— А… ты?
Мы остановились возле небольшого торгового центра, на первом этаже которого светилась вывеска с желтым названием и розовым попугаем. В руках он держал аппетитный кусок пиццы, расплавленный сыр тянулся аж до клюва.
Видимо, приехали.
Яр осторожно встал между двух машин — это получилось у него легко, с первой попытки, и заглушил двигатель. Только потом ответил:
— Нравится мне одна… но она сущая ведьма. Неподатливая.
— Сочувствую.
И первой вышла из машины, старательно пропуская намеки мимо ушей.
Помнится, я уже говорила, что этот новый год вышел у меня таким себе, праздновала я его в общежитии, в гордом одиночестве. Но сейчас, стоя под мелким колким снегом, разглядывая мерцающие вывески, я на мгновение ощутила то самое «чудо», которое, кажется, давным-давно перестала чувствовать.
Яр встал рядом со мной и заметил вдруг:
— Похоже, я забыл подарить тебе цветы.
— Зачем?
— Сам не знаю. Но обычно, когда девушек когда-то зовут, им дарят цветы. Вроде как, им становится довольно приятно.
— Заранее жалею этих девушек. Никогда не была на их месте, но, мне кажется, довольно неудобно повсюду таскаться с букетом. Ну что? Пиццерия?
— Да, конечно. — И мы направились в сторону торгового центра. — Подарю на обратном пути.
— Мне не нужны цветы.
— Тебе не придется много ходить, я ведь увезу тебя обратно. И твои соседки, ко всему прочему, будут обижаться не зря.
— Яр, — я замерла на мгновение. До дверей оставалось совсем немного.
— Слушаю.
— Ты, кажется, что-то не так понял. Помнишь Влада? Ну, конечно. Я была уверена, что мы разорвали наше общение тогда, в конце сентября — это ты тоже должен помнить. Но, на самом деле, все началось раньше. Летом. Или даже весной. Знаешь, когда?
Передо мной в разные стороны раздвинулась дверь, и я шагнула в царство огней, людских голосов и необдуманных покупок. Пахло, к слову, кофе — возле входа расположилась небольшая стойка, за которой скучала девушка моих лет.
Я бы не сказала, что вокруг нас кружило много людей (как-никак, будни), но все же они были.
— Догадываюсь, — ответил Яр. — Хорошо. — И вдруг заметил: — Я лучше Влада.
— И чем же ты лучше? — я стянула с головы шапку и покосилась на него. — Ты даже перестал спрашивать разрешение, прежде чем утащить куда-нибудь невинного человека. Влад бы на такое никогда не осмелился. Хотя… Я за полтора года ни словом не обменялась ни с ним, ни с тобой. Откуда мне знать, какие вы?
— Я виноват.
— В том, что не спросил разрешения? В следующий раз, когда кто-то из твоего окружения будет должен тебе услугу, примешь этот промах во внимание.
— Приму. Но и в том, что за полтора года…
— Ну почему же, — прервала его я. Отвернулась в сторону. — Ты всего лишь исполнял мою просьбу. Где здесь гардероб?
— В цоколе. Сейчас спустимся. — Мы приблизились к эскалатору. — Нет, Яна… Я в самом деле виноват. Я должен был…
— Ненавижу нытье. Ты ничего не был должен. Никогда не смей просить у меня прощения — и от меня не жди. Ой!
Эскалатор поехал слишком быстро, и я покачнулась. Яр тут же подхватил меня за плечо, хотя уже через мгновения я и сама смогла вернуться в положение равновесия. Я осторожно убрала ладонь мага с себя и продолжила снимать куртку.
На мне был объемный серый свитер и черные джинсы, и я на мгновение даже пожалела, что не переоделась во что-нибудь более яркое. Хотя зачем мне это делать?..
— У всего есть предпосылки, — заметил вдруг Яр. — И в твоем отношении к прощениям…
Я лишь цокнула.
Могу просто послать — без «пред», хотя я, конечно же, не почта. Но не буду. Мы ведь так старательно играем роли давних приятелей, которым за кусочком пиццы захотелось обсудить, как и у кого происходят дела, пока вокруг творится такой ужас.
Эскалатор выбросил нас на цокольный этаж, где в самом деле расположилась внушительная гардеробная, и я вновь покачнулась, а Яр снова спас меня от падения. Но в этот раз отнял ладонь сам, быстрее, чем я успела возмутиться.
— Я вижу, что ты устала, — заметил маг. — И питаешься наверняка так себе. Сужу по своему опыту.
— Нормально питаюсь, — отмахнулась я. — Последнюю неделю так вообще. Кормили меня всякой роскошной едой — у моего отца… Впрочем, неважно. Нет, я вправду в абсолютном порядке. Просто нужно больше спать. А не заменять сон переписками с беленькими магами.
— Хорошо, — отозвался Яр, и выражение его красивого лица показалось мне серьезным. — Не буду писать раньше восьми утра и позже… скажем, часу ночи. А в остальное время… Никаких ограничений, верно? В таком случае, ты сама будешь виновата.
— Ну, с семью часами без Яны ты наверняка справишься, полтора года же прожил. — И вдруг заявила уверенно: — Мама.
— Предпосылка? — сразу понял Яр. Если бы не понял, я бы и объяснять не стала.
— Пожалуй, так, — отвернулась. — Может, когда-нибудь я расскажу тебе об этом, но пока…
Маг мягко взял из моих рук куртку и шапку и сдал их в гардеробную вместе со своей — поодиночке принимать отказывались.
— Хотя я помню, — заметила вдруг, — что доверять секреты тебе не слишком-то разумно.
— Это еще почему? — кажется, Яр искренне удивился.
— Потому что ты не умеешь их хранить, — я победно хмыкнула. — До сих пор помню, как ты рассказал о моем не слишком удачном эксперименте с вызовом демонов своей бабушки. Ну, конечно, забудешь такой позор…
Он качнул головой.
Решил, что я шучу. А я и сама не знала, шучу ли. Решусь ли я когда-нибудь ему открыться? Если да… Как скоро? При каких обстоятельствах? Что меня к этому подтолкнет? Слабо представляю себе картину: Яна в здравом уме рассказывает Яру главную трагедию своей жизни.
Мы поднялись к пиццерии (в этот раз на эскалаторах я была более сосредоточенной, и хватать меня Яру не пришлось). Она показалась мне вполне уютной: желтые стены, яркие столы с тем самым попугаем, розовые стулья. Людей было немного. Едва мы заняли столик возле одной из стен, скрытый за кадкой с раскидистой темно-зеленой пальмы, как к нам подскочил официант и протянул меню.
Минут пять мы молча разглядывали картинки, от одного вида которых поднимался аппетит. Потом Яр поинтересовался:
— Что ты выбрала?
Я растерянно посмотрела на Яра:
— Ничего… Может быть, ты что-нибудь посоветуешь?
— По мне видно, что я завсегдатай таких заведений? — Яр улыбнулся. — Не знаю. На самом деле, я не особый фанат пиццы.
Тогда я ткнула наугад. И попала в пиццу под скромным названием «Цезарь». Маг выбор одобрил. И решил к тому же заказать лимонад. Ох, разорюсь…
Официант клятвенно пообещал нам, что пицца будет готова в течение двадцати минут. Так что мы имели достаточно времени, чтобы вдоволь друг с другом наобщаться.
Яр спросил, как та самая моя контрольная по механике. Пришлось отвечать. Слово за слово — и у нас завязался диалог об учебе. Все студенты любят поговорить об учебе (и о том, насколько они ее не любят).
И я вдруг подумала — так вот она какая, нормальная жизнь. Когда после универа ты спешишь не на шабаш, а на встречу с парнем, к тому же симпатичным (по объективным меркам). Когда вы обсуждаете не загадочные убийства, цель которых — завладеть душой, а бессовестно сплетничаете о преподах.
Если я была бы обычной… Если бы был обычным Яр…
Смогли бы мы стать друг для друга особенными? Или линии наших судеб никогда бы не встретилась, и я бы даже понятия не имела, что он, со всеми своими достоинствами и недостатками, существует?
Официант с подносом, от которого тянулись невероятно аппетитные запахи, прервал мой мысленный поток. И хорошо.
Пицца оказалась классной. Себя я тоже никогда не считала ярым фанатом пиццы, но то ли пиццерия действительно была неплохой, то ли выбор я совершила удачный, — но пицца мне очень даже понравилась. И я решила, что хотя бы раз в полгода буду разоряться на то, чтобы себя угостить.
Мы неспешно ужинали, пили лимонад и бросали друг другу короткие бессмысленные фразы. Это был побег от реальности, и я прекрасно осознавала, что он может нести за собой не самые лучшие последствия, но остановить это невероятное мгновение я не могла. Яркая мебель, свет неоновой вывески, солнечный смех Яра — и бушующий снег за окном, но он тоже не страшен, ведь у моего спутника есть машина, в которой всегда можно спрятаться. Как такое остановишь?
Когда от пиццы осталось всего два кусочка (и я почувствовала себя как никогда сытой), на телефон мне пришло сообщение. Удивительно, но я потребовалось Марине. Она спросила, где я и все ли со мной в порядке. Беспокоилась, что ли? Чувствовала себя виноватой? Это было странно.
— Спешишь? — уловил что-то Яр.
— Если в ближайший час не вернусь в общагу, соседка начнет искать меня с собаками…
Он кивнул.
— Тогда доедаем и поехали. — И заметил: — Когда в следующий раз соберусь идти в пиццерию, обязательно позову тебя с собой. У тебя хороший вкус.
— Ты думаешь, я соглашусь? Между прочим, услуга уже выполнена.
— Тебе не понравилось? — спросил вдруг прямо Ярослав. Я не выдержала — опустила глаза и заметила еле слышно: «Наоборот».
А еще он до последнего не позволял мне за себя расплатиться.
Дошло до того, что спустя минут шесть наших перебранок официант не выдержал и сообщил, что поделил сумму на две ровных части. Мол, или один оплачивает двумя чеками, или каждый за себя. Я оказалась проворной и (под недоуменным взглядом официанта), свою долю оплатила сама. Яр вновь заикнулся про услугу, и мне пришлось напоминать, что оплата ужина не уточнялась.
Торговый центр я покидала в расстроенных чувствах — как будто мне в самом деле не хотелось уходить.
И да — уже у самого входа Яр зашел в цветочный отдел и взял-таки маленький букет, предназначенный специально для меня. Нежные ромашки и хрупкая лаванда.
Мне следовало возмутиться, но вместо этого я осторожно прижала букет к груди.
Давно мне не дарили цветов. Я уже и отвыкла.
На обратном пути мы молчали. Успело стемнеть, дорогу освещали лишь фонари, фары машин и далекие звезды, и Яру нужно было сохранять внимательность. Так что я не стала ему мешать.
А вскоре мы остановились, и я во второй раз за такой короткий промежуток ощутила нежелание уходить.
Впрочем, отпускать меня так просто никто не собирался.
— И как тебе? — спросил Ярослав, когда машина остановились. Мы сидели рядом друг с другом, глядя на горящие окна общежития. Кое-где мерцали гирлянды. Перед новым годом Лера тоже украсила окно сотней золотых огоньков, да так и не успела снять.
— Интересный опыт, — призналась я. И тут же добавила ложку дегтя, чтобы ничего не слиплось: — Особенно приятно осознавать, что теперь за мной нет никакой услуги.
Яр улыбнулся. Кажется, все же не обиделся. Правда, улыбка его длилась всего пару секунд — потом лицо мага стало неожиданно серьезным для такого золотисто-сияющего вечера:
— Теперь я бы хотел узнать, что ты задумала.
— О чем ты? — уточнила, стараясь сделать голос как можно более невинным.
За время нашей встречи мы так и не обсудили главное событие, взволновавшее магическое сообщество. Ах, если бы были обычными… Мы бы расстались сейчас, полностью (или почти полностью) друг другом довольные. Но нет.
— Ты придумала нечто сумасбродное, что хочешь осуществить, но не решаешься назвать вслух. Я жду, — и на его лице вновь появилась улыбка, только в этот раз какая-то грустная.
Я вдохнула в легкие побольше воздуха и ответила:
— Я хочу просто прогуляться.
— Прогуляться?
— Посмотреть…
Он кивнул и поинтересовался:
— На то самое место, где все произошло, да?
— Одно я уже видела, — призналась, — в своем городе. Тот же мотив, те же детали… Не уверена, что от меня будет хоть какая-то польза, и все же. Завтра четверг, мы учимся до восьми. А в пятницу…
— В пятницу я за тобой заеду, — заявил уверенно.
Я помотала головой.
Откуда такое рвение? Впрочем, то же самое могу и о себе сказать. Люди лишь делают вид, что меняются, но при этом внутри остаются все такими же. Склонными ко всякому роду глупостям, если говорить о нашем случае.
— Не стоит. Правда, не стоит. — Чувство легкости вмиг улетучилось. — Но спасибо за предложение — очень любезно с твоей стороны. И за пиццу и цветы тоже спасибо.
— Не за что, — отмахнулся Яр. — Я просто…
Но я уже ушла, плавно закрыв за собой дверь.
Едва завидев меня, соседки тут же набросились с расспросами — кажется, период обид остался позади. Когда они заметили цветы, вопросов стало в сотню раз больше.
Но ни один из них я не услышала.
Даже куртку не успела снять. Скинув обувь, сразу подошла к окну и стала смотреть на стоянку перед нашим общежитием.
Как-то раз ты помог мне избавить невинную деревушку от нечисти (после я сбежала).
Как-то раз ты поддержал меня в отношении Янтарной, когда отвернулись все остальные (потом я попросила тебя исчезнуть).
Как-то раз, после шабаша, я встретила тебя на остановке, и уже на следующий день ты пообещал вместе со мной вляпаться в очередное приключение.
Но все, что однажды случается, заканчивается — видишь?
А я не хочу, чтобы моя история состояла сплошь из этих единичных историй. Я просто этого не переживу.
Машина Яра умчалась прочь. А тепло осталось.
И я даже не знаю, нравится мне это или нет.
Хотелось бы мне сказать, что весь четверг я маялась в ожидании пятницы, когда, потакая своему безрассудству, смогу сбежать на поиски приключений (и улик). Но реальность оказалась прозаичнее — времени маяться не хватило.
Мы узнали результаты контрольной по механике (все оказалось не так критично, как я предполагала, и все равно грустно), рухнули в изучение сложных тем по матанализу, погрузились в бесконечное количество новых слов и знаков — спасибо черному колдовству, знаки я запоминала быстро. Во второй половине дня ещё и физкультура прошла — мы дружно задыхались, потому что за время сессии тело совсем отвыкло от физических нагрузок. И ладно бы эта пара шла последней!.. Нет, сразу после мы помчались на дополнительный гуманитарный предмет, который деканат посоветовал нам посещать в качестве общеобязательного.
Помимо всех этих прелестей, следующим днем шла пятница, что значило — семинаров по новым предметам не будет, зато будут по старым, и нужно к ним готовиться, чтобы не угодить в долговую яму. Так что половину ночи я сидела, вглядываясь в учебники и тетради, освещенные лишь белой настольной лампой.
И нет, я не жалуюсь. Только если немного.
Пятница — и ее четыре пары вместо обычных пяти-шести — будто послужили мне глотком свежего воздуха. И с последней пары я уходила, воодушевленная на свершения даже несмотря на то, что рабочая неделя не закончилась, и завтра вновь придется вставать к первой паре.
Правда, почти сразу все пошло не по плану. Как обычно.
Еще ночью я твердо для себя решила, что отправлюсь на исследование в гордом одиночестве. Яра я брать в компанию не собиралась, а никто больше и не просился, так что я даже не беспокоилась, что кто-нибудь прилипнет ко мне в универе.
Однако я ошиблась.
У выхода, с внутренней стороны, меня чуть ли не караула Софа. Точнее, она так обрадовалась моему появлению, что я решила, будто она караулит именно меня.
Софа обладает удивительной особенностью, довольно сильно распространенной среди ведьм (пусть я и не могу ей похвастаться). Абсолютно банальными вопросами может выведать всю необходимую ей информацию и даже сделать выводы, а ты потом весь день ходишь с чувством, будто тебя обманули.
Мы остановились возле небольшого торгового центра, на первом этаже которого светилась вывеска с желтым названием и розовым попугаем. В руках он держал аппетитный кусок пиццы, расплавленный сыр тянулся аж до клюва.
Видимо, приехали.
Яр осторожно встал между двух машин — это получилось у него легко, с первой попытки, и заглушил двигатель. Только потом ответил:
— Нравится мне одна… но она сущая ведьма. Неподатливая.
— Сочувствую.
И первой вышла из машины, старательно пропуская намеки мимо ушей.
Помнится, я уже говорила, что этот новый год вышел у меня таким себе, праздновала я его в общежитии, в гордом одиночестве. Но сейчас, стоя под мелким колким снегом, разглядывая мерцающие вывески, я на мгновение ощутила то самое «чудо», которое, кажется, давным-давно перестала чувствовать.
Яр встал рядом со мной и заметил вдруг:
— Похоже, я забыл подарить тебе цветы.
— Зачем?
— Сам не знаю. Но обычно, когда девушек когда-то зовут, им дарят цветы. Вроде как, им становится довольно приятно.
— Заранее жалею этих девушек. Никогда не была на их месте, но, мне кажется, довольно неудобно повсюду таскаться с букетом. Ну что? Пиццерия?
— Да, конечно. — И мы направились в сторону торгового центра. — Подарю на обратном пути.
— Мне не нужны цветы.
— Тебе не придется много ходить, я ведь увезу тебя обратно. И твои соседки, ко всему прочему, будут обижаться не зря.
— Яр, — я замерла на мгновение. До дверей оставалось совсем немного.
— Слушаю.
— Ты, кажется, что-то не так понял. Помнишь Влада? Ну, конечно. Я была уверена, что мы разорвали наше общение тогда, в конце сентября — это ты тоже должен помнить. Но, на самом деле, все началось раньше. Летом. Или даже весной. Знаешь, когда?
Передо мной в разные стороны раздвинулась дверь, и я шагнула в царство огней, людских голосов и необдуманных покупок. Пахло, к слову, кофе — возле входа расположилась небольшая стойка, за которой скучала девушка моих лет.
Я бы не сказала, что вокруг нас кружило много людей (как-никак, будни), но все же они были.
— Догадываюсь, — ответил Яр. — Хорошо. — И вдруг заметил: — Я лучше Влада.
— И чем же ты лучше? — я стянула с головы шапку и покосилась на него. — Ты даже перестал спрашивать разрешение, прежде чем утащить куда-нибудь невинного человека. Влад бы на такое никогда не осмелился. Хотя… Я за полтора года ни словом не обменялась ни с ним, ни с тобой. Откуда мне знать, какие вы?
— Я виноват.
— В том, что не спросил разрешения? В следующий раз, когда кто-то из твоего окружения будет должен тебе услугу, примешь этот промах во внимание.
— Приму. Но и в том, что за полтора года…
— Ну почему же, — прервала его я. Отвернулась в сторону. — Ты всего лишь исполнял мою просьбу. Где здесь гардероб?
— В цоколе. Сейчас спустимся. — Мы приблизились к эскалатору. — Нет, Яна… Я в самом деле виноват. Я должен был…
— Ненавижу нытье. Ты ничего не был должен. Никогда не смей просить у меня прощения — и от меня не жди. Ой!
Эскалатор поехал слишком быстро, и я покачнулась. Яр тут же подхватил меня за плечо, хотя уже через мгновения я и сама смогла вернуться в положение равновесия. Я осторожно убрала ладонь мага с себя и продолжила снимать куртку.
На мне был объемный серый свитер и черные джинсы, и я на мгновение даже пожалела, что не переоделась во что-нибудь более яркое. Хотя зачем мне это делать?..
— У всего есть предпосылки, — заметил вдруг Яр. — И в твоем отношении к прощениям…
Я лишь цокнула.
Могу просто послать — без «пред», хотя я, конечно же, не почта. Но не буду. Мы ведь так старательно играем роли давних приятелей, которым за кусочком пиццы захотелось обсудить, как и у кого происходят дела, пока вокруг творится такой ужас.
Эскалатор выбросил нас на цокольный этаж, где в самом деле расположилась внушительная гардеробная, и я вновь покачнулась, а Яр снова спас меня от падения. Но в этот раз отнял ладонь сам, быстрее, чем я успела возмутиться.
— Я вижу, что ты устала, — заметил маг. — И питаешься наверняка так себе. Сужу по своему опыту.
— Нормально питаюсь, — отмахнулась я. — Последнюю неделю так вообще. Кормили меня всякой роскошной едой — у моего отца… Впрочем, неважно. Нет, я вправду в абсолютном порядке. Просто нужно больше спать. А не заменять сон переписками с беленькими магами.
— Хорошо, — отозвался Яр, и выражение его красивого лица показалось мне серьезным. — Не буду писать раньше восьми утра и позже… скажем, часу ночи. А в остальное время… Никаких ограничений, верно? В таком случае, ты сама будешь виновата.
— Ну, с семью часами без Яны ты наверняка справишься, полтора года же прожил. — И вдруг заявила уверенно: — Мама.
— Предпосылка? — сразу понял Яр. Если бы не понял, я бы и объяснять не стала.
— Пожалуй, так, — отвернулась. — Может, когда-нибудь я расскажу тебе об этом, но пока…
Маг мягко взял из моих рук куртку и шапку и сдал их в гардеробную вместе со своей — поодиночке принимать отказывались.
— Хотя я помню, — заметила вдруг, — что доверять секреты тебе не слишком-то разумно.
— Это еще почему? — кажется, Яр искренне удивился.
— Потому что ты не умеешь их хранить, — я победно хмыкнула. — До сих пор помню, как ты рассказал о моем не слишком удачном эксперименте с вызовом демонов своей бабушки. Ну, конечно, забудешь такой позор…
Он качнул головой.
Решил, что я шучу. А я и сама не знала, шучу ли. Решусь ли я когда-нибудь ему открыться? Если да… Как скоро? При каких обстоятельствах? Что меня к этому подтолкнет? Слабо представляю себе картину: Яна в здравом уме рассказывает Яру главную трагедию своей жизни.
Мы поднялись к пиццерии (в этот раз на эскалаторах я была более сосредоточенной, и хватать меня Яру не пришлось). Она показалась мне вполне уютной: желтые стены, яркие столы с тем самым попугаем, розовые стулья. Людей было немного. Едва мы заняли столик возле одной из стен, скрытый за кадкой с раскидистой темно-зеленой пальмы, как к нам подскочил официант и протянул меню.
Минут пять мы молча разглядывали картинки, от одного вида которых поднимался аппетит. Потом Яр поинтересовался:
— Что ты выбрала?
Я растерянно посмотрела на Яра:
— Ничего… Может быть, ты что-нибудь посоветуешь?
— По мне видно, что я завсегдатай таких заведений? — Яр улыбнулся. — Не знаю. На самом деле, я не особый фанат пиццы.
Тогда я ткнула наугад. И попала в пиццу под скромным названием «Цезарь». Маг выбор одобрил. И решил к тому же заказать лимонад. Ох, разорюсь…
Официант клятвенно пообещал нам, что пицца будет готова в течение двадцати минут. Так что мы имели достаточно времени, чтобы вдоволь друг с другом наобщаться.
Яр спросил, как та самая моя контрольная по механике. Пришлось отвечать. Слово за слово — и у нас завязался диалог об учебе. Все студенты любят поговорить об учебе (и о том, насколько они ее не любят).
И я вдруг подумала — так вот она какая, нормальная жизнь. Когда после универа ты спешишь не на шабаш, а на встречу с парнем, к тому же симпатичным (по объективным меркам). Когда вы обсуждаете не загадочные убийства, цель которых — завладеть душой, а бессовестно сплетничаете о преподах.
Если я была бы обычной… Если бы был обычным Яр…
Смогли бы мы стать друг для друга особенными? Или линии наших судеб никогда бы не встретилась, и я бы даже понятия не имела, что он, со всеми своими достоинствами и недостатками, существует?
Официант с подносом, от которого тянулись невероятно аппетитные запахи, прервал мой мысленный поток. И хорошо.
Пицца оказалась классной. Себя я тоже никогда не считала ярым фанатом пиццы, но то ли пиццерия действительно была неплохой, то ли выбор я совершила удачный, — но пицца мне очень даже понравилась. И я решила, что хотя бы раз в полгода буду разоряться на то, чтобы себя угостить.
Мы неспешно ужинали, пили лимонад и бросали друг другу короткие бессмысленные фразы. Это был побег от реальности, и я прекрасно осознавала, что он может нести за собой не самые лучшие последствия, но остановить это невероятное мгновение я не могла. Яркая мебель, свет неоновой вывески, солнечный смех Яра — и бушующий снег за окном, но он тоже не страшен, ведь у моего спутника есть машина, в которой всегда можно спрятаться. Как такое остановишь?
Когда от пиццы осталось всего два кусочка (и я почувствовала себя как никогда сытой), на телефон мне пришло сообщение. Удивительно, но я потребовалось Марине. Она спросила, где я и все ли со мной в порядке. Беспокоилась, что ли? Чувствовала себя виноватой? Это было странно.
— Спешишь? — уловил что-то Яр.
— Если в ближайший час не вернусь в общагу, соседка начнет искать меня с собаками…
Он кивнул.
— Тогда доедаем и поехали. — И заметил: — Когда в следующий раз соберусь идти в пиццерию, обязательно позову тебя с собой. У тебя хороший вкус.
— Ты думаешь, я соглашусь? Между прочим, услуга уже выполнена.
— Тебе не понравилось? — спросил вдруг прямо Ярослав. Я не выдержала — опустила глаза и заметила еле слышно: «Наоборот».
А еще он до последнего не позволял мне за себя расплатиться.
Дошло до того, что спустя минут шесть наших перебранок официант не выдержал и сообщил, что поделил сумму на две ровных части. Мол, или один оплачивает двумя чеками, или каждый за себя. Я оказалась проворной и (под недоуменным взглядом официанта), свою долю оплатила сама. Яр вновь заикнулся про услугу, и мне пришлось напоминать, что оплата ужина не уточнялась.
Торговый центр я покидала в расстроенных чувствах — как будто мне в самом деле не хотелось уходить.
И да — уже у самого входа Яр зашел в цветочный отдел и взял-таки маленький букет, предназначенный специально для меня. Нежные ромашки и хрупкая лаванда.
Мне следовало возмутиться, но вместо этого я осторожно прижала букет к груди.
Давно мне не дарили цветов. Я уже и отвыкла.
На обратном пути мы молчали. Успело стемнеть, дорогу освещали лишь фонари, фары машин и далекие звезды, и Яру нужно было сохранять внимательность. Так что я не стала ему мешать.
А вскоре мы остановились, и я во второй раз за такой короткий промежуток ощутила нежелание уходить.
Впрочем, отпускать меня так просто никто не собирался.
— И как тебе? — спросил Ярослав, когда машина остановились. Мы сидели рядом друг с другом, глядя на горящие окна общежития. Кое-где мерцали гирлянды. Перед новым годом Лера тоже украсила окно сотней золотых огоньков, да так и не успела снять.
— Интересный опыт, — призналась я. И тут же добавила ложку дегтя, чтобы ничего не слиплось: — Особенно приятно осознавать, что теперь за мной нет никакой услуги.
Яр улыбнулся. Кажется, все же не обиделся. Правда, улыбка его длилась всего пару секунд — потом лицо мага стало неожиданно серьезным для такого золотисто-сияющего вечера:
— Теперь я бы хотел узнать, что ты задумала.
— О чем ты? — уточнила, стараясь сделать голос как можно более невинным.
За время нашей встречи мы так и не обсудили главное событие, взволновавшее магическое сообщество. Ах, если бы были обычными… Мы бы расстались сейчас, полностью (или почти полностью) друг другом довольные. Но нет.
— Ты придумала нечто сумасбродное, что хочешь осуществить, но не решаешься назвать вслух. Я жду, — и на его лице вновь появилась улыбка, только в этот раз какая-то грустная.
Я вдохнула в легкие побольше воздуха и ответила:
— Я хочу просто прогуляться.
— Прогуляться?
— Посмотреть…
Он кивнул и поинтересовался:
— На то самое место, где все произошло, да?
— Одно я уже видела, — призналась, — в своем городе. Тот же мотив, те же детали… Не уверена, что от меня будет хоть какая-то польза, и все же. Завтра четверг, мы учимся до восьми. А в пятницу…
— В пятницу я за тобой заеду, — заявил уверенно.
Я помотала головой.
Откуда такое рвение? Впрочем, то же самое могу и о себе сказать. Люди лишь делают вид, что меняются, но при этом внутри остаются все такими же. Склонными ко всякому роду глупостям, если говорить о нашем случае.
— Не стоит. Правда, не стоит. — Чувство легкости вмиг улетучилось. — Но спасибо за предложение — очень любезно с твоей стороны. И за пиццу и цветы тоже спасибо.
— Не за что, — отмахнулся Яр. — Я просто…
Но я уже ушла, плавно закрыв за собой дверь.
Едва завидев меня, соседки тут же набросились с расспросами — кажется, период обид остался позади. Когда они заметили цветы, вопросов стало в сотню раз больше.
Но ни один из них я не услышала.
Даже куртку не успела снять. Скинув обувь, сразу подошла к окну и стала смотреть на стоянку перед нашим общежитием.
Как-то раз ты помог мне избавить невинную деревушку от нечисти (после я сбежала).
Как-то раз ты поддержал меня в отношении Янтарной, когда отвернулись все остальные (потом я попросила тебя исчезнуть).
Как-то раз, после шабаша, я встретила тебя на остановке, и уже на следующий день ты пообещал вместе со мной вляпаться в очередное приключение.
Но все, что однажды случается, заканчивается — видишь?
А я не хочу, чтобы моя история состояла сплошь из этих единичных историй. Я просто этого не переживу.
Машина Яра умчалась прочь. А тепло осталось.
И я даже не знаю, нравится мне это или нет.
Глава 9. По плану
Хотелось бы мне сказать, что весь четверг я маялась в ожидании пятницы, когда, потакая своему безрассудству, смогу сбежать на поиски приключений (и улик). Но реальность оказалась прозаичнее — времени маяться не хватило.
Мы узнали результаты контрольной по механике (все оказалось не так критично, как я предполагала, и все равно грустно), рухнули в изучение сложных тем по матанализу, погрузились в бесконечное количество новых слов и знаков — спасибо черному колдовству, знаки я запоминала быстро. Во второй половине дня ещё и физкультура прошла — мы дружно задыхались, потому что за время сессии тело совсем отвыкло от физических нагрузок. И ладно бы эта пара шла последней!.. Нет, сразу после мы помчались на дополнительный гуманитарный предмет, который деканат посоветовал нам посещать в качестве общеобязательного.
Помимо всех этих прелестей, следующим днем шла пятница, что значило — семинаров по новым предметам не будет, зато будут по старым, и нужно к ним готовиться, чтобы не угодить в долговую яму. Так что половину ночи я сидела, вглядываясь в учебники и тетради, освещенные лишь белой настольной лампой.
И нет, я не жалуюсь. Только если немного.
Пятница — и ее четыре пары вместо обычных пяти-шести — будто послужили мне глотком свежего воздуха. И с последней пары я уходила, воодушевленная на свершения даже несмотря на то, что рабочая неделя не закончилась, и завтра вновь придется вставать к первой паре.
Правда, почти сразу все пошло не по плану. Как обычно.
Еще ночью я твердо для себя решила, что отправлюсь на исследование в гордом одиночестве. Яра я брать в компанию не собиралась, а никто больше и не просился, так что я даже не беспокоилась, что кто-нибудь прилипнет ко мне в универе.
Однако я ошиблась.
У выхода, с внутренней стороны, меня чуть ли не караула Софа. Точнее, она так обрадовалась моему появлению, что я решила, будто она караулит именно меня.
Софа обладает удивительной особенностью, довольно сильно распространенной среди ведьм (пусть я и не могу ей похвастаться). Абсолютно банальными вопросами может выведать всю необходимую ей информацию и даже сделать выводы, а ты потом весь день ходишь с чувством, будто тебя обманули.
