Глава 1
Теплый весенний дождик весело отбивал дробь по ломаной черепичной крыше корчмы «Пивной жбан». Брызги задорно разлетались в свете яркого полуденного солнца, сияющего на таком безоблачном небе, что становилось совершенно непонятно, откуда берутся льющиеся сверху потоки воды. Воздух был кристально чист, природа пела и звенела, радуясь пробуждению. Больше ничего прекрасного в этом дне не было.
Я промокла насквозь и запарилась одновременно, отчего тело безбожно чесалось. Срочно хотелось помыться и переодеться, закончить побыстрее с отчетами и наконец рухнуть в кровать, чтобы поспать хотя бы пару часов перед ночным дежурством. Но, нет. Сначала следовало забрать этого козла Тайгена из корчмы, допереть на своем горбу до дома, подождать пару дефицитных часов, пока проспится как раз он, чтоб ему очередной кружкой пива захлебнуться! И все потому, что без подписи наставника у меня отчеты никто не примет.
В корчме было сумрачно. Правильно, клиент не должен понимать, какое время суток на дворе, клиент должен пить и платить деньги. Пахло прокисшими щами и брагой. Отвратительно. На мое появление отреагировал только стоявший за стойкой толстый Жрис, одарив таким же неприязненным взглядом, с каким до того разглядывал высокий сколотый по краям стеклянный бокал. С теми, кто не приносил его корчме прибыль, хозяин обычно не любезничал. Я же здесь не только никогда ничего не заказывала, но и появлялась, чтобы забрать человека, который эту прибыль готов был приносить хоть до скончания веков.
Остальные малочисленные посетители лениво подняли головы от кружек, тут же снова безразлично уткнувшись носами в дешевое пойло. Правильно. Грязная, лохматая, с красными от трехдневного недосыпа глазами, я мало чем отличалась от завсегдатаев этого милейшего заведения и никакого интереса у них вызвать не могла.
- Сколько? – мрачно поинтересовалась я у Жриса, пытаясь взглядом отыскать Тайгена в темном чреве корчмы.
- Два леда, - враждебно, с изрядной долей злорадства, проскрипел хозяин сей дешевой питейной.
Если бы меня не приучили контролировать выражение лица, у меня бы сейчас отпала челюсть и выпали глаза, клянусь Вечным Огнем!
- Интерееесно… - вместо ожидаемой реакции, холодно протянула я, внимательно разглядывая толстого лысеющего гнома, одетого в туго натянутую на пузе засаленную рубаху и протертые на коленях льняные портки. А потом, с таким же преувеличенным внимание оглядела откровенно грязные и обшарпанные внутренности корчмы. – Что же в этом достойном заведении может стоить таких денег?
Вероятно, в моих глазах начали вспыхивать красные искры, потому что гном разом утратил всю неприязненность и злорадство, и медленно попятился к распахнутой в кухню двери, видимо вспомнив вдруг, что в городскую стражу поступают исключительно маги, способные в гневе спалить что-нибудь... ненужное. Например, «Пивной жбан» вместе с хозяином и посетителями.
- Сдается мне, если продать на аукционе всю корчму, вместе с содержимым, а заодно и тебя с работниками на галеры, в сумме не наберется на два полновесных серебряника! – я демонстративно сложила на груди руки, с закатанными до локтей рукавами. Под кожей предплечий начало разгораться пламя. Пусть боится. У жителей нашей славной столицы бытовало мнение, что стража друг друга покрывает. Незачем им знать, что за причинение вреда чужому имуществу, а тем более жизни, мы отправляемся на каторгу точно так же, а порой и быстрее любого другого смертного.
Жрис промахнулся мимо двери и уперся толстой задницей в грубо сколоченный стеллаж, заставленный пыльными, в основном пустыми бутылками, которые при этом зазвенели, грозя посыпаться на пол.
- Он заказал Тивойское! Две бутылки! – не заметив чуть не приключившегося урона, выкрикнул гном, примирительно выставив перед собой раскрытые ладони.
- Откуда у тебя Тивойское? – с холодной насмешкой, поинтересовалась я.
- Пришлось заказывать в «Золотой Лире», за доставку платить, а у них цены, сама знаешь какие! – попытался оправдаться гном. И торопливо добавил, разглядев откровенный скепсис в моих глазах. – А еще он тут жрал три дня, посуду ронял…
Жрал, ага, конечно! Этого, как рюмка в рот попадет, хрен заставишь закусывать!
- У меня и накладные из «Лиры» есть, и записи в журнале. Все честно! – с самым правдивым видом, заверил Жрис.
Допустим, в «Лире» хозяином тоже гном значится, у них наверняка на такие случаи и гешефт давно обговорен. Гномы ведь разные бывают. И такие вот, как Жрис, почти опустившиеся. Но, все-равно гномы. Сто пудов, цену в два раза заломил! Эх, зараза! Разобраться бы с ним, да времени жалко! Спать хочется просто зверски!
- Не зли меня, милый! Не советую, - с мерзкой елейностью попросила я. И перешла к более правдоподобным угрозам, чем предполагаемый поджог. – А то ведь устрою завтра тебе полную инспекцию. На санитарные нормы проверим, пожарную безопасность, опять же, никто не отменял. Капсулы наблюдения повесим…
По мере моих слов лицо гнома бледнело и вытягивалось. Поросячьи глазки забегали – видимо прикидывал в уме, смогу ли я ему на самом деле такую подлянку подкинуть или пугаю просто? Смогу. И подкину обязательно. Может, только не завтра, отдохну сперва. А-то привык, понимаешь, что я без слов за Тайгена всегда расплачивалась. И решил обнаглеть. В любом случае таких денег у меня при себе не было. Да и не готова я с двумя ледами за возлияния напарника расставаться, я на себя столько не трачу!
– Счетовода из налоговой палаты вызову, – как последний аргумент выдала я. Вот этим только сигнал подай, они и явятся непременно, и с пустыми карманами никогда не уйдут. Это не пожарные с санитарами, от них малой кровью отделаться не получится. – А то, по-моему, вы тут совсем стражу уважать перестали!
И гном сдался.
- Ну, что ты, Шукара, как не родная! Зачем сразу угрожать-то? – залебезил он. – Я же все понимаю, ты же с этим охламоном, прошу прощения, со старшим следователем Звёром, как с родным возишься! Сделаю скидку тридцать процентов…
И под моим тяжелым взглядом исправился:
- Пятьдесят процентов. Исключительно, как постоянным клиентам!
Пекло мрака! И ведь больше не уступит. Плакали мои новые армейские ботинки на шнуровке! Хотя, почему плакали - надо будет все-таки вычесть из жалования Тайгена, надоел он на моем горбу выезжать. Мраково пекло! Мне же его еще на самом деле на горбу домой переть! В голове застучало, перед глазами затанцевали серые точки. Похоже, начал сказываться огненный всплеск, в дополнение к общей усталости. Я заставила себя потушить жар в крови.
Наставник нашелся в дальнем углу, спрятанным за широким деревянным столбом. Он спал, уткнувшись в сложенные на столе руки. И самым мерзким образом храпел. Сладко так, с подвываниями. А некоторые трое суток не спят, между прочим!
Ударом ноги выбив из-под него стул, я с мстительным удовольствием проследила, как Тайген свалился на пол, зацепив с собой миску с квашенной капустой и деревянную кружку. Правда, он тут же вскинулся, одним движением оказавшись на корточках, балансируя на мысках сапог и выставив перед собой сжатые в кулаки руки. И дико огляделся, готовый к любому нападению. Как только умудряется, после таких возлияний? Некоторые навыки, видимо, не пропиваются.
- Чего отмечаем? – склонившись, чтобы оказаться в фокусе его зрения, с преувеличенным дружелюбием, поинтересовалась я. – Вино с Тивойских виноградников заказываем! Аж две бутылки. Друзей, поди, угощаем? Неужели закрытие дела о контрабанде Зелусского табака? – и уже рычащим голосом закончила. – Котор-рое без Вашего участия пр-рошло!
- Чего ты такая доставучая, Дастарен? – сконцентрировав на мне взгляд пьянючих серых, почти прозрачных глаз, Тайген широко улыбнулся. Обдав перегарным смрадом. Между зубов у него, кстати, капуста застряла. И в отросшей почти до бороды русой щетине тоже что-то мерзкое прилипло. Руки грязные, под ногтями вообще чернозем. Форма стража в каких-то подозрительных разводах, надеюсь, хоть не в рвоте, или в чем похуже. И вот как я его понесу?! – Я же тебе наводку на старые доки подк-Э-инул!
- Эта наводка на два леда потянет? – злобно полюбопытствовала я, мысленно прикидывая, как его легче будет на плечо закинуть.
- Ско-О-лько? – снова икнув, вытаращился на меня Тайген. Но его состояние не позволяло долго концентрироваться на одной эмоции, поэтому он тут же махнул рукой и беззаботно выдал: - А, все равно! Пре-Э-мию нам за дело выпишут!
- Чтобы премию получить, сначала надо отчет составить…, - разумно и мягко проговорила я, медленно, как бы невзначай придвигаясь к напарнику поближе. – И подписать… Да?
Заметив мои маневры, старший следователь попытался самым наглым образом слинять:
- Ты мне еще начни снова нота-А-ации о вреде пьянства вещать! – выдал он, резко распрямившись и отпрыгивая назад. Но не учел ножки упавшего стула, об которые запнулся и взмахнув руками начал заваливаться назад. Вот тут-то я его и подловила. На излете. Бесчестно заехала локтем в живот и когда он, выдав протяжное «хуу» начал складываться пополам, подставила под него плечо.
В зале зааплодировали. Наша периодическая борьба за выдворение Тайгена из корчмы, служила тут чем-то вроде бесплатного развлечения.
Локоть я, кстати, ушибла. Потому что там, где у обычных людей находится живот, у моего наставника располагалась какая-то впуклость, жесткая и костлявая. Вероятно, позвоночник даже спереди прощупывался, об него и ударилась. Хотя, будь эта высоченная жердь хоть немного упитаннее, я бы его, даже со своей строевой подготовкой таскать на плече не смогла бы.
Старший следователь попытался трепыхаться, его нежная душевная организация, а точнее сказать, мерзкая натура, требовала продолжения возлияний. И поскольку мне он в бодрствующем состоянии был весьма неудобен, я произвела жесткий захват его шеи одной рукой, в то время, как другой отыскала за ухом нужную точку и нажала - после чего Тайген разом обмяк. Ну, а что – сам виноват, он же мне эту точку и показал когда-то.
Отрубившись, эта сволочь стала в два раза тяжелее и пока я, обливаясь потом и беззвучно матерясь, тащила его через всю улицу, он чиркал мысками сапог по мощеной булыжниками дороге и постоянно за все цеплялся, усложняя и без того нелегкую задачу.
При нашем появлении возле дома Тайгена, его соседка, милейшая старушенция, с натужным кряхтением поднялась из коленопреклонённой позы, в которой пропалывала цветочную грядку. Чуть прихрамывая, сходила к крыльцу и неторопливо принесла объемный кожаный планшет, который я оставила у нее, перед тем, как отправиться за наставником. Не мудрствуя лукаво перекинула его через симпатичный белый штакетник, разделявший территорию дворов и проследив, как мое имущество шлепнулось в пыль, удовлетворенно кивнула.
- Спасибо, госпожа Дровис! – прохрипела я, пытаясь взобраться по ступенькам и не уронить при этом болтающуюся на плече тяжкую ношу.
- Вот зря ты с ним возишься, девочка, - проворчала старушка, неодобрительно наблюдая за моими потугами.
- А сами-то! - пожурила я, прикидывая, как бы так сместить центр тяжести, чтобы не завалиться вместе Тайгеном навзничь. Между прочим, относительная чистота и периодически появляющаяся еда в доме старшего следователя, были как раз заслугой пожилой гномки.
- Ну, допустим, я-то его еще сопливым курсантом помню, когда он сюда из Центрального округа сбежал, - проворчала госпожа Дровис. – А вот тебе хороший наставник нужен, непьющий. Чтобы разъяснил, как чего делать по вашей службе. У этого-то уже чему научишься? Похабству только одному… - и она с грустным сожалением проследила, как голова Тайгена с глухим стуком бьется об дверной косяк, прежде чем исчезнуть в душных недрах дома.
Занавески кто-то раскрыл - подозреваю, как раз госпожа Дровис, поскольку на столе обнаружилась тарелка с блинами, заботливо прикрытая вышитой салфеткой. А вот окна открывать не стала. И зря! Дышать было нечем. Свалив бесчувственного старшего следователя на жалобно скрипнувший диванчик, я поспешила исправить оплошность и распахнула все створки разом. С закрытыми глазами прислонилась к массивному, времен Второй вампирской войны, буфету и шумно вдохнула ринувшийся в помещенье свежий воздух.
Вот уже три года каждый встречный задавал мне один и тот же вопрос: - Накой он тебе нужен? А я и сама себе не могла дать на него ответ. Когда, по окончании академии, меня направляли в этот округ и сообщили, что моим наставником и напарником станет Тайген Звёр, я прыгала до потолка от радости! Как же, легендарный старший следователь, с самой большой раскрываемостью во всей столице!
И ведь не пришло в светлую голову лучшей ученице факультета криминалистики задуматься: а почему вдруг стало вакантным это место? И почему блестящему следователю не подобрали напарника с опытом и заслугами, чтобы, так сказать, усугубить успех? Как выяснилось, подбирали. Самых лучших. Только они все сбегали через пару месяцев. Когда понимали, что Тайген предпочитает проводить время в тавернах и корчмах за распитием разного рода пойла, а не за раскрытием преступлений.
Сначала я пыталась применить все тактики психологического воздействия, которым нас обучали в академии, чтобы убедить напарника завязать с пагубным пристрастием. Потом орала, даже драться пробовала. А когда поняла, что все бесполезно, углубилась в работу сама, держась только на злости и упрямстве.
На тот момент я уже поняла, что декан, мстительная скотина, меня натуральным образом подставил, спихнув в наставники морально покалеченного человека, выдавая это за привилегию. Хотела доказать, что все равно справлюсь. Тем более, что от такого союза кое-какие преференции все же получить удалось: на некоторых уголовников имя Звёра, по старой памяти, оказывало просто магическое воздействие!
Сейчас у меня уже была собственная репутация. Ведь даже при учете, что расследования по документам проводились под контролем Тайгена, всем давно было известно, что я делаю все одна. Теперь, при желании, я могла сама выбирать себе наставника. Тем более, что от начальства такое предложение поступало не раз.
Но, странным образом, этот, вполне логичный поступок, казался подлостью. Предательством. Разве виноват Тайген, что его первый и на долгие годы бессменный напарник погиб на задании, и это стало для лучшего следователя столицы настолько большой трагедией, что он, вот уже много лет не может от нее оправиться? По-своему, такая преданность мне сильно импонировала. Хотела бы и я заслужить подобную когда-нибудь. Жаль только, что не у Звёра, в его сердце это место уже занято. Так был ли смысл продолжать наше партнерство? Но бросить его рука все равно не поднималась.
В очередной раз смирившись с судьбой, я открыла глаза, проморгалась от серых точек и отправилась на улицу, подбирать планшет с недоделанными отчетами. Похоже, поспать сегодня все-таки не получится. И подстраховать на дежурстве некому!
Но, как оказалось, это была не самая моя большая проблема.
Самая большая встретила на пороге
Глава 2
Не могу сказать, что, убежав однажды в Северный округ для прохождения практики, я была совсем лишена материнского участия. Не была. Раз в месяц меня удостаивали родительской инспекции, критиковали быт, внешний облик и поведение в целом.
