих корыстных целях. Эти лица очень влиятельные, судя по той слежке, которую они устроили. Я ведь замечал этих молчаливых наблюдателей уже несколько раз, в том числе около Вашего дома в то утро, когда мы впервые встретились. Я не знаю их целей и намерений, но у меня есть твёрдая убеждённость, что от них нужно держаться подальше.
Мы стояли в вестибюле, не опасаясь, что кто-то из оранжевых роб рискнёт проникнуть внутрь режимного объекта под объективами камер наблюдения и взорами службы безопасности МИДа.
Я огляделся вокруг: вестибюль был украшен колоннами из искусственного камня, на стенах красовались рисунки из светлого мрамора с резным фризом, а многочисленные интерьеры были отделаны деталями из карельской березы и полированного ореха. Всё это в совокупности создавало картину спокойной неброской, но экстравагантной торжественности.
Неожиданно мне в голову пришла одна мысль: – Роберт Львович, а не замечали ли Вы, что в Вашем… окружении часто появляется чёрный Гелендваген, и не говорит ли Вам что-либо фамилия Глот?
- Нет, человека по фамилии Глот я не знаю, - ответил Роберт Львович. - И не будем сгущать краски: да, возможно за нами наблюдают, но поводов превращать всё это в детективную историю нет.
Я выдохнул с облегчением: ещё один вопрос был снят с повестки дня, несмотря на то, что мой ищущий всему объяснения разум был уже готов приплести ко всей этой истории наши страховые расследования по делу Глота.
- Роберт Львович, мне показалось или в Вашей речи действительно присутствует небольшой акцент? Вы уж извините меня за такой личный вопрос, - сказал я осторожно.
- Дело в том, Сергей, что я родился и вырос в Эстонии, Таллине, хотя уже долгие годы живу и работаю в России. Видимо мой акцент – это отголосок тех событий.
Ответив на мой вопрос, Роберт Львович осторожно выглянул через стекло входной двери и сообщил мне, что не видит в непосредственной близости людей в оранжевых робах. Было решено, что мы можем покинуть здание МИДа. Напоследок, Роберт Львович вручил мне свою визитную карточку с телефоном и взял с меня слово, что я буду звонить при любом осложнении ситуации с возможной слежкой. На этом, поблагодарив друг друга за встречу, мы расстались. Перед тем как зайти в метро, я решил набрать номер Майи. Со всеми этими событиями, я совсем забыл о своём обещании встретиться с ней в восемь часов вечера. Часы при входе в метро показывали девять часов вечера, рассчитывать на то, что Майя будет меня ждать не приходилось. Номер Майи также оказался недоступен. Что ж, завтра придётся ей рассказать всё как было и объяснить причину моего отсутствия. Но это завтра. А сегодня пора было ехать домой после такого утомительного и насыщенного событиями дня.
Ранним утром следующего дня я выехал на своём Лансере в сторону места проведения празднования дня рожденья Суровцева, используя координаты, которые он направил мне в СМС-ке. Дорога заняла не более полутора часов, в течение которых я размышлял о событиях, произошедших накануне. Всё это было настолько ново и необъяснимо для меня, что не укладывалось моей голове. А в рассказ о том, что я могу получать информацию из другого временного вектора, я вообще не мог поверить. За всеми этими новостями я даже не сумел определиться как мне следует относиться к организованной за мной слежке. Впрочем, выходя утром из подъезда и садясь в машину, я несколько раз посмотрел по сторонам, но не обнаружил ничего подозрительного.
Стрелковый комплекс, где планировал отметить свой день рожденья Суровцев, находился в часе езды от Москвы, немного в стороне от Горьковского шоссе: к нему вела узкая, но хорошо заасфальтированная дорога. Сам комплекс оказался обнесённый высоким стальным забором, густо нашпигованным камерами наблюдения. Въезд на территории осуществлялся через КПП, около которого мою машину встретил охранник. Я уже готов был оставить Лансер на стоянке у КПП, но охранник жестами показал мне, что всё в порядке, и что я могу заезжать внутрь на территорию, которая состояла из большого стрелкового поля и двух административных зданий. Одно из зданий представляло собой корпус, где находился склад и другие хозяйственные помещения; во втором здании располагался банкетный зал и комнаты отдыха для гостей клуба. Вся компания гостей Александра Васильевича уже собралась на стрелковом поле и с некоторым оживлением готовилась принять участие в запланированной стрельбе.
Александра Васильевича я заметил сразу: он выделялся на фоне остальных гостей высоким ростом и военной выправкой. На нём был военного покроя камуфляж защитного цвета, армейские сапоги и бейсболка. Увидев меня, приближающегося к стрелковому полю, он приветливо помахал мне рукой, а когда я подошёл ближе – поприветствовал и представил своим гостям. В основном здесь собрались мужчины, чей внешний вид говорил о том, как далеки они от военной и стрелковой тематики, несмотря на то, что многие из них как и сам Александр Васильевич, были одеты в комбинезоны, цветом и покроем напоминающие военные. Были две женщины в коктейльных платьях и с бокалами шампанского в руках, что предполагало, что участвовать в стрелковой части праздника они не намерены. Я отметил про себя то, что если бы я взял с собой Майю, она могла бы здесь чувствовать себя некомфортно.
Подготовка к стрельбе шла полным ходом: инструкторы объясняли участникам мероприятия базовые правила стрелковых состязаний. Я опоздал к началу инструктажа, но Александр Васильевич успокоил меня и обратился к мужчине неопределённого возраста, стоявшему в паре шагов позади Суровцева: - Николаша, помоги нашему гостю разобраться с деталями предстоящей стрельбы.
- Подождите, подождите, Роберт Львович, - прервал я его рассказ, - то есть Вы хотите сказать, что все ситуации, которым я ищу объяснение, это результат информации, полученной мной из другого временного вектора?
- Совершенно верно, - подытожил Роберт Львович, - Вы с помощью Вашего ноутбука получали сообщения, информацию, факты о событиях, называйте это как хотите, которые уже произошли ранее в другом временном векторе. Другие подробности: сам механизм, какая информация поступает, с какой целью и в каком объёме, мне неизвестны. Но давайте вспомним всю ту информацию, которую Вы получали после посещения московских высоток. Накануне отъезда на работу в оздоровительный лагерь Вы были в гостинице Ленинградской. Чуть позже, неделей спустя, Вы, с помощью Вашего ноутбука предотвратили возможную трагедию, которая могла произойти с Вашими подопечными, если бы Вы тогда совершили ту самую запланированную морскую прогулку в шторм. Затем, помните Ваш визит в Российскую автогоночную ассоциацию в высоте у Красных ворот? После этого, неделю спустя, Вы отказываетесь от прохождения спецучастка ралли, на которую, как выясняется позже, по случайности выезжает школьный автобус. И недавний случай, когда Ваше опоздание к отправлению круизного теплохода спасло теплоход от попадания в шторм на Ладожском озере. Этот случай из той же череды связанных с полученной Вам информации событий, которые ранее уже происходили в другом временном векторе.
В этот момент мы уже двигались по Арбату в обратном направлении к Смоленскому бульвару. Я на мгновение остановился, закрыл глаза и интенсивно потёр виски в отчаянной попытке собрать все мысли и умозаключения воедино и попытаться осознать всё то новое, о чём рассказал мне Роберт Львович. Однако, не меньше моей роли в этой истории, меня поразило осведомлённость Роберта Львовича в деталях происходивших моих событий. Как будто бы почувствовал это, Робер Львович продолжил: - Вас, Сергей, видимо, удивляет, откуда я знаю все эти детали о Вас, и какова моя роль в этой истории?
- Не скрою, мне было бы это интересно узнать, - подтвердил я.
- Дело в том, что открытые для глобтроттеров возможности получать информацию из другого временного вектора, таят в себе определённую опасность. Принятые на основании полученной информации решения и события, которые происходят на основании таких решений, могут существенно повлиять на так называемые принципы причинности и принципы согласованности, и вызвать необратимые парадоксы, которые могут повлиять на ход истории. Другими словами, если глобтроттерами принимаются какие-то не взвешенные решения, способные глобально повлиять на ход истории и нарушить принципы причинности, то должен быть кто-то, кто мог бы предотвратить такое развитие событий, предупредить глобтроттеров о катастрофических последствиях таких решений. В этом и заключается моя роль. К счастью, в Вашем случае, вся моя роль свелась лишь к лёгким подсказкам, которые Вы получали от меня, да и то, они были связаны лишь с желанием сформировать у Вас уверенность, что всё происходящее с Вами не является случайностью. Помните электронное сообщение от меня, которое натолкнуло Вас на мысль отправиться в речной круиз?
- Так тот загадочный автор письма, некий «rolfe» - это Вы?
- Всё верно, а электронный адрес – это всего лишь аббревиатура от моего полного имени: Роберт Львович Фейн. Здесь никакого особого ребуса нет.
Я взял ещё одну паузу на размышление. Вопросы кружились в моей голове с невообразимой скоростью, не давая мне возможность выбрать из этого хаоса новой для меня информации то, что мне следовало бы узнать в первую очередь.
- Роберт Львович, и что мне теперь предстоит стать тем человеком, который получает информацию из другого временного вектора? Я должен буду регулярно посещать московские высотки? – попытался пошутить я.
- О нет, отнюдь, - поспешил успокоить меня Роберт Львович. – дело в том, что временные петли и тоннели возникают только в определённый момент. А именно, при прохождении перемещающегося магнитного поля через вектор портала. Как только магнитное поле смещается с вектора портала эффект временного туннеля исчезает. Это означает, что в случае с московскими высотками, получение информации из другого временного вектора с помощью данного портала возможно лишь единожды. То есть, Вы практически исчерпали возможности получения информации из другого временного вектора, по крайней мере, на территории Москвы. О других порталах мне ничего не известно.
- Уф, уже легче, - выпалил я. – Ведь это такая ответственность: правильно понять полученную информацию и принять правильное решение.
- На счёт принятых Вами решений, Сергей, можете не беспокоиться, Ваши решения не нарушали принципов согласованности, не вызывали парадоксов и …..как бы это правильно сказать … были оправданы. Нет, не это главное. Ваши решения были достойными, Вы оградили людей от серьёзных неприятностей. Вам не за что переживать.
Откровенно говоря в этот момент я об этом не думал. Меня больше обрадовала то, что мне больше не придётся искать ответы и объяснения, разгадывать загадки и принимать решения. Я почувствовал некое облегчение, как будто сбросил тяжёлый груз, будучи вынужденным тащить его непредсказуемо долго. Я обратил внимание, что к этому моменту мы уже вернулись на Смоленскую площадь и стояли перед входом в здание МИДа. Рабочий день уже закончился, и многие сотрудники Министерства неторопливо покидали здания отправляясь по своим делам, на прогулку или домой наполняя площадь перед зданием ощущением радостного ожидания очередного свободного июньского вечера. А может быть это было лишь моё ощущение как результат того облегчения, которое я почувствовал, получив долгожданные объяснения своим вопросам? Я уже было хотел поблагодарить Роберта Львовича за его участие и потраченное на наш разговор время, как вдруг обратил внимание, что он смотрит не на меня, а куда-то в сторону перехода через Смоленский бульвар. При этом на лице его явно читалась озабоченность и тревога.
- Роберт Львович, что-то не так, Вы встревожены? – осторожно спросил я.
- Посмотрите туда, Сергей, - Роберт Львович взглядом показал мне нужное направление. – Видите?
Я посмотрел в ту сторону, но ничего необычного не заметил. Однако тревожное выражение взгляда Роберта Львовича вынудило меня повторно спросить: - А что я должен увидеть, что не так?
- Обратите внимание на рабочих, которые якобы ремонтируют плитку, ничего странного не замечаете?
Я ещё раз посмотрел в ту сторону. Рабочие в оранжевых робах, казалось, уже закончили свою работу около подземного перехода и в этот момент медленно перемещались группами по два три человека в сторону здания МИДа. При этом их хаотичные, на первый взгляд, перемещения были подвержены какой-то определённой логике. Казалось, что медленно прогуливаясь по Смоленской площади, каждый из них занимался каким-то собственным делом: кто-то разговаривал по телефону, кто-то пил воду из бутылки, другие беспечно болтали, один из рабочих читал на ходу сообщения в смартфоне. Но все они так или иначе двигались в сторону входа к зданию МИДа, и в итоге каждый из них занял определённую позицию на стоянке и во всех проходах к зданию таким образом, что в итоге все пути отхода были ими перекрыты. Только в этот момент я обратил внимание на то, что выглядели они не совсем так, как должны были бы выглядеть обычные рабочие после обычного трудового дня: подтянутые, высокорослые, мускулистые, в робах, на которых не было следов от пыльной работе. В манере их передвижения не чувствовалось ничего, чтобы говорило об утомлении от изнурительного рабочего дня. Но всё это я заметил гораздо позже Роберта Львовича.
- Нам нужно спешить, скорее за мной, - быстро произнёс Роберт Львович, увлекая меня движением руки за собой в сторону входа в здание МИДа. Как только мы поспешили ко входу, манера передвижение псевдо-рабочих также изменилась: быстрыми и неприметными манёврами они образовали узкое полукольцо вокруг входа в здание, к который за секунду до этого вошли мы с Робертом Львовичем.
Роберт Львович не тратя времени на объяснения со мной, сразу подошёл к охраннику в вестибюле МИДа, которого, очевидно, знал по имени, и который, в силу своих обязанностей знал Роберта Львовича в лицо.
- Дмитрий, добрый вечер, ко мне посетитель, Вы не могли бы нас пропустить в мой кабинет?
- Роберт Львович, при всём уважении, у нас режимный объект, - ответил охранник Дмитрий, при этом выражение его лица оставалось неизменно непроницаемым и суровым. - Вы знаете наши правила: пожалуйста, оформите Заявку на разовое посещение и пропуск в бюро пропусков, только тогда я смогу Вас пропустить.
- Сергей, у Вас с собой паспорт? - обратился Роберт Львович ко мне.
Паспорта с собой у меня не было.
- Дмитрий, мы можем хотя бы пообщаться с коллегой здесь в вестибюле? - ещё раз обратился Роберт Львович к охраннику.
- Не долго, - был ответ.
Мы расположились в вестибюле с внутренней стороны от массивных отделанных чугуном и дубом дверей здания, через который просматривался небольшой участок перед входом, около которого сгруппировались оранжевый робы.
- Кто эти люди? - спросил я встревоженно.
- Уж, точно не рабочие, Вы же видите сами. Знаете, Сергей, ведь о векторах времени и порталах известно не только нам с Вами и группе учёных, которые занимаются исследованиями этого феномена. Есть определённый круг лиц, которые хотели использовать полученную информацию в своих корыстных целях. Эти лица очень влиятельные, судя по той слежке, которую они устроили. Я ведь замечал этих молчаливых наблюдателей уже несколько раз, в том числе около Вашего дома в то утро, когда мы впервые встретились. Я не знаю их целей и намерений, но у меня есть твёрдая убеждённость, что от них нужно держаться подальше.
Мы стояли в вестибюле, не опасаясь, что кто-то из оранжевых роб рискнёт проникнуть внутрь режимного объекта под объективами камер наблюдения и взорами службы безопасности МИДа.
Я огляделся вокруг: вестибюль был украшен колоннами из искусственного камня, на стенах красовались рисунки из светлого мрамора с резным фризом, а многочисленные интерьеры были отделаны деталями из карельской березы и полированного ореха. Всё это в совокупности создавало картину спокойной неброской, но экстравагантной торжественности.
Неожиданно мне в голову пришла одна мысль: – Роберт Львович, а не замечали ли Вы, что в Вашем… окружении часто появляется чёрный Гелендваген, и не говорит ли Вам что-либо фамилия Глот?
- Нет, человека по фамилии Глот я не знаю, - ответил Роберт Львович. - И не будем сгущать краски: да, возможно за нами наблюдают, но поводов превращать всё это в детективную историю нет.
Я выдохнул с облегчением: ещё один вопрос был снят с повестки дня, несмотря на то, что мой ищущий всему объяснения разум был уже готов приплести ко всей этой истории наши страховые расследования по делу Глота.
- Роберт Львович, мне показалось или в Вашей речи действительно присутствует небольшой акцент? Вы уж извините меня за такой личный вопрос, - сказал я осторожно.
- Дело в том, Сергей, что я родился и вырос в Эстонии, Таллине, хотя уже долгие годы живу и работаю в России. Видимо мой акцент – это отголосок тех событий.
Ответив на мой вопрос, Роберт Львович осторожно выглянул через стекло входной двери и сообщил мне, что не видит в непосредственной близости людей в оранжевых робах. Было решено, что мы можем покинуть здание МИДа. Напоследок, Роберт Львович вручил мне свою визитную карточку с телефоном и взял с меня слово, что я буду звонить при любом осложнении ситуации с возможной слежкой. На этом, поблагодарив друг друга за встречу, мы расстались. Перед тем как зайти в метро, я решил набрать номер Майи. Со всеми этими событиями, я совсем забыл о своём обещании встретиться с ней в восемь часов вечера. Часы при входе в метро показывали девять часов вечера, рассчитывать на то, что Майя будет меня ждать не приходилось. Номер Майи также оказался недоступен. Что ж, завтра придётся ей рассказать всё как было и объяснить причину моего отсутствия. Но это завтра. А сегодня пора было ехать домой после такого утомительного и насыщенного событиями дня.
Глава 15. На ярмарке тщеславия проездом.
Ранним утром следующего дня я выехал на своём Лансере в сторону места проведения празднования дня рожденья Суровцева, используя координаты, которые он направил мне в СМС-ке. Дорога заняла не более полутора часов, в течение которых я размышлял о событиях, произошедших накануне. Всё это было настолько ново и необъяснимо для меня, что не укладывалось моей голове. А в рассказ о том, что я могу получать информацию из другого временного вектора, я вообще не мог поверить. За всеми этими новостями я даже не сумел определиться как мне следует относиться к организованной за мной слежке. Впрочем, выходя утром из подъезда и садясь в машину, я несколько раз посмотрел по сторонам, но не обнаружил ничего подозрительного.
Стрелковый комплекс, где планировал отметить свой день рожденья Суровцев, находился в часе езды от Москвы, немного в стороне от Горьковского шоссе: к нему вела узкая, но хорошо заасфальтированная дорога. Сам комплекс оказался обнесённый высоким стальным забором, густо нашпигованным камерами наблюдения. Въезд на территории осуществлялся через КПП, около которого мою машину встретил охранник. Я уже готов был оставить Лансер на стоянке у КПП, но охранник жестами показал мне, что всё в порядке, и что я могу заезжать внутрь на территорию, которая состояла из большого стрелкового поля и двух административных зданий. Одно из зданий представляло собой корпус, где находился склад и другие хозяйственные помещения; во втором здании располагался банкетный зал и комнаты отдыха для гостей клуба. Вся компания гостей Александра Васильевича уже собралась на стрелковом поле и с некоторым оживлением готовилась принять участие в запланированной стрельбе.
Александра Васильевича я заметил сразу: он выделялся на фоне остальных гостей высоким ростом и военной выправкой. На нём был военного покроя камуфляж защитного цвета, армейские сапоги и бейсболка. Увидев меня, приближающегося к стрелковому полю, он приветливо помахал мне рукой, а когда я подошёл ближе – поприветствовал и представил своим гостям. В основном здесь собрались мужчины, чей внешний вид говорил о том, как далеки они от военной и стрелковой тематики, несмотря на то, что многие из них как и сам Александр Васильевич, были одеты в комбинезоны, цветом и покроем напоминающие военные. Были две женщины в коктейльных платьях и с бокалами шампанского в руках, что предполагало, что участвовать в стрелковой части праздника они не намерены. Я отметил про себя то, что если бы я взял с собой Майю, она могла бы здесь чувствовать себя некомфортно.
Подготовка к стрельбе шла полным ходом: инструкторы объясняли участникам мероприятия базовые правила стрелковых состязаний. Я опоздал к началу инструктажа, но Александр Васильевич успокоил меня и обратился к мужчине неопределённого возраста, стоявшему в паре шагов позади Суровцева: - Николаша, помоги нашему гостю разобраться с деталями предстоящей стрельбы.
