Вытерев вспотевшие ладони об лиловую юбку, я ознакомилась с предпоследним заданием. Оно показалось мне не сложным:
2. Укрощение Василиса во время трапезы домашним скотом включает в себя:
Немного порассуждав, я решила, что оборзевшую зверюгу сначала нужно изолировать от легкого прикорма, чтобы сохранить тех, кто остался, то бишь, отвлечь на себя. Обездвижить сковывающим заклинанием. Тут можно и приморозить хищной птичке-переростку ее задние лапы и шипастый хвост, чтобы она в гневе не измельчила меня себе на жаркое. Связать клюв, накинуть сетчатое растительное плетение на крылья. Пока летающая бестия не оклемалась, лететь за подмогой. Не геройствовать. Странно, но лекция по "Основам обороны от крупных видов агрессивных животных" у меня отлетала от зубов.
Ну и на "сладенькое" осталось практическое задание. В моем случае десерт оказался не только подгорелым, но дубовым, такой не каждая акула, вроде Виталины с ее мощными способными челюстями угрызёт.
3. Срастите четвертое правое ребро заражённого бешенством суслика.
Когда я это прочла не смогла сдержать смех.
На что получила незамедлительный выговор от Софии: - Гликерия, я вижу, тебе весело. Может ты уже готова нам ответить?
- А не гуманнее ли усыпить бедного суслика?
- Это твоё решение вопроса? Мне записать его в ответ? - нахмурив брови, профессор держала свой блокнот для записей наготове.
- Нет, - опустив глаза, ответила. - Мне нужно еще немного времени.
- Это правильно, мы должны помогать каждому существу, - София улыбнулась, у меня отлегло, когда она отодвинула свою книжку для заметок в сторону.
Я стала представлять. Сращивать кости животному с пеной из-за рта было опасно для собственной жизни. Нужно было сначала справиться с другим его недугом. Но как? В глаза бросилась корзинка с травами. Думаю, там найду подходящие. А там уже и с ребром разберусь. Ох как же я не люблю все эти целительские средства и манипуляции. Стелле этикет попался, Виталине кулинария. Шарлотку я бы и с завязанными глазами, заложенным носом и ожогами второй степени приготовила в разы лучше, чем она.
Ну ничего, подожди еще несколько минут до моей очереди, суслик, скоро я тебя вылечу так, как могу только я, будущая светлая, которая обязательно запомнится, разумеется, в хорошем смысле, на этом патоке. Ну или хотя бы облегчу твои страдания, зверюга.
- Можно я следующая? - мой вопрос прозвучал слегла нагло, с вызовом.
На самом деле, не то что меня волновало попискивающее от боли разъяренное животное, которое в перерывах между отчаянным погрызыванием клетки бросало на присутствующих ненавистный взгляд, а скорее желание поскорее выйти из кабинета со знанием, что я останусь в этих землях и продолжу изучать светлые дисциплины.
- Да, проходи, Гликерия. Посмотрим, что ты там нарешала, - заглядывая в мой листик с некой строгостью в голосе произнесла София.
Я еще не успела озвучить полностью ответ на первый вопрос, как профессор отвлеклась от записи в мою зачетку, подняла на меня разочарованный взгляд. Зацокав языком, покачала головой, тоном отчитывающей матушки меня перебила:
- Гликерия, ну что же ты такая невнимательная?! Когда ты у нас уже наконец думать начнешь?
Эта фраза вогнала меня в ступор, - А что не так-то? Неправильное заклинание использовала?
Аудиторию заполнил заливистый смех Виталины и ее прихвостней.
- Девушки, вылетайте-ка отсюда, нечего мне дисциплину разлагать, - требовательно велела София, указывая пальцем на дверь, ее сдвинутые брови подчеркнули глубокие морщины на старушеческом лбе.
После нескольких возмущенных фырканий, я услышала приятный звук удаляющихся по деревянному полу каблучков.
- Ну раз ты сама не догадалась. Я скажу, что ты сделала невозможное. Обошла все магические запреты и кодексы, которые касались того, чего делать было категорически нельзя в стенах академии Небесной лазури. - Я зажмурила глаза, понимая какую глупую ошибку совершила, нужно было слушать здравый смысл, а не непрекословно следовать написанному. - Мы не имеем право создавать то, что может угрожать безопасности других существ, тем более по отношению к самому слизню это негуманно. Особь, не наделённая должным для нового образа уровнем мышления, навыков и инстинктов непредсказуема, когда чувствует в себе силу, которой от природы не обладала. Поэтому первое задание было с подвохом. Оно включала в себя простой ответ с отсылкой на магический кодекс.
Тяжело выдохнув, расстроенно согласилась, - Я поняла, вы правы. Это всё волнение. - Ну а что я еще могла сказать, что я не запомнила элементарную вещь, потому что в день изучения этой темы все время думала не о предмете, а о ярко-алом пятне на своем платье в районе груди, которое я посадила ягодным джемом во время вкусного перекуса в столовой и намеревалась незаметно для профессора вывести бытовыми чарами? Только я начинала бормотать, как сидящая рядом Виталина стала посмеиваться и я сбилась, в итоге получилось совершенно другое заклинание. На платье выросла полянка крошечных опят. Это уже скрыть было сложнее. Остаток лекции пришлось дослушивать обеим в коридоре через плотно закрытую дверь с защитным барьером от таких конфузов. То есть информация как бы поступала, но приглушённо-искаженным голосом лектора.
- Ладно, не расстраивайся, ещё не всё потеряно, - профессор смягчилась. - Расскажи, как ты справилась с василиском.
После первой неудачи моя вера в себя в разы обмельчала. Голос стал неуверен, на каждом предложении я умудрилась несколько раз запнуться.
- Смелее, Гликерия. Молодец. Все верно говоришь. Помимо всего перечисленного на хищную особь кроме обездвиживания можно было наложить сонные чары для большего спокойствия.
Я ощутила внезапную легкость, на моем лице медленно проступила улыбка. Похвала профессора меня приободрила.
- Суслик уже заждался тебя, не бойся, медленно подойди к клетке и открой её.
Я громко сглотнула. Легко сказать "не бойся". Покрасневшие глаза пушистого грызуна с любопытством стали меня изучать, зверюшка замерла, прутья железной клетки уже не казались ему такими вкусными, как маячащая на горизонте моя дрожащая рука.
Стоило мне открыть клетку, как животное упало на лопатки, рано я обрадовалась, что испытание будет легким, я чудом успела отдернуть палец от его острых желтоватых зубов, мгновение, и суслик уже стоял на двух задних лапках. Когда клетка захлопнулась перед его крошечным влажным коричневым носиком, он с досадой завизжал. Грызун крутанул головой, и его зараженная слюна угодила мне на бровь. Скривившись, протерла ее краешком рукава бежевой блузки.
Мое время было ограничено, настой из успокаивающих трав не сваришь, тем более котелка я не заметила. В кропотливом отборе их я тоже не видела смысла. Схватила небольшую корзинку из прутьев и стала бросать в нее всё, на что упал мой меткий глаз: валерьяну, лаванду, душицу, тимьян, ромашку, последним туда угодил пустырник.
Сорвала с каждого растения немного листиков и цветков, стала измельчать в ступке до кашицеобразной массы. Пахло довольно приятно. Не знаю как там суслик, но я очень даже успокоилась.
Теперь меня мучил вопрос - как эту неаппетитную лекарственную смесь запихнуть в его пасть, когда он мягко сказать не в настроении?
София терпеливо ждала моих дальнейших действий. Ее взгляд скользнул на перчатки. Мне показалось что, это подсказка и я решила ей воспользоваться.
- Тише милашка, - резко открыла клетку и схватила млекопитающее за шкирку, зверь пискнул. Я поняла, что ему больно, бережно переложила его на спину, слегка надавив на него, удерживала. Свободной рукой попыталась его накормить. Челюсть ни в какую не разжималась. Когда он, наконец, сдался и приоткрыл рот, зелёная жижа незамедлительно была выплюнута мне на лоб. От отвращения и страха перед заражением, мои пальцы немедленно разжались. Когда я уже не следила за сусликом и своими эпитетами, озверевшая кроха попыталась меня цапнуть. Тогда я предположила, что лучше сначала всё же починить его ребро, может, он тогда подобреет. Снова обездвижила свой тепленький экзаменационный материал, в ход пошло сращивающее кости заклинание.
Всё прошло вполне успешно. Трещины больше не было и, почему профессор только схватилась за голову?
- Довольно, - отрезала она, выхватив у меня малютку, затем, погладив по шёрстке на спине, вернула его в клетку. - Что за спектакль? Когда это мы бешенство лечили народными средствами от бессонницы и стресса? Если бы ты хорошо осмотрела рабочее место, увидела бы набор первой помощи лекаря, в нём было всё необходимое, чтобы за 5 минут создать вакцину и сделать суслику укол. На худой конец, можно было использовать уже готовое лекарство, оно было почти на виду, висело рядом с поилкой. Но ты не стала задавать вопросы, посчитала что ты слишком умна для этого, ну или упряма.
Я ахнула, - И что теперь? Может я могу еще что-то сделать? - я ощутила внезапную тяжесть, глаза застилали слезы, взгляд становился мутным.
- Ничего, Гликерия, собирать вещи. Ты выполнила верно лишь одно задание из трех. Пересдача в этом случае не предусмотрена. Честно, я думаю в тёмных землях тебе, и правда, будет лучше, - добрая старушка переменилась в лице, от нее веяло холодом и безразличием. - Ты свободна, пожалуйста, не задерживай других. Желаю тебе успехов с новой магией. Там меньше правил и запретов. Не отчаивайся. Теперь это твой путь.
Ее слова еще долго вертелись в моей голове, когда я, захлебываясь слезами корила себя за свою спешку, сидя на подоконнике недалеко от того злополучного кабинета, в котором решилась моя судьба.
И что дальше? Что теперь меня ждет? Что я скажу матери, когда она спросит, как все прошло? Знаю, что отец не подаст вида, что расстроен, протараторит что-то вроде: "Ну наконец-то хоть кто-то в нашей семье решился на что-то новенькое. А то все светлое, да розовое, а черное стройнит и выглядит стильно". Старшая сестра одарит высокомерным взглядом, скажет: "Ничего удивительного, что еще можно было ожидать от такой как она?"
Мне совершенно не хотелось об этом думать. Я была эмоциональна опустошена. Ужасно болела голова, разговоры счастливых адептов уже в третий раз о том, как они легко сдали экзамен лишь подливали масло в огонь, казалось, еще немного и я отвечу им со всех красотой и беспардонностью как и полагается тёмной, которой мне теперь предстояло стать.
Не знаю сколько я сидела, копаясь в себе, пока ко мне не подошел высокий мужчина в чёрных одеждах, которого я раньше у нас не видела.
Представившись как Настас, он любезно поинтересовался о моем несчастье.
Когда я ему рассказала, он мягко улыбнулся и успокоил меня:
- Это всего лишь экзамен. Он ничего не значит. Только ты сама можешь знать какая ты на самом деле. Никто лучше других не определит, что за сила течёт в твоей крови. Только тебе решать развивать в себе светлую или темную магию. Уверен, последняя тебе понравится куда больше, чем первая.
Обычно я неохотно шла на контакт с незнакомыми мужчинами, не то чтобы я боялась всяких баек, звучащих из уст одиноких фей, вроде: "Все мужики одинаковые, им только одно и нужно, воспользуются тобой, а ты и "пыльца пресвятая" сказать не успеешь, как за твоей хрупкой спинкой гора немытой посуды, а за руки и ноги хватают непойми откуда взявшиеся крылатые дармоедики - твои детишки." Но в этом человеке было что-то особенное, одновременно пугающее и завораживающее. Мне хотелось ему верить, ведь этот светловолосый похожий на ведьмака господин поддержал меня, когда я осталась совсем одна и не знала куда податься со своим горем. Большие близко просаженные глаза, как два тумана среди арктических ледников, звали меня за собой. О трудном жизненном пути Настаса говорили не только его шрамы, вдумчивый, тяжелый взгляд, но и само лицо - грубые, бравые черты бывалого воина. В молодости он был очень красив, это было заметно сразу, ведь даже частично поседев, с густой щетиной он не растерял своего обаяния.
- Спасибо, но мне бы хотелось остаться здесь, доказать что они ошиблись, - уже успокоившись, не таким заунывным голосом ответила, сдержав новую волну слез.
- Как ты говоришь тебя зовут, юное дитя? - присаживаясь рядом, поинтересовался мужчина.
- Гликерия.
- Знаешь что, Гликерия. Я как раз из той самой академии, в которую ты так сильно боишься попасть. - Мои глаза округлились, не скажу, что я не рассматривала этот вариант, когда его увидела, но все же мне было проще предположить, что он новый преподаватель, ну или чей-то отец. - Я профессор одного, скажем так, особого факультета. - Это словосочетание он выделил интонацией. - И мне очень нужна такая талантливая ученица, которая еще не успела полностью раскрыть свой потенциал. Ох… Гликерия. Ты и не подогреваешь какой ты незамеченный чудесный алмазик. Как любой драгоценный камень ты нуждаешься в должном внимании и уходе. Ты поможешь мне, ну а я тебе! Что скажешь?
Не каждый день я слышала комплименты в адрес своего дара, точнее их никогда и не было, мне говорили, что у меня красивые глаза, шикарные волосы, и то девушки. Но когда меня сравнили даже не с золотом, а с самим алмазом, я ощутила, как меня переполняет счастье. Может этот профессор, и правда, смог разглядеть во мне нежно такое, что другие, в том числе, к своему стыду, и я сама, предпочли не замечать?
- Благодарю за тёплые слова, мне, правда, очень приятно. Но как-то это все странно. Вы меня не знаете, не видели, как я колдую, как отвечаю на занятиях. Не проще ли вам взять в ученицы кого-то, кто не завалил экзамен?
- Мне и не нужно этого видеть, - его голос стал ласковее. - Поверь моему опыту, славное дитя, ты вовсе не завалила экзамен, как думаешь. Ты сдала его так как было нужно, если ты веришь в судьбу, я не побоюсь такого слово, как изначально было "предначертано" свыше. Мне не нужны зазнавшиеся светлые отличницы, что действуют по строгому алгоритму учебника и сроду не выходили за рамки написанного кем-то десятилетие назад. А твоему уникальному уму не нужны границы. Мне подойдёт только та, кто темная намного больше по праву рождения, чем она сама предполагала. Правда, без твоего желания у нас ничего не получится.
Припоминая геологической древо своей семьи, мне не удалось даже вскользь уличить кого-то из родственников в сокрытии темного дара. Даже наша особенная тетушка Амаранта, любившая нарядится во всё черное, и проводившая много времени в компании ведьмаков и некромантов ни разу не была поймана за чернокнижием. Но, а вкусах на крепкие напитки и мужчин, как говорится, не спорят те, кто хотят продолжать дружбу.
- А для чего именно вам нужна ученица? Можно пожалуйста поподробнее? - И тут я вспомнила материнские советы, о том, что лучше сначала выпытать, что от тебя требуется любым способом прежде, чем соглашаться на любой, даже безобидный с виду магический контакт. Не хотелось снова вспоминать родственников. Но на тетушек мне не очень везло. Та, что была по отцовской линии после одного неудачного спиритического сеанса ради забавы, едва не обжилась муженьком из самой преисподней. Очень даже завидным в кругу темных: рогатеньким по природе, а не по житейской неудаче на спутниц, женишком-демоном. Глупая просто не разглядела его истинную трехметровую волосатую красоту, ну подумаешь, хвост был, лапы в истинном облике появлялись, ну а где в такие сложные времена лучше найдёшь с такой властью и преданным?
2. Укрощение Василиса во время трапезы домашним скотом включает в себя:
Немного порассуждав, я решила, что оборзевшую зверюгу сначала нужно изолировать от легкого прикорма, чтобы сохранить тех, кто остался, то бишь, отвлечь на себя. Обездвижить сковывающим заклинанием. Тут можно и приморозить хищной птичке-переростку ее задние лапы и шипастый хвост, чтобы она в гневе не измельчила меня себе на жаркое. Связать клюв, накинуть сетчатое растительное плетение на крылья. Пока летающая бестия не оклемалась, лететь за подмогой. Не геройствовать. Странно, но лекция по "Основам обороны от крупных видов агрессивных животных" у меня отлетала от зубов.
Ну и на "сладенькое" осталось практическое задание. В моем случае десерт оказался не только подгорелым, но дубовым, такой не каждая акула, вроде Виталины с ее мощными способными челюстями угрызёт.
3. Срастите четвертое правое ребро заражённого бешенством суслика.
Когда я это прочла не смогла сдержать смех.
На что получила незамедлительный выговор от Софии: - Гликерия, я вижу, тебе весело. Может ты уже готова нам ответить?
- А не гуманнее ли усыпить бедного суслика?
- Это твоё решение вопроса? Мне записать его в ответ? - нахмурив брови, профессор держала свой блокнот для записей наготове.
- Нет, - опустив глаза, ответила. - Мне нужно еще немного времени.
- Это правильно, мы должны помогать каждому существу, - София улыбнулась, у меня отлегло, когда она отодвинула свою книжку для заметок в сторону.
Я стала представлять. Сращивать кости животному с пеной из-за рта было опасно для собственной жизни. Нужно было сначала справиться с другим его недугом. Но как? В глаза бросилась корзинка с травами. Думаю, там найду подходящие. А там уже и с ребром разберусь. Ох как же я не люблю все эти целительские средства и манипуляции. Стелле этикет попался, Виталине кулинария. Шарлотку я бы и с завязанными глазами, заложенным носом и ожогами второй степени приготовила в разы лучше, чем она.
Ну ничего, подожди еще несколько минут до моей очереди, суслик, скоро я тебя вылечу так, как могу только я, будущая светлая, которая обязательно запомнится, разумеется, в хорошем смысле, на этом патоке. Ну или хотя бы облегчу твои страдания, зверюга.
ГЛАВА 3
- Можно я следующая? - мой вопрос прозвучал слегла нагло, с вызовом.
На самом деле, не то что меня волновало попискивающее от боли разъяренное животное, которое в перерывах между отчаянным погрызыванием клетки бросало на присутствующих ненавистный взгляд, а скорее желание поскорее выйти из кабинета со знанием, что я останусь в этих землях и продолжу изучать светлые дисциплины.
- Да, проходи, Гликерия. Посмотрим, что ты там нарешала, - заглядывая в мой листик с некой строгостью в голосе произнесла София.
Я еще не успела озвучить полностью ответ на первый вопрос, как профессор отвлеклась от записи в мою зачетку, подняла на меня разочарованный взгляд. Зацокав языком, покачала головой, тоном отчитывающей матушки меня перебила:
- Гликерия, ну что же ты такая невнимательная?! Когда ты у нас уже наконец думать начнешь?
Эта фраза вогнала меня в ступор, - А что не так-то? Неправильное заклинание использовала?
Аудиторию заполнил заливистый смех Виталины и ее прихвостней.
- Девушки, вылетайте-ка отсюда, нечего мне дисциплину разлагать, - требовательно велела София, указывая пальцем на дверь, ее сдвинутые брови подчеркнули глубокие морщины на старушеческом лбе.
После нескольких возмущенных фырканий, я услышала приятный звук удаляющихся по деревянному полу каблучков.
- Ну раз ты сама не догадалась. Я скажу, что ты сделала невозможное. Обошла все магические запреты и кодексы, которые касались того, чего делать было категорически нельзя в стенах академии Небесной лазури. - Я зажмурила глаза, понимая какую глупую ошибку совершила, нужно было слушать здравый смысл, а не непрекословно следовать написанному. - Мы не имеем право создавать то, что может угрожать безопасности других существ, тем более по отношению к самому слизню это негуманно. Особь, не наделённая должным для нового образа уровнем мышления, навыков и инстинктов непредсказуема, когда чувствует в себе силу, которой от природы не обладала. Поэтому первое задание было с подвохом. Оно включала в себя простой ответ с отсылкой на магический кодекс.
Тяжело выдохнув, расстроенно согласилась, - Я поняла, вы правы. Это всё волнение. - Ну а что я еще могла сказать, что я не запомнила элементарную вещь, потому что в день изучения этой темы все время думала не о предмете, а о ярко-алом пятне на своем платье в районе груди, которое я посадила ягодным джемом во время вкусного перекуса в столовой и намеревалась незаметно для профессора вывести бытовыми чарами? Только я начинала бормотать, как сидящая рядом Виталина стала посмеиваться и я сбилась, в итоге получилось совершенно другое заклинание. На платье выросла полянка крошечных опят. Это уже скрыть было сложнее. Остаток лекции пришлось дослушивать обеим в коридоре через плотно закрытую дверь с защитным барьером от таких конфузов. То есть информация как бы поступала, но приглушённо-искаженным голосом лектора.
- Ладно, не расстраивайся, ещё не всё потеряно, - профессор смягчилась. - Расскажи, как ты справилась с василиском.
После первой неудачи моя вера в себя в разы обмельчала. Голос стал неуверен, на каждом предложении я умудрилась несколько раз запнуться.
- Смелее, Гликерия. Молодец. Все верно говоришь. Помимо всего перечисленного на хищную особь кроме обездвиживания можно было наложить сонные чары для большего спокойствия.
Я ощутила внезапную легкость, на моем лице медленно проступила улыбка. Похвала профессора меня приободрила.
- Суслик уже заждался тебя, не бойся, медленно подойди к клетке и открой её.
Я громко сглотнула. Легко сказать "не бойся". Покрасневшие глаза пушистого грызуна с любопытством стали меня изучать, зверюшка замерла, прутья железной клетки уже не казались ему такими вкусными, как маячащая на горизонте моя дрожащая рука.
Стоило мне открыть клетку, как животное упало на лопатки, рано я обрадовалась, что испытание будет легким, я чудом успела отдернуть палец от его острых желтоватых зубов, мгновение, и суслик уже стоял на двух задних лапках. Когда клетка захлопнулась перед его крошечным влажным коричневым носиком, он с досадой завизжал. Грызун крутанул головой, и его зараженная слюна угодила мне на бровь. Скривившись, протерла ее краешком рукава бежевой блузки.
Мое время было ограничено, настой из успокаивающих трав не сваришь, тем более котелка я не заметила. В кропотливом отборе их я тоже не видела смысла. Схватила небольшую корзинку из прутьев и стала бросать в нее всё, на что упал мой меткий глаз: валерьяну, лаванду, душицу, тимьян, ромашку, последним туда угодил пустырник.
Сорвала с каждого растения немного листиков и цветков, стала измельчать в ступке до кашицеобразной массы. Пахло довольно приятно. Не знаю как там суслик, но я очень даже успокоилась.
Теперь меня мучил вопрос - как эту неаппетитную лекарственную смесь запихнуть в его пасть, когда он мягко сказать не в настроении?
София терпеливо ждала моих дальнейших действий. Ее взгляд скользнул на перчатки. Мне показалось что, это подсказка и я решила ей воспользоваться.
- Тише милашка, - резко открыла клетку и схватила млекопитающее за шкирку, зверь пискнул. Я поняла, что ему больно, бережно переложила его на спину, слегка надавив на него, удерживала. Свободной рукой попыталась его накормить. Челюсть ни в какую не разжималась. Когда он, наконец, сдался и приоткрыл рот, зелёная жижа незамедлительно была выплюнута мне на лоб. От отвращения и страха перед заражением, мои пальцы немедленно разжались. Когда я уже не следила за сусликом и своими эпитетами, озверевшая кроха попыталась меня цапнуть. Тогда я предположила, что лучше сначала всё же починить его ребро, может, он тогда подобреет. Снова обездвижила свой тепленький экзаменационный материал, в ход пошло сращивающее кости заклинание.
Всё прошло вполне успешно. Трещины больше не было и, почему профессор только схватилась за голову?
- Довольно, - отрезала она, выхватив у меня малютку, затем, погладив по шёрстке на спине, вернула его в клетку. - Что за спектакль? Когда это мы бешенство лечили народными средствами от бессонницы и стресса? Если бы ты хорошо осмотрела рабочее место, увидела бы набор первой помощи лекаря, в нём было всё необходимое, чтобы за 5 минут создать вакцину и сделать суслику укол. На худой конец, можно было использовать уже готовое лекарство, оно было почти на виду, висело рядом с поилкой. Но ты не стала задавать вопросы, посчитала что ты слишком умна для этого, ну или упряма.
Я ахнула, - И что теперь? Может я могу еще что-то сделать? - я ощутила внезапную тяжесть, глаза застилали слезы, взгляд становился мутным.
- Ничего, Гликерия, собирать вещи. Ты выполнила верно лишь одно задание из трех. Пересдача в этом случае не предусмотрена. Честно, я думаю в тёмных землях тебе, и правда, будет лучше, - добрая старушка переменилась в лице, от нее веяло холодом и безразличием. - Ты свободна, пожалуйста, не задерживай других. Желаю тебе успехов с новой магией. Там меньше правил и запретов. Не отчаивайся. Теперь это твой путь.
Ее слова еще долго вертелись в моей голове, когда я, захлебываясь слезами корила себя за свою спешку, сидя на подоконнике недалеко от того злополучного кабинета, в котором решилась моя судьба.
И что дальше? Что теперь меня ждет? Что я скажу матери, когда она спросит, как все прошло? Знаю, что отец не подаст вида, что расстроен, протараторит что-то вроде: "Ну наконец-то хоть кто-то в нашей семье решился на что-то новенькое. А то все светлое, да розовое, а черное стройнит и выглядит стильно". Старшая сестра одарит высокомерным взглядом, скажет: "Ничего удивительного, что еще можно было ожидать от такой как она?"
Мне совершенно не хотелось об этом думать. Я была эмоциональна опустошена. Ужасно болела голова, разговоры счастливых адептов уже в третий раз о том, как они легко сдали экзамен лишь подливали масло в огонь, казалось, еще немного и я отвечу им со всех красотой и беспардонностью как и полагается тёмной, которой мне теперь предстояло стать.
Не знаю сколько я сидела, копаясь в себе, пока ко мне не подошел высокий мужчина в чёрных одеждах, которого я раньше у нас не видела.
Представившись как Настас, он любезно поинтересовался о моем несчастье.
Когда я ему рассказала, он мягко улыбнулся и успокоил меня:
- Это всего лишь экзамен. Он ничего не значит. Только ты сама можешь знать какая ты на самом деле. Никто лучше других не определит, что за сила течёт в твоей крови. Только тебе решать развивать в себе светлую или темную магию. Уверен, последняя тебе понравится куда больше, чем первая.
ГЛАВА 4
Обычно я неохотно шла на контакт с незнакомыми мужчинами, не то чтобы я боялась всяких баек, звучащих из уст одиноких фей, вроде: "Все мужики одинаковые, им только одно и нужно, воспользуются тобой, а ты и "пыльца пресвятая" сказать не успеешь, как за твоей хрупкой спинкой гора немытой посуды, а за руки и ноги хватают непойми откуда взявшиеся крылатые дармоедики - твои детишки." Но в этом человеке было что-то особенное, одновременно пугающее и завораживающее. Мне хотелось ему верить, ведь этот светловолосый похожий на ведьмака господин поддержал меня, когда я осталась совсем одна и не знала куда податься со своим горем. Большие близко просаженные глаза, как два тумана среди арктических ледников, звали меня за собой. О трудном жизненном пути Настаса говорили не только его шрамы, вдумчивый, тяжелый взгляд, но и само лицо - грубые, бравые черты бывалого воина. В молодости он был очень красив, это было заметно сразу, ведь даже частично поседев, с густой щетиной он не растерял своего обаяния.
- Спасибо, но мне бы хотелось остаться здесь, доказать что они ошиблись, - уже успокоившись, не таким заунывным голосом ответила, сдержав новую волну слез.
- Как ты говоришь тебя зовут, юное дитя? - присаживаясь рядом, поинтересовался мужчина.
- Гликерия.
- Знаешь что, Гликерия. Я как раз из той самой академии, в которую ты так сильно боишься попасть. - Мои глаза округлились, не скажу, что я не рассматривала этот вариант, когда его увидела, но все же мне было проще предположить, что он новый преподаватель, ну или чей-то отец. - Я профессор одного, скажем так, особого факультета. - Это словосочетание он выделил интонацией. - И мне очень нужна такая талантливая ученица, которая еще не успела полностью раскрыть свой потенциал. Ох… Гликерия. Ты и не подогреваешь какой ты незамеченный чудесный алмазик. Как любой драгоценный камень ты нуждаешься в должном внимании и уходе. Ты поможешь мне, ну а я тебе! Что скажешь?
Не каждый день я слышала комплименты в адрес своего дара, точнее их никогда и не было, мне говорили, что у меня красивые глаза, шикарные волосы, и то девушки. Но когда меня сравнили даже не с золотом, а с самим алмазом, я ощутила, как меня переполняет счастье. Может этот профессор, и правда, смог разглядеть во мне нежно такое, что другие, в том числе, к своему стыду, и я сама, предпочли не замечать?
- Благодарю за тёплые слова, мне, правда, очень приятно. Но как-то это все странно. Вы меня не знаете, не видели, как я колдую, как отвечаю на занятиях. Не проще ли вам взять в ученицы кого-то, кто не завалил экзамен?
- Мне и не нужно этого видеть, - его голос стал ласковее. - Поверь моему опыту, славное дитя, ты вовсе не завалила экзамен, как думаешь. Ты сдала его так как было нужно, если ты веришь в судьбу, я не побоюсь такого слово, как изначально было "предначертано" свыше. Мне не нужны зазнавшиеся светлые отличницы, что действуют по строгому алгоритму учебника и сроду не выходили за рамки написанного кем-то десятилетие назад. А твоему уникальному уму не нужны границы. Мне подойдёт только та, кто темная намного больше по праву рождения, чем она сама предполагала. Правда, без твоего желания у нас ничего не получится.
Припоминая геологической древо своей семьи, мне не удалось даже вскользь уличить кого-то из родственников в сокрытии темного дара. Даже наша особенная тетушка Амаранта, любившая нарядится во всё черное, и проводившая много времени в компании ведьмаков и некромантов ни разу не была поймана за чернокнижием. Но, а вкусах на крепкие напитки и мужчин, как говорится, не спорят те, кто хотят продолжать дружбу.
- А для чего именно вам нужна ученица? Можно пожалуйста поподробнее? - И тут я вспомнила материнские советы, о том, что лучше сначала выпытать, что от тебя требуется любым способом прежде, чем соглашаться на любой, даже безобидный с виду магический контакт. Не хотелось снова вспоминать родственников. Но на тетушек мне не очень везло. Та, что была по отцовской линии после одного неудачного спиритического сеанса ради забавы, едва не обжилась муженьком из самой преисподней. Очень даже завидным в кругу темных: рогатеньким по природе, а не по житейской неудаче на спутниц, женишком-демоном. Глупая просто не разглядела его истинную трехметровую волосатую красоту, ну подумаешь, хвост был, лапы в истинном облике появлялись, ну а где в такие сложные времена лучше найдёшь с такой властью и преданным?
