- Сейчас, - дал команду Беломир, и мы окружили зверя со всех сторон, набрасывая на него рвущуюся на части рубашку, которая должна была его удержать, но только разозлила.
Пока он над нами смеялся, Ясмина умудрилась затолкать в его пасть серебро. От очередного запланированного превращения он ослаб, Беломир держал его руки, и я успела вовремя вонзить в его сердце кол, пока он не прошептал какое-нибудь необратимое заклинание.
Я тяжело выдохнула, облокачиваясь о ступеньки, никто не пострадал. Но я была сильно вымотана и еще больше испугана. Беломир приобнял нас. А затем, закинув мертвого мужчину себе на плечо, понес его на открытую поляну, - он тяжелее, чем я думал, - произнес юноша.
- Конечно, внутри него жило громадное чудовище, - усмехнулась Руфина.
Мы наломали веток и соорудили хороший костёр, в котором вскоре горел еще один поверженный берегинями и их новым другом зверь.
В последние дни все было слишком спокойно, но Беломир все равно каждый день к нам захаживал. Помогал домашнюю утварь починить, да на ужин иногда оставался.
Один раз зачем-то принес мне огромный букет моих любимых полевых цветов. Они были настолько яркими и пёстрыми, что я не сразу смогла отреагировать на непривычное ко мне внимание.
- Это кому? - потирая шею, спросила.
- Тебе, - как всегда лучезарно улыбнувшись ласково произнёс он, протягивая пахнущие летом и жизнью цветы.
У нас с ними было много общего, и все не сводилось к простой красоте, мы застыли едва распустившись, какое-то время они простоят в вазе, а затем завянут и больше никто не почувствует их дивного запаха и не улыбнётся, рассматривая яркие и такие нежные лепестки. В один день и я уйду так и не постарев, я не оставлю после себя ни семечка, мой стебель не пустит не единого бутона. Я просто исчезну, не оставив после себя никого живого, кроме бессмертных бессмысленных перевираемых легенд о моем опостылом существовании.
Я морщусь, когда он подходит ко мне еще на один шаг ближе, а затем, уставившись на цветы, запинаясь, роняю, - Ззачем мне цветы? Разве их не дарят на праздники или, если хотят порадовать свою невесту или жену?
- Да, так оно и есть, - его глупый взгляд сводил меня с ума.
- Но я тебе не невеста и сегодня обычный день, - я стояла на своем, отказываясь принимать эти цветы.
- Есения, извини, если я поставил тебя в неловкое положение. Но ты мне очень понравилась с нашей первой встречи. И дня не проходит, чтобы я о тебе не думал. И этот букет, и мое присутствие - это лишь меньшее, как я могу проявить свои чувства к тебе.
- Спасибо за цветы. Но тебе лучше уйти, - я отвернулась, не желая видеть его опечаленное лицо.
- Почему? Что плохого в том, что один человек что-то чувствует к другому? Или я тебе настолько противен, что ты больше не можешь меня видеть - он повернул меня к себе, ища поддержку в моих глазах, но я не смела их поднять. Я боялась, что мои эмоции возьмут верх и это нас обоих со времен погубит.
Его пальцы нежно казались моей щеки, но даже это не смягчило мой ответ, в произнесенных мною словах я выплеснула всю ту несправедливость, что я годами носила на своей шеи, не смея никому возродить, - Да ничего хорошего с этого не выйдет, человек-то может и чувствует, но ты, наверное, забыл, что я однажды умерла и, как минимум, я уже другая. Я уже сама не знаю кем я стала, но я навсегда останусь такой, пока на смену мне не переродится новая девушка, - я уже кричала, а из глаз начинали лениво капать слезы, - это может быть через год, а может через 100 и более лет. Ты мне не противен, нет, - я взяла его за руки, - я не рассказала тебе, что меня к тебе привёл венок на Ивана Купалу, если бы не обстоятельства, то я бы решила, что ты мой суженый. Но такие как я не становятся невестами и уж тем более женами, в основном, мы умираем еще до свадьбы. Я не хочу, чтобы ты видел, как я во второй раз умру, а еще больше не хочу видеть, как ты слабеешь, стареешь и болеешь с годами, а я остаюсь полной сил. Это еще хуже. Прости, но у судьбы для меня далеко не счастливые планы.
Его лицо покраснело, а голос стал жестче, - я не понимаю, зачем ты так со мной, но если ты хочешь поругаться, то у тебя получилось. Но если ты решила всю жизнь посвятить борьбе с нечистью и делить одну крышу с неродными сестрами, то я тебя разочарую. Я просто так не сдамся,- бросив на меня разгневанный взгляд, он вышел за дверь, бросая на пол цветы, которые я сразу же прижала к сердцу.
Я так и осталась сидеть одна. Пока с реки не вернулись мои названные сестры.
- Есения, ты в порядке? Твоя собственная тень и то ярче, - Ясмина приложила ладонь к моему лбу, проверяя температуру тела.
- Я уже сама не знаю, - я опустила плечи, мои руки безвольно болтались.
- Рассказывай, что случилось? Если бы твоё унылое выражение лица могло заговорить, оно было бы куда красноречивее, - ближе ко мне подвигаясь, спросила сестра, она старалась улыбаться, но я видела как ее беспокоило мое состояние.
У меня жутко болела голова, мои попытки сделать вид, что все в порядке не увенчались успехом, моя фальшивая вспыхивающая и тут же исчезающая улыбка меня выдавала.
В моей голове крутились мрачные мысли: Ну вот и все. Он ушел и больше никогда не придет. Я сама все испортила. Как я не была морально истощена, Ясмину бы не удовлетворил мой короткий ответ. Обнажать чувства перед той берегиней, которая не знала, что такое потеря себя и самого дорого, что может быть у человека - его опоры, семьи, своих истоков, прошлого, было не самой лучшей затеей. Но у меня не было выбора.
- Мы повздорили с Беломиром, - сухо пробормотала, сводя вместе брови, мой поверхностный вдох едва оказался громче, чем я думала.
Ясмина приобняла меня сбоку, - Думаю, ты хочешь рассказать куда больше, чем сейчас позволяешь.
Ее слова и понимающий взгляд послужили для меня толчком и все то, что я держала в себе несколько часов, сидя наедине с собой вырвалось вместе со сдавленными всхлипами, - Он, оонн ушел, - я запиналась, руки дрожали, а ком в горле мешал говорить, - он принес мне цветы, просто так, от души, а я вместо того, чтобы их с благодарностью принять еще и накричала на него.
К утешительному разговору присоединилась Руфина, - Есения, я не думаю, что он мог воспринять близко к сердцу твою реакцию. Тебе раньше не делали подарки.
- Дело не в подарках, он можно сказать мне в лоб признался в любви, а я сказала, что у нас нет будущего. По крайней мере, у меня. Я не хотела его обидеть, для меня важно его счастье. Но боюсь, наполовину живой мертвец, за которым уже давно зарегистрировано место в склепе среди других берегинь, не сможет его осчастливить, - шум в ушах начинал сходить на нет, но взгляд все еще был мутным от застилающих глаза слез.
Ясмина напряжённо наполовину улыбнулась, слегка наклонив голову набок. Искоса на меня посмотрев, она сочувственно нахмурилась, и утешающе произнесла мягким голосом, - Это не первая и не последняя ваша ссора. Если вам Богами предначертано быть вместе. То хоть небеса упадут на землю, вы все равно будете с ним встречаться вновь и вновь, - она похлопала меня по спине, проникаясь чувствами.
- Спасибо, - выпрямляя сгорбленную спину, тихо поблагодарила.
Руфина на мгновение приложила руку к сердцу и тут же опустила, качая головой. Она протянула ко мне ладонь, но так и не коснулась, ее рука замерла в воздухе, а затем снова опустилась на колено, - Я думаю, ты должна первая с ним заговорить. Ты знаешь, где он живет? Может тебе следует его навестить?
Я приподняла глаза, оставляя в покое василек, который я все время крутила в руках, - Ты права. Я так и сделаю. Я примерно знаю в какой части деревни он мог жить. А дальше я уже спрошу. Спасибо вам, девочки, если бы не вы, я бы и дальше плакала, - я обняла сестер, а затем умылась.
Позволила Ясмине заплести свои длинные волосы в косу по кругу головы и оставить часть лежащих на спине локонов. Я переодела свежее воздушное белоснежное платье с ветвистыми узорами намного ниже колен и сделала из части подаренных цветов новый венок, закрепила его на макушке.
Шаркающей походкой я плелась точно не знаю куда, в моих глазах не было блеска, только застывшие слезы от мысли, что он не захочет меня слушать. Меня мучало непреходящее ощущение тяжести внутри, словно я несла непосильную ношу.
Увидев на пол пути знакомый силуэт вдали на пустой дорожке, я, все еще не веря, закрыла глаза, закачала головой. На моем лице медленно проступила улыбка.
Какое-то время мы оба стояли как в плохо замешанном тесте неумелой, еще неопытной хозяйки, не смея сделать шаг навстречу.
От его почти немигающего взгляда искрящихся молодой зеленью глаз, мое лицо засияло. А на щеках проступил румянец. Он долго изучал меня своим ищущим взглядом. Его пунцовые припухлые губы изогнулись в сладостной улыбке.
Сильной рабочей ладонью он провел по жидкой рыжеватой бороде и, разладив лоб, произнес надломленным голосом, звенящим в моих ушах журчащими по весне ручейками, в его порывистом тоне слышалось облегчение, - Ты передумала, - он громко выдохнул и сделал неуверенный шаг мне навстречу.
К моему телу вернулась подвижность, и я побежала в его объятья. Ни секунды не колеблясь, я запрыгнула к нему на руки, и моя хрупкая ладошка утонула в его огромной мозолистой руке, ощутив всю шершавость его натруженной кожи.
- Я не могла иначе, - сказала бархатным голосом, перебирая пальцами его курчавые, отдающие желтизной волосы, - я была не права, - эти слова мне дались тяжелее.
Но стоило почувствовать опору его богатырской бугристой груди, как я уже не могла сомневаться в сказанном.
Глупо ухмыльнувшись, я постаралась от него отстраниться, но он только сильнее меня к себе прижал.
Я уже не замечала, как из высоких камышей за нами кто-то наблюдал, приоткрыв свой рыбоподобный рот. Мои мысли спутались. Мне хотелось только одного - касаться его горячей кожи, чувствовать твердость его груди и силу рук обвивающих мое тело.
- Ты правильно сделала, обещаю. Ты не пожалеешь о своем выборе, - он присел на полянку, а меня усадил к себе на колени, своими загорелыми огрубевшими пальцами он медленно провёл от одной моей шеи к другой, касаясь подбородка, мне стало щекотно, но я не успела засмеяться. Он уже запустил свою мозолимую ладонь в мои мягкие волосы и ближе притянул к себе мое лицо. Всего на мгновение наши взгляды встретились, в его было желание и еще что-то мне еще незнакомое, в моем - скорее смятение и любопытство. Его овальный, немного заострённый подбородок коснулся моего, и я почувствовала его жаркие сочные губы на своих губах. Это был мой первый поцелуй. Я не знала что делать, поэтому просто закрыла глаза, доверившись опыту его ласкающих губ. Сначала поцелуй был более нежным, но страсть только нарастала, его любопытный язык изучал мой рот. Мы упали на траву, и вот я уже оказалась снизу. Он целовал мою шею, мои ключицы, поглаживал бедра. Беломир уже тяжело дышал, но он не мог продолжить, по его возбужденным горящим желанием глазам я все понимала, поэтому не стала спорить, когда он внезапно от меня отпрянул, усаживаясь рядом.
Тяжело выдохнув, он положил голову на согнутые колени, - я очень сильно этого хочу, но не так. Ты слишком чиста, чтобы я мог тобою здесь попользоваться. Пока ты не станешь моей женой, я больше не дотронусь не до чего, кроме твоих манящих губ.
Я пригладила растрёпанные волосы, - Так будет правильнее для нас обоих, но я не хочу торопиться со свадьбой. И, вообще, ты мной не пользуешься. Я сама была не против этого.
- Есения, - немного растерянным голосом произнес, не поднимая взгляда.
- Что, Беломир? - я одарила его нежной и мягкой улыбкой.
- Извини, что еще вчера не сказал. Я не смог. Знаю, ты меня сейчас, возможно, возненавидишь. Но я не мог найти нужных слов, чтобы о таком сообщить.
Я напряглась, опираясь ладонью о землю, привстала.
- Мне нужно оставить тебя на какое-то время, - он сделал паузу, рассматривая свои пальцы.
- И на сколько же? Если пару дней, то ничего. Я найду чем себя занять. Знаешь же, упыри любят преподносить внезапные сюрпризы, - оптимистично произнесла, не подозревая, что я близко не догадывалась, о чем шла речь.
- Есения, это займет не несколько дней, а скорее месяцев. Помнишь, я говорил, что меня выбрали воеводой, скоро у нас намечается военный поход, уже все припасы и оружие собрано, - он попытался меня приобнять, но я отдернула руку.
- И когда? - сжимая кулаки, процедила.
- Завтра на рассвете, - низко произнес, тяжело вздыхая, - я сам этого теперь не хочу, когда встретил и уже пылко полюбил тебя, но долг есть долг. У меня нет другого выбора. Надеюсь, ты меня дождешься, и мы сразу посватаемся. Мои родители будут в восторге от такой невестки. Особенно матушка. Она всегда мечтала о дочке.
Я, казалось, его не слышала, - Так у нас всего одна ночь?
- Да.
- Пошли, - я потянула его за руку, повернувшись в сторону дома.
- Куда? - он, вытаращив глаза, замер.
- Оберег хочу тебе в дорогу сделать - берегиню. Это маленькая тряпичная куколка...
- Знаю, которая будет меня оберегать, и у нее нет лица. Я ценю это, но, может, мы лучше побудем наедине. Я ничего не имею против твоих сестёр. Но мне хотелось бы больше никого этой ночью кроме тебя не видеть.
- Вот сделаю куклу, и пойдём, куда захочешь.
Мы не шли, а бежали до нашей избы.
Пока сестры ошарашенно на меня глядели, я вывалила из сундучка все ткани, что у меня были и трясущимися пальцами стала перебирать пока не нашла любимые лоскутки - алые с белой вышивкой, белые и светло- зелёные как его глаза.
Я взяла 7 лоскутков ткани и стала их рвать до нужных размеров, а затем складывать из них куколку, белый цвет был ее головой, туловищем и руками, платье было красным с зелёным фартуком, когда я почти закончила, обмотала вокруг шеи и рук нити, на голове завязала салатовый платочек - талисман был готов.
Я осторожно положила маленькую куколку на его ладонь, - Только не потеряй. Она будет тебя вместо меня беречь от ран, будет охранять твой сон и напоминать обо мне.
- Спасибо, ни за что не потеряю, - он бережно повесил куколку на шею под рубахой.
Пока сестры не засыпали нас расспросами, мы пошли туда, где впервые встретились. В обнимку наблюдали как такое большое Ярило, багряно-красного цвета прощается с жарким днем, ласково даря нам последние лучи, перед тем как скрыться в зелени высоких деревьев, отражаясь в реке.
Мы делились сокровенными воспоминаниями и как давние знакомые смеялись, пока не вспоминали о тех жалких часах, что нам посчастливилось остаться вместе перед жестокими, холодными месяцами долгой разлуки. Мы постоянно целовались до боли и сбитого дыхания, чтобы не забыть этот сладкий малиновый вкус на губах, ставшей нашем общем послевкусием горькой ягоды на устах.
- Ты меня дождешься? - томно спросил он, зарываясь носом в мои волосы, - не отдашь другому свое сердце?
Сначала я подумала, что он подшучивает, но его выражение лица было серьезным, уже светало, поэтому я могла разглядеть каждую родинку на его теле, каждый незаживший до конца шрам, покрытый белым грубым рубцом, новые ссадины, про себя их подсчитывала и надеялась, что за время его похода новых не прибавится.
Я посмотрела на небо и про себя помолилась:
Пока он над нами смеялся, Ясмина умудрилась затолкать в его пасть серебро. От очередного запланированного превращения он ослаб, Беломир держал его руки, и я успела вовремя вонзить в его сердце кол, пока он не прошептал какое-нибудь необратимое заклинание.
Я тяжело выдохнула, облокачиваясь о ступеньки, никто не пострадал. Но я была сильно вымотана и еще больше испугана. Беломир приобнял нас. А затем, закинув мертвого мужчину себе на плечо, понес его на открытую поляну, - он тяжелее, чем я думал, - произнес юноша.
- Конечно, внутри него жило громадное чудовище, - усмехнулась Руфина.
Мы наломали веток и соорудили хороший костёр, в котором вскоре горел еще один поверженный берегинями и их новым другом зверь.
ГЛАВА 9
В последние дни все было слишком спокойно, но Беломир все равно каждый день к нам захаживал. Помогал домашнюю утварь починить, да на ужин иногда оставался.
Один раз зачем-то принес мне огромный букет моих любимых полевых цветов. Они были настолько яркими и пёстрыми, что я не сразу смогла отреагировать на непривычное ко мне внимание.
- Это кому? - потирая шею, спросила.
- Тебе, - как всегда лучезарно улыбнувшись ласково произнёс он, протягивая пахнущие летом и жизнью цветы.
У нас с ними было много общего, и все не сводилось к простой красоте, мы застыли едва распустившись, какое-то время они простоят в вазе, а затем завянут и больше никто не почувствует их дивного запаха и не улыбнётся, рассматривая яркие и такие нежные лепестки. В один день и я уйду так и не постарев, я не оставлю после себя ни семечка, мой стебель не пустит не единого бутона. Я просто исчезну, не оставив после себя никого живого, кроме бессмертных бессмысленных перевираемых легенд о моем опостылом существовании.
Я морщусь, когда он подходит ко мне еще на один шаг ближе, а затем, уставившись на цветы, запинаясь, роняю, - Ззачем мне цветы? Разве их не дарят на праздники или, если хотят порадовать свою невесту или жену?
- Да, так оно и есть, - его глупый взгляд сводил меня с ума.
- Но я тебе не невеста и сегодня обычный день, - я стояла на своем, отказываясь принимать эти цветы.
- Есения, извини, если я поставил тебя в неловкое положение. Но ты мне очень понравилась с нашей первой встречи. И дня не проходит, чтобы я о тебе не думал. И этот букет, и мое присутствие - это лишь меньшее, как я могу проявить свои чувства к тебе.
- Спасибо за цветы. Но тебе лучше уйти, - я отвернулась, не желая видеть его опечаленное лицо.
- Почему? Что плохого в том, что один человек что-то чувствует к другому? Или я тебе настолько противен, что ты больше не можешь меня видеть - он повернул меня к себе, ища поддержку в моих глазах, но я не смела их поднять. Я боялась, что мои эмоции возьмут верх и это нас обоих со времен погубит.
Его пальцы нежно казались моей щеки, но даже это не смягчило мой ответ, в произнесенных мною словах я выплеснула всю ту несправедливость, что я годами носила на своей шеи, не смея никому возродить, - Да ничего хорошего с этого не выйдет, человек-то может и чувствует, но ты, наверное, забыл, что я однажды умерла и, как минимум, я уже другая. Я уже сама не знаю кем я стала, но я навсегда останусь такой, пока на смену мне не переродится новая девушка, - я уже кричала, а из глаз начинали лениво капать слезы, - это может быть через год, а может через 100 и более лет. Ты мне не противен, нет, - я взяла его за руки, - я не рассказала тебе, что меня к тебе привёл венок на Ивана Купалу, если бы не обстоятельства, то я бы решила, что ты мой суженый. Но такие как я не становятся невестами и уж тем более женами, в основном, мы умираем еще до свадьбы. Я не хочу, чтобы ты видел, как я во второй раз умру, а еще больше не хочу видеть, как ты слабеешь, стареешь и болеешь с годами, а я остаюсь полной сил. Это еще хуже. Прости, но у судьбы для меня далеко не счастливые планы.
Его лицо покраснело, а голос стал жестче, - я не понимаю, зачем ты так со мной, но если ты хочешь поругаться, то у тебя получилось. Но если ты решила всю жизнь посвятить борьбе с нечистью и делить одну крышу с неродными сестрами, то я тебя разочарую. Я просто так не сдамся,- бросив на меня разгневанный взгляд, он вышел за дверь, бросая на пол цветы, которые я сразу же прижала к сердцу.
Я так и осталась сидеть одна. Пока с реки не вернулись мои названные сестры.
- Есения, ты в порядке? Твоя собственная тень и то ярче, - Ясмина приложила ладонь к моему лбу, проверяя температуру тела.
- Я уже сама не знаю, - я опустила плечи, мои руки безвольно болтались.
- Рассказывай, что случилось? Если бы твоё унылое выражение лица могло заговорить, оно было бы куда красноречивее, - ближе ко мне подвигаясь, спросила сестра, она старалась улыбаться, но я видела как ее беспокоило мое состояние.
У меня жутко болела голова, мои попытки сделать вид, что все в порядке не увенчались успехом, моя фальшивая вспыхивающая и тут же исчезающая улыбка меня выдавала.
В моей голове крутились мрачные мысли: Ну вот и все. Он ушел и больше никогда не придет. Я сама все испортила. Как я не была морально истощена, Ясмину бы не удовлетворил мой короткий ответ. Обнажать чувства перед той берегиней, которая не знала, что такое потеря себя и самого дорого, что может быть у человека - его опоры, семьи, своих истоков, прошлого, было не самой лучшей затеей. Но у меня не было выбора.
- Мы повздорили с Беломиром, - сухо пробормотала, сводя вместе брови, мой поверхностный вдох едва оказался громче, чем я думала.
Ясмина приобняла меня сбоку, - Думаю, ты хочешь рассказать куда больше, чем сейчас позволяешь.
Ее слова и понимающий взгляд послужили для меня толчком и все то, что я держала в себе несколько часов, сидя наедине с собой вырвалось вместе со сдавленными всхлипами, - Он, оонн ушел, - я запиналась, руки дрожали, а ком в горле мешал говорить, - он принес мне цветы, просто так, от души, а я вместо того, чтобы их с благодарностью принять еще и накричала на него.
К утешительному разговору присоединилась Руфина, - Есения, я не думаю, что он мог воспринять близко к сердцу твою реакцию. Тебе раньше не делали подарки.
- Дело не в подарках, он можно сказать мне в лоб признался в любви, а я сказала, что у нас нет будущего. По крайней мере, у меня. Я не хотела его обидеть, для меня важно его счастье. Но боюсь, наполовину живой мертвец, за которым уже давно зарегистрировано место в склепе среди других берегинь, не сможет его осчастливить, - шум в ушах начинал сходить на нет, но взгляд все еще был мутным от застилающих глаза слез.
Ясмина напряжённо наполовину улыбнулась, слегка наклонив голову набок. Искоса на меня посмотрев, она сочувственно нахмурилась, и утешающе произнесла мягким голосом, - Это не первая и не последняя ваша ссора. Если вам Богами предначертано быть вместе. То хоть небеса упадут на землю, вы все равно будете с ним встречаться вновь и вновь, - она похлопала меня по спине, проникаясь чувствами.
- Спасибо, - выпрямляя сгорбленную спину, тихо поблагодарила.
Руфина на мгновение приложила руку к сердцу и тут же опустила, качая головой. Она протянула ко мне ладонь, но так и не коснулась, ее рука замерла в воздухе, а затем снова опустилась на колено, - Я думаю, ты должна первая с ним заговорить. Ты знаешь, где он живет? Может тебе следует его навестить?
Я приподняла глаза, оставляя в покое василек, который я все время крутила в руках, - Ты права. Я так и сделаю. Я примерно знаю в какой части деревни он мог жить. А дальше я уже спрошу. Спасибо вам, девочки, если бы не вы, я бы и дальше плакала, - я обняла сестер, а затем умылась.
Позволила Ясмине заплести свои длинные волосы в косу по кругу головы и оставить часть лежащих на спине локонов. Я переодела свежее воздушное белоснежное платье с ветвистыми узорами намного ниже колен и сделала из части подаренных цветов новый венок, закрепила его на макушке.
ГЛАВА 10
Шаркающей походкой я плелась точно не знаю куда, в моих глазах не было блеска, только застывшие слезы от мысли, что он не захочет меня слушать. Меня мучало непреходящее ощущение тяжести внутри, словно я несла непосильную ношу.
Увидев на пол пути знакомый силуэт вдали на пустой дорожке, я, все еще не веря, закрыла глаза, закачала головой. На моем лице медленно проступила улыбка.
Какое-то время мы оба стояли как в плохо замешанном тесте неумелой, еще неопытной хозяйки, не смея сделать шаг навстречу.
От его почти немигающего взгляда искрящихся молодой зеленью глаз, мое лицо засияло. А на щеках проступил румянец. Он долго изучал меня своим ищущим взглядом. Его пунцовые припухлые губы изогнулись в сладостной улыбке.
Сильной рабочей ладонью он провел по жидкой рыжеватой бороде и, разладив лоб, произнес надломленным голосом, звенящим в моих ушах журчащими по весне ручейками, в его порывистом тоне слышалось облегчение, - Ты передумала, - он громко выдохнул и сделал неуверенный шаг мне навстречу.
К моему телу вернулась подвижность, и я побежала в его объятья. Ни секунды не колеблясь, я запрыгнула к нему на руки, и моя хрупкая ладошка утонула в его огромной мозолистой руке, ощутив всю шершавость его натруженной кожи.
- Я не могла иначе, - сказала бархатным голосом, перебирая пальцами его курчавые, отдающие желтизной волосы, - я была не права, - эти слова мне дались тяжелее.
Но стоило почувствовать опору его богатырской бугристой груди, как я уже не могла сомневаться в сказанном.
Глупо ухмыльнувшись, я постаралась от него отстраниться, но он только сильнее меня к себе прижал.
Я уже не замечала, как из высоких камышей за нами кто-то наблюдал, приоткрыв свой рыбоподобный рот. Мои мысли спутались. Мне хотелось только одного - касаться его горячей кожи, чувствовать твердость его груди и силу рук обвивающих мое тело.
- Ты правильно сделала, обещаю. Ты не пожалеешь о своем выборе, - он присел на полянку, а меня усадил к себе на колени, своими загорелыми огрубевшими пальцами он медленно провёл от одной моей шеи к другой, касаясь подбородка, мне стало щекотно, но я не успела засмеяться. Он уже запустил свою мозолимую ладонь в мои мягкие волосы и ближе притянул к себе мое лицо. Всего на мгновение наши взгляды встретились, в его было желание и еще что-то мне еще незнакомое, в моем - скорее смятение и любопытство. Его овальный, немного заострённый подбородок коснулся моего, и я почувствовала его жаркие сочные губы на своих губах. Это был мой первый поцелуй. Я не знала что делать, поэтому просто закрыла глаза, доверившись опыту его ласкающих губ. Сначала поцелуй был более нежным, но страсть только нарастала, его любопытный язык изучал мой рот. Мы упали на траву, и вот я уже оказалась снизу. Он целовал мою шею, мои ключицы, поглаживал бедра. Беломир уже тяжело дышал, но он не мог продолжить, по его возбужденным горящим желанием глазам я все понимала, поэтому не стала спорить, когда он внезапно от меня отпрянул, усаживаясь рядом.
Тяжело выдохнув, он положил голову на согнутые колени, - я очень сильно этого хочу, но не так. Ты слишком чиста, чтобы я мог тобою здесь попользоваться. Пока ты не станешь моей женой, я больше не дотронусь не до чего, кроме твоих манящих губ.
Я пригладила растрёпанные волосы, - Так будет правильнее для нас обоих, но я не хочу торопиться со свадьбой. И, вообще, ты мной не пользуешься. Я сама была не против этого.
- Есения, - немного растерянным голосом произнес, не поднимая взгляда.
- Что, Беломир? - я одарила его нежной и мягкой улыбкой.
- Извини, что еще вчера не сказал. Я не смог. Знаю, ты меня сейчас, возможно, возненавидишь. Но я не мог найти нужных слов, чтобы о таком сообщить.
Я напряглась, опираясь ладонью о землю, привстала.
- Мне нужно оставить тебя на какое-то время, - он сделал паузу, рассматривая свои пальцы.
- И на сколько же? Если пару дней, то ничего. Я найду чем себя занять. Знаешь же, упыри любят преподносить внезапные сюрпризы, - оптимистично произнесла, не подозревая, что я близко не догадывалась, о чем шла речь.
- Есения, это займет не несколько дней, а скорее месяцев. Помнишь, я говорил, что меня выбрали воеводой, скоро у нас намечается военный поход, уже все припасы и оружие собрано, - он попытался меня приобнять, но я отдернула руку.
- И когда? - сжимая кулаки, процедила.
- Завтра на рассвете, - низко произнес, тяжело вздыхая, - я сам этого теперь не хочу, когда встретил и уже пылко полюбил тебя, но долг есть долг. У меня нет другого выбора. Надеюсь, ты меня дождешься, и мы сразу посватаемся. Мои родители будут в восторге от такой невестки. Особенно матушка. Она всегда мечтала о дочке.
Я, казалось, его не слышала, - Так у нас всего одна ночь?
- Да.
- Пошли, - я потянула его за руку, повернувшись в сторону дома.
- Куда? - он, вытаращив глаза, замер.
- Оберег хочу тебе в дорогу сделать - берегиню. Это маленькая тряпичная куколка...
- Знаю, которая будет меня оберегать, и у нее нет лица. Я ценю это, но, может, мы лучше побудем наедине. Я ничего не имею против твоих сестёр. Но мне хотелось бы больше никого этой ночью кроме тебя не видеть.
- Вот сделаю куклу, и пойдём, куда захочешь.
Мы не шли, а бежали до нашей избы.
Пока сестры ошарашенно на меня глядели, я вывалила из сундучка все ткани, что у меня были и трясущимися пальцами стала перебирать пока не нашла любимые лоскутки - алые с белой вышивкой, белые и светло- зелёные как его глаза.
Я взяла 7 лоскутков ткани и стала их рвать до нужных размеров, а затем складывать из них куколку, белый цвет был ее головой, туловищем и руками, платье было красным с зелёным фартуком, когда я почти закончила, обмотала вокруг шеи и рук нити, на голове завязала салатовый платочек - талисман был готов.
Я осторожно положила маленькую куколку на его ладонь, - Только не потеряй. Она будет тебя вместо меня беречь от ран, будет охранять твой сон и напоминать обо мне.
- Спасибо, ни за что не потеряю, - он бережно повесил куколку на шею под рубахой.
Пока сестры не засыпали нас расспросами, мы пошли туда, где впервые встретились. В обнимку наблюдали как такое большое Ярило, багряно-красного цвета прощается с жарким днем, ласково даря нам последние лучи, перед тем как скрыться в зелени высоких деревьев, отражаясь в реке.
Мы делились сокровенными воспоминаниями и как давние знакомые смеялись, пока не вспоминали о тех жалких часах, что нам посчастливилось остаться вместе перед жестокими, холодными месяцами долгой разлуки. Мы постоянно целовались до боли и сбитого дыхания, чтобы не забыть этот сладкий малиновый вкус на губах, ставшей нашем общем послевкусием горькой ягоды на устах.
ГЛАВА 11
- Ты меня дождешься? - томно спросил он, зарываясь носом в мои волосы, - не отдашь другому свое сердце?
Сначала я подумала, что он подшучивает, но его выражение лица было серьезным, уже светало, поэтому я могла разглядеть каждую родинку на его теле, каждый незаживший до конца шрам, покрытый белым грубым рубцом, новые ссадины, про себя их подсчитывала и надеялась, что за время его похода новых не прибавится.
Я посмотрела на небо и про себя помолилась:
