Самуил не знал, о чём шла речь. Ни в Школе Магов, ни в официальных сводках магических происшествий ничего подобного никогда не упоминалось.
Но по тому, как отреагировали присутствовавшие «сотники», он понял, что эта идея была неидеальна.
Кто-то из них остался сидеть, замерев, но большинство — вскочили со стульев и диванов и стали взволнованно возражать наперебой:
— Но это же самоубийство!
— А кто его остановит?!
— Ты хочешь принести нас в жертву, великий?!
В конце концов Луатариан, одна из трёх оставшихся сидеть, подняла руку, останавливая поток возмущения. И когда «сотники», наконец, замолчали, часто дыша, она наклонилась вперёд и тихо и вкрадчиво спросила:
— Великий Фахри, хочешь ли ты сказать, что поручил мне собрать из высших магов Легион смертников?..
Теперь Самуил тоже напрягся. До этого момента он очень хотел стать частью Великого Легиона. Но сейчас…
Да, Председатель Аль-Атраш был более чем способен принимать тяжёлые и даже жестокие в отношении магов решения. В Совете поговаривали, когда-то у него был ребёнок-маг, внебрачный и тщательно скрываемый. А потом с ним случился инцидент. Погиб инерт. Было тайное заседание трибунала. И великий маг подчинился их приговору. Смертному приговору. И сам привёл его в исполнение…
Тем не менее, с Легионом было по-другому. Аль-Атраш — практичный маг. Он многое может принести в жертву, не думая долго, если игра стоит свеч. Но вот так посылать всех лучших Гильдии, многие десятки высших и великих магов на гарантированную, их же руками создаваемую смерть… Это было слишком даже для великого Фахри.
Председатель ответил на хлёсткий взгляд гестерианки своим, холодным и спокойным.
— Смертников?.. — эхом повторил он. — Возможно. Это зависит от нашей тактики, если уж на то пошло. Но куда более вероятно то, что Легион без оружия — смертники. А потому отсюда никто не выйдет, пока мне либо не предложат схожую по силе альтернативу Хеверуанскому льву, либо мы с вами, коллеги, не придумаем, как его использовать с наименьшим уроном.
Не оборачиваясь, Аль-Атраш дёрнул ладонью — и из-за одной из кадок с уродливым, стелющимся по полу деревом к нему вылетели бутылка с водой и стакан. Прямо в полёте бутылка наклонилась, наполнив стакан почти до краёв.
Великий маг поймал его, шумно отхлебнул несколько раз, и пока тот вместе с бутылкой летел обратно за кадку, уже более буднично добавил:
— Ради экономии времени и сил я, тем не менее, предлагаю сосредоточиться на Льве. Потому что с одним вы точно не будете спорить — сравнимого по силе заклятия просто не существует.
Светящийся меч в руке был слеплен неидеально, а потому жёг кожу и искрил. Пахло океаном и пoтом. От жара, шедшего от ослепительно сияющего клинка, не спасал даже свежий океанский ветер.
Денис прикинул — оставалось секунд пять-семь, не больше. Дальше он опять упадёт без сил, и понадобится снова есть и отсыпаться.
Маг сосредоточился на противниках. Вокруг него на разных расстояниях висели большие и маленькие камни, какие-то странные, похожие на гибриды рыб и осьминогов морские обитатели и пучки водорослей. Всего — двадцать четыре цели.
Он должен был поразить их все.
Так, сначала — «расщепиться» на столько потоков, сколько объектов видишь. Потом — в каждый поток по образу меча, пронзающего цель. Потом, в каждый — силу. А дальше всё произойдёт само.
Подготовив первый удар, Денис вскинул руку прямо перед собой.
Искрящий меч будто пророс в воздух десятком светящихся корней — в десять висевших перед магом целей устремились языки белого пламени, с шипением пронзив большие камни, испарив водоросли и оставив от диковинных рыб лишь обугленные обрубки.
Полушагом маг крутанулся вокруг своей оси, взмахнув мечом в другую сторону — ещё один пучок языков пламени, опоясанных электрическими разрядами, вырвался из клинка и разнёс очередную порцию камней.
И в завершение, Денис ткнул мечом наугад за спину, пропустив оставшиеся потоки через поисковое заклятие.
Сзади раздалось шипение, сопровождаемое стуком каменных осколков о скалу, на которой он стоял.
Маг спешно погасил меч и опёрся на колени, тяжело дыша. Сил оставалось всего чуть-чуть. Но они оставались. Ему снова удалось не потерять сознание до перезарядки!
Ликовал он недолго. Не успел Денис отдышаться, как ему в затылок стукнуло что-то мокрое и склизкое — скользнув по шее, через плечо перевалилась уродливая рыбина и упала ему под ноги. Такая вот имитация пропущенного удара…
— За тобой и справа от тебя ещё по камню, маг, — услышал он бесстрастный голос Бури, — но твоё тело слишком хрупкое, чтобы вынести их попадание.
Прежде неистребимая улыбка на его лице не появлялась уже долго, с самого боя на Тимекае.
Всесильный демиург был теперь серьёзен, а иногда — и вовсе задумчив. Что-то шло не по-его, как ещё недавно казалось, выверенному до мелочей плану. И он, похоже, строил новый. Денис бы дорого дал за то, чтобы узнать ход его судьбоносной мысли… Но беловолосый великан, как и раньше, не спешил посвящать его даже в то, что произойдёт в следующий час.
С Тимекая они ретировались быстро, даже поднятая камнепадом пыль не успела рассеяться.
Взмыв к своей транспортной капсуле, запрограммированной вернуться за ними, они резко взяли вверх, чтобы как можно скорее покинуть атмосферу. За её пределами можно было прыгнуть.
Но Бури даже не стал вбивать координаты. Как только люк в куполе закрылся, он просто шевельнул громадной ладонью — и космос вокруг «мигнул».
Денис удивился тому, что тот телепортировал целую капсулу, хотя сам же говорил, что это опасно для мира. На что демиург коротко ответил, что в текущий момент потеря времени опасна ещё больше, а количество перемещённой материи он минимизировал и так. И что с повреждениями от всех подобных заклятий он разберётся позже.
Планета, возле которой они материализовались, из космоса выглядела зелёно-коричневой. Денис даже испугался, что ему снова придётся повстречаться с каменной саранчой, но оказалось, что планета, похоже, состояла целиком из серо-коричневых скал и зелёного от водорослей океана. Судя по тому, что датчик позиционирования капсулы буквально сошёл с ума, начав показывать полнейшую белиберду, они оказались далеко от известных Конфедерации секторов.
Воздух на скалистой планете был пригоден для дыхания, температура казалась вполне комфортной, а потому Бури не стал создавать над ними никакого купола, просто посадив капсулу на достаточно большую скалу.
Сразу по прибытии Смотритель зачерпнул магией водорослей из моря и магией же как-то замысловато их приготовил прямо на лету. Запахло вкусным. По крайней мере, Денис так посчитал на фоне полного истощения сил.
Он ещё не подозревал, как ему надоест питаться только этими водорослями в следующие несколько… да кто же его разберёт, сколько на самом деле прошло времени.
Едва они вошли в атмосферу, Бури немедленно создал коридор из темпорального замедления и потащил капсулу через него. И с самого того момента он, похоже, просто держал всю скалу и немного океана вокруг неё в «пузыре» этого заклятия, хитро доработанного так, чтобы «впустить» в него и самого демиурга, и Дениса. В Конфедерации нашлось бы едва ли полсотни тех, кто мог так же.
Всё последующее время маг тренировался использовать свои новые возможности. Он даже потерял счёт, сколько прошло с приземления — время было замедлено настолько, что ночь так ни разу и не наступила. А не всегда успешные попытки уснуть на мягком полу капсулы он перестал считать на восьмом десятке. Похоже, что на скале могли пройти и месяцы, и годы, тогда как в остальной Вселенной вокруг — лишь секунды. Такого во всей Конфедерации не мог сотворить никто.
Безграничная магия, тем не менее, оказалась гораздо более ограниченной, чем Денис себе представлял.
Во-первых, то, сколько энергии ему доступно, зависело напрямую от того, насколько маг «растянул чашу».
«Чашей» ту тёмную пустоту в груди называл Бури. А «растягивание» к ней домыслил сам Денис. На самом же деле, тёмное пятно, которое он ощущал в груди, в размерах совсем не менялось. Просто ощущаемое количество энергии с каждой перезарядкой медленно росло.
Во-вторых, сама по себе перезарядка поначалу занимала невероятно много времени — долгие минуты. По меркам боя — почти бесконечность. И он оставил не один оплавленный кратер в скале, на которой они жили, пока не научился «приоткрывать кран», как он сам это себе описывал. Чем тоньше и чем филиграннее контролируем был поток силы, тем сильнее был «напор» и тем быстрее наполнялась и лучше «растягивалась» пустота в центре его груди.
Кроме мастерства перезарядки, маг тренировал умение экранировать себя от сильных магов, чтобы дурнота не парализовывала его в их присутствии. И упражнялся в навыке «чувствовать полотно силы», хотя Денис, как ни пытался, ничего особенно почувствовать так и не смог.
Но самое главное — Бури учил Дениса заклятиям, большинство из которых маг не просто не знал. Он не видел их даже в энциклопедиях Гильдии, к которым несколько раз за свою карьеру умудрился получить доступ.
Он хорошо помнил, что одна только возможность почитать эти бездонные каталоги текста, схем и мыслеобразов, хотя бы в рамках одного подраздела, стоила баснословных денег. А потому была ему, магу пятого уровня, доступна только при участии в действительно больших проектах. И Денис с упоением штудировал эти каталоги, насколько хватало сил и времени. Но ни один из разделов, которые он видел, не имел ничего даже близко подобного магии, которую учил творить Смотритель.
Та была не просто сложнее и тоньше, чем всё, что маг делал до злополучного контракта с Ричардом Хорски. А ещё и парадоксальным образом проще.
Несочетаемое сочеталось благодаря её многослойности. Пласт за пластом, словно «намазывая» меньшие, не имевшие никакого смысла сами по себе заклятия друг на друга, он выращивал настоящие чудеса будто из ничего. И с достаточным количеством упражнений, с приходящим постепенно пониманием необходимых слоёв, творить эти чудеса становилось очень просто.
Денис привык к простому принципу работы магии: физика и химия окружающего мира либо подчинялись воле мага, становясь управляемыми. Либо, обычно на более высоких уровнях, ещё и менялись так, как в природе идти не могли бы. Но система в них оставалась при любых обстоятельствах.
И чем сильнее и точнее естественные процессы нужно было менять, тем больше требовалось мастерства, подготовки и контроля бесчисленных компонентов во время работы с ними. Потому возникали цепные версии обычных заклятий, «вложенные» версии, многократно повторяющие сами себя, и, как высший уровень создания магии магией, — заклятие Счетовод. Опасное и тяжёлое. Но исполняющее самую сложную работу за мага.
Магия Бури была другой.
По его словам, те самые непонятные компоненты под верхним слоем смыслового заклятия почти всегда делали так, что заклятие с их поддержкой работало «само». Но ровно настолько, чтобы оставить пространство для волеизъявления мага, не нагружая его сложными параллельными расчётами.
И большей частью всё действительно получалось само собой: сотворил, направил — бросил.
В этой магии виделось настоящее чародейство, из древних, очень древних земных легенд, которыми Денис так интересовался в детстве.
В этой магии, в сущности, было больше магии. И учить её от этого оказалось невероятно увлекательно.
Жаль лишь, что маг из Бури был куда лучше, чем учитель.
* * *
— Ты прогрессируешь, — демиург сидел перед Денисом на плоском камне и пристально смотрел ему в глаза.
Денис, в который раз без удовольствия жуя сушёно-маринованные водоросли по рецепту Смотрителя, был обессилен, но сознание, а значит и драгоценное время снова не потерял. Однако, его учитель не выглядел довольным этим успехом, как и после каждого из предыдущих упражнений.
Маг даже начал сомневаться в том, что гигант, при своём видимом всезнании, осведомлён о том, как работает человеческая психология. Хотя, скорее всего, он просто не считал нужным уделять внимание таким мелочам.
— Прогрессируешь, но очень медленно, — Смотритель не выглядел озабоченным, он просто констатировал факт. — Боюсь, за это время наш противник вырастил нескольких таких магов, как ты.
Это начинало походить на занятия Дениса в Школе при Гильдии Магов много лет назад.
В качестве отклика на свою усердную работу, помимо постоянного пренебрежительного взгляда из-за его «какого-то» пятого уровня, он получал лишь «трезвую оценку», как это называлось. И «трезвая оценка» редко бывала положительной. А когда бывала, всегда содержала обидное примечание: «для твоего уровня».
Он бы не удивился, если бы именно Бури оказался тем, кто учил первых преподавателей Школы педагогике…
— Нам нужно ускорить обучение, Денис, — подытожил демиург.
— Зачем? — спросил маг, подчёркнуто отстранённо жуя зелёный морской побег. — Ты же можешь замедлить время посильнее — и у нас будет его полным-полно.
— Не могу, — возразил Бури. — Временной поток в этом месте и так работает на пределе стабильного. Потяну больше — и он разорвёт тебя на мелкие фрагменты и унесёт далеко вперёд по разным ветвям. Ты просто проживёшь остаток жизни и умрёшь. И всё — за доли секунды. А мне понадобится новая оболочка.
— Что ж… — пожал плечами Денис. — Значит, нужно ускорить обучение. Ты — вершитель судеб мира, тебе лучше знать.
— Верно. Мне лучше знать, — легко согласился великан. — И поэтому…
— Давно хотел тебя спросить, Бури, — перебил его маг.
Он вдруг почувствовал, что какая-то чаша внутри него снова переполнилась. И не та, которая занимала демиурга больше всего.
Смотритель поднял брови, словно был удивлён. Но в остальном его лицо осталось таким же бесстрастным.
— Спрашивай, — позволил он.
— Почему я? — Денис вопросительно и с вызовом уставился в невозмутимые голубые глаза. — Почему из всех магов Галактики, сильных, очень сильных и даже запредельно могущественных, ты выбрал меня? Пятый уровень. Маг-строитель. Никакого боевого опыта. Никаких особых способностей к действительно сложным заклятиям. Магический никто. Даже не середняк. Даже в том, что магии не касается… Почему меня? Мне же вообще никогда не хотелось всего… этого!
Он отложил остатки пучка водорослей, из которого вытягивал листы. Это должно было подчеркнуть, что разговор был серьёзный.
— Ты задал очень хороший и правильный вопрос, Денис, — кивнул Бури — и его бесстрастное лицо вдруг засветилось пониманием и сопереживанием. Как будто кто-то выключателем щёлкнул. — Я отвечу, несмотря на то, что это может быть тебе неприятно.
Демиург выдержал паузу, словно ожидая, что Денис услышит, что правда могла оказаться горькой, и тотчас откажется.
Нет уж, Смотритель. Говори.
— Три причины, — продолжил он, наконец. — Первая — мне нужен был пустой маг. Даже самый сильный маг из вашего мира должен сначала опустеть, чтобы быть способным принять Силу Источника. Не каждый на это согласится. А ты уже был пуст.
Он пожал плечами, как будто уже только поэтому выбор был очевиден.
— Вторая — у меня не было времени. Мятежный Смотритель начал свою игру с достаточным опережением, и мне пришлось спешить. А потому первый попавшийся вариант нужно было использовать.
На словах «первый попавшийся» Денис скривился. Но его же предупредили…
Но по тому, как отреагировали присутствовавшие «сотники», он понял, что эта идея была неидеальна.
Кто-то из них остался сидеть, замерев, но большинство — вскочили со стульев и диванов и стали взволнованно возражать наперебой:
— Но это же самоубийство!
— А кто его остановит?!
— Ты хочешь принести нас в жертву, великий?!
В конце концов Луатариан, одна из трёх оставшихся сидеть, подняла руку, останавливая поток возмущения. И когда «сотники», наконец, замолчали, часто дыша, она наклонилась вперёд и тихо и вкрадчиво спросила:
— Великий Фахри, хочешь ли ты сказать, что поручил мне собрать из высших магов Легион смертников?..
Теперь Самуил тоже напрягся. До этого момента он очень хотел стать частью Великого Легиона. Но сейчас…
Да, Председатель Аль-Атраш был более чем способен принимать тяжёлые и даже жестокие в отношении магов решения. В Совете поговаривали, когда-то у него был ребёнок-маг, внебрачный и тщательно скрываемый. А потом с ним случился инцидент. Погиб инерт. Было тайное заседание трибунала. И великий маг подчинился их приговору. Смертному приговору. И сам привёл его в исполнение…
Тем не менее, с Легионом было по-другому. Аль-Атраш — практичный маг. Он многое может принести в жертву, не думая долго, если игра стоит свеч. Но вот так посылать всех лучших Гильдии, многие десятки высших и великих магов на гарантированную, их же руками создаваемую смерть… Это было слишком даже для великого Фахри.
Председатель ответил на хлёсткий взгляд гестерианки своим, холодным и спокойным.
— Смертников?.. — эхом повторил он. — Возможно. Это зависит от нашей тактики, если уж на то пошло. Но куда более вероятно то, что Легион без оружия — смертники. А потому отсюда никто не выйдет, пока мне либо не предложат схожую по силе альтернативу Хеверуанскому льву, либо мы с вами, коллеги, не придумаем, как его использовать с наименьшим уроном.
Не оборачиваясь, Аль-Атраш дёрнул ладонью — и из-за одной из кадок с уродливым, стелющимся по полу деревом к нему вылетели бутылка с водой и стакан. Прямо в полёте бутылка наклонилась, наполнив стакан почти до краёв.
Великий маг поймал его, шумно отхлебнул несколько раз, и пока тот вместе с бутылкой летел обратно за кадку, уже более буднично добавил:
— Ради экономии времени и сил я, тем не менее, предлагаю сосредоточиться на Льве. Потому что с одним вы точно не будете спорить — сравнимого по силе заклятия просто не существует.
Глава 8. Час потерь
Светящийся меч в руке был слеплен неидеально, а потому жёг кожу и искрил. Пахло океаном и пoтом. От жара, шедшего от ослепительно сияющего клинка, не спасал даже свежий океанский ветер.
Денис прикинул — оставалось секунд пять-семь, не больше. Дальше он опять упадёт без сил, и понадобится снова есть и отсыпаться.
Маг сосредоточился на противниках. Вокруг него на разных расстояниях висели большие и маленькие камни, какие-то странные, похожие на гибриды рыб и осьминогов морские обитатели и пучки водорослей. Всего — двадцать четыре цели.
Он должен был поразить их все.
Так, сначала — «расщепиться» на столько потоков, сколько объектов видишь. Потом — в каждый поток по образу меча, пронзающего цель. Потом, в каждый — силу. А дальше всё произойдёт само.
Подготовив первый удар, Денис вскинул руку прямо перед собой.
Искрящий меч будто пророс в воздух десятком светящихся корней — в десять висевших перед магом целей устремились языки белого пламени, с шипением пронзив большие камни, испарив водоросли и оставив от диковинных рыб лишь обугленные обрубки.
Полушагом маг крутанулся вокруг своей оси, взмахнув мечом в другую сторону — ещё один пучок языков пламени, опоясанных электрическими разрядами, вырвался из клинка и разнёс очередную порцию камней.
И в завершение, Денис ткнул мечом наугад за спину, пропустив оставшиеся потоки через поисковое заклятие.
Сзади раздалось шипение, сопровождаемое стуком каменных осколков о скалу, на которой он стоял.
Маг спешно погасил меч и опёрся на колени, тяжело дыша. Сил оставалось всего чуть-чуть. Но они оставались. Ему снова удалось не потерять сознание до перезарядки!
Ликовал он недолго. Не успел Денис отдышаться, как ему в затылок стукнуло что-то мокрое и склизкое — скользнув по шее, через плечо перевалилась уродливая рыбина и упала ему под ноги. Такая вот имитация пропущенного удара…
— За тобой и справа от тебя ещё по камню, маг, — услышал он бесстрастный голос Бури, — но твоё тело слишком хрупкое, чтобы вынести их попадание.
Прежде неистребимая улыбка на его лице не появлялась уже долго, с самого боя на Тимекае.
Всесильный демиург был теперь серьёзен, а иногда — и вовсе задумчив. Что-то шло не по-его, как ещё недавно казалось, выверенному до мелочей плану. И он, похоже, строил новый. Денис бы дорого дал за то, чтобы узнать ход его судьбоносной мысли… Но беловолосый великан, как и раньше, не спешил посвящать его даже в то, что произойдёт в следующий час.
С Тимекая они ретировались быстро, даже поднятая камнепадом пыль не успела рассеяться.
Взмыв к своей транспортной капсуле, запрограммированной вернуться за ними, они резко взяли вверх, чтобы как можно скорее покинуть атмосферу. За её пределами можно было прыгнуть.
Но Бури даже не стал вбивать координаты. Как только люк в куполе закрылся, он просто шевельнул громадной ладонью — и космос вокруг «мигнул».
Денис удивился тому, что тот телепортировал целую капсулу, хотя сам же говорил, что это опасно для мира. На что демиург коротко ответил, что в текущий момент потеря времени опасна ещё больше, а количество перемещённой материи он минимизировал и так. И что с повреждениями от всех подобных заклятий он разберётся позже.
Планета, возле которой они материализовались, из космоса выглядела зелёно-коричневой. Денис даже испугался, что ему снова придётся повстречаться с каменной саранчой, но оказалось, что планета, похоже, состояла целиком из серо-коричневых скал и зелёного от водорослей океана. Судя по тому, что датчик позиционирования капсулы буквально сошёл с ума, начав показывать полнейшую белиберду, они оказались далеко от известных Конфедерации секторов.
Воздух на скалистой планете был пригоден для дыхания, температура казалась вполне комфортной, а потому Бури не стал создавать над ними никакого купола, просто посадив капсулу на достаточно большую скалу.
Сразу по прибытии Смотритель зачерпнул магией водорослей из моря и магией же как-то замысловато их приготовил прямо на лету. Запахло вкусным. По крайней мере, Денис так посчитал на фоне полного истощения сил.
Он ещё не подозревал, как ему надоест питаться только этими водорослями в следующие несколько… да кто же его разберёт, сколько на самом деле прошло времени.
Едва они вошли в атмосферу, Бури немедленно создал коридор из темпорального замедления и потащил капсулу через него. И с самого того момента он, похоже, просто держал всю скалу и немного океана вокруг неё в «пузыре» этого заклятия, хитро доработанного так, чтобы «впустить» в него и самого демиурга, и Дениса. В Конфедерации нашлось бы едва ли полсотни тех, кто мог так же.
Всё последующее время маг тренировался использовать свои новые возможности. Он даже потерял счёт, сколько прошло с приземления — время было замедлено настолько, что ночь так ни разу и не наступила. А не всегда успешные попытки уснуть на мягком полу капсулы он перестал считать на восьмом десятке. Похоже, что на скале могли пройти и месяцы, и годы, тогда как в остальной Вселенной вокруг — лишь секунды. Такого во всей Конфедерации не мог сотворить никто.
Безграничная магия, тем не менее, оказалась гораздо более ограниченной, чем Денис себе представлял.
Во-первых, то, сколько энергии ему доступно, зависело напрямую от того, насколько маг «растянул чашу».
«Чашей» ту тёмную пустоту в груди называл Бури. А «растягивание» к ней домыслил сам Денис. На самом же деле, тёмное пятно, которое он ощущал в груди, в размерах совсем не менялось. Просто ощущаемое количество энергии с каждой перезарядкой медленно росло.
Во-вторых, сама по себе перезарядка поначалу занимала невероятно много времени — долгие минуты. По меркам боя — почти бесконечность. И он оставил не один оплавленный кратер в скале, на которой они жили, пока не научился «приоткрывать кран», как он сам это себе описывал. Чем тоньше и чем филиграннее контролируем был поток силы, тем сильнее был «напор» и тем быстрее наполнялась и лучше «растягивалась» пустота в центре его груди.
Кроме мастерства перезарядки, маг тренировал умение экранировать себя от сильных магов, чтобы дурнота не парализовывала его в их присутствии. И упражнялся в навыке «чувствовать полотно силы», хотя Денис, как ни пытался, ничего особенно почувствовать так и не смог.
Но самое главное — Бури учил Дениса заклятиям, большинство из которых маг не просто не знал. Он не видел их даже в энциклопедиях Гильдии, к которым несколько раз за свою карьеру умудрился получить доступ.
Он хорошо помнил, что одна только возможность почитать эти бездонные каталоги текста, схем и мыслеобразов, хотя бы в рамках одного подраздела, стоила баснословных денег. А потому была ему, магу пятого уровня, доступна только при участии в действительно больших проектах. И Денис с упоением штудировал эти каталоги, насколько хватало сил и времени. Но ни один из разделов, которые он видел, не имел ничего даже близко подобного магии, которую учил творить Смотритель.
Та была не просто сложнее и тоньше, чем всё, что маг делал до злополучного контракта с Ричардом Хорски. А ещё и парадоксальным образом проще.
Несочетаемое сочеталось благодаря её многослойности. Пласт за пластом, словно «намазывая» меньшие, не имевшие никакого смысла сами по себе заклятия друг на друга, он выращивал настоящие чудеса будто из ничего. И с достаточным количеством упражнений, с приходящим постепенно пониманием необходимых слоёв, творить эти чудеса становилось очень просто.
Денис привык к простому принципу работы магии: физика и химия окружающего мира либо подчинялись воле мага, становясь управляемыми. Либо, обычно на более высоких уровнях, ещё и менялись так, как в природе идти не могли бы. Но система в них оставалась при любых обстоятельствах.
И чем сильнее и точнее естественные процессы нужно было менять, тем больше требовалось мастерства, подготовки и контроля бесчисленных компонентов во время работы с ними. Потому возникали цепные версии обычных заклятий, «вложенные» версии, многократно повторяющие сами себя, и, как высший уровень создания магии магией, — заклятие Счетовод. Опасное и тяжёлое. Но исполняющее самую сложную работу за мага.
Магия Бури была другой.
По его словам, те самые непонятные компоненты под верхним слоем смыслового заклятия почти всегда делали так, что заклятие с их поддержкой работало «само». Но ровно настолько, чтобы оставить пространство для волеизъявления мага, не нагружая его сложными параллельными расчётами.
И большей частью всё действительно получалось само собой: сотворил, направил — бросил.
В этой магии виделось настоящее чародейство, из древних, очень древних земных легенд, которыми Денис так интересовался в детстве.
В этой магии, в сущности, было больше магии. И учить её от этого оказалось невероятно увлекательно.
Жаль лишь, что маг из Бури был куда лучше, чем учитель.
* * *
— Ты прогрессируешь, — демиург сидел перед Денисом на плоском камне и пристально смотрел ему в глаза.
Денис, в который раз без удовольствия жуя сушёно-маринованные водоросли по рецепту Смотрителя, был обессилен, но сознание, а значит и драгоценное время снова не потерял. Однако, его учитель не выглядел довольным этим успехом, как и после каждого из предыдущих упражнений.
Маг даже начал сомневаться в том, что гигант, при своём видимом всезнании, осведомлён о том, как работает человеческая психология. Хотя, скорее всего, он просто не считал нужным уделять внимание таким мелочам.
— Прогрессируешь, но очень медленно, — Смотритель не выглядел озабоченным, он просто констатировал факт. — Боюсь, за это время наш противник вырастил нескольких таких магов, как ты.
Это начинало походить на занятия Дениса в Школе при Гильдии Магов много лет назад.
В качестве отклика на свою усердную работу, помимо постоянного пренебрежительного взгляда из-за его «какого-то» пятого уровня, он получал лишь «трезвую оценку», как это называлось. И «трезвая оценка» редко бывала положительной. А когда бывала, всегда содержала обидное примечание: «для твоего уровня».
Он бы не удивился, если бы именно Бури оказался тем, кто учил первых преподавателей Школы педагогике…
— Нам нужно ускорить обучение, Денис, — подытожил демиург.
— Зачем? — спросил маг, подчёркнуто отстранённо жуя зелёный морской побег. — Ты же можешь замедлить время посильнее — и у нас будет его полным-полно.
— Не могу, — возразил Бури. — Временной поток в этом месте и так работает на пределе стабильного. Потяну больше — и он разорвёт тебя на мелкие фрагменты и унесёт далеко вперёд по разным ветвям. Ты просто проживёшь остаток жизни и умрёшь. И всё — за доли секунды. А мне понадобится новая оболочка.
— Что ж… — пожал плечами Денис. — Значит, нужно ускорить обучение. Ты — вершитель судеб мира, тебе лучше знать.
— Верно. Мне лучше знать, — легко согласился великан. — И поэтому…
— Давно хотел тебя спросить, Бури, — перебил его маг.
Он вдруг почувствовал, что какая-то чаша внутри него снова переполнилась. И не та, которая занимала демиурга больше всего.
Смотритель поднял брови, словно был удивлён. Но в остальном его лицо осталось таким же бесстрастным.
— Спрашивай, — позволил он.
— Почему я? — Денис вопросительно и с вызовом уставился в невозмутимые голубые глаза. — Почему из всех магов Галактики, сильных, очень сильных и даже запредельно могущественных, ты выбрал меня? Пятый уровень. Маг-строитель. Никакого боевого опыта. Никаких особых способностей к действительно сложным заклятиям. Магический никто. Даже не середняк. Даже в том, что магии не касается… Почему меня? Мне же вообще никогда не хотелось всего… этого!
Он отложил остатки пучка водорослей, из которого вытягивал листы. Это должно было подчеркнуть, что разговор был серьёзный.
— Ты задал очень хороший и правильный вопрос, Денис, — кивнул Бури — и его бесстрастное лицо вдруг засветилось пониманием и сопереживанием. Как будто кто-то выключателем щёлкнул. — Я отвечу, несмотря на то, что это может быть тебе неприятно.
Демиург выдержал паузу, словно ожидая, что Денис услышит, что правда могла оказаться горькой, и тотчас откажется.
Нет уж, Смотритель. Говори.
— Три причины, — продолжил он, наконец. — Первая — мне нужен был пустой маг. Даже самый сильный маг из вашего мира должен сначала опустеть, чтобы быть способным принять Силу Источника. Не каждый на это согласится. А ты уже был пуст.
Он пожал плечами, как будто уже только поэтому выбор был очевиден.
— Вторая — у меня не было времени. Мятежный Смотритель начал свою игру с достаточным опережением, и мне пришлось спешить. А потому первый попавшийся вариант нужно было использовать.
На словах «первый попавшийся» Денис скривился. Но его же предупредили…
