Я задумалась на мгновение, есть ли у мага среди кандидатов в женихи свой ставленник? И если так, то нет ли у Неймана возможности повлиять на божественное решение. Кажется, у меня начала развиваться паранойя: мне всюду мерещились кукловоды, желающие сделать из принцессы марионетку.
Уходить маг не спешил.
– Как вы себя чувствуете, ваше высочество? Ваше состояние стабилизировалось?
Я не сразу догадалась, что спрашивает он вовсе не о моем здоровье.
– Думаю, что очень скоро придет в норму. Днем я попробовала создавать огоньки – и у меня получилось.
Нейман нахмурился.
– Ваше высочество, пока что вам нежелательно тратить силы. Я ведь уже говорил, что лучше воздержаться от использования заклинаний хотя бы еще несколько недель. И попробовать сначала под моим присмотром. Восстановление – процесс долгий, дело не одного месяца. Поразившее вас проклятие могло вызвать необратимые изменения.
О да, оно и вызвало, судя по всему. Вот только нерру магу и в голову не могло прийти, какие именно. Как и понять, насколько велико оказалось искушение попробовать новые возможности.
– Да, я помню, нерр. И обещаю больше не прибегать к магии, пока вы не позволите. Просто так хотелось проверить, не утратила ли я способностей! Я ведь выбрала самое простенькое заклинание!
Память тут же подкинула Дерека, вопрошающего, не собираюсь ли я сжечь дворец, и я прикрыла на миг глаза, отгоняя непрошеные воспоминания. Ну вот, столько лет и не видела и совсем о нем позабыла, а стоило встретиться вновь – и упорно лезет в голову. Что за напасть?
Строгое лицо Неймана смягчилось, он улыбнулся.
– Понимаю, ваше высочество. И все-таки рекомендую больше так не делать. Настоятельно рекомендую.
Я заверила его, что не собираюсь нарушать запрет, подожду еще несколько дней. Успокоенный маг удалился, а я вызвала Диту и велела принести выбранный для церемонии встречи послов наряд. Ну-ка, ну-ка, посмотрим на прославленного похитителя женских сердец вживую!
– Его высочество Анри Амартанский!
Хрупкий сутулый юноша среднего роста с пышными каштановыми локонами и бледно-голубыми водянистыми глазами склонился над моей рукой, прикоснулся влажными губами.
– Я счастлив приветствовать вас, ваше высочество. И горд, что мне выпала честь сразиться за право назвать вас своей суженой.
Я хмыкнула про себя. Если бы судьба наследной принцессы Алареи решалась на турнире, то у Анри не было бы ни малейшего шанса выстоять не то что против Дерека, выросшего в суровом предгорье, но и против дворцового кота мартовского Дилона. Кстати, коты по весне не только орут, но и дерутся. А забавно бы выглядели бои без правил в исполнении рафинированных придворных.
Принц Амартана принял заигравшую на моих губах улыбку на свой счет, приосанился, горделиво выпятил хилую грудь.
– Признаться, я побаивался, что слухи преувеличивают вашу красоту, ваше высочество, но теперь я вижу, что они действительно лгут, только в обратную сторону. Они не передают и сотой доли вашей прелести.
Какой напыщенный болван! Неужели его папенька-король всерьез рассчитывает, что хоть одна девица может польститься не на титул, а на самого принца? У меня-то титул и свой имеется, чужого не надобно, благодарствую. Я попыталась вспомнить, куда отправилось досье Анри, к одобренным или к отклоненным кандидатам. Выбор я почти полностью доверила Анелии, погрузившись в мысли о Дереке, и теперь не смогла бы с точностью сказать, кого подруга сочла достойным женихом. Наверное, принца она все-таки оставила. Тем более, племянника обожаемого Рикарда. Я едва не застонала и мысленно пообещала богам взятку, в смысле пожертвование, если они отбракуют его высочество на первом же этапе.
Прославленный дядюшка принца, надо признать, свою репутацию оправдывал. Внешностью его природа наградила куда более впечатляющей, нежели племянника. Из сходного я отметила лишь цвет волос. Рикард выглядел так, что кинокомпании моего родного мира передрались бы за право снимать его в блокбастерах. Журнальные портреты не лгали: его светлость действительно выглядел образчиком мужчины великолепного. Высокий, гибкий, с царственной осанкой, мальчишеской улыбкой и дерзким взглядом зеленых глаз, он ухитрился очаровать придворных дам, не успев произнести ни слова. Во всяком случае, именно на нем, а не на Анри, сейчас скрестилось большинство женских взглядов. Анелия посматривала на Рикарда искоса и тут же отводила взгляд. «На нос, на объект…» – ехидно подумала я и тут же устыдилась собственных мыслей. Сама-то хороша, полдня провела в глупых мечтаниях.
Поскольку двор Алареи официально находился в трауре, прием отличался скромностью. Никаких танцев, никаких развлечений вроде фейерверков или выступлений артистов. Король Амартана учел мое положение недавно осиротевшей наследницы и прислал с принцем не пышную свиту, а небольшую делегацию, и сейчас я украдкой разглядывала незнакомые лица, пытаясь вычислить, кто же из них главный. По-настоящему главный, а не номинально. Очень сомневаюсь, чтобы его величество не дал послам никакого иного задания, кроме как сопровождать Анри. Скорее уж наоборот, участие дитятки в отборе женихов – всего лишь предлог, а на самом деле кто-то из свиты должен вступить за моей спиной в переговоры, например, с Эллинором. Или же обратиться ко мне напрямую. Или наладить контакт с моим избранником, когда огласят его имя.
Впору посетовать, что история не была моим любимым школьным предметом, хорошо, хоть романы приключенческие я почитывала, вот только представления о придворных интригах имела довольно смутные. Ладно, будем надеяться, что человеческая психология во всех мирах и во всех слоях общества сходна, а значит, высокородные змеищи мало отличаются от гадюк, обитающих в учительской. С чем – с чем, а с желанием подсидеть и подставить от милейших коллег мне приходилось сталкиваться частенько.
Итак, кто из представителей дружественной державы вызывает наибольшие опасения? Для себя я отметила троих: высокого седоволосого типа со спиной столь прямой, что одно это выдавало в нем бывшего военного. Его мне представили как графа лес Амвер. Вторым кандидатом в шпионы и тайные переговорщики, как на мой взгляд, был его светлость Рикард. А что, очень удобное прикрытие – путешественник, бард, бабник и весельчак. От такого каверзы не ждешь, а для сбора информации влюбленная женщина – самое оно. И не заметит, как растреплет все, что знает и о чем только догадывается. И третьим, немного поколебавшись, я добавила в список подозреваемых принца. Вдруг он только притворяется самовлюбленным кретином? Вероятность небольшая, конечно, но и ее следует учесть.
Анри не отходил от меня весь вечер. Держался настолько близко, насколько позволяли правила приличия, и я вскоре уже досадовала на запрет танцев. Тогда, во всяком случае, меня бы избавляли от докучливого кавалера другие партнеры. За ужином, как и следовало ожидать, почетного гостя усадили рядом с наследницей престола, и мне кусок в горло не лез. От непрекращающейся болтовни его высочества голова слегка кружилась, а уши закладывало. Принц, видимо, решил сразу же предстать перед возможной невестой в выгодном свете и вывалить на нее рассказ обо всех имеющихся у него достоинствах, разве что о постельных подвигах умолчал. А так я узнала о том, что его высочество Анри рисует акварелью, сочиняет стихи, подавал надежды в игре на скрипке и еще горы столь же бесполезной информации. К концу ужина у меня уже скулы сводило, будто вместо изысканных блюд на королевский стол подавались одни лимоны без сахара, да еще и политые уксусом от души.
Рикард же очаровал обеих своих соседок по столу. Анелия и бойкая черноволосая пухленькая нерра Регина, вдовушка лет сорока пяти, не сводили с него глаз, забывая о поданных яствах. С моего места не было слышно, о чем рассказывает его светлость, но, судя по округлившимся глазам и приоткрытым ртам прекрасных дам, повествование оказалось увлекательным. Сам королевский братец при этом ухитрялся воздавать должное искусству моих поваров, с величайшим изяществом орудуя столовыми приборами (ожидаемо от знатной персоны), но ни на миг не теряя внимания зачарованных слушательниц (а это уже высший пилотаж). Анелии оставалось только посочувствовать: куда ей, неопытной девочке, против этакого маститого хищника? Ее глаза блестели, на нежных щеках полыхал яркий румянец, и я с тоской подумала, что никакие внушения здесь уже не помогут. Девичье невинное увлечение прямо на моих глазах стремительно превращалось в страстную влюбленность.
***
Заснуть никак не удавалось. Я ворочалась в кровати, перебирала в памяти события вечера, выстраивала в уме разговор с подругой и тут же понимала, что к моим доводам она не прислушается. Дождь мерно стучал в окна, убаюкивал, но сон не шел.
Я выскользнула из постели и босиком прошлепала к балкону, немного помедлила, отворила дверь и поежилась от прохлады. После неудачной засады внизу, в парке, прибавилось по ночам магических огней. Нерр Лестер доложил, что под окнами установили еще и ловушки, так что таинственный любитель экстремального спуска из окон непременно попадется, если решит еще раз выбраться на прогулку столь экзотическим способом. Я подошла к перилам, откинула волосы и подставила разгоряченное лицо дождевым каплям, стараясь выкинуть из головы тяжелые мысли и успокоиться. Удавалось плохо, невеселые размышления никак не желали покидать меня. Чтобы отвлечься, я принялась считать крохотные магические огоньки – сейчас они светили тускло, но разгорались в полную мощь при приближении к ним человека. Один, второй, третий… На пятнадцатом я запнулась, вцепилась пальцами во влажный камень и подалась вперед, пытаясь понять, что именно меня насторожило. Вернулась назад и осознала. Следилки горели слабым желтым светом. Все, кроме тринадцатого и четырнадцатого. Прямо под моим балконом неярко светились два синих огонька.
Я поморгала, зажмурилась и опять открыла глаза. Цвет огоньков не изменился, кроме того, мне показалось, будто они разгорелись ярче, но не увеличились. И чуть сдвинулись в сторону. Точно сдвинулись, приблизились ко мне. Между лопатками похолодело. Кто-то был там, во тьме парка, стоял и наблюдал за мной – это я осознала отчетливо. Смотрел и ничего не делал. Пока что не делал.
«Да ну, чушь какая, – принялась уговаривать я себя. – Даже если кто-то и забрался сюда, обойдя следилки и ловушки, то разглядеть меня в темноте никак не может. Ладно бы луна светила, но небо затянуто, еще и дождь идет. Не ливень, конечно, но увидеть, что на балконе кто-то стоит, нереально». Вот только успокоиться не получалось. Внутри поселилась тревога, благоразумие прямо-таки орало благим матом, что нужно бы ме-е-едленно, осторожно отступить к двери и скрыться в спальне, но я застыла, не в силах пошевелиться. Синие огни приближались, вот они уже почти достигли стены. И мне почудилось, будто я вижу за пеленой дождя огромную фигуру. Зверя. Волка, но гигантского волка, едва ли не в человеческий рост. Зверь задрал морду и принюхался – и я отмерла. Взвизгнула, влетела в комнату, трясясь от ужаса, рухнула в постель и протянула руку, собираясь звать стражу. Прикоснулась к кнопке вызова – и отдернула ладонь. Разум, отключившийся от перепуга, снова заработал. Что я скажу прибежавшим охранникам? Что увидела в парке огроменную зверюгу? И кто мне поверит? Я же сама только что уверяла себя, что разглядеть что-либо во мгле невозможно. Но как-то же увидела…
Нет, бред, мне просто почудилось. Никого там нет. Некстати подумалось, что дождь точно смоет все следы, и утром проверить ничего не удастся, а Лестер точно уверится, что принцесса сошла с ума. Впрочем, мнение начальника стражи меня сейчас волновало куда меньше, чем реальность (или нереальность) моего видения. А был ли волк? Или всему виной моя не в меру разыгравшаяся фантазия? Ага, она самая и обильный торжественный ужин. Правильно говорила толстая детдомовская повариха тетя Клава, выдавая по вечерам дежурным на раздаче кашу без масла и жидкий чай: «На ночь обжираться вредно, кошмары приснятся!» Вот мне и привиделся.
Нет, стражу звать точно нельзя. То-то Эллиор обрадуется, когда ему доложат – а ему доложат обязательно – что у ее высочества на нервной почве мозг повредился. Готова поспорить на любимую диадему, что Старший советник возликует, вознесет хвалу богам, разгонит всех претендентов, отменит королевский отбор и быстренько выдаст меня за своего племянника. Я и пикнуть не успею, а если попробую трепыхаться, так шантаж – метод проверенный и работающий во всех мирах. Войти в историю Лидией Безумной мне не улыбалось. Лидией Безмозглой, впрочем, тоже. Так что о странных видениях лучше никому не сообщать – здоровее буду. Психически, в глазах своих подданных.
Принятое решение не помешало мне утром позвать нерра Лестера и допросить того с пристрастием. Сам нерр, правда, остался в уверенности, что немного нервная после трагической гибели отца принцесса с ним вежливо побеседовала, поинтересовалась, не случилось ли чего ночью да не заметил ли кто из караульных подозрительного. Лестер бодро отрапортовал, что ночь прошла спокойно, караульным не попадались даже влюбленные парочки – дождь разогнал всех желающих побродить по парку. Следилки и ловушки? Исправно работают, разумеется, ее высочество может спать спокойно. Я с милой улыбкой поблагодарила начальника стражи и отпустила его, сама же рухнула в кресло и прижала пальцы к заломившим вискам. Сейчас, при ярком дневном свете, я уже сомневалась, не привиделось ли мне чудовище. «Но синие огоньки-то были», – напомнила я себе. Вышла на балкон и посмотрела вниз.
К завтраку распогодилось, ветер разогнал набухшие низкие тучи, а ближе к полудню все еще теплые солнечные лучи просушили землю. Никаких следов я не обнаружила. Ожидаемо, конечно.
После обеда зашел нерр Нейман, напомнил, что завтра состоится торжественная церемония открытия турнира.
– Списки уже в храме, ваше высочество, – доложил он. – Завтра вечером станут известны имена.
Мне припомнился популярный некогда фильм: каменный кубок, языки огня. Интересно, здесь нас ждет столь же впечатляющее шоу или будет что-то поскромнее? Увы, подробных описаний королевских отборов в Аларее толком не имелось: последние семнадцать поколений наследование шло по прямой мужской линии, а короли – дискриминация, однако! – жен себе выбирали без всяких турнирных глупостей. Не всегда желанных, чаще выгодных, но сами, без божественного вмешательства. Вот в Амартане такая церемония состоялась лет этак сто пятьдесят назад, но не факт, что за прошедшее время не изобрели новые спецэффекты. Как и положено несколько циничной горожанке двадцать первого века, я больше верила в фокусы, чем в чудеса, хотя и существование последних не отрицала. Да одно мое пробуждение в теле Лидии чего стоит! Но выборы жениха будущей королевы, как по мне, событие мелковатое для чуда, зато дающее простор для манипуляций и подлогов.
О том, что завтрашний день определит всю мою дальнейшую жизнь, думать не хотелось. Окончательное решение, конечно, останется за мной, но выбирать-то придется всего из десятка оставшихся претендентов! И времени до свадьбы не так уж и много, а с разводами в Аларее, как уже упоминалось, дело обстоит плохо и у обычных граждан, чего уж говорить о королевской чете.
Уходить маг не спешил.
– Как вы себя чувствуете, ваше высочество? Ваше состояние стабилизировалось?
Я не сразу догадалась, что спрашивает он вовсе не о моем здоровье.
– Думаю, что очень скоро придет в норму. Днем я попробовала создавать огоньки – и у меня получилось.
Нейман нахмурился.
– Ваше высочество, пока что вам нежелательно тратить силы. Я ведь уже говорил, что лучше воздержаться от использования заклинаний хотя бы еще несколько недель. И попробовать сначала под моим присмотром. Восстановление – процесс долгий, дело не одного месяца. Поразившее вас проклятие могло вызвать необратимые изменения.
О да, оно и вызвало, судя по всему. Вот только нерру магу и в голову не могло прийти, какие именно. Как и понять, насколько велико оказалось искушение попробовать новые возможности.
– Да, я помню, нерр. И обещаю больше не прибегать к магии, пока вы не позволите. Просто так хотелось проверить, не утратила ли я способностей! Я ведь выбрала самое простенькое заклинание!
Память тут же подкинула Дерека, вопрошающего, не собираюсь ли я сжечь дворец, и я прикрыла на миг глаза, отгоняя непрошеные воспоминания. Ну вот, столько лет и не видела и совсем о нем позабыла, а стоило встретиться вновь – и упорно лезет в голову. Что за напасть?
Строгое лицо Неймана смягчилось, он улыбнулся.
– Понимаю, ваше высочество. И все-таки рекомендую больше так не делать. Настоятельно рекомендую.
Я заверила его, что не собираюсь нарушать запрет, подожду еще несколько дней. Успокоенный маг удалился, а я вызвала Диту и велела принести выбранный для церемонии встречи послов наряд. Ну-ка, ну-ка, посмотрим на прославленного похитителя женских сердец вживую!
ГЛАВА ШЕСТАЯ
– Его высочество Анри Амартанский!
Хрупкий сутулый юноша среднего роста с пышными каштановыми локонами и бледно-голубыми водянистыми глазами склонился над моей рукой, прикоснулся влажными губами.
– Я счастлив приветствовать вас, ваше высочество. И горд, что мне выпала честь сразиться за право назвать вас своей суженой.
Я хмыкнула про себя. Если бы судьба наследной принцессы Алареи решалась на турнире, то у Анри не было бы ни малейшего шанса выстоять не то что против Дерека, выросшего в суровом предгорье, но и против дворцового кота мартовского Дилона. Кстати, коты по весне не только орут, но и дерутся. А забавно бы выглядели бои без правил в исполнении рафинированных придворных.
Принц Амартана принял заигравшую на моих губах улыбку на свой счет, приосанился, горделиво выпятил хилую грудь.
– Признаться, я побаивался, что слухи преувеличивают вашу красоту, ваше высочество, но теперь я вижу, что они действительно лгут, только в обратную сторону. Они не передают и сотой доли вашей прелести.
Какой напыщенный болван! Неужели его папенька-король всерьез рассчитывает, что хоть одна девица может польститься не на титул, а на самого принца? У меня-то титул и свой имеется, чужого не надобно, благодарствую. Я попыталась вспомнить, куда отправилось досье Анри, к одобренным или к отклоненным кандидатам. Выбор я почти полностью доверила Анелии, погрузившись в мысли о Дереке, и теперь не смогла бы с точностью сказать, кого подруга сочла достойным женихом. Наверное, принца она все-таки оставила. Тем более, племянника обожаемого Рикарда. Я едва не застонала и мысленно пообещала богам взятку, в смысле пожертвование, если они отбракуют его высочество на первом же этапе.
Прославленный дядюшка принца, надо признать, свою репутацию оправдывал. Внешностью его природа наградила куда более впечатляющей, нежели племянника. Из сходного я отметила лишь цвет волос. Рикард выглядел так, что кинокомпании моего родного мира передрались бы за право снимать его в блокбастерах. Журнальные портреты не лгали: его светлость действительно выглядел образчиком мужчины великолепного. Высокий, гибкий, с царственной осанкой, мальчишеской улыбкой и дерзким взглядом зеленых глаз, он ухитрился очаровать придворных дам, не успев произнести ни слова. Во всяком случае, именно на нем, а не на Анри, сейчас скрестилось большинство женских взглядов. Анелия посматривала на Рикарда искоса и тут же отводила взгляд. «На нос, на объект…» – ехидно подумала я и тут же устыдилась собственных мыслей. Сама-то хороша, полдня провела в глупых мечтаниях.
Поскольку двор Алареи официально находился в трауре, прием отличался скромностью. Никаких танцев, никаких развлечений вроде фейерверков или выступлений артистов. Король Амартана учел мое положение недавно осиротевшей наследницы и прислал с принцем не пышную свиту, а небольшую делегацию, и сейчас я украдкой разглядывала незнакомые лица, пытаясь вычислить, кто же из них главный. По-настоящему главный, а не номинально. Очень сомневаюсь, чтобы его величество не дал послам никакого иного задания, кроме как сопровождать Анри. Скорее уж наоборот, участие дитятки в отборе женихов – всего лишь предлог, а на самом деле кто-то из свиты должен вступить за моей спиной в переговоры, например, с Эллинором. Или же обратиться ко мне напрямую. Или наладить контакт с моим избранником, когда огласят его имя.
Впору посетовать, что история не была моим любимым школьным предметом, хорошо, хоть романы приключенческие я почитывала, вот только представления о придворных интригах имела довольно смутные. Ладно, будем надеяться, что человеческая психология во всех мирах и во всех слоях общества сходна, а значит, высокородные змеищи мало отличаются от гадюк, обитающих в учительской. С чем – с чем, а с желанием подсидеть и подставить от милейших коллег мне приходилось сталкиваться частенько.
Итак, кто из представителей дружественной державы вызывает наибольшие опасения? Для себя я отметила троих: высокого седоволосого типа со спиной столь прямой, что одно это выдавало в нем бывшего военного. Его мне представили как графа лес Амвер. Вторым кандидатом в шпионы и тайные переговорщики, как на мой взгляд, был его светлость Рикард. А что, очень удобное прикрытие – путешественник, бард, бабник и весельчак. От такого каверзы не ждешь, а для сбора информации влюбленная женщина – самое оно. И не заметит, как растреплет все, что знает и о чем только догадывается. И третьим, немного поколебавшись, я добавила в список подозреваемых принца. Вдруг он только притворяется самовлюбленным кретином? Вероятность небольшая, конечно, но и ее следует учесть.
Анри не отходил от меня весь вечер. Держался настолько близко, насколько позволяли правила приличия, и я вскоре уже досадовала на запрет танцев. Тогда, во всяком случае, меня бы избавляли от докучливого кавалера другие партнеры. За ужином, как и следовало ожидать, почетного гостя усадили рядом с наследницей престола, и мне кусок в горло не лез. От непрекращающейся болтовни его высочества голова слегка кружилась, а уши закладывало. Принц, видимо, решил сразу же предстать перед возможной невестой в выгодном свете и вывалить на нее рассказ обо всех имеющихся у него достоинствах, разве что о постельных подвигах умолчал. А так я узнала о том, что его высочество Анри рисует акварелью, сочиняет стихи, подавал надежды в игре на скрипке и еще горы столь же бесполезной информации. К концу ужина у меня уже скулы сводило, будто вместо изысканных блюд на королевский стол подавались одни лимоны без сахара, да еще и политые уксусом от души.
Рикард же очаровал обеих своих соседок по столу. Анелия и бойкая черноволосая пухленькая нерра Регина, вдовушка лет сорока пяти, не сводили с него глаз, забывая о поданных яствах. С моего места не было слышно, о чем рассказывает его светлость, но, судя по округлившимся глазам и приоткрытым ртам прекрасных дам, повествование оказалось увлекательным. Сам королевский братец при этом ухитрялся воздавать должное искусству моих поваров, с величайшим изяществом орудуя столовыми приборами (ожидаемо от знатной персоны), но ни на миг не теряя внимания зачарованных слушательниц (а это уже высший пилотаж). Анелии оставалось только посочувствовать: куда ей, неопытной девочке, против этакого маститого хищника? Ее глаза блестели, на нежных щеках полыхал яркий румянец, и я с тоской подумала, что никакие внушения здесь уже не помогут. Девичье невинное увлечение прямо на моих глазах стремительно превращалось в страстную влюбленность.
***
Заснуть никак не удавалось. Я ворочалась в кровати, перебирала в памяти события вечера, выстраивала в уме разговор с подругой и тут же понимала, что к моим доводам она не прислушается. Дождь мерно стучал в окна, убаюкивал, но сон не шел.
Я выскользнула из постели и босиком прошлепала к балкону, немного помедлила, отворила дверь и поежилась от прохлады. После неудачной засады внизу, в парке, прибавилось по ночам магических огней. Нерр Лестер доложил, что под окнами установили еще и ловушки, так что таинственный любитель экстремального спуска из окон непременно попадется, если решит еще раз выбраться на прогулку столь экзотическим способом. Я подошла к перилам, откинула волосы и подставила разгоряченное лицо дождевым каплям, стараясь выкинуть из головы тяжелые мысли и успокоиться. Удавалось плохо, невеселые размышления никак не желали покидать меня. Чтобы отвлечься, я принялась считать крохотные магические огоньки – сейчас они светили тускло, но разгорались в полную мощь при приближении к ним человека. Один, второй, третий… На пятнадцатом я запнулась, вцепилась пальцами во влажный камень и подалась вперед, пытаясь понять, что именно меня насторожило. Вернулась назад и осознала. Следилки горели слабым желтым светом. Все, кроме тринадцатого и четырнадцатого. Прямо под моим балконом неярко светились два синих огонька.
Я поморгала, зажмурилась и опять открыла глаза. Цвет огоньков не изменился, кроме того, мне показалось, будто они разгорелись ярче, но не увеличились. И чуть сдвинулись в сторону. Точно сдвинулись, приблизились ко мне. Между лопатками похолодело. Кто-то был там, во тьме парка, стоял и наблюдал за мной – это я осознала отчетливо. Смотрел и ничего не делал. Пока что не делал.
«Да ну, чушь какая, – принялась уговаривать я себя. – Даже если кто-то и забрался сюда, обойдя следилки и ловушки, то разглядеть меня в темноте никак не может. Ладно бы луна светила, но небо затянуто, еще и дождь идет. Не ливень, конечно, но увидеть, что на балконе кто-то стоит, нереально». Вот только успокоиться не получалось. Внутри поселилась тревога, благоразумие прямо-таки орало благим матом, что нужно бы ме-е-едленно, осторожно отступить к двери и скрыться в спальне, но я застыла, не в силах пошевелиться. Синие огни приближались, вот они уже почти достигли стены. И мне почудилось, будто я вижу за пеленой дождя огромную фигуру. Зверя. Волка, но гигантского волка, едва ли не в человеческий рост. Зверь задрал морду и принюхался – и я отмерла. Взвизгнула, влетела в комнату, трясясь от ужаса, рухнула в постель и протянула руку, собираясь звать стражу. Прикоснулась к кнопке вызова – и отдернула ладонь. Разум, отключившийся от перепуга, снова заработал. Что я скажу прибежавшим охранникам? Что увидела в парке огроменную зверюгу? И кто мне поверит? Я же сама только что уверяла себя, что разглядеть что-либо во мгле невозможно. Но как-то же увидела…
Нет, бред, мне просто почудилось. Никого там нет. Некстати подумалось, что дождь точно смоет все следы, и утром проверить ничего не удастся, а Лестер точно уверится, что принцесса сошла с ума. Впрочем, мнение начальника стражи меня сейчас волновало куда меньше, чем реальность (или нереальность) моего видения. А был ли волк? Или всему виной моя не в меру разыгравшаяся фантазия? Ага, она самая и обильный торжественный ужин. Правильно говорила толстая детдомовская повариха тетя Клава, выдавая по вечерам дежурным на раздаче кашу без масла и жидкий чай: «На ночь обжираться вредно, кошмары приснятся!» Вот мне и привиделся.
Нет, стражу звать точно нельзя. То-то Эллиор обрадуется, когда ему доложат – а ему доложат обязательно – что у ее высочества на нервной почве мозг повредился. Готова поспорить на любимую диадему, что Старший советник возликует, вознесет хвалу богам, разгонит всех претендентов, отменит королевский отбор и быстренько выдаст меня за своего племянника. Я и пикнуть не успею, а если попробую трепыхаться, так шантаж – метод проверенный и работающий во всех мирах. Войти в историю Лидией Безумной мне не улыбалось. Лидией Безмозглой, впрочем, тоже. Так что о странных видениях лучше никому не сообщать – здоровее буду. Психически, в глазах своих подданных.
Принятое решение не помешало мне утром позвать нерра Лестера и допросить того с пристрастием. Сам нерр, правда, остался в уверенности, что немного нервная после трагической гибели отца принцесса с ним вежливо побеседовала, поинтересовалась, не случилось ли чего ночью да не заметил ли кто из караульных подозрительного. Лестер бодро отрапортовал, что ночь прошла спокойно, караульным не попадались даже влюбленные парочки – дождь разогнал всех желающих побродить по парку. Следилки и ловушки? Исправно работают, разумеется, ее высочество может спать спокойно. Я с милой улыбкой поблагодарила начальника стражи и отпустила его, сама же рухнула в кресло и прижала пальцы к заломившим вискам. Сейчас, при ярком дневном свете, я уже сомневалась, не привиделось ли мне чудовище. «Но синие огоньки-то были», – напомнила я себе. Вышла на балкон и посмотрела вниз.
К завтраку распогодилось, ветер разогнал набухшие низкие тучи, а ближе к полудню все еще теплые солнечные лучи просушили землю. Никаких следов я не обнаружила. Ожидаемо, конечно.
После обеда зашел нерр Нейман, напомнил, что завтра состоится торжественная церемония открытия турнира.
– Списки уже в храме, ваше высочество, – доложил он. – Завтра вечером станут известны имена.
Мне припомнился популярный некогда фильм: каменный кубок, языки огня. Интересно, здесь нас ждет столь же впечатляющее шоу или будет что-то поскромнее? Увы, подробных описаний королевских отборов в Аларее толком не имелось: последние семнадцать поколений наследование шло по прямой мужской линии, а короли – дискриминация, однако! – жен себе выбирали без всяких турнирных глупостей. Не всегда желанных, чаще выгодных, но сами, без божественного вмешательства. Вот в Амартане такая церемония состоялась лет этак сто пятьдесят назад, но не факт, что за прошедшее время не изобрели новые спецэффекты. Как и положено несколько циничной горожанке двадцать первого века, я больше верила в фокусы, чем в чудеса, хотя и существование последних не отрицала. Да одно мое пробуждение в теле Лидии чего стоит! Но выборы жениха будущей королевы, как по мне, событие мелковатое для чуда, зато дающее простор для манипуляций и подлогов.
О том, что завтрашний день определит всю мою дальнейшую жизнь, думать не хотелось. Окончательное решение, конечно, останется за мной, но выбирать-то придется всего из десятка оставшихся претендентов! И времени до свадьбы не так уж и много, а с разводами в Аларее, как уже упоминалось, дело обстоит плохо и у обычных граждан, чего уж говорить о королевской чете.
