И тут же разозлился. И, как это ни парадоксально, обрадовался. Так вот он, загадочный шутник, автор розыгрыша с машиной и чемоданом! И заодно испытал облегчение, что Майкл не виноват. Хотя… как знать, может, кузен в сговоре с этим вот, с косой и серьгами.
– Он самый. С кем имею честь?..
Фейри прижал ладонь к сердцу.
– Первый Советник Владычицы Морганы, благородный Атенар.
Благородный, значит? Ну-ну. У Гарольда и у самого родословная имелась, не хуже, чем у какого выставочного пса-чемпиона. Будучи сторонником демократии, он не слишком любил упоминания о череде предков, и, представляясь новым знакомым, о титуле обычно не упоминал. Но этот вот благородный – дело иное. Ему не грех и напомнить при случае, что не с простолюдином разговаривает.
– Не могу сказать, что рад знакомству. Это ваш, кхм, сотрудник украл мой чемодан?
Зеленые глаза благородного Атенара сузились.
– Светлые фейри не опускаются до воровства! – напыщенно провозгласил он.
– Фейри, может, и не опускаются, но шофер был человеком. Высадил меня на обочине и умчался.
– Правильно, – кивнул Атенар. – Таковы условия. Если вы беспокоитесь за свои вещи…
– Не беспокоюсь, – перебил Гарольд, чувствуя, как внутри закипает самое настоящее бешенство, – но считаю подобное поведение недопустимым.
– …то они будут ожидать вас дома, – словно не расслышав, закончил Атенар. – В Королевстве Холмов вам они не пригодятся.
Вот так вот просто взяли и решили за него?
– Откуда вам знать, что мне пригодится, а что нет?
Фейри улыбнулся, но взгляд его остался серьезным и даже настороженным.
– Поверьте, я знаю, о чем говорю. Но не стоит терять времени. Граница вскоре размоется. Нужно поторопиться.
Граница размоется?
Это как?
Гарольду стало не по себе. Фейри был определенно настоящим, а еще, похоже, сумасшедшим. Не в себе. И это предположение все объясняло. Странности шофера, заверения в том, что вещи не нужны. Этот безумец что, решил его убить?
– Подойдите ко мне, – нетерпеливо велел Атенар.
Но Гарольд, напротив, сделал шаг в сторону. Он только сейчас – вот болван, трижды болван! – рассмотрел притороченный к поясу безумца колчан со стрелами. И лук за его спиной.
– Знаете, я передумал.
– Передумали?
– Да-да. И готов компенсировать… выплатить неустойку… принести извинения… официальные…
Он не задумывался о том, что говорил: что угодно, любую чушь, лишь бы отвлечь, запутать, заболтать. Но проклятый фейри раскусил его намерения. Миг – и оказался рядом.
– Вы должны, – произнес с нажимом и посмотрел в лицо ярко-зелеными глазами. – Должны нам помочь. Королевство Холмов нуждается в вас.
Его слова не произвели на Гарольда никакого впечатления. А вот умение незаметно и быстро перемещаться – произвело, да еще какое! От такого умельца легко не сбежишь, а если вспомнить о луке и стрелах…
Придется соглашаться, понял Гарольд. Пойти с этим Атенаром, держаться настороже и, если что, дать отпор. Вдруг фактор неожиданности сработает. Или и вовсе напасть первым. Но мысль о нападении ему претила. Самозащита – это да, это понятно, но ударить первым? Нет, прежде Гарольд ничего подобного себе не позволял.
– Границы размываются, – вновь непонятно заявил Первый Советник. – Еще немного – и они не пропустят человека.
И очень хорошо! Если все фейри похожи на нового знакомца, то спасибо, Гарри уже сыт по горло.
Атенар меж тем увлекал его все глубже в лес, неожиданно ставший темным и почти непролазным. А с дороги и не скажешь! Теперь солнечные лучи не всегда пробивали густую тень от сомкнувшихся над головой высоких крон, под ногами мягко пружинил влажный мох, а колючие кустарники сплетали ветви за спиной, стоило пройти мимо них. Гарольд обернулся и потряс головой от неожиданности, увидев, как тянутся друг к другу усеянные острыми шипами кусты, образуя непроходимую стену.
– Что за?..
– Не отвлекайтесь! – рассерженной кошкой прошипел Атенар. – И не останавливайтесь!
Он неутомимо шагал впереди, и Гарольд едва поспевал за ним, хотя всегда считал себя тренированным и выносливым. Шутка ли – лучший боксер клуба! И в теннис играет просто великолепно, уступая порой разве что кузену Майклу. А вот по лесу идти с легкостью отчего-то не получалось. И дело вовсе не в кочках, выступающих из земли мощных древесных корнях или упавших на мох сучьях. Нет, Гарольду не хватало воздуха, и ощущение напоминало о восхождении на горную вершину – имелся в его студенческой биографии и такой эпизод. Там, на огромной высоте, тоже каждый вдох отдавался резью в груди. Пот стекал по лбу, затекал в глаза – а ведь в сумрачной чащобе вовсе не было не то, что жарко, даже не тепло. Гарри зябко поежился и повыше поднял воротник пальто. Вот странность – того и гляди, начнет трястись в ознобе, а лицо все мокрое. Не заболел ли он?
Вытер в очередной раз глаза – и замер на месте. И громко выругался, не сдержался. Потому что по земле наползал на него тот самый белесый туман, плотный, непроницаемый. Он поднимался все выше и выше, приближался с каждой секундой, медленно, но неотвратимо.
– Не останавливайтесь! – прикрикнул Атенар, даже не повернувшись.
Глаза на затылке у этого типа, что ли?
– Это что еще за дрянь?
– Это граница. И вы должны ее пройти, пока она не размылась окончательно.
– А иначе что?
Спросил он из вредности, ведь в действительности ответ его не так, чтобы сильно интересовал. И зря, очень зря. Потому как услышанное ужаснуло.
– Иначе застрянете между миров на весь лунный цикл.
От открывшейся перспективы Гарольд поежился. И ускорил шаг. И влетел в туман с размаху.
Исчезло все: цвета, звуки, запахи. Хотя нет, вот запахи остались, только изменились. На смену аромату влажной земли и прелых листьев пришел иной, смутно знакомый. Так, кажется, пахли весенние первоцветы. Или нет? Хоть убей, Гарри не мог вспомнить, имели ли они вообще какой-либо запах. Да он толком и не помнил, как они, эти самые первоцветы, выглядят в деталях. В его оранжерее этакого дива не водилось, там все больше всякая экзотика росла. А еще розы, множество роз всевозможных сортов. Но их густой насыщенный аромат ни с чем не перепутаешь, а здесь же… Нечто тонкое, нежное, едва уловимое. И дышать вроде бы стало легче, а вот ноги переставлять, напротив, тяжелее. В обувь будто свинца налили или гири приковали, а сердце колотилось, словно безумное, вот-вот из груди выскочит. Провожатый пропал из виду, скрывшись за белесой пеленой, и Гарольд шел наугад. Удивительно, что не впечатался лбом в какое-нибудь дерево.
Каждый шаг давался все сложнее. Да еще накатило желание повалиться на землю, закрыть глаза и уснуть. Отдохнуть как следует, ведь он так устал. Так устал…
– Не дождетесь, – злобно пообещал Гарольд неизвестно кому.
Шаг. Еще шаг. И еще. Его лихорадит, все тело трясется в ознобе, пот заливает глаза, он слизывает соленые капли с губ, пошатывается, спотыкается, но идет, упрямо идет вперед.
Закончилось все внезапно. Туман рассеялся, лихорадка отступила, сердце забилось ровно и спокойно. Гарольд в последний раз вытер глаза тыльной стороной ладони – и накрепко стиснул зубы, что ничего не сказать. Он и сам не знал, что сорвалось бы с языка: слова восхищения или ругательства. Потому что ничего подобного ему не доводилось видеть никогда.
Расступился лес, открывая вид на луга и поблескивающую на солнце водную гладь неширокой реки. Речушка огибала холм, а на вершине его – тут Гарольду вновь захотелось протереть глаза – возвышался замок. В первое мгновение он показался белоснежным, но вскоре стало понятно, что впечатление обманчиво: воздушное, сказочное строение переливалось всеми цветами радуги. Ничего прекраснее Гарри не встречал, а уж он-то поездил в свое время по миру, налюбовался на всяческие диковины! Но здесь же…
Нет, человеческие руки не в силах создать нечто даже отдаленно похожее! И в то же время замок не производил впечатление игрушечного, скорее уж величественного.
Над рекой изогнулась арка моста, такого же воздушного и радужного. Неизвестный камень отливал то золотом, то серебром, то окрашивался в нежно-розовый или голубой цвет. Удивительно!
– Поздравляю вас, Гарольд, – совсем рядом произнес Атенар, о существовании которого Гарри, признаться честно, как-то и подзабыл. – Вам удалось пересечь границу, разделяющую наши миры.
Он не сразу осознал, что именно услышал. А когда понял, сглотнул нервно и переспросил:
– То есть, мы сейчас находимся в ином мире?
– В некотором роде, – уклончиво ответил Первый Советник.
– А можно поточнее? И потом, посольство, торговые связи…
Атенар издал смешок.
– Помилуйте, какая торговля? Вам известен оборот?
– Нет, но… эльфийский шелк… самоцветы…
– Подделки, – снисходительным тоном перебил его собеседник. – Да, мы действительно поставляем некоторое количество, к слову, ничтожно малое. Остальное – производство по лицензии или, как я уже упомянул, контрафакт.
Почему-то стало обидно.
– И посол ваш тоже контрафактный?
– Нет, посол настоящий, – ответил Атенар без тени усмешки. – Отправлен в почетную ссылку.
Голова шла кругом. Нет, так-то вроде бы понятно, но… но все равно не до конца ясно!
– То есть, вы специально открыли посольство, чтобы было куда отправить этого беднягу?
– Не совсем так. Но, боюсь, я не уполномочен посвящать вас в детали. Если Владычица сочтет нужным, тогда… А сейчас прошу следовать за мной.
– И поторопиться, иначе мост разрушится? – съязвил Гарольд.
Наверное, стоило бы придержать язык за зубами, но он чувствовал себя обманутым ребенком. Неприятное ощущение.
И вновь Первый Советник отреагировал абсолютно серьезно:
– Нет, с мостом ничего не случится. Но не стоит заставлять Владычицу ждать. Она этого не любит.
Гарольд прикусил язык. Увидеть таинственную Пресветлую Владычицу фейри! Да о таком он даже не мечтал!
О Владычице Моргане людям доподлинно было известно только одно – она существовала. Именно ее подпись стояла на верительных грамотах посла, о ней оный посол упоминал в немногочисленных интервью. Но сама Моргана ни разу не пересекала границу своего королевства – и теперь Гарольд знал, почему. Ну, или думал, что знает.
Молчание не продлилось долго. Поначалу Гарри безмолвно восхищался открывающимися его взгляду картинами, но вскоре кое-какие мелкие, но досадные детали вернули его к проблемам насущным.
– Простите, Первый Советник, но я не вижу ни одного автомобиля.
Новые туфли, купленные специально для поездки к фейри, несмотря на мягкую кожу, начали немного натирать ноги. И вопрос транспорта показался Гарольду актуальным: не пешком же ему передвигаться все время визита! Нет, если его поселят во дворце в качестве почетного гостя и не станут показывать ему страну – это одно. Но осматривать даже город, перемещаясь только на своих двоих, то еще испытание! И потом, почетный гость – это, конечно, хорошо, замечательно даже. Вот только одежда для приемов осталась в чемодане, а чемодан – в багажнике уехавшей машины. И что прикажете делать?
– Мы не пользуемся плодами, э-э-э, научно-технического прогресса, – ответил Первый Советник.
Гарольд так поразился, что даже остановился – и Атенар не сразу понял, что спутник отстал.
– В смысле – не пользуетесь?
Первый Советник позволил себе легкую усмешку.
– В прямом. У нас нет автомобилей. Телевизоров. Газет. Стиральных машин. И прочих, как вы их называете, благ цивилизации.
– А телефоны? – глупо спросил Гарольд.
– Тоже нет.
– Но… но ваш посол… он ведь… и анкеты эти… должны же вы как-то поддерживать связь!
Усмешка стала шире.
– У нас есть свои… технологии, скажем так. Вы все увидите в свое время.
Все? Скорее, то, что ему сочтут нужным показать. Но и это больше, чем Гарольд когда-либо ожидал увидеть.
Если бы его попросили описать Владычицу Моргану, Гарольд бы растерялся, хотя косноязычием никогда не страдал, напротив, как и положено хорошему юристу, мог долго разглагольствовать едва ли не на любую тему. Но как описать самую прекрасную женщину, когда-либо встреченную им? Какие найти слова, чтобы передать ее нежность и хрупкость, величавость и силу? Владычица напомнила ему пышный цветок с покрытыми каплями росы лепестками – но цветок, выкованный из стали. И на лепестках его блестели бриллианты, не иначе.
– Я рада видеть вас, отважный герой, – произнесла Владычица мелодичным голосом и взяла его руки в свои.
И Гарольд – немыслимое дело! – зарделся, как мальчишка.
– Что вы, ваше величество, – по правде сказать, он вовсе не знал, как положено обращаться к повелительнице фейри, но решил, что принятая в его мире формулировка сгодится. – Я не совершил ничего героического и не достоин…
– Достоин-достоин, – перебила его Моргана со смехом. – Иначе вы не попали бы сюда, поверьте! Черта не пропустила бы. А герою положена награда. Боюсь, что кажусь вам слишком прямолинейной, но, к сожалению, у нас не так много времени. И я хочу показать вам, за что, или, вернее, за кого вам предстоит побороться.
Из уст этой женщины Гарольд согласился бы выслушать любую ерунду. Она уверяет, что ему нужно за что-то там бороться – отлично! Он поборется, если таково ее желание. И… она ведь не всерьез?
Если честно, у него складывалось ощущение какой-то нереальности происходящего. Как будто он спал и видел сон, яркий, насыщенный событиями, увлекательный. И просыпаться не хотелось.
Моргана поманила его жестом, и Гарольд послушно подошел. И выглянул в высокое стрельчатое окно. И замер, почувствовав, как перехватило дыхание.
Потому что внизу, среди цветущих яблонь, кружилась в танце ОНА. Самая невероятная, самая восхитительная, самая желанная девушка, какую только можно вообразить. Он говорил, что Моргана прекрасна – воистину так! Но красота ее трогала душу, не сердце. Он не воспринимал Владычицу фейри как женщину из плоти и крови, скорее, видел в ней произведение искусства вроде картины или статуи. Ими восхищаются, ими любуются, им даже посвящают сонеты, но никому не придет в голову всерьез влюбиться в мраморную деву. А вот юная танцовщица была живой, полной внутреннего огня.
– Моя племянница, – пояснила Моргана. – Наина. Ценный приз.
– Приз? – в недоумении повторил Гарольд.
– Рука Наины. Она достанется тому, кто выполнит задание.
– А сердце? – непроизвольно вырвалось у него.
Моргана рассмеялась – словно хрустальные колокольчики зазвенели.
– Неужели герой не сумеет завоевать сердце полюбившейся ему девушки?
При мысли о том, что прекрасная танцовщица – Наина, ах, какое имя! – может стать его женой, Гарри окатило жаркой волной предвкушения. И мысли о клятвах у алтаря вовсе не вызвали привычного внутреннего протеста. Значит, любовь с первого взгляда и впрямь существует, зря он посмеивался над наивными рассуждениями кузины Лили в юности, заверял, что кое-кому противопоказаны сентиментальные романы, забивающие чушью головы восторженных глупышек. А права-то оказалась Лили, не он!
– И что за задание? – спросил нетерпеливо.
Моргана помедлила.
– О нем я расскажу вечером, – ответила после паузы. – Когда соберутся все претенденты.
Значит, он не единственный? Мысль неприятно кольнула, но тут же пронзила догадка.
– Значит, Майки тоже приедет? Мой кузен, Майкл Кавендиш?
– Он самый. С кем имею честь?..
Фейри прижал ладонь к сердцу.
– Первый Советник Владычицы Морганы, благородный Атенар.
Благородный, значит? Ну-ну. У Гарольда и у самого родословная имелась, не хуже, чем у какого выставочного пса-чемпиона. Будучи сторонником демократии, он не слишком любил упоминания о череде предков, и, представляясь новым знакомым, о титуле обычно не упоминал. Но этот вот благородный – дело иное. Ему не грех и напомнить при случае, что не с простолюдином разговаривает.
– Не могу сказать, что рад знакомству. Это ваш, кхм, сотрудник украл мой чемодан?
Зеленые глаза благородного Атенара сузились.
– Светлые фейри не опускаются до воровства! – напыщенно провозгласил он.
– Фейри, может, и не опускаются, но шофер был человеком. Высадил меня на обочине и умчался.
– Правильно, – кивнул Атенар. – Таковы условия. Если вы беспокоитесь за свои вещи…
– Не беспокоюсь, – перебил Гарольд, чувствуя, как внутри закипает самое настоящее бешенство, – но считаю подобное поведение недопустимым.
– …то они будут ожидать вас дома, – словно не расслышав, закончил Атенар. – В Королевстве Холмов вам они не пригодятся.
Вот так вот просто взяли и решили за него?
– Откуда вам знать, что мне пригодится, а что нет?
Фейри улыбнулся, но взгляд его остался серьезным и даже настороженным.
– Поверьте, я знаю, о чем говорю. Но не стоит терять времени. Граница вскоре размоется. Нужно поторопиться.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Граница размоется?
Это как?
Гарольду стало не по себе. Фейри был определенно настоящим, а еще, похоже, сумасшедшим. Не в себе. И это предположение все объясняло. Странности шофера, заверения в том, что вещи не нужны. Этот безумец что, решил его убить?
– Подойдите ко мне, – нетерпеливо велел Атенар.
Но Гарольд, напротив, сделал шаг в сторону. Он только сейчас – вот болван, трижды болван! – рассмотрел притороченный к поясу безумца колчан со стрелами. И лук за его спиной.
– Знаете, я передумал.
– Передумали?
– Да-да. И готов компенсировать… выплатить неустойку… принести извинения… официальные…
Он не задумывался о том, что говорил: что угодно, любую чушь, лишь бы отвлечь, запутать, заболтать. Но проклятый фейри раскусил его намерения. Миг – и оказался рядом.
– Вы должны, – произнес с нажимом и посмотрел в лицо ярко-зелеными глазами. – Должны нам помочь. Королевство Холмов нуждается в вас.
Его слова не произвели на Гарольда никакого впечатления. А вот умение незаметно и быстро перемещаться – произвело, да еще какое! От такого умельца легко не сбежишь, а если вспомнить о луке и стрелах…
Придется соглашаться, понял Гарольд. Пойти с этим Атенаром, держаться настороже и, если что, дать отпор. Вдруг фактор неожиданности сработает. Или и вовсе напасть первым. Но мысль о нападении ему претила. Самозащита – это да, это понятно, но ударить первым? Нет, прежде Гарольд ничего подобного себе не позволял.
– Границы размываются, – вновь непонятно заявил Первый Советник. – Еще немного – и они не пропустят человека.
И очень хорошо! Если все фейри похожи на нового знакомца, то спасибо, Гарри уже сыт по горло.
Атенар меж тем увлекал его все глубже в лес, неожиданно ставший темным и почти непролазным. А с дороги и не скажешь! Теперь солнечные лучи не всегда пробивали густую тень от сомкнувшихся над головой высоких крон, под ногами мягко пружинил влажный мох, а колючие кустарники сплетали ветви за спиной, стоило пройти мимо них. Гарольд обернулся и потряс головой от неожиданности, увидев, как тянутся друг к другу усеянные острыми шипами кусты, образуя непроходимую стену.
– Что за?..
– Не отвлекайтесь! – рассерженной кошкой прошипел Атенар. – И не останавливайтесь!
Он неутомимо шагал впереди, и Гарольд едва поспевал за ним, хотя всегда считал себя тренированным и выносливым. Шутка ли – лучший боксер клуба! И в теннис играет просто великолепно, уступая порой разве что кузену Майклу. А вот по лесу идти с легкостью отчего-то не получалось. И дело вовсе не в кочках, выступающих из земли мощных древесных корнях или упавших на мох сучьях. Нет, Гарольду не хватало воздуха, и ощущение напоминало о восхождении на горную вершину – имелся в его студенческой биографии и такой эпизод. Там, на огромной высоте, тоже каждый вдох отдавался резью в груди. Пот стекал по лбу, затекал в глаза – а ведь в сумрачной чащобе вовсе не было не то, что жарко, даже не тепло. Гарри зябко поежился и повыше поднял воротник пальто. Вот странность – того и гляди, начнет трястись в ознобе, а лицо все мокрое. Не заболел ли он?
Вытер в очередной раз глаза – и замер на месте. И громко выругался, не сдержался. Потому что по земле наползал на него тот самый белесый туман, плотный, непроницаемый. Он поднимался все выше и выше, приближался с каждой секундой, медленно, но неотвратимо.
– Не останавливайтесь! – прикрикнул Атенар, даже не повернувшись.
Глаза на затылке у этого типа, что ли?
– Это что еще за дрянь?
– Это граница. И вы должны ее пройти, пока она не размылась окончательно.
– А иначе что?
Спросил он из вредности, ведь в действительности ответ его не так, чтобы сильно интересовал. И зря, очень зря. Потому как услышанное ужаснуло.
– Иначе застрянете между миров на весь лунный цикл.
От открывшейся перспективы Гарольд поежился. И ускорил шаг. И влетел в туман с размаху.
Исчезло все: цвета, звуки, запахи. Хотя нет, вот запахи остались, только изменились. На смену аромату влажной земли и прелых листьев пришел иной, смутно знакомый. Так, кажется, пахли весенние первоцветы. Или нет? Хоть убей, Гарри не мог вспомнить, имели ли они вообще какой-либо запах. Да он толком и не помнил, как они, эти самые первоцветы, выглядят в деталях. В его оранжерее этакого дива не водилось, там все больше всякая экзотика росла. А еще розы, множество роз всевозможных сортов. Но их густой насыщенный аромат ни с чем не перепутаешь, а здесь же… Нечто тонкое, нежное, едва уловимое. И дышать вроде бы стало легче, а вот ноги переставлять, напротив, тяжелее. В обувь будто свинца налили или гири приковали, а сердце колотилось, словно безумное, вот-вот из груди выскочит. Провожатый пропал из виду, скрывшись за белесой пеленой, и Гарольд шел наугад. Удивительно, что не впечатался лбом в какое-нибудь дерево.
Каждый шаг давался все сложнее. Да еще накатило желание повалиться на землю, закрыть глаза и уснуть. Отдохнуть как следует, ведь он так устал. Так устал…
– Не дождетесь, – злобно пообещал Гарольд неизвестно кому.
Шаг. Еще шаг. И еще. Его лихорадит, все тело трясется в ознобе, пот заливает глаза, он слизывает соленые капли с губ, пошатывается, спотыкается, но идет, упрямо идет вперед.
Закончилось все внезапно. Туман рассеялся, лихорадка отступила, сердце забилось ровно и спокойно. Гарольд в последний раз вытер глаза тыльной стороной ладони – и накрепко стиснул зубы, что ничего не сказать. Он и сам не знал, что сорвалось бы с языка: слова восхищения или ругательства. Потому что ничего подобного ему не доводилось видеть никогда.
Расступился лес, открывая вид на луга и поблескивающую на солнце водную гладь неширокой реки. Речушка огибала холм, а на вершине его – тут Гарольду вновь захотелось протереть глаза – возвышался замок. В первое мгновение он показался белоснежным, но вскоре стало понятно, что впечатление обманчиво: воздушное, сказочное строение переливалось всеми цветами радуги. Ничего прекраснее Гарри не встречал, а уж он-то поездил в свое время по миру, налюбовался на всяческие диковины! Но здесь же…
Нет, человеческие руки не в силах создать нечто даже отдаленно похожее! И в то же время замок не производил впечатление игрушечного, скорее уж величественного.
Над рекой изогнулась арка моста, такого же воздушного и радужного. Неизвестный камень отливал то золотом, то серебром, то окрашивался в нежно-розовый или голубой цвет. Удивительно!
– Поздравляю вас, Гарольд, – совсем рядом произнес Атенар, о существовании которого Гарри, признаться честно, как-то и подзабыл. – Вам удалось пересечь границу, разделяющую наши миры.
Он не сразу осознал, что именно услышал. А когда понял, сглотнул нервно и переспросил:
– То есть, мы сейчас находимся в ином мире?
– В некотором роде, – уклончиво ответил Первый Советник.
– А можно поточнее? И потом, посольство, торговые связи…
Атенар издал смешок.
– Помилуйте, какая торговля? Вам известен оборот?
– Нет, но… эльфийский шелк… самоцветы…
– Подделки, – снисходительным тоном перебил его собеседник. – Да, мы действительно поставляем некоторое количество, к слову, ничтожно малое. Остальное – производство по лицензии или, как я уже упомянул, контрафакт.
Почему-то стало обидно.
– И посол ваш тоже контрафактный?
– Нет, посол настоящий, – ответил Атенар без тени усмешки. – Отправлен в почетную ссылку.
Голова шла кругом. Нет, так-то вроде бы понятно, но… но все равно не до конца ясно!
– То есть, вы специально открыли посольство, чтобы было куда отправить этого беднягу?
– Не совсем так. Но, боюсь, я не уполномочен посвящать вас в детали. Если Владычица сочтет нужным, тогда… А сейчас прошу следовать за мной.
– И поторопиться, иначе мост разрушится? – съязвил Гарольд.
Наверное, стоило бы придержать язык за зубами, но он чувствовал себя обманутым ребенком. Неприятное ощущение.
И вновь Первый Советник отреагировал абсолютно серьезно:
– Нет, с мостом ничего не случится. Но не стоит заставлять Владычицу ждать. Она этого не любит.
Гарольд прикусил язык. Увидеть таинственную Пресветлую Владычицу фейри! Да о таком он даже не мечтал!
О Владычице Моргане людям доподлинно было известно только одно – она существовала. Именно ее подпись стояла на верительных грамотах посла, о ней оный посол упоминал в немногочисленных интервью. Но сама Моргана ни разу не пересекала границу своего королевства – и теперь Гарольд знал, почему. Ну, или думал, что знает.
Молчание не продлилось долго. Поначалу Гарри безмолвно восхищался открывающимися его взгляду картинами, но вскоре кое-какие мелкие, но досадные детали вернули его к проблемам насущным.
– Простите, Первый Советник, но я не вижу ни одного автомобиля.
Новые туфли, купленные специально для поездки к фейри, несмотря на мягкую кожу, начали немного натирать ноги. И вопрос транспорта показался Гарольду актуальным: не пешком же ему передвигаться все время визита! Нет, если его поселят во дворце в качестве почетного гостя и не станут показывать ему страну – это одно. Но осматривать даже город, перемещаясь только на своих двоих, то еще испытание! И потом, почетный гость – это, конечно, хорошо, замечательно даже. Вот только одежда для приемов осталась в чемодане, а чемодан – в багажнике уехавшей машины. И что прикажете делать?
– Мы не пользуемся плодами, э-э-э, научно-технического прогресса, – ответил Первый Советник.
Гарольд так поразился, что даже остановился – и Атенар не сразу понял, что спутник отстал.
– В смысле – не пользуетесь?
Первый Советник позволил себе легкую усмешку.
– В прямом. У нас нет автомобилей. Телевизоров. Газет. Стиральных машин. И прочих, как вы их называете, благ цивилизации.
– А телефоны? – глупо спросил Гарольд.
– Тоже нет.
– Но… но ваш посол… он ведь… и анкеты эти… должны же вы как-то поддерживать связь!
Усмешка стала шире.
– У нас есть свои… технологии, скажем так. Вы все увидите в свое время.
Все? Скорее, то, что ему сочтут нужным показать. Но и это больше, чем Гарольд когда-либо ожидал увидеть.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Если бы его попросили описать Владычицу Моргану, Гарольд бы растерялся, хотя косноязычием никогда не страдал, напротив, как и положено хорошему юристу, мог долго разглагольствовать едва ли не на любую тему. Но как описать самую прекрасную женщину, когда-либо встреченную им? Какие найти слова, чтобы передать ее нежность и хрупкость, величавость и силу? Владычица напомнила ему пышный цветок с покрытыми каплями росы лепестками – но цветок, выкованный из стали. И на лепестках его блестели бриллианты, не иначе.
– Я рада видеть вас, отважный герой, – произнесла Владычица мелодичным голосом и взяла его руки в свои.
И Гарольд – немыслимое дело! – зарделся, как мальчишка.
– Что вы, ваше величество, – по правде сказать, он вовсе не знал, как положено обращаться к повелительнице фейри, но решил, что принятая в его мире формулировка сгодится. – Я не совершил ничего героического и не достоин…
– Достоин-достоин, – перебила его Моргана со смехом. – Иначе вы не попали бы сюда, поверьте! Черта не пропустила бы. А герою положена награда. Боюсь, что кажусь вам слишком прямолинейной, но, к сожалению, у нас не так много времени. И я хочу показать вам, за что, или, вернее, за кого вам предстоит побороться.
Из уст этой женщины Гарольд согласился бы выслушать любую ерунду. Она уверяет, что ему нужно за что-то там бороться – отлично! Он поборется, если таково ее желание. И… она ведь не всерьез?
Если честно, у него складывалось ощущение какой-то нереальности происходящего. Как будто он спал и видел сон, яркий, насыщенный событиями, увлекательный. И просыпаться не хотелось.
Моргана поманила его жестом, и Гарольд послушно подошел. И выглянул в высокое стрельчатое окно. И замер, почувствовав, как перехватило дыхание.
Потому что внизу, среди цветущих яблонь, кружилась в танце ОНА. Самая невероятная, самая восхитительная, самая желанная девушка, какую только можно вообразить. Он говорил, что Моргана прекрасна – воистину так! Но красота ее трогала душу, не сердце. Он не воспринимал Владычицу фейри как женщину из плоти и крови, скорее, видел в ней произведение искусства вроде картины или статуи. Ими восхищаются, ими любуются, им даже посвящают сонеты, но никому не придет в голову всерьез влюбиться в мраморную деву. А вот юная танцовщица была живой, полной внутреннего огня.
– Моя племянница, – пояснила Моргана. – Наина. Ценный приз.
– Приз? – в недоумении повторил Гарольд.
– Рука Наины. Она достанется тому, кто выполнит задание.
– А сердце? – непроизвольно вырвалось у него.
Моргана рассмеялась – словно хрустальные колокольчики зазвенели.
– Неужели герой не сумеет завоевать сердце полюбившейся ему девушки?
При мысли о том, что прекрасная танцовщица – Наина, ах, какое имя! – может стать его женой, Гарри окатило жаркой волной предвкушения. И мысли о клятвах у алтаря вовсе не вызвали привычного внутреннего протеста. Значит, любовь с первого взгляда и впрямь существует, зря он посмеивался над наивными рассуждениями кузины Лили в юности, заверял, что кое-кому противопоказаны сентиментальные романы, забивающие чушью головы восторженных глупышек. А права-то оказалась Лили, не он!
– И что за задание? – спросил нетерпеливо.
Моргана помедлила.
– О нем я расскажу вечером, – ответила после паузы. – Когда соберутся все претенденты.
Значит, он не единственный? Мысль неприятно кольнула, но тут же пронзила догадка.
– Значит, Майки тоже приедет? Мой кузен, Майкл Кавендиш?
