Лил куда-то увёл всех лошадей, сказал, что пастись. И то верно, на берегу трава не растёт, а есть животине что-то нужно. Но Тиану сейчас мало волновала судьба лошадей. Она замёрзла. Вечер у моря оказалась куда холоднее лесных, а хворост для костра Рыси притащили откуда-то издалека, и сейчас он заканчивался, догорали последние веточки, почти не давая тепла.
Взошла луна — большая, яркая и почти полная. Разогнала сумерки призрачным светом, постелила на воде длинную дорожку.
На этой-то дорожке, почти не различимая в лунном сиянии, и появилась белая лодка.
Первым её заметил Альвин. Вытянулся по струнке, протянул руку, указывая в штормовое море. Рыси вскочили, заоглядывались. Тиана поднялась тоже.
Маленькая лодка скользила по волнам словно лёгкое пёрышко. Взлетала на гребнях и проваливалась вниз, скрывалась с глаз, чтобы появиться чуть ближе. Вот уже можно разглядеть высокую женщину, неподвижно застывшую на носу. Ветер трепет белый плащ и такие же белые длинные волосы, против всех обычаев не собранные ни в хвост, ни в косу.
— Она не гребёт, — изумлённо выдохнула Зорка, — как же она управляет лодкой?
— Она же морская ведьма, — буркнул Лил, — зачем ей вёсла.
Полосу пенного прибоя лодка разрезала, как горячий нож масло, и мягко ткнулась носом между двух прибрежных валунов. Женщина перешагнула через борт, уверенно ступила на скользкий камень и одним лёгким прыжком перескочила на берег, даже не замочив сапожек, только мелодично звякнуло богатое ожерелье на шее.
— Ничего себе старушка, — потрясённо прошептала Зорка.
— Я всё слышу, девочка. Невежливо женщине напоминать о её возрасте, — морская ведьма как-то внезапно оказалась совсем рядом.
— Сана… — выдохнул Альвин. Он едва сдерживался, чтоб по-детски не кинуться ведьме на шею. — Я так рад тебя видеть. Я боялся, что ты не придёшь.
— Я ведь обещала тебе. И слову своему хозяйка. Говори, что у тебя случилось.
— Я… это…
— Не заикайся, Альвин. Не подобает воспитанному юноше заикаться. Соберись с мыслями и скажи толком.
Альвин покраснел, как малыш, которого отругала няня, а ведьма тем временем подошла ближе. Каждый её шаг сопровождался звоном ожерелья из множества перламутровых чешуек и раковин. Сана не утратила лёгкости движений, но вблизи стало заметно, что она уже очень немолода. Скуластое морщинистое лицо, седые волосы и длинные сухие пальцы принадлежали древней старухе.
— Не такая уж я и древняя, — ответила ведьма на невысказанные мысли Тианы.
— Извините, — пискнула та. — А вы что, мысли читаете?
— Тут и читать ничего не надо, всё и так чую. А ещё чую я, детки, что среди вас пожиратель магии.
— Извините, — вслед за Тинаной повторил Соловей, — если вам неприятно, я уйду.
— Неприятно — это слабо сказано, но я не настолько слаба, чтобы не вытерпеть общество одного пожирателя. Интересные у тебя друзья, Альвин, но я рада, что ты больше не один.
— Они не совсем друзья, — стушевался Альвин, не зная, как ещё назвать Рысей.
— Сана, — он вскинул голову, наконец сумев сформулировать просьбу, — нам нужна твоя помощь. Я не смог вылечить человека, он умрет, если ты не поможешь.
— Мальчишки, — буркнула Сана, — любите вы умирать в самое неподходящее время. Показывай своего болезного.
— Ого! Кто ж его так? — воскликнула она при виде огромного сине-фиолетового кровоподтёка на груди.
— С талласкими стражниками пообщался, — с вызовом бросил Соловей.
Сана смерила его строгим взглядом, сказала спокойно:
— Ты мне, мальчик, не дерзи, я тебе не таллаский стражник. Друга твоего я вылечу, ничего сложного тут нет. Только тебе всё-таки придётся уйти подальше. Сам должен понимать — присутствие пожирателя помешает.
— Я к рассвету вернусь, нормально будет?
— Нормально, нормально. Иди уже и не волнуйся, не съем я твоих людей.
— А кто тебя, ведьму, знает.
Но бурчал Соловей просто из вредности и уже на ходу. Он споро пробирался к выходу из бухты.
Рин застонал, приходя в себя. Сана тут же опустила узкую ладонь ему на лоб, недовольный тон сменился почти материнской заботой:
— Больно, малыш. Я знаю. Потерпи немного, совсем чуть-чуть. Сейчас бабушка всё исправит, будешь снова бегать как жеребёнок.
И скривилась недовольно, бросила упрёк Рысям:
— Что-то ваш вожак не торопится, ползёт как черепаха! — а надумавшего возразить Тая одарила таким взглядом, что тот счёл за лучшее промолчать.
И только когда «черепаха» уползла достаточно далеко, вздохнула с облегчением, развернула плечи, словно сбросила тяжёлый груз. Подошла к морю, зачерпнула в ладони воды и склонилась над Рином.
А Тиану этим грузом наоборот придавило, аж в глазах потемнело. Она изо всех сил пыталась бороться, нельзя же и в самом деле всегда полагаться на Соловья. Неужели она такая слабая? Где она, а где регент? Она справится. Он не достанет её здесь.
Достал. В себя Тиана пришла, стоя на четвереньках на мелководье, мокрая и замёрзшая.
Она опять поддалась зову и вошла в море. Рыси, увлечённые процессом исцеления Рина, ничего не заметили. Зато заметила морская ведьма. Послушная её воле волна выкинула принцессу на берег.
— Что это было, девочка? — спросила Сана и, пока Тиана кашляла и глотала слёзы, не в силах говорить, перебила сама себя. — Впрочем, подожди, потом расскажешь. Сначала закончу с мальчиком. Эх, всю воду из-за тебя пролила, — она с досадой посмотрела на пустые ладони.
И вдруг вытянула руки в сторону моря. Одна из волн вспенилась особенно сильно, поднялась, ударилась о берег, окатила тучей брызг не успевшую отойти Тиану. Несколько крупных капель долетели до Саны, закружились хороводом вокруг её рук, собрались в одну летающую лужицу, лужица превратилась в слабо светящийся шарик, шарик, вращаясь, завис между ладоней ведьмы.
Она вновь склонилась над Рином, развела руки. Шарик упал ему на грудь, растёкся тонкой мерцающей плёнкой. Сана приложила к ней ладони, зашептала быстро и непонятно. Вода испарялась, окутывая руки туманом, а страшный кровоподтёк светлел на глазах.
— Отойдите все, — неожиданно велела ведьма, — как можно дальше от берега. За скалой вон спрячьтесь.
Рыси послушно отошли за выступ скалы. Альвин силой утащил всё ещё ошеломлённую Тиану.
А морская ведьма воздела руки к небу, к лунному свету, выкрикнула одно единственное короткое непонятное слово и застыла неподвижной статуей.
В море поднялась волна. Она всё росла и росла, а когда докатилась до берега, накрыла пенной шапкой ведьму и Рина, скрыла их полностью.
У парней отвисли челюсти, а Зорка по-девчачьи пискнула и чуть не выскочила из укрытия. Альвин выпустил Тиану и успел ухватить её за рукав.
— Куда, ненормальная?! Сана сказала — не подходить.
— Но он же… Они же… — Зорка впервые на памяти Тианы не находила слов.
— Всё будет хорошо.
И правда всё было хорошо.
Вода схлынула, оставив на берегу мокрых до нитки старуху и юношу. Голый по пояс Рин сидел на коленях, дрожал крупной дрожью и ошеломлённо ощупывал грудь и бока.
— Ничего не болит, — наконец прошептал он посиневшими губами, — как хорошо.
— Хорошо, хорошо, — пробурчала Сана и поманила неизвестно кого узловатым пальцем.
Из воды вылетела мокрая тряпка и шлёпнулась у ног Рина.
— Твоя рубашка, — сказала ведьма, — забирай, морскому хозяину она без надобности. А вы что там застряли, — бросила она Рысям. — Костёр-то разведите, пока ваш друг не помер от холода.
Тай и Лил кинулись возрождать к жизни залитый водой костер, а Зорка — к Рину. Осмотрела его со всех сторон, ощупала, едва на зуб не попробовала. Подняла на ведьму счастливые глаза:
— Спасибо, бабушка! Мы теперь тебе по самое темечко обязаны, что хочешь проси!
— Бабушка, обязаны, что хочешь проси… — тихо пробормотала Сана и сказала громче, — ты, девочка, такими словами не разбрасывайся «что хочешь проси». А то ведь и в самом деле попросить могут. Жизнь за жизнь, например. Твою или твоего будущего ребёнка.
И когда Зорка побледнела, успокоила:
— Я ничего такого просить не стану, но впредь будь осторожнее. Это вас всех касается, — она обвела молодёжь строгим взглядом, — если вам услугу оказали, цену сразу оговаривайте. А моя цена… — она помолчала, словно раздумывая, — внучка моего названого Альвина не обижайте, с меня и будет. Но если узнаю, что с ним по вашей вине что случилось, лучше б вам тогда к воде не приближаться. Я ведь и из лужи дотянуться могу!
И пока Рыси молча переваривали услышанное, поманила Тиану.
— Иди сюда, девочка. Где-то я тебя уже видела. Назови своё имя.
— Тиана, — шепнула та.
— Её высочество принцесса Тиана, — влез с представлением Альвин.
— Высочество, надо же, — ведьма бесцеремонно ухватила Тиану холодными пальцами за подбородок, повернула туда-сюда голову как кукле.
— Высочество, значит… Похожа, похожа. Вся в мать. Видна ваша порода.
— Вы знали мою маму? — ухватилась за фразу Тиана, не подумав, что трудно не знать королеву.
— Знала, конечно, — легко согласилась ведьма, — хорошая была девочка. Добрая. Но глупая. И себя сгубила и ребёнка не сберегла.
— Какого ребёнка?
— Какого-какого… старшенького своего.
— Это вы про Лиама, бабушка? Что с ним случилось? — Тиане хотелось выкрикнуть имя брата, но получилось только сдавленно прошептать.
Ведьма вздохнула и ответила вопросом на вопрос.
— Известно ли тебе, Тиана Таллаская, что принц Лиам — единственный первенец талласких королей, доживший до сознательного возраста?
Тиана молчала. Перед глазами ясно встало родовое древо. История королевства Таллас насчитывала немногим более двухсот лет и королей успело смениться всего шестеро, не трудно запомнить всех. И всегда королём становился второй или третий ребёнок, а первенцы оставались тупиковыми ветвями. Она никогда раньше не задумывалась, что бы это значило, а теперь…
— Они все умерли в детстве. Почему? — голос предательски задрожал.
— Не думаю, что мне стоит рассказывать все подробности этой истории, но могу рассказать вам другую.
Альвин подобрался поближе, Рыси у разгоревшегося костра обратились в слух. Сана присела на расстеленное у огня шерстяное одеяло, кивнула Тиане и Альвину, чтоб сели рядом, но начинать рассказ не спешила. Танцующие языки пламени отбрасывали алые блики на её бледное лицо и белые волосы, а ведьма остановившимся взглядом смотрела в огонь, словно видела там события прошлого. Наконец, она заговорила.
— Жила-была одна старая знахарка. Хорошо жила, спокойно. Называли её повелительницей стихий, да только у стихий нет, и не может быть повелителей из людского рода. Стихийных духов можно только просить, а уж помогут они или нет, и что за это потребуют, только им решать.
А знахарка та с многими духами дружила, огонь могла разжечь или дождь вызвать, людям по мере сил своих помогала. Хорошим людям. Тем, кому стоило помогать.
И вот однажды отказалась она вылечить человека, которому болезнь была дана в наказание. Нельзя такие болезни лечить. И себе, и больному дороже обойдётся. Только не понял этого тот человек, обвинил знахарку во всех своих бедах. Пришёл с солдатами, заперли они знахарку в её доме, дом соломой обложили и подожгли.
Обратилась тогда знахарка к духам стихий с просьбой о спасении — ко всем, кто её услышит. Предложила расплатиться за жизнь чем угодно.
Отозвались на зов два духа: водный и дух морского ветра, пришли с дождём и ураганом, забрали знахарку с собою в море.
— А плата моя, — Сана внезапно вскинула голову, обвела примолкшую молодёжь внимательным взглядом, — вечная служба этим духам. И на землю путь мне теперь заказан, разве что ночью могу выйти ненадолго. Так я за услугу расплатилась собственной жизнью.
— А теперь подумайте, — плавный тон сказительницы сменился обычной речью, — как несколько рыбацких деревушек в захолустье, отрезанном от всего остального мира морем и горами, внезапно стали сильным и богатым королевством? Возможно ли такое силами одного человека, или первый король Талласа заключил сделку с духами стихий? И если так — чем он расплатился?
— Он расплатился жизнью своего первенца и первенцами своих потомков? — ахнул Альвин.
А Тай сплюнул:
— Вот же гад!
— А как же принц Лиам? Получается, его не отдали? — спросила Зорка.
— Похоже на то, — вздохнула ведьма.
Тиана встрепенулась, сказала, сжимая в кулаки тонкие пальцы:
— Нам с Лиамом запрещали приближаться к морю, никогда не брали в гости к дяде — к нему нужно было плыть на корабле. Нам даже в дворцовом пруду не разрешали купаться! Мы, правда, всё равно купались, когда никто не видел.
— Опасно это, обманывать стихийных духов. Подходи к воде, не подходи, змей своё всё равно почует. Вспомните — сколько бедствий обрушилось на Таллас через несколько лет после рождения принца. Наводнения каждый год, шторма, обвал на перевале, закрывший единственный торговый путь посуху.
— Где змей, а где горы, — не поверил Тай.
— А что, в горах нет воды? — в тон ему ответила Сана. — Ручейки, речки, родники. Подмыть, где надо, и обвал обеспечен. Кроме того, духи стихий — они ведь не сами по себе. Морской змей вполне мог попросить об услуге хозяина пещер, воздушного духа или духа земли. За соответствующую плату, разумеется. Торговаться они любят.
— Мама с папой пропали в море, — прошептала Тиана, — они отправились на острова, просить помощи у дяди — нам тогда голод грозил. Их забрал змей?
— Не знаю. Но змей не любит тех, кто не отдаёт долги.
— А Лиам, бабушка? Что случилось с моим братом?
— А сама-то как думаешь?
— Змей мог не убить моего брата, а взять к себе в услужение? Как тебя?!
Тиана аж задохнулась от внезапной надежды, но Сана покачала головой:
— Не знаю, детка. Морской владыка не делится со мной секретами.
— А я могу с ним встретиться?
— С кем? Со змеем?!
— Да!
— Совсем с ума сошла, девочка. Не нужно тебе с ним встречаться.
— Но мой брат…
— Тебе сейчас о себе лучше подумать. Расскажи, что это за цирк ты устроила с ночным купанием в шторм?
Пришлось рассказать. Всё. И про жизнь под замком, и про побег в одеяле, и про встречу с Соловьём, и про так называемое похищение, и про зов, которому невозможно сопротивляться.
Альвин слушал, совсем по-детски приоткрыв рот, он-то эту историю целиком не знал.
— Дела… — протянула ведьма, выслушав принцессу, и замолчала надолго.
— Сана, — осмелился прервать её размышления Альвин, — ты можешь помочь?
Морская ведьма пожала плечами.
— Чем тут поможешь? Здесь нет моей власти, это не болезнь. Ты, девочка, сейчас как рыба на крючке. И крючок — очень глубоко, за столько-то лет в самую душу въелся. Я его не вытащу. Но ты выбрала лучший способ спастись. Сейчас пожиратель магии — единственная твоя защита. А совсем избавить от крючка может только тот маг, что тебя на него посадил. Ну, или смерть этого мага. Смерть волшебника — зачастую лучшее средство от его колдовства. Зачастую, да. Но не всегда. Так что я на вашем месте, — она строго глянула на Альвина, — не спешила бы убивать колдуна.
— Я всё равно не знаю, кто наложил заклятье, — вздохнула Тиана.
— Ясно же кто, — Альвин вскочил с места.
— Лорд Севил не владеет магией, — как ребёнку объяснила Тиана, — а в услужении у него три десятка придворных магов. Он кому угодно мог приказать.
— Так надо выяснить! Я из них всю душу вытрясу!
— Как? Что ты сделаешь, Альвин? Что ты можешь? Тебя раздавят и не заметят, и никто за тебя не вступится. Если б я только могла попросить помощи у дяди! Севил не рискнул бы связываться с лордом Скалистых островов.
Взошла луна — большая, яркая и почти полная. Разогнала сумерки призрачным светом, постелила на воде длинную дорожку.
На этой-то дорожке, почти не различимая в лунном сиянии, и появилась белая лодка.
Первым её заметил Альвин. Вытянулся по струнке, протянул руку, указывая в штормовое море. Рыси вскочили, заоглядывались. Тиана поднялась тоже.
Маленькая лодка скользила по волнам словно лёгкое пёрышко. Взлетала на гребнях и проваливалась вниз, скрывалась с глаз, чтобы появиться чуть ближе. Вот уже можно разглядеть высокую женщину, неподвижно застывшую на носу. Ветер трепет белый плащ и такие же белые длинные волосы, против всех обычаев не собранные ни в хвост, ни в косу.
— Она не гребёт, — изумлённо выдохнула Зорка, — как же она управляет лодкой?
— Она же морская ведьма, — буркнул Лил, — зачем ей вёсла.
Полосу пенного прибоя лодка разрезала, как горячий нож масло, и мягко ткнулась носом между двух прибрежных валунов. Женщина перешагнула через борт, уверенно ступила на скользкий камень и одним лёгким прыжком перескочила на берег, даже не замочив сапожек, только мелодично звякнуло богатое ожерелье на шее.
— Ничего себе старушка, — потрясённо прошептала Зорка.
— Я всё слышу, девочка. Невежливо женщине напоминать о её возрасте, — морская ведьма как-то внезапно оказалась совсем рядом.
— Сана… — выдохнул Альвин. Он едва сдерживался, чтоб по-детски не кинуться ведьме на шею. — Я так рад тебя видеть. Я боялся, что ты не придёшь.
— Я ведь обещала тебе. И слову своему хозяйка. Говори, что у тебя случилось.
— Я… это…
— Не заикайся, Альвин. Не подобает воспитанному юноше заикаться. Соберись с мыслями и скажи толком.
Альвин покраснел, как малыш, которого отругала няня, а ведьма тем временем подошла ближе. Каждый её шаг сопровождался звоном ожерелья из множества перламутровых чешуек и раковин. Сана не утратила лёгкости движений, но вблизи стало заметно, что она уже очень немолода. Скуластое морщинистое лицо, седые волосы и длинные сухие пальцы принадлежали древней старухе.
— Не такая уж я и древняя, — ответила ведьма на невысказанные мысли Тианы.
— Извините, — пискнула та. — А вы что, мысли читаете?
— Тут и читать ничего не надо, всё и так чую. А ещё чую я, детки, что среди вас пожиратель магии.
— Извините, — вслед за Тинаной повторил Соловей, — если вам неприятно, я уйду.
— Неприятно — это слабо сказано, но я не настолько слаба, чтобы не вытерпеть общество одного пожирателя. Интересные у тебя друзья, Альвин, но я рада, что ты больше не один.
— Они не совсем друзья, — стушевался Альвин, не зная, как ещё назвать Рысей.
— Сана, — он вскинул голову, наконец сумев сформулировать просьбу, — нам нужна твоя помощь. Я не смог вылечить человека, он умрет, если ты не поможешь.
— Мальчишки, — буркнула Сана, — любите вы умирать в самое неподходящее время. Показывай своего болезного.
— Ого! Кто ж его так? — воскликнула она при виде огромного сине-фиолетового кровоподтёка на груди.
— С талласкими стражниками пообщался, — с вызовом бросил Соловей.
Сана смерила его строгим взглядом, сказала спокойно:
— Ты мне, мальчик, не дерзи, я тебе не таллаский стражник. Друга твоего я вылечу, ничего сложного тут нет. Только тебе всё-таки придётся уйти подальше. Сам должен понимать — присутствие пожирателя помешает.
— Я к рассвету вернусь, нормально будет?
— Нормально, нормально. Иди уже и не волнуйся, не съем я твоих людей.
— А кто тебя, ведьму, знает.
Но бурчал Соловей просто из вредности и уже на ходу. Он споро пробирался к выходу из бухты.
Рин застонал, приходя в себя. Сана тут же опустила узкую ладонь ему на лоб, недовольный тон сменился почти материнской заботой:
— Больно, малыш. Я знаю. Потерпи немного, совсем чуть-чуть. Сейчас бабушка всё исправит, будешь снова бегать как жеребёнок.
И скривилась недовольно, бросила упрёк Рысям:
— Что-то ваш вожак не торопится, ползёт как черепаха! — а надумавшего возразить Тая одарила таким взглядом, что тот счёл за лучшее промолчать.
И только когда «черепаха» уползла достаточно далеко, вздохнула с облегчением, развернула плечи, словно сбросила тяжёлый груз. Подошла к морю, зачерпнула в ладони воды и склонилась над Рином.
А Тиану этим грузом наоборот придавило, аж в глазах потемнело. Она изо всех сил пыталась бороться, нельзя же и в самом деле всегда полагаться на Соловья. Неужели она такая слабая? Где она, а где регент? Она справится. Он не достанет её здесь.
Достал. В себя Тиана пришла, стоя на четвереньках на мелководье, мокрая и замёрзшая.
Она опять поддалась зову и вошла в море. Рыси, увлечённые процессом исцеления Рина, ничего не заметили. Зато заметила морская ведьма. Послушная её воле волна выкинула принцессу на берег.
— Что это было, девочка? — спросила Сана и, пока Тиана кашляла и глотала слёзы, не в силах говорить, перебила сама себя. — Впрочем, подожди, потом расскажешь. Сначала закончу с мальчиком. Эх, всю воду из-за тебя пролила, — она с досадой посмотрела на пустые ладони.
И вдруг вытянула руки в сторону моря. Одна из волн вспенилась особенно сильно, поднялась, ударилась о берег, окатила тучей брызг не успевшую отойти Тиану. Несколько крупных капель долетели до Саны, закружились хороводом вокруг её рук, собрались в одну летающую лужицу, лужица превратилась в слабо светящийся шарик, шарик, вращаясь, завис между ладоней ведьмы.
Она вновь склонилась над Рином, развела руки. Шарик упал ему на грудь, растёкся тонкой мерцающей плёнкой. Сана приложила к ней ладони, зашептала быстро и непонятно. Вода испарялась, окутывая руки туманом, а страшный кровоподтёк светлел на глазах.
— Отойдите все, — неожиданно велела ведьма, — как можно дальше от берега. За скалой вон спрячьтесь.
Рыси послушно отошли за выступ скалы. Альвин силой утащил всё ещё ошеломлённую Тиану.
А морская ведьма воздела руки к небу, к лунному свету, выкрикнула одно единственное короткое непонятное слово и застыла неподвижной статуей.
В море поднялась волна. Она всё росла и росла, а когда докатилась до берега, накрыла пенной шапкой ведьму и Рина, скрыла их полностью.
У парней отвисли челюсти, а Зорка по-девчачьи пискнула и чуть не выскочила из укрытия. Альвин выпустил Тиану и успел ухватить её за рукав.
— Куда, ненормальная?! Сана сказала — не подходить.
— Но он же… Они же… — Зорка впервые на памяти Тианы не находила слов.
— Всё будет хорошо.
Прода от 28.03.2022, 17:48
И правда всё было хорошо.
Вода схлынула, оставив на берегу мокрых до нитки старуху и юношу. Голый по пояс Рин сидел на коленях, дрожал крупной дрожью и ошеломлённо ощупывал грудь и бока.
— Ничего не болит, — наконец прошептал он посиневшими губами, — как хорошо.
— Хорошо, хорошо, — пробурчала Сана и поманила неизвестно кого узловатым пальцем.
Из воды вылетела мокрая тряпка и шлёпнулась у ног Рина.
— Твоя рубашка, — сказала ведьма, — забирай, морскому хозяину она без надобности. А вы что там застряли, — бросила она Рысям. — Костёр-то разведите, пока ваш друг не помер от холода.
Тай и Лил кинулись возрождать к жизни залитый водой костер, а Зорка — к Рину. Осмотрела его со всех сторон, ощупала, едва на зуб не попробовала. Подняла на ведьму счастливые глаза:
— Спасибо, бабушка! Мы теперь тебе по самое темечко обязаны, что хочешь проси!
— Бабушка, обязаны, что хочешь проси… — тихо пробормотала Сана и сказала громче, — ты, девочка, такими словами не разбрасывайся «что хочешь проси». А то ведь и в самом деле попросить могут. Жизнь за жизнь, например. Твою или твоего будущего ребёнка.
И когда Зорка побледнела, успокоила:
— Я ничего такого просить не стану, но впредь будь осторожнее. Это вас всех касается, — она обвела молодёжь строгим взглядом, — если вам услугу оказали, цену сразу оговаривайте. А моя цена… — она помолчала, словно раздумывая, — внучка моего названого Альвина не обижайте, с меня и будет. Но если узнаю, что с ним по вашей вине что случилось, лучше б вам тогда к воде не приближаться. Я ведь и из лужи дотянуться могу!
И пока Рыси молча переваривали услышанное, поманила Тиану.
— Иди сюда, девочка. Где-то я тебя уже видела. Назови своё имя.
— Тиана, — шепнула та.
— Её высочество принцесса Тиана, — влез с представлением Альвин.
— Высочество, надо же, — ведьма бесцеремонно ухватила Тиану холодными пальцами за подбородок, повернула туда-сюда голову как кукле.
— Высочество, значит… Похожа, похожа. Вся в мать. Видна ваша порода.
— Вы знали мою маму? — ухватилась за фразу Тиана, не подумав, что трудно не знать королеву.
— Знала, конечно, — легко согласилась ведьма, — хорошая была девочка. Добрая. Но глупая. И себя сгубила и ребёнка не сберегла.
— Какого ребёнка?
— Какого-какого… старшенького своего.
— Это вы про Лиама, бабушка? Что с ним случилось? — Тиане хотелось выкрикнуть имя брата, но получилось только сдавленно прошептать.
Ведьма вздохнула и ответила вопросом на вопрос.
— Известно ли тебе, Тиана Таллаская, что принц Лиам — единственный первенец талласких королей, доживший до сознательного возраста?
Тиана молчала. Перед глазами ясно встало родовое древо. История королевства Таллас насчитывала немногим более двухсот лет и королей успело смениться всего шестеро, не трудно запомнить всех. И всегда королём становился второй или третий ребёнок, а первенцы оставались тупиковыми ветвями. Она никогда раньше не задумывалась, что бы это значило, а теперь…
— Они все умерли в детстве. Почему? — голос предательски задрожал.
— Не думаю, что мне стоит рассказывать все подробности этой истории, но могу рассказать вам другую.
Альвин подобрался поближе, Рыси у разгоревшегося костра обратились в слух. Сана присела на расстеленное у огня шерстяное одеяло, кивнула Тиане и Альвину, чтоб сели рядом, но начинать рассказ не спешила. Танцующие языки пламени отбрасывали алые блики на её бледное лицо и белые волосы, а ведьма остановившимся взглядом смотрела в огонь, словно видела там события прошлого. Наконец, она заговорила.
— Жила-была одна старая знахарка. Хорошо жила, спокойно. Называли её повелительницей стихий, да только у стихий нет, и не может быть повелителей из людского рода. Стихийных духов можно только просить, а уж помогут они или нет, и что за это потребуют, только им решать.
А знахарка та с многими духами дружила, огонь могла разжечь или дождь вызвать, людям по мере сил своих помогала. Хорошим людям. Тем, кому стоило помогать.
И вот однажды отказалась она вылечить человека, которому болезнь была дана в наказание. Нельзя такие болезни лечить. И себе, и больному дороже обойдётся. Только не понял этого тот человек, обвинил знахарку во всех своих бедах. Пришёл с солдатами, заперли они знахарку в её доме, дом соломой обложили и подожгли.
Обратилась тогда знахарка к духам стихий с просьбой о спасении — ко всем, кто её услышит. Предложила расплатиться за жизнь чем угодно.
Отозвались на зов два духа: водный и дух морского ветра, пришли с дождём и ураганом, забрали знахарку с собою в море.
— А плата моя, — Сана внезапно вскинула голову, обвела примолкшую молодёжь внимательным взглядом, — вечная служба этим духам. И на землю путь мне теперь заказан, разве что ночью могу выйти ненадолго. Так я за услугу расплатилась собственной жизнью.
— А теперь подумайте, — плавный тон сказительницы сменился обычной речью, — как несколько рыбацких деревушек в захолустье, отрезанном от всего остального мира морем и горами, внезапно стали сильным и богатым королевством? Возможно ли такое силами одного человека, или первый король Талласа заключил сделку с духами стихий? И если так — чем он расплатился?
— Он расплатился жизнью своего первенца и первенцами своих потомков? — ахнул Альвин.
А Тай сплюнул:
— Вот же гад!
— А как же принц Лиам? Получается, его не отдали? — спросила Зорка.
— Похоже на то, — вздохнула ведьма.
Тиана встрепенулась, сказала, сжимая в кулаки тонкие пальцы:
— Нам с Лиамом запрещали приближаться к морю, никогда не брали в гости к дяде — к нему нужно было плыть на корабле. Нам даже в дворцовом пруду не разрешали купаться! Мы, правда, всё равно купались, когда никто не видел.
— Опасно это, обманывать стихийных духов. Подходи к воде, не подходи, змей своё всё равно почует. Вспомните — сколько бедствий обрушилось на Таллас через несколько лет после рождения принца. Наводнения каждый год, шторма, обвал на перевале, закрывший единственный торговый путь посуху.
— Где змей, а где горы, — не поверил Тай.
— А что, в горах нет воды? — в тон ему ответила Сана. — Ручейки, речки, родники. Подмыть, где надо, и обвал обеспечен. Кроме того, духи стихий — они ведь не сами по себе. Морской змей вполне мог попросить об услуге хозяина пещер, воздушного духа или духа земли. За соответствующую плату, разумеется. Торговаться они любят.
— Мама с папой пропали в море, — прошептала Тиана, — они отправились на острова, просить помощи у дяди — нам тогда голод грозил. Их забрал змей?
— Не знаю. Но змей не любит тех, кто не отдаёт долги.
— А Лиам, бабушка? Что случилось с моим братом?
— А сама-то как думаешь?
— Змей мог не убить моего брата, а взять к себе в услужение? Как тебя?!
Тиана аж задохнулась от внезапной надежды, но Сана покачала головой:
— Не знаю, детка. Морской владыка не делится со мной секретами.
— А я могу с ним встретиться?
— С кем? Со змеем?!
— Да!
— Совсем с ума сошла, девочка. Не нужно тебе с ним встречаться.
— Но мой брат…
— Тебе сейчас о себе лучше подумать. Расскажи, что это за цирк ты устроила с ночным купанием в шторм?
Пришлось рассказать. Всё. И про жизнь под замком, и про побег в одеяле, и про встречу с Соловьём, и про так называемое похищение, и про зов, которому невозможно сопротивляться.
Альвин слушал, совсем по-детски приоткрыв рот, он-то эту историю целиком не знал.
— Дела… — протянула ведьма, выслушав принцессу, и замолчала надолго.
— Сана, — осмелился прервать её размышления Альвин, — ты можешь помочь?
Морская ведьма пожала плечами.
— Чем тут поможешь? Здесь нет моей власти, это не болезнь. Ты, девочка, сейчас как рыба на крючке. И крючок — очень глубоко, за столько-то лет в самую душу въелся. Я его не вытащу. Но ты выбрала лучший способ спастись. Сейчас пожиратель магии — единственная твоя защита. А совсем избавить от крючка может только тот маг, что тебя на него посадил. Ну, или смерть этого мага. Смерть волшебника — зачастую лучшее средство от его колдовства. Зачастую, да. Но не всегда. Так что я на вашем месте, — она строго глянула на Альвина, — не спешила бы убивать колдуна.
— Я всё равно не знаю, кто наложил заклятье, — вздохнула Тиана.
— Ясно же кто, — Альвин вскочил с места.
— Лорд Севил не владеет магией, — как ребёнку объяснила Тиана, — а в услужении у него три десятка придворных магов. Он кому угодно мог приказать.
— Так надо выяснить! Я из них всю душу вытрясу!
— Как? Что ты сделаешь, Альвин? Что ты можешь? Тебя раздавят и не заметят, и никто за тебя не вступится. Если б я только могла попросить помощи у дяди! Севил не рискнул бы связываться с лордом Скалистых островов.
