– А кто там живёт постоянно?
– Никто. Садовник со своей женой, которая нам готовит.
– И во время пожара они тоже там были?
– Пожар был рано утром. Они, естественно, спали, а пока очухались, дом уже полыхал.
– А спят они не в доме?
– Нет, конечно. Для них отдельную подсобку выделили.
– А из-за чего загорелось и в каком месте, выяснили?
– Сказали, что источник огня находился на кухне. Возможно, взорвался газ.
– А почему пожарная сигнализация не сработала?
– А чё это такое?
Марк посмотрел на Анну длительным пронизывающим взглядом.
– Понятно.
– Что понятно?
– Если в помещении нет пожарной сигнализации, то чего удивляться пожару? А здесь, в ресторане у вас тоже нет пожарной сигнализации?
– Сейчас узнаем. Костя!
Качок мгновенно возник у стола.
– У нас здесь пожарная сигнализация есть?
– Конечно, есть, Анна Борисовна. МЧС каждый месяц с проверкой приходит.
– Вот видишь, – повернулась она к Марку, – есть!
Девушка уже была достаточно пьяна, и Марк решил воспользоваться этим.
– А можно посмотреть на вашу сигнализацию? – спросил он у Кости.
– А чего на неё смотреть – вот, везде на потолке, – ответил тот.
– На кухне тоже есть?
– Везде.
– Можно посмотреть? – Марк перевёл взгляд с Кости на Анну.
Та дёрнула головой, взмахнув своей шевелюрой и встала из-за стола, немного пошатываясь.
– Пойдём, посмотрим. Костя, пшли!
Константин повёл их через небольшой коридор в большое помещение ресторанной кухни, где работали двое – мужчина и женщина – в голубых поварских спецовках с шапочками на головах. Они с удивлением уставились на прибывшую делегацию.
Марк оглядел кухню, затем стал рассматривать потолок. Там действительно с интервалом в полтора метра торчали какие-то пластиковые шишечки. Чтобы достать до них, он поставил стул на один из массивных кухонных столов, затем вспрыгнул на стол и забрался на стул. Исследовав ближайшую шишечку, он вытащил из кармана зажигалку и, открыв на ней огонь, стал опаливать им шишечку. Четвёрка зрителей молча наблюдала за этим процессом.
Закончив, Марк спрыгнул на пол, вернув стул на место.
– Хорошая у вас пожарная сигнализация, – сказал он Анне.
Та повернулась к Константину.
– Объяснишь?
– Анна Борисовна, – повинно-обиженным тоном плохого ученика забубнил он, – эту сигнализацию невозможно использовать. Каждый раз, когда происходит перепад тока или отключение, эта зараза начинает визжать. В день по нескольку раз срабатывает просто так. Поэтому мы её вырубили.
– Значит, сигнализация некачественная. Почему другую не поставили? Или почему не вызвали тех, кто ставил?
– Так МЧС-ники сами ставят. Думаете, мы можем поставить то, что хотим? И сигнализация, и огнетушители, и всё остальное – только от тех фирм, которые они крышуют. А требовать от них, чтобы они ставили качественную, бесполезно.
– А мне об этом сообщить не вариант? – вскипела Анна. – Почему я узнаю об этом от постороннего человека? А?!
– Анна Борисовна, я об этом говорил с Борисом Петровичем. Он в курсе – это же давно уже было. Везде так.
– Бардак! – Анна чертыхнулась. – Значит, если завтра здесь что-то загорится, никто не будет в курсе?
Константин промолчал.
– Ну, и что ты скажешь? – обратилась девушка к Марку.
– А что мне говорить? В принципе, для меня картина уже достаточно ясная. Но с твоим отцом поговорить я, всё-таки, должен.
– Пойдём, – сказала Анна, решительно взяв Марка за рукав.
Они вернулись в зал.
– Я так понимаю, ты с корабля на бал? – спросила девушка.
– В каком смысле?
– С самолёта прямо к нам приехал? Судя по чемоданчику.
– А, ну да, конечно.
– Тогда, давай, я тебя отвезу в хорошую гостиницу, а потом махнём к папе.
После «хорошего» вина Марк не знал, что из себя представляет «хорошая» гостиница. Но у него не было на примете конкретного отеля, да и отказываться было неудобно. Поэтому он схватил свой чемодан и бодро отправился вслед за Анной к её машине.
Гостиница, в которую Марка привезла Анна, оказалась достаточно приличной. Однако оценить все её прелести он не успел – заселившись, он выехал на машине девушки к её отцу. Немного покатавшись в городе, автомобиль вырулил уже к знакомой Марку окружной трассе.
– А у вас разрешено ездить после того, как выпил что-то алкогольное? – осторожно поинтересовался он у Анны, маневрировавшей между машинами не хуже Радика.
– Не только ездить. Даже просто сидеть за рулём нельзя, – немного задумчиво ответила та. Затем, словно опомнившись, возмутилась: – Ты что, меня имеешь в виду?
– Вообще-то, да.
– Ты что, думаешь, они меня остановят и права отберут? – Анна залилась смехом. – У вас в Америке точно не как у людей.
– Твой отец живёт не в Москве, если я правильно понял? – сменил тему разговора Марк.
– Скажем так, за МКАДом, а Москва это или Подмосковье, ему как-то пофиг.
– МКАД – это…
– Это то, по чему мы сейчас едем. Окружная трасса. Раньше, в основном, была границей города, но сейчас уже много районов поприсоединяли.
– Зачем?
– Потому что москвичами быть выгодней, чем жителями Московской области. Для плебеев легче устроиться на работу, пенсии выше, льготы разные. Чего я тебе рассказываю? В вашу Сашу мексикозы пачками бегут, наверное, не просто так.
– Территории же не присоединяются к США.
– Техас и Калифорнию не присоединяли? А Пуэрто-Рико? Чё так смотришь – думаешь, у меня образования ноль?
– Нет, не думаю. Я вообще-то хотел о другом спросить.
– Спрашивай.
– Если у него есть загородный дом здесь в Москве, для чего ему ещё один в районе Демидово?
– Ну, ты и вопросы задаёшь! К твоему сведению, это наша родина. Мы там выросли. И мы иногда туда приезжаем.
– Для того, чтобы иногда приезжать, нет необходимости держать там виллу. Можно ведь снять дом на время, не так ли?
– Ну, ты опять судишь обо всём со своей американской позиции. Здесь Россия. Знаешь выражение про чемодан с оторванной ручкой?
– Нет.
– Ну, чемодан с оторванной ручкой – носить неудобно, а выбросить жалко. Понимаешь? Может я или сестра моя, Галка, и продали бы эту дачу, но скажи такое отцу, он в тебя чем-нибудь тяжёлым сразу запустит. Он никогда этого не сделает.
– Хорошо, это я понял. Ради этой «родины» вы готовы тратить деньги на содержание своей дачи, платить людям, которые там живут…
– Да ради бога, какие там деньги. Для папы это копейки! Если на то пошло, у нас там, в городе тоже квартира осталась. В ней вообще никто не живёт.
– Разве ваш ресторанный бизнес приносит такой большой доход?
– При чём тут ресторан? Это так, для удобства. Ты думаешь, в нашем ресторане куча клиентов с улицы?
– Нет, как раз, не думаю. Судя по тому, что я видел, трудно ожидать у вас большого наплыва клиентов.
Анна усмехнулась.
– Наши клиенты, в основном, это папина тусовка. И они приходят вечером. Им совсем не нужны лишние глаза вокруг.
– Что такое «тусовка»?
– Блин! Ты таких слов не знаешь? Те люди, с которыми папа работает, общается. Теперь понятно?
– Более или менее. Но ты не сказала, чем занимается Борис Петрович.
– У папы рынок. Ты вообще понимаешь, что такое рынок?
– В общих чертах. Это типа гипермаркета?
Анна засмеялась.
– Гипермаркет! Скажешь тоже. Бери больше! Представь себе огромную территорию с маленькими лавками, которые арендуют люди. Они там продают еду, шмотки всякие, вещи. В общем, всё, что хочешь. Каждый платит деньги за место и торгует, чем хочет. Теперь понятно?
– Теперь понятно.
– Ну, у него, понятное дело, свои люди в префектуре, менты, прокуроры, в общем, связи всякие, знакомые. Вот это и есть тусовка, понятно?
– Я понял. Люди вашего круга приходят в ваш ресторан.
– Ну, умница. Наконец-то, начинаешь доходить.
В скором времени машина подъехала к воротам загородного дома, во многом напоминавшего тот, что Марк исследовал до прилёта в Москву. Анна просигналила несколько раз, после чего ворота медленно раскрылись и пропустили машину внутрь. Подъехав к роскошному особняку, Анна выключила мотор, вышла и направилась к входу. Марк послушно шёл за ней.
На террасу вышел пожилой мужчина в светлом свитере с причудливыми коричневыми узорами.
– Привет, Аня, – приветствовал он девушку.
– Привет, папа, – ответила она, чмокнув его в щёку. – Познакомься, это и есть Марк. А это Борис Петрович, мой отец.
Марк кивнул головой и пожал протянутую ему руку. Борис Петрович пригласил его и дочку к богато накрытому здесь же, на террасе, столу. Мужчины уселись напротив друг друга, Анна разлила ароматный кофе по чашкам и уселась сбоку.
– Я уже связался с Александром, – без предисловий начал хозяин, – и он подтвердил, что вы будете заниматься расследованием этого… дела. – Он не сразу смог подобрать нужное слово.
Марк кивнул головой, незаметно включив диктофон в кармане.
– Вы работаете в каком-то агентстве?
– Да, в «Ван Колл Ренью».
– Вроде знакомое название. Только не могу вспомнить, где его слышал.
– Возможно, вы знаете нашего директора, Морозова.
– А-а, – Борис хлопнул себя по колену, – ну, конечно, вы же на Андрея работаете! А почему он сам не приехал?
– Андрей Сергеевич сейчас на лечении.
– Что с ним случилось?
– Кто-то пытался поджечь его дом. И, кроме того, в его отсутствие на работе проникли в его кабинет.
– Даже так, – протянул Борис. – То есть, и до него добрались?
– Да. У него возник серьёзный нервный срыв, который привёл к инфаркту. Он сейчас в специализированной клинике с закрытым доступом.
Хозяин был потрясён словами Марка.
– Выходит, что они даже до Америки дотянулись, – с напряжением в голосе сказал он. – Это намного серьёзнее.
– И ещё сожгли загородный дом Ивана Калючинцева, – добавил Марк.
– Слышишь, папа, – встряла Анна, – Иван Фёдорович тоже, выходит, пострадал.
– Так это уже, получается, международное дело, – озабоченно сказал Борис. – И что вы можете сейчас сказать?
– Пока ничего определённого, – ответил Марк. – Нужно понять мотив. Все эти поджоги, очевидно, сделаны одними и теми же людьми. Поэтому следует понять, что объединяет всех пострадавших.
Он вопросительно взглянул в лицо хозяина дома.
– А что нас объединяет? – немного нервно ответил тот. – Мы все родились и выросли в одном городе. Все были на хороших должностях. Кто-то и сейчас там остался, кто-то уехал. Вот и всё.
– Не густо для того, чтобы устраивать против вас подобные акции. Борис Петрович, это работа профессионалов, а не местных хулиганов. Просто так это делать никто не будет. Вы можете себе представить, чего стоит организовать поджог тринадцати домов, не оставив никаких следов?
– Представить не могу, но знаю, что простому человеку это не под силу.
– Исходя из того, что большинство хозяев загородных домов – люди, представляющие власть в Демидово, или те бизнесмены, с которыми они имеют дело, я мог бы предположить, что речь идёт о каких-нибудь политических или экономических конкурентах…
Борис криво усмехнулся.
– Но таким способом добиться чего-либо в свою пользу точно не получится, – продолжил Марк. – Наоборот, люди, против которых была осуществлена данная акция, объединятся и будут бороться сообща. К тому же, непонятно, зачем поджигали дома тех, кто в городе уже давно не живёт.
– И какой отсюда вывод? – осторожно поинтересовался Борис.
– Вывод пока такой: есть нечто другое, что объединяет всю вашу дюжину людей. И пока я не пойму, что это за причина, мне трудно будет двигаться дальше.
Наступило молчание.
– Вы угощайтесь, Марк, – сказал хозяин. – Фрукты, сладости. Аня, налей гостю ещё кофе.
– Вы не хотите мне сказать правду? – упорно глядя ему в глаза, спросил Марк.
– Ну, какую ещё правду? – отмахнулся Борис, но его лицо не смогло скрыть его нервозность.
– Ту, о которой, как минимум, должны знать двенадцать человек.
– А вы у Андрея, у своего хозяина спрашивали об этом?
– Я не могу с ним говорить. Андрей Сергеевич находится в закрытой клинике, доступ к нему закрыт. Ваши друзья – Теплов и Калючинцев тоже отказались говорить на эту тему.
– Ну, если они вам ничего не сказали, почему вы думаете, что я могу вам что-то сообщить?
– Наверное, потому что это в ваших интересах. Я ведь всё равно узнаю, но мы потеряем время.
– Папа, чего ты ломаешься? – возмущённо воскликнула Анна. – Человек ведёт расследование. Если ты что-то знаешь, скажи!
– Аня, не лезь, куда не следует! – вскричал на неё Борис. – И вообще, оставь нас одних. Пойди, лучше, скажи Ире, чтобы позаботилась об ужине.
– Да, пожалуйста! – Девушка, с шумом отодвинув стул, ушла в дом.
Снова наступило молчание. Потом Борис заговорил.
– Двадцать с лишним лет назад мы все были в руководстве Демидово. Александр Владимирович был первым секретарём горкома.
– Простите, я не совсем понимаю, что это означает.
Борис поморщился.
– Что такое Советский Союз, понимаете?
– Да, естественно.
– Что такое КПСС, понимаете?
– Да, Коммунистическая партия – правящая партия в СССР.
– Единственная партия, – уточнил Борис. – Ну вот. Реальная власть в каждом городе – это горком, то есть городской комитет КПСС. Первый секретарь горкома – это фактически руководитель города.
– Всё, теперь понял. То есть, Теплов был тогда руководителем города, и сейчас он остался руководителем города, только теперь он мэр.
– Глава администрации Демидово, – уточнил Борис.
– Да, понятно.
– Калючинцев Иван был тогда начальником идеологического отдела. Я не буду объяснять, что это означает. Для вас достаточно того, что Иван всегда был правой рукой Теплова.
Марк кивнул головой.
– Мы с Геннадием Тропининым тогда руководили городскими торговыми точками: он был председателем горпромторга, а я – горпищеторга. Для непонятливых расшифровываю: мне подчинялись все продуктовые магазины, рынки, столовые, кафе, рестораны, а Гене – остальные магазины.
– Про Тропинина, кстати, я впервые слышу, – заметил Марк. – У него, случайно, дача не сгорела?
– А у него и нет дачи. И его самого нет уже в живых. Сердце. Сын его, Сёма, свою квартиру в Демидово продал и сейчас тоже в Москве живёт. Бывает у меня часто.
– Понятно.
– А остальные, вроде бы, так и остались на своих местах: Фёдор Шумилов, как и сейчас, был руководителем демидовской милиции. Степан Жуков – прокурор. Зоя Скоропатова – главным судьёй города. Витя Синицын был председателем горсовета, сейчас председатель гордумы. Ещё кто? – Борис задумался. – Лёня Катин был директором центрального городского кинотеатра, потом приватизировал его и перестроил в торговый центр «Корона». Дима Неверовский был директором гостиницы «Заря», которую тоже приватизировал, Володя Архипов был директором Демидовского хлопчатобумажного комбината, приватизировал, ну и Слава Косматов был тогда проректором и исполняющим обязанности ректора демидовского политеха, сейчас стал ректором.
– Приватизировал?
– Шутим, молодой человек?
– Нет, просто спросил. И что?
– Всё. Вы хотели знать, что нас всех объединяет. Все, кого я перечислил, были в руководстве города. Естественно, кому-то мы все активно могли не нравиться.
– И больше ничего?
– Больше мне нечего добавить.
– А Андрей Сергеевич?
– Андрюша был начальником охраны здания горкома.
– Разве это руководящая должность?
– Причём тут это? Поймите: мы все каждую неделю собирались в здании горкома, а Андрей руководил охраной здания. Это очень хорошая должность, зарплата высокая. Так что и он был не последним человеком в городе.
– Никто. Садовник со своей женой, которая нам готовит.
– И во время пожара они тоже там были?
– Пожар был рано утром. Они, естественно, спали, а пока очухались, дом уже полыхал.
– А спят они не в доме?
– Нет, конечно. Для них отдельную подсобку выделили.
– А из-за чего загорелось и в каком месте, выяснили?
– Сказали, что источник огня находился на кухне. Возможно, взорвался газ.
– А почему пожарная сигнализация не сработала?
– А чё это такое?
Марк посмотрел на Анну длительным пронизывающим взглядом.
– Понятно.
– Что понятно?
– Если в помещении нет пожарной сигнализации, то чего удивляться пожару? А здесь, в ресторане у вас тоже нет пожарной сигнализации?
– Сейчас узнаем. Костя!
Качок мгновенно возник у стола.
– У нас здесь пожарная сигнализация есть?
– Конечно, есть, Анна Борисовна. МЧС каждый месяц с проверкой приходит.
– Вот видишь, – повернулась она к Марку, – есть!
Девушка уже была достаточно пьяна, и Марк решил воспользоваться этим.
– А можно посмотреть на вашу сигнализацию? – спросил он у Кости.
– А чего на неё смотреть – вот, везде на потолке, – ответил тот.
– На кухне тоже есть?
– Везде.
– Можно посмотреть? – Марк перевёл взгляд с Кости на Анну.
Та дёрнула головой, взмахнув своей шевелюрой и встала из-за стола, немного пошатываясь.
– Пойдём, посмотрим. Костя, пшли!
Константин повёл их через небольшой коридор в большое помещение ресторанной кухни, где работали двое – мужчина и женщина – в голубых поварских спецовках с шапочками на головах. Они с удивлением уставились на прибывшую делегацию.
Марк оглядел кухню, затем стал рассматривать потолок. Там действительно с интервалом в полтора метра торчали какие-то пластиковые шишечки. Чтобы достать до них, он поставил стул на один из массивных кухонных столов, затем вспрыгнул на стол и забрался на стул. Исследовав ближайшую шишечку, он вытащил из кармана зажигалку и, открыв на ней огонь, стал опаливать им шишечку. Четвёрка зрителей молча наблюдала за этим процессом.
Закончив, Марк спрыгнул на пол, вернув стул на место.
– Хорошая у вас пожарная сигнализация, – сказал он Анне.
Та повернулась к Константину.
– Объяснишь?
– Анна Борисовна, – повинно-обиженным тоном плохого ученика забубнил он, – эту сигнализацию невозможно использовать. Каждый раз, когда происходит перепад тока или отключение, эта зараза начинает визжать. В день по нескольку раз срабатывает просто так. Поэтому мы её вырубили.
– Значит, сигнализация некачественная. Почему другую не поставили? Или почему не вызвали тех, кто ставил?
– Так МЧС-ники сами ставят. Думаете, мы можем поставить то, что хотим? И сигнализация, и огнетушители, и всё остальное – только от тех фирм, которые они крышуют. А требовать от них, чтобы они ставили качественную, бесполезно.
– А мне об этом сообщить не вариант? – вскипела Анна. – Почему я узнаю об этом от постороннего человека? А?!
– Анна Борисовна, я об этом говорил с Борисом Петровичем. Он в курсе – это же давно уже было. Везде так.
– Бардак! – Анна чертыхнулась. – Значит, если завтра здесь что-то загорится, никто не будет в курсе?
Константин промолчал.
– Ну, и что ты скажешь? – обратилась девушка к Марку.
– А что мне говорить? В принципе, для меня картина уже достаточно ясная. Но с твоим отцом поговорить я, всё-таки, должен.
– Пойдём, – сказала Анна, решительно взяв Марка за рукав.
Они вернулись в зал.
– Я так понимаю, ты с корабля на бал? – спросила девушка.
– В каком смысле?
– С самолёта прямо к нам приехал? Судя по чемоданчику.
– А, ну да, конечно.
– Тогда, давай, я тебя отвезу в хорошую гостиницу, а потом махнём к папе.
После «хорошего» вина Марк не знал, что из себя представляет «хорошая» гостиница. Но у него не было на примете конкретного отеля, да и отказываться было неудобно. Поэтому он схватил свой чемодан и бодро отправился вслед за Анной к её машине.
Глава 4.ВОЛОДИН
Гостиница, в которую Марка привезла Анна, оказалась достаточно приличной. Однако оценить все её прелести он не успел – заселившись, он выехал на машине девушки к её отцу. Немного покатавшись в городе, автомобиль вырулил уже к знакомой Марку окружной трассе.
– А у вас разрешено ездить после того, как выпил что-то алкогольное? – осторожно поинтересовался он у Анны, маневрировавшей между машинами не хуже Радика.
– Не только ездить. Даже просто сидеть за рулём нельзя, – немного задумчиво ответила та. Затем, словно опомнившись, возмутилась: – Ты что, меня имеешь в виду?
– Вообще-то, да.
– Ты что, думаешь, они меня остановят и права отберут? – Анна залилась смехом. – У вас в Америке точно не как у людей.
– Твой отец живёт не в Москве, если я правильно понял? – сменил тему разговора Марк.
– Скажем так, за МКАДом, а Москва это или Подмосковье, ему как-то пофиг.
– МКАД – это…
– Это то, по чему мы сейчас едем. Окружная трасса. Раньше, в основном, была границей города, но сейчас уже много районов поприсоединяли.
– Зачем?
– Потому что москвичами быть выгодней, чем жителями Московской области. Для плебеев легче устроиться на работу, пенсии выше, льготы разные. Чего я тебе рассказываю? В вашу Сашу мексикозы пачками бегут, наверное, не просто так.
– Территории же не присоединяются к США.
– Техас и Калифорнию не присоединяли? А Пуэрто-Рико? Чё так смотришь – думаешь, у меня образования ноль?
– Нет, не думаю. Я вообще-то хотел о другом спросить.
– Спрашивай.
– Если у него есть загородный дом здесь в Москве, для чего ему ещё один в районе Демидово?
– Ну, ты и вопросы задаёшь! К твоему сведению, это наша родина. Мы там выросли. И мы иногда туда приезжаем.
– Для того, чтобы иногда приезжать, нет необходимости держать там виллу. Можно ведь снять дом на время, не так ли?
– Ну, ты опять судишь обо всём со своей американской позиции. Здесь Россия. Знаешь выражение про чемодан с оторванной ручкой?
– Нет.
– Ну, чемодан с оторванной ручкой – носить неудобно, а выбросить жалко. Понимаешь? Может я или сестра моя, Галка, и продали бы эту дачу, но скажи такое отцу, он в тебя чем-нибудь тяжёлым сразу запустит. Он никогда этого не сделает.
– Хорошо, это я понял. Ради этой «родины» вы готовы тратить деньги на содержание своей дачи, платить людям, которые там живут…
– Да ради бога, какие там деньги. Для папы это копейки! Если на то пошло, у нас там, в городе тоже квартира осталась. В ней вообще никто не живёт.
– Разве ваш ресторанный бизнес приносит такой большой доход?
– При чём тут ресторан? Это так, для удобства. Ты думаешь, в нашем ресторане куча клиентов с улицы?
– Нет, как раз, не думаю. Судя по тому, что я видел, трудно ожидать у вас большого наплыва клиентов.
Анна усмехнулась.
– Наши клиенты, в основном, это папина тусовка. И они приходят вечером. Им совсем не нужны лишние глаза вокруг.
– Что такое «тусовка»?
– Блин! Ты таких слов не знаешь? Те люди, с которыми папа работает, общается. Теперь понятно?
– Более или менее. Но ты не сказала, чем занимается Борис Петрович.
– У папы рынок. Ты вообще понимаешь, что такое рынок?
– В общих чертах. Это типа гипермаркета?
Анна засмеялась.
– Гипермаркет! Скажешь тоже. Бери больше! Представь себе огромную территорию с маленькими лавками, которые арендуют люди. Они там продают еду, шмотки всякие, вещи. В общем, всё, что хочешь. Каждый платит деньги за место и торгует, чем хочет. Теперь понятно?
– Теперь понятно.
– Ну, у него, понятное дело, свои люди в префектуре, менты, прокуроры, в общем, связи всякие, знакомые. Вот это и есть тусовка, понятно?
– Я понял. Люди вашего круга приходят в ваш ресторан.
– Ну, умница. Наконец-то, начинаешь доходить.
В скором времени машина подъехала к воротам загородного дома, во многом напоминавшего тот, что Марк исследовал до прилёта в Москву. Анна просигналила несколько раз, после чего ворота медленно раскрылись и пропустили машину внутрь. Подъехав к роскошному особняку, Анна выключила мотор, вышла и направилась к входу. Марк послушно шёл за ней.
На террасу вышел пожилой мужчина в светлом свитере с причудливыми коричневыми узорами.
– Привет, Аня, – приветствовал он девушку.
– Привет, папа, – ответила она, чмокнув его в щёку. – Познакомься, это и есть Марк. А это Борис Петрович, мой отец.
Марк кивнул головой и пожал протянутую ему руку. Борис Петрович пригласил его и дочку к богато накрытому здесь же, на террасе, столу. Мужчины уселись напротив друг друга, Анна разлила ароматный кофе по чашкам и уселась сбоку.
– Я уже связался с Александром, – без предисловий начал хозяин, – и он подтвердил, что вы будете заниматься расследованием этого… дела. – Он не сразу смог подобрать нужное слово.
Марк кивнул головой, незаметно включив диктофон в кармане.
– Вы работаете в каком-то агентстве?
– Да, в «Ван Колл Ренью».
– Вроде знакомое название. Только не могу вспомнить, где его слышал.
– Возможно, вы знаете нашего директора, Морозова.
– А-а, – Борис хлопнул себя по колену, – ну, конечно, вы же на Андрея работаете! А почему он сам не приехал?
– Андрей Сергеевич сейчас на лечении.
– Что с ним случилось?
– Кто-то пытался поджечь его дом. И, кроме того, в его отсутствие на работе проникли в его кабинет.
– Даже так, – протянул Борис. – То есть, и до него добрались?
– Да. У него возник серьёзный нервный срыв, который привёл к инфаркту. Он сейчас в специализированной клинике с закрытым доступом.
Хозяин был потрясён словами Марка.
– Выходит, что они даже до Америки дотянулись, – с напряжением в голосе сказал он. – Это намного серьёзнее.
– И ещё сожгли загородный дом Ивана Калючинцева, – добавил Марк.
– Слышишь, папа, – встряла Анна, – Иван Фёдорович тоже, выходит, пострадал.
– Так это уже, получается, международное дело, – озабоченно сказал Борис. – И что вы можете сейчас сказать?
– Пока ничего определённого, – ответил Марк. – Нужно понять мотив. Все эти поджоги, очевидно, сделаны одними и теми же людьми. Поэтому следует понять, что объединяет всех пострадавших.
Он вопросительно взглянул в лицо хозяина дома.
– А что нас объединяет? – немного нервно ответил тот. – Мы все родились и выросли в одном городе. Все были на хороших должностях. Кто-то и сейчас там остался, кто-то уехал. Вот и всё.
– Не густо для того, чтобы устраивать против вас подобные акции. Борис Петрович, это работа профессионалов, а не местных хулиганов. Просто так это делать никто не будет. Вы можете себе представить, чего стоит организовать поджог тринадцати домов, не оставив никаких следов?
– Представить не могу, но знаю, что простому человеку это не под силу.
– Исходя из того, что большинство хозяев загородных домов – люди, представляющие власть в Демидово, или те бизнесмены, с которыми они имеют дело, я мог бы предположить, что речь идёт о каких-нибудь политических или экономических конкурентах…
Борис криво усмехнулся.
– Но таким способом добиться чего-либо в свою пользу точно не получится, – продолжил Марк. – Наоборот, люди, против которых была осуществлена данная акция, объединятся и будут бороться сообща. К тому же, непонятно, зачем поджигали дома тех, кто в городе уже давно не живёт.
– И какой отсюда вывод? – осторожно поинтересовался Борис.
– Вывод пока такой: есть нечто другое, что объединяет всю вашу дюжину людей. И пока я не пойму, что это за причина, мне трудно будет двигаться дальше.
Наступило молчание.
– Вы угощайтесь, Марк, – сказал хозяин. – Фрукты, сладости. Аня, налей гостю ещё кофе.
– Вы не хотите мне сказать правду? – упорно глядя ему в глаза, спросил Марк.
– Ну, какую ещё правду? – отмахнулся Борис, но его лицо не смогло скрыть его нервозность.
– Ту, о которой, как минимум, должны знать двенадцать человек.
– А вы у Андрея, у своего хозяина спрашивали об этом?
– Я не могу с ним говорить. Андрей Сергеевич находится в закрытой клинике, доступ к нему закрыт. Ваши друзья – Теплов и Калючинцев тоже отказались говорить на эту тему.
– Ну, если они вам ничего не сказали, почему вы думаете, что я могу вам что-то сообщить?
– Наверное, потому что это в ваших интересах. Я ведь всё равно узнаю, но мы потеряем время.
– Папа, чего ты ломаешься? – возмущённо воскликнула Анна. – Человек ведёт расследование. Если ты что-то знаешь, скажи!
– Аня, не лезь, куда не следует! – вскричал на неё Борис. – И вообще, оставь нас одних. Пойди, лучше, скажи Ире, чтобы позаботилась об ужине.
– Да, пожалуйста! – Девушка, с шумом отодвинув стул, ушла в дом.
Снова наступило молчание. Потом Борис заговорил.
– Двадцать с лишним лет назад мы все были в руководстве Демидово. Александр Владимирович был первым секретарём горкома.
– Простите, я не совсем понимаю, что это означает.
Борис поморщился.
– Что такое Советский Союз, понимаете?
– Да, естественно.
– Что такое КПСС, понимаете?
– Да, Коммунистическая партия – правящая партия в СССР.
– Единственная партия, – уточнил Борис. – Ну вот. Реальная власть в каждом городе – это горком, то есть городской комитет КПСС. Первый секретарь горкома – это фактически руководитель города.
– Всё, теперь понял. То есть, Теплов был тогда руководителем города, и сейчас он остался руководителем города, только теперь он мэр.
– Глава администрации Демидово, – уточнил Борис.
– Да, понятно.
– Калючинцев Иван был тогда начальником идеологического отдела. Я не буду объяснять, что это означает. Для вас достаточно того, что Иван всегда был правой рукой Теплова.
Марк кивнул головой.
– Мы с Геннадием Тропининым тогда руководили городскими торговыми точками: он был председателем горпромторга, а я – горпищеторга. Для непонятливых расшифровываю: мне подчинялись все продуктовые магазины, рынки, столовые, кафе, рестораны, а Гене – остальные магазины.
– Про Тропинина, кстати, я впервые слышу, – заметил Марк. – У него, случайно, дача не сгорела?
– А у него и нет дачи. И его самого нет уже в живых. Сердце. Сын его, Сёма, свою квартиру в Демидово продал и сейчас тоже в Москве живёт. Бывает у меня часто.
– Понятно.
– А остальные, вроде бы, так и остались на своих местах: Фёдор Шумилов, как и сейчас, был руководителем демидовской милиции. Степан Жуков – прокурор. Зоя Скоропатова – главным судьёй города. Витя Синицын был председателем горсовета, сейчас председатель гордумы. Ещё кто? – Борис задумался. – Лёня Катин был директором центрального городского кинотеатра, потом приватизировал его и перестроил в торговый центр «Корона». Дима Неверовский был директором гостиницы «Заря», которую тоже приватизировал, Володя Архипов был директором Демидовского хлопчатобумажного комбината, приватизировал, ну и Слава Косматов был тогда проректором и исполняющим обязанности ректора демидовского политеха, сейчас стал ректором.
– Приватизировал?
– Шутим, молодой человек?
– Нет, просто спросил. И что?
– Всё. Вы хотели знать, что нас всех объединяет. Все, кого я перечислил, были в руководстве города. Естественно, кому-то мы все активно могли не нравиться.
– И больше ничего?
– Больше мне нечего добавить.
– А Андрей Сергеевич?
– Андрюша был начальником охраны здания горкома.
– Разве это руководящая должность?
– Причём тут это? Поймите: мы все каждую неделю собирались в здании горкома, а Андрей руководил охраной здания. Это очень хорошая должность, зарплата высокая. Так что и он был не последним человеком в городе.
