Я прикладывала немалые усилия, чтобы не показать ему, как сильно робею, по опыту зная, что страх только подстегивает в местных мужчинах охотничий азарт. Поэтому, закатив глаза, недовольно прокомментировала его бредни:
- Слушайте, Артем Сергеевич, может, хватит уже обвинять меня во всех грехах? – он молча слушал, не пытаясь коснуться,- Поверьте, мне в последнюю очередь сейчас нужен любовник. Мне даже муж не нужен ни под каким предлогом. Если бы это было не так, я бы не бежала из Петербурга, а смирилась бы с кандидатурой графа.
- Чем он вам так не угодил?- угрюмо поинтересовался Дементьев.
- Я жить хочу, капитан,- прошептала я, проникновенно заглядывая в карие глаза,- И меня жутко пугает перспектива стать постельной рабыней сумасшедшего. А еще, я никогда не прощу ему все то зло, что он причинил дорогим мне людям.
- Что же он совершил такого ужасного, что вы столь категоричны?
- Я не стану вам ничего рассказывать. И не спешите взбрыкивать. Тяжелые воспоминания разъедают мне душу и причиняют боль. Я мечтаю забыть все случившееся, как страшный сон. Но это также невозможно, как остановить время,- с опаской положив ладони ему на плечи, я попросила, заглядывая в прищуренные глаза, - Прошу вас, не ведите себя так же, как ненормальный граф. Это уже слишком. Ваша ревность совершенно неуместна, - не в силах выдержать пристальный взгляд, стала разглядывать блестящие пуговицы и витые шнуры на его камзоле, добавив жесткости в голос:
- Вспомните, вы – гвардии капитан Преображенского полка и находитесь здесь с позволения Императрицы, чтобы охранять меня,- заметив напрягшуюся шею и поджатые губы, я, отстранилась, твердо глядя в глаза шоколадного цвета и, неумолимо закончила, рискуя навлечь его неудовольствие, - Уж простите, но сцены ревности не входят в ваши обязанности. Мы с вами ничем не связаны, по сути - чужие люди. И я настаиваю, чтобы так оно и оставалось в дальнейшем.
Он еще с минуту вглядывался в меня, словно, выискивал фальшь в сказанном. Так и не найдя, опустил руки, отстранился и ушел, бросив напоследок, прежде чем бесшумно прикрыть дверь:
- Прошу меня простить, Ваше Сиятельство. Я вас больше не потревожу.
Но сквозь каждый жест, исполненный грации и достоинства, проглядывала оскорбленная гордость.
«Ах, какие мы чувствительные! Да что ты будешь делать с этими непонятными мужчинами?»- недоумевала я, вздохнув, однако, с облегчением. По правде сказать, я ожидала совсем другого, и сначала была сбита столку.
Последующие дни, до выхода в Северное море, я пребывала в безмятежности.
Больше никто не врывался в мою каюту без стука, не поджидал в темноте, не зажимал в углах и не дарил сводящих с ума ласк. Я наслаждалась покоем и ясной морозной погодой, прогуливаясь по палубе каждый день, замечая в отдалении свою охрану, и, неизменно отвернувшегося князя. После последнего объяснения он и в сторону мою не смотрел. И меня это вполне устраивало. Ну и черт с ним, что где-то в душе затаилась обида на его холодность. Я же сама хотела покоя.
Еще я завела привычку обедать с капитаном, как-то пригласив его составить мне компанию. Он развлекал меня захватывающими морскими историями, всеми силами пытаясь отвлечь от грустных мыслей. Да я и не грустила, я наслаждалась свободой и не желала думать о плохом.
Преследуя с маниакальной настойчивостью, злой рок сам меня нашел, посчитав, что хватит с меня отдыха.
***
Пушечный выстрел со стороны раздался так неожиданно, что я поперхнулась завтраком. Закашлявшись, суматошно схватила бокал с водой. Запила, отдышалась, на ходу смахнула выступившие слезы, накинула плащ и уже в дверях столкнулась со своей охраной, явившейся в полном составе. Взглянув на взволнованные лица, молча посторонилась, пропуская всех троих в каюту.
- У нас мало времени. Оденьтесь потеплее и следуйте за мной,- отдал приказ капитан Дементьев, пугая серьезным взглядом,- Мы подождем за дверью. Не задерживайтесь,- и с такой же угрюмой решимостью на лицах, мужчины поспешили на выход.
- Что происходит?- запаниковала я, бросаясь следом,- Кто стрелял? На нас напали?
- Англичане, сударыня! – ответил Горчаков, задержавшись на пороге,- Это был предупредительный выстрел. Они идут на сближение.
- Зачем?-от страха у меня даже голос сел.
- Проверка судна, думаю. Но мы не имеем права рисковать, поэтому капитан распорядился спрятать вас в трюме.
- Подождите! Зачем прятаться? – вцепилась я в его рукав,- Мы ведь ничего плохого не совершаем.
Оттеснив поручика в сторону и хватив меня за руку, Дементьев в бешенстве прорычал:
- Хватит ненужных вопросов! Оделись живо и за мной! – беспардонно затащив обратно в каюту, он насильно завернул меня в мой плащ, кое-как напялил шапку, закрыв весь обзор, сунул перчатки и, схватив под руку, выволок на мороз.
От такого обращения я разозлилась не на шутку. Но решив не закатывать прилюдно истерику, сердито протопала вслед за ним на палубу, обещая про себя все муки ада обнаглевшему охраннику.
Около отверстия в трюм нас поджидал Петр Семенович и несколько матросов.
- Дитя мое, не пугайтесь. Это лишь меры предосторожности,- в глазах капитана плескалось искреннее волнение, поэтому я не стала выказывать недовольство его ко мне обращением, хотя оно меня сильно покоробило.
- Но к чему такие сложности? Вы же говорили, что англичане не трогают торговые суда,- повернулась я с претензией к диктатору, вцепившемуся мне в локоть.
- Проблема в том, что любой моряк поймет, что мы идем налегке, не имея груза,- ответил вместо него Петр Семенович,- И это, согласитесь, очень подозрительно и наталкивает на мысли о шпионах.
- Да почему?- неподдельно изумилась я, пытаясь незаметно стряхнуть руку, сдавившую локоть,- Разве не может пустой корабль идти за товаром в Старый Свет?
- Это слишком расточительно,- опередив капитана, ответил Дементьев, нетерпеливо подталкивая меня к широкому отверстию в палубе,- Хватит лясы точить, не тратьте время понапрасну, скоро мы будем отлично видны с фрегата,- и, не давая вставить слово, припечатал,- На все остальные вопросы я вам отвечу там,- красноречивый взгляд на темный провал.
- Не волнуйтесь, Анна Михайловна, гвардии капитан о вас позаботится,- попытался успокоить Петр Семенович.
«Да, уж он позаботится», подивилась я его наивности. Но спорить, по-видимому, бесполезно. Неохотно кивнув, я позволила помочь мне ухватиться за веревочную лестницу и осторожно последовала в пугающую темноту вслед за князем, проворно спустившимся ранее.
Света двух масляных ламп сверху не хватало, чтобы разглядеть дно, а нога уже нащупала последнюю ступеньку, дальше – пустота. Я откровенно запаниковала и тут же захлебнулась собственным криком, когда, схватив под коленом, меня резко дернули вниз.
Потом были железные объятия, в которые я буквально упала, срывающееся от испуга дыхание, нелестные эпитеты в адрес напугавшего идиота, и удары в твердую грудь от взбешенной меня, пытающейся вырваться из цепких рук.
А затем стремительно врезавшаяся в спину стена, руки, как оковы, стиснувшие запястья, и голос, сочившийся злостью.
- Мало вас в детстве пороли.
- А вас, видимо, много. Вот мозгов и не осталось,- парировала я в том же тоне, чувствуя горячее дыхание на щеке.
- У вас все в порядке?- прокричал сверху обеспокоенный капитан.
- Еще минуту,- проорали над ухом, чуть не оглушив, - Идемте, нам еще нужно спрятаться в дальнем углу,- это было сказано уже мне.
Я «надулась», продолжая злиться. Он уже более спокойно притянул вяло сопротивляющуюся меня к себе и осторожно двинулся куда-то вправо. Не представляю, как он ориентировался в темноте, огибая темные силуэты препятствий, но вскоре мы оказались около стены, судя по эху, отгородившись чем-то высоким от основного пространства.
- Все, теперь остается только ждать, - и он отошел, оставив меня одну во тьме. Сразу стало так неуютно и страшновато. Гадкое воображение принялось живописать злобных монстров, притаившихся в темноте и, в след за ним, бешено заколотилось сердце, скакнув к горлу и мешая дышать.
Не то чтобы я боялась темноты. Но ведь темнота бывает разной. А сейчас я даже приблизительно не знала, что меня окружает. И тут еще не вовремя вспомнились истории о противных корабельных крысах.
«Брр!» - меня аж передернуло от отвращения. Но из упрямства я не стала звать Дементьева, пытаясь успокоиться сама.
- Не кричите,- прозвучало совсем рядом, и в следующую секунду прохладная ладонь коснулась моего запястья, - Идите сюда, сядьте. Ожидание будет долгим,- подчинившись, я осторожно двинулась следом и, вскоре, уже сидела на чем-то высоком и круглом.
- А не проще зажечь светильник?- первой нарушила затянувшееся молчание.
- Тогда мы рискуем взлететь на воздух,- был холодный ответ,- Здесь полно бочек с порохом. Одна, к слову сказать, под вами.
«О-па! Вот так сюрприз!», поначалу я напряглась, но не стала покидать насиженного места, чтобы не потерять последний ориентир в этом царстве беспросветного мрака.
- Может, хоть сейчас просветите, за каким лешим нужно здесь прятаться?- недовольно спросила в темноту.
- По-моему, капитан Велесов вполне доходчиво вам объяснил,- судя по голосу, он тоже был не в духе.
- Честным людям не зачем прятаться. А вот если нас здесь найдут, то это будет выглядеть, как что-то незаконное, будто мы преступники.
- Вот поэтому сидите и молчите. И - ни звука, пока чужая команда на корабле, - отчеканил он приказным тоном.
Фыркнув, я протянула язвительно:
- Слу-ушаюсь, капитан.. Вам нравиться командовать, да? Чувствуете себя хозяином положения? –темнота, не хуже алкоголя «развязывала» язык.
- А вам нравиться провоцировать мужчин? – попытался и он меня смутить.
- Да избави Боже! От вашего брата лучше держаться подальше, а то проблем не оберешься.
- Да неужели?
- Представьте себе.
Так мы препирались какое-то время. Потом мне это надоело, и я лишь вяло отговаривалась, больше предпочитая молчать.
Долгое ожидание в темноте, наполненной невнятными, зловещими звуками, жутко напрягало, заставляя вздрагивать от малейшего шороха.
«Нелепость какая-то». Из-за перестраховщиков я должна это терпеть, хотя была абсолютно с ними не согласна. Не стоило нам прятаться, ведь с документами полный порядок.
Когда над головой начало происходить что-то непонятное, выражавшееся в беспорядочном топоте и падении чего-то тяжелого, мы, не сговариваясь, замолчали, насторожившись. Услышав выстрелы, я, как ужаленная, подскочила с бочки и сразу оказалась в объятиях князя.
- Тише. Молчите, что бы там не происходило,- намеревался он прошептать мне на ухо, но промахнувшись в темноте, скользнул губами по скуле.
- Да поняла я,- недовольно отстранилась ,- Хватит меня постоянно хватать,- прошептала возмущенно, стряхивая его руки со своей талии. Но он, не слушая возражений, оттеснил меня за бочки, служившие нам укрытием, и закрыл собой, прижимая пальцы к моим губам.
Я стояла, боясь шелохнуться, грудью ощущая его колотящееся сердце. Мое собственное, словно сошедшее с ума, просто оглушало. Потому я не сразу поняла крикнувшего нам сверху, эхом разнесшего какую-то нерусскую фразу по необъятному трюму.
По привычке переведя, я дернулась из княжеских рук. Безрезультатно. Он держал надежно, не позволяя и шагу ступить. Новые попытки не принесли результата. Тогда я с отчаянием зашептала:
- Они убьют капитана! Вы же слышали.
- Стойте смирно. Там без вас разберутся,- зло прошипел в ответ.
- Да пустите же, вы, черствый мужлан! На кону жизнь человека..
- А будет ваша,- перебил взбешенным шепотом, ощутимо встряхнув.
- Отец снабдил меня всеми нужными бумагами. Никто меня не тронет.
- Черт вас подери! Как вы собираетесь объяснить свой внешний вид?
- Да по ходу сориентируюсь. Хватит терять драгоценные секунды.
- Если это каким-то чудом закончится хорошо.,- начал было он, но я нетерпеливо перебила, выскользнув из ослабевших тисков:
- А я вам говорила, не стоило прятаться. Оставайтесь здесь, если хотите,- и, выставив руки перед собой, неуверенно двинулась вперед, крикнув на английском «Не стрелять! Я выхожу».
Недовольно ворча себе под нос, Дементьев схватил меня за руку и повел в сторону широкого прямоугольника света над нами, тоже потребовав «Не стрелять» и «Лестницу».
Я первая ухватилась за шатающуюся конструкцию, но он попытался отодвинуть меня в сторону. На что я справедливо возмутилась:
- Мне самой не залезть. Подсадите!
Он буквально подкинул меня к верху, и я судорожно вцепилась в канатную перекладину, начиная нелегкий подъем, на каждом шагу путаясь в плаще. Подстегнутая приказом поторопиться, выбиваясь из сил, полезла быстрее. Но тут меня тормознул Дементьев, быстро догнав и вцепившись в плащ.
- Что вы творите? - прошипела я, оказываясь с ним лицом к лицу, - Хотите, чтобы мы грохнулись вниз?
- Я полезу вперед,- холодно бросил он, прожигая злым, недовольным взглядом человека, явно несогласного с моим решением, но вынужденного подчиниться,- Держитесь крепче и не дергайтесь,- видя, что я собираюсь заговорить, прорычал сквозь зубы,- Только посмейте возразить.
- Да больно надо! Вперед, флаг вам в руки!- фыркнула, отворачиваясь.
- Когда поднимемся, встаньте за мной и не поднимайте головы,- держась одной рукой за шатающуюся лестницу, он схватил меня за подбородок, заставляя смотреть в его темные глаза,- И не вздумайте открывать рот.
- А дышать хоть можно?- съязвила я, не стерпев произвола.
- Можно,- рыкнул он,- Через раз.
- Хам! – выпалила ему вдогонку.
Приятной неожиданностью стало быстрое и аккуратное переползание его через меня наверх. Была б я на его месте, то с таким-то настроением мстительно отдавила бы ему все, что можно. А он ничего, сдержался. Хотя, я подозревала, что он еще сделает мне какую-то гадость в обозримом будущем.
Отвлекшись мыслями на заносчивого капитана, я и не заметила, как оказалась на палубе, подхваченная множеством рук и болезненно щурясь от дневного света. Проморгавшись, ужаснулась от увиденного, со всей очевидностью понимая, что мы влипли по полной.
Вся команда нашего корабля сбилась в кучу под дулами пистолетов и смертоносными клинками неприятеля. А рядом с отверстием в трюм, напротив меня и Дементьева с заломленными назад руками, с выражением надменного превосходства на аристократическом лице, горделиво стоял супостат, направив пистолет на Петра Семеновича.
В других обстоятельствах я непременно оценила бы его дорогой щеголеватый мундир лазоревого цвета, но в данный ужасающий миг я могла думать лишь о том, как выйти живой из этой кошмарной ситуации и не допустить потерь. Меня даже не радовала относительная свобода. В отличие от капитана моей охраны, саму меня посчитали слишком хилой и не представляющей опасности, поэтому никто не хватал меня за руки и не направлял в мою сторону оружие.
Зато вопросы сыпались, как из рога изобилия, только успевай переводить.
- Кто такие? Что забыли на нашей территории? Есть кто-нибудь еще в трюме? Шпионы? - ну и дальше в том же духе.
Натянув меховую шапку поглубже, съежившись и с опаской поглядывая исподлобья на английских захватчиков, я благоразумно помалкивала, пока Петр Семенович и Артем Сергеевич отвечали на многочисленные вопросы неприятельского капитана, всеми силами пытаясь убедить его в наших мирных намерениях. Но тот, ни в какую, не желал убеждаться, правда, пистолет, в конце концов, убрал.
- Слушайте, Артем Сергеевич, может, хватит уже обвинять меня во всех грехах? – он молча слушал, не пытаясь коснуться,- Поверьте, мне в последнюю очередь сейчас нужен любовник. Мне даже муж не нужен ни под каким предлогом. Если бы это было не так, я бы не бежала из Петербурга, а смирилась бы с кандидатурой графа.
- Чем он вам так не угодил?- угрюмо поинтересовался Дементьев.
- Я жить хочу, капитан,- прошептала я, проникновенно заглядывая в карие глаза,- И меня жутко пугает перспектива стать постельной рабыней сумасшедшего. А еще, я никогда не прощу ему все то зло, что он причинил дорогим мне людям.
- Что же он совершил такого ужасного, что вы столь категоричны?
- Я не стану вам ничего рассказывать. И не спешите взбрыкивать. Тяжелые воспоминания разъедают мне душу и причиняют боль. Я мечтаю забыть все случившееся, как страшный сон. Но это также невозможно, как остановить время,- с опаской положив ладони ему на плечи, я попросила, заглядывая в прищуренные глаза, - Прошу вас, не ведите себя так же, как ненормальный граф. Это уже слишком. Ваша ревность совершенно неуместна, - не в силах выдержать пристальный взгляд, стала разглядывать блестящие пуговицы и витые шнуры на его камзоле, добавив жесткости в голос:
- Вспомните, вы – гвардии капитан Преображенского полка и находитесь здесь с позволения Императрицы, чтобы охранять меня,- заметив напрягшуюся шею и поджатые губы, я, отстранилась, твердо глядя в глаза шоколадного цвета и, неумолимо закончила, рискуя навлечь его неудовольствие, - Уж простите, но сцены ревности не входят в ваши обязанности. Мы с вами ничем не связаны, по сути - чужие люди. И я настаиваю, чтобы так оно и оставалось в дальнейшем.
Он еще с минуту вглядывался в меня, словно, выискивал фальшь в сказанном. Так и не найдя, опустил руки, отстранился и ушел, бросив напоследок, прежде чем бесшумно прикрыть дверь:
- Прошу меня простить, Ваше Сиятельство. Я вас больше не потревожу.
Но сквозь каждый жест, исполненный грации и достоинства, проглядывала оскорбленная гордость.
«Ах, какие мы чувствительные! Да что ты будешь делать с этими непонятными мужчинами?»- недоумевала я, вздохнув, однако, с облегчением. По правде сказать, я ожидала совсем другого, и сначала была сбита столку.
Глава 3
Последующие дни, до выхода в Северное море, я пребывала в безмятежности.
Больше никто не врывался в мою каюту без стука, не поджидал в темноте, не зажимал в углах и не дарил сводящих с ума ласк. Я наслаждалась покоем и ясной морозной погодой, прогуливаясь по палубе каждый день, замечая в отдалении свою охрану, и, неизменно отвернувшегося князя. После последнего объяснения он и в сторону мою не смотрел. И меня это вполне устраивало. Ну и черт с ним, что где-то в душе затаилась обида на его холодность. Я же сама хотела покоя.
Еще я завела привычку обедать с капитаном, как-то пригласив его составить мне компанию. Он развлекал меня захватывающими морскими историями, всеми силами пытаясь отвлечь от грустных мыслей. Да я и не грустила, я наслаждалась свободой и не желала думать о плохом.
Преследуя с маниакальной настойчивостью, злой рок сам меня нашел, посчитав, что хватит с меня отдыха.
***
Пушечный выстрел со стороны раздался так неожиданно, что я поперхнулась завтраком. Закашлявшись, суматошно схватила бокал с водой. Запила, отдышалась, на ходу смахнула выступившие слезы, накинула плащ и уже в дверях столкнулась со своей охраной, явившейся в полном составе. Взглянув на взволнованные лица, молча посторонилась, пропуская всех троих в каюту.
- У нас мало времени. Оденьтесь потеплее и следуйте за мной,- отдал приказ капитан Дементьев, пугая серьезным взглядом,- Мы подождем за дверью. Не задерживайтесь,- и с такой же угрюмой решимостью на лицах, мужчины поспешили на выход.
- Что происходит?- запаниковала я, бросаясь следом,- Кто стрелял? На нас напали?
- Англичане, сударыня! – ответил Горчаков, задержавшись на пороге,- Это был предупредительный выстрел. Они идут на сближение.
- Зачем?-от страха у меня даже голос сел.
- Проверка судна, думаю. Но мы не имеем права рисковать, поэтому капитан распорядился спрятать вас в трюме.
- Подождите! Зачем прятаться? – вцепилась я в его рукав,- Мы ведь ничего плохого не совершаем.
Оттеснив поручика в сторону и хватив меня за руку, Дементьев в бешенстве прорычал:
- Хватит ненужных вопросов! Оделись живо и за мной! – беспардонно затащив обратно в каюту, он насильно завернул меня в мой плащ, кое-как напялил шапку, закрыв весь обзор, сунул перчатки и, схватив под руку, выволок на мороз.
От такого обращения я разозлилась не на шутку. Но решив не закатывать прилюдно истерику, сердито протопала вслед за ним на палубу, обещая про себя все муки ада обнаглевшему охраннику.
Около отверстия в трюм нас поджидал Петр Семенович и несколько матросов.
- Дитя мое, не пугайтесь. Это лишь меры предосторожности,- в глазах капитана плескалось искреннее волнение, поэтому я не стала выказывать недовольство его ко мне обращением, хотя оно меня сильно покоробило.
- Но к чему такие сложности? Вы же говорили, что англичане не трогают торговые суда,- повернулась я с претензией к диктатору, вцепившемуся мне в локоть.
- Проблема в том, что любой моряк поймет, что мы идем налегке, не имея груза,- ответил вместо него Петр Семенович,- И это, согласитесь, очень подозрительно и наталкивает на мысли о шпионах.
- Да почему?- неподдельно изумилась я, пытаясь незаметно стряхнуть руку, сдавившую локоть,- Разве не может пустой корабль идти за товаром в Старый Свет?
- Это слишком расточительно,- опередив капитана, ответил Дементьев, нетерпеливо подталкивая меня к широкому отверстию в палубе,- Хватит лясы точить, не тратьте время понапрасну, скоро мы будем отлично видны с фрегата,- и, не давая вставить слово, припечатал,- На все остальные вопросы я вам отвечу там,- красноречивый взгляд на темный провал.
- Не волнуйтесь, Анна Михайловна, гвардии капитан о вас позаботится,- попытался успокоить Петр Семенович.
«Да, уж он позаботится», подивилась я его наивности. Но спорить, по-видимому, бесполезно. Неохотно кивнув, я позволила помочь мне ухватиться за веревочную лестницу и осторожно последовала в пугающую темноту вслед за князем, проворно спустившимся ранее.
Света двух масляных ламп сверху не хватало, чтобы разглядеть дно, а нога уже нащупала последнюю ступеньку, дальше – пустота. Я откровенно запаниковала и тут же захлебнулась собственным криком, когда, схватив под коленом, меня резко дернули вниз.
Потом были железные объятия, в которые я буквально упала, срывающееся от испуга дыхание, нелестные эпитеты в адрес напугавшего идиота, и удары в твердую грудь от взбешенной меня, пытающейся вырваться из цепких рук.
А затем стремительно врезавшаяся в спину стена, руки, как оковы, стиснувшие запястья, и голос, сочившийся злостью.
- Мало вас в детстве пороли.
- А вас, видимо, много. Вот мозгов и не осталось,- парировала я в том же тоне, чувствуя горячее дыхание на щеке.
- У вас все в порядке?- прокричал сверху обеспокоенный капитан.
- Еще минуту,- проорали над ухом, чуть не оглушив, - Идемте, нам еще нужно спрятаться в дальнем углу,- это было сказано уже мне.
Я «надулась», продолжая злиться. Он уже более спокойно притянул вяло сопротивляющуюся меня к себе и осторожно двинулся куда-то вправо. Не представляю, как он ориентировался в темноте, огибая темные силуэты препятствий, но вскоре мы оказались около стены, судя по эху, отгородившись чем-то высоким от основного пространства.
- Все, теперь остается только ждать, - и он отошел, оставив меня одну во тьме. Сразу стало так неуютно и страшновато. Гадкое воображение принялось живописать злобных монстров, притаившихся в темноте и, в след за ним, бешено заколотилось сердце, скакнув к горлу и мешая дышать.
Не то чтобы я боялась темноты. Но ведь темнота бывает разной. А сейчас я даже приблизительно не знала, что меня окружает. И тут еще не вовремя вспомнились истории о противных корабельных крысах.
«Брр!» - меня аж передернуло от отвращения. Но из упрямства я не стала звать Дементьева, пытаясь успокоиться сама.
- Не кричите,- прозвучало совсем рядом, и в следующую секунду прохладная ладонь коснулась моего запястья, - Идите сюда, сядьте. Ожидание будет долгим,- подчинившись, я осторожно двинулась следом и, вскоре, уже сидела на чем-то высоком и круглом.
- А не проще зажечь светильник?- первой нарушила затянувшееся молчание.
- Тогда мы рискуем взлететь на воздух,- был холодный ответ,- Здесь полно бочек с порохом. Одна, к слову сказать, под вами.
«О-па! Вот так сюрприз!», поначалу я напряглась, но не стала покидать насиженного места, чтобы не потерять последний ориентир в этом царстве беспросветного мрака.
- Может, хоть сейчас просветите, за каким лешим нужно здесь прятаться?- недовольно спросила в темноту.
- По-моему, капитан Велесов вполне доходчиво вам объяснил,- судя по голосу, он тоже был не в духе.
- Честным людям не зачем прятаться. А вот если нас здесь найдут, то это будет выглядеть, как что-то незаконное, будто мы преступники.
- Вот поэтому сидите и молчите. И - ни звука, пока чужая команда на корабле, - отчеканил он приказным тоном.
Фыркнув, я протянула язвительно:
- Слу-ушаюсь, капитан.. Вам нравиться командовать, да? Чувствуете себя хозяином положения? –темнота, не хуже алкоголя «развязывала» язык.
- А вам нравиться провоцировать мужчин? – попытался и он меня смутить.
- Да избави Боже! От вашего брата лучше держаться подальше, а то проблем не оберешься.
- Да неужели?
- Представьте себе.
Так мы препирались какое-то время. Потом мне это надоело, и я лишь вяло отговаривалась, больше предпочитая молчать.
Долгое ожидание в темноте, наполненной невнятными, зловещими звуками, жутко напрягало, заставляя вздрагивать от малейшего шороха.
«Нелепость какая-то». Из-за перестраховщиков я должна это терпеть, хотя была абсолютно с ними не согласна. Не стоило нам прятаться, ведь с документами полный порядок.
Когда над головой начало происходить что-то непонятное, выражавшееся в беспорядочном топоте и падении чего-то тяжелого, мы, не сговариваясь, замолчали, насторожившись. Услышав выстрелы, я, как ужаленная, подскочила с бочки и сразу оказалась в объятиях князя.
- Тише. Молчите, что бы там не происходило,- намеревался он прошептать мне на ухо, но промахнувшись в темноте, скользнул губами по скуле.
- Да поняла я,- недовольно отстранилась ,- Хватит меня постоянно хватать,- прошептала возмущенно, стряхивая его руки со своей талии. Но он, не слушая возражений, оттеснил меня за бочки, служившие нам укрытием, и закрыл собой, прижимая пальцы к моим губам.
Я стояла, боясь шелохнуться, грудью ощущая его колотящееся сердце. Мое собственное, словно сошедшее с ума, просто оглушало. Потому я не сразу поняла крикнувшего нам сверху, эхом разнесшего какую-то нерусскую фразу по необъятному трюму.
По привычке переведя, я дернулась из княжеских рук. Безрезультатно. Он держал надежно, не позволяя и шагу ступить. Новые попытки не принесли результата. Тогда я с отчаянием зашептала:
- Они убьют капитана! Вы же слышали.
- Стойте смирно. Там без вас разберутся,- зло прошипел в ответ.
- Да пустите же, вы, черствый мужлан! На кону жизнь человека..
- А будет ваша,- перебил взбешенным шепотом, ощутимо встряхнув.
- Отец снабдил меня всеми нужными бумагами. Никто меня не тронет.
- Черт вас подери! Как вы собираетесь объяснить свой внешний вид?
- Да по ходу сориентируюсь. Хватит терять драгоценные секунды.
- Если это каким-то чудом закончится хорошо.,- начал было он, но я нетерпеливо перебила, выскользнув из ослабевших тисков:
- А я вам говорила, не стоило прятаться. Оставайтесь здесь, если хотите,- и, выставив руки перед собой, неуверенно двинулась вперед, крикнув на английском «Не стрелять! Я выхожу».
Недовольно ворча себе под нос, Дементьев схватил меня за руку и повел в сторону широкого прямоугольника света над нами, тоже потребовав «Не стрелять» и «Лестницу».
Я первая ухватилась за шатающуюся конструкцию, но он попытался отодвинуть меня в сторону. На что я справедливо возмутилась:
- Мне самой не залезть. Подсадите!
Он буквально подкинул меня к верху, и я судорожно вцепилась в канатную перекладину, начиная нелегкий подъем, на каждом шагу путаясь в плаще. Подстегнутая приказом поторопиться, выбиваясь из сил, полезла быстрее. Но тут меня тормознул Дементьев, быстро догнав и вцепившись в плащ.
- Что вы творите? - прошипела я, оказываясь с ним лицом к лицу, - Хотите, чтобы мы грохнулись вниз?
- Я полезу вперед,- холодно бросил он, прожигая злым, недовольным взглядом человека, явно несогласного с моим решением, но вынужденного подчиниться,- Держитесь крепче и не дергайтесь,- видя, что я собираюсь заговорить, прорычал сквозь зубы,- Только посмейте возразить.
- Да больно надо! Вперед, флаг вам в руки!- фыркнула, отворачиваясь.
- Когда поднимемся, встаньте за мной и не поднимайте головы,- держась одной рукой за шатающуюся лестницу, он схватил меня за подбородок, заставляя смотреть в его темные глаза,- И не вздумайте открывать рот.
- А дышать хоть можно?- съязвила я, не стерпев произвола.
- Можно,- рыкнул он,- Через раз.
- Хам! – выпалила ему вдогонку.
Приятной неожиданностью стало быстрое и аккуратное переползание его через меня наверх. Была б я на его месте, то с таким-то настроением мстительно отдавила бы ему все, что можно. А он ничего, сдержался. Хотя, я подозревала, что он еще сделает мне какую-то гадость в обозримом будущем.
Отвлекшись мыслями на заносчивого капитана, я и не заметила, как оказалась на палубе, подхваченная множеством рук и болезненно щурясь от дневного света. Проморгавшись, ужаснулась от увиденного, со всей очевидностью понимая, что мы влипли по полной.
Вся команда нашего корабля сбилась в кучу под дулами пистолетов и смертоносными клинками неприятеля. А рядом с отверстием в трюм, напротив меня и Дементьева с заломленными назад руками, с выражением надменного превосходства на аристократическом лице, горделиво стоял супостат, направив пистолет на Петра Семеновича.
В других обстоятельствах я непременно оценила бы его дорогой щеголеватый мундир лазоревого цвета, но в данный ужасающий миг я могла думать лишь о том, как выйти живой из этой кошмарной ситуации и не допустить потерь. Меня даже не радовала относительная свобода. В отличие от капитана моей охраны, саму меня посчитали слишком хилой и не представляющей опасности, поэтому никто не хватал меня за руки и не направлял в мою сторону оружие.
Зато вопросы сыпались, как из рога изобилия, только успевай переводить.
- Кто такие? Что забыли на нашей территории? Есть кто-нибудь еще в трюме? Шпионы? - ну и дальше в том же духе.
Натянув меховую шапку поглубже, съежившись и с опаской поглядывая исподлобья на английских захватчиков, я благоразумно помалкивала, пока Петр Семенович и Артем Сергеевич отвечали на многочисленные вопросы неприятельского капитана, всеми силами пытаясь убедить его в наших мирных намерениях. Но тот, ни в какую, не желал убеждаться, правда, пистолет, в конце концов, убрал.
