Они оживлённо обсуждали ситуацию, кто-то звонил по телефону, вызывая службы спасения, другие жестикулировали, обмениваясь друг с другом деталями аварии. Но даже среди всего этого многообразия лиц, два человека привлекли моё внимание. Несмотря на то, что в этой части видеозаписи восприятию изображения мешали многочисленные трещинки, мелкой паутиной расползшиеся по лобовому стеклу в результате аварии, несмотря на тот ракурс съёмки снизу вверх, который не давал увидеть в полный рост людей стоящих у края канавы, сомнений быть не могло. Я остановил видеоролик, увеличил изображение, сделал скрин копию данного кадра и застыл в изумлении от увиденного. Из глубины нечёткого кадра на меня смотрели, стоя друг возле друга, Загаров и Глот.
На мгновенье я почувствовал, как не могу пошевелиться, подавленный тем, что увидел. Затем мысли стали мелькать в голове со скоростью курьерского поезда. Совпадение? Бред, таких совпадений не бывает? Они здесь оказались случайно? И таких случайностей не может быть. Что их связывает? Вот на этот вопрос было как раз проще всего ответить: Загаров наверняка встречался с Глотом в период, когда проводилась экспертная оценка страхового Гелендвагена. Не это ли событие сделало их компаньонами? Я почувствовал, что приблизился к разгадке всего того, что я увидел. Ну конечно, если они действовали заодно в этой страховой истории, то поездка Брякиной в рестайлинговую компанию не соответствовало их планам и интересам. Но не до такой же степени, чтобы устраивать аварии, подвергающие риску жизнь человека?
От волнения я не заметил, как стал рассуждать вслух. Немо навострил уши и вопросительно посмотрел в мою сторону. Ему очевидно с самого утра казались удивительными все те действия, которые я предпринимал. И хотя он безропотно выполнял всё, что я ему предлагал сделать: поехал со мной по моим делам, остался в машине, когда я попросил его подождать, не требовал его покормить, хотя уже давно настало время собачьего обеда, но ему были совершенно точно нужны объяснения всем этим странностям, которые с нами обоими происходили этим утром. Кроме того, собачий инстинкт подсказывал ему, что это необычной день, в который его ждут перемены, и он старался угадать, когда эти перемены с ним наконец уже произойдут.
- Спокойно, Немо, спокойно, мальчик, - постарался я придать ободряющие нотки интонации своего голоса. – Мы сейчас с тобой подумаем и примем правильное решение, как нам поступить.
А правильное решение требовалось принимать незамедлительно. Если, как я уже понял в этот момент, я не могу предоставить Суровцеву ту информацию, которую он от меня ожидает, то мне надо принимать меры, чтобы освободить Майю. И в то же время, нужно было срочно предупредить Аню Брякину, чтобы она воздержалась от поездки в рестайлинговую компанию. Но как? Ведь её забытый мобильный телефон лежал у меня в машине. Я набрал номер Кузьмича.
- Алло, - голос Кузьмича в трубке звучал бодро, - Серёга, ты?
- Кузьмич, долго объяснять не могу, но срочно нужна твоя помощь, - начал я без лишних предисловий. И пока Кузьмич не успел сообразить, как отреагировать на мой призыв продолжил: - Ты знаешь где живёт Аня Брякина? Только не говори, что не знаешь, с твоими возможностями и доступом в наши информационные системы, ты уже давно это для себя прояснил. Так вот: не спрашивая у меня «зачем», просто поезжай к Ане, и скажи, что ей не следует сегодня никуда ездить. Просто не следует и точка. А я ей позже всё объясню.
Кузьмич ответил после некоторого замешательства, которое, как я полагал, было связано с его неготовностью вот так неожиданно и без предупреждения заявиться к Ане домой. Но дело было, как оказалось, в другом.
- Понимаешь, дружище, - начал Кузьмич каким-то виновато-оправдывающимся тоном, - я сейчас не в Москве. Помнишь вчера я рассказывал тебе о планах восстановить свой зуб? Так вот я сегодня - у себя в родном городе во Владимирской области, сижу у кабинета зубного врача в ожидании своей очереди. Здесь просто цены гуманные. Не московские. Так что извини, при всём желании.
- Эх, Кузя, Кузя – посетовал я с досады, - да разве на это обращают внимание девушки? И кстати, выбитый зуб это хороший повод для любой девушки приписывать мужчине воображаемые подвиги. Может быть ты потерял зуб, защищая девушку от посягательств хулиганов? А может быть это отголоски твоей службы в вооружённых силах? Так, что Кузя, по-моему ты поторопился. Ну теперь уж ничего не поделаешь, протезируйся, - подытожил я и отключил звонок.
Что делать дальше? К кому обратиться? Неожиданная мысль заставила меня снова взяться за телефон.
- Семён Иванович, - произнёс я осторожно, набрав номер деда Брякиной, - это Сергей Мартов, если ещё не забыли.
- Как же, как же, Серёжа, очень рад, что Вы позвонили. Давно Вы меня не навещали. Признаться я даже скучаю по нашим беседам, – голос деда Ани был бодр и жизнерадостен. Очевидно Семён Иванович пребывал сегодня в приподнятом настроении. Это облегчало мою задачу.
- Семён Иванович, мне нужна Ваша помощь. Просьба, возможно покажется Вам странной, но позже я смогу всё объяснить, - начал я осторожно и замялся.
- Слушаю Вас, Серёжа, продолжайте, не стесняйтесь, - подбодрил меня Семён Иванович уже совсем иным тоном, располагающим к деловому общению.
- Я думаю, что Вы уже догадались, что мы знакомы с Аней, Вашей внучкой, точнее мы - коллеги по работе. Так вот я бы хотел Вас попросить прямо сейчас поехать к Ане домой и передать ей одну важную вещь. Я бы сам мог ей это сказать, если бы она…если бы у неё под рукой был её мобильный телефон.
Семён Иванович ответил не сразу. Видимо, такая неожиданная просьба вызвали у него целую бурю размышлений.
- Видите, ли Сергей, выполнить Вашу просьбу для меня будет весьма затруднительно по нескольким причинам, главная из которых связана с тем, что прямо сейчас я собираюсь поехать на инструктаж или, как они его называют, репетицию для ветеранов войны, которых пригласили участвовать в параде Победы на Красной площади.
- Параде Победы? - в этот момент уже настал мой черёд удивляться. – Так ведь сегодня 17 июня, а парады у нас традиционно проходят 9 мая.
- Всё верно. Серёжа, традиционно – 9 мая. Но в этом юбилейном году принято решение провести парад Победы в дату проведения того самого исторического парада Победы 1945 года. И проводили его 24 июня. То есть, как раз через неделю, А вот сегодня у нас - инструктаж для ветеранов, о том как будет организована вся церемония. И, кстати, они сказали, что каждый ветеран, участник парада, может пригласить одного человека на трибуну в качестве поддержки и сопровождения. Они, кончено, имели ввиду ближайших родственников, но кого же я приглашу. Так что, Сергей, если Вы незаняты в этот день через неделю я бы просил Вас оказать мне честь и сопровождать меня на церемонии.
- Семён Иванович, - попытался я вернуть его к обсуждению моего вопроса, - я бы не обращался к Вам с просьбой предупредить Аню, если бы у меня были другие варианты, но их нет. И, поверьте мне это очень, очень важно для Ани. Я не спросил у Вас, а какие ещё причины, о которых Вы упомянули, что не позволяют Вам выполнить мою просьбу? - спросил я тоном, в котором при всём желании не смог заглушить нотки беспокойства и томительного ожидания ответа.
Семён Иванович вновь задумался. На этот раз пауза была более продолжительной.
- Об этих причинах, Серёжа, и говорить не стоит, - ответил он наконец голосом, дающим надежду на то, что непростое для него решение им уже было принято. – Что необходимо передать Ане?
Я облегчённо выдохнул: - Спасибо Вам, Семён Иванович, Вы не представляете, какое важное дело Вы делаете для всех нас и для Ани прежде всего. Пожалуйста, передайте Ане, чтобы она сегодня никуда не ездила. И, если возможно, проведите этот день вместе с ней. Поверьте она нуждается в общении с Вами, но в силу девичей гордости и ещё каких-то никому не ведомых женских заморочек, не может прямо в этом признаться.
- Хорошо, Серёжа, я всё сделаю, не беспокойтесь.
- Вот, что ещё, Семён Иванович: пригласите Аню сопровождать Вас на параде Победы. Я думаю, для неё это будет не просто подарком, но и возможностью выразить Вам свою любовь и признательность. А в том , что она Вас очень сильно любит я не сомневаюсь.
Я попрощался и завершил разговор.
- Немо, дружок, всё складывается, у нас с тобой получилось, - произнёс я бросая взгляд на своего молчаливого спутника, вся также пытающегося понять смысл происходящего, о чём свидетельствовали стоящие и направленные в мою сторону уши Немо. - Только надо сделать ещё одно важное дело.
С этими словами я открыл ноутбук, нашёл адрес электронной почты Загарова и отправил ему его фотографию с Глотом, сделанную в ходе просмотра видеоролика.
- Вот так, - сопроводил я свои действия коротким комментарием. – А теперь займёмся Майей, ты поможешь мне, приятель? - продолжил я обращаясь к Немо и рассчитывая по крайней мере на его молчаливую поддержку и одобрение. Кроме того, как я заметил, рассуждения вслух помогали мне по-новому посмотреть ситуацию и принять взвешенное решение.
Где они могут её держать? Конечно, никаких мрачных картин с наручниками, подвальными помещениями и истязаниями голодом воображение мне не рисовало. Не то время, да и назвать агентство Суровцева бандой отморозков у меня не было достаточных поводов. Или были? Или я недооцениваю коварство и жестокость этих людей в достижении поставленных целей? Что я узнал про состояние Майи за время того короткого разговора по селектору? Никаких жалоб и просьб о немедленной помощи не прозвучало. Что она сказала? Что в отношении неё не проявляется жестокости? Да, и ещё про то, что в месте, где её содержат, хмуро и тоскливо, а на небе нет звёзд? Значит она имеет возможность не находится всё время в помещении, и бывает на открытом воздухе. И что могли означать эти хлопки, которые не прекращались всё время, пока работала селекторная связь?
Все факты, будучи сопоставлены и переоценены в совокупности, получали необыкновенную неопровержимую значимость. Неожиданная догадка пришла мне на ум. Я знал, где искать Майю.
Маршрут к стрелковому комплексу компании Суровцева даже не пришлось прокладывать с помощью навигатора, ведь я ездил по этой дороге ещё не более суток назад. Только в этот раз я не стал сразу подъезжать к центральному КПП, а остановил Лансер в перелеске, примыкавшем к стрелковому полю. Я рассчитывал на то, что здесь, вдалеке от КПП и центральных помещений, забор мог оказаться не такой уж не преодолимой преградой. Я вышел из машины, и стал пробираться через заросли по направлению к ограде комплекса. На этот раз Немо решил последовать за мной. Но подойдя поближе, я понял что мои расчёты оказались неверными. Передо мной возвышался стальной забор трёхметровой высоты с колючей проволокой наверху и многочисленными камерами видеонаблюдения, расположенные по всему периметру ограждения. Нечего было и думать, чтобы пробраться на территорию комплекса через такое препятствие, оставшись незамеченным. А ведь ещё и предстоял обратный путь с Майей, которая бы уж точно не смогла бы перебраться через этот высоченный частокол. Никаких признаков движения с внутренней стороны стрелкового поля не наблюдалось. Лишь изредка слышались одиночные хлопки выстрелов, звук которых и был слышен во время разговора с Майей по селектору, что в итоге дало мне подсказку, где её искать.
- Похоже, дружок, нам здесь не пройти, - уныло констатировал я. Немо подтвердил правоту моих предположений, развернувшись в обратном направлении, и не торопясь побрёл по направлению к уже облюбованному месту на заднем сидении Лансера.
Оставалось только один единственный дерзкий по сути и парадоксально непредсказуемый по содержанию план: попробовать проникнуть на территорию комплекса не таясь, через центральный КПП.
Немо я оставил в этот раз в машине, а сам стал пошёл по направлению к КПП. Рядом со входом в комплекс я увидел уже знакомого по вчерашнему визиту охранника с массивно- нескладной фигурой и квадратным лицом, на котором застыло выражение угрюмого недоверия.
- Здравствуйте, я к Николаше. Помните меня, я вчера был среди гостей Александра Васильевича? Мы с Николашей договорились ещё вчера о встрече, - произнёс я голосом, которому постарался придать максимум непринуждённости.
Он измерил меня угрюмым подозрительным взглядом, который говорил примерно следующее: «да, я тебя помню, но это ещё не повод, чтобы тебя попустить».
Чтобы не дать ему время на размышление, я продолжил вываливать на него поток спонтанных аргументов, единственная цель которых было сбить его с толку. Лишь бы мой голос предательски не дрогнул.
- Дело в том, что я выполняю поручение Александра Васильевича. Он попросил меня встретиться с Николашей и обсудить детали, - импровизировал я на ходу, удивляясь тому, как такое очевидное враньё ещё до сих пор не разоблачено моим оппонентом. Натиск, произведенный на него моим спонтанными эмоциональными доводами, был так неожидан и так не согласовался со всеми имеющимися у него в наличии инструкциями, что это повергло его в некоторое замешательство. Мои мысли продолжали судорожный поиск следующих шагов: инициативой завладел, теперь главное - не выдать своего волнения. – Так я могу пройти? - осторожно поинтересовался я.
Ещё раз смерив меня профессиональным взглядом, и, очевидно, не обнаружив никакой видимой или потенциальной угрозы в моей внешности, охранник нехотя процедил сквозь зубы: - Идите прямо по асфальтированной дорожке, никуда не сворачивайте, Николаша в холле. И, достав рацию, сказал своему невидимому коллеге: - Гость, один, к Николаше, предупредите.
Ещё не поверив своей удаче, медленно, ежесекундно ожидая окрика «стой» я зашёл внутрь комплекса и пошёл по направлению к центральному зданию. Что дальше? Где искать Майю? Череда событий этого дня закрутилась с такой быстротой, что я даже не успел обдумать план предстоящих действий. Но мне повезло и в этот раз. Майю я заметил ещё на подходе к центральному зданию. Она сидела в беседке на краю стрелкового поля. Поблизости никого не наблюдалось.
Реакцией на моё приближение были её широко открытые глаза и короткий возглас, вырвавшийся в подтверждение того, что увидеть меня здесь она никак не ожидала. Надо отдать Майе должное: она быстро взяла себя в руки и отреагировала на мой характерный жест прижатого к губам указательного пальца, более не сказав ни одного лишнего слова и не издав ни одного звука.
- Сейчас спокойно, без суеты идём по направлению к КПП, - произнёс я, стараясь придать своему голосу ускользающее спокойствие. - Ни о чём не думай, предоставь объясняться с охранниками мне. Готова? Ну всё, всё, волнения и переживания оставим на потом, сейчас наша главная задача выбраться отсюда.
Я взял Майю за руку и мы медленно двинулись в сторону выезда из комплекса.
План бы такой: идти напролом через главное КПП. То есть, не было никакого плана. У выхода стоял всё тот же брутальный охранник, с рацией в правой руке.
- Приказано доставить в Москву, - сказал я коротко, указывая взглядом на Майю, когда мы оба подошли вплотную к КПП.
- Кем приказано? - мрачно спросил охранник.
На мгновенье я почувствовал, как не могу пошевелиться, подавленный тем, что увидел. Затем мысли стали мелькать в голове со скоростью курьерского поезда. Совпадение? Бред, таких совпадений не бывает? Они здесь оказались случайно? И таких случайностей не может быть. Что их связывает? Вот на этот вопрос было как раз проще всего ответить: Загаров наверняка встречался с Глотом в период, когда проводилась экспертная оценка страхового Гелендвагена. Не это ли событие сделало их компаньонами? Я почувствовал, что приблизился к разгадке всего того, что я увидел. Ну конечно, если они действовали заодно в этой страховой истории, то поездка Брякиной в рестайлинговую компанию не соответствовало их планам и интересам. Но не до такой же степени, чтобы устраивать аварии, подвергающие риску жизнь человека?
От волнения я не заметил, как стал рассуждать вслух. Немо навострил уши и вопросительно посмотрел в мою сторону. Ему очевидно с самого утра казались удивительными все те действия, которые я предпринимал. И хотя он безропотно выполнял всё, что я ему предлагал сделать: поехал со мной по моим делам, остался в машине, когда я попросил его подождать, не требовал его покормить, хотя уже давно настало время собачьего обеда, но ему были совершенно точно нужны объяснения всем этим странностям, которые с нами обоими происходили этим утром. Кроме того, собачий инстинкт подсказывал ему, что это необычной день, в который его ждут перемены, и он старался угадать, когда эти перемены с ним наконец уже произойдут.
- Спокойно, Немо, спокойно, мальчик, - постарался я придать ободряющие нотки интонации своего голоса. – Мы сейчас с тобой подумаем и примем правильное решение, как нам поступить.
А правильное решение требовалось принимать незамедлительно. Если, как я уже понял в этот момент, я не могу предоставить Суровцеву ту информацию, которую он от меня ожидает, то мне надо принимать меры, чтобы освободить Майю. И в то же время, нужно было срочно предупредить Аню Брякину, чтобы она воздержалась от поездки в рестайлинговую компанию. Но как? Ведь её забытый мобильный телефон лежал у меня в машине. Я набрал номер Кузьмича.
- Алло, - голос Кузьмича в трубке звучал бодро, - Серёга, ты?
- Кузьмич, долго объяснять не могу, но срочно нужна твоя помощь, - начал я без лишних предисловий. И пока Кузьмич не успел сообразить, как отреагировать на мой призыв продолжил: - Ты знаешь где живёт Аня Брякина? Только не говори, что не знаешь, с твоими возможностями и доступом в наши информационные системы, ты уже давно это для себя прояснил. Так вот: не спрашивая у меня «зачем», просто поезжай к Ане, и скажи, что ей не следует сегодня никуда ездить. Просто не следует и точка. А я ей позже всё объясню.
Кузьмич ответил после некоторого замешательства, которое, как я полагал, было связано с его неготовностью вот так неожиданно и без предупреждения заявиться к Ане домой. Но дело было, как оказалось, в другом.
- Понимаешь, дружище, - начал Кузьмич каким-то виновато-оправдывающимся тоном, - я сейчас не в Москве. Помнишь вчера я рассказывал тебе о планах восстановить свой зуб? Так вот я сегодня - у себя в родном городе во Владимирской области, сижу у кабинета зубного врача в ожидании своей очереди. Здесь просто цены гуманные. Не московские. Так что извини, при всём желании.
- Эх, Кузя, Кузя – посетовал я с досады, - да разве на это обращают внимание девушки? И кстати, выбитый зуб это хороший повод для любой девушки приписывать мужчине воображаемые подвиги. Может быть ты потерял зуб, защищая девушку от посягательств хулиганов? А может быть это отголоски твоей службы в вооружённых силах? Так, что Кузя, по-моему ты поторопился. Ну теперь уж ничего не поделаешь, протезируйся, - подытожил я и отключил звонок.
Что делать дальше? К кому обратиться? Неожиданная мысль заставила меня снова взяться за телефон.
- Семён Иванович, - произнёс я осторожно, набрав номер деда Брякиной, - это Сергей Мартов, если ещё не забыли.
- Как же, как же, Серёжа, очень рад, что Вы позвонили. Давно Вы меня не навещали. Признаться я даже скучаю по нашим беседам, – голос деда Ани был бодр и жизнерадостен. Очевидно Семён Иванович пребывал сегодня в приподнятом настроении. Это облегчало мою задачу.
- Семён Иванович, мне нужна Ваша помощь. Просьба, возможно покажется Вам странной, но позже я смогу всё объяснить, - начал я осторожно и замялся.
- Слушаю Вас, Серёжа, продолжайте, не стесняйтесь, - подбодрил меня Семён Иванович уже совсем иным тоном, располагающим к деловому общению.
- Я думаю, что Вы уже догадались, что мы знакомы с Аней, Вашей внучкой, точнее мы - коллеги по работе. Так вот я бы хотел Вас попросить прямо сейчас поехать к Ане домой и передать ей одну важную вещь. Я бы сам мог ей это сказать, если бы она…если бы у неё под рукой был её мобильный телефон.
Семён Иванович ответил не сразу. Видимо, такая неожиданная просьба вызвали у него целую бурю размышлений.
- Видите, ли Сергей, выполнить Вашу просьбу для меня будет весьма затруднительно по нескольким причинам, главная из которых связана с тем, что прямо сейчас я собираюсь поехать на инструктаж или, как они его называют, репетицию для ветеранов войны, которых пригласили участвовать в параде Победы на Красной площади.
- Параде Победы? - в этот момент уже настал мой черёд удивляться. – Так ведь сегодня 17 июня, а парады у нас традиционно проходят 9 мая.
- Всё верно. Серёжа, традиционно – 9 мая. Но в этом юбилейном году принято решение провести парад Победы в дату проведения того самого исторического парада Победы 1945 года. И проводили его 24 июня. То есть, как раз через неделю, А вот сегодня у нас - инструктаж для ветеранов, о том как будет организована вся церемония. И, кстати, они сказали, что каждый ветеран, участник парада, может пригласить одного человека на трибуну в качестве поддержки и сопровождения. Они, кончено, имели ввиду ближайших родственников, но кого же я приглашу. Так что, Сергей, если Вы незаняты в этот день через неделю я бы просил Вас оказать мне честь и сопровождать меня на церемонии.
- Семён Иванович, - попытался я вернуть его к обсуждению моего вопроса, - я бы не обращался к Вам с просьбой предупредить Аню, если бы у меня были другие варианты, но их нет. И, поверьте мне это очень, очень важно для Ани. Я не спросил у Вас, а какие ещё причины, о которых Вы упомянули, что не позволяют Вам выполнить мою просьбу? - спросил я тоном, в котором при всём желании не смог заглушить нотки беспокойства и томительного ожидания ответа.
Семён Иванович вновь задумался. На этот раз пауза была более продолжительной.
- Об этих причинах, Серёжа, и говорить не стоит, - ответил он наконец голосом, дающим надежду на то, что непростое для него решение им уже было принято. – Что необходимо передать Ане?
Я облегчённо выдохнул: - Спасибо Вам, Семён Иванович, Вы не представляете, какое важное дело Вы делаете для всех нас и для Ани прежде всего. Пожалуйста, передайте Ане, чтобы она сегодня никуда не ездила. И, если возможно, проведите этот день вместе с ней. Поверьте она нуждается в общении с Вами, но в силу девичей гордости и ещё каких-то никому не ведомых женских заморочек, не может прямо в этом признаться.
- Хорошо, Серёжа, я всё сделаю, не беспокойтесь.
- Вот, что ещё, Семён Иванович: пригласите Аню сопровождать Вас на параде Победы. Я думаю, для неё это будет не просто подарком, но и возможностью выразить Вам свою любовь и признательность. А в том , что она Вас очень сильно любит я не сомневаюсь.
Я попрощался и завершил разговор.
- Немо, дружок, всё складывается, у нас с тобой получилось, - произнёс я бросая взгляд на своего молчаливого спутника, вся также пытающегося понять смысл происходящего, о чём свидетельствовали стоящие и направленные в мою сторону уши Немо. - Только надо сделать ещё одно важное дело.
С этими словами я открыл ноутбук, нашёл адрес электронной почты Загарова и отправил ему его фотографию с Глотом, сделанную в ходе просмотра видеоролика.
- Вот так, - сопроводил я свои действия коротким комментарием. – А теперь займёмся Майей, ты поможешь мне, приятель? - продолжил я обращаясь к Немо и рассчитывая по крайней мере на его молчаливую поддержку и одобрение. Кроме того, как я заметил, рассуждения вслух помогали мне по-новому посмотреть ситуацию и принять взвешенное решение.
Где они могут её держать? Конечно, никаких мрачных картин с наручниками, подвальными помещениями и истязаниями голодом воображение мне не рисовало. Не то время, да и назвать агентство Суровцева бандой отморозков у меня не было достаточных поводов. Или были? Или я недооцениваю коварство и жестокость этих людей в достижении поставленных целей? Что я узнал про состояние Майи за время того короткого разговора по селектору? Никаких жалоб и просьб о немедленной помощи не прозвучало. Что она сказала? Что в отношении неё не проявляется жестокости? Да, и ещё про то, что в месте, где её содержат, хмуро и тоскливо, а на небе нет звёзд? Значит она имеет возможность не находится всё время в помещении, и бывает на открытом воздухе. И что могли означать эти хлопки, которые не прекращались всё время, пока работала селекторная связь?
Все факты, будучи сопоставлены и переоценены в совокупности, получали необыкновенную неопровержимую значимость. Неожиданная догадка пришла мне на ум. Я знал, где искать Майю.
Маршрут к стрелковому комплексу компании Суровцева даже не пришлось прокладывать с помощью навигатора, ведь я ездил по этой дороге ещё не более суток назад. Только в этот раз я не стал сразу подъезжать к центральному КПП, а остановил Лансер в перелеске, примыкавшем к стрелковому полю. Я рассчитывал на то, что здесь, вдалеке от КПП и центральных помещений, забор мог оказаться не такой уж не преодолимой преградой. Я вышел из машины, и стал пробираться через заросли по направлению к ограде комплекса. На этот раз Немо решил последовать за мной. Но подойдя поближе, я понял что мои расчёты оказались неверными. Передо мной возвышался стальной забор трёхметровой высоты с колючей проволокой наверху и многочисленными камерами видеонаблюдения, расположенные по всему периметру ограждения. Нечего было и думать, чтобы пробраться на территорию комплекса через такое препятствие, оставшись незамеченным. А ведь ещё и предстоял обратный путь с Майей, которая бы уж точно не смогла бы перебраться через этот высоченный частокол. Никаких признаков движения с внутренней стороны стрелкового поля не наблюдалось. Лишь изредка слышались одиночные хлопки выстрелов, звук которых и был слышен во время разговора с Майей по селектору, что в итоге дало мне подсказку, где её искать.
- Похоже, дружок, нам здесь не пройти, - уныло констатировал я. Немо подтвердил правоту моих предположений, развернувшись в обратном направлении, и не торопясь побрёл по направлению к уже облюбованному месту на заднем сидении Лансера.
Оставалось только один единственный дерзкий по сути и парадоксально непредсказуемый по содержанию план: попробовать проникнуть на территорию комплекса не таясь, через центральный КПП.
Немо я оставил в этот раз в машине, а сам стал пошёл по направлению к КПП. Рядом со входом в комплекс я увидел уже знакомого по вчерашнему визиту охранника с массивно- нескладной фигурой и квадратным лицом, на котором застыло выражение угрюмого недоверия.
- Здравствуйте, я к Николаше. Помните меня, я вчера был среди гостей Александра Васильевича? Мы с Николашей договорились ещё вчера о встрече, - произнёс я голосом, которому постарался придать максимум непринуждённости.
Он измерил меня угрюмым подозрительным взглядом, который говорил примерно следующее: «да, я тебя помню, но это ещё не повод, чтобы тебя попустить».
Чтобы не дать ему время на размышление, я продолжил вываливать на него поток спонтанных аргументов, единственная цель которых было сбить его с толку. Лишь бы мой голос предательски не дрогнул.
- Дело в том, что я выполняю поручение Александра Васильевича. Он попросил меня встретиться с Николашей и обсудить детали, - импровизировал я на ходу, удивляясь тому, как такое очевидное враньё ещё до сих пор не разоблачено моим оппонентом. Натиск, произведенный на него моим спонтанными эмоциональными доводами, был так неожидан и так не согласовался со всеми имеющимися у него в наличии инструкциями, что это повергло его в некоторое замешательство. Мои мысли продолжали судорожный поиск следующих шагов: инициативой завладел, теперь главное - не выдать своего волнения. – Так я могу пройти? - осторожно поинтересовался я.
Ещё раз смерив меня профессиональным взглядом, и, очевидно, не обнаружив никакой видимой или потенциальной угрозы в моей внешности, охранник нехотя процедил сквозь зубы: - Идите прямо по асфальтированной дорожке, никуда не сворачивайте, Николаша в холле. И, достав рацию, сказал своему невидимому коллеге: - Гость, один, к Николаше, предупредите.
Ещё не поверив своей удаче, медленно, ежесекундно ожидая окрика «стой» я зашёл внутрь комплекса и пошёл по направлению к центральному зданию. Что дальше? Где искать Майю? Череда событий этого дня закрутилась с такой быстротой, что я даже не успел обдумать план предстоящих действий. Но мне повезло и в этот раз. Майю я заметил ещё на подходе к центральному зданию. Она сидела в беседке на краю стрелкового поля. Поблизости никого не наблюдалось.
Реакцией на моё приближение были её широко открытые глаза и короткий возглас, вырвавшийся в подтверждение того, что увидеть меня здесь она никак не ожидала. Надо отдать Майе должное: она быстро взяла себя в руки и отреагировала на мой характерный жест прижатого к губам указательного пальца, более не сказав ни одного лишнего слова и не издав ни одного звука.
- Сейчас спокойно, без суеты идём по направлению к КПП, - произнёс я, стараясь придать своему голосу ускользающее спокойствие. - Ни о чём не думай, предоставь объясняться с охранниками мне. Готова? Ну всё, всё, волнения и переживания оставим на потом, сейчас наша главная задача выбраться отсюда.
Я взял Майю за руку и мы медленно двинулись в сторону выезда из комплекса.
План бы такой: идти напролом через главное КПП. То есть, не было никакого плана. У выхода стоял всё тот же брутальный охранник, с рацией в правой руке.
- Приказано доставить в Москву, - сказал я коротко, указывая взглядом на Майю, когда мы оба подошли вплотную к КПП.
- Кем приказано? - мрачно спросил охранник.
