– Но чай же, – растерянно поморгав, повторила бухгалтер. – И пирожные! Свежие! Со сливочным кремом!
Звучало, конечно, соблазнительно, но нет, не настолько, чтобы рисковать работой.
– Компенсация! – напомнила я.
Желудок судорожно сжался, напоминая, что с обеда прошло уже несколько часов. Эклеры со сливочным кремом встали перед глазами, и я сглотнула голодную слюну. Не поддамся!
– Так как? Мне полагается возмещение?
– А, – забормотала разом стушевавшаяся собеседница, – компенсация, да. Сейчас, сейчас. Минуточку, сейчас проверю.
Роясь в бумагах, она то и дело посматривала на меня украдкой, а потом еще раз переспросила:
– Может, все-таки чайку?
Я поспешно мотнула головой:
– Нет-нет, благодарю вас.
Бухгалтерская дама разочарованно вздохнула, что-то написала на официальном бланке и шлепнула печать.
– Вот, получите в конце недели.
Я отметила новый тон: сухой, официальный. Как и обращение на «вы». Не пожелав сплетничать о начальнике, я перестала быть «милочкой». Ну, оно и к лучшему, фамильярность мне никогда не нравилась.
Уже выйдя в коридор, я бегло просмотрела выданную справку. Однако же обеды для сотрудников стоили вполне себе неплохо! Даже интересно, чем таким кормили в столовой, что получилась в итоге довольно приличная сумма. Обрадовавшись, я покинула здание и принялась обходить близлежащие кафе, выясняя, в каком из них лучше заказывать еду с доставкой. Первые два заведения меня не устроили ценами, а вот в третьем повезло. Парнишка-официант хмыкнул как-то очень уж понимающе, когда я озвучила свою просьбу, и у меня тут же появилась догадка.
– Постойте, вы ведь уже доставляете обеды по этому адресу?
Он кивнул.
– Да, для постоянного клиента. Это он вас сюда направил?
Пожалуй, можно сказать и так.
И еще попытаться воспользоваться ситуацией. В самом-то деле, почему бы и нет?
– Раз нас уже двое, значит, нам полагается скидка?
На лице официанта проступила растерянность.
– Я не уверен, мисс…
– Зато я уверена. Пригласите, будьте любезны, управляющего.
В конце концов, мне удалось убедить в своей правоте грозного лорда Редмора, так что мне какой-то управляющий кафе! Конечно же, он сдался под моим напором. Я ловко жонглировала цифрами, доказывая, насколько мы с начальником выгодные клиенты, и даже пригрозила, что сменим заведение, если нам не пойдут на уступки. О том, что случилось бы, доведись мне действительно исполнить эту угрозу, думать не хотелось. Редмор бы точно не спустил такое самоуправство с рук нахальной помощнице. Но, к счастью, мои слова подействовали, и скидку, пусть и нехотя, нам предоставили.
– Пять процентов, – заявил управляющий и скрестил на груди руки.
– Десять, – веско обронила я и отзеркалила его позу. И еще нахмурилась на всякий случай.
Сошлись мы на семи, после чего я выбрала меню сразу до конца недели – а чего мелочиться? И домой отправилась в самом радужном настроении.
***
Дженни, конечно же, сразу накинулась на меня с расспросами. Кажется, она караулила у входной двери, словно кошка у мышиной норки. Стоило мне войти в квартиру, как она прижала меня к стенке – в самом буквальном смысле слова.
– Ну, рассказывай! Как все прошло?
– Хорошо прошло. Дженни, да дай же мне хотя бы разуться! И вообще, я есть хочу! Пойдем ужинать.
– Нет, погоди! Чем вы сегодня занимались?
Прозвучало это несколько двусмысленно, и я застонала.
– Джен, ну чем мы могли заниматься, сама подумай? Работой, конечно же! И еще кофе! Никогда в жизни мне не приходилось варить столько кофе!
Но подруга не унималась.
– А о чем разговаривали?
Неужели она всерьез полагает, что начальник обсуждал со мной своих любовниц, вымышленных или настоящих?
– О преступлениях. Вернее, об одном преступлении. Если точнее, то об ограблении.
И тут я прикусила язык, опасаясь, что Дженни продолжит расспросы, а ведь рассказывать о краже из музея нельзя. Впрочем, всегда можно отказаться обсуждать подробности, сославшись на служебную тайну. Но мне не терпелось поделиться тем, что я сумела в первый же рабочий день сделать по снимкам правильные выводы – и начальник даже меня почти похвалил! Вот только подругу, как выяснилось, никакие преступления вовсе не интересовали.
– А посыльные не заходили?
– Заходили, – ответила я, несколько удивившись странному вопросу.
Дженни подалась вперед, в глазах ее горело прямо-таки фанатичное любопытство.
– От леди Оливии? Или от леди Сюзанны?
Меня разобрал смех.
– От криминального фотографа, с конвертом со снимками. И из кафе «Старый дуб».
– Какой дуб? – не поняла Дженни. – Причем здесь дуб?
Я легонько щелкнула ее по носу.
– При обеде. В столовую лорд Редмор не ходит, вот ему и доставляют еду из кафе. И мне тоже будут приносить, кстати. Я сегодня договорилась и заказала…
Но похвастать ловко полученной скидкой мне не дали.
– Ну-у-у, Летти, – обиженно протянула подруга, – ну что же ты такая зануда сегодня! Снимки, обеды! Да кому они интересны?
– Только сегодня? – поддразнила ее я.
Подобные упреки за время учебы мне приходилось выслушивать неоднократно. Поразительная аккуратистка в отношении вещей, в прочих вопросах Дженни была на удивление небрежна. Она могла чуть ли не часами разглаживать складочки на юбке и недопустимо опаздывать не то что на занятия – даже на экзамены. Странное дело, но строгие профессора закрывали глаза на эту ее особенность. Полагаю, все дело в искрящемся жизнелюбии и неукротимом обаянии, которые излучала моя подруга. А вот я к учебе подходила со всей возможной ответственностью, за что и получала от приятелей порой шутливые прозвища. Они звучали бы обидно, если бы произносились другим тоном, а не теплым и дружелюбным.
– Ле-е-етти! – простонала Дженни. – Ну не будь же такой жестокой! Меня же сейчас разорвет от любопытства!
– Ладно, – смилостивилась я. – Ни о леди Оливии, ни о леди Сюзанне сегодня даже не упоминалось. Никаких посыльных, писем, открыток, телефонных звонков – что там еще бывает? И в конце рабочего дня лорд Редмор отправился вовсе не на свидание.
– Откуда ты знаешь? – тут же жадно спросила Дженни.
– Оттуда, что его вызвали на очередное преступление.
– Ха! – воскликнула она и победно вскинула вверх сжатый кулак. – Так я и знала!
Я подозрительно прищурилась.
– Это ты о чем?
– О том, что выиграла двадцать кронмарок у этой драной кошки Смитсен!
– Дженни! Ты что – заключила пари?
Ни малейших признаков раскаяния.
– Ну да, а что тут такого? Зато у нас есть целых двадцать кронмарок из ниоткуда.
– А у тебя – ценный источник информации о Редморе, – запоздало сообразила я. – Только знаешь что, дорогая подруга? Больше ни слова о его личной жизни ты от меня не услышишь. Понятно?
– Ле-е-етти, – заныла она.
Но я молча обошла ее и потопала на кухню – готовить ужин.
Дженни дулась на меня весь вечер. Она появилась в кухне, когда я доедала нехитрый ужин, устроилась напротив, подперев кулаком щеку, и преувеличенно горько вздохнула.
– Забудь, – посоветовала я и подцепила вилкой кусочек помидора. – На меня твои фокусы не действуют.
Она все-таки попробовала состроить мне Очень Печальные Глазки, напоминавшие взгляд наделавшего лужу прямо посреди комнаты щенка. Я фыркнула и демонстративно отвернулась к плите, проверить, не закипел ли чайник. Оставшееся до сна время прошло в молчании. Я лениво листала журнал, рассматривая картинки. В голове вертелись обрывки разговоров о преступлении, так что мне хотелось просто расслабиться и ни о чем не думать. Дженни статуей Великой Скорби застыла в кресле в углу: спина неестественно прямая, руки сложены на груди. Впрочем, как я уже сказала, на меня эти штуки не действовали.
Наутро подруга решила сменить тактику. Проснулась она первой, и когда я вышла из тесной ванной комнаты, по квартире уже распространился аппетитнейший аромат гренок с сыром.
– Сварить тебе кофе? – крикнула Дженни из кухни.
Я вспомнила начальника, представила, какой объем бодрящего напитка мне еще предстоит выпить в течение дня, и поспешно отказалась:
– Нет! У нас сок еще остался?
– Остался, – несколько удивленно ответила Дженни. – Ты точно не будешь кофе?
– Мне его и на службе хватает, – проворчала я, появляясь в дверном проеме.
Стол уже был накрыт: гренки разложены по тарелкам, ветчина нарезана тонкими ломтиками, небольшие помидоры – четвертинками. В центре возвышалась вазочка со сдобными рогаликами. Неужели подруга вскочила столь рано, что успела сбегать в булочную? Быть того не может! Дженни всегда любила подольше поваляться в постели, но сегодня изменила своим привычкам.
– Твои любимые, – заискивающим тоном произнесла она, подсовывая вазочку ко мне поближе, – с клубничным джемом.
– О личной жизни Редмора все равно ничего не скажу, – предупредила я и налила в стакан сок, – даже если что-то узнаю.
Дженни поджала губы, но тут же растянула их в улыбке.
– Ну и пожалуйста! Я даже спрашивать не буду, вот!
Конечно же, я ей не поверила, что вовсе не помешало мне насладиться приготовленным чужими руками завтраком. Я-то свое слово намеревалась сдержать, а если кто-то думает, что обведет меня вокруг пальца – это его, вернее, ее проблемы.
***
– У нас убийство, – с порога огорошил меня начальник.
– Значит, похищением перстня мы больше не занимаемся? – уточнила я.
Он саркастически усмехнулся.
– Надо же, а я уж было поверил, будто вы умеете пользоваться мозгом, мисс Берсфорд. Занимаемся, конечно. Но от других дел нас тоже никто не освобождал.
У меня запылали от стыда уши. Действительно, глупость сморозила. Пока я корила себя и клятвенно обещала больше ничего не ляпать, не подумав, Редмор поднялся из-за стола.
– Так вы идете? Ваше присутствие не обязательно, но я подумал, что вы захотите посмотреть на сканирование.
Он так торопился, что даже позабыл об утренней чашке кофе. Или все же нет? Я принюхалась. Слабый аромат витал в помещении, но сказать с уверенностью, варил ли себе начальник напиток сегодня до моего прихода или же запах уже попросту впитался в стены, я бы не смогла.
Мы торопливо шагали по коридорам, и я едва поспевала за Редмором. Встречные поспешно уступали ему дорогу, кое-кто приветствовал негромко и вежливо, на что мой начальник отделывался сухим кивком. В просторном холле у лифтов служащие что-то обсуждали, но разом умолкли при нашем появлении. Мне на ум пришло невольное сравнение с шаловливыми школьниками и строгим учителем, и я подавила неуместный смешок.
Еще позавчера мне пояснили, что для служащих и посетителей предназначены три лифта, над которыми алым вспыхивали цифры в окошечках. Четвертый находился чуть поодаль, и его предназначение оставалось для меня загадкой. Сейчас же Редмор подошел прямо к нему и нажал на темную кнопку вызова. И сразу же бесшумно распахнулись двери.
Внутри не было привычной панели, да и лифт не стал дожидаться команд. Стоило нам зайти, как двери захлопнулись, кабинка пришла в движение и принялась опускаться. Я догадалась о том, где именно мы окажемся в итоге, и меня пробрал озноб. Чтобы хоть немного приглушить неприятное ощущение, я заговорила:
– Убийство с применением ментальной магии?
– Нет, – скупо ответил начальник.
– Но тогда почему вызвали вас?
– Обстоятельства преступления, – все так же кратко пояснил он.
И так как я продолжала смотреть с недоумением, снисходительно добавил:
– Я могу посвятить вас в подробности, но вы уверены, что хотите это знать?
Я судорожно сглотнула.
Раз уж выдали разрешение на ментальное сканирование, процедуру далеко не самую приятную, да еще и вызвали самого Редмора, значит, подробности мне предстоит выслушать малоаппетитные. Это еще мягко говоря. И начальник сейчас благородно дал мне повод отказаться вникать в дело. Вот только… а не очередная ли это проверка? Сейчас скажу, что не готова узнать о зверском преступлении, и можно подсчитывать дни до увольнения. Не сомневаюсь, лорд Редмор найдет, к чему придраться, чтобы избавиться от помощницы. Так что я втянула воздух сквозь зубы, зажмурилась и выпалила:
– Нет-нет, говорите!
Редмор чуть помедлил и начал рассказывать, и вскоре меня замутило, хотя он и – надо отдать должное его деликатности в этом вопросе – старался излагать как можно более кратко, опуская детали. И все равно… Зверское убийство целой семьи, включая детей! Убийцу взяли прямо на месте преступления, в окровавленной одежде и с ножом в руках.
– Тогда зачем понадобилось сканирование?
– Он настаивает на своей невиновности. Утверждает, что пришел, когда все уже было кончено.
– А нож?
– Подобрал с пола, но зачем это сделал – объяснить не может.
Хм, оправдание слабенькое, конечно, но не самое невероятное.
– А мотив? Мотив у него есть?
– В том-то и дело, что есть. Наш подозреваемый – единственный оставшийся в живых наследник, племянник главы семьи.
– Нуждающийся в деньгах? – сообразила я.
– Еще как. Недавно проигрался в казино подчистую.
Однако же версия складывается на редкость стройная. И именно поэтому она не казалась мне убедительной.
Я хотела продолжить расспросы, но тут лифт дрогнул и остановился, с тихим шорохом разъехались дверцы. Вместо просторного светлого холла нас встретила унылая комнатушка с выкрашенными темно-зеленой краской стенами без окон. Под низким потолком тускло светила желтая лампочка, в свете которой я не сразу разглядела две двери того же мерзкого лягушачьего оттенка зеленого. Редмор уверенно подошел к правой и толкнул ее.
– Прошу.
Узкий длинный коридор производил столь же тягостное впечатление. Я поежилась. Даже в качестве помощницы менталиста находиться здесь неприятно, что же говорить о преступниках? Наши шаги гулко отдавались от серой плитки пола, от стен тянуло холодом, а желтоватого света едва хватало, чтобы разобрать надписи на потемневших дверных табличках. Мы остановились у той, что гласила «Допросная номер три», и мой начальник без стука распахнул дверь.
– А, это ты, Алан! – приветствовал его низкий хрипловатый голос. – Проходи, дружище.
– Я не один, – предупредил он. – Это моя ассистентка, мисс Летисия Берсфорд.
Я вошла и с интересом уставилась на высокого худощавого брюнета средних лет. Длинное умное лицо прочерчивали неглубокие морщины: на лбу, в уголках глаз и от крыльев носа к губам. Серые внимательные глаза, крупный нос с горбинкой, седина на висках. Облик приятеля Редмора показался мне смутно знакомым, хотя я была уверена, что прежде мы не встречались.
– Я бы сказал, что рад знакомству, мисс Берсфорд, но обстоятельства, увы, радостными никак не назовешь.
– Питер Дрейкленд, – представил его мой начальник, и тут я вспомнила.
И ахнула.
– Вы – Питер Дрейкленд? Тот самый?
Он улыбнулся и удивительным образом помолодел разом на десяток лет.
– Не знаю, что вы подразумеваете под тем самым, леди, но Питер Дрейкленд – это я. Определенно. Если где-то и существует мой полный тезка, то мне об этом неизвестно.
– Это же вы – автор монографии «Мыслить как убийца»? – не унималась я.
Он выглядел польщенным.
– О-о, так вы читали мой опус, юная леди?
– Я писала на его основе курсовую! А еще…
– Поумерьте восторги, мисс Берсфорд, – брюзгливо оборвал меня лорд Редмор. – Питер, если хочешь обсудить с моей помощницей свою… кхм… литературную деятельность, то можешь заняться этим после работы.
Звучало, конечно, соблазнительно, но нет, не настолько, чтобы рисковать работой.
– Компенсация! – напомнила я.
Желудок судорожно сжался, напоминая, что с обеда прошло уже несколько часов. Эклеры со сливочным кремом встали перед глазами, и я сглотнула голодную слюну. Не поддамся!
– Так как? Мне полагается возмещение?
– А, – забормотала разом стушевавшаяся собеседница, – компенсация, да. Сейчас, сейчас. Минуточку, сейчас проверю.
Роясь в бумагах, она то и дело посматривала на меня украдкой, а потом еще раз переспросила:
– Может, все-таки чайку?
Я поспешно мотнула головой:
– Нет-нет, благодарю вас.
Бухгалтерская дама разочарованно вздохнула, что-то написала на официальном бланке и шлепнула печать.
– Вот, получите в конце недели.
Я отметила новый тон: сухой, официальный. Как и обращение на «вы». Не пожелав сплетничать о начальнике, я перестала быть «милочкой». Ну, оно и к лучшему, фамильярность мне никогда не нравилась.
Уже выйдя в коридор, я бегло просмотрела выданную справку. Однако же обеды для сотрудников стоили вполне себе неплохо! Даже интересно, чем таким кормили в столовой, что получилась в итоге довольно приличная сумма. Обрадовавшись, я покинула здание и принялась обходить близлежащие кафе, выясняя, в каком из них лучше заказывать еду с доставкой. Первые два заведения меня не устроили ценами, а вот в третьем повезло. Парнишка-официант хмыкнул как-то очень уж понимающе, когда я озвучила свою просьбу, и у меня тут же появилась догадка.
– Постойте, вы ведь уже доставляете обеды по этому адресу?
Он кивнул.
– Да, для постоянного клиента. Это он вас сюда направил?
Пожалуй, можно сказать и так.
И еще попытаться воспользоваться ситуацией. В самом-то деле, почему бы и нет?
– Раз нас уже двое, значит, нам полагается скидка?
На лице официанта проступила растерянность.
– Я не уверен, мисс…
– Зато я уверена. Пригласите, будьте любезны, управляющего.
В конце концов, мне удалось убедить в своей правоте грозного лорда Редмора, так что мне какой-то управляющий кафе! Конечно же, он сдался под моим напором. Я ловко жонглировала цифрами, доказывая, насколько мы с начальником выгодные клиенты, и даже пригрозила, что сменим заведение, если нам не пойдут на уступки. О том, что случилось бы, доведись мне действительно исполнить эту угрозу, думать не хотелось. Редмор бы точно не спустил такое самоуправство с рук нахальной помощнице. Но, к счастью, мои слова подействовали, и скидку, пусть и нехотя, нам предоставили.
– Пять процентов, – заявил управляющий и скрестил на груди руки.
– Десять, – веско обронила я и отзеркалила его позу. И еще нахмурилась на всякий случай.
Сошлись мы на семи, после чего я выбрала меню сразу до конца недели – а чего мелочиться? И домой отправилась в самом радужном настроении.
***
Дженни, конечно же, сразу накинулась на меня с расспросами. Кажется, она караулила у входной двери, словно кошка у мышиной норки. Стоило мне войти в квартиру, как она прижала меня к стенке – в самом буквальном смысле слова.
– Ну, рассказывай! Как все прошло?
– Хорошо прошло. Дженни, да дай же мне хотя бы разуться! И вообще, я есть хочу! Пойдем ужинать.
– Нет, погоди! Чем вы сегодня занимались?
Прозвучало это несколько двусмысленно, и я застонала.
– Джен, ну чем мы могли заниматься, сама подумай? Работой, конечно же! И еще кофе! Никогда в жизни мне не приходилось варить столько кофе!
Но подруга не унималась.
– А о чем разговаривали?
Неужели она всерьез полагает, что начальник обсуждал со мной своих любовниц, вымышленных или настоящих?
– О преступлениях. Вернее, об одном преступлении. Если точнее, то об ограблении.
И тут я прикусила язык, опасаясь, что Дженни продолжит расспросы, а ведь рассказывать о краже из музея нельзя. Впрочем, всегда можно отказаться обсуждать подробности, сославшись на служебную тайну. Но мне не терпелось поделиться тем, что я сумела в первый же рабочий день сделать по снимкам правильные выводы – и начальник даже меня почти похвалил! Вот только подругу, как выяснилось, никакие преступления вовсе не интересовали.
– А посыльные не заходили?
– Заходили, – ответила я, несколько удивившись странному вопросу.
Дженни подалась вперед, в глазах ее горело прямо-таки фанатичное любопытство.
– От леди Оливии? Или от леди Сюзанны?
Меня разобрал смех.
– От криминального фотографа, с конвертом со снимками. И из кафе «Старый дуб».
– Какой дуб? – не поняла Дженни. – Причем здесь дуб?
Я легонько щелкнула ее по носу.
– При обеде. В столовую лорд Редмор не ходит, вот ему и доставляют еду из кафе. И мне тоже будут приносить, кстати. Я сегодня договорилась и заказала…
Но похвастать ловко полученной скидкой мне не дали.
– Ну-у-у, Летти, – обиженно протянула подруга, – ну что же ты такая зануда сегодня! Снимки, обеды! Да кому они интересны?
– Только сегодня? – поддразнила ее я.
Подобные упреки за время учебы мне приходилось выслушивать неоднократно. Поразительная аккуратистка в отношении вещей, в прочих вопросах Дженни была на удивление небрежна. Она могла чуть ли не часами разглаживать складочки на юбке и недопустимо опаздывать не то что на занятия – даже на экзамены. Странное дело, но строгие профессора закрывали глаза на эту ее особенность. Полагаю, все дело в искрящемся жизнелюбии и неукротимом обаянии, которые излучала моя подруга. А вот я к учебе подходила со всей возможной ответственностью, за что и получала от приятелей порой шутливые прозвища. Они звучали бы обидно, если бы произносились другим тоном, а не теплым и дружелюбным.
– Ле-е-етти! – простонала Дженни. – Ну не будь же такой жестокой! Меня же сейчас разорвет от любопытства!
– Ладно, – смилостивилась я. – Ни о леди Оливии, ни о леди Сюзанне сегодня даже не упоминалось. Никаких посыльных, писем, открыток, телефонных звонков – что там еще бывает? И в конце рабочего дня лорд Редмор отправился вовсе не на свидание.
– Откуда ты знаешь? – тут же жадно спросила Дженни.
– Оттуда, что его вызвали на очередное преступление.
– Ха! – воскликнула она и победно вскинула вверх сжатый кулак. – Так я и знала!
Я подозрительно прищурилась.
– Это ты о чем?
– О том, что выиграла двадцать кронмарок у этой драной кошки Смитсен!
– Дженни! Ты что – заключила пари?
Ни малейших признаков раскаяния.
– Ну да, а что тут такого? Зато у нас есть целых двадцать кронмарок из ниоткуда.
– А у тебя – ценный источник информации о Редморе, – запоздало сообразила я. – Только знаешь что, дорогая подруга? Больше ни слова о его личной жизни ты от меня не услышишь. Понятно?
– Ле-е-етти, – заныла она.
Но я молча обошла ее и потопала на кухню – готовить ужин.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Дженни дулась на меня весь вечер. Она появилась в кухне, когда я доедала нехитрый ужин, устроилась напротив, подперев кулаком щеку, и преувеличенно горько вздохнула.
– Забудь, – посоветовала я и подцепила вилкой кусочек помидора. – На меня твои фокусы не действуют.
Она все-таки попробовала состроить мне Очень Печальные Глазки, напоминавшие взгляд наделавшего лужу прямо посреди комнаты щенка. Я фыркнула и демонстративно отвернулась к плите, проверить, не закипел ли чайник. Оставшееся до сна время прошло в молчании. Я лениво листала журнал, рассматривая картинки. В голове вертелись обрывки разговоров о преступлении, так что мне хотелось просто расслабиться и ни о чем не думать. Дженни статуей Великой Скорби застыла в кресле в углу: спина неестественно прямая, руки сложены на груди. Впрочем, как я уже сказала, на меня эти штуки не действовали.
Наутро подруга решила сменить тактику. Проснулась она первой, и когда я вышла из тесной ванной комнаты, по квартире уже распространился аппетитнейший аромат гренок с сыром.
– Сварить тебе кофе? – крикнула Дженни из кухни.
Я вспомнила начальника, представила, какой объем бодрящего напитка мне еще предстоит выпить в течение дня, и поспешно отказалась:
– Нет! У нас сок еще остался?
– Остался, – несколько удивленно ответила Дженни. – Ты точно не будешь кофе?
– Мне его и на службе хватает, – проворчала я, появляясь в дверном проеме.
Стол уже был накрыт: гренки разложены по тарелкам, ветчина нарезана тонкими ломтиками, небольшие помидоры – четвертинками. В центре возвышалась вазочка со сдобными рогаликами. Неужели подруга вскочила столь рано, что успела сбегать в булочную? Быть того не может! Дженни всегда любила подольше поваляться в постели, но сегодня изменила своим привычкам.
– Твои любимые, – заискивающим тоном произнесла она, подсовывая вазочку ко мне поближе, – с клубничным джемом.
– О личной жизни Редмора все равно ничего не скажу, – предупредила я и налила в стакан сок, – даже если что-то узнаю.
Дженни поджала губы, но тут же растянула их в улыбке.
– Ну и пожалуйста! Я даже спрашивать не буду, вот!
Конечно же, я ей не поверила, что вовсе не помешало мне насладиться приготовленным чужими руками завтраком. Я-то свое слово намеревалась сдержать, а если кто-то думает, что обведет меня вокруг пальца – это его, вернее, ее проблемы.
***
– У нас убийство, – с порога огорошил меня начальник.
– Значит, похищением перстня мы больше не занимаемся? – уточнила я.
Он саркастически усмехнулся.
– Надо же, а я уж было поверил, будто вы умеете пользоваться мозгом, мисс Берсфорд. Занимаемся, конечно. Но от других дел нас тоже никто не освобождал.
У меня запылали от стыда уши. Действительно, глупость сморозила. Пока я корила себя и клятвенно обещала больше ничего не ляпать, не подумав, Редмор поднялся из-за стола.
– Так вы идете? Ваше присутствие не обязательно, но я подумал, что вы захотите посмотреть на сканирование.
Он так торопился, что даже позабыл об утренней чашке кофе. Или все же нет? Я принюхалась. Слабый аромат витал в помещении, но сказать с уверенностью, варил ли себе начальник напиток сегодня до моего прихода или же запах уже попросту впитался в стены, я бы не смогла.
Мы торопливо шагали по коридорам, и я едва поспевала за Редмором. Встречные поспешно уступали ему дорогу, кое-кто приветствовал негромко и вежливо, на что мой начальник отделывался сухим кивком. В просторном холле у лифтов служащие что-то обсуждали, но разом умолкли при нашем появлении. Мне на ум пришло невольное сравнение с шаловливыми школьниками и строгим учителем, и я подавила неуместный смешок.
Еще позавчера мне пояснили, что для служащих и посетителей предназначены три лифта, над которыми алым вспыхивали цифры в окошечках. Четвертый находился чуть поодаль, и его предназначение оставалось для меня загадкой. Сейчас же Редмор подошел прямо к нему и нажал на темную кнопку вызова. И сразу же бесшумно распахнулись двери.
Внутри не было привычной панели, да и лифт не стал дожидаться команд. Стоило нам зайти, как двери захлопнулись, кабинка пришла в движение и принялась опускаться. Я догадалась о том, где именно мы окажемся в итоге, и меня пробрал озноб. Чтобы хоть немного приглушить неприятное ощущение, я заговорила:
– Убийство с применением ментальной магии?
– Нет, – скупо ответил начальник.
– Но тогда почему вызвали вас?
– Обстоятельства преступления, – все так же кратко пояснил он.
И так как я продолжала смотреть с недоумением, снисходительно добавил:
– Я могу посвятить вас в подробности, но вы уверены, что хотите это знать?
Я судорожно сглотнула.
Раз уж выдали разрешение на ментальное сканирование, процедуру далеко не самую приятную, да еще и вызвали самого Редмора, значит, подробности мне предстоит выслушать малоаппетитные. Это еще мягко говоря. И начальник сейчас благородно дал мне повод отказаться вникать в дело. Вот только… а не очередная ли это проверка? Сейчас скажу, что не готова узнать о зверском преступлении, и можно подсчитывать дни до увольнения. Не сомневаюсь, лорд Редмор найдет, к чему придраться, чтобы избавиться от помощницы. Так что я втянула воздух сквозь зубы, зажмурилась и выпалила:
– Нет-нет, говорите!
Редмор чуть помедлил и начал рассказывать, и вскоре меня замутило, хотя он и – надо отдать должное его деликатности в этом вопросе – старался излагать как можно более кратко, опуская детали. И все равно… Зверское убийство целой семьи, включая детей! Убийцу взяли прямо на месте преступления, в окровавленной одежде и с ножом в руках.
– Тогда зачем понадобилось сканирование?
– Он настаивает на своей невиновности. Утверждает, что пришел, когда все уже было кончено.
– А нож?
– Подобрал с пола, но зачем это сделал – объяснить не может.
Хм, оправдание слабенькое, конечно, но не самое невероятное.
– А мотив? Мотив у него есть?
– В том-то и дело, что есть. Наш подозреваемый – единственный оставшийся в живых наследник, племянник главы семьи.
– Нуждающийся в деньгах? – сообразила я.
– Еще как. Недавно проигрался в казино подчистую.
Однако же версия складывается на редкость стройная. И именно поэтому она не казалась мне убедительной.
Я хотела продолжить расспросы, но тут лифт дрогнул и остановился, с тихим шорохом разъехались дверцы. Вместо просторного светлого холла нас встретила унылая комнатушка с выкрашенными темно-зеленой краской стенами без окон. Под низким потолком тускло светила желтая лампочка, в свете которой я не сразу разглядела две двери того же мерзкого лягушачьего оттенка зеленого. Редмор уверенно подошел к правой и толкнул ее.
– Прошу.
Узкий длинный коридор производил столь же тягостное впечатление. Я поежилась. Даже в качестве помощницы менталиста находиться здесь неприятно, что же говорить о преступниках? Наши шаги гулко отдавались от серой плитки пола, от стен тянуло холодом, а желтоватого света едва хватало, чтобы разобрать надписи на потемневших дверных табличках. Мы остановились у той, что гласила «Допросная номер три», и мой начальник без стука распахнул дверь.
– А, это ты, Алан! – приветствовал его низкий хрипловатый голос. – Проходи, дружище.
– Я не один, – предупредил он. – Это моя ассистентка, мисс Летисия Берсфорд.
Я вошла и с интересом уставилась на высокого худощавого брюнета средних лет. Длинное умное лицо прочерчивали неглубокие морщины: на лбу, в уголках глаз и от крыльев носа к губам. Серые внимательные глаза, крупный нос с горбинкой, седина на висках. Облик приятеля Редмора показался мне смутно знакомым, хотя я была уверена, что прежде мы не встречались.
– Я бы сказал, что рад знакомству, мисс Берсфорд, но обстоятельства, увы, радостными никак не назовешь.
– Питер Дрейкленд, – представил его мой начальник, и тут я вспомнила.
И ахнула.
– Вы – Питер Дрейкленд? Тот самый?
Он улыбнулся и удивительным образом помолодел разом на десяток лет.
– Не знаю, что вы подразумеваете под тем самым, леди, но Питер Дрейкленд – это я. Определенно. Если где-то и существует мой полный тезка, то мне об этом неизвестно.
– Это же вы – автор монографии «Мыслить как убийца»? – не унималась я.
Он выглядел польщенным.
– О-о, так вы читали мой опус, юная леди?
– Я писала на его основе курсовую! А еще…
– Поумерьте восторги, мисс Берсфорд, – брюзгливо оборвал меня лорд Редмор. – Питер, если хочешь обсудить с моей помощницей свою… кхм… литературную деятельность, то можешь заняться этим после работы.
