— Вы… Вы не возражаете? — с удивлением понимаю: незаметно перешла на «вы» с собственным мужем.
— Курите, курите, обожаю дым!
От те на! Восхитительно — отвратительно! Есть, оказывается, в жизни ещё место приятным неожиданностям! Олежка, с тех пор как на трубку и сигары перешёл, дома курит исключительно в приспособленном для этого месте — таинственной сумрачной курительной комнате. Да и то крайне редко. Сигареты — те вообще под категорическим запретом! Иное дело, ежели нет его. Тут уж я расслабляюсь! О-о-о-о! Дым из жопы коромыслом!
«…а наутро — руки слабы, на свече сопля повисла…»
Дымлю везде, мать вашу! Даже под мужиком! Вот такая я засранка! Однако что-то случилось… Ха! Оговорочка по Хеллеру. Прикуриваю с опаской, вдруг передумает. Молчит. Облако сигарного дыма, разительно похожее на Винни-Пуха , медленно плывёт в мою сторону.
«Забавно. Жаль будет, когда растает», — приближая неизбежное, машу рукой, пытаясь развеять дым.
К величайшему изумлению своему, не причиняю бесплотному медвежонку абсолютно никакого вреда! Плывёт себе дальше сквозь меня.
«Чудеса, да и только!» — недоумённо провожаю облако взглядом.
Собеседник прерывает молчание:
— Давайте изначально условимся: говорю в основном я! Вы внимательно слушаете, по возможности не дебатируя. Если хотите что-то спросить — спрашивайте, но разумно, без фанатизма. Постарайтесь задавать по одному вопросу, не вываливайте десяток сразу и обо всём. Это, как правило, мешает и лишь отвлекает от основной темы. Мы продолжаем до тех пор, пока полностью и окончательно не исчерпаем намеченную мной тему. Согласны? Начнём?
Подмечаю: излагает он странно, по-особенному. Уж я-то от мужа всякое слыхивала! Голос вроде его, слова — нет. Заявление это ещё безапелляционное: «…до тех пор, пока полностью и окончательно не исчерпаем намеченную мной тему…» — здорово напрягает, время-то не резиновое, и оно, знаете ли, идёт! Бегом бежит, блин корявый! Скоро сюда нагрянет полно народу. Вот тогда вопросы и посыпятся, точно мелочь из дырявого кармана! И что, интересно знать, там за темка такая основная интересная нарисовалась?
— Первое, — а соколик ясный мой знай себе бухтит. — По поводу гостей и вообще обыденного течения вашей жизни, прошу вас, Юлечка, расслабьтесь! Общение наше пройдёт для всех абсолютно незамеченным! Поверьте, я это умею.
«Хотелось бы знать, что ты ещё умеешь, дорогой? — удивление моё безгранично. — Серебряная свадьба не за горами, чего о тебе ещё новенького наружу выплывет?»
«Огласите весь список, пжалста!» — крутится в голове знаменитая реплика некоего персонажа второго плана.
Благоразумно сдерживаюсь. Муж как-то так странно бровью повёл, словно ответить хотел на мысли шальные мои. Тоже сдержался. Почему-то.
— Второе. Хочу сразу предупредить: я очень постараюсь объясняться максимально доступно, в привычной для вас терминологии. Делать мне это порой будет крайне сложно, а вам понимать ещё сложнее, ввиду отсутствия необходимых знаний и, что значительно хуже, моего абсолютного бессилия описать словами отдельные представления и понятия. Постарайтесь в подобных случаях просто принимать сказанное на веру, и всё!
Хорошо закрутил, умно, к концу фразы я начало уже вчистую забыла! Только плечами пожимаю. Уж что-что, а на веру жизнь давно научила меня ничего не принимать. Едва ощутимое беспокойство зарождается внутри. Стараюсь понять причину его, природу. Напоминает лёгкое раздражение. Может, похмелье? Будем надеяться, всё пройдёт.
— Позволите? — начинаю белыми, как всегда, е2-е4, открываю путь для вывода тяжёлых фигур.
— Разумеется! — уверен, змей, в своих силах, с7-с5.
Прогнозируемо, как сигнал светофора! «Сицилианская защита»! Чего ещё от этого мафиозы мелкотравчатого ждать?
Продолжаю наступление, Кg1-f3:
— Если вы обратили внимание, прошедшая ночь у меня… у всех нас выдалась чертовски, я бы сказала… гм… беспокойной, да. И утро, судя по всему, тоже. Постарайтесь, пожалуйста, выражаться проще, доступнее. Разговор может не склеиться.
Настаивает на своем, е7-е6:
— Прошу прощения, Юлия, это с непривычки. Касаемо же сегодняшнего утра… Вполне возможно, в будущем вы сочтёте его едва ли не самым… как бы это… м-м-м-м… удачным, что ли, в своей жизни.
Развиваюсь, d2-d4:
— Свежо предание, а верится с трудом!
Отвечает, с5-d4, лопает любимую пешку, поросёнок:
— Зря вы так со мной, Юлечка! Что ж, время покажет.
Присматриваемся друг к другу, словно на первом свидании. Молча уступаю инициативу, жду развития событий.
— Надеюсь, вы уже догадались? Нет? Жаль, было бы гораздо проще. Короче, ничей я не муж! Хм! По крайней мере, не ваш уж точно! — продолжает он с эдаким комсомольским задором. — Ваш же законный супруг, как бы это кому странным ни показалось, в данный момент действительно пребывает в замечательном стольном граде Санкт-Петербурге и, если я не ошибаюсь, а я, знаете ли, никогда не ошибаюсь, уж поверьте! — здесь «муж-немуж» сделал особое ударение, — прелюбодействует с хорошенькой молоденькой проводницей, столь удачно подцепленной им в поезде!
Бля-я-я! Допрыгались, ёж твою медь! Удар ниже пояса! Шах и мат! Трендец шахматам! То, что сидящий напротив мужик, безумно похожий на моего благоверного, оказывается, мне даже не родственник, эту чушь я пока лишь как чушь несусветную и воспринимаю! Воспалённое сознание цепляется за иное! С любимым у нас железная договорённость: никаких там сраных лямуров с таксистами, проводницами, стюардессами и прочими представителями профессий, будем их называть, повышенного риска. До сего момента это выполнялось, по крайней мере, с моей стороны — однозначно! А он, значит, поц бесстыжий, вовсю табу нарушает, и, поди, не впервой?!
«Ну, держись, шалый! — возмущаюсь про себя. — Будет тебе в постели красавицы-жены полный воз таксистов!
— Проводница?! Молоденькая?! Старый пердун!..
Собеседник предупреждающе прижимает палец к губам. Осекаюсь на полуслове.
— Ничего страшного. Мы же позаботимся о его здоровье, верно? Нельзя допустить, чтобы замечательные маленькие шестиногие создания, в изобилии обитающие на её очаровательном, аккуратно подстриженном, нежном лобке, испортили вам по возвращении мужа праздник любви! — и, желая, видимо, добить меня окончательно, мечтательно прибавляет: — А девочка, поверьте, чудо как хороша! Дитя порока! Сам бы съел!
«Зачем про лобок-то?! Специально, что ль? Вот же сволочь, угадывает все мои сокровенные желания! — ловлю себя на возмущённой мысли. — И откуда, интересно знать, эта манера свинская взялась, рот мне постоянно затыкать?!»
Понимаю, сержусь, но внешне сдерживаюсь. Совсем на меня не похоже! Отбросив вполне резонный вопрос, каким образом некто — муж мой, его дубль, теперь уже и не разобрать, — раскопал инфу о злокозненной проводнице-нимфоманке, я попросту поверила, и всё! Наваждение какое-то!
Уже значительно позже, вспоминая раз за разом события того удивительного дня, поняла, до чего ж муторно мне было, насколько близка была я к буйному помешательству! Диссоциативное расстройство идентичности, проще говоря, раздвоение личности — наиболее точная характеристика всклокоченного женского состояния. Мое иррациональное «я» настаивало на реальности происходящего, сознательное же напрочь противилось всю эту шнягу хавать!
Внезапно начинаю осознавать: шок прошёл! Испарился! Упорно преследующие меня последние минут сорок припадки острой психастении исчезли бесследно! Ощущаю это почти физически. Я спокойна, как слон Ганнибала перед решающей битвой! В голове пульсирует совершенно очевидная здравая мысль: «Мой дом — моя крепость! Кто с чем к нам пришёл, тот тем, соответственно, и огребёт!»
Никакой трансцендентности! Лишь ощущение присутствия в родном гнезде чего-то чужеродного, опасного крепко беспокоит, подталкивает к действию! Пелена с глаз упала, чувствую запах скорой драки! Смотрю перед собой широко раскрытыми глазами, и что я вижу?! Гуру доморощенный! Индюк надутый! Сидит тут, понимаешь, золочёное брюхо поглаживает!
«…Я щас вам расскажу о смысле жизни.
Ведь я, в натуре, профессионал, а не любитель…»
Щас ты нам расскажешь! Разом припомнилось всё его высокомерие, всплыло в памяти каждое заносчивое слово, хамоватое затыкание рта, постоянное беспардонное одёргивание! Немало, однако, пакостного может произойти за столь короткое время! Смотрите-ка на него, умник нашёлся! Развалился, понимаешь, будто король на именинах, сигарами душными дымит, где ни попадя, ёж твою медь! Кухня вона вся напрочь провоняла, занавески, как пить дать, придётся теперь стирать!
Пьёт с утра уже, забулдыга! Беготню мне тут со своим коньяком дурацким устроил! Пердимонокль ему дряблый, видите ли, трудно от табуретки оторвать! Двигался бы лучше побольше, валенок сибирский, ягодицы качал! Так нет же! Зачем напрягаться-то? Всегда и везде с нами любимые «Три «П»! Пойди, принеси, подай! Что я тебе, девочка на побегушках?! В конце-то концов?! Забодал!!!
Самое же противное — нудное терпеливое выслушивание бредятины несусветной! Примитивный пошлый розыгрыш, а повелась ведь, идиотка! Чувствую себя полнейшей дурой! Обидно стало до рези в глазах. Не от того, что близкий человек дурно со мной поступает, а что сама я — мутант недоехавший! Женская обида, известное дело, легко перерастает в открытую агрессию, что и произошло безотлагательно.
«Ну, держись! Самозванец доморощенный! — всё внутри начинает закипать. — Будет тебе встреча с любимой женой, разводилово!»
— Юлия, Юлия, постойте! Одумайтесь! Вы плохо себе представляете, с чем столкнулись!
С удовольствием отмечаю: мой, типа, муж выглядит совсем не так вызывающе нагло, как буквально ещё пару минуток назад.
«Ссышься, когда страшно?! — пока про себя, но горячусь всё больше и больше, просто-таки вскипаю. — Распылитель хренов, мать твою!!! Сейчас мы мигом выясним: кто пришёл, зачем пришёл!!!»
И вслух режу:
— Знаешь, дорогой, ты такого тут прогнал, у меня крыша отъехала! Диву даюсь, зачем я вообще всё это время глумления твои терпела?! Давно в морду тебе вцепиться нужно было! А посему выбор у тебя весьма ограничен: или на х*й, или на х*й! Третьего, милый друг, не дано! Выбирай на раз-два-три!
Всё это, на самом деле, спокойно, без эмоций, ровным размеренным голосом. Подобных слов в штате Висконсин вслух не произносят! Сама себе дивлюсь! Готова поклясться, увидела, почувствовала растерянность, промелькнувшую на мгновение в бельмах его ледяных. Мне уже глубоко наплевать, с чем я столкнулась. Что бы это ни было! Бешенство сменяется холодной решимостью. Внезапность — залог успеха атаки. Действую жёстко, напористо развиваю наступление:
— Слушай внимательно сюда, разлюбезный ты мой! — в такт словам остервенело тычу в него пальцем. — В коридоре стоит бейсбольная бита. Ты прекрасно знаешь, где она, значит, можешь довольно точно прикинуть, когда я дойду до неё и вернусь обратно. Ровно столько времени есть у тебя, морда кацапская, чтобы снять штаны, положить рядом ремень, нагнуться и с жопой наголо, с трепетом душевным ждать неминуемого, слышишь?! — неминуемого возмездия! А ежели к моему возвращению ты и дальше станешь нести эту дурацкую ахинею… Клянусь, грех на душу возьму, снесу, бл*дь, башку тебе к ебене матери! Ты меня понял?!!
Реально времени у него оказалось заметно больше, ввиду отсутствия по неведомой причине биты на привычном своём месте. Мне бы остынуть слегка, да куда там!
— Вы, быть может, это ищете?
Голос спокойный, даже чуть насмешливый. Не обращая внимания на важные детали, ищу глазами утерянный предмет. Верно! Она, родимая! Аккурат возле кухонного стола у стеночки приютилась! Кто её туда переставил? Какого рожна?! Все уже наверняка догадались, кроме меня! Вполне можно было ведь ещё притормозить, интуицию включить, поразмыслить. Уверена, обязательно подвох бы распознала! Переоценила себя, ситуацию, шторки и упали. Последнее, что успела заметить, хватая биту, — искреннее удивление в мутных глазах.
Хвать! А бита, блин корявый, к полу приросла! Юля в нокауте!!! Поверите?! Реальный столбняк!!! Блип! Ни дать ни взять Братец Кролик и Смоляное Чучелко! Мало того, что с битой срослась, как с родной, так ещё и ни ногой, ни рукой шевельнуть не могу! Внезапное ощущение полнейшей беспомощности. Дыхание перехватило! От неожиданности реально чуть умом не двинулась! Сразу страх пришёл, липкий, противный. Всю меня пронизал, внизу живота захолодало!
— Честно говоря, до последнего не верил, что вы на такое способны! Лупить бейсбольной битой собственного мужа! Удивительно, как он вообще умудрился дожить до столь почтенного возраста!
Укоризненно головой качает. Сидит, гад, в той же позе безмятежной, словно заранее знал, стручок маринованный, что демарш мой — дело бесперспективное!
Ничто не подкашивает человека сильнее, чем внезапное разочарование. Не выдержала я напряжения, оборвалось внутри что-то. Воля покинула меня, разрыдалась, точно обиженная маленькая девочка. Плачу навзрыд, плечи трясутся, всхлипываю.
— Чего теперь рыдать-то? Сами виноваты, вели себя столь агрессивно, попросту вынудили вас обездвижить!
— Сволочь бессовестная, как ты мог так со мной!!!
Говорить всё труднее, истерика началась. И не мудрено!
— Что же я, должен был сидеть и терпеливо ждать, пока, по вашему же собственному выражению, вы мне башку не снесёте сим незатейливым предметом?!
— Ты подобно змею вполз в мой дом… ты… ты… у-у-у-у!!!
— Успокойтесь, милочка, успокойтесь! Опасно вас в таком состоянии держать. Некоторые физиологические процессы могут необратимо нарушиться. Можно ослабить уже, как думаете?
Отпустило Чучелко Смоляное. Полегчало. Плюхаюсь на табуретку, отшвыриваю биту в сторону. Хорошо ещё в коридор! Бесполезная дубинка звонкой дробью скачет по паркету, затихая где-то в районе галошницы. Сердце бешено колотится! С чего бы? Закрыла лицо руками, реву белугой!
— Уже значительно лучше, Юлечка! Теперь постарайтесь успокоиться!
Вскочил, мечется по кухне возбуждённо из угла в угол, точно тигра в клетке.
— Надо же! Обычный человек без особых проблем вышел из-под моего контроля! — остановился, чешет за ухом задумчиво. — Сила! Да-а-а-а! Повезло мне, дьявольски повезло! Ого, каламбурчик! — что-то невнятное бормочет под нос. — Давненько мы сюда не заглядывали, давненько! Время изменилось, и люди тоже. Новый подход ко всему нужен. Эволюция, понимаешь!
Наплевать, что он там бурчит, мне своё, родное важно!
— Как же нам с тобой теперь жить-то?! — причитаю, всхлипывая.
— А? Что? Превосходно будем жить! То есть, извините, будете. Куда лучше, чем раньше, веселее!
— Сволочь! Сволочь! Сволочь! — приступ всё больше забирает!
Жалею себя, накручиваю, слёзы, сопли в три ручья.
— Возможно, не совсем гладко получилось, — кто о чём, а вшивый вновь о бане, — но, сами посудите, был ли у меня выбор?
Сколько времени я уже в отключке? Истерика отпускает, понемногу начинаю воспринимать окружающее.
— …Именно тогда и возникла надобность немедля с вами объясниться. Научите на будущее, что мне должно было предпринять? Караулить на улице, приставать, знакомиться? Держу пари, ближайшие пару дней вы дальше балкона нос не кажете! Или нужно было одним из традиционных способов вломиться? Ваши предпочтения: откройте,
— Курите, курите, обожаю дым!
От те на! Восхитительно — отвратительно! Есть, оказывается, в жизни ещё место приятным неожиданностям! Олежка, с тех пор как на трубку и сигары перешёл, дома курит исключительно в приспособленном для этого месте — таинственной сумрачной курительной комнате. Да и то крайне редко. Сигареты — те вообще под категорическим запретом! Иное дело, ежели нет его. Тут уж я расслабляюсь! О-о-о-о! Дым из жопы коромыслом!
«…а наутро — руки слабы, на свече сопля повисла…»
Дымлю везде, мать вашу! Даже под мужиком! Вот такая я засранка! Однако что-то случилось… Ха! Оговорочка по Хеллеру. Прикуриваю с опаской, вдруг передумает. Молчит. Облако сигарного дыма, разительно похожее на Винни-Пуха , медленно плывёт в мою сторону.
«Забавно. Жаль будет, когда растает», — приближая неизбежное, машу рукой, пытаясь развеять дым.
К величайшему изумлению своему, не причиняю бесплотному медвежонку абсолютно никакого вреда! Плывёт себе дальше сквозь меня.
«Чудеса, да и только!» — недоумённо провожаю облако взглядом.
Собеседник прерывает молчание:
— Давайте изначально условимся: говорю в основном я! Вы внимательно слушаете, по возможности не дебатируя. Если хотите что-то спросить — спрашивайте, но разумно, без фанатизма. Постарайтесь задавать по одному вопросу, не вываливайте десяток сразу и обо всём. Это, как правило, мешает и лишь отвлекает от основной темы. Мы продолжаем до тех пор, пока полностью и окончательно не исчерпаем намеченную мной тему. Согласны? Начнём?
Подмечаю: излагает он странно, по-особенному. Уж я-то от мужа всякое слыхивала! Голос вроде его, слова — нет. Заявление это ещё безапелляционное: «…до тех пор, пока полностью и окончательно не исчерпаем намеченную мной тему…» — здорово напрягает, время-то не резиновое, и оно, знаете ли, идёт! Бегом бежит, блин корявый! Скоро сюда нагрянет полно народу. Вот тогда вопросы и посыпятся, точно мелочь из дырявого кармана! И что, интересно знать, там за темка такая основная интересная нарисовалась?
— Первое, — а соколик ясный мой знай себе бухтит. — По поводу гостей и вообще обыденного течения вашей жизни, прошу вас, Юлечка, расслабьтесь! Общение наше пройдёт для всех абсолютно незамеченным! Поверьте, я это умею.
«Хотелось бы знать, что ты ещё умеешь, дорогой? — удивление моё безгранично. — Серебряная свадьба не за горами, чего о тебе ещё новенького наружу выплывет?»
«Огласите весь список, пжалста!» — крутится в голове знаменитая реплика некоего персонажа второго плана.
Благоразумно сдерживаюсь. Муж как-то так странно бровью повёл, словно ответить хотел на мысли шальные мои. Тоже сдержался. Почему-то.
— Второе. Хочу сразу предупредить: я очень постараюсь объясняться максимально доступно, в привычной для вас терминологии. Делать мне это порой будет крайне сложно, а вам понимать ещё сложнее, ввиду отсутствия необходимых знаний и, что значительно хуже, моего абсолютного бессилия описать словами отдельные представления и понятия. Постарайтесь в подобных случаях просто принимать сказанное на веру, и всё!
Хорошо закрутил, умно, к концу фразы я начало уже вчистую забыла! Только плечами пожимаю. Уж что-что, а на веру жизнь давно научила меня ничего не принимать. Едва ощутимое беспокойство зарождается внутри. Стараюсь понять причину его, природу. Напоминает лёгкое раздражение. Может, похмелье? Будем надеяться, всё пройдёт.
— Позволите? — начинаю белыми, как всегда, е2-е4, открываю путь для вывода тяжёлых фигур.
— Разумеется! — уверен, змей, в своих силах, с7-с5.
Прогнозируемо, как сигнал светофора! «Сицилианская защита»! Чего ещё от этого мафиозы мелкотравчатого ждать?
Продолжаю наступление, Кg1-f3:
— Если вы обратили внимание, прошедшая ночь у меня… у всех нас выдалась чертовски, я бы сказала… гм… беспокойной, да. И утро, судя по всему, тоже. Постарайтесь, пожалуйста, выражаться проще, доступнее. Разговор может не склеиться.
Настаивает на своем, е7-е6:
— Прошу прощения, Юлия, это с непривычки. Касаемо же сегодняшнего утра… Вполне возможно, в будущем вы сочтёте его едва ли не самым… как бы это… м-м-м-м… удачным, что ли, в своей жизни.
Развиваюсь, d2-d4:
— Свежо предание, а верится с трудом!
Отвечает, с5-d4, лопает любимую пешку, поросёнок:
— Зря вы так со мной, Юлечка! Что ж, время покажет.
Присматриваемся друг к другу, словно на первом свидании. Молча уступаю инициативу, жду развития событий.
— Надеюсь, вы уже догадались? Нет? Жаль, было бы гораздо проще. Короче, ничей я не муж! Хм! По крайней мере, не ваш уж точно! — продолжает он с эдаким комсомольским задором. — Ваш же законный супруг, как бы это кому странным ни показалось, в данный момент действительно пребывает в замечательном стольном граде Санкт-Петербурге и, если я не ошибаюсь, а я, знаете ли, никогда не ошибаюсь, уж поверьте! — здесь «муж-немуж» сделал особое ударение, — прелюбодействует с хорошенькой молоденькой проводницей, столь удачно подцепленной им в поезде!
Бля-я-я! Допрыгались, ёж твою медь! Удар ниже пояса! Шах и мат! Трендец шахматам! То, что сидящий напротив мужик, безумно похожий на моего благоверного, оказывается, мне даже не родственник, эту чушь я пока лишь как чушь несусветную и воспринимаю! Воспалённое сознание цепляется за иное! С любимым у нас железная договорённость: никаких там сраных лямуров с таксистами, проводницами, стюардессами и прочими представителями профессий, будем их называть, повышенного риска. До сего момента это выполнялось, по крайней мере, с моей стороны — однозначно! А он, значит, поц бесстыжий, вовсю табу нарушает, и, поди, не впервой?!
«Ну, держись, шалый! — возмущаюсь про себя. — Будет тебе в постели красавицы-жены полный воз таксистов!
— Проводница?! Молоденькая?! Старый пердун!..
Собеседник предупреждающе прижимает палец к губам. Осекаюсь на полуслове.
— Ничего страшного. Мы же позаботимся о его здоровье, верно? Нельзя допустить, чтобы замечательные маленькие шестиногие создания, в изобилии обитающие на её очаровательном, аккуратно подстриженном, нежном лобке, испортили вам по возвращении мужа праздник любви! — и, желая, видимо, добить меня окончательно, мечтательно прибавляет: — А девочка, поверьте, чудо как хороша! Дитя порока! Сам бы съел!
«Зачем про лобок-то?! Специально, что ль? Вот же сволочь, угадывает все мои сокровенные желания! — ловлю себя на возмущённой мысли. — И откуда, интересно знать, эта манера свинская взялась, рот мне постоянно затыкать?!»
Понимаю, сержусь, но внешне сдерживаюсь. Совсем на меня не похоже! Отбросив вполне резонный вопрос, каким образом некто — муж мой, его дубль, теперь уже и не разобрать, — раскопал инфу о злокозненной проводнице-нимфоманке, я попросту поверила, и всё! Наваждение какое-то!
Уже значительно позже, вспоминая раз за разом события того удивительного дня, поняла, до чего ж муторно мне было, насколько близка была я к буйному помешательству! Диссоциативное расстройство идентичности, проще говоря, раздвоение личности — наиболее точная характеристика всклокоченного женского состояния. Мое иррациональное «я» настаивало на реальности происходящего, сознательное же напрочь противилось всю эту шнягу хавать!
Внезапно начинаю осознавать: шок прошёл! Испарился! Упорно преследующие меня последние минут сорок припадки острой психастении исчезли бесследно! Ощущаю это почти физически. Я спокойна, как слон Ганнибала перед решающей битвой! В голове пульсирует совершенно очевидная здравая мысль: «Мой дом — моя крепость! Кто с чем к нам пришёл, тот тем, соответственно, и огребёт!»
Никакой трансцендентности! Лишь ощущение присутствия в родном гнезде чего-то чужеродного, опасного крепко беспокоит, подталкивает к действию! Пелена с глаз упала, чувствую запах скорой драки! Смотрю перед собой широко раскрытыми глазами, и что я вижу?! Гуру доморощенный! Индюк надутый! Сидит тут, понимаешь, золочёное брюхо поглаживает!
«…Я щас вам расскажу о смысле жизни.
Ведь я, в натуре, профессионал, а не любитель…»
Щас ты нам расскажешь! Разом припомнилось всё его высокомерие, всплыло в памяти каждое заносчивое слово, хамоватое затыкание рта, постоянное беспардонное одёргивание! Немало, однако, пакостного может произойти за столь короткое время! Смотрите-ка на него, умник нашёлся! Развалился, понимаешь, будто король на именинах, сигарами душными дымит, где ни попадя, ёж твою медь! Кухня вона вся напрочь провоняла, занавески, как пить дать, придётся теперь стирать!
Пьёт с утра уже, забулдыга! Беготню мне тут со своим коньяком дурацким устроил! Пердимонокль ему дряблый, видите ли, трудно от табуретки оторвать! Двигался бы лучше побольше, валенок сибирский, ягодицы качал! Так нет же! Зачем напрягаться-то? Всегда и везде с нами любимые «Три «П»! Пойди, принеси, подай! Что я тебе, девочка на побегушках?! В конце-то концов?! Забодал!!!
Самое же противное — нудное терпеливое выслушивание бредятины несусветной! Примитивный пошлый розыгрыш, а повелась ведь, идиотка! Чувствую себя полнейшей дурой! Обидно стало до рези в глазах. Не от того, что близкий человек дурно со мной поступает, а что сама я — мутант недоехавший! Женская обида, известное дело, легко перерастает в открытую агрессию, что и произошло безотлагательно.
«Ну, держись! Самозванец доморощенный! — всё внутри начинает закипать. — Будет тебе встреча с любимой женой, разводилово!»
— Юлия, Юлия, постойте! Одумайтесь! Вы плохо себе представляете, с чем столкнулись!
С удовольствием отмечаю: мой, типа, муж выглядит совсем не так вызывающе нагло, как буквально ещё пару минуток назад.
«Ссышься, когда страшно?! — пока про себя, но горячусь всё больше и больше, просто-таки вскипаю. — Распылитель хренов, мать твою!!! Сейчас мы мигом выясним: кто пришёл, зачем пришёл!!!»
И вслух режу:
— Знаешь, дорогой, ты такого тут прогнал, у меня крыша отъехала! Диву даюсь, зачем я вообще всё это время глумления твои терпела?! Давно в морду тебе вцепиться нужно было! А посему выбор у тебя весьма ограничен: или на х*й, или на х*й! Третьего, милый друг, не дано! Выбирай на раз-два-три!
Всё это, на самом деле, спокойно, без эмоций, ровным размеренным голосом. Подобных слов в штате Висконсин вслух не произносят! Сама себе дивлюсь! Готова поклясться, увидела, почувствовала растерянность, промелькнувшую на мгновение в бельмах его ледяных. Мне уже глубоко наплевать, с чем я столкнулась. Что бы это ни было! Бешенство сменяется холодной решимостью. Внезапность — залог успеха атаки. Действую жёстко, напористо развиваю наступление:
— Слушай внимательно сюда, разлюбезный ты мой! — в такт словам остервенело тычу в него пальцем. — В коридоре стоит бейсбольная бита. Ты прекрасно знаешь, где она, значит, можешь довольно точно прикинуть, когда я дойду до неё и вернусь обратно. Ровно столько времени есть у тебя, морда кацапская, чтобы снять штаны, положить рядом ремень, нагнуться и с жопой наголо, с трепетом душевным ждать неминуемого, слышишь?! — неминуемого возмездия! А ежели к моему возвращению ты и дальше станешь нести эту дурацкую ахинею… Клянусь, грех на душу возьму, снесу, бл*дь, башку тебе к ебене матери! Ты меня понял?!!
Реально времени у него оказалось заметно больше, ввиду отсутствия по неведомой причине биты на привычном своём месте. Мне бы остынуть слегка, да куда там!
— Вы, быть может, это ищете?
Голос спокойный, даже чуть насмешливый. Не обращая внимания на важные детали, ищу глазами утерянный предмет. Верно! Она, родимая! Аккурат возле кухонного стола у стеночки приютилась! Кто её туда переставил? Какого рожна?! Все уже наверняка догадались, кроме меня! Вполне можно было ведь ещё притормозить, интуицию включить, поразмыслить. Уверена, обязательно подвох бы распознала! Переоценила себя, ситуацию, шторки и упали. Последнее, что успела заметить, хватая биту, — искреннее удивление в мутных глазах.
Хвать! А бита, блин корявый, к полу приросла! Юля в нокауте!!! Поверите?! Реальный столбняк!!! Блип! Ни дать ни взять Братец Кролик и Смоляное Чучелко! Мало того, что с битой срослась, как с родной, так ещё и ни ногой, ни рукой шевельнуть не могу! Внезапное ощущение полнейшей беспомощности. Дыхание перехватило! От неожиданности реально чуть умом не двинулась! Сразу страх пришёл, липкий, противный. Всю меня пронизал, внизу живота захолодало!
— Честно говоря, до последнего не верил, что вы на такое способны! Лупить бейсбольной битой собственного мужа! Удивительно, как он вообще умудрился дожить до столь почтенного возраста!
Укоризненно головой качает. Сидит, гад, в той же позе безмятежной, словно заранее знал, стручок маринованный, что демарш мой — дело бесперспективное!
Ничто не подкашивает человека сильнее, чем внезапное разочарование. Не выдержала я напряжения, оборвалось внутри что-то. Воля покинула меня, разрыдалась, точно обиженная маленькая девочка. Плачу навзрыд, плечи трясутся, всхлипываю.
— Чего теперь рыдать-то? Сами виноваты, вели себя столь агрессивно, попросту вынудили вас обездвижить!
— Сволочь бессовестная, как ты мог так со мной!!!
Говорить всё труднее, истерика началась. И не мудрено!
— Что же я, должен был сидеть и терпеливо ждать, пока, по вашему же собственному выражению, вы мне башку не снесёте сим незатейливым предметом?!
— Ты подобно змею вполз в мой дом… ты… ты… у-у-у-у!!!
— Успокойтесь, милочка, успокойтесь! Опасно вас в таком состоянии держать. Некоторые физиологические процессы могут необратимо нарушиться. Можно ослабить уже, как думаете?
Отпустило Чучелко Смоляное. Полегчало. Плюхаюсь на табуретку, отшвыриваю биту в сторону. Хорошо ещё в коридор! Бесполезная дубинка звонкой дробью скачет по паркету, затихая где-то в районе галошницы. Сердце бешено колотится! С чего бы? Закрыла лицо руками, реву белугой!
— Уже значительно лучше, Юлечка! Теперь постарайтесь успокоиться!
Вскочил, мечется по кухне возбуждённо из угла в угол, точно тигра в клетке.
— Надо же! Обычный человек без особых проблем вышел из-под моего контроля! — остановился, чешет за ухом задумчиво. — Сила! Да-а-а-а! Повезло мне, дьявольски повезло! Ого, каламбурчик! — что-то невнятное бормочет под нос. — Давненько мы сюда не заглядывали, давненько! Время изменилось, и люди тоже. Новый подход ко всему нужен. Эволюция, понимаешь!
Наплевать, что он там бурчит, мне своё, родное важно!
— Как же нам с тобой теперь жить-то?! — причитаю, всхлипывая.
— А? Что? Превосходно будем жить! То есть, извините, будете. Куда лучше, чем раньше, веселее!
— Сволочь! Сволочь! Сволочь! — приступ всё больше забирает!
Жалею себя, накручиваю, слёзы, сопли в три ручья.
— Возможно, не совсем гладко получилось, — кто о чём, а вшивый вновь о бане, — но, сами посудите, был ли у меня выбор?
Сколько времени я уже в отключке? Истерика отпускает, понемногу начинаю воспринимать окружающее.
— …Именно тогда и возникла надобность немедля с вами объясниться. Научите на будущее, что мне должно было предпринять? Караулить на улице, приставать, знакомиться? Держу пари, ближайшие пару дней вы дальше балкона нос не кажете! Или нужно было одним из традиционных способов вломиться? Ваши предпочтения: откройте,
