Приняла вызов и, не глядя на экран, недружелюбно рявкнула в трубку:
– Алло! Кто это по мою душу с утра?
– Ты чего орешь? – испугалась Наташка.
Я поспешила исправиться:
– Прости, Наташ, что накричала. В пробке ползу. Опаздываю на работу!
Наташка не обиделась, ее что-то распирало, и она поторопилась выложить:
– А кого это я видела недавно в парке? – Таинственно протянула подруга.
Злясь на пробку, ответила раздраженно:
– Откуда мне знать, кого ты видела? Я вот никого не видела! Не имею привычки глазеть по сторонам.
– Еще бы! – воскликнула Наташка. – Ты, вся такая в Дольче&Габбана, шла под ручку с офигенным мужиком и никого вокруг не замечала.
– Натка, не тяни! – попросила я. – Ну прогуливалась в парке с мужчиной. Что не так?
– А ты хоть знаешь, кто этот мужчина? – спросила подруга.
– Знаю, конечно! С незнакомыми я не гуляю в парке. Это Николай, папа Павлуши, мальчика из Ксюшиной группы.
Наташка не унималась:
– А кем он работает, ты в курсе?
Я недоумевала, что за допрос устроила с утра Наташка? Мне надо готовиться к выступлению на совещании, а не слушать ее болтовню.
– А зачем мне это знать? Впрочем, Николай сказал, что он инженер-машиностроитель.
– Как же инженер! Он – директор автомобилестроительного завода! – торжествовала Наташка. – Ты встречаешься с главным призом города! Все давно знают, а я, твоя лучшая подруга, узнаю последней? Янка, как ты могла? – горестно страдала Наташка.
– Да? – усомнилась я. – А по виду и не скажешь. Машины служебной нет, он сам за рулем, одет просто.
– Прикидывается, наверное, – заявила подруга. – Расскажи, и давно вы встречаетесь? А секс был? Ну и как он? В постели хорош? А цветы-подарки дарит? А в какой ресторан водил?
Наташка явно сгорала от любопытства и сыпала вопросами.
– Никакого секса не было! Что ты несешь! Мы только недавно познакомились! С чего бы мне прыгать в постель с мужчиной, которого я едва знаю?
Но Наташка не собиралась отступать:
– Сколько раз встречались? Пять или десять?
Рассердилась, но ответила, иначе Наташка не отстанет:
– Не подсчитывала, но думаю, раз пять встречались.
– И вы до сих пор бродите по парку? Ты, мать, совсем ополоумела! Такой мужчина! Да по нему все женщины города сохнут, а ты морду воротишь, без толку выгуливаешь призового мужика. Смотри, ему вскоре надоест, и он сбежит. Поскорее закрепляй успех в постели!
Вздохнула:
– Не могу я, Натка. Вот не могу и все. Он руку на талию положит, а меня корежить начинает. Убежать хочу на край света!
– Бывшего забыть не можешь? – догадалась подруга. – Почти пять лет прошло, а ты себя в темнице заперла. Уйдет мужик и будешь до пенсии куковать одна!
Рассмеялась:
– Значит, мужчина у меня появится уже после пенсии!
Наташка что-то зудела, отчитывала меня, но пробка, наконец-то, рассосалась и я помчала с ветерком.
– Извини, Натка, за дорогой надо следить. Пока!
– Не упусти свой шанс, Янка! – все же успела прокричать подруга.
Я сказала Наташке правду. Да, мы с Николаем несколько раз встречались без детей. Мама обрадовалась, что у меня появился мужчина и с удовольствием брала Ксюшу к себе.
Мы гуляли в парке, шелестели упавшей листвой. Оказывается, Николай тоже очень любит осень. Ходили в кино, ужинали в ресторане. Болтали о всякой всячине, общались. И все было хорошо.
Николай рассказывал разные истории из своей жизни. Он – заядлый грибник, и как-то раз потерялся в лесу и чуть не утонул в болоте. Чудом вылез. Я всплескивала руками и охала, а Николай предложил в следующий раз взять и меня на грибную охоту.
– Э-э-э, – протянула я, такая же далекая от леса, как небо от земли.
Макар как-то раз взял меня в поход, так лесные комары яростно кусали только меня. Обрадовались вкусному обеду. «Ты же сладкая такая, – шутил Макар, – зачем же комарам кусать жестких жилистых мужиков, когда такая конфетка ходит».
Я, единственная из всей компании умудрилась залезть в муравейник, и потом вся чесалась. И только я сильно заболела после этого похода.
Больше Макар меня с собой не брал и сам не ходил, все свободное время мы проводили вместе.
– Так как, Яна, пойдешь со мной по грибы? – прервал мою задумчивость Николай.
– Папа мой с удовольствием с тобой пойдет. Он знает все грибы в нашей области. Вы найдете общий язык.
Разговаривать с Николаем было интересно, но, когда он пытался меня обнять, я каменела, мышцы все сводило. Нет, я не чувствовала к нему отвращения. Он приятный, всегда одет в чистые рубашки, хорошо пахнет. Но тело мое не давала отклика, а без хотя бы капельки желания – я не могла.
Николаю про свое окаменевшее состояние не говорила, конечно, лишь отнекивалась пустяками. Николай мрачнел и молчал. Ждал.
Но Наташка права, вскоре ему надоест, и он уйдет. Не могу сказать, что я сильно расстроюсь. Хотя мне было приятно с ним встречаться. Мужчина видный, привлекательный, относится ко мне ласково и внимательно. Чувствовала, что нравлюсь ему. И с Ксюшей он нашел общий язык. Дочка обожает Николая, виснет на нем.
Мама хмурилась, давала понять, что я веду себя неправильно, но ничего не говорила, лишь качала головой. Моя мама никогда не лезет в душу. Я устыдилась и дала себе слово, что на следующей встрече разрешу себя поцеловать. Может быть...
На проходной дежурил вредный охранник Сан Саныч, мужичок старой закалки. Я не могла быстро найти пропуск, а Сан Саныч не открывал турникет, зудел, что не положено. Пришлось присесть на диванчик в холле и перетрясти всю сумку. По закону подлости пропуск обнаружился на самом дне. Как всегда, когда опаздываешь.
Я привычно взлетела на шестой этаж и наткнулась на удивленную Леночку.
– Янина Сергеевна, а сегодня вместо планерки совещание в актовом зале. Приехали представители сибирской компании. Я же вам присылала сообщение! Вы скоро должны выступать с презентацией! Неужели забыли?
– Помню, помню, – покивала я, побежала в свой кабинет и переслала готовую презентацию айтишнику.
В актовый зал ворвалась вся в мыле и пене, растрепанная и разгоряченная. Попыталась незаметно пробраться на свое место во втором ряду, но зацепилась каблуком за провод и растянулась бы на полу, но в последнюю секунду меня поддержала твердая мужская рука. Я попыталась избавиться от крепких объятий, неловко заехала спасителю в бок локтем. Прошептала: «Извините, спасибо, что не дали упасть». Подняла голову и…наткнулась на своего бывшего мужа.
Я застыла и мир замер, улетучились все посторонние цвета, запахи и звуки. Я видела только его глаза, слышала биение его сердца, чувствовала теплоту его рук. Макар, когда-то мой самый любимый человек, мое солнце... Он держал меня в объятиях и его можно было даже потрогать.
Макар осторожно разомкнул объятия и мир вернулся.
– А вот и Янина Сергеевна, наша звезда! – язвительно сказал Петр Иваныч. – По крайней мере, опаздывает, как звезда.
В зале раздались жиденькие смешки. Когда Петр Иваныч шутил, он нуждался в поддержке окружающих и зорко следил, чтобы все реагировали.
А я стояла столбом, не в силах пошевелиться. Пять лет промелькнули как один миг, и вот мы снова рядом. И незримая нить, связывающая нас, не перерублена. Она истончилась, но никуда не делась.
Макар повзрослел, осунулся, похудел, отрастил щетину. Глаза потемнели, брови стали гуще. Я мысленно пробежалась пальцами по некогда родному, знакомому до последней черточки, лицу. Разгладила морщинку, прочертившую гладкий лоб, обвела густые брови вразлет, положила ладони на четко очерченные скулы, размяла мышцы шеи...
Запах его не изменился, все тот же парфюм – горная лаванда и базилик. Мой любимый родной аромат...Я не забыла его.
– Макар Владимирович, – продолжил шутить директор, – проводите Янину Сергеевну на ее место. А то вдруг упадет еще раз.
Очнулась, гордо задрала подбородок:
– Не надо меня провожать, дойду сама.
Села рядом со своим другом Артемом и попыталась собраться, унять дрожь в руках и коленках.
– Ты же не ударилась? – обеспокоенно прошептал Артем. – А чего бледная такая? Не выспалась?
– Мужчина, который мне помог – мой бывший муж, – прошелестела в ответ. – Не понимаю, зачем он приехал в командировку? Макар ведь юрист, не пиарщик.
– Понятно – зачем. За казенный счет родину навестить, – пробурчал Артем. – Янка, ты давай соберись. Презенташку сделала, надеюсь? Текст распечатала?
Текст я знала наизусть, но все же достала файлик и растеряно теребила его в руках. Как я была благодарна выступающему из Сибири, который долго и монотонно бубнил про успехи нефтяной компании, погружая слушателей в крепкий сон. У меня появилось время прийти в себя.
Макар сидел впереди меня наискосок, и я видела, как он напряжен, часто разминает застывшие мышцы шеи, распрямляет лопатки. Желваки играли на его скулах, руки подрагивали, но все же он справился с волнением и успокоился. Расслабился.
А я – нет. Дрожь пробрала все мое существо, пришлось сжать трясущие руки так, что костяшки пальцев побелели. Всего одна минута понадобилось мне, чтобы понять: помню и люблю его до сих пор! И никогда не забывала, несмотря на страшную рану, которую он мне нанес. Он предал меня, изрезал на кусочки мою душу, но сейчас я чувствую только безграничное сожаление, что все так случилось. Сердце уже не болит как в первые два года. Острую пику из него не вытащили, но она вросла в нежную сердечную ткань и рана тихонько, но постоянно, ныла. Сердце кровавыми слезами оплакивало порушенную любовь и невозможность ничего исправить. Какие ужасные слова – «невозможность» и «ничего»!
Очнулась от шипения Артема.
– Янка, этот нудила наконец-то заканчивает. Скоро твой выход!
Вздрогнула, достала из сумочки маленькую пудреницу и украдкой взглянула. Зеркальце безжалостно отобразило жертву вампира, бледную немочь с черными провалами вместо глаз. Срочно привела себя в порядок, прошлась по лицу пуховкой, нанесла немного румян на щеки, подкрасила потрескавшиеся губы смягчающей помадой.
Как раз успела к объявлению:
– А сейчас Янина Сергеевна покажет нам предварительную концепцию рекламной компании!
Прошла к большому экрану, на котором появился первый кадр моей презентации. Делала ее по ночам, так как дни были завалены текучкой. Мгновенно успокоилась, взяла микрофон, указку, и начала доклад. Судя по одобрительному шепоту, моя презентация, что называется «зашла». Ответив на несколько вопросов, вернулась на место, гордая за свою работу.
И вдруг в моей голове возникла ужасная мысль: «А если Макар узнает о Ксюше?»
Что ему донесут про моего ребенка, я не сомневалась ни одной секунды. Чтобы избавиться от возможной конкурентки, обязательно расскажут о том, что Янина Сергеевна мать-одиночка, растит дочь, неизвестно от кого. Хорошо знала характеры наших сплетниц, которые уже с интересом поглядывали на красавчика Макара.
Так было всегда, где бы Макар не появился, все женщины тут же становились его. Висли на нем пачками, а самые беззастенчивые призывно терлись всем телом. Как Сабина, которая терлась-терлась и дотерлась...
Про ребенка-то он узнает, а вот догадается ли, что Ксюша его дочь?
Понадеялась на то, что Макар никогда не отличался особой наблюдательностью и относительно спокойно досидела до конца совещания.
ЯНА
На обед зашла в тоже кафе, где мы когда-то встретились десять лет назад. Молодые и беспечные, вся жизнь была у нас впереди. Вся жизнь, наполненная любовью и счастьем, теплом и нежностью...Жаркими страстными ночами, спокойными семейными завтраками...
Кто же мог знать, что все так обернется? Мы теперь не муж и жена, а совершенно отдельные мужчина и женщина. И не состаримся вместе, не будем вдвоем сидеть на солнышке и вспоминать молодость.
Не спросит Макар: «Эх, а помнишь, Янка, как мы с тобой отжигали?»
А я не отвечу: «Конечно, помню, любимый! Я все помню!»
Все, каждую секунду проведенного вместе времени...
Рядом со мной кто-то появился и я с сожалением выпала из воспоминаний. Подумала, что запоздавший официант наконец-то подошел и попросила:
– Меню бизнес ланча, пожалуйста!
– Ты выбрала тот же столик, за которым сидела десять лет назад? – спросил знакомый бархатный баритон.
Голос, от которого я плыла, как по щелчку, голос, который дотрагивался до самых глубин моей души и тела.
Вздрогнула и подняла голову. Он возвышался надо мной, потрясающе красивый, в дорогом костюме, безупречный. Скулы острые, а глаза пронзительные. Очень жесткий, даже жестокий. Растопчет и пойдет дальше.
Как изменился мой бывший муж! Заматерел, молодой мужчина стал взрослым, властным, знающим себе цену. Важная ответственная должность, огромные перспективы и возможности. Кто я против него? Крошечная рыбешка перед муреной. Сожрет и не подавится.
Вот возьмет и не подпишет договор на рекламную компанию. Скажет, что не понравилась ему презентация. Рекламщик Янина Сергеевна Сладкова представила сырой непроработанный материал.
Его-то компания обратится в другое рекламное агентство. А меня обвинят в непрофессионализме и уволят. И слава обо мне побежит впереди паровоза! Может попросить Макара присесть за другой столик?
– Можно присоединиться? – спросил Макар и развалился на стуле, не дожидаясь моего разрешения. – Ты еще не сделала заказ?
Голос у меня осип, но прокашлялась и ответила:
– Я хотела заказать бизнес ланч: салат и суп дня.
– Официант! – Позвал Макар. – Вок с морепродуктами на двоих. Кофе крепкий, не из кофемашины. Сварите в турке! – Приказал он прибежавшему официанту.
– У нас нет турки, – проблеял тот. – Макар заломил бровь, а официант поспешил добавить. – Можем сварить кофе в гейзерной кофеварке.
– Соглашайся, – прошептала я. – В гейзерной кофе не хуже, чем в турке.
Макар кивнул.
– Как твои дела, дорогая бывшая женушка? – задал он простой вопрос, а сам весь напрягся.
Кротко ответила:
– Нормально. Карьерой занимаюсь, буду ваши АЗС рекламить.
А сердце замерло: «Узнал про ребенка, или не донесли еще?»
– А когда-то трусы и мангалы рекламировала, – усмехнулся Макар. – Скачок в карьере!
Не осталась в долгу:
– Ты тоже не промах – главный юрист крупнейшей нефтяной компании, акционер! Зачем ты приехал в наш тихий городок?
Макар молчал, сверлил меня тяжелым взглядом, но наконец ответил:
– Дом решил проверить. Я ведь нанял управляющего перед отъездом, чтобы следил за домом, и машину гонял иногда. Платил ему хорошо. А недавно мужик вилять стал. Вот я и приехал, узнать, может он в доме бордель разместил.
Поинтересовалась:
– И как, дом-то цел? Не бродят по нему полураздетые работницы древнейшей профессии?
Макар пожал плечами:
– Цел дом, что ему сделается. А вот автомобиль... Видимо, хорошо он на нем гонял. Машина явно недавно из ремонта. И сад запущен, зарос весь. После моего отъезда в саду никто не работал.
Вздрогнула. Когда-то я обожала старый сад, ухаживала за деревьями, сажала кусты и цветы.
Макар смеялся: «Все-то у тебя колосится и хорошеет, цветочница моя, сладкая!»
Вспомнила, как стояла в белом платье под цветущей вишней, а Макар неотрывно смотрел на меня, защищаясь ладонью от солнца, а потом подошел, обнял и прошептал: «Я испугался, что ты сольешься с вишней и покинешь меня. Никогда, слышишь, Карамелька, никогда не покидай меня!»
Но после нашего расставания ни разу не побывала в поселке, объезжала его за десяток километров. И вот мой сад заглох, так жаль.
– Алло! Кто это по мою душу с утра?
– Ты чего орешь? – испугалась Наташка.
Я поспешила исправиться:
– Прости, Наташ, что накричала. В пробке ползу. Опаздываю на работу!
Наташка не обиделась, ее что-то распирало, и она поторопилась выложить:
– А кого это я видела недавно в парке? – Таинственно протянула подруга.
Злясь на пробку, ответила раздраженно:
– Откуда мне знать, кого ты видела? Я вот никого не видела! Не имею привычки глазеть по сторонам.
– Еще бы! – воскликнула Наташка. – Ты, вся такая в Дольче&Габбана, шла под ручку с офигенным мужиком и никого вокруг не замечала.
– Натка, не тяни! – попросила я. – Ну прогуливалась в парке с мужчиной. Что не так?
– А ты хоть знаешь, кто этот мужчина? – спросила подруга.
– Знаю, конечно! С незнакомыми я не гуляю в парке. Это Николай, папа Павлуши, мальчика из Ксюшиной группы.
Наташка не унималась:
– А кем он работает, ты в курсе?
Я недоумевала, что за допрос устроила с утра Наташка? Мне надо готовиться к выступлению на совещании, а не слушать ее болтовню.
– А зачем мне это знать? Впрочем, Николай сказал, что он инженер-машиностроитель.
– Как же инженер! Он – директор автомобилестроительного завода! – торжествовала Наташка. – Ты встречаешься с главным призом города! Все давно знают, а я, твоя лучшая подруга, узнаю последней? Янка, как ты могла? – горестно страдала Наташка.
– Да? – усомнилась я. – А по виду и не скажешь. Машины служебной нет, он сам за рулем, одет просто.
– Прикидывается, наверное, – заявила подруга. – Расскажи, и давно вы встречаетесь? А секс был? Ну и как он? В постели хорош? А цветы-подарки дарит? А в какой ресторан водил?
Наташка явно сгорала от любопытства и сыпала вопросами.
– Никакого секса не было! Что ты несешь! Мы только недавно познакомились! С чего бы мне прыгать в постель с мужчиной, которого я едва знаю?
Но Наташка не собиралась отступать:
– Сколько раз встречались? Пять или десять?
Рассердилась, но ответила, иначе Наташка не отстанет:
– Не подсчитывала, но думаю, раз пять встречались.
– И вы до сих пор бродите по парку? Ты, мать, совсем ополоумела! Такой мужчина! Да по нему все женщины города сохнут, а ты морду воротишь, без толку выгуливаешь призового мужика. Смотри, ему вскоре надоест, и он сбежит. Поскорее закрепляй успех в постели!
Вздохнула:
– Не могу я, Натка. Вот не могу и все. Он руку на талию положит, а меня корежить начинает. Убежать хочу на край света!
– Бывшего забыть не можешь? – догадалась подруга. – Почти пять лет прошло, а ты себя в темнице заперла. Уйдет мужик и будешь до пенсии куковать одна!
Рассмеялась:
– Значит, мужчина у меня появится уже после пенсии!
Наташка что-то зудела, отчитывала меня, но пробка, наконец-то, рассосалась и я помчала с ветерком.
– Извини, Натка, за дорогой надо следить. Пока!
– Не упусти свой шанс, Янка! – все же успела прокричать подруга.
Я сказала Наташке правду. Да, мы с Николаем несколько раз встречались без детей. Мама обрадовалась, что у меня появился мужчина и с удовольствием брала Ксюшу к себе.
Мы гуляли в парке, шелестели упавшей листвой. Оказывается, Николай тоже очень любит осень. Ходили в кино, ужинали в ресторане. Болтали о всякой всячине, общались. И все было хорошо.
Николай рассказывал разные истории из своей жизни. Он – заядлый грибник, и как-то раз потерялся в лесу и чуть не утонул в болоте. Чудом вылез. Я всплескивала руками и охала, а Николай предложил в следующий раз взять и меня на грибную охоту.
– Э-э-э, – протянула я, такая же далекая от леса, как небо от земли.
Макар как-то раз взял меня в поход, так лесные комары яростно кусали только меня. Обрадовались вкусному обеду. «Ты же сладкая такая, – шутил Макар, – зачем же комарам кусать жестких жилистых мужиков, когда такая конфетка ходит».
Я, единственная из всей компании умудрилась залезть в муравейник, и потом вся чесалась. И только я сильно заболела после этого похода.
Больше Макар меня с собой не брал и сам не ходил, все свободное время мы проводили вместе.
– Так как, Яна, пойдешь со мной по грибы? – прервал мою задумчивость Николай.
– Папа мой с удовольствием с тобой пойдет. Он знает все грибы в нашей области. Вы найдете общий язык.
Разговаривать с Николаем было интересно, но, когда он пытался меня обнять, я каменела, мышцы все сводило. Нет, я не чувствовала к нему отвращения. Он приятный, всегда одет в чистые рубашки, хорошо пахнет. Но тело мое не давала отклика, а без хотя бы капельки желания – я не могла.
Николаю про свое окаменевшее состояние не говорила, конечно, лишь отнекивалась пустяками. Николай мрачнел и молчал. Ждал.
Но Наташка права, вскоре ему надоест, и он уйдет. Не могу сказать, что я сильно расстроюсь. Хотя мне было приятно с ним встречаться. Мужчина видный, привлекательный, относится ко мне ласково и внимательно. Чувствовала, что нравлюсь ему. И с Ксюшей он нашел общий язык. Дочка обожает Николая, виснет на нем.
Мама хмурилась, давала понять, что я веду себя неправильно, но ничего не говорила, лишь качала головой. Моя мама никогда не лезет в душу. Я устыдилась и дала себе слово, что на следующей встрече разрешу себя поцеловать. Может быть...
***
На проходной дежурил вредный охранник Сан Саныч, мужичок старой закалки. Я не могла быстро найти пропуск, а Сан Саныч не открывал турникет, зудел, что не положено. Пришлось присесть на диванчик в холле и перетрясти всю сумку. По закону подлости пропуск обнаружился на самом дне. Как всегда, когда опаздываешь.
Я привычно взлетела на шестой этаж и наткнулась на удивленную Леночку.
– Янина Сергеевна, а сегодня вместо планерки совещание в актовом зале. Приехали представители сибирской компании. Я же вам присылала сообщение! Вы скоро должны выступать с презентацией! Неужели забыли?
– Помню, помню, – покивала я, побежала в свой кабинет и переслала готовую презентацию айтишнику.
В актовый зал ворвалась вся в мыле и пене, растрепанная и разгоряченная. Попыталась незаметно пробраться на свое место во втором ряду, но зацепилась каблуком за провод и растянулась бы на полу, но в последнюю секунду меня поддержала твердая мужская рука. Я попыталась избавиться от крепких объятий, неловко заехала спасителю в бок локтем. Прошептала: «Извините, спасибо, что не дали упасть». Подняла голову и…наткнулась на своего бывшего мужа.
Я застыла и мир замер, улетучились все посторонние цвета, запахи и звуки. Я видела только его глаза, слышала биение его сердца, чувствовала теплоту его рук. Макар, когда-то мой самый любимый человек, мое солнце... Он держал меня в объятиях и его можно было даже потрогать.
Макар осторожно разомкнул объятия и мир вернулся.
– А вот и Янина Сергеевна, наша звезда! – язвительно сказал Петр Иваныч. – По крайней мере, опаздывает, как звезда.
В зале раздались жиденькие смешки. Когда Петр Иваныч шутил, он нуждался в поддержке окружающих и зорко следил, чтобы все реагировали.
А я стояла столбом, не в силах пошевелиться. Пять лет промелькнули как один миг, и вот мы снова рядом. И незримая нить, связывающая нас, не перерублена. Она истончилась, но никуда не делась.
Макар повзрослел, осунулся, похудел, отрастил щетину. Глаза потемнели, брови стали гуще. Я мысленно пробежалась пальцами по некогда родному, знакомому до последней черточки, лицу. Разгладила морщинку, прочертившую гладкий лоб, обвела густые брови вразлет, положила ладони на четко очерченные скулы, размяла мышцы шеи...
Запах его не изменился, все тот же парфюм – горная лаванда и базилик. Мой любимый родной аромат...Я не забыла его.
– Макар Владимирович, – продолжил шутить директор, – проводите Янину Сергеевну на ее место. А то вдруг упадет еще раз.
Очнулась, гордо задрала подбородок:
– Не надо меня провожать, дойду сама.
Села рядом со своим другом Артемом и попыталась собраться, унять дрожь в руках и коленках.
– Ты же не ударилась? – обеспокоенно прошептал Артем. – А чего бледная такая? Не выспалась?
– Мужчина, который мне помог – мой бывший муж, – прошелестела в ответ. – Не понимаю, зачем он приехал в командировку? Макар ведь юрист, не пиарщик.
– Понятно – зачем. За казенный счет родину навестить, – пробурчал Артем. – Янка, ты давай соберись. Презенташку сделала, надеюсь? Текст распечатала?
Текст я знала наизусть, но все же достала файлик и растеряно теребила его в руках. Как я была благодарна выступающему из Сибири, который долго и монотонно бубнил про успехи нефтяной компании, погружая слушателей в крепкий сон. У меня появилось время прийти в себя.
Макар сидел впереди меня наискосок, и я видела, как он напряжен, часто разминает застывшие мышцы шеи, распрямляет лопатки. Желваки играли на его скулах, руки подрагивали, но все же он справился с волнением и успокоился. Расслабился.
А я – нет. Дрожь пробрала все мое существо, пришлось сжать трясущие руки так, что костяшки пальцев побелели. Всего одна минута понадобилось мне, чтобы понять: помню и люблю его до сих пор! И никогда не забывала, несмотря на страшную рану, которую он мне нанес. Он предал меня, изрезал на кусочки мою душу, но сейчас я чувствую только безграничное сожаление, что все так случилось. Сердце уже не болит как в первые два года. Острую пику из него не вытащили, но она вросла в нежную сердечную ткань и рана тихонько, но постоянно, ныла. Сердце кровавыми слезами оплакивало порушенную любовь и невозможность ничего исправить. Какие ужасные слова – «невозможность» и «ничего»!
Очнулась от шипения Артема.
– Янка, этот нудила наконец-то заканчивает. Скоро твой выход!
Вздрогнула, достала из сумочки маленькую пудреницу и украдкой взглянула. Зеркальце безжалостно отобразило жертву вампира, бледную немочь с черными провалами вместо глаз. Срочно привела себя в порядок, прошлась по лицу пуховкой, нанесла немного румян на щеки, подкрасила потрескавшиеся губы смягчающей помадой.
Как раз успела к объявлению:
– А сейчас Янина Сергеевна покажет нам предварительную концепцию рекламной компании!
Прошла к большому экрану, на котором появился первый кадр моей презентации. Делала ее по ночам, так как дни были завалены текучкой. Мгновенно успокоилась, взяла микрофон, указку, и начала доклад. Судя по одобрительному шепоту, моя презентация, что называется «зашла». Ответив на несколько вопросов, вернулась на место, гордая за свою работу.
И вдруг в моей голове возникла ужасная мысль: «А если Макар узнает о Ксюше?»
Что ему донесут про моего ребенка, я не сомневалась ни одной секунды. Чтобы избавиться от возможной конкурентки, обязательно расскажут о том, что Янина Сергеевна мать-одиночка, растит дочь, неизвестно от кого. Хорошо знала характеры наших сплетниц, которые уже с интересом поглядывали на красавчика Макара.
Так было всегда, где бы Макар не появился, все женщины тут же становились его. Висли на нем пачками, а самые беззастенчивые призывно терлись всем телом. Как Сабина, которая терлась-терлась и дотерлась...
Про ребенка-то он узнает, а вот догадается ли, что Ксюша его дочь?
Понадеялась на то, что Макар никогда не отличался особой наблюдательностью и относительно спокойно досидела до конца совещания.
Глава 10
ЯНА
На обед зашла в тоже кафе, где мы когда-то встретились десять лет назад. Молодые и беспечные, вся жизнь была у нас впереди. Вся жизнь, наполненная любовью и счастьем, теплом и нежностью...Жаркими страстными ночами, спокойными семейными завтраками...
Кто же мог знать, что все так обернется? Мы теперь не муж и жена, а совершенно отдельные мужчина и женщина. И не состаримся вместе, не будем вдвоем сидеть на солнышке и вспоминать молодость.
Не спросит Макар: «Эх, а помнишь, Янка, как мы с тобой отжигали?»
А я не отвечу: «Конечно, помню, любимый! Я все помню!»
Все, каждую секунду проведенного вместе времени...
Рядом со мной кто-то появился и я с сожалением выпала из воспоминаний. Подумала, что запоздавший официант наконец-то подошел и попросила:
– Меню бизнес ланча, пожалуйста!
– Ты выбрала тот же столик, за которым сидела десять лет назад? – спросил знакомый бархатный баритон.
Голос, от которого я плыла, как по щелчку, голос, который дотрагивался до самых глубин моей души и тела.
Вздрогнула и подняла голову. Он возвышался надо мной, потрясающе красивый, в дорогом костюме, безупречный. Скулы острые, а глаза пронзительные. Очень жесткий, даже жестокий. Растопчет и пойдет дальше.
Как изменился мой бывший муж! Заматерел, молодой мужчина стал взрослым, властным, знающим себе цену. Важная ответственная должность, огромные перспективы и возможности. Кто я против него? Крошечная рыбешка перед муреной. Сожрет и не подавится.
Вот возьмет и не подпишет договор на рекламную компанию. Скажет, что не понравилась ему презентация. Рекламщик Янина Сергеевна Сладкова представила сырой непроработанный материал.
Его-то компания обратится в другое рекламное агентство. А меня обвинят в непрофессионализме и уволят. И слава обо мне побежит впереди паровоза! Может попросить Макара присесть за другой столик?
– Можно присоединиться? – спросил Макар и развалился на стуле, не дожидаясь моего разрешения. – Ты еще не сделала заказ?
Голос у меня осип, но прокашлялась и ответила:
– Я хотела заказать бизнес ланч: салат и суп дня.
– Официант! – Позвал Макар. – Вок с морепродуктами на двоих. Кофе крепкий, не из кофемашины. Сварите в турке! – Приказал он прибежавшему официанту.
– У нас нет турки, – проблеял тот. – Макар заломил бровь, а официант поспешил добавить. – Можем сварить кофе в гейзерной кофеварке.
– Соглашайся, – прошептала я. – В гейзерной кофе не хуже, чем в турке.
Макар кивнул.
– Как твои дела, дорогая бывшая женушка? – задал он простой вопрос, а сам весь напрягся.
Кротко ответила:
– Нормально. Карьерой занимаюсь, буду ваши АЗС рекламить.
А сердце замерло: «Узнал про ребенка, или не донесли еще?»
– А когда-то трусы и мангалы рекламировала, – усмехнулся Макар. – Скачок в карьере!
Не осталась в долгу:
– Ты тоже не промах – главный юрист крупнейшей нефтяной компании, акционер! Зачем ты приехал в наш тихий городок?
Макар молчал, сверлил меня тяжелым взглядом, но наконец ответил:
– Дом решил проверить. Я ведь нанял управляющего перед отъездом, чтобы следил за домом, и машину гонял иногда. Платил ему хорошо. А недавно мужик вилять стал. Вот я и приехал, узнать, может он в доме бордель разместил.
Поинтересовалась:
– И как, дом-то цел? Не бродят по нему полураздетые работницы древнейшей профессии?
Макар пожал плечами:
– Цел дом, что ему сделается. А вот автомобиль... Видимо, хорошо он на нем гонял. Машина явно недавно из ремонта. И сад запущен, зарос весь. После моего отъезда в саду никто не работал.
Вздрогнула. Когда-то я обожала старый сад, ухаживала за деревьями, сажала кусты и цветы.
Макар смеялся: «Все-то у тебя колосится и хорошеет, цветочница моя, сладкая!»
Вспомнила, как стояла в белом платье под цветущей вишней, а Макар неотрывно смотрел на меня, защищаясь ладонью от солнца, а потом подошел, обнял и прошептал: «Я испугался, что ты сольешься с вишней и покинешь меня. Никогда, слышишь, Карамелька, никогда не покидай меня!»
Но после нашего расставания ни разу не побывала в поселке, объезжала его за десяток километров. И вот мой сад заглох, так жаль.
