Недоразумение быстро растворилось в атмосфере праздника. Лаемар показывал фоку-сы с водой, соревнуясь с Суманом. Меллот, уже порядком набравшись, немного заплетаю-щимся языком объяснял Вонтару:
- Да вы все уже достали. Да, мое имя означает "мак". Моя семья много поколений вы-ращивала цветы, и сиреневые маки - не самое удивительное наше творение.
Послышался звон золотых украшений, и компанию гвардии составила пара девушек, одетых как танцовщицы на коронации. В одной из них Кьяра узнала Хатаэ. Все-таки ее действительно понизили до обслуги, но она не выглядела несчастной, наоборот, наслаждалась жадным вниманием к себе. Ситар в ее руках запел мелодичной вибрацией. Что это у нее на шее? Ошейник с цепью? Она села на колени Корлиана, и тот уронил кубок, разлив вино по скатерти. Элледин засмеялся.
Музыка ситара и мандолины переплелись в веселую мелодию. Кьяра спросила:
- Ваше Величество не будет ревновать, если я немного потанцую с другими? Обещаю вести себя прилично.
- Ты же не пленница, - спокойно ответил Эридан.
Тифлингесса посмотрела в его глаза, но не увидела в них ревности. Та вспышка угасла, осталось лишь спокойствие, приправленное хмелем. Девушка подошла к Суману, который наливал очередной кубок:
- Я с прошлого раза должна тебе танец. Его Величество меня научил.
Бирюзовый с радостью согласился, и они закружились под музыку, весело и беззабот-но. В отличие от Дефераера Суман вел себя галантно. И у кого еще благородная кровь?
Натанцевавшись, она рухнула на скамью рядом с Элледином. Тот как раз наблюдал за ужимками бывшей стервозной подчиненной.
- Сбылась твоя мечта, - сказал Кьяра, протягивая ему кубок, - предлагаю за это выпить.
Их бокалы звонко стукнулись.
- Да, отлично, - ответил золотистый, - но что это у нее на шее и зачем?
- У Эридана свои методы воспитания, - предположила чародейка, и Элледин удивленно округлил глаза:
- Будет возможность, проверю, работает ли это.
- Вы отлично дополняете друг друга, - вдруг сказала девушка. - Ты всегда был добр и терпелив, и за это спасибо.
Эльф тепло улыбнулся:
- Я стараюсь сглаживать острые углы. Он способен пороть горячку и быть слишком во власти эмоций. Что ж... Я не такая страстная натура. Я ведь осень, а он - лето.
Похоже на правду. Эти двое были так странно похожи и не похожи одновременно. Эл-ледин был словно альтер эго Эридана, воплощением его лучших качеств.
- У меня все не было возможности поблагодарить тебя за спасение Эридана. Гвардия тебе тоже благодарна.
Девушка смутилась и пробормотала, что это не только её заслуга, и они выпили за ко-мандную работу.
Кьяра вернулась к альбиносу:
- Не успел соскучиться?
Она обняла его за шею, не стесняясь окружающих.
- Успел, - наигранно пожаловался эльф, - топлю печаль в вине.
Он приподнял полупустой рог, в котором блеснула темно-красная гладь.
- Какой кошмар, нет мне прощения.
Кьяра ловко выхватила рог из его ладони, и прежде, чем он успел отреагировать, при-пала к нему. Ух, ну и вино. На вкус, словно гранат, терпкое, с вяжущей горчинкой.
- Верни обратно! - возмутился эльф.
Он выхватил пустой бокал из когтистой ладони. Осушила до дна.
- Тебе показалось, что у меня вино слаще? - проворчал Эридан, наполняя новую пор-цию.
- Нет, хотела тебя подразнить.
Ей и правда нравилось злить его, смотреть, как вспыхивают эмоции вместе с огнепо-добным ореолом, как он готов охотиться за ней и, возможно, даже ударить. В этом был странный азарт и больше возбуждающего, чем в обнаженном теле или влажном взгляде… А это вино крепкое, да еще и после сидра…
- Элледин интересовался вашими методами воспитания, - продолжила она, проследив глазами за движениями Хатаэ.
Эридан заметил направление ее взгляда, улыбнулся и кинул:
- Хатаэ, подойди сюда!
Звон металлических звеньев, эльфийка подбежала к нему и, повинуясь небрежному жесту, упала на колени. Он поднял ее на ноги, грубо дернув за цепь. Глаза Хатаэ весело блеснули.
- А теперь иди, развлеки Элледина.
Остроухая кинулась к золотистому и с разбегу прыгнула к нему на колени. Тот чуть не упал со скамейки от неожиданности.
- Со мной бы такой фокус не сработал… - многозначительно сказала Кьяра и села на колени эльфа, окончательно перестав стесняться окружающих.
На губах была терпкая горечь гранатового вина. Эльф обнял ее за изгиб талии и лукаво спросил:
- Ты хочешь быть сломанной и униженной? Она хотела. У каждого свои маленькие странности.
- Меня сломать и унизить не так просто. Слишком весёлое детство, - мурлыкнула де-вушка.
- Я и не хочу.
Черная яма, а на дне - окровавленное лицо Кьяры среди многих измученных лиц. Нет, он и правда не хотел.
- Знаю, - кивнула она, - но в чем-то мы с ней похожи…
Она игриво посмотрела на него, прикусив губу. Однажды он поставил ее на колени, обманом заставил подчиниться. Тифлингесса почти хотела, чтобы он овладел ей тогда, такой сильный был эффект.
Элледин прикрикнул, согнав Хатаэ с колен. Кьяра понимала, чего хотела эта странная эльфийка, и понимала, что Элледин не мог этого дать. Не тот характер, слишком правильный.
- Тем, что любите провоцировать? - предположил Эридан, его ладонь блуждала по тка-ни платья.
- Да, - призналась Кьяра.
Его ладонь скользнула в разрез на юбке:
- Тебя заводит моя злость, это я уже понял. А злить ты умеешь.
- Могла бы заставить поревновать, но, боюсь, это может плохо для кого-нибудь кон-читься.
Ухо обожгло его дыхание:
- Я ведь могу и отомстить…
- Да, - покорно кивнула Кьяра, - поэтому держу себя в руках, в отличие от вас, - она слегка шлепнула ладонь, которая поглаживала вырез.
- Ты стесняешься? - шепнул он. - В этом что-то есть.
Рука застыла на месте. Какая удобная позиция для небольшой шалости.
- Ваше Величество, - мурлыкнула Кьяра, - вы обронили, что ж вы такой рассеянный.
Самодовольно ухмыльнувшись, она протянула ему фамильный перстень, который со-вершенно незаметно сняла с пальца. Эридан удивленно принял его, попутно ощутив, что девушка была в тех перчатках, что он когда-то подарил ей.
- Какая же ты ловкая, - он слегка нахмурился, надевая кольцо. - Могла бы дорого про-дать его какой-нибудь девице до полуночи. Гарантирую, это бы действительно вывело меня из себя.
- А хорошая идея, надо воспользоваться...
Белобрысый резко вскинулся, Кьяра не успела ничего предпринять. Девушка упала на пол, приземлившись на колени и выставленные вперед ладони, и почувствовала, как на шее, ниже затылка, сомкнулись пальцы. Резкая боль, шейные позвонки сдавлены железной хват-кой.
- Бесит слушать подобное от тебя! - прорычал Эридан, склонившись над ней.
Музыка оборвалась, вторая танцовщица взвизгнула, разговоры за столом смолкли.
- Эридан! - голос Элледина звучал встревожено. - Успокойся! Это же Кьяра! Ты дела-ешь ей больно!
Пальцы не разжались, и тифлингесса, хоть и не видела лица альбиноса, почти не со-мневалась, что глаза у него красные, как вино, ударившее в голову. Она услышала злой шепот, прямо в ухо:
- Зачем ты это сделала? Я отпущу, когда скажешь.
- Я хотела пошутить…
- Что?
Пальцы разжались, выпустив из хватки, и девушка поспешила растереть шею.
- Простите, Ваше Величество, это была неудачная шутка, я заигралась.
- Шутка и правда неудачная, - немного грустно сказал Эридан.
Он сидел на полу рядом с девушкой. Затем грозно сказал гвардейцам, пожирающим сцену любопытными глазами:
- Чего пялитесь? Вино, всего лишь вино.
- Лучше оставайся трезвенником, - проворчал Элледин.
Тифлингесса встала, как ни в чем ни бывало отряхнула платье. Словно и не было этой кошмарной сцены.
- Я очень плохо понимаю шутки, ты же знаешь - спокойно сказал эльф и притянул к се-бе, чтобы снова примостилась на коленях. - Будешь вино?
- Да.
Устроившись на нем, наблюдая, как он наполняет кубок из фонтанчика, Кьяра подума-ла, что перемахнула сейчас через опасный пылающий костер. Одно неверное движение, и конец. Она бросила взгляд на Элледина. У того на лице читалось нескрываемое “ну и психи”. Элледин не стал бы прыгать через костер, ему не весело гадать, упадет он в огонь или нет, и кровь его от этого не играет как ситар Хатаэ.
Эльф поднес кубок к ее губам. Снова терпкое, горьковатое вино, медленно стекающее по горлу и расцветающее огненным цветком в груди, аромат его - словно солнечный ветер над океаном медвяных трав. Она смаковала каждый глоток, чувствуя, что и сама уже словно горячий ветер. Кьяра думала, что он обидится, уйдет, топнув ногой, как обычно и бывало. Наверное, они оба в глазах окружающих безумны или одержимы. Пускай.
- Каленгил, сыграй веселое! - распорядился белобрысый, и снова полилась музыка ман-долины, отражаясь от стен и потолка.
Кьяра приобняла его за шею, немного поглаживая, на что эльф расслабленно замычал, прикрыв глаза, и поцеловал ее за ухом. Кажется, он уже был пьян, да и девушка чувствовала, как медвяный жар кружил голову.
- Кажется, нам пора, пока мы ещё в состоянии идти, - шепнула она в белое ухо.
- Да, неловко было бы передвигаться ползком… - согласился Эридан. - Хотя я король, мне можно все. Король вынужден удалиться - объявил он, приподнимаясь с места вместе с Кьярой и аккуратно опустив ее на пол, - не поубивайтесь.
Тифлингесса вдруг осознала - и правда, король. Позади церемония, венчание на пре-стол кругами земли и неба, присяга вассалов, но в то же самое время думы про разные миры и пропасти взаимного недопонимания не пришли ей в голову. В конце концов, они оба любили танцевать с огнем, пропитанные кровью и копотью, с лихорадочным блеском в глазах наслаждаться собственной силой, нестись словно пенный вал и сметать-сметать-сметать...
Тихая прохлада сада освежала разгоряченную кожу. Мерно плескалась вода в фонтане, где-то впереди, в кронах пели маленькие птицы. Кьяра игриво обогнала эльфа, дразня и подманивая к себе, а затем разрывая дистанцию. Ей нравилось его выражение лица и взгляд, которым он следил за легкими движениями, голодный, животный. Быстрый выпад рукой, но недостаточно. Девушка ловко отпрыгнула, приземлившись на изящные ноги, улыбнулась с вызовом в глазах. Может это даже и не прыжки через костер, а настоящий танец с быком, только быка на сей раз отвлекает не трепещущее полотно, а несколько полосок пепельной кожи, поблескивающей, словно текучая вода.
- Джи…
Он снова поймал воздух. Терпкое вино сделало тело непослушным, в голове осталось одно желание - настигнуть. Жемчуг и гранаты ярко сверкнули во время очередного прыжка, и он невольно подумал, что Кьяра и правда огневушка, а может и сам огонь, кожа - теплые угли, а волосы - легкий пепел, и все это - мираж, который не удержать. Эридан разозлился. Он может все!
Хлопок, громко прозвучавший в тишине, и Кьяра почувствовала руку на своей талии, крепко удерживающую на месте.
- Попалась.
Он прижал ее спиной к себе, запустив ладонь в декольте платья, а другую - в разрез на юбке, дразнивший весь вечер.
- Как же хотелось этого...
Горячая мягкость кожи обожгла ладонь, Кьяра забилась, как угодивший в силок зверь. Попытки высвободиться заставили сильней сжать руки и впиться пальцами, оставляя вмятин-ки на пепельной коже. Она не закричала от боли, не попросила ослабить хватку, пожалеть нежное тело, и от этого он только пуще разгорячился. Ремни самоконтроля сильней расслаби-лись, он явственно услышал скрип кожи и звон металлических пряжек. Или это его собствен-ный ремень, скользнувший из шлевок?...
Перестав биться, девушка прижалась к нему, потеревшись о его грудь и живот. Рука в разрезе подола скользнула по бедру, собирая юбку.
Эридан вновь почувствовал себя балансирующим на краю черной ямы, только на дне - не окровавленное лицо, а коленопреклонное тело, обнаженное по пояс. На спине - следы истязаний плетью. Он представил, как она болезненно вскрикивала и содрогалась после каждого рассекающего кожу удара, извивалась, вжималась в пол, как алая кровь блестела на темной коже, скользкой, горячей, пахнущей солью и железом. Он почувствовал сильное желание и ужас от глубины этой ямы, наполненной черным противоречием: подавить, покалечить - уберечь, защитить… Тифлингесса застонала, выгнулась под его рукой и толкнула в бархатную темноту, ослабив последнюю хрупкую привязь.
Все стало черным и красным. Стук крови в ушах заглушал вскрики Кьяры, прижатой к полу, а ее заломленные за спину руки трепетали, сжимая ладони в кулаки, когда он вторгся в нее, не спрашивая позволения. Сопротивление застилало глаза туманом, и даже если ей было больно, он уже ничего не мог с собой сделать. Слишком сладка эта безграничная власть над этим телом.
Откуда-то издалека раздался ее шепот, прерываемый вздохами:
- Мне нравится быть в твоей власти, принадлежать тебе.
Он приостановился.
- Да, ты принадлежишь мне.
Он провел по ее волосам ласкающим движением, а затем собрал в горсть и потянул, с новой силой припечатывая девушку к полу. Она вся задрожала, то ли от боли, то ли от удовольствия, выгибаясь, рыча сквозь дерзкий оскал острых клыков.
В черной бархатной тьме она кричала под его ударами, корчась на окровавленном полу, а затем он грубо овладевал ей, несмотря на отчаянное сопротивление и крики, что она убьет его, даже если для этого придется спуститься в Бездну. Ломал крылья, мешающие насладиться безграничной властью и, вдоволь наигравшись, сокрушал изящную головку, обрывая крики боли и ярости. В этот самый момент его накрыло спазмом удовольствия, острым как нестерпимая боль, и туман в голове слегка рассеялся.
На мгновение Эридан испугался, что открыв глаза, увидит растерзанное тело, и от это-го внутри все сжалось. Так и не открыв глаза, он почувствовал прикосновение к лицу и волосам, ласковое поглаживание.
- Какой ты сегодня горячий и ненасытный, - сказала Кьяра.
На ее лице не было крови и ужаса, на теле - ни одной раны, а крылья… крылья целы и невредимы.
- Я потерял контроль, - признался он, сжав ее ладонь, замершую на щеке, а затем от-странился, поправляя одежду. - Виноваты и вино, и платье. Ты ведь специально его надела? Хотела соблазнить весь стол?
- Нет, только тебя, - лукаво ответила она.
- Ты произвела эффект. Как минимум на того из Селани. Он был разочарован. Ты этого ожидала?
- Я бы так не сказала…
- Хорошо, что ты отшила его, - как бы невзначай проронил Эридан, затягивая ремень, - иначе я б расписал его словно кожаный гобелен.
Она вновь прикоснулась к его лицу, заставив посмотреть в глаза.
- Я могу немного пофлиртовать, но прикоснуться позволю только тебе.
Кьяра искала отклик на свои слова в его лице и взгляде. Они оставались спокойны как ледяная гладь, лишь пальцы чуть сжали ладонь девушки. Это был тот ответ, которого она ждала.
Незаметно пролетел месяц. С каждым днем корабли Мэб подходили все ближе, и все ближе, казалось, подступал мрак с Севера. Сначала донесения приходили раз в неделю, затем - раз в день, и к концу срока - несколько раз в сутки. Королева Воздуха и Тьмы смела Утзаир и зашла в русло реки. Теперь ее притормаживала только ледяная пустыня, сковавшая воду. Иронично, проклятое наследие Аурил сыграло Эридану на руку. Однако льды не способны были надолго задержать северную владычицу.
Мысли с каждым днем становились все мрачней, и чтобы отвлечься от них, Кьяра взяла пример с Эридана и тоже окунулась в работу с головой.
- Да вы все уже достали. Да, мое имя означает "мак". Моя семья много поколений вы-ращивала цветы, и сиреневые маки - не самое удивительное наше творение.
Послышался звон золотых украшений, и компанию гвардии составила пара девушек, одетых как танцовщицы на коронации. В одной из них Кьяра узнала Хатаэ. Все-таки ее действительно понизили до обслуги, но она не выглядела несчастной, наоборот, наслаждалась жадным вниманием к себе. Ситар в ее руках запел мелодичной вибрацией. Что это у нее на шее? Ошейник с цепью? Она села на колени Корлиана, и тот уронил кубок, разлив вино по скатерти. Элледин засмеялся.
Музыка ситара и мандолины переплелись в веселую мелодию. Кьяра спросила:
- Ваше Величество не будет ревновать, если я немного потанцую с другими? Обещаю вести себя прилично.
- Ты же не пленница, - спокойно ответил Эридан.
Тифлингесса посмотрела в его глаза, но не увидела в них ревности. Та вспышка угасла, осталось лишь спокойствие, приправленное хмелем. Девушка подошла к Суману, который наливал очередной кубок:
- Я с прошлого раза должна тебе танец. Его Величество меня научил.
Бирюзовый с радостью согласился, и они закружились под музыку, весело и беззабот-но. В отличие от Дефераера Суман вел себя галантно. И у кого еще благородная кровь?
Натанцевавшись, она рухнула на скамью рядом с Элледином. Тот как раз наблюдал за ужимками бывшей стервозной подчиненной.
- Сбылась твоя мечта, - сказал Кьяра, протягивая ему кубок, - предлагаю за это выпить.
Их бокалы звонко стукнулись.
- Да, отлично, - ответил золотистый, - но что это у нее на шее и зачем?
- У Эридана свои методы воспитания, - предположила чародейка, и Элледин удивленно округлил глаза:
- Будет возможность, проверю, работает ли это.
- Вы отлично дополняете друг друга, - вдруг сказала девушка. - Ты всегда был добр и терпелив, и за это спасибо.
Эльф тепло улыбнулся:
- Я стараюсь сглаживать острые углы. Он способен пороть горячку и быть слишком во власти эмоций. Что ж... Я не такая страстная натура. Я ведь осень, а он - лето.
Похоже на правду. Эти двое были так странно похожи и не похожи одновременно. Эл-ледин был словно альтер эго Эридана, воплощением его лучших качеств.
- У меня все не было возможности поблагодарить тебя за спасение Эридана. Гвардия тебе тоже благодарна.
Девушка смутилась и пробормотала, что это не только её заслуга, и они выпили за ко-мандную работу.
Кьяра вернулась к альбиносу:
- Не успел соскучиться?
Она обняла его за шею, не стесняясь окружающих.
- Успел, - наигранно пожаловался эльф, - топлю печаль в вине.
Он приподнял полупустой рог, в котором блеснула темно-красная гладь.
- Какой кошмар, нет мне прощения.
Кьяра ловко выхватила рог из его ладони, и прежде, чем он успел отреагировать, при-пала к нему. Ух, ну и вино. На вкус, словно гранат, терпкое, с вяжущей горчинкой.
- Верни обратно! - возмутился эльф.
Он выхватил пустой бокал из когтистой ладони. Осушила до дна.
- Тебе показалось, что у меня вино слаще? - проворчал Эридан, наполняя новую пор-цию.
- Нет, хотела тебя подразнить.
Ей и правда нравилось злить его, смотреть, как вспыхивают эмоции вместе с огнепо-добным ореолом, как он готов охотиться за ней и, возможно, даже ударить. В этом был странный азарт и больше возбуждающего, чем в обнаженном теле или влажном взгляде… А это вино крепкое, да еще и после сидра…
- Элледин интересовался вашими методами воспитания, - продолжила она, проследив глазами за движениями Хатаэ.
Эридан заметил направление ее взгляда, улыбнулся и кинул:
- Хатаэ, подойди сюда!
Звон металлических звеньев, эльфийка подбежала к нему и, повинуясь небрежному жесту, упала на колени. Он поднял ее на ноги, грубо дернув за цепь. Глаза Хатаэ весело блеснули.
- А теперь иди, развлеки Элледина.
Остроухая кинулась к золотистому и с разбегу прыгнула к нему на колени. Тот чуть не упал со скамейки от неожиданности.
- Со мной бы такой фокус не сработал… - многозначительно сказала Кьяра и села на колени эльфа, окончательно перестав стесняться окружающих.
На губах была терпкая горечь гранатового вина. Эльф обнял ее за изгиб талии и лукаво спросил:
- Ты хочешь быть сломанной и униженной? Она хотела. У каждого свои маленькие странности.
- Меня сломать и унизить не так просто. Слишком весёлое детство, - мурлыкнула де-вушка.
- Я и не хочу.
Черная яма, а на дне - окровавленное лицо Кьяры среди многих измученных лиц. Нет, он и правда не хотел.
- Знаю, - кивнула она, - но в чем-то мы с ней похожи…
Она игриво посмотрела на него, прикусив губу. Однажды он поставил ее на колени, обманом заставил подчиниться. Тифлингесса почти хотела, чтобы он овладел ей тогда, такой сильный был эффект.
Элледин прикрикнул, согнав Хатаэ с колен. Кьяра понимала, чего хотела эта странная эльфийка, и понимала, что Элледин не мог этого дать. Не тот характер, слишком правильный.
- Тем, что любите провоцировать? - предположил Эридан, его ладонь блуждала по тка-ни платья.
- Да, - призналась Кьяра.
Его ладонь скользнула в разрез на юбке:
- Тебя заводит моя злость, это я уже понял. А злить ты умеешь.
- Могла бы заставить поревновать, но, боюсь, это может плохо для кого-нибудь кон-читься.
Ухо обожгло его дыхание:
- Я ведь могу и отомстить…
- Да, - покорно кивнула Кьяра, - поэтому держу себя в руках, в отличие от вас, - она слегка шлепнула ладонь, которая поглаживала вырез.
- Ты стесняешься? - шепнул он. - В этом что-то есть.
Рука застыла на месте. Какая удобная позиция для небольшой шалости.
- Ваше Величество, - мурлыкнула Кьяра, - вы обронили, что ж вы такой рассеянный.
Самодовольно ухмыльнувшись, она протянула ему фамильный перстень, который со-вершенно незаметно сняла с пальца. Эридан удивленно принял его, попутно ощутив, что девушка была в тех перчатках, что он когда-то подарил ей.
- Какая же ты ловкая, - он слегка нахмурился, надевая кольцо. - Могла бы дорого про-дать его какой-нибудь девице до полуночи. Гарантирую, это бы действительно вывело меня из себя.
- А хорошая идея, надо воспользоваться...
Белобрысый резко вскинулся, Кьяра не успела ничего предпринять. Девушка упала на пол, приземлившись на колени и выставленные вперед ладони, и почувствовала, как на шее, ниже затылка, сомкнулись пальцы. Резкая боль, шейные позвонки сдавлены железной хват-кой.
- Бесит слушать подобное от тебя! - прорычал Эридан, склонившись над ней.
Музыка оборвалась, вторая танцовщица взвизгнула, разговоры за столом смолкли.
- Эридан! - голос Элледина звучал встревожено. - Успокойся! Это же Кьяра! Ты дела-ешь ей больно!
Пальцы не разжались, и тифлингесса, хоть и не видела лица альбиноса, почти не со-мневалась, что глаза у него красные, как вино, ударившее в голову. Она услышала злой шепот, прямо в ухо:
- Зачем ты это сделала? Я отпущу, когда скажешь.
- Я хотела пошутить…
- Что?
Пальцы разжались, выпустив из хватки, и девушка поспешила растереть шею.
- Простите, Ваше Величество, это была неудачная шутка, я заигралась.
- Шутка и правда неудачная, - немного грустно сказал Эридан.
Он сидел на полу рядом с девушкой. Затем грозно сказал гвардейцам, пожирающим сцену любопытными глазами:
- Чего пялитесь? Вино, всего лишь вино.
- Лучше оставайся трезвенником, - проворчал Элледин.
Тифлингесса встала, как ни в чем ни бывало отряхнула платье. Словно и не было этой кошмарной сцены.
- Я очень плохо понимаю шутки, ты же знаешь - спокойно сказал эльф и притянул к се-бе, чтобы снова примостилась на коленях. - Будешь вино?
- Да.
Устроившись на нем, наблюдая, как он наполняет кубок из фонтанчика, Кьяра подума-ла, что перемахнула сейчас через опасный пылающий костер. Одно неверное движение, и конец. Она бросила взгляд на Элледина. У того на лице читалось нескрываемое “ну и психи”. Элледин не стал бы прыгать через костер, ему не весело гадать, упадет он в огонь или нет, и кровь его от этого не играет как ситар Хатаэ.
Эльф поднес кубок к ее губам. Снова терпкое, горьковатое вино, медленно стекающее по горлу и расцветающее огненным цветком в груди, аромат его - словно солнечный ветер над океаном медвяных трав. Она смаковала каждый глоток, чувствуя, что и сама уже словно горячий ветер. Кьяра думала, что он обидится, уйдет, топнув ногой, как обычно и бывало. Наверное, они оба в глазах окружающих безумны или одержимы. Пускай.
- Каленгил, сыграй веселое! - распорядился белобрысый, и снова полилась музыка ман-долины, отражаясь от стен и потолка.
Кьяра приобняла его за шею, немного поглаживая, на что эльф расслабленно замычал, прикрыв глаза, и поцеловал ее за ухом. Кажется, он уже был пьян, да и девушка чувствовала, как медвяный жар кружил голову.
- Кажется, нам пора, пока мы ещё в состоянии идти, - шепнула она в белое ухо.
- Да, неловко было бы передвигаться ползком… - согласился Эридан. - Хотя я король, мне можно все. Король вынужден удалиться - объявил он, приподнимаясь с места вместе с Кьярой и аккуратно опустив ее на пол, - не поубивайтесь.
Тифлингесса вдруг осознала - и правда, король. Позади церемония, венчание на пре-стол кругами земли и неба, присяга вассалов, но в то же самое время думы про разные миры и пропасти взаимного недопонимания не пришли ей в голову. В конце концов, они оба любили танцевать с огнем, пропитанные кровью и копотью, с лихорадочным блеском в глазах наслаждаться собственной силой, нестись словно пенный вал и сметать-сметать-сметать...
Тихая прохлада сада освежала разгоряченную кожу. Мерно плескалась вода в фонтане, где-то впереди, в кронах пели маленькие птицы. Кьяра игриво обогнала эльфа, дразня и подманивая к себе, а затем разрывая дистанцию. Ей нравилось его выражение лица и взгляд, которым он следил за легкими движениями, голодный, животный. Быстрый выпад рукой, но недостаточно. Девушка ловко отпрыгнула, приземлившись на изящные ноги, улыбнулась с вызовом в глазах. Может это даже и не прыжки через костер, а настоящий танец с быком, только быка на сей раз отвлекает не трепещущее полотно, а несколько полосок пепельной кожи, поблескивающей, словно текучая вода.
- Джи…
Он снова поймал воздух. Терпкое вино сделало тело непослушным, в голове осталось одно желание - настигнуть. Жемчуг и гранаты ярко сверкнули во время очередного прыжка, и он невольно подумал, что Кьяра и правда огневушка, а может и сам огонь, кожа - теплые угли, а волосы - легкий пепел, и все это - мираж, который не удержать. Эридан разозлился. Он может все!
Хлопок, громко прозвучавший в тишине, и Кьяра почувствовала руку на своей талии, крепко удерживающую на месте.
- Попалась.
Он прижал ее спиной к себе, запустив ладонь в декольте платья, а другую - в разрез на юбке, дразнивший весь вечер.
- Как же хотелось этого...
Горячая мягкость кожи обожгла ладонь, Кьяра забилась, как угодивший в силок зверь. Попытки высвободиться заставили сильней сжать руки и впиться пальцами, оставляя вмятин-ки на пепельной коже. Она не закричала от боли, не попросила ослабить хватку, пожалеть нежное тело, и от этого он только пуще разгорячился. Ремни самоконтроля сильней расслаби-лись, он явственно услышал скрип кожи и звон металлических пряжек. Или это его собствен-ный ремень, скользнувший из шлевок?...
Перестав биться, девушка прижалась к нему, потеревшись о его грудь и живот. Рука в разрезе подола скользнула по бедру, собирая юбку.
Эридан вновь почувствовал себя балансирующим на краю черной ямы, только на дне - не окровавленное лицо, а коленопреклонное тело, обнаженное по пояс. На спине - следы истязаний плетью. Он представил, как она болезненно вскрикивала и содрогалась после каждого рассекающего кожу удара, извивалась, вжималась в пол, как алая кровь блестела на темной коже, скользкой, горячей, пахнущей солью и железом. Он почувствовал сильное желание и ужас от глубины этой ямы, наполненной черным противоречием: подавить, покалечить - уберечь, защитить… Тифлингесса застонала, выгнулась под его рукой и толкнула в бархатную темноту, ослабив последнюю хрупкую привязь.
Все стало черным и красным. Стук крови в ушах заглушал вскрики Кьяры, прижатой к полу, а ее заломленные за спину руки трепетали, сжимая ладони в кулаки, когда он вторгся в нее, не спрашивая позволения. Сопротивление застилало глаза туманом, и даже если ей было больно, он уже ничего не мог с собой сделать. Слишком сладка эта безграничная власть над этим телом.
Откуда-то издалека раздался ее шепот, прерываемый вздохами:
- Мне нравится быть в твоей власти, принадлежать тебе.
Он приостановился.
- Да, ты принадлежишь мне.
Он провел по ее волосам ласкающим движением, а затем собрал в горсть и потянул, с новой силой припечатывая девушку к полу. Она вся задрожала, то ли от боли, то ли от удовольствия, выгибаясь, рыча сквозь дерзкий оскал острых клыков.
В черной бархатной тьме она кричала под его ударами, корчась на окровавленном полу, а затем он грубо овладевал ей, несмотря на отчаянное сопротивление и крики, что она убьет его, даже если для этого придется спуститься в Бездну. Ломал крылья, мешающие насладиться безграничной властью и, вдоволь наигравшись, сокрушал изящную головку, обрывая крики боли и ярости. В этот самый момент его накрыло спазмом удовольствия, острым как нестерпимая боль, и туман в голове слегка рассеялся.
На мгновение Эридан испугался, что открыв глаза, увидит растерзанное тело, и от это-го внутри все сжалось. Так и не открыв глаза, он почувствовал прикосновение к лицу и волосам, ласковое поглаживание.
- Какой ты сегодня горячий и ненасытный, - сказала Кьяра.
На ее лице не было крови и ужаса, на теле - ни одной раны, а крылья… крылья целы и невредимы.
- Я потерял контроль, - признался он, сжав ее ладонь, замершую на щеке, а затем от-странился, поправляя одежду. - Виноваты и вино, и платье. Ты ведь специально его надела? Хотела соблазнить весь стол?
- Нет, только тебя, - лукаво ответила она.
- Ты произвела эффект. Как минимум на того из Селани. Он был разочарован. Ты этого ожидала?
- Я бы так не сказала…
- Хорошо, что ты отшила его, - как бы невзначай проронил Эридан, затягивая ремень, - иначе я б расписал его словно кожаный гобелен.
Она вновь прикоснулась к его лицу, заставив посмотреть в глаза.
- Я могу немного пофлиртовать, но прикоснуться позволю только тебе.
Кьяра искала отклик на свои слова в его лице и взгляде. Они оставались спокойны как ледяная гладь, лишь пальцы чуть сжали ладонь девушки. Это был тот ответ, которого она ждала.
Глава 20. Подступающий мрак
Незаметно пролетел месяц. С каждым днем корабли Мэб подходили все ближе, и все ближе, казалось, подступал мрак с Севера. Сначала донесения приходили раз в неделю, затем - раз в день, и к концу срока - несколько раз в сутки. Королева Воздуха и Тьмы смела Утзаир и зашла в русло реки. Теперь ее притормаживала только ледяная пустыня, сковавшая воду. Иронично, проклятое наследие Аурил сыграло Эридану на руку. Однако льды не способны были надолго задержать северную владычицу.
Мысли с каждым днем становились все мрачней, и чтобы отвлечься от них, Кьяра взяла пример с Эридана и тоже окунулась в работу с головой.
