С самого утра на борт небольшими группами возвращались гулявшие всю ночь матросы и абордажники. Шлюпок на корабле было восемь, но курсировали всего четыре, восемь шлюпочных команд посменно (пока одна команда работает - вторая отдыхает) возили экипаж с берега на борт. Кроме людей, шлюпки возили также продукты, боеприпасы и материалы, в спешке закупленные старшим плотником на случай поломок. В одной из гребных команд наравне со всеми работала Нарья.
К четырём часам пополудни все пираты были на месте. Капитан устроил смотр наличного состава, сделав выговор главам ватаг за растрёпанный и помятый вид абордажников. Это на словах только пафосно звучит “устроил смотр личного состава”. На деле же это была разношерстная толпа закоренелых преступников и убийц, которая кое-как выстроилась на квартердеке. Абордажники были пестро одеты, в цветных головных платках или шляпах на неухоженных волосах. Матросы - босоногие, чтоб проще было передвигаться по скользкой палубе и вантам, в просторных рубахах и парусиновых штанах. Люди, анималы, гетербаги и прочие разумные стояли, вооруженные кто чем, даже для приличия не держа строй. Кто-то жевал табак, кто-то скручивал папиросу, чтоб закурить сразу же, как всё закончится.
В пять пополудни на борт погрузили последние припасы, якорь был поднят и “Ветер удачи” взял курс к архипелагу Иглы.
Плавание проходило легко и непринуждённо. “Ветер удачи” шел в галфвинд левым галсом, слегка кренясь на подветренную сторону. Фон Грин днём пропадал в штурманской рубке, рядом с ним постоянно вилась Энилле, отвлекая Отто и подтрунивая над Нарьей, что делало процесс обучения невыносимым. Надо отдать штурману должное - в моменты, когда надо было работать, он собирал волю в кулак и целиком отдавался делу, не обращая внимания на прекрасные глаза абордажницы.
Но и она не слишком долго уделяла ему внимание, через неделю переключившись со штурмана на охмурение более перспективной цели - капитана. Отто этого как будто и не заметил - днём она всё также общалась с ним, а по ночам, во время капитанской вахты, бегала к штурвалу, строя глазки Фел’Рису.
Кастиль первое время, как и обещала, приглядывала за Энилле, но когда прошло две недели, а девушка так и не вызвала подозрений, глава ватаги решила, что Нарья, не со зла, но от скудоумия или зависти, оговорила новенькую. Посовещавшись с Лотегрой, Кастиль выдала Нарье наряд на камбузе в наказание за распространение слухов и клевету на соотрядника.
Пришлось девчонке разрываться между учёбой у штурмана и чисткой овощей. Естественно, своё наказание девушка посчитала несправедливым и от обиды перестала разговаривать с подругами. Хотя от недостатка общения она не страдала - Эрк, толстый, добродушный кок, был весьма словоохотлив и не затыкался ни на минуту всё время, что был на камбузе.
Вставать приходилось рано - надо было приступить к работе за полчаса до возвращения ночной вахты, чтоб накормить их завтраком. Затем она должна была перемыть всю посуду и помочь коку начистить и нарезать овощей к обеду. Всё это в качку, когда одно неверное движение - и палец валяется на полу, отрезанный острым ножом. Пока Нарье везло - она отделывалась порезами и один раз опрокинула на пол кастрюлю с кипящей водой. Иногда Нарья чувствовала, будто за ней кто-то наблюдает и защищает от серьёзных травм. Казалось, сам корабль старался меньше качаться на волнах, когда девушка орудовала опасными ножами. Нарье хотелось думать, что это за ней приглядывает Нииштаратеш.
Однако фортуна - дама переменчивая, о чём не забывает напомнить своим забывчивым поклонникам. Когда до нужного острова остался примерно день пути, на горизонте показалось судно, оно шло чуть медленнее, чем “Ветер Удачи”, но более удачным курсом, и грозило нагнать фрегат в кратчайшие сроки.
Капитану споро доложили о попутчике. Фел’Рис вышел на палубу и обеспокоенно рассматривал приближающийся корабль в подзорную трубу.
Все наверх! Включить ускорение, мрр! - капитан сложил трубу и развернулся к обеспокоенному рулевому, - доложить об изменениях обстановки фон Грину, пусть посмотрит, можно ли тут пройти побыстрее. Надо добраться до острова первыми.
Фел’Рис перехватил штурвал у рулевого. Началась гонка, победу или проигрыш в которой капитан не хотел оставлять на навыки другого человека.
Вестовые передали приказ второй группе матросов, которые сейчас отдыхали. На палубе и над ней закипела работа. Отто активировал артефакт, который позволял кораблю ненадолго увеличить скорость движения, и вышел со своими расчётами на квартердек.
Взглянув в подзорную трубу, Фел’Рис отметил, что и на корабле противника закипела работа. Тот явно хотел обойти “Ветер Удачи”, но безнадёжно отставал. Внезапно, на глазах изумлённых наблюдателей, корабль нырнул под воду, чтоб через некоторое время выскочить, как пробка из бутылки, уже гораздо ближе к острову.
Кошкина мать! - выругался Фел’рис на такое положение дел. - Хаотик! Придётся драться. Голдман, расчехляй орудия. Дрейкс, готовь своих. Рифь фок - попробуем маневрировать.
Будто подтверждая эти слова, корабль противника изменил курс и пошел наперерез “Ветру удачи”, открывая орудийные порты на орудийной деке. Хаотик был гораздо массивнее, длиннее и шире “Ветра” - водоизмещением примерно в тысячу тонн, он нёс на трёх мачтах полное парусное вооружение, имел орудийную деку и открытую орудийную палубу: на первой стояли восемнадцати фунтовые орудия, на второй - двенадцати фунтовые. Тогда как у Ветра было всего двенадцать пушек по борту и две на корме, но они были двадцати фунтовые. Как говорится - не числом, так качеством.
Ветер был вдвое меньшего водоизмещения и, в силу своей улучшенной на верфях Ахайоса конструкции, манёвреннее и быстрее. Длиной примерно в 48-50 метров, шириной он был меньше, чем обычные корабли такого же ранга - всего 10 метров. Да и ветер ему благоволил - стоило Фел’Рису немного изменить направление и курс сменился с галфвинда на крутой бакштаг, что давало преимущество в скорости.
Идти на абордаж Фел’рис не хотел - хаотиков на борту противника было в разы больше, к тому же они в эйфории боя не замечали ранений, продолжая сражаться даже тогда, когда были ранены в сердце или голову. Кидать своих людей на такого противника и не получить ничего, кроме головной боли и кучи мертвецов - может быть Фел’рис и был безрассудным, но сумасшедшим он не был. Оставалось одно - в артиллерийской дуэли расстрелять врага, не давая сблизиться на расстояние броска абордажных кошек.
Правый борт - брандскугели, левый - бомбы, - прозвучал приказ. Канониры, стоявшие наготове по своим местам, стали методично заряжать орудия тяжелыми снарядами, которые подносили им пороховые обезьяны (так уничижительно пираты называли младших помощников канонира, чьей обязанностью было носить заряды и снаряды к пушкам из специальных ящиков).
Из-за недавнего мятежа численность команды резко сократилась, а малый срок, проведённый на берегу, не позволил набрать достаточное количество людей. Орудийных расчетов хватало целиком только на один борт. У каждой пушки было по четыре человека, не считая пороховых обезьян - они помощью откатных талей откатывали пушку от порта, один закладывал картуз с порохом и закладывал снаряд, потом пушку возвращали на место, второй наводил её на цель, третий с помощью пальника поджигал снаряд, четвертый банником прочищал жерло после выстрела.
Старшим над канонирами был Алиор Голдман - мужчина лет тридцати, типичной сетрафийской внешности: короткие, подстриженные по уставу светло-каштановые волосы, узкое чисто выбритое лицо, сосредоточенно нахмуренные брови, тонкие, поджатые губы, льдистые глаза прячутся за стёклами кожаных гоглов с тёмными стеклами и колдовскими числами на оправе (призваных “тушить” отблески от воды и увеличивать точность расчёта наведения). Он был одет в темно-синий форменный мундир с вышитой на плече серебряной нитью цифрой 9, синие же штаны, заправленные в высокие сапоги из толстой кожи, черный кожаный фартук, немного испачканный в пороховой пыли. Зычным голосом он передавал канонирам приказы капитана и подгонял пороховых обезьян.
Рысин кусал губы, видя, что полноценно работать двумя бортами у него не получится, придётся маневрировать, после каждого выстрела перебрасывая расчеты со стороны на сторону. Понимая, что у врага преимущество в количестве и команды и пушек, Фел’рису ничего не оставалось, кроме как пойти на риск.
“Ветер удачи” шел в бакштаг, чтоб оставаться на выбранном курсе, капитан то приваливался к ветру, то уваливался. Для эффективной стрельбы нужно было подойти на два кабельтова - при стрельбе с большего расстояния сильно терялась точность. Но на такой дистанции фрегат был уязвим для вражеских пушек. Фел’рис знал это и старался вести фрегат так, чтоб противник мог стрелять только носовыми орудиями, а сам Ветер при смене галса мог атаковать как минимум третью борта.
Стрелки - на марс! - по команде отряд лучников-анилитов и мушкетёры из отряда Кастиль заняли места на марсовых площадках, которые тут же были прикрыты защитными магическими щитами. Среди стрелков Отто, находившийся рядом с капитаном, заметил Энилле. Её винтовка была украшена сетрафийскими колдовскими символами, которые активировались при нажатии, на куртке висели алмарские печати с молитвами, защитные амулеты в виде брошей и усиливающие артефакты в виде пуговиц. Девушка любовно провела рукой по цевью винтовки, активируя символы точности, дальности и скорости, и сорвала с куртки печать, которая рассыпалась искрами, окутав марсовую площадку божественным щитом. Этот щит заряжал любой снаряд, который пролетал из него наружу, энергией, способной влиять на хаотических созданий. Заметив обеспокоенный взгляд Отто, Энилле послала ему воздушный поцелуй и снова сосредоточилась на задаче.
Хаотический фрегат приближался. Ткань его парусов под действием губительной энергии исказилась, напоминая перепонку осьминога. Мачты корабля и бушприт были усеяны живыми полипами и кораллами, корпус полностью оброс ракушками и тиной, среди которой копошились мелкие рачки и слизни, а канаты такелажа, казалось, были скручены из водорослей.
Хаотик поторопился и первый дал залп носовыми орудиями, понадеявшись на искусство своих канониров или просто пристреливаясь - изъеденные полипами и ракушками ядра упали далеко перед носом “Ветра Удачи”, подняв по фонтану брызг. Фел’рис не поддался на провокацию, и вел корабль прежним курсом.
Пока вражеский корабль перезаряжал орудия, “Ветер удачи” подошел на расчетную дальность, резко лёг в крутой бейдевинд, повернувшись бортом к безоружному хаотику, и разрядил в него все 12 пушек. От удара о корабль брандскугели разлетелись и расплескали по палубе и носу зажигательный состав. Сразу хаотик не загорелся, как ни расчитывал на это Фел’рис. Разворачиваясь в бакштаг, вражеский фрегат выстрелил по Ветру бомбами из пушек правого борта, но этот залп был погашен мистическим щитом, который окутал корабль рысина за мгновение до выстрела. Вылетевшие при разрыве бомб ядовитые членистоногие попадали в воду, не сумев на инерции долететь до корабля. В то время, как тяжёлый хаотик заканчивал манёвр, юркий Ветер совершил поворот оверштаг и разрядил во вражеский корабль пять из двенадцати пушек левого борта, нанеся бомбами большие, но не критические повреждения обшивке.
Пушечные выстрелы сказали Нарье, которая отрабатывала своё наказание на камбузе, что наверху происходит бой. Она бросила нож и уже хотела бежать на палубу, но была остановлена грозным окриком кока. Медведь умел громко и грозно рычать.
- Думаешь свинтить, девочка?
Нарья резко остановилась и развернулась к Эрку. Медведь был явно недоволен - черные глаза метали молнии, а маленькие покрытые мехом ушки были прижаты к голове.
- Картошку не дочистила, всё бросила, воспользовалась тем, что я отвлёкся, и решила сбежать?
- Но, Эрк…
- Разговорчики! Вернись на место и закончи.
- Но ведь там бой!
- И ты боишься, что без тебя всех победят? - Эрк раздражённо фыркнул. - Команды “к бою” не было, значит ты там ни к чему. А вот если я с обедом опоздаю, капитан нас с тобой явно не похвалит.
Глядя на обеспокоенную девушку, мечущуюся между желанием бежать в сражение и необходимостью выполнить задание, медведь смягчился.
Пока там говорят пушки, значит вплотную корабли ещё не сошлись. Голос у Дрейкса зычный, команду “приготовиться к абордажу” ты не пропустишь. Так что будь любезна вернуться к картошке.
Нарья прерывисто втянула носом воздух, выдохнула и снова взялась за злополучный нож, надеясь, что мучения в ближайшее время прекратятся. Лучше сражаться с врагом и быть раненой, чем чистить эту чертову картошку!
Перезаряжая пушки и щит, Ветер лег на курс, противоположный начальному. Фел’рис намеревался оторваться от хаотика, но получил вдогонку ядра из носовых в корму. Тем временем стрелки на марсовых площадках продолжали поливать вражеский корабль стрелами и пулями, не давая канонирам на открытой палубе нормально работать. Залпы стрелков делали своё дело - тут и там искаженные, извращённые создания, раньше бывшие людьми или анималами, падали, чтоб больше не встать.
Энилле сломала на куртке очередную печать, прицелилась в стоящего у штурвала хаотика, и выстрелила. Заряженная божественной энергией пуля впечаталась прямо в лоб рулевому. Он постоял секунду, будто ничего не случилось, и осел горской мелких рачков, которые тут же превратились в мерзкую слизь и расплескались по палубе. Оставшийся без управления штурвал завертелся, но был перехвачен другим хаотиком. Ни первый, ни второй явно не были капитаном богопротивного корабля. Энилле чертыхнулась и решила во что бы то ни стало сократить поголовье штурманов и рулевых на хаотическом судне.
Тем временем, госпожа Удача, в честь которой был назван фрегат Фел’риса, в очередной раз подбросила монету. Следующий залп вражеского корабля снёс Ветру половину бизань-мачты и пару стакселей. Фел’рис подпустил хаотический фрегат поближе, прекратил маневрировать и развернул корабль полным бортом.
К четырём часам пополудни все пираты были на месте. Капитан устроил смотр наличного состава, сделав выговор главам ватаг за растрёпанный и помятый вид абордажников. Это на словах только пафосно звучит “устроил смотр личного состава”. На деле же это была разношерстная толпа закоренелых преступников и убийц, которая кое-как выстроилась на квартердеке. Абордажники были пестро одеты, в цветных головных платках или шляпах на неухоженных волосах. Матросы - босоногие, чтоб проще было передвигаться по скользкой палубе и вантам, в просторных рубахах и парусиновых штанах. Люди, анималы, гетербаги и прочие разумные стояли, вооруженные кто чем, даже для приличия не держа строй. Кто-то жевал табак, кто-то скручивал папиросу, чтоб закурить сразу же, как всё закончится.
В пять пополудни на борт погрузили последние припасы, якорь был поднят и “Ветер удачи” взял курс к архипелагу Иглы.
Плавание проходило легко и непринуждённо. “Ветер удачи” шел в галфвинд левым галсом, слегка кренясь на подветренную сторону. Фон Грин днём пропадал в штурманской рубке, рядом с ним постоянно вилась Энилле, отвлекая Отто и подтрунивая над Нарьей, что делало процесс обучения невыносимым. Надо отдать штурману должное - в моменты, когда надо было работать, он собирал волю в кулак и целиком отдавался делу, не обращая внимания на прекрасные глаза абордажницы.
Но и она не слишком долго уделяла ему внимание, через неделю переключившись со штурмана на охмурение более перспективной цели - капитана. Отто этого как будто и не заметил - днём она всё также общалась с ним, а по ночам, во время капитанской вахты, бегала к штурвалу, строя глазки Фел’Рису.
Кастиль первое время, как и обещала, приглядывала за Энилле, но когда прошло две недели, а девушка так и не вызвала подозрений, глава ватаги решила, что Нарья, не со зла, но от скудоумия или зависти, оговорила новенькую. Посовещавшись с Лотегрой, Кастиль выдала Нарье наряд на камбузе в наказание за распространение слухов и клевету на соотрядника.
Пришлось девчонке разрываться между учёбой у штурмана и чисткой овощей. Естественно, своё наказание девушка посчитала несправедливым и от обиды перестала разговаривать с подругами. Хотя от недостатка общения она не страдала - Эрк, толстый, добродушный кок, был весьма словоохотлив и не затыкался ни на минуту всё время, что был на камбузе.
Вставать приходилось рано - надо было приступить к работе за полчаса до возвращения ночной вахты, чтоб накормить их завтраком. Затем она должна была перемыть всю посуду и помочь коку начистить и нарезать овощей к обеду. Всё это в качку, когда одно неверное движение - и палец валяется на полу, отрезанный острым ножом. Пока Нарье везло - она отделывалась порезами и один раз опрокинула на пол кастрюлю с кипящей водой. Иногда Нарья чувствовала, будто за ней кто-то наблюдает и защищает от серьёзных травм. Казалось, сам корабль старался меньше качаться на волнах, когда девушка орудовала опасными ножами. Нарье хотелось думать, что это за ней приглядывает Нииштаратеш.
Однако фортуна - дама переменчивая, о чём не забывает напомнить своим забывчивым поклонникам. Когда до нужного острова остался примерно день пути, на горизонте показалось судно, оно шло чуть медленнее, чем “Ветер Удачи”, но более удачным курсом, и грозило нагнать фрегат в кратчайшие сроки.
Прода от 26.11.2018, 18:42
Капитану споро доложили о попутчике. Фел’Рис вышел на палубу и обеспокоенно рассматривал приближающийся корабль в подзорную трубу.
Все наверх! Включить ускорение, мрр! - капитан сложил трубу и развернулся к обеспокоенному рулевому, - доложить об изменениях обстановки фон Грину, пусть посмотрит, можно ли тут пройти побыстрее. Надо добраться до острова первыми.
Фел’Рис перехватил штурвал у рулевого. Началась гонка, победу или проигрыш в которой капитан не хотел оставлять на навыки другого человека.
Вестовые передали приказ второй группе матросов, которые сейчас отдыхали. На палубе и над ней закипела работа. Отто активировал артефакт, который позволял кораблю ненадолго увеличить скорость движения, и вышел со своими расчётами на квартердек.
Взглянув в подзорную трубу, Фел’Рис отметил, что и на корабле противника закипела работа. Тот явно хотел обойти “Ветер Удачи”, но безнадёжно отставал. Внезапно, на глазах изумлённых наблюдателей, корабль нырнул под воду, чтоб через некоторое время выскочить, как пробка из бутылки, уже гораздо ближе к острову.
Кошкина мать! - выругался Фел’рис на такое положение дел. - Хаотик! Придётся драться. Голдман, расчехляй орудия. Дрейкс, готовь своих. Рифь фок - попробуем маневрировать.
Будто подтверждая эти слова, корабль противника изменил курс и пошел наперерез “Ветру удачи”, открывая орудийные порты на орудийной деке. Хаотик был гораздо массивнее, длиннее и шире “Ветра” - водоизмещением примерно в тысячу тонн, он нёс на трёх мачтах полное парусное вооружение, имел орудийную деку и открытую орудийную палубу: на первой стояли восемнадцати фунтовые орудия, на второй - двенадцати фунтовые. Тогда как у Ветра было всего двенадцать пушек по борту и две на корме, но они были двадцати фунтовые. Как говорится - не числом, так качеством.
Ветер был вдвое меньшего водоизмещения и, в силу своей улучшенной на верфях Ахайоса конструкции, манёвреннее и быстрее. Длиной примерно в 48-50 метров, шириной он был меньше, чем обычные корабли такого же ранга - всего 10 метров. Да и ветер ему благоволил - стоило Фел’Рису немного изменить направление и курс сменился с галфвинда на крутой бакштаг, что давало преимущество в скорости.
Идти на абордаж Фел’рис не хотел - хаотиков на борту противника было в разы больше, к тому же они в эйфории боя не замечали ранений, продолжая сражаться даже тогда, когда были ранены в сердце или голову. Кидать своих людей на такого противника и не получить ничего, кроме головной боли и кучи мертвецов - может быть Фел’рис и был безрассудным, но сумасшедшим он не был. Оставалось одно - в артиллерийской дуэли расстрелять врага, не давая сблизиться на расстояние броска абордажных кошек.
Правый борт - брандскугели, левый - бомбы, - прозвучал приказ. Канониры, стоявшие наготове по своим местам, стали методично заряжать орудия тяжелыми снарядами, которые подносили им пороховые обезьяны (так уничижительно пираты называли младших помощников канонира, чьей обязанностью было носить заряды и снаряды к пушкам из специальных ящиков).
Из-за недавнего мятежа численность команды резко сократилась, а малый срок, проведённый на берегу, не позволил набрать достаточное количество людей. Орудийных расчетов хватало целиком только на один борт. У каждой пушки было по четыре человека, не считая пороховых обезьян - они помощью откатных талей откатывали пушку от порта, один закладывал картуз с порохом и закладывал снаряд, потом пушку возвращали на место, второй наводил её на цель, третий с помощью пальника поджигал снаряд, четвертый банником прочищал жерло после выстрела.
Старшим над канонирами был Алиор Голдман - мужчина лет тридцати, типичной сетрафийской внешности: короткие, подстриженные по уставу светло-каштановые волосы, узкое чисто выбритое лицо, сосредоточенно нахмуренные брови, тонкие, поджатые губы, льдистые глаза прячутся за стёклами кожаных гоглов с тёмными стеклами и колдовскими числами на оправе (призваных “тушить” отблески от воды и увеличивать точность расчёта наведения). Он был одет в темно-синий форменный мундир с вышитой на плече серебряной нитью цифрой 9, синие же штаны, заправленные в высокие сапоги из толстой кожи, черный кожаный фартук, немного испачканный в пороховой пыли. Зычным голосом он передавал канонирам приказы капитана и подгонял пороховых обезьян.
Рысин кусал губы, видя, что полноценно работать двумя бортами у него не получится, придётся маневрировать, после каждого выстрела перебрасывая расчеты со стороны на сторону. Понимая, что у врага преимущество в количестве и команды и пушек, Фел’рису ничего не оставалось, кроме как пойти на риск.
“Ветер удачи” шел в бакштаг, чтоб оставаться на выбранном курсе, капитан то приваливался к ветру, то уваливался. Для эффективной стрельбы нужно было подойти на два кабельтова - при стрельбе с большего расстояния сильно терялась точность. Но на такой дистанции фрегат был уязвим для вражеских пушек. Фел’рис знал это и старался вести фрегат так, чтоб противник мог стрелять только носовыми орудиями, а сам Ветер при смене галса мог атаковать как минимум третью борта.
Стрелки - на марс! - по команде отряд лучников-анилитов и мушкетёры из отряда Кастиль заняли места на марсовых площадках, которые тут же были прикрыты защитными магическими щитами. Среди стрелков Отто, находившийся рядом с капитаном, заметил Энилле. Её винтовка была украшена сетрафийскими колдовскими символами, которые активировались при нажатии, на куртке висели алмарские печати с молитвами, защитные амулеты в виде брошей и усиливающие артефакты в виде пуговиц. Девушка любовно провела рукой по цевью винтовки, активируя символы точности, дальности и скорости, и сорвала с куртки печать, которая рассыпалась искрами, окутав марсовую площадку божественным щитом. Этот щит заряжал любой снаряд, который пролетал из него наружу, энергией, способной влиять на хаотических созданий. Заметив обеспокоенный взгляд Отто, Энилле послала ему воздушный поцелуй и снова сосредоточилась на задаче.
Хаотический фрегат приближался. Ткань его парусов под действием губительной энергии исказилась, напоминая перепонку осьминога. Мачты корабля и бушприт были усеяны живыми полипами и кораллами, корпус полностью оброс ракушками и тиной, среди которой копошились мелкие рачки и слизни, а канаты такелажа, казалось, были скручены из водорослей.
Хаотик поторопился и первый дал залп носовыми орудиями, понадеявшись на искусство своих канониров или просто пристреливаясь - изъеденные полипами и ракушками ядра упали далеко перед носом “Ветра Удачи”, подняв по фонтану брызг. Фел’рис не поддался на провокацию, и вел корабль прежним курсом.
Пока вражеский корабль перезаряжал орудия, “Ветер удачи” подошел на расчетную дальность, резко лёг в крутой бейдевинд, повернувшись бортом к безоружному хаотику, и разрядил в него все 12 пушек. От удара о корабль брандскугели разлетелись и расплескали по палубе и носу зажигательный состав. Сразу хаотик не загорелся, как ни расчитывал на это Фел’рис. Разворачиваясь в бакштаг, вражеский фрегат выстрелил по Ветру бомбами из пушек правого борта, но этот залп был погашен мистическим щитом, который окутал корабль рысина за мгновение до выстрела. Вылетевшие при разрыве бомб ядовитые членистоногие попадали в воду, не сумев на инерции долететь до корабля. В то время, как тяжёлый хаотик заканчивал манёвр, юркий Ветер совершил поворот оверштаг и разрядил во вражеский корабль пять из двенадцати пушек левого борта, нанеся бомбами большие, но не критические повреждения обшивке.
Пушечные выстрелы сказали Нарье, которая отрабатывала своё наказание на камбузе, что наверху происходит бой. Она бросила нож и уже хотела бежать на палубу, но была остановлена грозным окриком кока. Медведь умел громко и грозно рычать.
- Думаешь свинтить, девочка?
Нарья резко остановилась и развернулась к Эрку. Медведь был явно недоволен - черные глаза метали молнии, а маленькие покрытые мехом ушки были прижаты к голове.
- Картошку не дочистила, всё бросила, воспользовалась тем, что я отвлёкся, и решила сбежать?
- Но, Эрк…
- Разговорчики! Вернись на место и закончи.
- Но ведь там бой!
- И ты боишься, что без тебя всех победят? - Эрк раздражённо фыркнул. - Команды “к бою” не было, значит ты там ни к чему. А вот если я с обедом опоздаю, капитан нас с тобой явно не похвалит.
Глядя на обеспокоенную девушку, мечущуюся между желанием бежать в сражение и необходимостью выполнить задание, медведь смягчился.
Пока там говорят пушки, значит вплотную корабли ещё не сошлись. Голос у Дрейкса зычный, команду “приготовиться к абордажу” ты не пропустишь. Так что будь любезна вернуться к картошке.
Нарья прерывисто втянула носом воздух, выдохнула и снова взялась за злополучный нож, надеясь, что мучения в ближайшее время прекратятся. Лучше сражаться с врагом и быть раненой, чем чистить эту чертову картошку!
Перезаряжая пушки и щит, Ветер лег на курс, противоположный начальному. Фел’рис намеревался оторваться от хаотика, но получил вдогонку ядра из носовых в корму. Тем временем стрелки на марсовых площадках продолжали поливать вражеский корабль стрелами и пулями, не давая канонирам на открытой палубе нормально работать. Залпы стрелков делали своё дело - тут и там искаженные, извращённые создания, раньше бывшие людьми или анималами, падали, чтоб больше не встать.
Энилле сломала на куртке очередную печать, прицелилась в стоящего у штурвала хаотика, и выстрелила. Заряженная божественной энергией пуля впечаталась прямо в лоб рулевому. Он постоял секунду, будто ничего не случилось, и осел горской мелких рачков, которые тут же превратились в мерзкую слизь и расплескались по палубе. Оставшийся без управления штурвал завертелся, но был перехвачен другим хаотиком. Ни первый, ни второй явно не были капитаном богопротивного корабля. Энилле чертыхнулась и решила во что бы то ни стало сократить поголовье штурманов и рулевых на хаотическом судне.
Тем временем, госпожа Удача, в честь которой был назван фрегат Фел’риса, в очередной раз подбросила монету. Следующий залп вражеского корабля снёс Ветру половину бизань-мачты и пару стакселей. Фел’рис подпустил хаотический фрегат поближе, прекратил маневрировать и развернул корабль полным бортом.
