— Белогор отрицательно качнул головой. — Я для поиска к Белоснежке заглянул и ее зеркало использовал. Кощеева же тарелочка без яблока не действует, а зеркало Василисы разбито, так что моим способом им воспользоваться не удастся. А выслеживать по духу — дело хлопотное.
Мы с Яром облегченно вздохнули. Значит, шанс скрыться от заботливых родственничков еще оставался. Главное, не терять времени, а то купец, с которым Финист договорился, без меня уедет.
— Вот и отлично. — Я начала подниматься с места. — В таком случае, мне пора.
Внезапно какая-то неведомая сила мягко заставила сесть меня обратно за стол.
— Мы еще не поговорили, Марья, — произнес Белогор.
Устремленный на меня взгляд бывшего жениха был тверд и не оставлял сомнений: без задушевного разговора я из корчмы не выйду.
Вот ведь!
— Не думаю, что этот разговор что-то изменит, — хмуро сказала я.
— И все же ты должна выслушать объяснение тому, что видела, — с нажимом продолжал стоять на своем он.
Ничего не оставалось делать, как кивнуть.
— Хорошо. Я слушаю.
— К Морскому Царю я пришел за помощью и с надеждой стать союзниками, — заявил он. — Моргана сбежала и нет гарантий, что она не попытается вновь захватить Медную гору. А после того, как ты исчезла, пропала связь с Источником Мертвой воды, что меня ослабило. Поначалу я думал, что смогу найти какой-то выход, что время еще есть, но буквально два дня вдруг почувствовал странный всплеск чужой силы у Источника Мертвой горы, после чего он стал нестабилен. Кто-то пытался обратиться к Мертвому огню!
— Кто? — удивленно спросил Финист.
— Да кабы я знал! — Белогор сердито выдохнул.
А вот я знала. Но признаваться пока не спешила. Все-таки, путешествие через Навь — не то, о чем хочется рассказывать.
— Собственно, поэтому я и посчитал, что времени на размышления больше нет, и отправился к Морскому Царю вновь договариваться об условиях сотрудничества. — продолжил тем временем Белогор. — Но этот старый карп упорно пихал мне свою дочку. Именно в этот момент ты, Марья, и увидела меня через зеркало Василисы.
Я недоверчиво хмыкнула.
— Ты ведь сама сказала: что Живая, что Мертвая вода — все равно. Так зачем бы я искал тебя, если бы мне действительно был нужен только Источник? — добавил Белогор.
Хм. Вообще-то логично. Если бы не одно «но».
Если Белогору нужен союзник с Источником, и не более того, почему он обратился к Царю Морскому? Почему именно к нему, хотя…
— А вы ведь с Финистом давно знакомы? И хорошо, как я понимаю? — вкрадчиво уточнила я.
— Да. — Оба кивнули.
— Так почему ты у него поддержки не просишь? — Я торжествующе посмотрела на Белогора. — Почему не идешь к другу, а прямиком бежишь к Царю Морскому, у которого дочь взрослая и незамужняя? Красивая у тебя история, да только не складывается она ни фига!
— Марья…
— Что — Марья? — перебила Белогора я. — Думаешь, ревность изобразишь, лапшу мне на уши навешаешь, и довольно? Только я не дура, я логически мыслить умею! Тебе не только союзник понадобился, тебе полная власть над Источником нужна!
— Марья, ты все же слишком поспешно судишь, — попытался вмешаться уже Финист.
Однако я только скривилась.
— Поспешно? Я, по крайней мере, с замужеством не спешу, в отличие от него! Вот правильно Василиса говорила…
— Хватит!
От резкого окрика и удара по столу белогорова кулака, я едва не подпрыгнула и, замолчав, нервно моргнула.
— Василиса тебе могла сказать, что угодно! — рыкнул он. — Но разве я говорил, что согласен на Варваре жениться? Разве я об этом сказал?!
— Откуда мне знать? Я не весь твой разговор с будущими родственниками слышала! — огрызнулась я.
— Вот именно! — припечатал Белогор. — Дослушала бы, а потом виноватым делала, если бы было за что!
Глаза колдуна от злости блеснули зеленью…
А потом вдруг резко и волосы побелели, и лицо изменилось, проявив истинные Наволодовы черты.
— Эй, друг, — тихо сказал Финист, оглянувшись. — Ты это чего? Понимаю, нервы сдают, но человечий облик-то верни, а то хозяин заподозрит чего недоброе, да вновь за дубинку возьмется.
Белогор… нет, уже не Белогор — Наволод удивленно посмотрел на него, потом с неменьшим удивлением уставился на побледневшую кожу рук и белоснежные пряди:
— Хм? Я, вообще-то, и не собирался его снимать…
— Я чувствую что-то странное, — перебил его внезапно обеспокоившийся посох. — Вернее, странно то, что я ничего не чу…
Яр неожиданно замолчал. Глаза черепа потухли, а нижняя челюсть безжизненно отвалилась вниз.
— Не поняла?.. — недоуменно уставилась на него я, и тут раздался звук упавшего со стула Колобка.
Охнув, я бросилась его поднимать и вот тут окончательно испугалась, потому что в руках оказался обычный хлеб! У Колобка исчезли руки-ноги, пропали глаза и рот. Сейчас это был простой ком запеченного теста.
Я бережно положила его на стол, ровно в тот момент, когда, тревожно тренькнув напоследок, замолчали гусли-самогуды.
— Сдается мне, не к добру это все, — с тревогой пробормотал Финист и посмотрел на Наволода. — Хватай Марью и уматывайте по Тропе отсюда. Нутром беду чую.
— Согласен. Уходим, — кивнул тот и, схватив меня за руку, быстрым шагом направился к выходу.
Сопротивляться и не подумала. Выяснение личных отношений — это одно, а перспектива реальной опасности — совсем другое. В этом случае, как бы я к Наволоду ни относилась, от защиты Белого князя отказываться глупо.
Финист бросился следом.
Едва мы оказались на улице, Наволод провел правой рукой сверху вниз, открывая Тайную Тропу.
— Ко мне пойдем. Там и договорим… — он осекся и удивленно уставился на пустоту перед собой. — Не понял?..
До меня дошло мгновением позже. Тропа не открылась!
Мимо нас вперед рванулся Финист. В два прыжка миновал крыльцо и бросился на землю, знатно приложившись об оную головой.
И — ничего!
Встал, оглянулся смущенно, отряхнул одежду и повернулся к нам:
— Странно. Не могу облик соколиный принять. Будто и нет этого облика вовсе. Что происходит-то?
— Магии нет, — мрачно произнес Наволод. — Колдовство больше не действует.
— Как это не действует? — пробормотала я, а перед внутренним взором вспыхнула картинка пустеющего Кощеева царства. Осыпающиеся кучками костей скелеты, исчезающая нежить…
А там же сокровищница!
— Не о том волнуешься, — услышав мой испуганный вздох, ответил Наволод. — До Кощеева царства топать не меньше месяца от ближайшего города. А еще подводы, да телеги с собой тащить. Чаща лесная, болота — все охотников до кощеева добра задержит. Да еще и река Смородина, которую без магии не пересечь, имеется. Лучше подумай о том, что Кощей сейчас свое бессмертие утратил. Оно все ж от магии шло, как и соколиный облик Финиста.
— Как утратил? — выдохнула я ошарашено, а потом, осознав весь масштаб катастрофы, сглотнула вставший в горле от страха комок. — Погоди. Значит… значит, и я тоже? Я могу умереть?
Надо было что-то делать, куда-то идти, может, даже сражаться с кем-то, но лично у меня случился легкий ступор. Ведь единственная моя страховка в этом мире, судя по всему, больше не работает, и случись мне, скажем, выпасть из окна или попасть под горячую руку того же ведьмака Иванушки, как это веселое приключение завершится. Совсем.
Все-таки наличие бессмертия давало некоторое спокойствие по поводу дальнейшего будущего. Теперь я его лишилась и где-то в глубине сознания возникла трусливенькая такая мыслишка — может и впрямь свалить обратно к бабуле? Уверена, Карачун не откажет. А там уж и без бессмертия можно нормально прожить. Скучно, обычно, но можно.
Хотя… стоп! Какой Карачун, если магия пропала? Сможет ли он переход-то открыть? Или на путешествия между мирами магия не нужна, а это, так сказать, врожденное свойство организма? Но и бессмертие в таком случае тоже врожденное?
Я чувствовала, что совсем запуталась. Понимала только одно: проверять на собственном опыте, смогу я ожить после смерти или нет, не буду однозначно.
— Ты свой Источник чувствуешь? — тем временем спросил Наволод Финиста, делая шаг в отбрасываемую корчмой тень, чтобы меньше бросаться людям в глаза.
Сокол нахмурился и задрал голову к небу. Закрыл глаза и словно потянул воздух носом, весь вытягиваясь в струнку. Потом тяжело выдохнул и отрицательно качнул головой:
— Нет. Словно закрыли его от меня напрочь. Как такое возможно вообще? Какая силища должна быть, чтоб сотворить подобное?
— Вот и я примерно то же ощущаю, — подтвердил Наволод. — Лишился мир магии. Ни крупицы ее не осталось, чтобы нам хоть до своих Источников дотянуться.
— Главное, чтоб не дотянулся кто-то другой, — пробормотала я. — Вам-то нечего опасаться. Один Источник в небесах высоко, второй в недрах горы скрыт. У какого-нибудь Морского Царя вообще на дне океана. А вот мой сейчас доступнее некуда. Вместе с сокровищницей…
Да, наверное, стресс был тому виной, но растерянное, испуганное сознание цеплялось за сокровищницу как за какой-то сверхважный якорь. Ценность, забота о которой не давала мне окончательно впасть в панику.
Спасибо, хоть мои спутники это поняли и не стали подшучивать. Вместо этого еще раз напомнили о реке Смородине и невозможности ее пересечь ни пешему, ни конному.
А вокруг становилось все более оживленно. Несмотря на ранний час, местный народ не привык прохлаждаться в постелях, и уже принимался за работу, неспешно и размеренно. Судя по всему, никто еще не понял, что магия исчезла. Да и с чего простому люду сильно переживать по этому поводу? Корову подоить, коня в телегу запрячь или на рыбалку сходить, колдовство не требуется, а только руки умелые.
— И что делать будем? — спросила я. — Что-то ведь надо?
— Для начала поговорим с моей матерью, — решил Наволод. — Она через Медную гору всю землю слышит, может, успела почувствовать что-нибудь важное.
— Угу. Только от Берендеевой столицы до Медной горы месяца два ходу, — буркнул Финист.
— А это смотря как идти будем. — Наволод неожиданно усмехнулся.
— Неужели?..
— Да. Навь я чувствую по-прежнему, — подтвердил догадку Финиста он.
— Но как? И, получается, переходы между мирами тоже работают? — Во мне вновь вспыхнула надежда. Если найти Карачуна, или как-то дать знать бабушке, где я…
— Вряд ли, ведь в твоем мире тоже нет магии. Значит и там сил на переход не взять, — разочаровал Наволод. — А вот дверь в мир мертвых всегда открыта. Упокоение неприкаянных душ от магии не зависит.
— А-а…
Я разочарованно вздохнула.
— Ты с нами? — спросил Наволод у Финиста.
Тот вновь бросил тоскливый взгляд на безоблачное небо и согласно кивнул:
— С вами. Нельзя это дело так оставлять, тут и думать нечего. И пока ясности никакой нет, думаю, держаться вместе сподручней. Одна голова хорошо, а две…
— Три, — поправила я.
— А три лучше, — закончил Финист и тут же обеспокоенно уточнил: — Ты, надеюсь, не здесь проход в Навь открывать собрался?
Наволод недоуменно изогнул бровь.
— Даже не думай, — твердо сказал Финист. — Не к чему людей местных пугать. Да и Прокопу окончательно репутацию испортить можем. Люди и так судачить будут, что у него по вечерам булки пляшут да танцы непотребные с приезжими девами случаются. Так еще и врат в навье царство к тому не хватает. Обидится Прокоп, а он мне друг давний.
— Мне кажется, что про «непотребные танцы» прослышав, на репутацию заведения никто обращать внимания не будет, — смущенно буркнула я себе под нос. Похоже, мой тверк тут запомнят надолго.
— Тогда выдвигаемся к воротам, да побыстрей, пока народу вокруг не так много, — сказал Наволод. — И так обликом своим внимание привлекаю. Люди нервничать начинают.
— Идите вперед, я догоню, — кивнул Финист. — Надо Колобка пристроить. Скажу Прокопу, чтоб спрятал его покуда у себя, да не вздумал нашего сотоварища никому на стол класть.
С этими словами он скрылся за дверьми корчмы, а мы двинулись вперед.
Хорошо, что городские ворота были неподалеку. Как и когда-то в Аграбе, на ауру Белого князя люди реагировали нервно и провожали подозрительными взглядами.
Финист догнал нас у самых ворот. Сказал, что с Колобком все уладил. Прокоп клятвенно пообещал беречь этот хлеб, словно он его дитя собственное. Взамен взяв с Финиста слово, что тот у меня песни, которые вчера пела, слово в слово запишет, да ему и принесет. Уж больно они хозяину по душе пришлись.
За пределы Береславля мы вышли с первыми купцовыми подводами, как только по утреннему времени открыли ворота. Стража, было, дернулась в сторону Наволода, но была вовремя перехвачена Финистом, у которого и здесь нашлись знакомцы.
Отойдя подальше, мы свернули с тракта и слегка углубились в лес, где Наволод, наконец, остановился и открыл проход в мир неупокоенных душ.
Холод Нави вырвался в здешнее лето, заставив листья на деревьях скукожиться, а траву покрыться инеем.
— Давайте! — скомандовал князь. — Я последний.
Финист кивнул и спокойно шагнул в прореху, словно такие вот переходы ему совершенно не в новинку. Я бросилась за ним, внутренне готовясь к удару стужи, но рука Наволода, перехватившая меня за плечо, заставила остановиться.
— Кольцо возьми, — сказал он, не глядя на меня. — По Нави путешествовать, сама знаешь, небезопасно. А так хоть защищена будешь. Тем более, что с твоим бессмертием все неясно.
Я раздумывала только одно мгновение и, взяв кольцо, надела его на палец. Мало ли что? Жить-то хочется! Однако сразу предупредила:
— Ситуация обязывает. Но это не означает, что я вновь твоя невеста.
И, дождавшись согласного кивка уже-не-жениха, шагнула в портал.
Попадание в Навь можно описать одной фразой: «Каждый раз как в первый раз». Ну нельзя привыкнуть к этому холоду, который словно вытягивает из тебя жизненное тепло, взамен обещая вечный покой. Хотя, судя по обитающим здесь созданиям, покой им только снился.
Я чуть не ткнулась в спину замершего Финиста. Тот не отводил взгляда от серой пустынной равнины, расстилающейся перед нами, и встающего за горизонтом голубого зарева, от которого сполохами по темному разбегались волны бледного огня.
— А это еще что такое? — раздался за спиной изумленный голос Наволода. — Откуда тут Мертвый огонь гуляет?!
Ой.
Я вспомнила, как отбивалась от здешних тварей, задействовав его кольцо, и неуверенно обернулась, кусая губы. Наволод стоял и ошеломленно смотрел на небо.
— Пришла беда, откуда не ждал, — сквозь зубы проговорил он. — Что за колдун новый объявился, да мою силу использовал?
— Что происходит? — отрывисто уточнил Финист.
Было видно, что находиться здесь Соколу тяжело. Даже несмотря на то, что он колдун и намного более вынослив, чем обычные люди.
— Мертвый огонь Навь сжигает, да души беспокоит, — с тревогой пояснил Наволод. — Качается тут все, слышу, как мировые швы трещат. Не выдержит крепь, распадется, и выплеснется Навье царство в мир живых.
Ой еще раз!
Я почувствовала, что схватку с охватившим меня ознобом проигрываю. Это что же я наделала-то?
— Простите, — сорвалось с губ само собой. — Я не хотела…
— Что? — переспросил недоуменно Наволод, но, едва оценив виноватое выражение на моем лице, помрачнел и негромко приказал: — Говори.
И было в его голосе нечто такое, что ослушаться я не могла. Даже Финист слегка поежился.
Сглотнув, я на всякий случай отступила на пол шага и как на духу рассказала подробности своего побега из дворца Карачуна. Холод, проникавший в кости все настойчивей, неимоверно способствовал тому, чтобы рассказ получился как можно более лаконичным.
Мы с Яром облегченно вздохнули. Значит, шанс скрыться от заботливых родственничков еще оставался. Главное, не терять времени, а то купец, с которым Финист договорился, без меня уедет.
— Вот и отлично. — Я начала подниматься с места. — В таком случае, мне пора.
Внезапно какая-то неведомая сила мягко заставила сесть меня обратно за стол.
— Мы еще не поговорили, Марья, — произнес Белогор.
Устремленный на меня взгляд бывшего жениха был тверд и не оставлял сомнений: без задушевного разговора я из корчмы не выйду.
Вот ведь!
— Не думаю, что этот разговор что-то изменит, — хмуро сказала я.
— И все же ты должна выслушать объяснение тому, что видела, — с нажимом продолжал стоять на своем он.
Ничего не оставалось делать, как кивнуть.
— Хорошо. Я слушаю.
— К Морскому Царю я пришел за помощью и с надеждой стать союзниками, — заявил он. — Моргана сбежала и нет гарантий, что она не попытается вновь захватить Медную гору. А после того, как ты исчезла, пропала связь с Источником Мертвой воды, что меня ослабило. Поначалу я думал, что смогу найти какой-то выход, что время еще есть, но буквально два дня вдруг почувствовал странный всплеск чужой силы у Источника Мертвой горы, после чего он стал нестабилен. Кто-то пытался обратиться к Мертвому огню!
— Кто? — удивленно спросил Финист.
— Да кабы я знал! — Белогор сердито выдохнул.
А вот я знала. Но признаваться пока не спешила. Все-таки, путешествие через Навь — не то, о чем хочется рассказывать.
— Собственно, поэтому я и посчитал, что времени на размышления больше нет, и отправился к Морскому Царю вновь договариваться об условиях сотрудничества. — продолжил тем временем Белогор. — Но этот старый карп упорно пихал мне свою дочку. Именно в этот момент ты, Марья, и увидела меня через зеркало Василисы.
Я недоверчиво хмыкнула.
— Ты ведь сама сказала: что Живая, что Мертвая вода — все равно. Так зачем бы я искал тебя, если бы мне действительно был нужен только Источник? — добавил Белогор.
Хм. Вообще-то логично. Если бы не одно «но».
Если Белогору нужен союзник с Источником, и не более того, почему он обратился к Царю Морскому? Почему именно к нему, хотя…
— А вы ведь с Финистом давно знакомы? И хорошо, как я понимаю? — вкрадчиво уточнила я.
— Да. — Оба кивнули.
— Так почему ты у него поддержки не просишь? — Я торжествующе посмотрела на Белогора. — Почему не идешь к другу, а прямиком бежишь к Царю Морскому, у которого дочь взрослая и незамужняя? Красивая у тебя история, да только не складывается она ни фига!
— Марья…
— Что — Марья? — перебила Белогора я. — Думаешь, ревность изобразишь, лапшу мне на уши навешаешь, и довольно? Только я не дура, я логически мыслить умею! Тебе не только союзник понадобился, тебе полная власть над Источником нужна!
— Марья, ты все же слишком поспешно судишь, — попытался вмешаться уже Финист.
Однако я только скривилась.
— Поспешно? Я, по крайней мере, с замужеством не спешу, в отличие от него! Вот правильно Василиса говорила…
— Хватит!
От резкого окрика и удара по столу белогорова кулака, я едва не подпрыгнула и, замолчав, нервно моргнула.
— Василиса тебе могла сказать, что угодно! — рыкнул он. — Но разве я говорил, что согласен на Варваре жениться? Разве я об этом сказал?!
— Откуда мне знать? Я не весь твой разговор с будущими родственниками слышала! — огрызнулась я.
— Вот именно! — припечатал Белогор. — Дослушала бы, а потом виноватым делала, если бы было за что!
Глаза колдуна от злости блеснули зеленью…
А потом вдруг резко и волосы побелели, и лицо изменилось, проявив истинные Наволодовы черты.
— Эй, друг, — тихо сказал Финист, оглянувшись. — Ты это чего? Понимаю, нервы сдают, но человечий облик-то верни, а то хозяин заподозрит чего недоброе, да вновь за дубинку возьмется.
Белогор… нет, уже не Белогор — Наволод удивленно посмотрел на него, потом с неменьшим удивлением уставился на побледневшую кожу рук и белоснежные пряди:
— Хм? Я, вообще-то, и не собирался его снимать…
— Я чувствую что-то странное, — перебил его внезапно обеспокоившийся посох. — Вернее, странно то, что я ничего не чу…
Яр неожиданно замолчал. Глаза черепа потухли, а нижняя челюсть безжизненно отвалилась вниз.
— Не поняла?.. — недоуменно уставилась на него я, и тут раздался звук упавшего со стула Колобка.
Охнув, я бросилась его поднимать и вот тут окончательно испугалась, потому что в руках оказался обычный хлеб! У Колобка исчезли руки-ноги, пропали глаза и рот. Сейчас это был простой ком запеченного теста.
Я бережно положила его на стол, ровно в тот момент, когда, тревожно тренькнув напоследок, замолчали гусли-самогуды.
— Сдается мне, не к добру это все, — с тревогой пробормотал Финист и посмотрел на Наволода. — Хватай Марью и уматывайте по Тропе отсюда. Нутром беду чую.
— Согласен. Уходим, — кивнул тот и, схватив меня за руку, быстрым шагом направился к выходу.
Сопротивляться и не подумала. Выяснение личных отношений — это одно, а перспектива реальной опасности — совсем другое. В этом случае, как бы я к Наволоду ни относилась, от защиты Белого князя отказываться глупо.
Финист бросился следом.
Едва мы оказались на улице, Наволод провел правой рукой сверху вниз, открывая Тайную Тропу.
— Ко мне пойдем. Там и договорим… — он осекся и удивленно уставился на пустоту перед собой. — Не понял?..
До меня дошло мгновением позже. Тропа не открылась!
Мимо нас вперед рванулся Финист. В два прыжка миновал крыльцо и бросился на землю, знатно приложившись об оную головой.
И — ничего!
Встал, оглянулся смущенно, отряхнул одежду и повернулся к нам:
— Странно. Не могу облик соколиный принять. Будто и нет этого облика вовсе. Что происходит-то?
— Магии нет, — мрачно произнес Наволод. — Колдовство больше не действует.
— Как это не действует? — пробормотала я, а перед внутренним взором вспыхнула картинка пустеющего Кощеева царства. Осыпающиеся кучками костей скелеты, исчезающая нежить…
А там же сокровищница!
— Не о том волнуешься, — услышав мой испуганный вздох, ответил Наволод. — До Кощеева царства топать не меньше месяца от ближайшего города. А еще подводы, да телеги с собой тащить. Чаща лесная, болота — все охотников до кощеева добра задержит. Да еще и река Смородина, которую без магии не пересечь, имеется. Лучше подумай о том, что Кощей сейчас свое бессмертие утратил. Оно все ж от магии шло, как и соколиный облик Финиста.
— Как утратил? — выдохнула я ошарашено, а потом, осознав весь масштаб катастрофы, сглотнула вставший в горле от страха комок. — Погоди. Значит… значит, и я тоже? Я могу умереть?
Глава 6
Надо было что-то делать, куда-то идти, может, даже сражаться с кем-то, но лично у меня случился легкий ступор. Ведь единственная моя страховка в этом мире, судя по всему, больше не работает, и случись мне, скажем, выпасть из окна или попасть под горячую руку того же ведьмака Иванушки, как это веселое приключение завершится. Совсем.
Все-таки наличие бессмертия давало некоторое спокойствие по поводу дальнейшего будущего. Теперь я его лишилась и где-то в глубине сознания возникла трусливенькая такая мыслишка — может и впрямь свалить обратно к бабуле? Уверена, Карачун не откажет. А там уж и без бессмертия можно нормально прожить. Скучно, обычно, но можно.
Хотя… стоп! Какой Карачун, если магия пропала? Сможет ли он переход-то открыть? Или на путешествия между мирами магия не нужна, а это, так сказать, врожденное свойство организма? Но и бессмертие в таком случае тоже врожденное?
Я чувствовала, что совсем запуталась. Понимала только одно: проверять на собственном опыте, смогу я ожить после смерти или нет, не буду однозначно.
— Ты свой Источник чувствуешь? — тем временем спросил Наволод Финиста, делая шаг в отбрасываемую корчмой тень, чтобы меньше бросаться людям в глаза.
Сокол нахмурился и задрал голову к небу. Закрыл глаза и словно потянул воздух носом, весь вытягиваясь в струнку. Потом тяжело выдохнул и отрицательно качнул головой:
— Нет. Словно закрыли его от меня напрочь. Как такое возможно вообще? Какая силища должна быть, чтоб сотворить подобное?
— Вот и я примерно то же ощущаю, — подтвердил Наволод. — Лишился мир магии. Ни крупицы ее не осталось, чтобы нам хоть до своих Источников дотянуться.
— Главное, чтоб не дотянулся кто-то другой, — пробормотала я. — Вам-то нечего опасаться. Один Источник в небесах высоко, второй в недрах горы скрыт. У какого-нибудь Морского Царя вообще на дне океана. А вот мой сейчас доступнее некуда. Вместе с сокровищницей…
Да, наверное, стресс был тому виной, но растерянное, испуганное сознание цеплялось за сокровищницу как за какой-то сверхважный якорь. Ценность, забота о которой не давала мне окончательно впасть в панику.
Спасибо, хоть мои спутники это поняли и не стали подшучивать. Вместо этого еще раз напомнили о реке Смородине и невозможности ее пересечь ни пешему, ни конному.
А вокруг становилось все более оживленно. Несмотря на ранний час, местный народ не привык прохлаждаться в постелях, и уже принимался за работу, неспешно и размеренно. Судя по всему, никто еще не понял, что магия исчезла. Да и с чего простому люду сильно переживать по этому поводу? Корову подоить, коня в телегу запрячь или на рыбалку сходить, колдовство не требуется, а только руки умелые.
— И что делать будем? — спросила я. — Что-то ведь надо?
— Для начала поговорим с моей матерью, — решил Наволод. — Она через Медную гору всю землю слышит, может, успела почувствовать что-нибудь важное.
— Угу. Только от Берендеевой столицы до Медной горы месяца два ходу, — буркнул Финист.
— А это смотря как идти будем. — Наволод неожиданно усмехнулся.
— Неужели?..
— Да. Навь я чувствую по-прежнему, — подтвердил догадку Финиста он.
— Но как? И, получается, переходы между мирами тоже работают? — Во мне вновь вспыхнула надежда. Если найти Карачуна, или как-то дать знать бабушке, где я…
— Вряд ли, ведь в твоем мире тоже нет магии. Значит и там сил на переход не взять, — разочаровал Наволод. — А вот дверь в мир мертвых всегда открыта. Упокоение неприкаянных душ от магии не зависит.
— А-а…
Я разочарованно вздохнула.
— Ты с нами? — спросил Наволод у Финиста.
Тот вновь бросил тоскливый взгляд на безоблачное небо и согласно кивнул:
— С вами. Нельзя это дело так оставлять, тут и думать нечего. И пока ясности никакой нет, думаю, держаться вместе сподручней. Одна голова хорошо, а две…
— Три, — поправила я.
— А три лучше, — закончил Финист и тут же обеспокоенно уточнил: — Ты, надеюсь, не здесь проход в Навь открывать собрался?
Наволод недоуменно изогнул бровь.
— Даже не думай, — твердо сказал Финист. — Не к чему людей местных пугать. Да и Прокопу окончательно репутацию испортить можем. Люди и так судачить будут, что у него по вечерам булки пляшут да танцы непотребные с приезжими девами случаются. Так еще и врат в навье царство к тому не хватает. Обидится Прокоп, а он мне друг давний.
— Мне кажется, что про «непотребные танцы» прослышав, на репутацию заведения никто обращать внимания не будет, — смущенно буркнула я себе под нос. Похоже, мой тверк тут запомнят надолго.
— Тогда выдвигаемся к воротам, да побыстрей, пока народу вокруг не так много, — сказал Наволод. — И так обликом своим внимание привлекаю. Люди нервничать начинают.
— Идите вперед, я догоню, — кивнул Финист. — Надо Колобка пристроить. Скажу Прокопу, чтоб спрятал его покуда у себя, да не вздумал нашего сотоварища никому на стол класть.
С этими словами он скрылся за дверьми корчмы, а мы двинулись вперед.
Хорошо, что городские ворота были неподалеку. Как и когда-то в Аграбе, на ауру Белого князя люди реагировали нервно и провожали подозрительными взглядами.
Финист догнал нас у самых ворот. Сказал, что с Колобком все уладил. Прокоп клятвенно пообещал беречь этот хлеб, словно он его дитя собственное. Взамен взяв с Финиста слово, что тот у меня песни, которые вчера пела, слово в слово запишет, да ему и принесет. Уж больно они хозяину по душе пришлись.
За пределы Береславля мы вышли с первыми купцовыми подводами, как только по утреннему времени открыли ворота. Стража, было, дернулась в сторону Наволода, но была вовремя перехвачена Финистом, у которого и здесь нашлись знакомцы.
Отойдя подальше, мы свернули с тракта и слегка углубились в лес, где Наволод, наконец, остановился и открыл проход в мир неупокоенных душ.
Холод Нави вырвался в здешнее лето, заставив листья на деревьях скукожиться, а траву покрыться инеем.
— Давайте! — скомандовал князь. — Я последний.
Финист кивнул и спокойно шагнул в прореху, словно такие вот переходы ему совершенно не в новинку. Я бросилась за ним, внутренне готовясь к удару стужи, но рука Наволода, перехватившая меня за плечо, заставила остановиться.
— Кольцо возьми, — сказал он, не глядя на меня. — По Нави путешествовать, сама знаешь, небезопасно. А так хоть защищена будешь. Тем более, что с твоим бессмертием все неясно.
Я раздумывала только одно мгновение и, взяв кольцо, надела его на палец. Мало ли что? Жить-то хочется! Однако сразу предупредила:
— Ситуация обязывает. Но это не означает, что я вновь твоя невеста.
И, дождавшись согласного кивка уже-не-жениха, шагнула в портал.
Попадание в Навь можно описать одной фразой: «Каждый раз как в первый раз». Ну нельзя привыкнуть к этому холоду, который словно вытягивает из тебя жизненное тепло, взамен обещая вечный покой. Хотя, судя по обитающим здесь созданиям, покой им только снился.
Я чуть не ткнулась в спину замершего Финиста. Тот не отводил взгляда от серой пустынной равнины, расстилающейся перед нами, и встающего за горизонтом голубого зарева, от которого сполохами по темному разбегались волны бледного огня.
— А это еще что такое? — раздался за спиной изумленный голос Наволода. — Откуда тут Мертвый огонь гуляет?!
Ой.
Я вспомнила, как отбивалась от здешних тварей, задействовав его кольцо, и неуверенно обернулась, кусая губы. Наволод стоял и ошеломленно смотрел на небо.
— Пришла беда, откуда не ждал, — сквозь зубы проговорил он. — Что за колдун новый объявился, да мою силу использовал?
— Что происходит? — отрывисто уточнил Финист.
Было видно, что находиться здесь Соколу тяжело. Даже несмотря на то, что он колдун и намного более вынослив, чем обычные люди.
— Мертвый огонь Навь сжигает, да души беспокоит, — с тревогой пояснил Наволод. — Качается тут все, слышу, как мировые швы трещат. Не выдержит крепь, распадется, и выплеснется Навье царство в мир живых.
Ой еще раз!
Я почувствовала, что схватку с охватившим меня ознобом проигрываю. Это что же я наделала-то?
— Простите, — сорвалось с губ само собой. — Я не хотела…
— Что? — переспросил недоуменно Наволод, но, едва оценив виноватое выражение на моем лице, помрачнел и негромко приказал: — Говори.
И было в его голосе нечто такое, что ослушаться я не могла. Даже Финист слегка поежился.
Сглотнув, я на всякий случай отступила на пол шага и как на духу рассказала подробности своего побега из дворца Карачуна. Холод, проникавший в кости все настойчивей, неимоверно способствовал тому, чтобы рассказ получился как можно более лаконичным.
