Так что встречаться с Софой я не собиралась. Все та же интуиция подсказывала мне, что о сегодняшней моей поездке Софе знать не следует. Казалось бы, она так яростно вплетает меня во всю эту историю, так почему бы не рассказать ей, что кружево получается чудесное?.. Но нет.
Спасение пришло со стороны.
Среди студентов, получающих куртки, обнаружился Андрей, парень Марины. Он одиноко стоял в стороне, ожидая своей очереди, и я мгновенно направилась к нему.
Повернулась к Софе спиной.
И не знала даже, глупо это или нет. Софа мне не враг, чтобы ее опасаться, абсолютно нет — мы познакомились всего полгода назад, и за это время я не успела совершить в ее отношении ничего, заслуживающего ненависти (разве что отобрала законный стул на шабаше, но мы, ведьмы, не привыкли ссориться из-за стула). Но и друзьями нас назвать нельзя. Я в принципе не привыкла награждать людей таким почетным званием направо и налево, да и Софа тоже. Приятель — вполне может быть, однако приятели очень неустойчивы. В один момент они могут либо уйти из твоей жизни насовсем, оставшись лишь воспоминанием, либо перейти в одну из этих категорий: друг или враг.
Нужно всегда быть осторожной.
А Яр?.. Могу ли я доверять ему? Его ведь и приятелем моим назвать сложно. Я в целом не знаю слов, которыми можно было бы охарактеризовать наши с ним взаимоотношения.
Вот у Марины и Андрея все было проще.
Они познакомились осенью, в коридоре нашего университета. Оказались сидящими на одной лавочке, потому что больше свободных мест не осталось — и Марина нечаянно пролила кофе на конспекты Андрея. В следующее мгновение выяснилось, что конспекты эти Андрею, физику-второкурснику, невероятно важны, он работал над ними неделю и завтра обязан сдать. Марина вызвалась поучаствовать в их восстановлении — чувствовала себя виноватой. И в первый же день знакомства у них прошла первая ночь. Причем невероятно насыщенная: Марина всю ночь помогала Андрею с переписыванием испорченных листов и параллельно пряталась от коменды, курсирующей по общежитию физиков. А через неделю Андрей официально стал ее парнем. Хотя, мне кажется, он сам еще не до конца понял, как так получилось.
Их история была милой (по-своему), и все же такой далекой от моей реальности… Я верила, что с белым магом, который тебе едва знаком, ночью можно гулять по кладбищам в поисках нечисти. И в то же время мне слабо представлялось, как можно целую ночь потратить на помощь незнакомому студенту с конспектами.
— Привет, — заметила, останавливаясь рядом с Андреем. Он посмотрел на меня и встрепенулся. Узнал. Ещё бы. Отозвался:
— Привет. А Марина… не с тобой?
— Она немного задержалась после пары, хочет задать вопрос лектору, — пожала плечами. — Зато я уже освободилась. Слушай, она упоминала, что у вас сегодня была лабораторная по… кажется, оптике. Как все прошло?
Мы лениво обсуждали учебу.
Андрей, как оказалось, ждал появление Марины, в то время как я ждала ухода Софы. Наши маленькие мечты сбылись почти одновременно: когда Марина появилась вдали коридора, за Софой захлопнулась входная дверь. Я быстро взяла куртку (благо, очередь успела значительно уменьшиться) и умчалась на улицу, не дожидаясь соседки.
В общагу заходить не буду — лишняя трата времени.
Хотя до остановки даже от универа идти минут семь. Слишком неудобно он расположен.
Итак. Чтобы идти, нужна цель.
Моя цель — прогуляться по улочкам в предполагаемом районе. Мне удалось отыскать художественный колледж, в котором обучалась белая, ставшая жертвой. Он по случайному совпадению располагался не так далеко от квартиры Яра. Значит, моей целью является также не попасться ему на глаза… Несмотря на то, как активно Яр позавчера пытался присоединиться к моей скромной компании. Не хочу ввязывать его в свои глупости. И не потому, что жду подвоха. Просто не хочу — и все. Когда-то это называли заботой, но спросите у любого человека, даже случайного прохожего, и он скажет вам, что черные ведьмы не способны испытывать заботу.
Автобус пришлось ждать минут пятнадцать.
Спасибо зиме. За то, что она начала уходить постепенно. Иначе я бы что-нибудь себе отморозила. А сейчас, можно сказать, просто освежилась немного.
Впрочем, приехала я все равно рано.
Небо начинало темнеть, но неохотно, а мне нужна была полная темнота. Я помнила, что таинственный убийца, кем бы он ни был, обычно настигал жертв ближе к утру. Однако же, если он есть где-то поблизости, я почувствую это и сейчас, вечером. Зло всегда дает знать о себе в темноте.
Я дожидалась, пока небо полностью окрасится в кобальтово-синий цвет, сидя за столиком одной из кофеен. Не то чтобы у меня были деньги на кофе, но эспрессо маленького объема все же пришлось взять. И допивала я его уже остывшим — так сильно растягивала удовольствие.
Темнота наполняла меня силой.
В теории.
На практике к вечеру пятницы мне больше всего хотелось оказаться у себя в кровати, закрыть глаза и уснуть, забив на завтрашние семинары.
Но нет — мне, как всегда, больше всех надо, я влезаю, куда не следует, и вместо того чтобы помогать — порчу, крушу, ломаю.
Около семи я кофейню покинула — небо показалось мне достаточно темным. И отправилась на прогулку по тихим пустым улицам. Изредка попадались фонари: белые, лимонные или желтые без какой-либо системы. Проезжали машины, равнодушно скользя по куртке фарами.
Чутье молчало.
Впрочем, оно в последнее время молчит довольно часто, когда нужно кричать.
Что ж, если положиться на душу не получается, нужно попробовать включить логику. Или… На мгновение я даже остановилась. Какая глупость. Я брожу по улицам, точно совершенно безмозглое существо, тогда как решение моей проблемы можно получить с помощью одного лишь звонка.
И да, прежде я этой ведьме никогда не звонила, номер мой она может даже не знать, но рискнуть стоит, верно? Раз уж я больше позвонить никому не могу.
Вытащила из кармана телефон, стянула перчатки. Список контактов, одно лишь имя. Зачем лишние характеристики, когда имя может сказать все, что ты чувствуешь к человеку?
Первый гудок. Второй. Третий. Она ответила на четвертый и произнесла своим мягким голосом:
— Слушаю.
— Милана, добрый вечер. Это я… Яна Заболоцкая.
— Ах, Яна, это ты! — ее голос заметно потеплел. Милана была слишком молода для роли моей мамы, но я все же подумала: если б моей мамой была она, а не та, родная? Она бросила бы меня?.. Хватило бы смелости на этот поступок такой ведьме, как она? — Очень рада слышать тебя. Как учеба?
— Вполне, — ответила. — Как дела… дома?
Отцу на этой неделе я не позвонила ни разу. Да и неудивительно.
— Тоже все неплохо. Расследование ещё не завершено, да, но мы прилагаем все усилия… Недавно заходил Владислав, вы ведь знакомы? Передавал тебе привет.
— И ему, — пробормотала я. — На самом деле, я звоню не просто так.
— Что-то случилось? — теперь в словах Миланы появились серьезные нотки.
— Не совсем. — Очередной раз завернула за угол. К этому времени даже я успела окончательно потеряться в пространстве. — Мне нужна ваша… твоя помощь, как специалиста.
— Да? — кажется, она удивилась. — И чем я могу помочь?
— Один мой друг… — Перед глазами сразу возник образ Яра, осторожно наблюдающего за мной, пока я жую пиццу. Так ведь и подавиться можно. — Интересуется, да. Охотники на магическую душу — где их обычно можно отыскать? Где они предпочитают прятаться? Поджидать своих жертв? Какие-нибудь темные переулочки?
— У твоего друга, — конечно же, Милана все поняла, — очень странные вопросы. Но — да, ты удивительно точна, Яна. Их привлекает тьма.
— Как нас?
Я будто бы наяву увидела, как она покачала головой.
Милана продолжила:
— Они разыскивают именно темные переулочки, скрытые от посторонних глаз, по которым часто проходит жертва — это в случае, если убийство обдуманное. Ищут еще не заселенные новостройки или, напротив, заброшенные здания. Нападают обычно на стыке ночи и утра, вечера и ночи, ты и сама знаешь. Или, в случае спонтанного нападения, подходят переулочки чуть менее темные, чтобы на них наверняка попался хотя бы один магически одаренный, а не пара-тройка людей за все время охоты, как ты это называешь. В этом случае, в общем-то, и на время плевать. Это как наркотик, но хуже — убивает не столько тело, скорее, душу…
Фонари закончилась.
Я поняла вдруг, что попала на тропу, абсолютно темную. И такую тихую, что не слышно даже машин. По бокам — две каменные стены без каких-либо окон.
Почему живущий сияющий город так быстро сменился пустотой, стоило лишь немного отойти в сторону?
— И все же зачем тебе эта информация, Яна? — поинтересовалась Милана. — Я знаю, что ты умная, осторожная девушка, и все же я вправду за тебя беспокоюсь. Это как-то связано с теми событиями… которыми мы все так озабочены?
В этот момент я расслышала шаги — и они доносились вовсе не из динамиков телефона.
— Обязательно расскажу, но позже, — бросила и отключилась. Вернула телефон в карман, едва не уронив. И обернулась.
Темнота перестала меня привлекать.
В мою сторону двигался силуэт. Мужской силуэт — рост выше среднего, широкие плечи, пальто. Больше я ничего не видела.
Чутье, почему же ты молчишь, когда я так в тебе нуждаюсь?
Что делать? Как поступить дальше? Бежать прочь? Нападать? Оставаться на месте, ожидая первого хода? Что же?..
Я выбрала бы первое, сознаюсь, пусть и не легкоатлетка. Но не успела. Из-за ледяного облака эффектно выглянул белый луч луны, круглой, как пустота, и скользнул по лицу и одежде приближающегося мужчины.
— Яр? — я спросила это настолько тихо, что он не расслышал. Но не могла ведь я ошибиться? С последней встречи прошло всего двое суток. Я, конечно, забываю людей, но не настолько быстро.
Лунный луч пробежался по дорожке и задел меня, на мгновение ослепив глаза зимним белоснежным сиянием. Тогда силуэт произнес:
— Яна.
И прозвучало это, по сравнению со мной, куда громче.
— Нашлась, наконец, — никак не унимался он.
— В каком смысле — нашлась? — крикнула я. В тишине это прозвучало слишком громко, почти оглушающе.
— Мы договорились, — Яр стремительно двигался ко мне, я же все еще оставалась на месте, — пойти вместе, я пытался с тобой связаться, ты исчезла из сети, по улицам бродит невнятный убийца волшебниц — и, по твоим словам, — ведьм, и что ты предлагаешь мне делать? Ничего другого, кроме как искать тебя.
— Как-то ты слишком легко меня нашел, — нахмурилась. — Я, конечно, верю в совпадения, но не в такие. Профессиональный, значит, убийца, отыскать не смог, а ты — здесь. И да, мы не договаривались, ты что-то понял не так.
Он остановился в метре от меня.
И опустил глаза, как будто ему было стыдно.
— Ну, что? Если бы ты был Владом, я бы сказала — ага! Опять тратишь душу на то, чтобы отыскать какую-то там ведьму! Если бы ты не выдал тираду, которую мы вдвоем только что прослушали, я бы сказала — ну понятно, решил погулять, и наши пути в который раз сошлись. Так что же тогда?
Яр вдруг шагнул вперед и обнял меня.
Обхватил своими руками и прижал к себе. Заговорил быстро:
— Я шел по твоему следу.
— Звучит очень профессионально, если рассматривать тебя как охотника за ведьмами.
— Нам не нужны ваши души, чтобы ставить маячки. Помнишь? Маячки… Я только недавно научился. Он цепляется не к душе, а к личности, так называемой «единице». Не настолько точен, как ваши, не может показывать, повлияли ли как-то на твоего подопечного, а ваши маячки, по словам моей наставницы, это могут. И работает он от силы дня три. Но…
— И ты его на меня прицепил, — не спрашивала, а утверждала я.
Почувствовала, как Яр кивает.
И больше ничего. Устала удивляться.
— Ну, как видишь, со мной все прекрасно, в твоей помощи я не нуждаюсь. Или ты ждал не этого? Поняла. Вау, Яр, — я шагнула назад и взмахнула руками, — какая неожиданная встреча, я так рада видеть тебя! Телефон разрядился, я не смогла тебе написать, но больше всего на свете мечтала с тобой повстречаться. Ты ждешь этого?
— Ничего не жду.
— Правильно. Терпеть не могу, когда вы сначала придумываете каких-либо ожиданий в моем отношении, а потом начинаете разочаровываться. Не жди. Так и нужно.
Яр вновь сократил расстояние между нами. Шагнул вперед, протянул ко мне руки и произнес невероятно возвышенным тоном:
— Я выведу тебя к свету.
— Все белые такие пафосные?
— Ты знаешь так много белых?
— Достаточно, чтобы можно было судить обо всех. Я не могу уйти, понимаешь? Я… вообще-то, у меня дела.
— Время неподходящее, — качнул головой Яр, — для дел. А ты ещё и одна!.. Как вы там говорите? Всевышняя? Эй, Всевышняя, позволь мне уберечь твою подопечную от глупостей!..
Осторожно схватил за рукав и потащил куда-то. Причем потащил уверенно, что для человека, который вроде как совсем не разбирается в местности, удивительно. Или за те полтора года, что он прожил здесь, Яр успел изучить все улицы в радиусе десяти километров от его дома? Тоже мне, невероятно занятой студент-медик.
Впрочем, обещание свое Яр сдержал.
Каких-то три минуты, и мы в самом деле оказались на улице светлой и людной. Это произошло резко, будто в один момент с клетки сдернули покрывало и выбросили тебя наружу, заставив лететь самостоятельно.
Столько света и столько людей.
А небо все равно почти черное.
— Так быстро? Почти запрещенная магия, — отозвалась я скептично.
— Я и сам, в какой-то мере, почти запрещенный маг, — заметил Ярослав, гордо вскинув голову. Он уверенно вел меня по незнакомой улице, в направлении, только ему известном, и все же я доверяла Яру беспрекословно и шла за ним, как верная собачка.
— Это ещё почему?
— Делаю такие вещи, которые белым делать не следует. Чувствую то, что делать не должен. А ты?
— А я ничего не чувствую, — призналась. И ничуть не соврала. — Пытаюсь что-нибудь делать, но мне и тут мешают. Приходят, тащат. Если вы такие параноики, обратитесь к врачу, но не мешайте мне делать так…
…как я сама посчитаю нужным. Договорить не успела.
Случилось нечто, чего я ожидала меньше всего на свете. Признаюсь честно: напади сейчас на нас охотник за душами, я удивилась бы меньше.
В трех метрах впереди распахнулась дверь салона с притягательной золотой вывеской, и наружу из него шагнула женщина в серой шубке: легкая улыбка, задумчивый взгляд вдаль.
И я узнала ее сразу же.
Так, как я каждый раз узнаю в зеркале себя.
У нее было мое лицо, только на двадцать один год взрослее, моя фигура, разве что смотрится более женственно, и совсем-совсем чужие глаза.
Конечно, я не могла ее не узнать.
Раньше я сотни раз представляла себе, как посмотрю в ее глаза и увижу сожаление о совершенном поступке. Тысячу раз слышала в своей голове ее тихие, отчаянные извинения, произнесенное все таким же теплым и бархатистым, как прежде, голосом. И миллион раз обещала себе, что никогда-никогда-никогда ее не прощу.
Года три назад меня отпустило.
И я начала забывать, как меня предали.
Она умерла для меня окончательно. Я перестала ходить, как прежде, по местам, которые мы когда-то посещали втроем — я, отец и она, — в поисках отыскать хотя бы деталь, что о ней напомнит. Я больше не вслушивалась в разговоры взрослых, надеясь отыскать ее упоминания.
Это был мой выбор.
Все имеют право на выбор— она сама доказала мне это.
Спасение пришло со стороны.
Среди студентов, получающих куртки, обнаружился Андрей, парень Марины. Он одиноко стоял в стороне, ожидая своей очереди, и я мгновенно направилась к нему.
Повернулась к Софе спиной.
И не знала даже, глупо это или нет. Софа мне не враг, чтобы ее опасаться, абсолютно нет — мы познакомились всего полгода назад, и за это время я не успела совершить в ее отношении ничего, заслуживающего ненависти (разве что отобрала законный стул на шабаше, но мы, ведьмы, не привыкли ссориться из-за стула). Но и друзьями нас назвать нельзя. Я в принципе не привыкла награждать людей таким почетным званием направо и налево, да и Софа тоже. Приятель — вполне может быть, однако приятели очень неустойчивы. В один момент они могут либо уйти из твоей жизни насовсем, оставшись лишь воспоминанием, либо перейти в одну из этих категорий: друг или враг.
Нужно всегда быть осторожной.
А Яр?.. Могу ли я доверять ему? Его ведь и приятелем моим назвать сложно. Я в целом не знаю слов, которыми можно было бы охарактеризовать наши с ним взаимоотношения.
Вот у Марины и Андрея все было проще.
Они познакомились осенью, в коридоре нашего университета. Оказались сидящими на одной лавочке, потому что больше свободных мест не осталось — и Марина нечаянно пролила кофе на конспекты Андрея. В следующее мгновение выяснилось, что конспекты эти Андрею, физику-второкурснику, невероятно важны, он работал над ними неделю и завтра обязан сдать. Марина вызвалась поучаствовать в их восстановлении — чувствовала себя виноватой. И в первый же день знакомства у них прошла первая ночь. Причем невероятно насыщенная: Марина всю ночь помогала Андрею с переписыванием испорченных листов и параллельно пряталась от коменды, курсирующей по общежитию физиков. А через неделю Андрей официально стал ее парнем. Хотя, мне кажется, он сам еще не до конца понял, как так получилось.
Их история была милой (по-своему), и все же такой далекой от моей реальности… Я верила, что с белым магом, который тебе едва знаком, ночью можно гулять по кладбищам в поисках нечисти. И в то же время мне слабо представлялось, как можно целую ночь потратить на помощь незнакомому студенту с конспектами.
— Привет, — заметила, останавливаясь рядом с Андреем. Он посмотрел на меня и встрепенулся. Узнал. Ещё бы. Отозвался:
— Привет. А Марина… не с тобой?
— Она немного задержалась после пары, хочет задать вопрос лектору, — пожала плечами. — Зато я уже освободилась. Слушай, она упоминала, что у вас сегодня была лабораторная по… кажется, оптике. Как все прошло?
Мы лениво обсуждали учебу.
Андрей, как оказалось, ждал появление Марины, в то время как я ждала ухода Софы. Наши маленькие мечты сбылись почти одновременно: когда Марина появилась вдали коридора, за Софой захлопнулась входная дверь. Я быстро взяла куртку (благо, очередь успела значительно уменьшиться) и умчалась на улицу, не дожидаясь соседки.
В общагу заходить не буду — лишняя трата времени.
Хотя до остановки даже от универа идти минут семь. Слишком неудобно он расположен.
Итак. Чтобы идти, нужна цель.
Моя цель — прогуляться по улочкам в предполагаемом районе. Мне удалось отыскать художественный колледж, в котором обучалась белая, ставшая жертвой. Он по случайному совпадению располагался не так далеко от квартиры Яра. Значит, моей целью является также не попасться ему на глаза… Несмотря на то, как активно Яр позавчера пытался присоединиться к моей скромной компании. Не хочу ввязывать его в свои глупости. И не потому, что жду подвоха. Просто не хочу — и все. Когда-то это называли заботой, но спросите у любого человека, даже случайного прохожего, и он скажет вам, что черные ведьмы не способны испытывать заботу.
Автобус пришлось ждать минут пятнадцать.
Спасибо зиме. За то, что она начала уходить постепенно. Иначе я бы что-нибудь себе отморозила. А сейчас, можно сказать, просто освежилась немного.
Впрочем, приехала я все равно рано.
Небо начинало темнеть, но неохотно, а мне нужна была полная темнота. Я помнила, что таинственный убийца, кем бы он ни был, обычно настигал жертв ближе к утру. Однако же, если он есть где-то поблизости, я почувствую это и сейчас, вечером. Зло всегда дает знать о себе в темноте.
Я дожидалась, пока небо полностью окрасится в кобальтово-синий цвет, сидя за столиком одной из кофеен. Не то чтобы у меня были деньги на кофе, но эспрессо маленького объема все же пришлось взять. И допивала я его уже остывшим — так сильно растягивала удовольствие.
Темнота наполняла меня силой.
В теории.
На практике к вечеру пятницы мне больше всего хотелось оказаться у себя в кровати, закрыть глаза и уснуть, забив на завтрашние семинары.
Но нет — мне, как всегда, больше всех надо, я влезаю, куда не следует, и вместо того чтобы помогать — порчу, крушу, ломаю.
Около семи я кофейню покинула — небо показалось мне достаточно темным. И отправилась на прогулку по тихим пустым улицам. Изредка попадались фонари: белые, лимонные или желтые без какой-либо системы. Проезжали машины, равнодушно скользя по куртке фарами.
Чутье молчало.
Впрочем, оно в последнее время молчит довольно часто, когда нужно кричать.
Что ж, если положиться на душу не получается, нужно попробовать включить логику. Или… На мгновение я даже остановилась. Какая глупость. Я брожу по улицам, точно совершенно безмозглое существо, тогда как решение моей проблемы можно получить с помощью одного лишь звонка.
И да, прежде я этой ведьме никогда не звонила, номер мой она может даже не знать, но рискнуть стоит, верно? Раз уж я больше позвонить никому не могу.
Вытащила из кармана телефон, стянула перчатки. Список контактов, одно лишь имя. Зачем лишние характеристики, когда имя может сказать все, что ты чувствуешь к человеку?
Первый гудок. Второй. Третий. Она ответила на четвертый и произнесла своим мягким голосом:
— Слушаю.
— Милана, добрый вечер. Это я… Яна Заболоцкая.
— Ах, Яна, это ты! — ее голос заметно потеплел. Милана была слишком молода для роли моей мамы, но я все же подумала: если б моей мамой была она, а не та, родная? Она бросила бы меня?.. Хватило бы смелости на этот поступок такой ведьме, как она? — Очень рада слышать тебя. Как учеба?
— Вполне, — ответила. — Как дела… дома?
Отцу на этой неделе я не позвонила ни разу. Да и неудивительно.
— Тоже все неплохо. Расследование ещё не завершено, да, но мы прилагаем все усилия… Недавно заходил Владислав, вы ведь знакомы? Передавал тебе привет.
— И ему, — пробормотала я. — На самом деле, я звоню не просто так.
— Что-то случилось? — теперь в словах Миланы появились серьезные нотки.
— Не совсем. — Очередной раз завернула за угол. К этому времени даже я успела окончательно потеряться в пространстве. — Мне нужна ваша… твоя помощь, как специалиста.
— Да? — кажется, она удивилась. — И чем я могу помочь?
— Один мой друг… — Перед глазами сразу возник образ Яра, осторожно наблюдающего за мной, пока я жую пиццу. Так ведь и подавиться можно. — Интересуется, да. Охотники на магическую душу — где их обычно можно отыскать? Где они предпочитают прятаться? Поджидать своих жертв? Какие-нибудь темные переулочки?
— У твоего друга, — конечно же, Милана все поняла, — очень странные вопросы. Но — да, ты удивительно точна, Яна. Их привлекает тьма.
— Как нас?
Я будто бы наяву увидела, как она покачала головой.
Милана продолжила:
— Они разыскивают именно темные переулочки, скрытые от посторонних глаз, по которым часто проходит жертва — это в случае, если убийство обдуманное. Ищут еще не заселенные новостройки или, напротив, заброшенные здания. Нападают обычно на стыке ночи и утра, вечера и ночи, ты и сама знаешь. Или, в случае спонтанного нападения, подходят переулочки чуть менее темные, чтобы на них наверняка попался хотя бы один магически одаренный, а не пара-тройка людей за все время охоты, как ты это называешь. В этом случае, в общем-то, и на время плевать. Это как наркотик, но хуже — убивает не столько тело, скорее, душу…
Фонари закончилась.
Я поняла вдруг, что попала на тропу, абсолютно темную. И такую тихую, что не слышно даже машин. По бокам — две каменные стены без каких-либо окон.
Почему живущий сияющий город так быстро сменился пустотой, стоило лишь немного отойти в сторону?
— И все же зачем тебе эта информация, Яна? — поинтересовалась Милана. — Я знаю, что ты умная, осторожная девушка, и все же я вправду за тебя беспокоюсь. Это как-то связано с теми событиями… которыми мы все так озабочены?
В этот момент я расслышала шаги — и они доносились вовсе не из динамиков телефона.
— Обязательно расскажу, но позже, — бросила и отключилась. Вернула телефон в карман, едва не уронив. И обернулась.
Темнота перестала меня привлекать.
В мою сторону двигался силуэт. Мужской силуэт — рост выше среднего, широкие плечи, пальто. Больше я ничего не видела.
Чутье, почему же ты молчишь, когда я так в тебе нуждаюсь?
Что делать? Как поступить дальше? Бежать прочь? Нападать? Оставаться на месте, ожидая первого хода? Что же?..
Я выбрала бы первое, сознаюсь, пусть и не легкоатлетка. Но не успела. Из-за ледяного облака эффектно выглянул белый луч луны, круглой, как пустота, и скользнул по лицу и одежде приближающегося мужчины.
— Яр? — я спросила это настолько тихо, что он не расслышал. Но не могла ведь я ошибиться? С последней встречи прошло всего двое суток. Я, конечно, забываю людей, но не настолько быстро.
Лунный луч пробежался по дорожке и задел меня, на мгновение ослепив глаза зимним белоснежным сиянием. Тогда силуэт произнес:
— Яна.
И прозвучало это, по сравнению со мной, куда громче.
— Нашлась, наконец, — никак не унимался он.
— В каком смысле — нашлась? — крикнула я. В тишине это прозвучало слишком громко, почти оглушающе.
— Мы договорились, — Яр стремительно двигался ко мне, я же все еще оставалась на месте, — пойти вместе, я пытался с тобой связаться, ты исчезла из сети, по улицам бродит невнятный убийца волшебниц — и, по твоим словам, — ведьм, и что ты предлагаешь мне делать? Ничего другого, кроме как искать тебя.
— Как-то ты слишком легко меня нашел, — нахмурилась. — Я, конечно, верю в совпадения, но не в такие. Профессиональный, значит, убийца, отыскать не смог, а ты — здесь. И да, мы не договаривались, ты что-то понял не так.
Он остановился в метре от меня.
И опустил глаза, как будто ему было стыдно.
— Ну, что? Если бы ты был Владом, я бы сказала — ага! Опять тратишь душу на то, чтобы отыскать какую-то там ведьму! Если бы ты не выдал тираду, которую мы вдвоем только что прослушали, я бы сказала — ну понятно, решил погулять, и наши пути в который раз сошлись. Так что же тогда?
Яр вдруг шагнул вперед и обнял меня.
Обхватил своими руками и прижал к себе. Заговорил быстро:
— Я шел по твоему следу.
— Звучит очень профессионально, если рассматривать тебя как охотника за ведьмами.
— Нам не нужны ваши души, чтобы ставить маячки. Помнишь? Маячки… Я только недавно научился. Он цепляется не к душе, а к личности, так называемой «единице». Не настолько точен, как ваши, не может показывать, повлияли ли как-то на твоего подопечного, а ваши маячки, по словам моей наставницы, это могут. И работает он от силы дня три. Но…
— И ты его на меня прицепил, — не спрашивала, а утверждала я.
Почувствовала, как Яр кивает.
И больше ничего. Устала удивляться.
— Ну, как видишь, со мной все прекрасно, в твоей помощи я не нуждаюсь. Или ты ждал не этого? Поняла. Вау, Яр, — я шагнула назад и взмахнула руками, — какая неожиданная встреча, я так рада видеть тебя! Телефон разрядился, я не смогла тебе написать, но больше всего на свете мечтала с тобой повстречаться. Ты ждешь этого?
— Ничего не жду.
— Правильно. Терпеть не могу, когда вы сначала придумываете каких-либо ожиданий в моем отношении, а потом начинаете разочаровываться. Не жди. Так и нужно.
Яр вновь сократил расстояние между нами. Шагнул вперед, протянул ко мне руки и произнес невероятно возвышенным тоном:
— Я выведу тебя к свету.
— Все белые такие пафосные?
— Ты знаешь так много белых?
— Достаточно, чтобы можно было судить обо всех. Я не могу уйти, понимаешь? Я… вообще-то, у меня дела.
— Время неподходящее, — качнул головой Яр, — для дел. А ты ещё и одна!.. Как вы там говорите? Всевышняя? Эй, Всевышняя, позволь мне уберечь твою подопечную от глупостей!..
Осторожно схватил за рукав и потащил куда-то. Причем потащил уверенно, что для человека, который вроде как совсем не разбирается в местности, удивительно. Или за те полтора года, что он прожил здесь, Яр успел изучить все улицы в радиусе десяти километров от его дома? Тоже мне, невероятно занятой студент-медик.
Впрочем, обещание свое Яр сдержал.
Каких-то три минуты, и мы в самом деле оказались на улице светлой и людной. Это произошло резко, будто в один момент с клетки сдернули покрывало и выбросили тебя наружу, заставив лететь самостоятельно.
Столько света и столько людей.
А небо все равно почти черное.
— Так быстро? Почти запрещенная магия, — отозвалась я скептично.
— Я и сам, в какой-то мере, почти запрещенный маг, — заметил Ярослав, гордо вскинув голову. Он уверенно вел меня по незнакомой улице, в направлении, только ему известном, и все же я доверяла Яру беспрекословно и шла за ним, как верная собачка.
— Это ещё почему?
— Делаю такие вещи, которые белым делать не следует. Чувствую то, что делать не должен. А ты?
— А я ничего не чувствую, — призналась. И ничуть не соврала. — Пытаюсь что-нибудь делать, но мне и тут мешают. Приходят, тащат. Если вы такие параноики, обратитесь к врачу, но не мешайте мне делать так…
…как я сама посчитаю нужным. Договорить не успела.
Случилось нечто, чего я ожидала меньше всего на свете. Признаюсь честно: напади сейчас на нас охотник за душами, я удивилась бы меньше.
В трех метрах впереди распахнулась дверь салона с притягательной золотой вывеской, и наружу из него шагнула женщина в серой шубке: легкая улыбка, задумчивый взгляд вдаль.
И я узнала ее сразу же.
Так, как я каждый раз узнаю в зеркале себя.
У нее было мое лицо, только на двадцать один год взрослее, моя фигура, разве что смотрится более женственно, и совсем-совсем чужие глаза.
Глава 10. Всю свою любовь к тебе
Конечно, я не могла ее не узнать.
Раньше я сотни раз представляла себе, как посмотрю в ее глаза и увижу сожаление о совершенном поступке. Тысячу раз слышала в своей голове ее тихие, отчаянные извинения, произнесенное все таким же теплым и бархатистым, как прежде, голосом. И миллион раз обещала себе, что никогда-никогда-никогда ее не прощу.
Года три назад меня отпустило.
И я начала забывать, как меня предали.
Она умерла для меня окончательно. Я перестала ходить, как прежде, по местам, которые мы когда-то посещали втроем — я, отец и она, — в поисках отыскать хотя бы деталь, что о ней напомнит. Я больше не вслушивалась в разговоры взрослых, надеясь отыскать ее упоминания.
Это был мой выбор.
Все имеют право на выбор— она сама доказала мне это.
