- Господин Бётгер! – окликнула его дежурная медсестра. - Тут звонят из Управления полиции Клеорне, просят главврача к телефону.
Бётгер насторожился. Из Управлении полиции?.. С чего бы это?.. Неужели до них что-то дошло?.. Он затушил сигарету, выбросил окурок и, подойдя к медсестре, взял из её рук трубку.
- Бётгер слушает.
- Фредерик Расмуссен вас беспокоит, Управление полиции, Клеорне, - раздался в трубке командный голос. – Прошу немедленно доложить, где сейчас находится ваша сотрудница Барбара Грейс – она не отвечает на мои звонки!
Вон оно что… Оказывается, у Барбары есть свой влиятельный человек в верхах… Бётгер с облегчением выдохнул. Спасибо, Господи, что вразумил меня…
- Позвольте узнать – кем вы приходитесь госпоже Грейс?- задал он стандартный вопрос.
- Родственником! – рявкнул голос. – Что с ней?..
Бётгер вкратце рассказал о произошедшем.
- Авария, значит… - недобро протянул голос по ту сторону провода. Его тон не понравился Бётгеру. – Ну хорошо. Я разберусь.
В трубке раздались гудки.
- Вот так, вместо благодарности, - буркнул Бётгер.
Он вернулся в свой кабинет, устало уселся в кресло, вытянул ноги. Это хорошо, что я спас жизнь Барбаре, надеюсь, она быстро пойдёт на поправку. Теперь надо все хорошенько обдумать, прежде чем дать отпор заклятому родственнику, не поддаваться его шантажу. Хорошо бы найти влиятельную защиту, только вот где? Да ещё я эту медсестру запугал, вот же дурак… Как теперь выкручиваться?..
Незаметно для себя он задремал.
Проснулся он от стука в дверь. Бётгер энергично потер лицо, повертел затекшей шеей и крикнул:
- Заходите!
- Господин Бётгер, - в двери стояла дежурная медсестра. – Там полицейские труп доставили в морг. Смотреть будете?
- Не сейчас. – Он поднялся. – Домой пойду, устал. Завтра посмотрю.
Медсестра кивнула и повернулась, чтобы уйти.
- Впрочем, погодите, - остановил её главврач. - Что там за труп?
- Парень какой-то погиб в парке.
-Парень? – заинтересовался Бётгер, у которого тут же проснулся прагматический интерес, ведь заклятый родственничек затих ненадолго, но скоро опять начнет кошмарить его жизнь. - Не наш ли это пациент?
- Нет. Этот гораздо моложе, - ответила медсестра.
- Родственников нашли? – продолжал расспрашивать Бётгер.
- Ещё нет. Полицейские сказали – завтра сделают вскрытие, а потом будут разыскивать родственников.
Теперь, когда не на кого было перекладывать обязанности, в Бёргере проснулся профессиональный интерес.
- Идём, взгляну...
Медсестра откинула простынь.
- Вот. Парень с кем-то подрался. Похоже, смерть наступила вследствие перелома шейных позвонков.
Бётгер взглянул на покойника – и у него перехватило дыхание! Не может быть! Перед ним лежал труп Ричи Петерсена, сына помощника начальника полиции!
- Ричи… - выдохнул он.
- Вы его знаете? Кто это?
Бётгер кивнул.
- Да, знаю. Это… Я сам сообщу его родным. Завтра.
- Но в полиции предупредили, чтобы пока никому не говорить…
- Вы свободны, - устало ответил медсестре Бётгер. – Уходите. С полицией я разберусь сам.
Медсестра ушла. Он долго смотрел на труп подростка. Ричи не был ангелом, постоянно влипал в какие-то истории с деньгами, девками и наркотой. Бётгер кисло хмыкнул. Надо же… Я просил у Господа явить чудо, и вот тебе, нате! Похоже, это третий идеальный донор для родственничка, готовый уже, и идеальней некуда… Не надо и того, первого, искать… Вот только согласится ли Йенс на пересадку почки именно от Ричи?..
Он набрал номер его отца.
- Какого чёрта? – послышался в трубке сонный голос родственника. Сегодня его как никогда мучили боли, он всю ночь не мог уснуть, и только под утро, выпив целых четыре таблетки сразу, кое-как забылся. Звонок Бётгера прервал и без того короткий сон Петерсена.
- Йенс, ты просил звонить тебе, - странно спокойным голосом произнес Бётгер.
- НУ?.. – широко зевнул тот. - Нашелся, что ли, мой донор?
- Донор нашёлся. Но ты должен взглянуть на него сам.
- На кой он мне? – пренебрежительно хмыкнул Петерсен. – Потроши его там, доставай мои почки, ну, не мне тебя учить, транспорт я пришлю.
- Ты должен взглянуть на донора сам, - настойчиво повторил Бётгер.
- Да что ты заладил – сам, сам… На кой он мне?
- Я всё сказал. Без тебя я не начну.
В трубке раздались гудки. Йенс чертыхнулся. Боль в его животе глухо пульсировала, напоминая, что она отступила только на время, но скоро вернется с новой силой.
- Чёртов мясник, – бормотал он, осторожно поднимаясь,- и тут не может справиться без меня…
Кое-как Йенс оделся, уселся в машину и вырулил из гаража.
Бетгер встретил его у морга. Петерсен резко остановил автомобиль и осторожно вышел, согнувшись и приложив руку к больному месту.
- Какого черта?.. – недовольно буркнул он Бётгеру вместо приветствия. - Я же сказал – мне нужны почки, мне нужен идеальный донор, а остальное меня не волнует!
Он привык видеть Бётгера заискивающим и блеющим всякое несуразное, но сейчас тот был странно спокоен, хотя и напряжен.
- Это и есть идеальный донор. Но ты должен увидеть его сам.
- На кой он мне сдался?.. – привычно рявкнул Йенс, но Бётгер, не слушая его, повернулся и направился внутрь морга, Йенсу пришлось следовать за ним. Подойдя к накрытому простыней трупу, Бётгер спросил официальным голосом:
- Йенс Петерсен, вы готовы смотреть?
Терпение помощника начальника полиции лопнуло.
- Какого черта ты мне тут опознание устраиваешь? – заорал он.
- А это и есть опознание, - веско ответил ему Бётгер.
- Что ты сказал?.. – почему-то прошептал Йенс внезапно севшим голосом. Мелькнула мысль о том, что Ричи, стервец, опять где-то шлялся всю ночь…
Холодея от страшной догадки, он перевел взгляд на лежавшее перед ним тело. А в следующую минуту сдерживаемая им боль внезапно вырвалась наружу, пронзила тело кинжальной остротой и разлилась по всей груди...
Йенс Петерсен, помощник начальника полиции, грузно осел вниз.
Сквозь стенки эфирного шлюза Нильс вглядывался в хорошо знакомые очертания города – проекцию конечной цели их путешествия. Теперь, спустя много лет, он уже знал: никакой это не сияющий остров на дне, не мираж, не призрачная фата-моргана, а та самая Атлантида, которая являлась ему в детских видениях. Вот только находится она в другом измерении.
Люди зря ищут Атлантиду, им её никогда не найти. Атланты надежно укрыли свою родину.
Барке же не было времени разглядывать проекцию конечной цели их путешествия – она была сосредоточена другом: заводила эфирный шлюз в дисколёт. Проделав эту операцию, она с облегчением выдохнула.
- Так, первый этап завершён. – И, взглянув на своего спутника, спросила. - Ты как?..
- Нормально, - ответил Нильс, - ну, если не считать небольшой слабости.
- Ничего, домой вернёмся – вылечу.
Стенки дисколёта всё ещё были прозрачными, и сквозь них тоже просматривалась панорама города.
В голову Нильсу пришла одна мысль.
- Слушай, Барка… Это что же – каждый человек может увидеть Атлантиду на дне какого-нибудь водоема?
Барка покосилась на него и улыбнулась – сдержанно, чтобы не обидеть, поскольку она хорошо знала его взрывной характер.
- Это далеко не так. Проекция возникает только при определенных условиях.
- И каких же?
- Да много всяких… Во-первых, в эфирный шлюз может попасть только атлант. Во-вторых, рядом должен быть пространственно-временной коридор. В-третьих, пилот должен либо только что прибыть из данной точки, либо настраиваться на бросок к ней через пространственно-временной коридор. Ну и еще много чего.
- То есть, я впервые увидел здесь, в озере Бездонном, Атлантиду…
- …только потому, что ты атлант, и только поэтому ты попал в эфирный шлюз дисколета, - закончила за него фразу Барка. – Милый, ты не мог бы…
- Я всё понял, молчу!
Нильс знал – когда пилот Барка Тэора готовит дисколет к рейсу, ей лучше не мешать: бросок сквозь пространственно-временной коридор должен быть филигранным.
Теперь Барка сосредоточилась на выполнении основной задачи. Прежде чем разогнать частицы до сверхскоростей, пилот обязан был учесть и вычислить все, от взаимного расположения звезд и галактик до самых различных земных параметров, и в этом его незаменимыми помощниками были священные кристаллы Илль – они занимали центральное место на панели перед лицом пилота.
Изображение города стало более четким, и это означало, что пространственно-временной коридор находится прямо по курсу, и дисколет готов к броску. Затем всё внешнее пространство подёрнулось дымкой, переходящей в молочное облако – начался разгон частиц.
Нильс откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Он не лгал Барке, когда говорил, что не хочет быть пилотом дисколета, как она. В самом деле, разве можно сравнить ветер в лицо на капитанском мостике, борьбу с разъяренной морской стихией – и комфортное кресло пилота в дисколете, в котором, к тому же, добрую половину работы берет на себя какой-то живой? кристалл?
- Просыпайся, милый! – Барка ласково тормошила его. – Мы прибыли домой!
Они переместились в эфирный шлюз, а затем, оставив его, вышли прямо в океан. Друзья-дельфины только и ждали этого – сразу же закружились вокруг них веселой стайкой, щебеча как воробьи, и стараясь вовлечь их в общие игры.
Когда он впервые увидел эту ватагу совсем рядом, Нильс был приятно удивлён. Еще сильнее он тогда удивился, открыв в себе умение общаться мысленно, и не только с Баркой, но и с дельфинами! Здесь, в воде, они все, не только атланты и дельфины, но остальные обитатели океана, общались мысленно и напрямую. Когда Нильс открыл в себе это умение, он был просто поражен – насколько это упрощает жизнь!
Но ещё сильнее его поразило то, что все атланты одинаково прекрасно чувствовали себя как на суше, так и в океане. К своему огромному удивлению, он тоже стал амфибией! Как объяснила ему Барка – это потому, что у него проснулась глубинная память.
- Интересно, а почему дельфины не стали амфибиями? – спросил как-то Нильс, глядя на резвящуюся стаю.
- Потому что они терпеть не могут фрукты, предпочитая рыбу, - засмеялась Барка.
Нильс, вспомнив свои вкусовые пристрастия – с точностью до наоборот – промолчал.
Сейчас Нильс и Барка не стали играть с ними, как это делали обычно, а просто зависли в воде, стараясь не делать лишних движений. Им, вернувшимся из прошлого, а особенно Нильсу, требовалось пройти серьезную адаптацию.
Дельфины, мгновенно поняв, что тут что-то не так, оставили игры и принялись кружить вокруг них.
Барка, а что это вы со своим красавчиком какие-то полудохленькие?
Сам ты полудохленький!
Нильс погнался за молодым дельфином Вэтом, но тут же быстро отстал, хотя прежде не уступал ему в скорости. Старая опытная самка Лили вмешалась в их разговор.
Нильс, вы что – на той земле побывали, что ли?
А что – заметно?
Ещё бы! Вы же еле шевелите своими плавниками.
Это у тебя плавники! А у нас – руки и ноги.
А раз руки, то держись за меня. Лили поднырнула снизу, дождалась, когда Нильс кое-как ухватился за неё, и мгновенно развила скорость. То же самое проделал и Вэт, поднырнув под Барку.
Обычно Нильс первым выходил из океана после прогулок. Ему доставляло огромное удовольствие наблюдать, как из пены прибоя появляется Барка, как движется её совершенное тело с капельками воды, как она встряхивает копной рыжих волос.
Но не в этот раз. Барка оказалась права на счет адаптации. Если в океане он этого не успел почувствовать, то на берегу каждый шаг давался Нильсу с трудом, словно он стал тяжелее вдвое, как и тогда, когда появился здесь впервые. Барка шла почти рядом, и, хотя и отставала на полшага, чувствовала себя не так плохо, как он.
Барка поглядывала на мужа, но ничего не говорила, поскольку хорошо знала его комплексы. Нильс до сих пор так и не изжил убеждения, что его предки – атланты, оставшиеся на суше – лишили своих потомков равных прав с остальными. Напрасно Барка его убеждала, что это не так, что глубинная память вернула ему все дремлющие способности.
- Куда уж мне до тебя, - язвительно заявлял он при любой ссоре,- это же ты из племени истинных атлантов, а я – так, полукровка, кровь которого разбавлена многовековыми примесями людских племен, зловредными, к тому же…
Во всех ссорах победительницей, разумеется, выходила Барка, но это её не радовало, потому что Нильс и не думал останавливаться.
- Ну да, ты же права, всегда и во всем, как и всё твое благородно-идеальное-чистокровное племя атлантов, - заводился он. – Разве можно быть по жизни такими совершенными, как вы здесь?.. Ни сучка тебе, ни задоринки, ни слез, ни ревности, ни обид…
- Может, уже хватит нас критиковать? – не выдержала в последний раз Барка. - Если тебе так не хватает слёз и обид, так вернись в свое прошлое – твоих слез там было достаточно, я их сама видела.
- Что?.. – возмутился её супруг, оскорбленный в лучших чувствах до глубины души. - Да я никогда не плакал! Что я – девчонка, что ли?..
Обычно Барка в ссоре уступала первой. Но тут, что называется, закусила удила.
- Если бы я не видела, не говорила бы!..
- Ты?.. Видела, что я плакал?.. Врешь!..
- Да! Ты плакал! Я сама видела твои слезы!
- Этого не было никогда! – разъярился Нильс.
- А вот вернись в свое прошлое, и увидишь сам!
- Ха, ты специально врешь! Любой дурак знает – в прошлое нельзя вернуться!
- Можно! Я сама тебя туда отправлю! С превеликим удовольствием! Если ты не струсишь, конечно!
- Я?.. Струшу?.. – Нильс задохнулся от возмущения. - Не дождешься!.. Давай, возвращай прямо сейчас! Или ты это всё придумала?
- Не придумала! Давай, возвращайся! Смотри, не заплачь снова!
- Не заплачу!.. Я никогда не плакал!
- И не рассчитывай на мою помощь!
- Без тебя справлюсь!
Эта последняя их ссора была самой яростной. В этот раз никто из них не хотел уступать друг другу. И только тогда, когда Нильс уже заходил в эфирный шлюз, Барка сделала робкую попытку отыграть назад.
- Может, останешься здесь, милый? Тот мир очень опасен. – Нильс только презрительно хмыкнул в ответ. – Тогда вот что. Раз уже ты решил вернуться в своё прошлое – исправь его.
- Исправить прошлое? Разве это возможно? – Нильс поднял брови. – Да и зачем?
- Ты всё поймешь сам. Я отправлю тебя в нужное тебе время. Спаси себя, и рядом с тобой спасутся другие…
Они подошли к ближайшему дереву, под широкой кроной которой покачивались два гамака, сплетенные из пальмовых листьев.
- Ложись сюда, - указала Барка на один из них.
В этот раз Нильс не стал спорить и сразу подчинился, может, потому, что все его тело было налито тяжестью.
- Что я должен делать теперь? – спросил он, устроившись поудобнее.
- Окончательно вернуться из прошлого, - отвечала Барка, присев рядом с ним.
- А разве мы ещё не вернулись?
- Физически – да, но не морально. Особенно ты. Прошлое ведь ещё до сих пор держит тебя, не так ли, милый?
Нильс закрыл глаза. Перед его мысленным взором снова появились страшные картины того вечера...
Своими тонкими пальцами Барка принялась легонько касаться его шеи и головы. Когда она стала делать это впервые, Нильс засмеялся:
- Что за странный массаж? Щекотка…
- Нет, милый. Это контакт с соками твоего тела. Сейчас они ощутят, что от них требуется, и тебе сразу станет легко.
- Что еще за соки? – хмыкнул Нильс. - Кровь, что ли? Так она тебя и послушается!..
Бётгер насторожился. Из Управлении полиции?.. С чего бы это?.. Неужели до них что-то дошло?.. Он затушил сигарету, выбросил окурок и, подойдя к медсестре, взял из её рук трубку.
- Бётгер слушает.
- Фредерик Расмуссен вас беспокоит, Управление полиции, Клеорне, - раздался в трубке командный голос. – Прошу немедленно доложить, где сейчас находится ваша сотрудница Барбара Грейс – она не отвечает на мои звонки!
Вон оно что… Оказывается, у Барбары есть свой влиятельный человек в верхах… Бётгер с облегчением выдохнул. Спасибо, Господи, что вразумил меня…
- Позвольте узнать – кем вы приходитесь госпоже Грейс?- задал он стандартный вопрос.
- Родственником! – рявкнул голос. – Что с ней?..
Бётгер вкратце рассказал о произошедшем.
- Авария, значит… - недобро протянул голос по ту сторону провода. Его тон не понравился Бётгеру. – Ну хорошо. Я разберусь.
В трубке раздались гудки.
- Вот так, вместо благодарности, - буркнул Бётгер.
Он вернулся в свой кабинет, устало уселся в кресло, вытянул ноги. Это хорошо, что я спас жизнь Барбаре, надеюсь, она быстро пойдёт на поправку. Теперь надо все хорошенько обдумать, прежде чем дать отпор заклятому родственнику, не поддаваться его шантажу. Хорошо бы найти влиятельную защиту, только вот где? Да ещё я эту медсестру запугал, вот же дурак… Как теперь выкручиваться?..
Незаметно для себя он задремал.
Проснулся он от стука в дверь. Бётгер энергично потер лицо, повертел затекшей шеей и крикнул:
- Заходите!
- Господин Бётгер, - в двери стояла дежурная медсестра. – Там полицейские труп доставили в морг. Смотреть будете?
- Не сейчас. – Он поднялся. – Домой пойду, устал. Завтра посмотрю.
Медсестра кивнула и повернулась, чтобы уйти.
- Впрочем, погодите, - остановил её главврач. - Что там за труп?
- Парень какой-то погиб в парке.
-Парень? – заинтересовался Бётгер, у которого тут же проснулся прагматический интерес, ведь заклятый родственничек затих ненадолго, но скоро опять начнет кошмарить его жизнь. - Не наш ли это пациент?
- Нет. Этот гораздо моложе, - ответила медсестра.
- Родственников нашли? – продолжал расспрашивать Бётгер.
- Ещё нет. Полицейские сказали – завтра сделают вскрытие, а потом будут разыскивать родственников.
Теперь, когда не на кого было перекладывать обязанности, в Бёргере проснулся профессиональный интерес.
- Идём, взгляну...
Медсестра откинула простынь.
- Вот. Парень с кем-то подрался. Похоже, смерть наступила вследствие перелома шейных позвонков.
Бётгер взглянул на покойника – и у него перехватило дыхание! Не может быть! Перед ним лежал труп Ричи Петерсена, сына помощника начальника полиции!
- Ричи… - выдохнул он.
- Вы его знаете? Кто это?
Бётгер кивнул.
- Да, знаю. Это… Я сам сообщу его родным. Завтра.
- Но в полиции предупредили, чтобы пока никому не говорить…
- Вы свободны, - устало ответил медсестре Бётгер. – Уходите. С полицией я разберусь сам.
Медсестра ушла. Он долго смотрел на труп подростка. Ричи не был ангелом, постоянно влипал в какие-то истории с деньгами, девками и наркотой. Бётгер кисло хмыкнул. Надо же… Я просил у Господа явить чудо, и вот тебе, нате! Похоже, это третий идеальный донор для родственничка, готовый уже, и идеальней некуда… Не надо и того, первого, искать… Вот только согласится ли Йенс на пересадку почки именно от Ричи?..
Он набрал номер его отца.
- Какого чёрта? – послышался в трубке сонный голос родственника. Сегодня его как никогда мучили боли, он всю ночь не мог уснуть, и только под утро, выпив целых четыре таблетки сразу, кое-как забылся. Звонок Бётгера прервал и без того короткий сон Петерсена.
- Йенс, ты просил звонить тебе, - странно спокойным голосом произнес Бётгер.
- НУ?.. – широко зевнул тот. - Нашелся, что ли, мой донор?
- Донор нашёлся. Но ты должен взглянуть на него сам.
- На кой он мне? – пренебрежительно хмыкнул Петерсен. – Потроши его там, доставай мои почки, ну, не мне тебя учить, транспорт я пришлю.
- Ты должен взглянуть на донора сам, - настойчиво повторил Бётгер.
- Да что ты заладил – сам, сам… На кой он мне?
- Я всё сказал. Без тебя я не начну.
В трубке раздались гудки. Йенс чертыхнулся. Боль в его животе глухо пульсировала, напоминая, что она отступила только на время, но скоро вернется с новой силой.
- Чёртов мясник, – бормотал он, осторожно поднимаясь,- и тут не может справиться без меня…
Кое-как Йенс оделся, уселся в машину и вырулил из гаража.
Бетгер встретил его у морга. Петерсен резко остановил автомобиль и осторожно вышел, согнувшись и приложив руку к больному месту.
- Какого черта?.. – недовольно буркнул он Бётгеру вместо приветствия. - Я же сказал – мне нужны почки, мне нужен идеальный донор, а остальное меня не волнует!
Он привык видеть Бётгера заискивающим и блеющим всякое несуразное, но сейчас тот был странно спокоен, хотя и напряжен.
- Это и есть идеальный донор. Но ты должен увидеть его сам.
- На кой он мне сдался?.. – привычно рявкнул Йенс, но Бётгер, не слушая его, повернулся и направился внутрь морга, Йенсу пришлось следовать за ним. Подойдя к накрытому простыней трупу, Бётгер спросил официальным голосом:
- Йенс Петерсен, вы готовы смотреть?
Терпение помощника начальника полиции лопнуло.
- Какого черта ты мне тут опознание устраиваешь? – заорал он.
- А это и есть опознание, - веско ответил ему Бётгер.
- Что ты сказал?.. – почему-то прошептал Йенс внезапно севшим голосом. Мелькнула мысль о том, что Ричи, стервец, опять где-то шлялся всю ночь…
Холодея от страшной догадки, он перевел взгляд на лежавшее перед ним тело. А в следующую минуту сдерживаемая им боль внезапно вырвалась наружу, пронзила тело кинжальной остротой и разлилась по всей груди...
Йенс Петерсен, помощник начальника полиции, грузно осел вниз.
Глава 18
Сквозь стенки эфирного шлюза Нильс вглядывался в хорошо знакомые очертания города – проекцию конечной цели их путешествия. Теперь, спустя много лет, он уже знал: никакой это не сияющий остров на дне, не мираж, не призрачная фата-моргана, а та самая Атлантида, которая являлась ему в детских видениях. Вот только находится она в другом измерении.
Люди зря ищут Атлантиду, им её никогда не найти. Атланты надежно укрыли свою родину.
Барке же не было времени разглядывать проекцию конечной цели их путешествия – она была сосредоточена другом: заводила эфирный шлюз в дисколёт. Проделав эту операцию, она с облегчением выдохнула.
- Так, первый этап завершён. – И, взглянув на своего спутника, спросила. - Ты как?..
- Нормально, - ответил Нильс, - ну, если не считать небольшой слабости.
- Ничего, домой вернёмся – вылечу.
Стенки дисколёта всё ещё были прозрачными, и сквозь них тоже просматривалась панорама города.
В голову Нильсу пришла одна мысль.
- Слушай, Барка… Это что же – каждый человек может увидеть Атлантиду на дне какого-нибудь водоема?
Барка покосилась на него и улыбнулась – сдержанно, чтобы не обидеть, поскольку она хорошо знала его взрывной характер.
- Это далеко не так. Проекция возникает только при определенных условиях.
- И каких же?
- Да много всяких… Во-первых, в эфирный шлюз может попасть только атлант. Во-вторых, рядом должен быть пространственно-временной коридор. В-третьих, пилот должен либо только что прибыть из данной точки, либо настраиваться на бросок к ней через пространственно-временной коридор. Ну и еще много чего.
- То есть, я впервые увидел здесь, в озере Бездонном, Атлантиду…
- …только потому, что ты атлант, и только поэтому ты попал в эфирный шлюз дисколета, - закончила за него фразу Барка. – Милый, ты не мог бы…
- Я всё понял, молчу!
Нильс знал – когда пилот Барка Тэора готовит дисколет к рейсу, ей лучше не мешать: бросок сквозь пространственно-временной коридор должен быть филигранным.
Теперь Барка сосредоточилась на выполнении основной задачи. Прежде чем разогнать частицы до сверхскоростей, пилот обязан был учесть и вычислить все, от взаимного расположения звезд и галактик до самых различных земных параметров, и в этом его незаменимыми помощниками были священные кристаллы Илль – они занимали центральное место на панели перед лицом пилота.
Изображение города стало более четким, и это означало, что пространственно-временной коридор находится прямо по курсу, и дисколет готов к броску. Затем всё внешнее пространство подёрнулось дымкой, переходящей в молочное облако – начался разгон частиц.
Нильс откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Он не лгал Барке, когда говорил, что не хочет быть пилотом дисколета, как она. В самом деле, разве можно сравнить ветер в лицо на капитанском мостике, борьбу с разъяренной морской стихией – и комфортное кресло пилота в дисколете, в котором, к тому же, добрую половину работы берет на себя какой-то живой? кристалл?
- Просыпайся, милый! – Барка ласково тормошила его. – Мы прибыли домой!
Они переместились в эфирный шлюз, а затем, оставив его, вышли прямо в океан. Друзья-дельфины только и ждали этого – сразу же закружились вокруг них веселой стайкой, щебеча как воробьи, и стараясь вовлечь их в общие игры.
Когда он впервые увидел эту ватагу совсем рядом, Нильс был приятно удивлён. Еще сильнее он тогда удивился, открыв в себе умение общаться мысленно, и не только с Баркой, но и с дельфинами! Здесь, в воде, они все, не только атланты и дельфины, но остальные обитатели океана, общались мысленно и напрямую. Когда Нильс открыл в себе это умение, он был просто поражен – насколько это упрощает жизнь!
Но ещё сильнее его поразило то, что все атланты одинаково прекрасно чувствовали себя как на суше, так и в океане. К своему огромному удивлению, он тоже стал амфибией! Как объяснила ему Барка – это потому, что у него проснулась глубинная память.
- Интересно, а почему дельфины не стали амфибиями? – спросил как-то Нильс, глядя на резвящуюся стаю.
- Потому что они терпеть не могут фрукты, предпочитая рыбу, - засмеялась Барка.
Нильс, вспомнив свои вкусовые пристрастия – с точностью до наоборот – промолчал.
Сейчас Нильс и Барка не стали играть с ними, как это делали обычно, а просто зависли в воде, стараясь не делать лишних движений. Им, вернувшимся из прошлого, а особенно Нильсу, требовалось пройти серьезную адаптацию.
Дельфины, мгновенно поняв, что тут что-то не так, оставили игры и принялись кружить вокруг них.
Барка, а что это вы со своим красавчиком какие-то полудохленькие?
Сам ты полудохленький!
Нильс погнался за молодым дельфином Вэтом, но тут же быстро отстал, хотя прежде не уступал ему в скорости. Старая опытная самка Лили вмешалась в их разговор.
Нильс, вы что – на той земле побывали, что ли?
А что – заметно?
Ещё бы! Вы же еле шевелите своими плавниками.
Это у тебя плавники! А у нас – руки и ноги.
А раз руки, то держись за меня. Лили поднырнула снизу, дождалась, когда Нильс кое-как ухватился за неё, и мгновенно развила скорость. То же самое проделал и Вэт, поднырнув под Барку.
Обычно Нильс первым выходил из океана после прогулок. Ему доставляло огромное удовольствие наблюдать, как из пены прибоя появляется Барка, как движется её совершенное тело с капельками воды, как она встряхивает копной рыжих волос.
Но не в этот раз. Барка оказалась права на счет адаптации. Если в океане он этого не успел почувствовать, то на берегу каждый шаг давался Нильсу с трудом, словно он стал тяжелее вдвое, как и тогда, когда появился здесь впервые. Барка шла почти рядом, и, хотя и отставала на полшага, чувствовала себя не так плохо, как он.
Барка поглядывала на мужа, но ничего не говорила, поскольку хорошо знала его комплексы. Нильс до сих пор так и не изжил убеждения, что его предки – атланты, оставшиеся на суше – лишили своих потомков равных прав с остальными. Напрасно Барка его убеждала, что это не так, что глубинная память вернула ему все дремлющие способности.
- Куда уж мне до тебя, - язвительно заявлял он при любой ссоре,- это же ты из племени истинных атлантов, а я – так, полукровка, кровь которого разбавлена многовековыми примесями людских племен, зловредными, к тому же…
Во всех ссорах победительницей, разумеется, выходила Барка, но это её не радовало, потому что Нильс и не думал останавливаться.
- Ну да, ты же права, всегда и во всем, как и всё твое благородно-идеальное-чистокровное племя атлантов, - заводился он. – Разве можно быть по жизни такими совершенными, как вы здесь?.. Ни сучка тебе, ни задоринки, ни слез, ни ревности, ни обид…
- Может, уже хватит нас критиковать? – не выдержала в последний раз Барка. - Если тебе так не хватает слёз и обид, так вернись в свое прошлое – твоих слез там было достаточно, я их сама видела.
- Что?.. – возмутился её супруг, оскорбленный в лучших чувствах до глубины души. - Да я никогда не плакал! Что я – девчонка, что ли?..
Обычно Барка в ссоре уступала первой. Но тут, что называется, закусила удила.
- Если бы я не видела, не говорила бы!..
- Ты?.. Видела, что я плакал?.. Врешь!..
- Да! Ты плакал! Я сама видела твои слезы!
- Этого не было никогда! – разъярился Нильс.
- А вот вернись в свое прошлое, и увидишь сам!
- Ха, ты специально врешь! Любой дурак знает – в прошлое нельзя вернуться!
- Можно! Я сама тебя туда отправлю! С превеликим удовольствием! Если ты не струсишь, конечно!
- Я?.. Струшу?.. – Нильс задохнулся от возмущения. - Не дождешься!.. Давай, возвращай прямо сейчас! Или ты это всё придумала?
- Не придумала! Давай, возвращайся! Смотри, не заплачь снова!
- Не заплачу!.. Я никогда не плакал!
- И не рассчитывай на мою помощь!
- Без тебя справлюсь!
Эта последняя их ссора была самой яростной. В этот раз никто из них не хотел уступать друг другу. И только тогда, когда Нильс уже заходил в эфирный шлюз, Барка сделала робкую попытку отыграть назад.
- Может, останешься здесь, милый? Тот мир очень опасен. – Нильс только презрительно хмыкнул в ответ. – Тогда вот что. Раз уже ты решил вернуться в своё прошлое – исправь его.
- Исправить прошлое? Разве это возможно? – Нильс поднял брови. – Да и зачем?
- Ты всё поймешь сам. Я отправлю тебя в нужное тебе время. Спаси себя, и рядом с тобой спасутся другие…
Они подошли к ближайшему дереву, под широкой кроной которой покачивались два гамака, сплетенные из пальмовых листьев.
- Ложись сюда, - указала Барка на один из них.
В этот раз Нильс не стал спорить и сразу подчинился, может, потому, что все его тело было налито тяжестью.
- Что я должен делать теперь? – спросил он, устроившись поудобнее.
- Окончательно вернуться из прошлого, - отвечала Барка, присев рядом с ним.
- А разве мы ещё не вернулись?
- Физически – да, но не морально. Особенно ты. Прошлое ведь ещё до сих пор держит тебя, не так ли, милый?
Нильс закрыл глаза. Перед его мысленным взором снова появились страшные картины того вечера...
Своими тонкими пальцами Барка принялась легонько касаться его шеи и головы. Когда она стала делать это впервые, Нильс засмеялся:
- Что за странный массаж? Щекотка…
- Нет, милый. Это контакт с соками твоего тела. Сейчас они ощутят, что от них требуется, и тебе сразу станет легко.
- Что еще за соки? – хмыкнул Нильс. - Кровь, что ли? Так она тебя и послушается!..
