Босые, (кто-то по достоинству оценил обувь с нашей фермы), окровавленные, с раздробленными костями, выломанными торчащими ребрами, изуродованными лицами, руками, телами. В каком кошмарном сне такое увидишь!.. Я много раз видела мертвых, особо не предавала этому значения, но эти несчастные тела, словно с ненавистью кромсали!
Я не выдержала этого зрелища, отбежала в сторону — меня вывернуло. В желудке было пусто, но нутро никак не успокаивалось, сокращаясь, словно пытаясь вырваться наружу…
Резар подошел к ним вплотную, что-то высматривая.
Пока я приходила в себя, — очень не хватало холодной воды, — он изучал несчастных, лежащих под навесом рядом с мусором.
Тут до меня дошло, что все, что я предприняла, было напрасно! Их всех убили, как и опасались Марина и Кнут. Как и уверял меня Жорж.
Вот точно, полоумная… потащила всех неизвестно куда, неизвестно зачем.
Я нашла снег почище и, медленно обдумывая ситуацию, обтерла им лицо и руки.
Надо как-то предупредить остальных, что мы возвращаемся. Будет стыдно смотреть им в лицо, а что скажут на ферме…
— Ладно, пошли дальше. — Резар окончил осмотр и подошел ко мне.
Надо было спросить, что с ними делали, но я не смогла. Сил не хватило. Только кивнула.
Резар, хотя не реагировал так явно, как я, но тоже был сильно подавлен.
Опустив голову, он шел впереди меня, не разбирая дороги…
Мы миновали два дома хорошо подходящих под укрытие, но остановиться не могли, словно пытаясь удалиться от страшного места как можно дальше.
Резар шагал впереди, я за ним, отставая на шаг. Вдруг откуда-то сверху из уцелевшего трехэтажного дома, разогнав тишину, раздалась громкая очередь.
Мы дернулись вбок, уходя от обстрела, и нелепо повалились на снег непонятной кучей конечностей. В таком неудобном положении я с трудом могла дышать и едва соображала.
Несколько мгновений мы не шевелились. Меня полностью распластало под ним, но кое-что я постепенно осознала, что вся заляпана кровью.
Это была не моя кровь. Резара ранили.
— Там «гнездо*»… пулемет… пулеметный расчет… — Он медленно поднял руку и показал на верхний этаж дома. Я равнодушно кивнула, пытаясь уяснить, как сильно Резара ранили.
*Имеется в виду пулеметное гнездо.
Пока мы залегли за углом и стали для врагов недосягаемы. Но ненадолго. Пока они не поймут, что нам нечем ответить. Этот пулеметный или еще какой-то там расчет, комфортно устроившийся за окном уцелевшего дома, прекрасно знал, где мы, и что единственной нашей защитой оставался этот бетонный кусок стены от угла строения, которое когда-то было домом. Но не могли же мы навсегда оставаться за ней!
Повисла тишина. Собственное хриплое дыхание и шум крови в ушах — вот все, что было слышно. Беспокойно вглядываясь в постройку впереди, я достала лекарства из сумки Резара, той, что он из вредности прихватил с собой из ящика с припасами. Это было бы хорошо, если бы не одно, но… все эти средства надо было разводить в крови, а ее забрал с собой Лекка.
Я видела, как Резар старается не стонать.
Помогла ему подняться и сесть. Отодвинула плащ и куртку, кое-как стянула остальную одежду, чтобы добраться до раны на плече.
— Потерпи, как найдем Лекку я дам тебе Маринино средство, все быстро и безболезненно заживет. А пока не шевелись, надо перебинтовать!
Рана была под плечом, в районе легких, и ее размер был огромный, вид страшный, но Резар вроде относительно спокойно дышал, я очень надеялась, что ничего серьезного из органов пуля не зацепила.
— Ты скоро? — сквозь зубы просипел он.
— Да-да, еще немного… — Мне нечем было закрепить бинт, так что, закончив бинтовать, я засунула конец за слои на спине, и, осознавая, что он может в любой момент начать распускаться, со вздохом опустила одежду и помогла ему застегнуться.
Мы медленно поднялись, надо было срочно перебраться в другое место.
Единственное что мы нашли это бетонные обломки в десяти метрах впереди. Перебираясь туда, в бессмысленной попытке, Резар стал наводить винтовку на балкон, но пулеметная очередь заставила нас вжаться в стену.
Мы укрывались за бетонными обломками, разделявшими оба здания. Высотой они были не более полуметра, так что мы едва помещались там вдвоем.
Из-за того, что стреляли сверху, мы не могли покинуть наше убежище. Попытаться отойти означало превратить себя в живую мишень. Я понимала, что мы сами загнали себя в угол, но на тот момент ни он, ни я выхода другого не видели.
Теперь сидя за обломком Резар даже пытался меня успокоить:
— Не бойся, никто зазря боекомплект истощать не станет, паля по невидимым мишеням.
— Спасибо, мне определенно полегчало. — Отозвалась с сарказмом я.
— Всегда, пожалуйста, — весело отозвался он.
— Еще я очень сомневаюсь, что мы для них невидимы. Больше похоже на игру в кошки мышки…
— Ничего… скоро стемнеет.
Будто для упырей это что-то меняет, они прекрасно видят и в темноте. Но я кивнула, чтобы лишний не открывать рот. Так что на самом деле было безумно страшно, паника была буквально в одном шаге и больше всего я боялась выдать ее.
Надо было бежать отсюда. Я не думаю, что они поняли кто мы. Скорее всего, они отнеслись как к обычным диким упырям, отбросам, которые пробрались сюда в писках пропитания. Иначе уже бы прислали сюда отряд для проверки.
Надо это заблуждение использовать.
— Нам надо бежать назад… — Я повернулась к Резару. — Потом вернемся. Главное из-под прицела уйти.
— А если окончательно потеряем направление? Как найдем Лекку и Саньку? Лучше сидеть здесь, уже скоро стемнеет.
Несколько секунд я колебалась. Я осознавала, что чувствую страх. Не только свой собственный, но и его. Этот страх был многоликий. Страх того, что предлагая это, я совершаю огромную ошибку. Страх того, что из-за меня нас обоих убьют. Страх того, что я ошибаюсь, а он прав... что есть более простой, менее опасный способ выбраться из этого ужаса. Страх за нас обоих, за тех, кого я втянула в это.
Страх того, что уже слишком поздно. Страх, что я уже спровоцировала взрыв — недалеко послышались звуки разговора, смеха.
К нам шли вооруженные охранники.
— Выбора нет… — Я вновь повернулась к Резару. — Надо бежать…
— Назад нельзя, — скривившись от боли, отозвался он. — Только вперед, к центру базы.
— Хорошо, тогда вперед. — Я забрала у него пакет и, помогая двигаться быстрее, устремилась к дому, из которого по нам стреляли.
— Дай я зайду, и перебью их там! — рычал раненый Резар, с ненавистью рассматривая высокое строение.
— Мы здесь не для этого! Потом отомстишь… сейчас надо отсюда уйти!
Мы обогнули строение и оказались перед двором, вдоль которого расположились огромные строения, называвшиеся в фильмах Корбана ангарами. Только здесь вместо самолетов стояли вездеходы.
Вокруг ангаров высились только целые кирпичные дома, рядом с ним ютилась небольшая роща, и с нашего краю всего стоял одинокий блокпост из бетонных блоков стандартного вида. Я такой все свое детство видела из окна в питомнике.
— А вон и наш большой вездеход стоит, прямо на входе, ты посмотри! — удивленно прошептал Резар, пока я оттаскивала его к укрытию, который охранники до нас использовали как блокпост. — Нам туда надо! Значит, мы попали куда надо!
Мне надо было унять его радость.
— Угу, прямо через открытый двор идти собрался? — не сдержавшись, насмешливо поинтересовалась я.
— Нет, но подожди… мы на ферму хоть его притащим. Раз ни Георга, ни Корбана не нашли, хоть вездеход!..
Я опешила. Не нашли?! Я резко повернулась к нему:
— Так их там не было?
— Среди тех трупов? Нет, конечно! Не было. А ты подумала, что они там? — Он снисходительно усмехнулся. — Не переживай, если они живы и здесь, мы найдем их!
Да, и вся команда точно здесь… осталась. Я очень боялась надеяться, что хозяин и его генерал живы, потому только тихо отозвалась.
— Очень на это надеюсь…
Звуков погони слышно не было. И едва оперлась на стену, переводя дух, но вдруг за моей спиной что-то затрещало, и небольшой кусок стены обвалился, громко рассыпавшись на мелкие части.
— Проклятие… что ты творишь?! — в бешенстве выпучив глаза, на меня прошипел Резар. — Отсюда бежать некуда! До тех деревьев метров двести!
И сама, перепугавшись резкого звука, я пролепетала: «Простите», но Резар этим не удовлетворился.
— Чем твое «простите» поможет, если нас здесь засекут?! — в раздражении продолжал он.
Я только виновато кивнула, опасаясь отвечать.
Но, в общем, никто на треск не среагировал и минут через десять мы успокоились, а едва начало смеркаться, тихо перебрались к роще.
Вроде было темно, но мне казалось, что из каждого окна на нас смотрят вражеские охранники. Единственное, что помогало, — перестать думать и, лихо перебирая ногами, бежать к деревьям.
Не знаю, каким чудом, но мы достигли рощи и укрылись в ее середине.
К ночи сильно похолодало. Со рта шел пар и, несмотря на страх, кровь больше не грела.
Резар молча поманил меня, указывая рукой на небольшую постройку, раньше скрытую деревьями. Я кивнула ему, что поняла и иду к ней.
Шагавший впереди Резар, вдруг на пороге этой развалюшки, у которой не было даже двери, застыл как вкопанный.
Что там… я прибавила шаг.
Лунный свет освещал все вокруг, в том числе и занесенную ветром в эту постройку сухую листву, покрытую белой ледяной каемочкой. На этой постели из замерзших пожухлых листьев лежал Георг.
Первая реакция — изумление и даже некий протест, переросло в нечто непонятное. Я вытерла рот тыльной стороной руки и посмотрела вверх. Это было так… не знаю. Несправедливо. Обидно. Страшно.
Мы застыли в молчании. Молчание становилось напряженнее и напряженнее.
Я сделала шаг к нему.
— На морозе… Черт… — с отчаяньем пробормотал за спиной Резар.
На морозе… Вдруг я кое-что заметила…
— Резар, отойди в сторону! — приказала я. Он своим силуэтом закрывал яркий свет луны. — Быстро!
Мой опешивший спутник шагнул назад и только открыл рот, чтобы высказаться, как я его перебила:
— Смотри! Пар! Он жив! Он дышит!! — Не скрывая радости, я повернулась к Резару.
— Не выдумывай! — с легким раздражением отозвался Резар, но все же подошел к Георгу ближе. — На морозе. Обуви нет. Шея перерезана. Да и вообще…
Я стянула завязанный на поясе грубо скомканный плащ, — мне пришлось так сделать, чтобы мы выглядели как просто дикие упыри-отбросы, а не как отряд, посланный на разведку, — и начала расстилать рядом с телом, чтобы переложить на него Георга. Если придерживать плащ за углы, то можно легко перетащить хозяина в вездеход.
— Что ты творишь?! — сквозь зубы раздраженно прошипел Резар.
— Он жив! — упрямо отозвалась я.
— Вот еще мне ее истерики здесь не хватало! — закатив глаза, проворчал он.
Я на него не обижалась. Сейчас он Резар раненый, уставший, голодный, испуганный, как и я (пусть и скрывающий это) чего на него обижаться. Наоборот, я повернулась к нему и начала планировать вслух:
— Смотри… Мы сейчас подтащим Георга к краю рощицы, потом ты пробираешься к нашему вездеходу и мы увозим Георга отсюда, а там по ситуации.
Резар отнесся к моим планам скептически:
— Во-первых, я не умею заводить вездеход без ключа, это к Саньке, пожалуйста; во-вторых, а если в нем нет топлива? И в-третьих… ты что, готова всех бросить и смыться отсюда?
— Бросить? Нет, в крайнем случае, они всегда могут добраться до второго вездехода. С раненым мы им только мешать будем.
— Ага, едва мы поднимем шум, все кинуться обыскивать базу! Успеют ли они уйти к тому моменту? Да и мы не все здесь осмотрели, Корбана так и не нашли.
Признавая его правоту, я спросила:
— Хорошо, что ты предлагаешь делать?
— Я иду искать наших. Заодно по дороге проверю эти дома, вдруг Корбан там. А ты пока сидишь здесь с… Георгом.
Это был ужасный вариант. Страшно… а вдруг Резар пропадет как остальные? Но вслух я только сказала:
— Хорошо. Постарайся вернуться до утра… нам лучше уехать пока темно.
Резар ушел.
Я натянула на Георга свои варежки, укрыла плащом и, пытаясь хоть как-то согреть, положила относительно теплые руки ему на щеки.
Тут хозяин на миг открыл глаза, но увидев меня, качнул головой, словно решил, что это сон, медленно опустил веки и вновь отключился.
— Как жаль, что тут не было Резара. Он бы сразу перестал сомневаться! — вслух сказала я, чтобы разогнать страх. И одиночество. Но это мало помогло. Время тянулось невозможно долго. Вторая бессонная ночь, холод, я была бы рада уснуть хоть на десять минут, но страх, что нас обнаружат здесь местные охранники — пересилил и сон и усталость.
Порылась в сумке с припасами, размышляя над тем, что первое из этого надо дать Георгу и Резару, когда мне в руки попадет кровь. Посчитала в уме до тысячи, достала из пояса сложенные карты местности, в общем, убивала время, как могла, мешая панике захватить меня полностью.
Луна сдвинулась куда-то вбок и уже не светила так ярко, когда рядом появился Жорж.
— Ну что? Нашли его тело? — равнодушным голосом осведомил он. Я очень обрадовалась его появлению, но его тон и слова резко охладили мою радость.
— Кровь сейчас у кого? — устало уточнила я.
— Ну вот, ни одной эмоции на лице. Это ты мне так радуешься? Или не надо было приходить? — подняв одну бровь, поинтересовался он.
— Да, радуюсь, — с легким сарказмом отозвалась я. — Корбана нашли?
— Нет, хотя мы облазили все корпуса, где не было охраны, и даже один где охрана была, но никого не нашли. Зато вы с Резаром, кажется, преуспели…
Я медленно кивнула тяжелой головой.
— Да. Мы нашли всех… кроме Корбана. Все солдаты погибли, Георг ранен.
— Что?! Так он жив? — Жорж резко подскочил к хозяину и подставил блестящую бляху от ремня к его рту. Металл запотел.
— И правда, жив… — Больше озадаченный, чем обрадованный, Жорж задумчиво отступил. Потом словно заметив меня вновь, криво усмехнулся.
— Ну что, преданная служанка, получается, ты не зря все затеяла? Рада, небось?
— Не передать как! — Тем же тоном отозвалась я. — Так у кого кровь? Резар ранен, Георгу надо лекарство приложить, на шее рана… — Я как можно мягче сообщила, что у него перерезано горло, и, видимо, это сделал спец да так, что кровь вытекала медленно, растягивая смертельную агонию не на часы, а на дни.
Но Жоржа это волновало мало:
— О, я же тебе не все рассказал. В общем, мы все обыскали, никого не нашли, кроме вашего вездехода. Санька сразу вскрыл его, а там, представь, полный бак. Стоит себе под парами, нас ждет! А тут Резар появился с новостями о находке. Праздник просто!
Меня же задевал его равнодушный тон и неприкрытая насмешка и, хотя никаких оснований за это на него злиться не было, я еле сдерживалась.
— Да… на самом деле, удачно все сложилось, — отвернувшись, спокойно отозвалась я,
Через пять минут к нам подошел Лекка, который искренне обрадовался, что Георг жив, чем сразу согрел и успокоил мое разгневанное сердце.
Жорж резко прервал наш радостный обмен новостями.
— С момента, как Санька заведет вездеход, у нас пять секунд на все. Надо успеть загрузить раненого и самим сесть.
Мы быстро погрузили застонавшего Георга на мой плащ и поднесли к краю рощи. Жорж дал сигнал, Санька завел вездеход в ангаре и резко вывел его на дорогу перед нами.
Дальше все понеслось как в фильме Корбана на быстрой перемотке.
Георга погрузили на переднее сиденье, я плюхнулась рядом, резко захлопнув за собой дверь. Жорж хотел присоединиться ко мне, но не успел и Лекка затащил его на задние сиденья кузова.
Я не выдержала этого зрелища, отбежала в сторону — меня вывернуло. В желудке было пусто, но нутро никак не успокаивалось, сокращаясь, словно пытаясь вырваться наружу…
Резар подошел к ним вплотную, что-то высматривая.
Пока я приходила в себя, — очень не хватало холодной воды, — он изучал несчастных, лежащих под навесом рядом с мусором.
Тут до меня дошло, что все, что я предприняла, было напрасно! Их всех убили, как и опасались Марина и Кнут. Как и уверял меня Жорж.
Вот точно, полоумная… потащила всех неизвестно куда, неизвестно зачем.
Я нашла снег почище и, медленно обдумывая ситуацию, обтерла им лицо и руки.
Надо как-то предупредить остальных, что мы возвращаемся. Будет стыдно смотреть им в лицо, а что скажут на ферме…
— Ладно, пошли дальше. — Резар окончил осмотр и подошел ко мне.
Надо было спросить, что с ними делали, но я не смогла. Сил не хватило. Только кивнула.
Резар, хотя не реагировал так явно, как я, но тоже был сильно подавлен.
Опустив голову, он шел впереди меня, не разбирая дороги…
Мы миновали два дома хорошо подходящих под укрытие, но остановиться не могли, словно пытаясь удалиться от страшного места как можно дальше.
Резар шагал впереди, я за ним, отставая на шаг. Вдруг откуда-то сверху из уцелевшего трехэтажного дома, разогнав тишину, раздалась громкая очередь.
Мы дернулись вбок, уходя от обстрела, и нелепо повалились на снег непонятной кучей конечностей. В таком неудобном положении я с трудом могла дышать и едва соображала.
Несколько мгновений мы не шевелились. Меня полностью распластало под ним, но кое-что я постепенно осознала, что вся заляпана кровью.
Это была не моя кровь. Резара ранили.
— Там «гнездо*»… пулемет… пулеметный расчет… — Он медленно поднял руку и показал на верхний этаж дома. Я равнодушно кивнула, пытаясь уяснить, как сильно Резара ранили.
*Имеется в виду пулеметное гнездо.
Пока мы залегли за углом и стали для врагов недосягаемы. Но ненадолго. Пока они не поймут, что нам нечем ответить. Этот пулеметный или еще какой-то там расчет, комфортно устроившийся за окном уцелевшего дома, прекрасно знал, где мы, и что единственной нашей защитой оставался этот бетонный кусок стены от угла строения, которое когда-то было домом. Но не могли же мы навсегда оставаться за ней!
Повисла тишина. Собственное хриплое дыхание и шум крови в ушах — вот все, что было слышно. Беспокойно вглядываясь в постройку впереди, я достала лекарства из сумки Резара, той, что он из вредности прихватил с собой из ящика с припасами. Это было бы хорошо, если бы не одно, но… все эти средства надо было разводить в крови, а ее забрал с собой Лекка.
Я видела, как Резар старается не стонать.
Помогла ему подняться и сесть. Отодвинула плащ и куртку, кое-как стянула остальную одежду, чтобы добраться до раны на плече.
— Потерпи, как найдем Лекку я дам тебе Маринино средство, все быстро и безболезненно заживет. А пока не шевелись, надо перебинтовать!
Рана была под плечом, в районе легких, и ее размер был огромный, вид страшный, но Резар вроде относительно спокойно дышал, я очень надеялась, что ничего серьезного из органов пуля не зацепила.
— Ты скоро? — сквозь зубы просипел он.
— Да-да, еще немного… — Мне нечем было закрепить бинт, так что, закончив бинтовать, я засунула конец за слои на спине, и, осознавая, что он может в любой момент начать распускаться, со вздохом опустила одежду и помогла ему застегнуться.
Мы медленно поднялись, надо было срочно перебраться в другое место.
Единственное что мы нашли это бетонные обломки в десяти метрах впереди. Перебираясь туда, в бессмысленной попытке, Резар стал наводить винтовку на балкон, но пулеметная очередь заставила нас вжаться в стену.
Мы укрывались за бетонными обломками, разделявшими оба здания. Высотой они были не более полуметра, так что мы едва помещались там вдвоем.
Из-за того, что стреляли сверху, мы не могли покинуть наше убежище. Попытаться отойти означало превратить себя в живую мишень. Я понимала, что мы сами загнали себя в угол, но на тот момент ни он, ни я выхода другого не видели.
Теперь сидя за обломком Резар даже пытался меня успокоить:
— Не бойся, никто зазря боекомплект истощать не станет, паля по невидимым мишеням.
— Спасибо, мне определенно полегчало. — Отозвалась с сарказмом я.
— Всегда, пожалуйста, — весело отозвался он.
— Еще я очень сомневаюсь, что мы для них невидимы. Больше похоже на игру в кошки мышки…
— Ничего… скоро стемнеет.
Будто для упырей это что-то меняет, они прекрасно видят и в темноте. Но я кивнула, чтобы лишний не открывать рот. Так что на самом деле было безумно страшно, паника была буквально в одном шаге и больше всего я боялась выдать ее.
Надо было бежать отсюда. Я не думаю, что они поняли кто мы. Скорее всего, они отнеслись как к обычным диким упырям, отбросам, которые пробрались сюда в писках пропитания. Иначе уже бы прислали сюда отряд для проверки.
Надо это заблуждение использовать.
— Нам надо бежать назад… — Я повернулась к Резару. — Потом вернемся. Главное из-под прицела уйти.
— А если окончательно потеряем направление? Как найдем Лекку и Саньку? Лучше сидеть здесь, уже скоро стемнеет.
Несколько секунд я колебалась. Я осознавала, что чувствую страх. Не только свой собственный, но и его. Этот страх был многоликий. Страх того, что предлагая это, я совершаю огромную ошибку. Страх того, что из-за меня нас обоих убьют. Страх того, что я ошибаюсь, а он прав... что есть более простой, менее опасный способ выбраться из этого ужаса. Страх за нас обоих, за тех, кого я втянула в это.
Страх того, что уже слишком поздно. Страх, что я уже спровоцировала взрыв — недалеко послышались звуки разговора, смеха.
К нам шли вооруженные охранники.
— Выбора нет… — Я вновь повернулась к Резару. — Надо бежать…
— Назад нельзя, — скривившись от боли, отозвался он. — Только вперед, к центру базы.
— Хорошо, тогда вперед. — Я забрала у него пакет и, помогая двигаться быстрее, устремилась к дому, из которого по нам стреляли.
— Дай я зайду, и перебью их там! — рычал раненый Резар, с ненавистью рассматривая высокое строение.
— Мы здесь не для этого! Потом отомстишь… сейчас надо отсюда уйти!
Мы обогнули строение и оказались перед двором, вдоль которого расположились огромные строения, называвшиеся в фильмах Корбана ангарами. Только здесь вместо самолетов стояли вездеходы.
Вокруг ангаров высились только целые кирпичные дома, рядом с ним ютилась небольшая роща, и с нашего краю всего стоял одинокий блокпост из бетонных блоков стандартного вида. Я такой все свое детство видела из окна в питомнике.
— А вон и наш большой вездеход стоит, прямо на входе, ты посмотри! — удивленно прошептал Резар, пока я оттаскивала его к укрытию, который охранники до нас использовали как блокпост. — Нам туда надо! Значит, мы попали куда надо!
Мне надо было унять его радость.
— Угу, прямо через открытый двор идти собрался? — не сдержавшись, насмешливо поинтересовалась я.
— Нет, но подожди… мы на ферму хоть его притащим. Раз ни Георга, ни Корбана не нашли, хоть вездеход!..
Я опешила. Не нашли?! Я резко повернулась к нему:
— Так их там не было?
— Среди тех трупов? Нет, конечно! Не было. А ты подумала, что они там? — Он снисходительно усмехнулся. — Не переживай, если они живы и здесь, мы найдем их!
Да, и вся команда точно здесь… осталась. Я очень боялась надеяться, что хозяин и его генерал живы, потому только тихо отозвалась.
— Очень на это надеюсь…
Звуков погони слышно не было. И едва оперлась на стену, переводя дух, но вдруг за моей спиной что-то затрещало, и небольшой кусок стены обвалился, громко рассыпавшись на мелкие части.
— Проклятие… что ты творишь?! — в бешенстве выпучив глаза, на меня прошипел Резар. — Отсюда бежать некуда! До тех деревьев метров двести!
И сама, перепугавшись резкого звука, я пролепетала: «Простите», но Резар этим не удовлетворился.
— Чем твое «простите» поможет, если нас здесь засекут?! — в раздражении продолжал он.
Я только виновато кивнула, опасаясь отвечать.
Но, в общем, никто на треск не среагировал и минут через десять мы успокоились, а едва начало смеркаться, тихо перебрались к роще.
Вроде было темно, но мне казалось, что из каждого окна на нас смотрят вражеские охранники. Единственное, что помогало, — перестать думать и, лихо перебирая ногами, бежать к деревьям.
Не знаю, каким чудом, но мы достигли рощи и укрылись в ее середине.
К ночи сильно похолодало. Со рта шел пар и, несмотря на страх, кровь больше не грела.
Резар молча поманил меня, указывая рукой на небольшую постройку, раньше скрытую деревьями. Я кивнула ему, что поняла и иду к ней.
Шагавший впереди Резар, вдруг на пороге этой развалюшки, у которой не было даже двери, застыл как вкопанный.
Что там… я прибавила шаг.
Лунный свет освещал все вокруг, в том числе и занесенную ветром в эту постройку сухую листву, покрытую белой ледяной каемочкой. На этой постели из замерзших пожухлых листьев лежал Георг.
Первая реакция — изумление и даже некий протест, переросло в нечто непонятное. Я вытерла рот тыльной стороной руки и посмотрела вверх. Это было так… не знаю. Несправедливо. Обидно. Страшно.
Мы застыли в молчании. Молчание становилось напряженнее и напряженнее.
Я сделала шаг к нему.
— На морозе… Черт… — с отчаяньем пробормотал за спиной Резар.
На морозе… Вдруг я кое-что заметила…
— Резар, отойди в сторону! — приказала я. Он своим силуэтом закрывал яркий свет луны. — Быстро!
Мой опешивший спутник шагнул назад и только открыл рот, чтобы высказаться, как я его перебила:
— Смотри! Пар! Он жив! Он дышит!! — Не скрывая радости, я повернулась к Резару.
— Не выдумывай! — с легким раздражением отозвался Резар, но все же подошел к Георгу ближе. — На морозе. Обуви нет. Шея перерезана. Да и вообще…
Я стянула завязанный на поясе грубо скомканный плащ, — мне пришлось так сделать, чтобы мы выглядели как просто дикие упыри-отбросы, а не как отряд, посланный на разведку, — и начала расстилать рядом с телом, чтобы переложить на него Георга. Если придерживать плащ за углы, то можно легко перетащить хозяина в вездеход.
— Что ты творишь?! — сквозь зубы раздраженно прошипел Резар.
— Он жив! — упрямо отозвалась я.
— Вот еще мне ее истерики здесь не хватало! — закатив глаза, проворчал он.
Я на него не обижалась. Сейчас он Резар раненый, уставший, голодный, испуганный, как и я (пусть и скрывающий это) чего на него обижаться. Наоборот, я повернулась к нему и начала планировать вслух:
— Смотри… Мы сейчас подтащим Георга к краю рощицы, потом ты пробираешься к нашему вездеходу и мы увозим Георга отсюда, а там по ситуации.
Резар отнесся к моим планам скептически:
— Во-первых, я не умею заводить вездеход без ключа, это к Саньке, пожалуйста; во-вторых, а если в нем нет топлива? И в-третьих… ты что, готова всех бросить и смыться отсюда?
— Бросить? Нет, в крайнем случае, они всегда могут добраться до второго вездехода. С раненым мы им только мешать будем.
— Ага, едва мы поднимем шум, все кинуться обыскивать базу! Успеют ли они уйти к тому моменту? Да и мы не все здесь осмотрели, Корбана так и не нашли.
Признавая его правоту, я спросила:
— Хорошо, что ты предлагаешь делать?
— Я иду искать наших. Заодно по дороге проверю эти дома, вдруг Корбан там. А ты пока сидишь здесь с… Георгом.
Это был ужасный вариант. Страшно… а вдруг Резар пропадет как остальные? Но вслух я только сказала:
— Хорошо. Постарайся вернуться до утра… нам лучше уехать пока темно.
Резар ушел.
Я натянула на Георга свои варежки, укрыла плащом и, пытаясь хоть как-то согреть, положила относительно теплые руки ему на щеки.
Тут хозяин на миг открыл глаза, но увидев меня, качнул головой, словно решил, что это сон, медленно опустил веки и вновь отключился.
— Как жаль, что тут не было Резара. Он бы сразу перестал сомневаться! — вслух сказала я, чтобы разогнать страх. И одиночество. Но это мало помогло. Время тянулось невозможно долго. Вторая бессонная ночь, холод, я была бы рада уснуть хоть на десять минут, но страх, что нас обнаружат здесь местные охранники — пересилил и сон и усталость.
Порылась в сумке с припасами, размышляя над тем, что первое из этого надо дать Георгу и Резару, когда мне в руки попадет кровь. Посчитала в уме до тысячи, достала из пояса сложенные карты местности, в общем, убивала время, как могла, мешая панике захватить меня полностью.
Луна сдвинулась куда-то вбок и уже не светила так ярко, когда рядом появился Жорж.
— Ну что? Нашли его тело? — равнодушным голосом осведомил он. Я очень обрадовалась его появлению, но его тон и слова резко охладили мою радость.
— Кровь сейчас у кого? — устало уточнила я.
— Ну вот, ни одной эмоции на лице. Это ты мне так радуешься? Или не надо было приходить? — подняв одну бровь, поинтересовался он.
— Да, радуюсь, — с легким сарказмом отозвалась я. — Корбана нашли?
— Нет, хотя мы облазили все корпуса, где не было охраны, и даже один где охрана была, но никого не нашли. Зато вы с Резаром, кажется, преуспели…
Я медленно кивнула тяжелой головой.
— Да. Мы нашли всех… кроме Корбана. Все солдаты погибли, Георг ранен.
— Что?! Так он жив? — Жорж резко подскочил к хозяину и подставил блестящую бляху от ремня к его рту. Металл запотел.
— И правда, жив… — Больше озадаченный, чем обрадованный, Жорж задумчиво отступил. Потом словно заметив меня вновь, криво усмехнулся.
— Ну что, преданная служанка, получается, ты не зря все затеяла? Рада, небось?
— Не передать как! — Тем же тоном отозвалась я. — Так у кого кровь? Резар ранен, Георгу надо лекарство приложить, на шее рана… — Я как можно мягче сообщила, что у него перерезано горло, и, видимо, это сделал спец да так, что кровь вытекала медленно, растягивая смертельную агонию не на часы, а на дни.
Но Жоржа это волновало мало:
— О, я же тебе не все рассказал. В общем, мы все обыскали, никого не нашли, кроме вашего вездехода. Санька сразу вскрыл его, а там, представь, полный бак. Стоит себе под парами, нас ждет! А тут Резар появился с новостями о находке. Праздник просто!
Меня же задевал его равнодушный тон и неприкрытая насмешка и, хотя никаких оснований за это на него злиться не было, я еле сдерживалась.
— Да… на самом деле, удачно все сложилось, — отвернувшись, спокойно отозвалась я,
Через пять минут к нам подошел Лекка, который искренне обрадовался, что Георг жив, чем сразу согрел и успокоил мое разгневанное сердце.
Жорж резко прервал наш радостный обмен новостями.
— С момента, как Санька заведет вездеход, у нас пять секунд на все. Надо успеть загрузить раненого и самим сесть.
Мы быстро погрузили застонавшего Георга на мой плащ и поднесли к краю рощи. Жорж дал сигнал, Санька завел вездеход в ангаре и резко вывел его на дорогу перед нами.
Дальше все понеслось как в фильме Корбана на быстрой перемотке.
Георга погрузили на переднее сиденье, я плюхнулась рядом, резко захлопнув за собой дверь. Жорж хотел присоединиться ко мне, но не успел и Лекка затащил его на задние сиденья кузова.
