Согнув ручку в некоторое подобие подставки, Белоснежка аккуратно установила зеркальце на стол, направив как раз на нужную стену. После чего попросила:
— Нельзя ли чуть убавить свет?
Хм. Мне кажется, или она аналог кинопроектора мастерит?
По взмаху руки Хозяйки Медной горы слуги быстро притушили несколько светильников, и в зале потемнело.
Ну точно проектор будет!
— Чего желаете увидеть сначала? — уточнила Белоснежка.
— Сокровищницу мою, — тут же брякнула я, но сразу исправилась: — Точнее, если можно, царство Кощеево. Интересно, как там мой папочка без колдовства своего поживает.
Белоснежка кивнула и начала декламировать:
— Свет мой зеркальце скажи
Да всю правду доложи…
Ну и дальше по тексту про «всех прекрасней и милее».
Удивленно моргнув, я шепнула Наволоду:
— Я вообще-то про Кощея спрашивала. Зачем она конкурс красоты устроить решила?
— С помощью слов этих зеркало силу в себе пробуждает для прогляда далекого, — также шепотом пояснил он. — Не волнуйся. Сейчас все увидим.
— А-а, — протянула я и уже с любопытством принялась наблюдать за появившимся едва заметным голубоватым ореолом вокруг артефакта.
А едва Белоснежка замолчала, уже не удивилась, когда зеркало певучим голосом принялось отвешивать ей комплименты. Хотя, будем честны, в случае Белоснежки то не комплименты, а констатация факта.
Наконец церемониал был соблюден, и Белоснежка попросила:
— Покажи мне, зеркальце-свет, что нынче в царстве царя Кощея происходит. Да и самого его покажи.
В нетерпении я, было, начала подниматься с кресла, чтобы, если что, подойти к изображению поближе, но ровно в тот же момент зеркало нервно воскликнуло:
— Покажу, только вон ту разорительницу от меня подальше держите! Она уже два средства связи сломала, не хочу стать ее третьей жертвой!
Я аж ойкнула от неожиданности. Вот чего-чего, а обвинений в вандализме в свою сторону я никак не ожидала. И от кого? От какого-то зеркала!
— Не обижайся, пожалуйста, — тотчас попросила Белоснежка. — Просто мое зеркальце тебя побаивается. Слух идет, что с волшебными средствами прогляда у тебя отношения не складываются. Блюдо у Кащея, зеркало у Василисы... Вот оно и волнуется. Уж не обессудь…
— Да ничего. Все нормально, — пробормотала я и опустилась обратно в кресло, чувствуя, что щеки слегка покраснели. Хорошо, что в зале сейчас полутьма и вряд ли кто заметит.
Надо же! Слава-то, оказывается, впереди меня несется. А я всего-то съела (случайно, между прочим!) волшебное яблоко, которое по блюду каталось, да в расстроенных чувствах Василисино зеркало разбила слегка… Ну ладно, не слегка. Вдребезги. Но все равно не специально!
Однако опасения очередного артефакта и его владелицы все же были понятны, поэтому я решила не обижаться. Все-таки это зеркало — едва ли не единственная на данный момент рабочая магическая вещь осталась.
Тем временем из артефакта вырвался яркий световой луч, очертив на стене, как я и предполагала, светлый прямоугольник экрана.
— «Коламбия пикчерс» представляет, — не удержалась от тихого комментария я, глядя как на «экране» медленно проявляются знакомые пейзажи.
Видимость была четкая и хорошая, так что зря я опасалась. Пустошь, лесок на горизонте, река Смородина, Калинов мост… даже избушка бабы Яги была на месте.
Вот только около избушки меланхолично рвал траву здоровый черный, но на вид совершенно обычный Конь. А подле моста, прямо на земле сидел Кощей и смачно, со вкусом ругался:
— Ах ты ж волчья сыть, травяной мешок! Реку пересечь не в силах! Я ж тебя мясом кормил, травяными настоями поил, и где благодарность?!
Однако Конь молча щипал траву, абсолютно равнодушный к словам хозяина.
— Сам подумай, кляча копытная, как я во дворец попаду, а? — продолжал неистовствовать Кощей. — Избушка еще эта дурная! Магия пропала, так совсем стала курица курицей, даром, что только ноги от птицы достались. Ну и зачем тебе ноги? — вопросил он, обращаясь уже к избе. — Зачем, я спрашиваю?! Коль ты теперь и ходить не можешь. Какой из тебя страж моста?
Он поднялся и сделал несколько шагов в сторону Калинового моста, раскаленного и полыхавшего багровым. Река Смородина, несмотря на то что магия пропала, совершенно не думала угасать, а все также бурлила раскаленным своим нутром.
— Кто так строит? Ну кто так строит?! — зло выдохнул он, не приближаясь, однако к мосту близко. А потом выдал такую длинную ругательную тираду, самым немыслимым образом сплетая воедино и избушку, и Коня, и мост, и реку Смородину, что заслушалась даже я. А Финист и вовсе хмыкнул и лоб наморщил, явно запоминая услышанное.
— Похоже, проблема у Кощея серьезная, — констатировала Хозяйка Медной горы. — В неудачный момент его исчезновение магии застало. Через мост сам Кощей теперь перебраться не в силах, Конь больше горы не перепрыгивает. Слышала я, конечно, что у Яги в избушке башмаки железные есть, чтоб мост пересечь… — она не закончила, потому что в этот момент зеркало показало нам две больших железных лепешки, раскаленных и медленно покрывающихся окалиной. Трава вокруг них превратилась в пепел.
— Нет там больше башмаков, — подвел итог Наволод. — Без колдовства, в них заключенного, жар Смородины простое железо не сдержит. Как Кощей сам без ног не остался, ума не приложу.
— Что еще посмотреть желаете? — спросила Белоснежка тихо, похоже, только сейчас начиная всерьез проникаться сложившейся ситуацией.
Ей не ответили. В зале наступило молчание. Даже зеркало каким-то образом приглушило звук.
— Есть одна старая легенда, — наконец произнесла Хозяйка, задумчиво глядя на «экран» и Кощея, который достал меч и теперь остервенело рубил им какой-то куст в отдалении. — О месте волшебном, ото всех зачарованном. Находится там Исток первородный, откуда все Источники силу свою берут. И будто бы Исток тот один, но одновременно их много…
— Что это за легенда? Ты ничего об Истоке раньше мне не рассказывала, — нахмурился Наволод.
— Потому не рассказывала, чтобы ты искать его не начал, — ответила Хозяйка с явной неохотой. — Ведь из того места даже твой отец не вернулся. Об Истоке именно он мне поведал, прежде чем к нему уйти.
— Еще лучше. — Глаза Наволода сердито сверкнули. — Ведь я с детства спрашивал, куда он пропал! А ты молчала! Твердила, что не знаешь!
— Все лучше молчать, чем потерять еще и сына! — отрезала Хозяйка.
А я поймала себя на мысли, что ведь совершенно и не знаю, кто отец Наволода. Что из себя представляет тот, чьего сына зовут князем Нави? И… и что же это за место, где даже отец сильнейшего колдуна сгинул?
— Так и что там с этим Истоком? — осторожно спросила я.
Хозяйка глубоко вздохнула, успокаиваясь, и ответила:
— Говорят, Марья, что и в твоем мире раньше магия была. Да только со временем высохли ваши Источники. И причина тому была в том, что Исток в твоем мире иссяк… или, что куда более вероятно, его кто-то перекрыл.
— В моем мире тоже была магия? — Я ошеломленно уставилась на нее. — И какой-то гад ее просто взял и уничтожил? Поэтому теперь у нас самолеты на керосине вместо экологических ковров-самолетов, а вместо скатерти-самобранки — шаурма и прочие Макдональдсы?! Офигеть! Пусть зеркало нам Исток покажет! — решительно потребовала я у Белоснежки. — А мы туда сходим и разберемся с вандалом.
Та кивнула и обратилась к зеркалу.
Прямоугольник света на стене замерцал. Исчезла Смородина, пропал в тумане помех Кощей. А потом «экран» стал черным, словно на стену кто-то плеснул чернилами, которые застыли в виде прямоугольника.
— Увы, — Белоснежка развела руками. — Боюсь, что мое зеркало бессильно. Или такого места и вовсе нет, или, как сказали, оно зачарова…
Громкое шипение прервало ее на полуслове. А ставший черным «экран» вдруг вздулся пузырем, внутри которого заклубился черный жуткий дым.
Умом я понимала, что такого просто не может быть. Ведь «экран» этот — всего лишь световой луч, испускаемый волшебным зеркалом. Свет не может превратиться в пузырь, наполненный тьмой!
Но тут шипение сменилось треском. Резко отделившись от стены, «пузырь» стремительно рванулся к зеркалу, и зал наполнился звоном разлетевшихся осколков!
Наш волшебный передатчик был уничтожен.
— Это не я… — промямлила я, глядя на ошеломленное лицо Белоснежки. — Я только спросила…
К счастью, обвинять меня в уничтожении очередного средства связи не стали. Слишком велико было потрясение от увиденного. Судя по растерянным лицам присутствующих, произошедшее для всех оказалось полнейшей неожиданностью.
— Да как же это? — пробормотал Финист. — Что это было? И как смогло?
Хозяйка Медной горы выпрямилась. Глаза ее поменяли цвет, став из зеленых серо-стальными, и даже сверкнули настоящей сталью. Лицо на одно неуловимое мгновение превратилось в самую настоящую каменную маску.
Вот только когда она снова приняла обычный облик, то вид имела по-настоящему растерянный.
— Нет у меня для тебя ответов, Финист, — произнесла она. — Неведомо мне, ни что это было, ни по чьему наказу появилось.
Вот теперь, когда столь могучий горный дух признал собственное бессилие, мне стало окончательно не по себе.
Белоснежка тем временем, бережно собирала с пола осколки. Руки у нее заметно дрожали. И, как мне показалось, не столько от огорчения от уничтоженной вещи, сколько от увиденного.
— Не ведомо? — Наволод помрачнел. — Но ведь ничто не может произойти на Горе без твоего пригляда! Ты ведь все видишь! И муравейник на южном склоне, что ветром разметало. И на западе у подножья мышь, что выводок принесла. В штольнях разговоры гномов слышишь! А того, кто в сердце Горы силу свою использовал, не ощутила?
Ничего не ответила на это Хозяйка. Только головой качнула огорченно. Правда, потом прислушалась к чему-то, нахмурилась и неожиданно сообщила:
— Не спешите расстраиваться. Гость к нам пожаловал и, сдается мне, неспроста.
— Что? Кто? Где? — Мы с Финистом заозирались по сторонам. Даже Белоснежка спешно сложила собранные осколки на край стола и поднялась.
Наволод же просто вопросительно взглянул на мать.
— Уже сопровождают его сюда, — ответила та на невысказанный вопрос. — Карачун, Царь Морозный, к нам пожаловал.
Вот кого не ждали!
Вспомнив свой побег и рассерженный крик Карачуна вдогонку, я нервно сглотнула.
— Марья? — Видимо что-то отразилось на моем лице, так как Наволод в два шага оказался рядом. — Что случилось?
— Да ничего, просто с Карачуном встречаться не сильно хочется, — пробормотала я.
— Причина?
— Я ведь говорила, как в этот мир попала?
— Ты заключила с Карачуном сделку, я помню, — кивнул он.
— Ну-у да, но, понимаешь, там не все так просто было, — призналась я. — Карачун меня слегка обманул и запер в своем ледяном дворце на пятьдесят лет минимум, спрятав под заклинанием Вьюги, чтобы никто найти не смог. Поэтому мне через Навь сбежать пришлось, а Карачун из-за этого сильно разозлился. Так что, кто знает, что сейчас придет этому старику в голову?
— Вот как? — Наволод холодно улыбнулся. — Пятьдесят лет, значит? Это он сильно зря… Но о Карачуне не беспокойся. Я рядом. Ничего он тебе теперь не сделает.
И такая в его голосе прозвучала уверенность, что страх как-то разом отступил, а на душе потеплело. Так что, когда двери, наконец, открылись и в зал собственной персоной вошел Карачун, я даже не дрогнула.
Пристукивая резным посохом по каменному полу, Карачун приблизился и внимательно оглядел всех из-под кустистых бровей. Заметив меня, нахмурился, желая что-то сказать, но потом встретился взглядом с Наволодом и отвел глаза. Поклонился Хозяйке Медной горы и басовито поприветствовал:
— Здравствуй, Царица Малахитница!
— И тебе здоровья, Карачун-царь, — откликнулась та. — С чем прибыл к нам? По нужде, или проведать решил?
— По нужде, царица, по нужде, — ответил Карачун. — Сама, чай, знаешь, по какой именно.
Хозяйка усмехнулась:
— Знаю, верно. Беда у нас сейчас единая: Источники силой колдовской делиться перестали. Да только если из-за этого ты прибыл, то вопрос у меня имеется: как ты так быстро до Медной Горы добрался? Ведь без магии-то тебе сюда не один месяц ходу.
— Если своими ногами, то так и есть, — не стал спорить Карачун. — Да только я через другой мир шел.
Услышав это, я едва в ладоши не хлопнула от радости.
— Значит, переходы между мирами все-таки работают? Но как?
— Да, — подтвердил Карачун. — Сила, чтоб переход открыть, от стены, миры разделяющей, берется. Поэтому от Источников не зависит. Никак домой захотела? Я вернуть могу…
— Нет! — Наши с Наволодом голоса раздались одновременно.
— Рассказывай дальше, Карачун-царь, — попросила Хозяйка.
Тот усмехнулся в бороду и продолжил:
— Так вот, как я тот мир перешел, златом отплатил службе местной, троебуквенно МЧС называемой, чтоб до жилых мест доставили. Затем на Урал самолетом частным. Потом вертолетом за жменю камней самоцветных, и уж у гор вновь в наш мир вернулся. Как раз за два дня и управился.
— Там два дня и тут два дня? — Я недоверчиво посмотрела на него. — А почему тогда у меня время по-иному шло? Я ведь в прошлый раз здесь больше недели провела, а в моем мире только пара секунд прошла…
Увидев довольный прищур Карачуна, я осеклась.
— Время в наших мирах одинаково идет, Марья, — сообщил он. — Так что там ты тоже появилась, как положено.
— Но как?! — Я изумилась еще больше. — Я ведь в торговом центре появилась! И подруга рядом была!
— Чары Яга наложила, да морок, — пояснил Карачун. — На тебя и на друзей твоих. Она в том большая мастерица, уж, почитай, не одну сотню лет людей зельями своими дурманит.
Ну ничего себе! Вот ведь бабуля!
— Так что привело тебя ко мне, царь Карачун? — тем временем снова спросила Хозяйка. — Если за советом, так зря ноги бил. Неведомо мне, что за напасть приключилась.
— Нет, не за советом, — пробасил Карачун. — Напротив. О догадках своих поведать хотел. Тебе и, особенно, сыну твоему Белому Князю. — Он бросил очередной взгляд на Наволода.
— Вот как? И что за догадки? — спросил тот.
Карачун неспешно огладил бороду, словно решая с чего начать, а потом, следуя приглашающему жесту Хозяйки, опустился на стул. Мы тоже уселись обратно на свои места.
— Ведомо мне место одно, — начал тот. — Думаю, оттуда беда пришла. Там все колдовские пути начинаются, там же и заканчиваются. Все Источники наши оттуда питаются и остальным магические ручьи отворяют…
— Исток? — перебил его Финист. — Как же, знаем уже!
Карачун мрачно сверкнул на него взглядом:
— Сиди молча, Сокол. Дай досказать сперва, а потом перебивай, коль вежеству тебя в детстве не обучили!
Тот, было, фыркнул, но Белоснежка сразу положила руку Финисту на плечо, заставляя смолчать. Карачун удовлетворенно кивнул и продолжил:
— Так вот, Исток этот силой обладает невероятной. Сделай из него глоток, и твое желание исполнится. Только одно, конечно, схитрить и пожелать взамен «еще сто желаний» не получится. Зато загадать можно все, что угодно.
— Даже перекрытие Источников? — ахнула от догадки я.
— Все, — подтвердил Карачун. — Ограничений нет.
— И ты, говоришь, знаешь, где он находится? — уточнил Наволод.
— Знаю. — Тот кивнул. — Да только добраться до него непросто. Из тех, кому кроме меня это сделать удалось, только одного колдуна знаю. Царь Соломон, который в Истоке безграничную власть над джиннами получил. А вот тех, кто сгинул там, не счесть. Даже некоторые боги, у Истока заплутав, слышал я, выбраться не смогли. Так что шансы ваши на возвращение невелики, честно говорю.
— Нельзя ли чуть убавить свет?
Хм. Мне кажется, или она аналог кинопроектора мастерит?
По взмаху руки Хозяйки Медной горы слуги быстро притушили несколько светильников, и в зале потемнело.
Ну точно проектор будет!
— Чего желаете увидеть сначала? — уточнила Белоснежка.
— Сокровищницу мою, — тут же брякнула я, но сразу исправилась: — Точнее, если можно, царство Кощеево. Интересно, как там мой папочка без колдовства своего поживает.
Белоснежка кивнула и начала декламировать:
— Свет мой зеркальце скажи
Да всю правду доложи…
Ну и дальше по тексту про «всех прекрасней и милее».
Удивленно моргнув, я шепнула Наволоду:
— Я вообще-то про Кощея спрашивала. Зачем она конкурс красоты устроить решила?
— С помощью слов этих зеркало силу в себе пробуждает для прогляда далекого, — также шепотом пояснил он. — Не волнуйся. Сейчас все увидим.
— А-а, — протянула я и уже с любопытством принялась наблюдать за появившимся едва заметным голубоватым ореолом вокруг артефакта.
А едва Белоснежка замолчала, уже не удивилась, когда зеркало певучим голосом принялось отвешивать ей комплименты. Хотя, будем честны, в случае Белоснежки то не комплименты, а констатация факта.
Наконец церемониал был соблюден, и Белоснежка попросила:
— Покажи мне, зеркальце-свет, что нынче в царстве царя Кощея происходит. Да и самого его покажи.
В нетерпении я, было, начала подниматься с кресла, чтобы, если что, подойти к изображению поближе, но ровно в тот же момент зеркало нервно воскликнуло:
— Покажу, только вон ту разорительницу от меня подальше держите! Она уже два средства связи сломала, не хочу стать ее третьей жертвой!
Я аж ойкнула от неожиданности. Вот чего-чего, а обвинений в вандализме в свою сторону я никак не ожидала. И от кого? От какого-то зеркала!
— Не обижайся, пожалуйста, — тотчас попросила Белоснежка. — Просто мое зеркальце тебя побаивается. Слух идет, что с волшебными средствами прогляда у тебя отношения не складываются. Блюдо у Кащея, зеркало у Василисы... Вот оно и волнуется. Уж не обессудь…
— Да ничего. Все нормально, — пробормотала я и опустилась обратно в кресло, чувствуя, что щеки слегка покраснели. Хорошо, что в зале сейчас полутьма и вряд ли кто заметит.
Надо же! Слава-то, оказывается, впереди меня несется. А я всего-то съела (случайно, между прочим!) волшебное яблоко, которое по блюду каталось, да в расстроенных чувствах Василисино зеркало разбила слегка… Ну ладно, не слегка. Вдребезги. Но все равно не специально!
Однако опасения очередного артефакта и его владелицы все же были понятны, поэтому я решила не обижаться. Все-таки это зеркало — едва ли не единственная на данный момент рабочая магическая вещь осталась.
Тем временем из артефакта вырвался яркий световой луч, очертив на стене, как я и предполагала, светлый прямоугольник экрана.
— «Коламбия пикчерс» представляет, — не удержалась от тихого комментария я, глядя как на «экране» медленно проявляются знакомые пейзажи.
Видимость была четкая и хорошая, так что зря я опасалась. Пустошь, лесок на горизонте, река Смородина, Калинов мост… даже избушка бабы Яги была на месте.
Вот только около избушки меланхолично рвал траву здоровый черный, но на вид совершенно обычный Конь. А подле моста, прямо на земле сидел Кощей и смачно, со вкусом ругался:
— Ах ты ж волчья сыть, травяной мешок! Реку пересечь не в силах! Я ж тебя мясом кормил, травяными настоями поил, и где благодарность?!
Однако Конь молча щипал траву, абсолютно равнодушный к словам хозяина.
— Сам подумай, кляча копытная, как я во дворец попаду, а? — продолжал неистовствовать Кощей. — Избушка еще эта дурная! Магия пропала, так совсем стала курица курицей, даром, что только ноги от птицы достались. Ну и зачем тебе ноги? — вопросил он, обращаясь уже к избе. — Зачем, я спрашиваю?! Коль ты теперь и ходить не можешь. Какой из тебя страж моста?
Он поднялся и сделал несколько шагов в сторону Калинового моста, раскаленного и полыхавшего багровым. Река Смородина, несмотря на то что магия пропала, совершенно не думала угасать, а все также бурлила раскаленным своим нутром.
— Кто так строит? Ну кто так строит?! — зло выдохнул он, не приближаясь, однако к мосту близко. А потом выдал такую длинную ругательную тираду, самым немыслимым образом сплетая воедино и избушку, и Коня, и мост, и реку Смородину, что заслушалась даже я. А Финист и вовсе хмыкнул и лоб наморщил, явно запоминая услышанное.
— Похоже, проблема у Кощея серьезная, — констатировала Хозяйка Медной горы. — В неудачный момент его исчезновение магии застало. Через мост сам Кощей теперь перебраться не в силах, Конь больше горы не перепрыгивает. Слышала я, конечно, что у Яги в избушке башмаки железные есть, чтоб мост пересечь… — она не закончила, потому что в этот момент зеркало показало нам две больших железных лепешки, раскаленных и медленно покрывающихся окалиной. Трава вокруг них превратилась в пепел.
— Нет там больше башмаков, — подвел итог Наволод. — Без колдовства, в них заключенного, жар Смородины простое железо не сдержит. Как Кощей сам без ног не остался, ума не приложу.
— Что еще посмотреть желаете? — спросила Белоснежка тихо, похоже, только сейчас начиная всерьез проникаться сложившейся ситуацией.
Ей не ответили. В зале наступило молчание. Даже зеркало каким-то образом приглушило звук.
— Есть одна старая легенда, — наконец произнесла Хозяйка, задумчиво глядя на «экран» и Кощея, который достал меч и теперь остервенело рубил им какой-то куст в отдалении. — О месте волшебном, ото всех зачарованном. Находится там Исток первородный, откуда все Источники силу свою берут. И будто бы Исток тот один, но одновременно их много…
— Что это за легенда? Ты ничего об Истоке раньше мне не рассказывала, — нахмурился Наволод.
— Потому не рассказывала, чтобы ты искать его не начал, — ответила Хозяйка с явной неохотой. — Ведь из того места даже твой отец не вернулся. Об Истоке именно он мне поведал, прежде чем к нему уйти.
— Еще лучше. — Глаза Наволода сердито сверкнули. — Ведь я с детства спрашивал, куда он пропал! А ты молчала! Твердила, что не знаешь!
— Все лучше молчать, чем потерять еще и сына! — отрезала Хозяйка.
А я поймала себя на мысли, что ведь совершенно и не знаю, кто отец Наволода. Что из себя представляет тот, чьего сына зовут князем Нави? И… и что же это за место, где даже отец сильнейшего колдуна сгинул?
— Так и что там с этим Истоком? — осторожно спросила я.
Хозяйка глубоко вздохнула, успокаиваясь, и ответила:
— Говорят, Марья, что и в твоем мире раньше магия была. Да только со временем высохли ваши Источники. И причина тому была в том, что Исток в твоем мире иссяк… или, что куда более вероятно, его кто-то перекрыл.
— В моем мире тоже была магия? — Я ошеломленно уставилась на нее. — И какой-то гад ее просто взял и уничтожил? Поэтому теперь у нас самолеты на керосине вместо экологических ковров-самолетов, а вместо скатерти-самобранки — шаурма и прочие Макдональдсы?! Офигеть! Пусть зеркало нам Исток покажет! — решительно потребовала я у Белоснежки. — А мы туда сходим и разберемся с вандалом.
Та кивнула и обратилась к зеркалу.
Прямоугольник света на стене замерцал. Исчезла Смородина, пропал в тумане помех Кощей. А потом «экран» стал черным, словно на стену кто-то плеснул чернилами, которые застыли в виде прямоугольника.
— Увы, — Белоснежка развела руками. — Боюсь, что мое зеркало бессильно. Или такого места и вовсе нет, или, как сказали, оно зачарова…
Громкое шипение прервало ее на полуслове. А ставший черным «экран» вдруг вздулся пузырем, внутри которого заклубился черный жуткий дым.
Умом я понимала, что такого просто не может быть. Ведь «экран» этот — всего лишь световой луч, испускаемый волшебным зеркалом. Свет не может превратиться в пузырь, наполненный тьмой!
Но тут шипение сменилось треском. Резко отделившись от стены, «пузырь» стремительно рванулся к зеркалу, и зал наполнился звоном разлетевшихся осколков!
Наш волшебный передатчик был уничтожен.
— Это не я… — промямлила я, глядя на ошеломленное лицо Белоснежки. — Я только спросила…
К счастью, обвинять меня в уничтожении очередного средства связи не стали. Слишком велико было потрясение от увиденного. Судя по растерянным лицам присутствующих, произошедшее для всех оказалось полнейшей неожиданностью.
— Да как же это? — пробормотал Финист. — Что это было? И как смогло?
Хозяйка Медной горы выпрямилась. Глаза ее поменяли цвет, став из зеленых серо-стальными, и даже сверкнули настоящей сталью. Лицо на одно неуловимое мгновение превратилось в самую настоящую каменную маску.
Вот только когда она снова приняла обычный облик, то вид имела по-настоящему растерянный.
— Нет у меня для тебя ответов, Финист, — произнесла она. — Неведомо мне, ни что это было, ни по чьему наказу появилось.
Вот теперь, когда столь могучий горный дух признал собственное бессилие, мне стало окончательно не по себе.
Белоснежка тем временем, бережно собирала с пола осколки. Руки у нее заметно дрожали. И, как мне показалось, не столько от огорчения от уничтоженной вещи, сколько от увиденного.
— Не ведомо? — Наволод помрачнел. — Но ведь ничто не может произойти на Горе без твоего пригляда! Ты ведь все видишь! И муравейник на южном склоне, что ветром разметало. И на западе у подножья мышь, что выводок принесла. В штольнях разговоры гномов слышишь! А того, кто в сердце Горы силу свою использовал, не ощутила?
Ничего не ответила на это Хозяйка. Только головой качнула огорченно. Правда, потом прислушалась к чему-то, нахмурилась и неожиданно сообщила:
— Не спешите расстраиваться. Гость к нам пожаловал и, сдается мне, неспроста.
— Что? Кто? Где? — Мы с Финистом заозирались по сторонам. Даже Белоснежка спешно сложила собранные осколки на край стола и поднялась.
Наволод же просто вопросительно взглянул на мать.
— Уже сопровождают его сюда, — ответила та на невысказанный вопрос. — Карачун, Царь Морозный, к нам пожаловал.
Вот кого не ждали!
Вспомнив свой побег и рассерженный крик Карачуна вдогонку, я нервно сглотнула.
— Марья? — Видимо что-то отразилось на моем лице, так как Наволод в два шага оказался рядом. — Что случилось?
— Да ничего, просто с Карачуном встречаться не сильно хочется, — пробормотала я.
— Причина?
— Я ведь говорила, как в этот мир попала?
— Ты заключила с Карачуном сделку, я помню, — кивнул он.
— Ну-у да, но, понимаешь, там не все так просто было, — призналась я. — Карачун меня слегка обманул и запер в своем ледяном дворце на пятьдесят лет минимум, спрятав под заклинанием Вьюги, чтобы никто найти не смог. Поэтому мне через Навь сбежать пришлось, а Карачун из-за этого сильно разозлился. Так что, кто знает, что сейчас придет этому старику в голову?
— Вот как? — Наволод холодно улыбнулся. — Пятьдесят лет, значит? Это он сильно зря… Но о Карачуне не беспокойся. Я рядом. Ничего он тебе теперь не сделает.
И такая в его голосе прозвучала уверенность, что страх как-то разом отступил, а на душе потеплело. Так что, когда двери, наконец, открылись и в зал собственной персоной вошел Карачун, я даже не дрогнула.
Пристукивая резным посохом по каменному полу, Карачун приблизился и внимательно оглядел всех из-под кустистых бровей. Заметив меня, нахмурился, желая что-то сказать, но потом встретился взглядом с Наволодом и отвел глаза. Поклонился Хозяйке Медной горы и басовито поприветствовал:
— Здравствуй, Царица Малахитница!
— И тебе здоровья, Карачун-царь, — откликнулась та. — С чем прибыл к нам? По нужде, или проведать решил?
— По нужде, царица, по нужде, — ответил Карачун. — Сама, чай, знаешь, по какой именно.
Хозяйка усмехнулась:
— Знаю, верно. Беда у нас сейчас единая: Источники силой колдовской делиться перестали. Да только если из-за этого ты прибыл, то вопрос у меня имеется: как ты так быстро до Медной Горы добрался? Ведь без магии-то тебе сюда не один месяц ходу.
— Если своими ногами, то так и есть, — не стал спорить Карачун. — Да только я через другой мир шел.
Услышав это, я едва в ладоши не хлопнула от радости.
— Значит, переходы между мирами все-таки работают? Но как?
— Да, — подтвердил Карачун. — Сила, чтоб переход открыть, от стены, миры разделяющей, берется. Поэтому от Источников не зависит. Никак домой захотела? Я вернуть могу…
— Нет! — Наши с Наволодом голоса раздались одновременно.
— Рассказывай дальше, Карачун-царь, — попросила Хозяйка.
Тот усмехнулся в бороду и продолжил:
— Так вот, как я тот мир перешел, златом отплатил службе местной, троебуквенно МЧС называемой, чтоб до жилых мест доставили. Затем на Урал самолетом частным. Потом вертолетом за жменю камней самоцветных, и уж у гор вновь в наш мир вернулся. Как раз за два дня и управился.
— Там два дня и тут два дня? — Я недоверчиво посмотрела на него. — А почему тогда у меня время по-иному шло? Я ведь в прошлый раз здесь больше недели провела, а в моем мире только пара секунд прошла…
Увидев довольный прищур Карачуна, я осеклась.
— Время в наших мирах одинаково идет, Марья, — сообщил он. — Так что там ты тоже появилась, как положено.
— Но как?! — Я изумилась еще больше. — Я ведь в торговом центре появилась! И подруга рядом была!
— Чары Яга наложила, да морок, — пояснил Карачун. — На тебя и на друзей твоих. Она в том большая мастерица, уж, почитай, не одну сотню лет людей зельями своими дурманит.
Ну ничего себе! Вот ведь бабуля!
— Так что привело тебя ко мне, царь Карачун? — тем временем снова спросила Хозяйка. — Если за советом, так зря ноги бил. Неведомо мне, что за напасть приключилась.
— Нет, не за советом, — пробасил Карачун. — Напротив. О догадках своих поведать хотел. Тебе и, особенно, сыну твоему Белому Князю. — Он бросил очередной взгляд на Наволода.
— Вот как? И что за догадки? — спросил тот.
Карачун неспешно огладил бороду, словно решая с чего начать, а потом, следуя приглашающему жесту Хозяйки, опустился на стул. Мы тоже уселись обратно на свои места.
— Ведомо мне место одно, — начал тот. — Думаю, оттуда беда пришла. Там все колдовские пути начинаются, там же и заканчиваются. Все Источники наши оттуда питаются и остальным магические ручьи отворяют…
— Исток? — перебил его Финист. — Как же, знаем уже!
Карачун мрачно сверкнул на него взглядом:
— Сиди молча, Сокол. Дай досказать сперва, а потом перебивай, коль вежеству тебя в детстве не обучили!
Тот, было, фыркнул, но Белоснежка сразу положила руку Финисту на плечо, заставляя смолчать. Карачун удовлетворенно кивнул и продолжил:
— Так вот, Исток этот силой обладает невероятной. Сделай из него глоток, и твое желание исполнится. Только одно, конечно, схитрить и пожелать взамен «еще сто желаний» не получится. Зато загадать можно все, что угодно.
— Даже перекрытие Источников? — ахнула от догадки я.
— Все, — подтвердил Карачун. — Ограничений нет.
— И ты, говоришь, знаешь, где он находится? — уточнил Наволод.
— Знаю. — Тот кивнул. — Да только добраться до него непросто. Из тех, кому кроме меня это сделать удалось, только одного колдуна знаю. Царь Соломон, который в Истоке безграничную власть над джиннами получил. А вот тех, кто сгинул там, не счесть. Даже некоторые боги, у Истока заплутав, слышал я, выбраться не смогли. Так что шансы ваши на возвращение невелики, честно говорю.
