небось? Хм! Думаю, недолго недобратьям осталось, неоткуда будет быдловатому Косте в скрипучих башмаках кефаль в нерест полными шаландами браконьерить! Как пить дать неоткуда! По сути же своей и не государство вовсе, и даже не квази-, а так, всего лишь окраина чего-то там, более-менее солидного.
— На Буяне, что ль, у Гвидошки?
Между тем слабоумие, как оказалось, или, возможно, временное помутнение скорее присуще всё-таки крокодилам, нежели людям. Точнее, одному из них (кроку, не челу!). Не самому, к слову, тупому, согласитесь.
Хотя иной раз пиплы такую ахинею несут, ну такую ахинею, просто хоть святых вон выноси! Сущие рептилоиды, мля! Особливо на федеральных телерадиоканалах. Мы же в данном случае в обычном районном магазинчике (даже ведь не в универсаме!) с рабоче-дружеским визитом находимся, тут, соответственно, и разумности вполне себе в достатке присутствует.
Так что всасываем, всасываем, не отвлекаемся:
— Окстись, Андреич, то ж остров! Откуда в ём окраина-то, сам подумай?! Пляжи есть, птичьи базары, прочие базары, моржи, лежбища всякие натуристско-нудистские. Окраины немає! ...Да! Чуть не забыла! — Белочка ж ещё, и Черномор регулятерно бредит вокруг... Прости, бродит. Хотя... Белочка, она, честно говоря, вообще везде... тоже бродит. И бредит.
— Чего ж тогда окраина?!
— Знающие люди поговаривают, где-то она на стыке Китежградской и Соловецкой областей, там, за Зоной.
— Ух ты ж ёбсель-мобсель! Туда ж не пройти, не проехать!
— Ну да! Либо с Горынычами, либо «Аллигаторами» можно долететь. С гадкими «Утятами» на подвесах ещё как-нибудь сподобиться. Иначе сгинешь!
Должно отметить, Геннадий Андреевич высоту недолюбливал поболе иной глубины, посему даже самые робкие интенции о пущай и гипотетическом путешествии с Горынычами моментом навевали на него тоску смертную. Тем боле с «Утятами» на подвесах!
К аллигаторам же (в любых ихних, включая разведывательно-ударные, ипостасях!) у крокодяши нашего с самого раннего детства столь жуткая, знаете ли, неприязнь образовалась, просто-таки идиосинкразия, ёшкин зверь! — хвост на ходу отваливался! Хоть и кое-кому из них некоторым образом родственничком являлся.
Ввиду чего дальнейшее усугубление рассуждений о тех или иных высотных способах посещения всяких там окраин пресечено Геной незамедлительно:
— Давай уже по делу, радость моя! Без этих, без Горынычей! Оченно домой хочется!
— Не гоните, Геннадий, а то улетите! Хм... На подвесах. Дык с ними и до дому сподручнее, ха-ха! А вообще-то притормаживайте чаще, друг мой, вслушивайтесь, лучше всосётся! М-м-м-м... Ёжику ведь Туманову понятно, вся эта лавина вражьих и не очень-то публикаций пестрела фото-видеоматериалами, кои, ежели б не сплошное заблюривание (почти заблёвывание, не находите? — Прим. авт.), вполне посрамили б шедеврального «Калигулу» товарища Тинто Брасса. Причём без купюр. И даже некий гражданин Каменев (в «Таймсе», прочих кривоязыких помойках Стоуном зачем-то нарекли его. — Прим. ред.) сварганил по мотивам того исторического мероприятия трёхчасовое документальное кинцо. Так себе фильмец — на троечку с минусом, осмелюсь утверждать!..
Кстати говоря, где-то в смежных мирах относительно недавно сняли один симпатичный индонезийский боевичок, «Рейд» называется. Так вот он и то куда боле правдив, нежели вариант господина Каменева. И смотрится, между прочим, гораздо интереснее, даже живенько весьма! На том покамест покалим сростень и дослушаем Феофилактовну, ежели возражений нет:
— ...Однако кое-что в кадре осталось всё ж таки незаблюренным / незаблёванным. Мордоличия, к примеру, сержанта Ковалёва, правой его руки — младшего сержанта Чудилкина (сам догадаешься, как парнишу на районе за глаза кличут, али подсказать? — ха-ха-ха!), а также полицаев из Майями — бруташки Дона Джонсона, очаровашки Сандры Сантьяго, прочих весёлых ребятишек и девчушек, ну и, само собой разумеется, главных бумагомарак, отпетых засранцев: Г. Проницательного, Б. Питомника вкупе с Жоржем Непомнящим (не устанем отмечать — вонючкой-иноагентом. — Прим. ред.). Всяк ведь, не раз упоминаемый уже нами всуе, сверчок, согласись, со своего сраненького шестка в зомбоящике норовит засветиться или, к примеру, на обложке «Форбс», дабы в лучах славы вселенской погреться, понежиться (покуда не грохнут или не посадят! — Прим. ред.). Вот они и грелись, понимаешь, грелись, а вместе с ними кинодел Каменев, прочая творческая, так сказать, интеллигентская побебень рангом пожиже, ну и-и-и-и-и... — замерла Маруся на полуфразе.
Здесь, пожалуй, неплохо бы отметить, что большинство пиплов (пресмыкающихся и не совсем) чертовски подчас раздражает дурашливая привычка некоторых бухарей-собеседников тормозить в самых интригующих местах, тянуть что-либо эдакое за тестикулы, мямлить, отдаляя вожделенный апогей крутецкой сюжетной линии, оттягивая в туманную неопределённость далёкой Андромеды развязку драматических хитросплетений, волнительных узелков, художественных бантиков, авторски спутанных шнурков и смысловых удавок. Разве не так?
Вместе с тем иной раз во сто крат зверчайше выводит из себя обычное туповатое быкование, злостное нежелание хоть чуточку шурупить, принимать во внимание какие бы то ни было намёки (а то и прямые указивки!). Так порой выбешивает — уж и не знаешь, сможешь ли потом вернуться обратно! (В себя. — Прим. авт.) Каждому ведь так или иначе с подобным дебилизмом сталкиваться доводилось, не правда ли? Причём не единожды!
Доводилось, доводилось, не юродствуйте, товарищи дорогие, вам не к лицу! Хоть бы и в зеркале, хе-хе!
Ясен хрен, ни Машуля-пофигуля, ни Гендос-зелёный-нос ни к одной из вышеперечисленных категорий злостных мазафак себя никоим образом не причисляли: ни к тормозам, ни к быковатым. Но нам-то с вами, разумеется, виднее, мы ведь совсем не косули, верно? — нас тоже голой рукой не возьмёшь!
Однако оставим их в покое, пущай и дальше приятно заблуждаются в сути своей, а мы сидим себе, чужой базар фильтруем:
— И-и-и-и-и... чего там ещё?! Не тяни!!!
— Не чего, а кого! Все уж, поди, допёрли, кроме тебя, дядь Ген! А вроде не жираф.
— Неужто она?! С чего бы это?
— Тормоз ты, Генка! От кукурузника. Дык, конечно же, Настенька наша ненаглядная! В полный… рот! И рост тоже, прям с сиськами, прочими мохнатыми прибамбасами. С неё-то денежек ушлым шрайбикусам не удалось слупить, вот и прилетело девахе! Откудова не ждали. Короче, не забрюлили её ни в кино, ни в прессе. Нисколечко!
— Дела-а-а-а!
— Вот именно, пупа! А ты говоришь.
— Слушаю в основном, говоришь-то как раз ты. Гм...
Ну а теперь, покуда Геннадий Андреевич всеми фибрами перегретого мозжечка со скрыпом всасывает вышесказанное, мы, ежели, конечно, никто не возражает, чутка поговорим на злобу дня. М-м-м-м... О чём это? Ах да, конечно же, о мерзком заблюривании! Мерзопакостном! О заблёвывании всея! Хотя нет... Гм... Пожалуй, не всея.
Как говаривал один из персонажей Клиффорда Саймака — милейший мистер О'Тул: «...Невежество! — визжал он. — Жуков вёдрами в него не сыплют. Жуки сами падают в него с дивной избирательностью и...» Правда, не договорил, ибо в тот самый момент некий саблезубый биомех чуть-чуть его не слопал. За излишнюю, к слову, говорливость, хе-хе! Но это всё фигня.
Именно с ней-то, с дивной избирательностью, беспросветно невежественные бздительные чинуши Соловецкого Культмаспросвета и заблёвывают нынче с недюжинным усердием всякие (точнее, некоторые! — См. ниже) проявления (по ихъ высочайшему экшпертному мнению!) нецензурщины и похабщины.
Однако, ежели в случае с мистером О'Тулом речь шла всего-то навсего о приготовлении вкуснейшего традиционного октябрьского эля, то в нашем случае дела обстоят куда интереснее! Хотели сказать: забавнее, язык не повернулся. Не до забав, знаете ли, товарищи дорогие!
О чём, собственно, речь? А вот о чём:
«Сижу я как-то, братцы, с африканцем,
А он, представьте, мне и говорит:
В России, дескать, холодно купаться,
Поэтому здесь неприглядный вид.
Зато, говорю, мы делаем ракеты
И перекрыли Енисей,
А также в области балета
Мы впереди, говорю, планеты всей,
Мы впереди планеты всей!»
Ю. Визбор, «Рассказ технолога Петухова»
Сидим мы как-то, братцы, всем кагалом (естественно, без каких-либо африканцев! — откель бы им в суперрежимном Соловце взяться-то?), смотрим кино на одном прикольном коммерческом телеканале, никого не трогаем, понимаешь, примус починяем. Неплохой фильмец, между прочим, приличного, должно отметить, режиссёра, с хорошими актёрами, правда импортный.
Куда податься бедным (не в плане наличия / отсутствия бабла, а в плане пищи духовной. — Прим. авт.) телезрителям, скажите на милость, не под Федины же низкопошибные выпёрды тосковать?! Не под Ванино истеричное визжание и не под сериалы дебиловатые. С теми же, кстати, Ваней и Федей местами.
В общем, ничем более достойным на тот момент дуроскоп мозги зрительским массам не засирал, но мы-то уже попкорном сдуру запаслись! — проникаетесь серьёзностью ситуёвины? Только не нужно своим ребятам о захватывающих суперинформационных вечерних новостных телепрограммах всуе трындеть и всяческих там типа увлекательнейших птичьих шоу неокомпрачикосов! — видали, знаем! Не шибко-то, честно говоря, занимательное зрелище.
К тому ж под истошные соловьиные трели без изрядного потребления крепких напитков ну никак не обойтись, а у нас, увы! — только попкорн. Куда его девать? Выкинуть жалко, просто так жевать — безынтересно. Что благородным донам (и доньям!) ещё оставалось, сами посудите? Только одно — кино супостатское.
Кроме того, отметим, киношка-то не просто интересная, а весьма прикольная — с эдаким, знаете ли, симпатичным романтическим флёром, из-под коего местами проглядывала очаровательная обнажёночка, иногда, к всеобщему удовольствию, довольно откровенная. С изюминкой!
Нет, скорее, пожалуй, с клубничкой. Но то в оригинале! А что же, спросите вы нас, в натуре? А вот что!
К тому времени, между делом отметим, симпатизирующие друг другу пиплы уже снюхались по интересам и в предвкушении милых шалостей кучковались парами (разнополыми, сразу же оговоримся во избежание кривотолков!). Дабы драгоценное время под одеялком на всякие там дурацкие политесы попусту не тратить и сразу… это… типа того быка за рога, значится, без лишних разговоров.
Вдруг потом кому-нибудь партнёрами захочется махнуться для разнообразия? — а время-то упущено! Непорядок, бубёныть! Смекаете?
(Качественная порнушка, ясен пень, куда сподручнее в подобных ситуациях, но о ней здесь даже дышать нельзя, дабы и нас к бениным ляхам не заблюрили!)
При всём том никакого разврата, никакого свального греха, никакой блудской распутинщины даже в мыслях не держали! Всё в пределах одной малогабаритной соловецкой квартиры! Никаких визуально-пенисуально-вагинальных признаков пропаганды ЛГБТ! (Ни плюс, ни минус, ни косинус, ни синус, ни даже, вы не поверите, тангенс со всеми его котангенсами и арктангенсами! — Прим. авт.) Невермор!!!
Обнюхивание, облизывание, причмокивание, обмен жидкостями, прочими биохимическими выделениями, по обычаю, планировались исключительно под радио-, свето-, водо-, инфо-, тепло-, воздухонепроницаемым одеялом, а то и двумя! В противогазах! Да фигли там противогазы (и даже ОЗК !)! — в «трёхболтовках» !!! Можете нам поверить.
Короче, сидим себе в обжимочку, вяло жуём дурацкий попкорн, пялясь в зомбоящик. Портвешку, правда, к тому времени изрядно уже набубенились с целью расслабления. Но то ведь не криминал, верно? Подумаешь, кое у кого кое-что размякло малька с устатку, не мозг же!
И вот уж полночь близится, а Германна, как в небезызвестной опере поётся, всё нет и нет… То бишь никакой, еж её оголённую медь, долгожданной эротики, мля!!!
Зато в наиболее интригующие, назовём их так, киномоменты практически весь экран пестрел совершенно омерзительными размытыми радужными пятнами, из-за коих не то что красивой обнажёнки — Луны на небе не разглядеть! (И вовсе это не Чёрт был. По всему видать, слишком голая была Луна, не иначе как! Крик души.)
Эти-то гнусные пятна и есть, ежели кто не допетрил, то самое заблюривание, точнее, заблёвывание чужого, как правило, кропотливого (в данном случае режиссёрско-актёрского. — Прим. ред.) тяжкого труда. Усекли?
Но самое непотребство началось во время увлекательнейшего, без преувеличения, диалога двух уважаемых афроамериканцев, ну-у-у-у… скажем: Сэмюэля Л. Джексона и Моргана Фримана. Да, именно!
Довольно солидные дядьки, согласитесь, дабы их хоть капельку уважать! — пусть и подвякивают иной раз совсем не под нашу сурдиночку.
Так вот, в оригинальной версии картины курили они себе преспокойненько сигары (чертовски дорогие!), ведя неспешный, довольно таки философический (что на самом деле в кино редкость! — Прим. ред.) диалог, снова курили и, судя по всему, кофейком пробавлялись. Антураж же и всё такое прочее кофейное курево, смеем предположить, до мельчайших подробностей были продуманы съёмочной группой с целью наилучшего усвоения товарищами зрителями вышеупомянутого довольно неглупого, повторимся, диалога.
Вполне приличный, напомним, режиссёр старался. Не чета некоторым Федям с Ванями. А ещё сценаристы, куча продюсеров, и музычку чуть ли не сам маэстро Эннио Морриконе набацал!
Весьма достойная во всех отношениях компашка-то подобралась. Кое-кому из них даже «Оскара» потрогать доводилось. Правда, издалече. Знаете загадку такую детскую: «чтобы спереди погладить, надо сзади полизать»?
Хрена лысого вы угадали! Вовсе это не престарелые ЛГБТ-активисты из «Американской академии кинематографических искусств и наук», а всего-навсего обычная почтовая марка! Как бы кому чего полизать и погладить ни хотелось.
В варианте же «благочестивого» Соловецкого Культмаспросвета абсолютно непонятно было: что у этих господ (напомним: Джексона с Фриманом) в руках, чего они там делают, какого лешего тусуются в столь неурочный час, и вообще: кто это на хрен такие?! — ибо пятна блевотины метались по экрану, словно оглашенные, скрывая то руки, то лица, то задний план с танцовщицами, а то и просто абы как по прихоти идиотов-цензоров. Соответственно, и звукоряд как-то вот не шибко всасывался. А жаль!
Вид в результате получился самый неприглядный! Непригляднейший!!! Вот уж точно кто-то чего-то где-то нализался! И погладил... Вернее, погадил!
И вовсе не оттого, как нам кажется, что: «…в России, дескать, холодно купаться…» и уж тем паче — твиста там не танцуют! — а попросту оттого, что в местном Культмаспросвете одновременно собралось слишком много мудаков с явными клиническими признаками интоксикации. (Не всего лишь шесть, как в замечательном к/ф «Ширли-мырли», а гора-а-а-аздо больше, на порядок! — Прим. авт.) Интоксикации, судя по всему, алкогольной вкупе с никотиновой.
А может, даже и-и-и-и… О-о-о-о! Смекаете? Да мы и сами прифигели слегонца! (Мозговой интоксикации, а вы о чём подумали?)
Чем они сдуру обдолбались? — уму непостижимо! Всё, нах, заблевали!!! Включая глубокоуважаемого Морриконе.
Ну и зрителям до кучи без того довольно беспросветную житуху маненько отравили, гниды! ...Ёжики рыдали.
Справедливости ради отметим: не стали мы в ту злополучную
— На Буяне, что ль, у Гвидошки?
Между тем слабоумие, как оказалось, или, возможно, временное помутнение скорее присуще всё-таки крокодилам, нежели людям. Точнее, одному из них (кроку, не челу!). Не самому, к слову, тупому, согласитесь.
Хотя иной раз пиплы такую ахинею несут, ну такую ахинею, просто хоть святых вон выноси! Сущие рептилоиды, мля! Особливо на федеральных телерадиоканалах. Мы же в данном случае в обычном районном магазинчике (даже ведь не в универсаме!) с рабоче-дружеским визитом находимся, тут, соответственно, и разумности вполне себе в достатке присутствует.
Так что всасываем, всасываем, не отвлекаемся:
— Окстись, Андреич, то ж остров! Откуда в ём окраина-то, сам подумай?! Пляжи есть, птичьи базары, прочие базары, моржи, лежбища всякие натуристско-нудистские. Окраины немає! ...Да! Чуть не забыла! — Белочка ж ещё, и Черномор регулятерно бредит вокруг... Прости, бродит. Хотя... Белочка, она, честно говоря, вообще везде... тоже бродит. И бредит.
— Чего ж тогда окраина?!
— Знающие люди поговаривают, где-то она на стыке Китежградской и Соловецкой областей, там, за Зоной.
— Ух ты ж ёбсель-мобсель! Туда ж не пройти, не проехать!
— Ну да! Либо с Горынычами, либо «Аллигаторами» можно долететь. С гадкими «Утятами» на подвесах ещё как-нибудь сподобиться. Иначе сгинешь!
Должно отметить, Геннадий Андреевич высоту недолюбливал поболе иной глубины, посему даже самые робкие интенции о пущай и гипотетическом путешествии с Горынычами моментом навевали на него тоску смертную. Тем боле с «Утятами» на подвесах!
К аллигаторам же (в любых ихних, включая разведывательно-ударные, ипостасях!) у крокодяши нашего с самого раннего детства столь жуткая, знаете ли, неприязнь образовалась, просто-таки идиосинкразия, ёшкин зверь! — хвост на ходу отваливался! Хоть и кое-кому из них некоторым образом родственничком являлся.
Ввиду чего дальнейшее усугубление рассуждений о тех или иных высотных способах посещения всяких там окраин пресечено Геной незамедлительно:
— Давай уже по делу, радость моя! Без этих, без Горынычей! Оченно домой хочется!
— Не гоните, Геннадий, а то улетите! Хм... На подвесах. Дык с ними и до дому сподручнее, ха-ха! А вообще-то притормаживайте чаще, друг мой, вслушивайтесь, лучше всосётся! М-м-м-м... Ёжику ведь Туманову понятно, вся эта лавина вражьих и не очень-то публикаций пестрела фото-видеоматериалами, кои, ежели б не сплошное заблюривание (почти заблёвывание, не находите? — Прим. авт.), вполне посрамили б шедеврального «Калигулу» товарища Тинто Брасса. Причём без купюр. И даже некий гражданин Каменев (в «Таймсе», прочих кривоязыких помойках Стоуном зачем-то нарекли его. — Прим. ред.) сварганил по мотивам того исторического мероприятия трёхчасовое документальное кинцо. Так себе фильмец — на троечку с минусом, осмелюсь утверждать!..
Кстати говоря, где-то в смежных мирах относительно недавно сняли один симпатичный индонезийский боевичок, «Рейд» называется. Так вот он и то куда боле правдив, нежели вариант господина Каменева. И смотрится, между прочим, гораздо интереснее, даже живенько весьма! На том покамест покалим сростень и дослушаем Феофилактовну, ежели возражений нет:
— ...Однако кое-что в кадре осталось всё ж таки незаблюренным / незаблёванным. Мордоличия, к примеру, сержанта Ковалёва, правой его руки — младшего сержанта Чудилкина (сам догадаешься, как парнишу на районе за глаза кличут, али подсказать? — ха-ха-ха!), а также полицаев из Майями — бруташки Дона Джонсона, очаровашки Сандры Сантьяго, прочих весёлых ребятишек и девчушек, ну и, само собой разумеется, главных бумагомарак, отпетых засранцев: Г. Проницательного, Б. Питомника вкупе с Жоржем Непомнящим (не устанем отмечать — вонючкой-иноагентом. — Прим. ред.). Всяк ведь, не раз упоминаемый уже нами всуе, сверчок, согласись, со своего сраненького шестка в зомбоящике норовит засветиться или, к примеру, на обложке «Форбс», дабы в лучах славы вселенской погреться, понежиться (покуда не грохнут или не посадят! — Прим. ред.). Вот они и грелись, понимаешь, грелись, а вместе с ними кинодел Каменев, прочая творческая, так сказать, интеллигентская побебень рангом пожиже, ну и-и-и-и-и... — замерла Маруся на полуфразе.
Здесь, пожалуй, неплохо бы отметить, что большинство пиплов (пресмыкающихся и не совсем) чертовски подчас раздражает дурашливая привычка некоторых бухарей-собеседников тормозить в самых интригующих местах, тянуть что-либо эдакое за тестикулы, мямлить, отдаляя вожделенный апогей крутецкой сюжетной линии, оттягивая в туманную неопределённость далёкой Андромеды развязку драматических хитросплетений, волнительных узелков, художественных бантиков, авторски спутанных шнурков и смысловых удавок. Разве не так?
Вместе с тем иной раз во сто крат зверчайше выводит из себя обычное туповатое быкование, злостное нежелание хоть чуточку шурупить, принимать во внимание какие бы то ни было намёки (а то и прямые указивки!). Так порой выбешивает — уж и не знаешь, сможешь ли потом вернуться обратно! (В себя. — Прим. авт.) Каждому ведь так или иначе с подобным дебилизмом сталкиваться доводилось, не правда ли? Причём не единожды!
Доводилось, доводилось, не юродствуйте, товарищи дорогие, вам не к лицу! Хоть бы и в зеркале, хе-хе!
Ясен хрен, ни Машуля-пофигуля, ни Гендос-зелёный-нос ни к одной из вышеперечисленных категорий злостных мазафак себя никоим образом не причисляли: ни к тормозам, ни к быковатым. Но нам-то с вами, разумеется, виднее, мы ведь совсем не косули, верно? — нас тоже голой рукой не возьмёшь!
Однако оставим их в покое, пущай и дальше приятно заблуждаются в сути своей, а мы сидим себе, чужой базар фильтруем:
— И-и-и-и-и... чего там ещё?! Не тяни!!!
— Не чего, а кого! Все уж, поди, допёрли, кроме тебя, дядь Ген! А вроде не жираф.
— Неужто она?! С чего бы это?
— Тормоз ты, Генка! От кукурузника. Дык, конечно же, Настенька наша ненаглядная! В полный… рот! И рост тоже, прям с сиськами, прочими мохнатыми прибамбасами. С неё-то денежек ушлым шрайбикусам не удалось слупить, вот и прилетело девахе! Откудова не ждали. Короче, не забрюлили её ни в кино, ни в прессе. Нисколечко!
— Дела-а-а-а!
— Вот именно, пупа! А ты говоришь.
— Слушаю в основном, говоришь-то как раз ты. Гм...
Ну а теперь, покуда Геннадий Андреевич всеми фибрами перегретого мозжечка со скрыпом всасывает вышесказанное, мы, ежели, конечно, никто не возражает, чутка поговорим на злобу дня. М-м-м-м... О чём это? Ах да, конечно же, о мерзком заблюривании! Мерзопакостном! О заблёвывании всея! Хотя нет... Гм... Пожалуй, не всея.
Как говаривал один из персонажей Клиффорда Саймака — милейший мистер О'Тул: «...Невежество! — визжал он. — Жуков вёдрами в него не сыплют. Жуки сами падают в него с дивной избирательностью и...» Правда, не договорил, ибо в тот самый момент некий саблезубый биомех чуть-чуть его не слопал. За излишнюю, к слову, говорливость, хе-хе! Но это всё фигня.
Именно с ней-то, с дивной избирательностью, беспросветно невежественные бздительные чинуши Соловецкого Культмаспросвета и заблёвывают нынче с недюжинным усердием всякие (точнее, некоторые! — См. ниже) проявления (по ихъ высочайшему экшпертному мнению!) нецензурщины и похабщины.
Однако, ежели в случае с мистером О'Тулом речь шла всего-то навсего о приготовлении вкуснейшего традиционного октябрьского эля, то в нашем случае дела обстоят куда интереснее! Хотели сказать: забавнее, язык не повернулся. Не до забав, знаете ли, товарищи дорогие!
О чём, собственно, речь? А вот о чём:
«Сижу я как-то, братцы, с африканцем,
А он, представьте, мне и говорит:
В России, дескать, холодно купаться,
Поэтому здесь неприглядный вид.
Зато, говорю, мы делаем ракеты
И перекрыли Енисей,
А также в области балета
Мы впереди, говорю, планеты всей,
Мы впереди планеты всей!»
Ю. Визбор, «Рассказ технолога Петухова»
Сидим мы как-то, братцы, всем кагалом (естественно, без каких-либо африканцев! — откель бы им в суперрежимном Соловце взяться-то?), смотрим кино на одном прикольном коммерческом телеканале, никого не трогаем, понимаешь, примус починяем. Неплохой фильмец, между прочим, приличного, должно отметить, режиссёра, с хорошими актёрами, правда импортный.
Куда податься бедным (не в плане наличия / отсутствия бабла, а в плане пищи духовной. — Прим. авт.) телезрителям, скажите на милость, не под Федины же низкопошибные выпёрды тосковать?! Не под Ванино истеричное визжание и не под сериалы дебиловатые. С теми же, кстати, Ваней и Федей местами.
В общем, ничем более достойным на тот момент дуроскоп мозги зрительским массам не засирал, но мы-то уже попкорном сдуру запаслись! — проникаетесь серьёзностью ситуёвины? Только не нужно своим ребятам о захватывающих суперинформационных вечерних новостных телепрограммах всуе трындеть и всяческих там типа увлекательнейших птичьих шоу неокомпрачикосов! — видали, знаем! Не шибко-то, честно говоря, занимательное зрелище.
К тому ж под истошные соловьиные трели без изрядного потребления крепких напитков ну никак не обойтись, а у нас, увы! — только попкорн. Куда его девать? Выкинуть жалко, просто так жевать — безынтересно. Что благородным донам (и доньям!) ещё оставалось, сами посудите? Только одно — кино супостатское.
Кроме того, отметим, киношка-то не просто интересная, а весьма прикольная — с эдаким, знаете ли, симпатичным романтическим флёром, из-под коего местами проглядывала очаровательная обнажёночка, иногда, к всеобщему удовольствию, довольно откровенная. С изюминкой!
Нет, скорее, пожалуй, с клубничкой. Но то в оригинале! А что же, спросите вы нас, в натуре? А вот что!
К тому времени, между делом отметим, симпатизирующие друг другу пиплы уже снюхались по интересам и в предвкушении милых шалостей кучковались парами (разнополыми, сразу же оговоримся во избежание кривотолков!). Дабы драгоценное время под одеялком на всякие там дурацкие политесы попусту не тратить и сразу… это… типа того быка за рога, значится, без лишних разговоров.
Вдруг потом кому-нибудь партнёрами захочется махнуться для разнообразия? — а время-то упущено! Непорядок, бубёныть! Смекаете?
(Качественная порнушка, ясен пень, куда сподручнее в подобных ситуациях, но о ней здесь даже дышать нельзя, дабы и нас к бениным ляхам не заблюрили!)
При всём том никакого разврата, никакого свального греха, никакой блудской распутинщины даже в мыслях не держали! Всё в пределах одной малогабаритной соловецкой квартиры! Никаких визуально-пенисуально-вагинальных признаков пропаганды ЛГБТ! (Ни плюс, ни минус, ни косинус, ни синус, ни даже, вы не поверите, тангенс со всеми его котангенсами и арктангенсами! — Прим. авт.) Невермор!!!
Обнюхивание, облизывание, причмокивание, обмен жидкостями, прочими биохимическими выделениями, по обычаю, планировались исключительно под радио-, свето-, водо-, инфо-, тепло-, воздухонепроницаемым одеялом, а то и двумя! В противогазах! Да фигли там противогазы (и даже ОЗК !)! — в «трёхболтовках» !!! Можете нам поверить.
Короче, сидим себе в обжимочку, вяло жуём дурацкий попкорн, пялясь в зомбоящик. Портвешку, правда, к тому времени изрядно уже набубенились с целью расслабления. Но то ведь не криминал, верно? Подумаешь, кое у кого кое-что размякло малька с устатку, не мозг же!
И вот уж полночь близится, а Германна, как в небезызвестной опере поётся, всё нет и нет… То бишь никакой, еж её оголённую медь, долгожданной эротики, мля!!!
Зато в наиболее интригующие, назовём их так, киномоменты практически весь экран пестрел совершенно омерзительными размытыми радужными пятнами, из-за коих не то что красивой обнажёнки — Луны на небе не разглядеть! (И вовсе это не Чёрт был. По всему видать, слишком голая была Луна, не иначе как! Крик души.)
Эти-то гнусные пятна и есть, ежели кто не допетрил, то самое заблюривание, точнее, заблёвывание чужого, как правило, кропотливого (в данном случае режиссёрско-актёрского. — Прим. ред.) тяжкого труда. Усекли?
Но самое непотребство началось во время увлекательнейшего, без преувеличения, диалога двух уважаемых афроамериканцев, ну-у-у-у… скажем: Сэмюэля Л. Джексона и Моргана Фримана. Да, именно!
Довольно солидные дядьки, согласитесь, дабы их хоть капельку уважать! — пусть и подвякивают иной раз совсем не под нашу сурдиночку.
Так вот, в оригинальной версии картины курили они себе преспокойненько сигары (чертовски дорогие!), ведя неспешный, довольно таки философический (что на самом деле в кино редкость! — Прим. ред.) диалог, снова курили и, судя по всему, кофейком пробавлялись. Антураж же и всё такое прочее кофейное курево, смеем предположить, до мельчайших подробностей были продуманы съёмочной группой с целью наилучшего усвоения товарищами зрителями вышеупомянутого довольно неглупого, повторимся, диалога.
Вполне приличный, напомним, режиссёр старался. Не чета некоторым Федям с Ванями. А ещё сценаристы, куча продюсеров, и музычку чуть ли не сам маэстро Эннио Морриконе набацал!
Весьма достойная во всех отношениях компашка-то подобралась. Кое-кому из них даже «Оскара» потрогать доводилось. Правда, издалече. Знаете загадку такую детскую: «чтобы спереди погладить, надо сзади полизать»?
Хрена лысого вы угадали! Вовсе это не престарелые ЛГБТ-активисты из «Американской академии кинематографических искусств и наук», а всего-навсего обычная почтовая марка! Как бы кому чего полизать и погладить ни хотелось.
В варианте же «благочестивого» Соловецкого Культмаспросвета абсолютно непонятно было: что у этих господ (напомним: Джексона с Фриманом) в руках, чего они там делают, какого лешего тусуются в столь неурочный час, и вообще: кто это на хрен такие?! — ибо пятна блевотины метались по экрану, словно оглашенные, скрывая то руки, то лица, то задний план с танцовщицами, а то и просто абы как по прихоти идиотов-цензоров. Соответственно, и звукоряд как-то вот не шибко всасывался. А жаль!
Вид в результате получился самый неприглядный! Непригляднейший!!! Вот уж точно кто-то чего-то где-то нализался! И погладил... Вернее, погадил!
И вовсе не оттого, как нам кажется, что: «…в России, дескать, холодно купаться…» и уж тем паче — твиста там не танцуют! — а попросту оттого, что в местном Культмаспросвете одновременно собралось слишком много мудаков с явными клиническими признаками интоксикации. (Не всего лишь шесть, как в замечательном к/ф «Ширли-мырли», а гора-а-а-аздо больше, на порядок! — Прим. авт.) Интоксикации, судя по всему, алкогольной вкупе с никотиновой.
А может, даже и-и-и-и… О-о-о-о! Смекаете? Да мы и сами прифигели слегонца! (Мозговой интоксикации, а вы о чём подумали?)
Чем они сдуру обдолбались? — уму непостижимо! Всё, нах, заблевали!!! Включая глубокоуважаемого Морриконе.
Ну и зрителям до кучи без того довольно беспросветную житуху маненько отравили, гниды! ...Ёжики рыдали.
Справедливости ради отметим: не стали мы в ту злополучную
