Следующая ностальгическая волна накрыла исключительно ведьму. Горы хлама напомнили об ароматных оазисах, которые кое-кто с азартом влюбленного в свою работу ландшафтного дизайнера и с упорством, однозначно достойным лучшего применения, размещал в самых неожиданных местах квартиры. И как только трусами в бельевую корзину попадал?
И ведь если поглядеть на этого утончённого педантичного франта при параде, а при параде он был практически всегда, ни за что не догадаешься, что в быту он свинья свиньёй.
Вот Витёк с куклой времени зря не теряли. Правда, делали это... как-то с ленцой. Игрушка с неспешным достоинством выуживала из завалов предметы по одному и предъявляла их мышу. Тот неизменно крутил башкой, и она все так же не спеша откладывала отбракованное барахло в сторону.
Ведьма с чёртом снова переглянулись.
— Думаешь, к новому году успеют? — спросил Панфутий.
— До лета точно справятся, — обнадежила его Медея. — Что хоть искать нужно?
— А я почем знаю?! — огрызнулся Витёк. — Что-то, отчего меня опять торкнет!
— Восхитительно четкая целевая установка, — проворчала госпожа Цуцикова и присоединилась к "раскопкам".
Делать-то что-то нужно было.
Смотрелось, конечно, сие мероприятие фантасмагоричней некуда. Медея дала себе торжественное обещание приложить все усилия, чтобы подробностей творящегося безобразия не узнала ни одна живая душа. Если понадобится, вплоть до устранения свидетелей. Тем более что Витёк буквально напрашивался на крайние меры.
Они втроём водили вокруг засранца хороводы, а тот крутил башкой и выкобенивался. Ему не пришлись по вкусу ни инкрустированный алмазами портсигар, ни золотой унитаз (его Панфутий порывался забрать с собой, пришлось Медее напомнить, что он всё-таки черт, а не гном), ни одна из сотен разбросанных как попало диковин.
Кое-чья страсть к обрастанию всевозможным «нужным» хламом явно приобрела со временем клинические масштабы.
Самой Медее запал в душу не вышеозначенный унитаз и даже не способный обрастать плотью и оживать скелет велоцираптора (ювелирная магическая работа), а совершенно тривиальный, особенно в данном контексте, испанский сапог. У ведьмы никак не получалось выкинуть из головы вопрос о регулярности его использования.
Масштабы завалов были таковы, что трое старателей и один переносчик избранности рисковали действительно застрять здесь до весны, но тут мышу снова флешбэк в голову ударил.
— Стоп! Здесь ничего нет! Сворачиваемся и идём дальше!
— Да ты, сволочь, издеваешься! — рявкнула ведьма.
Вот сейчас она как никогда приблизилась к тому, чтобы исполнить не раз даваемое мышу обещание. А именно прибить скотину к чертовой бабушке.
— Так, Поликарповна, охолони, — ладонь Панфутия легла ведьме на плечо. — Моей бабушке такой подарочек на фиг не упал, точно тебе говорю.
Кукла предостерегающие щёлкнула зубами. Признавшая (на этот раз!) поражение госпожа Цуцикова, силясь вернуть пошатнувшееся душевное равновесие, сделала пару шумных вдохов-выдохов.
Так, в конце-то концов, во всем нужно видеть плюсы. Во-первых, они однозначно не встретят старость в этой затхлой захламленной комнатенке. Что не исключает возможности бесславного одряхления в какой-нибудь другой комнатенке неподалеку. Во-вторых, и это уже безусловный плюс, «идем дальше» не подразумевало под собой выход назад в коридор.
Из комнаты вела ещё одна дверь, к которой Витёк команду старателей и направил. За дверью обнаружилась ещё одна комната. И — восторг, чистый восторг — полное отсутствие кораллового проклятия.
Горе-приключанты проделали долгий путь сквозь анфиладу самых разнообразных комнат. Больших и маленьких. Спален, гостиных, столовых, бальных залов, ванных, уборных, гардеробных, кладовок, крытых бассейнов.
Попадались и более причудливые помещения. Комнаты-аквариумы: с акулами, пираньями, гигантскими осьминогами и ещё чёрт-те с чем. Комнаты с пропастью вместо пола и хлипкой канатной дорогой. Комнаты-морозилки. Комнаты, сверху донизу наполненные пламенем. Комнаты-террариумы, бррр…
Все это располагалось в совершенно хаотичном порядке и было обставлено и декорировано с отменнейшим дурновкусием. Интересно, это Аристарху не повезло с дизайнером или дизайнеру с Аристархом?
В некоторых комнатах товарищи застревали на разное время, занимаясь — как неожиданно — перегребанием хлама. Если судьба когда-нибудь забросит госпожу Цуцикову бомжевать на помойку, этот опыт, безусловно, ей пригодится.
Несмотря на отсутствие кораллового проклятия, спокойным это путешествие не было.
Товарищам (вернее, в основном Медее, у нее ведь амулет, у остальных то магический резерв пуст, то в принципе лапки) довелось сразиться с зомби-рыцарем верхом на птеродактиле, полчищами плотоядной саранчи, сиренами (этим ведьма накостыляла с особым удовольствием, фальшивили безбожно и репертуар оставлял желать лучшего), огромными кобрами…
Водяной в одном из бассейнов пытался к Медее подкатывать. Василиск кукарекал настолько мерзко, что ведьма с трудом удержалась от попытки проломить куриную черепашку сотворенным для отражения смертоносного взгляда ледяным зеркалом.
Поначалу медальон слушался из рук вон плохо, но профессионализм, упрямство и колоссальная внешняя мотивация сделали свое дело.
На какой по счету комнате происходящее стало восприниматься жутковатой рутиной? Да кто его знает, рутина на то и рутина, чтобы подкрадываться незаметно.
И вот уже, отправляя очередную банши давать концерты в небытие, Медея вспоминала о том, что последний раз они ели у гостеприимной матушки Ичи, а колупаясь в очередной свалке, размышляла про новый рецепт засолки огурцов.
Однако привычка подкрадываться незаметно присуща отнюдь не только рутине. Поэтому сначала к очередной призрачной хтони товарищи отнеслись без должной серьезности.
— Вы как хотите, а от летучей несуразной башки в поварском колпаке я не побегу, — отрезал Панфутий. —Я уже от куклы набегался.
— Ну, тогда ты с ней и разбирайся, — Медея тоже набегалась, но вышеозначенную башку не брало ничего из того, что ведьма могла ей предложить.
Медальон, чувствуя усталость новоявленной владелицы, слушался с каждым разом всё хуже.
Интуиция во все горло вопила, что нужно бежать, пока они ещё на это способны.
Тем более что башка при достаточном приближении начинала выкачивать жизненную энергию. Кукла, до этого принимавшая посильное зубастое участие в сражениях, здесь помочь и не пыталась: возможно, тоже подпадала под влияние призрачной хтони или просто ничего не могла поделать с нематериальным противником.
Бегство давалось команде приключантов с переменным успехом.
Там, где интерьер позволял, они отрывались. Более того, с помощью лихорадочно оставляемых Медеей защитных преград, даже выгрызали себе приличную фору. Но стоило на пути беглецов возникнуть мало-мальски стоящему препятствию, как башка принималась кусать их за пятки, раз уж наступать ей было нечем.
Самое обидное, что выглядел призрак действительно несуразно, если не сказать смешно.
Огромный белоснежный поварской колпак, не менее огромный мясистый синий нос, пухлые красные щеки.
Неожиданно белесые губы-пельмени периодически отверзались, извергая откуда-то из недр башки демонический хохот. Ну что, в самом деле, за чучело?
Конца-края сумасшедшей гонке не предвиделось, а второе дыхание, как известно, — товар штучный.
— Витёк, может, проявишь, наконец, избранность и избавишь нас от этой твари?! — пропыхтел Панфутий.
С десяток комнат назад Медея таки упала, и теперь черт волок ее на закорках. Эх, знал бы он, что их ждёт ещё через десяток комнат, придержал бы язык в безумной надежде не сглазить.
Еще через десяток комнат Витёк явил-таки свою избранность… и лучше бы он этого не делал.
— Стоп! — с явным отчаянием заверещал тот. — Тормозим! Это здесь!
«Это здесь» скрывалось в одной из забитых хламом гостиных. Иных препятствий, кроме нового места раскопок, здесь не наблюдалось — беги не хочу… и вот поди ж ты…
— Что «это»? — рявкнул Панфутий. — Точнее можно, мать твою?!
— Эй, маму не трогай!
Кукла остановила зарождающуюся ссору одним элегантным щелчком зубами. За что спасибо ей большое, место и время для разборок было выбрано так себе. Второй щелчок направил выкристаллизовавшуюся энергию в конструктивное русло.
А именно: Медея установила себя в вертикальное положение на оборонительном посту у двери, а прочие экспедиторы со всех ног бросились искать «это».
Товарищи хорошо поработали ногами, поэтому призрачная башка временно скрылась из виду. Сильно радоваться не стоило, практика показывала, что надолго она приключантов без своей компании не оставляла.
К созданию колдовских преград Медея приступила безотлагательно. Башку они замедляли буквально самую малость, поэтому приходилось брать количеством. Ведьма в стахановском режиме успела наштамповать их с десяток. И теперь, пошатываясь так, будто бы это она только что неизвестно сколько волокла Панфутия на своем горбу, а не наоборот, наблюдала, как в комнате постепенно холодает. Первый признак, что сейчас… вот-вот…
— Ну, что там у вас? — прошипела Медея, когда башка с разгона впечаталась в первую преграду.
— Ничего! — взвыл черт. — Эй, избранный, озарение сейчас будет ой как кстати!
Преграду номер один башка преодолела минут за пятнадцать, вторую — за восемь. На смену им Медея сотворила ещё одну — хлипенькую.
Третью преграду — за шесть.
— Шевелитесь быстрее, — рявкнула ведьма. — Или валим к чертовой бабушке!
— Да что ж вам моя бабушка покоя не даёт?!
— Не можем мы свалить, это здесь!!!
— Да объясни ты толком, что за «это»?!!
— Не знаю!!!
Четвертую, пятую, шестую — за пять!
Медея сотворила взамен ещё две преграды. Перед глазами у нее плыло. Мучительно хотелось сесть… да хоть и прямо на пол… буквально на минуточку… набраться сил…
Нет! Нельзя! Сядешь — не поднимешься.
Седьмую... за три… восьмую… за три… Медея сжала медальон… и поняла, что на очередную преграду, пусть и номинальную, сил у нее не осталось.
Девятую — за полторы…
— Есть! — раздался позади победный вопль. — Нашли!
Медея хотела — без особого интереса — поинтересоваться, чего нашли-то, но тут к ней подскочил Панфутий.
— Карета подана, мадам, лезь быстрее!
Ледяное наваждение спало с ведьмы комнаты через полторы.
— Так что нашли-то? Ради чего мы тут мудохались?
— Ты не поверишь… — пропыхтел Панфутий.
Но Медея уже сама разглядела в руках куклы… плюшевого медведя почти с нее, куклу в смысле, ростом.
— Что это? — ошарашенно пробормотала она. — Ее хахаль?
— Не удивлюсь, — отозвался черт.
Безумная гонка продолжилась в ещё более ускоренном темпе. Хотя куда уже ускоряться-то? Очевидно, было куда, раз башка отставала буквально шагов на десять, взять бы ещё где-нибудь на это полезное мероприятие сил. Поначалу, на волне эйфории от внезапного успеха, энергии у горе-экспедиции явно прибавилось. Но время шло, комнаты хаотично сменяли друг друга, и в головы товарищей закрался один и тот же животрепещущий вопрос: а дальше что?
А и верно, дальше-то что? Ну нашли они Судьбоносное Лезвие, вместе с Судьбоносным Лезвием нашли какого-то медведя и…
И ничего не изменилось! Было отчего впасть в отчаяние!
К счастью, до отчаяния дело так и не дошло: жуткий марафон завершился ещё внезапнее, чем начался. Очередная дверь вдруг с лязгом захлопнулась за товарищами, а призрак — о чудо — не смог проникнуть следом.
Впрочем, может, и не к счастью. Антуражу огромного, если не сказать бескрайнего, зала, в котором они оказались, скорее соответствовало слово «покой».
— Как там говорится, — хмыкнул Панфутий, ссаживая ведьму на пол. — Все там будем?
В зале, уставленном разномастными надгробиями, стояла практически мертвая— ха-ха — тишина. Только где-то вдали отчётливо слышалось невнятное шевеление… будто кто-то что-то копал.
Товарищи, не сговариваясь, двинулись на звук. Картина их глазам предстала тревожная.
— Уже добрались до моего сада камней, — констатировал Аристарх Семёнович, разгибаясь. — И как вам?
Медея не была уверена, что кладбище и сад камней — одно и то же, но глава Ассоциации всегда отличался некоторой эксцентричностью.
Впрочем, то же можно было сказать о ситуации в целом. И что, скажите на милость, делать дальше? Опыта в спасении цивилизаций от тиранов у ведьмы не было. Надо как-то заявить о своем намерении? Вроде «сдавайся, злобный угнетатель»?
У «угнетателя», по-видимому, тоже не имелось опыта в общении с героями-освободителями, поэтому он разминал болящую поясницу, предоставляя «героям» сделать первый шаг. Время шло, обе стороны чувствовали себя на редкость глупо.
Положение спас Витек.
— Сдавайся, злобный угнетатель, — драматично воскликнул он.
Отрепетировать успел, что ли?
— Что, вот прямо так сразу и сдаваться? — уточнил Аристарх. — Это же не интересно. А как же последний бой, великая битва? Бобер в синем углу ринга, осел в красном. Разве не за этим мы здесь собрались?
Ну да, вроде как за этим. Медея мысленно провела ревизию сил бобра в целом и себя, как основной боевой единицы, в частности. И пришла к выводу, что перед последним боем, вкупе с великой битвой неплохо бы поесть. И вздремнуть часика два минимум. Вот только кто ей даст?
— Хотя, если судить по драгоценной Медее, — продолжал Аристарх. — Вы сами толком не знаете, зачем. Дорогая, окажи любезность, представь своих спутников?
Вот кем-кем, а «дорогой» себя госпожа Цуцикова не ощущала. А хотелось. Последние лет двадцать Медея и Аристарх виделись раз пять в год максимум, по работе. И всякий раз ведьма прилагала множество усилий, чтобы выглядеть на миллион. Но то ли инфляция нынче мощная, то ли еще что, но результатом она не была довольна никогда. Возможно, дело тут в том, что прав сейчас козлина, она сама не знала, какого именно результата хотела достичь.
Но что интересно, сейчас-то Медея явно не при параде и это еще мягко сказано, но чувствует она себя куда уверенней. Возможно, дело тут в самом Аристархе, в кои-то веки вышедшем из образа кино-звезды прямиком от стилистов-визажистов, а представшем перед публикой самим собой: чуть потасканным мужиком за сорок.
— А ты, дорогой, всех своих жертв величаешь по имени отчеству? — поинтересовалась ведьма.
— Нет, — отозвался Аристарх. — Но должен же я знать, какие имена выбивать на надгробье. Кстати, я надеюсь, вы будете не против братской могилы? А то, что-то я не в форме для долгих раскопок.
— Если что, я прекрасно обойдусь без… представления, — влез Панфутий. — И ради меня сильно напрягаться не надо. Можно, в принципе, вообще не напрягаться.
— ради меня тем более, — заорал Витек. И тут же добавил громким, свистящим шепотом:
— Псс… Медя… Медя…
— Я смотрю, Медея, — с ленцой протянул Аристарх. — Компанию ты подобрала себе под стать.
— Аристарх, дорогой, я всегда восхищалась твоим умением изящно назвать меня хабалкой, — с искусственной восторженностью воскликнула Медея, а сама скосила глаза вниз, в поисках Витька.
Тот слез с куклы, подбежал прямо ей под ноги и теперь просился на ручки. Пришлось подбирать.
— Чего хотел? — прошипела она.
— Это… тут такое дело… — замялся мыш.
— Какое? Говори, не мямли.
— Нам надо, кровь из носа, пройти мимо этого типа. Конечная цель где-то рядом, возможно в соседней комнате…
И ведь если поглядеть на этого утончённого педантичного франта при параде, а при параде он был практически всегда, ни за что не догадаешься, что в быту он свинья свиньёй.
Вот Витёк с куклой времени зря не теряли. Правда, делали это... как-то с ленцой. Игрушка с неспешным достоинством выуживала из завалов предметы по одному и предъявляла их мышу. Тот неизменно крутил башкой, и она все так же не спеша откладывала отбракованное барахло в сторону.
Ведьма с чёртом снова переглянулись.
— Думаешь, к новому году успеют? — спросил Панфутий.
— До лета точно справятся, — обнадежила его Медея. — Что хоть искать нужно?
— А я почем знаю?! — огрызнулся Витёк. — Что-то, отчего меня опять торкнет!
— Восхитительно четкая целевая установка, — проворчала госпожа Цуцикова и присоединилась к "раскопкам".
Делать-то что-то нужно было.
Смотрелось, конечно, сие мероприятие фантасмагоричней некуда. Медея дала себе торжественное обещание приложить все усилия, чтобы подробностей творящегося безобразия не узнала ни одна живая душа. Если понадобится, вплоть до устранения свидетелей. Тем более что Витёк буквально напрашивался на крайние меры.
Они втроём водили вокруг засранца хороводы, а тот крутил башкой и выкобенивался. Ему не пришлись по вкусу ни инкрустированный алмазами портсигар, ни золотой унитаз (его Панфутий порывался забрать с собой, пришлось Медее напомнить, что он всё-таки черт, а не гном), ни одна из сотен разбросанных как попало диковин.
Кое-чья страсть к обрастанию всевозможным «нужным» хламом явно приобрела со временем клинические масштабы.
Самой Медее запал в душу не вышеозначенный унитаз и даже не способный обрастать плотью и оживать скелет велоцираптора (ювелирная магическая работа), а совершенно тривиальный, особенно в данном контексте, испанский сапог. У ведьмы никак не получалось выкинуть из головы вопрос о регулярности его использования.
Масштабы завалов были таковы, что трое старателей и один переносчик избранности рисковали действительно застрять здесь до весны, но тут мышу снова флешбэк в голову ударил.
— Стоп! Здесь ничего нет! Сворачиваемся и идём дальше!
— Да ты, сволочь, издеваешься! — рявкнула ведьма.
Вот сейчас она как никогда приблизилась к тому, чтобы исполнить не раз даваемое мышу обещание. А именно прибить скотину к чертовой бабушке.
— Так, Поликарповна, охолони, — ладонь Панфутия легла ведьме на плечо. — Моей бабушке такой подарочек на фиг не упал, точно тебе говорю.
Кукла предостерегающие щёлкнула зубами. Признавшая (на этот раз!) поражение госпожа Цуцикова, силясь вернуть пошатнувшееся душевное равновесие, сделала пару шумных вдохов-выдохов.
Так, в конце-то концов, во всем нужно видеть плюсы. Во-первых, они однозначно не встретят старость в этой затхлой захламленной комнатенке. Что не исключает возможности бесславного одряхления в какой-нибудь другой комнатенке неподалеку. Во-вторых, и это уже безусловный плюс, «идем дальше» не подразумевало под собой выход назад в коридор.
Из комнаты вела ещё одна дверь, к которой Витёк команду старателей и направил. За дверью обнаружилась ещё одна комната. И — восторг, чистый восторг — полное отсутствие кораллового проклятия.
Горе-приключанты проделали долгий путь сквозь анфиладу самых разнообразных комнат. Больших и маленьких. Спален, гостиных, столовых, бальных залов, ванных, уборных, гардеробных, кладовок, крытых бассейнов.
Попадались и более причудливые помещения. Комнаты-аквариумы: с акулами, пираньями, гигантскими осьминогами и ещё чёрт-те с чем. Комнаты с пропастью вместо пола и хлипкой канатной дорогой. Комнаты-морозилки. Комнаты, сверху донизу наполненные пламенем. Комнаты-террариумы, бррр…
Все это располагалось в совершенно хаотичном порядке и было обставлено и декорировано с отменнейшим дурновкусием. Интересно, это Аристарху не повезло с дизайнером или дизайнеру с Аристархом?
В некоторых комнатах товарищи застревали на разное время, занимаясь — как неожиданно — перегребанием хлама. Если судьба когда-нибудь забросит госпожу Цуцикову бомжевать на помойку, этот опыт, безусловно, ей пригодится.
Несмотря на отсутствие кораллового проклятия, спокойным это путешествие не было.
Товарищам (вернее, в основном Медее, у нее ведь амулет, у остальных то магический резерв пуст, то в принципе лапки) довелось сразиться с зомби-рыцарем верхом на птеродактиле, полчищами плотоядной саранчи, сиренами (этим ведьма накостыляла с особым удовольствием, фальшивили безбожно и репертуар оставлял желать лучшего), огромными кобрами…
Водяной в одном из бассейнов пытался к Медее подкатывать. Василиск кукарекал настолько мерзко, что ведьма с трудом удержалась от попытки проломить куриную черепашку сотворенным для отражения смертоносного взгляда ледяным зеркалом.
Поначалу медальон слушался из рук вон плохо, но профессионализм, упрямство и колоссальная внешняя мотивация сделали свое дело.
На какой по счету комнате происходящее стало восприниматься жутковатой рутиной? Да кто его знает, рутина на то и рутина, чтобы подкрадываться незаметно.
И вот уже, отправляя очередную банши давать концерты в небытие, Медея вспоминала о том, что последний раз они ели у гостеприимной матушки Ичи, а колупаясь в очередной свалке, размышляла про новый рецепт засолки огурцов.
Однако привычка подкрадываться незаметно присуща отнюдь не только рутине. Поэтому сначала к очередной призрачной хтони товарищи отнеслись без должной серьезности.
— Вы как хотите, а от летучей несуразной башки в поварском колпаке я не побегу, — отрезал Панфутий. —Я уже от куклы набегался.
— Ну, тогда ты с ней и разбирайся, — Медея тоже набегалась, но вышеозначенную башку не брало ничего из того, что ведьма могла ей предложить.
Медальон, чувствуя усталость новоявленной владелицы, слушался с каждым разом всё хуже.
Интуиция во все горло вопила, что нужно бежать, пока они ещё на это способны.
Тем более что башка при достаточном приближении начинала выкачивать жизненную энергию. Кукла, до этого принимавшая посильное зубастое участие в сражениях, здесь помочь и не пыталась: возможно, тоже подпадала под влияние призрачной хтони или просто ничего не могла поделать с нематериальным противником.
Бегство давалось команде приключантов с переменным успехом.
Там, где интерьер позволял, они отрывались. Более того, с помощью лихорадочно оставляемых Медеей защитных преград, даже выгрызали себе приличную фору. Но стоило на пути беглецов возникнуть мало-мальски стоящему препятствию, как башка принималась кусать их за пятки, раз уж наступать ей было нечем.
Самое обидное, что выглядел призрак действительно несуразно, если не сказать смешно.
Огромный белоснежный поварской колпак, не менее огромный мясистый синий нос, пухлые красные щеки.
Неожиданно белесые губы-пельмени периодически отверзались, извергая откуда-то из недр башки демонический хохот. Ну что, в самом деле, за чучело?
Конца-края сумасшедшей гонке не предвиделось, а второе дыхание, как известно, — товар штучный.
— Витёк, может, проявишь, наконец, избранность и избавишь нас от этой твари?! — пропыхтел Панфутий.
С десяток комнат назад Медея таки упала, и теперь черт волок ее на закорках. Эх, знал бы он, что их ждёт ещё через десяток комнат, придержал бы язык в безумной надежде не сглазить.
Еще через десяток комнат Витёк явил-таки свою избранность… и лучше бы он этого не делал.
— Стоп! — с явным отчаянием заверещал тот. — Тормозим! Это здесь!
«Это здесь» скрывалось в одной из забитых хламом гостиных. Иных препятствий, кроме нового места раскопок, здесь не наблюдалось — беги не хочу… и вот поди ж ты…
— Что «это»? — рявкнул Панфутий. — Точнее можно, мать твою?!
— Эй, маму не трогай!
Кукла остановила зарождающуюся ссору одним элегантным щелчком зубами. За что спасибо ей большое, место и время для разборок было выбрано так себе. Второй щелчок направил выкристаллизовавшуюся энергию в конструктивное русло.
А именно: Медея установила себя в вертикальное положение на оборонительном посту у двери, а прочие экспедиторы со всех ног бросились искать «это».
Товарищи хорошо поработали ногами, поэтому призрачная башка временно скрылась из виду. Сильно радоваться не стоило, практика показывала, что надолго она приключантов без своей компании не оставляла.
К созданию колдовских преград Медея приступила безотлагательно. Башку они замедляли буквально самую малость, поэтому приходилось брать количеством. Ведьма в стахановском режиме успела наштамповать их с десяток. И теперь, пошатываясь так, будто бы это она только что неизвестно сколько волокла Панфутия на своем горбу, а не наоборот, наблюдала, как в комнате постепенно холодает. Первый признак, что сейчас… вот-вот…
— Ну, что там у вас? — прошипела Медея, когда башка с разгона впечаталась в первую преграду.
— Ничего! — взвыл черт. — Эй, избранный, озарение сейчас будет ой как кстати!
Преграду номер один башка преодолела минут за пятнадцать, вторую — за восемь. На смену им Медея сотворила ещё одну — хлипенькую.
Третью преграду — за шесть.
— Шевелитесь быстрее, — рявкнула ведьма. — Или валим к чертовой бабушке!
— Да что ж вам моя бабушка покоя не даёт?!
— Не можем мы свалить, это здесь!!!
— Да объясни ты толком, что за «это»?!!
— Не знаю!!!
Четвертую, пятую, шестую — за пять!
Медея сотворила взамен ещё две преграды. Перед глазами у нее плыло. Мучительно хотелось сесть… да хоть и прямо на пол… буквально на минуточку… набраться сил…
Нет! Нельзя! Сядешь — не поднимешься.
Седьмую... за три… восьмую… за три… Медея сжала медальон… и поняла, что на очередную преграду, пусть и номинальную, сил у нее не осталось.
Девятую — за полторы…
— Есть! — раздался позади победный вопль. — Нашли!
Медея хотела — без особого интереса — поинтересоваться, чего нашли-то, но тут к ней подскочил Панфутий.
— Карета подана, мадам, лезь быстрее!
Ледяное наваждение спало с ведьмы комнаты через полторы.
— Так что нашли-то? Ради чего мы тут мудохались?
— Ты не поверишь… — пропыхтел Панфутий.
Но Медея уже сама разглядела в руках куклы… плюшевого медведя почти с нее, куклу в смысле, ростом.
— Что это? — ошарашенно пробормотала она. — Ее хахаль?
— Не удивлюсь, — отозвался черт.
Безумная гонка продолжилась в ещё более ускоренном темпе. Хотя куда уже ускоряться-то? Очевидно, было куда, раз башка отставала буквально шагов на десять, взять бы ещё где-нибудь на это полезное мероприятие сил. Поначалу, на волне эйфории от внезапного успеха, энергии у горе-экспедиции явно прибавилось. Но время шло, комнаты хаотично сменяли друг друга, и в головы товарищей закрался один и тот же животрепещущий вопрос: а дальше что?
А и верно, дальше-то что? Ну нашли они Судьбоносное Лезвие, вместе с Судьбоносным Лезвием нашли какого-то медведя и…
И ничего не изменилось! Было отчего впасть в отчаяние!
К счастью, до отчаяния дело так и не дошло: жуткий марафон завершился ещё внезапнее, чем начался. Очередная дверь вдруг с лязгом захлопнулась за товарищами, а призрак — о чудо — не смог проникнуть следом.
Впрочем, может, и не к счастью. Антуражу огромного, если не сказать бескрайнего, зала, в котором они оказались, скорее соответствовало слово «покой».
— Как там говорится, — хмыкнул Панфутий, ссаживая ведьму на пол. — Все там будем?
В зале, уставленном разномастными надгробиями, стояла практически мертвая— ха-ха — тишина. Только где-то вдали отчётливо слышалось невнятное шевеление… будто кто-то что-то копал.
Товарищи, не сговариваясь, двинулись на звук. Картина их глазам предстала тревожная.
— Уже добрались до моего сада камней, — констатировал Аристарх Семёнович, разгибаясь. — И как вам?
Медея не была уверена, что кладбище и сад камней — одно и то же, но глава Ассоциации всегда отличался некоторой эксцентричностью.
Впрочем, то же можно было сказать о ситуации в целом. И что, скажите на милость, делать дальше? Опыта в спасении цивилизаций от тиранов у ведьмы не было. Надо как-то заявить о своем намерении? Вроде «сдавайся, злобный угнетатель»?
У «угнетателя», по-видимому, тоже не имелось опыта в общении с героями-освободителями, поэтому он разминал болящую поясницу, предоставляя «героям» сделать первый шаг. Время шло, обе стороны чувствовали себя на редкость глупо.
Положение спас Витек.
— Сдавайся, злобный угнетатель, — драматично воскликнул он.
Отрепетировать успел, что ли?
Глава 9. Армопесец
— Что, вот прямо так сразу и сдаваться? — уточнил Аристарх. — Это же не интересно. А как же последний бой, великая битва? Бобер в синем углу ринга, осел в красном. Разве не за этим мы здесь собрались?
Ну да, вроде как за этим. Медея мысленно провела ревизию сил бобра в целом и себя, как основной боевой единицы, в частности. И пришла к выводу, что перед последним боем, вкупе с великой битвой неплохо бы поесть. И вздремнуть часика два минимум. Вот только кто ей даст?
— Хотя, если судить по драгоценной Медее, — продолжал Аристарх. — Вы сами толком не знаете, зачем. Дорогая, окажи любезность, представь своих спутников?
Вот кем-кем, а «дорогой» себя госпожа Цуцикова не ощущала. А хотелось. Последние лет двадцать Медея и Аристарх виделись раз пять в год максимум, по работе. И всякий раз ведьма прилагала множество усилий, чтобы выглядеть на миллион. Но то ли инфляция нынче мощная, то ли еще что, но результатом она не была довольна никогда. Возможно, дело тут в том, что прав сейчас козлина, она сама не знала, какого именно результата хотела достичь.
Но что интересно, сейчас-то Медея явно не при параде и это еще мягко сказано, но чувствует она себя куда уверенней. Возможно, дело тут в самом Аристархе, в кои-то веки вышедшем из образа кино-звезды прямиком от стилистов-визажистов, а представшем перед публикой самим собой: чуть потасканным мужиком за сорок.
— А ты, дорогой, всех своих жертв величаешь по имени отчеству? — поинтересовалась ведьма.
— Нет, — отозвался Аристарх. — Но должен же я знать, какие имена выбивать на надгробье. Кстати, я надеюсь, вы будете не против братской могилы? А то, что-то я не в форме для долгих раскопок.
— Если что, я прекрасно обойдусь без… представления, — влез Панфутий. — И ради меня сильно напрягаться не надо. Можно, в принципе, вообще не напрягаться.
— ради меня тем более, — заорал Витек. И тут же добавил громким, свистящим шепотом:
— Псс… Медя… Медя…
— Я смотрю, Медея, — с ленцой протянул Аристарх. — Компанию ты подобрала себе под стать.
— Аристарх, дорогой, я всегда восхищалась твоим умением изящно назвать меня хабалкой, — с искусственной восторженностью воскликнула Медея, а сама скосила глаза вниз, в поисках Витька.
Тот слез с куклы, подбежал прямо ей под ноги и теперь просился на ручки. Пришлось подбирать.
— Чего хотел? — прошипела она.
— Это… тут такое дело… — замялся мыш.
— Какое? Говори, не мямли.
— Нам надо, кровь из носа, пройти мимо этого типа. Конечная цель где-то рядом, возможно в соседней комнате…
