Джилл тоже дождалась, пока они с мужем доберутся до выхода, и решилась рассказать о первом впечатлении:
- Да, Джон, только сейчас я поняла, насколько ты вырос. Я признаюсь честно, не ожидала увидеть ничего подобного. Это было просто великолепно! Гениально! Столько эмоций, столько энергии. Я чувствовала, как она прямо лилась с экрана, ощущала эту связь. Думаю, другие тоже. И ещё я думаю, это «Оскар». Просто уверена, что такую игру киноакадемия отметит. Если это всё благодаря Уоллбергу, то согласна, что он гений.
Джон молчал. Он просто шёл и мило улыбался. Им приходилось периодически останавливаться, так как от поздравлений сейчас было сложно где-либо укрыться. Успех был головокружительным.
- Ну, парень! Ну, молодец! Ты превзошёл самого себя, - вдруг услышал Джон из толпы знакомый голос, а потом увидел и знакомое лицо. Это был Рон.
- А, привет, Рон, - Джон искренне обрадовался, что среди толпы увидел старого друга.
- Привет, привет. Вижу, ты намерен стать самым оскароносным актёром. Судя по тому, что я сегодня видел, это ещё одна статуэтка, парень. Поздравляю, - Рон дружески похлопал по плечу Джона.
- Да вот и я говорю, что его точно ждёт награда, - поддержала Джилл.
- Ладно, давайте не будем загадывать, - ответил Джон. В действительности, сейчас у него были двойственные чувства от увиденного, поэтому он пока не спешил с выводами и хотел сначала выслушать мнения окружающих.
- Ух, сама серьёзность. Что с тобой? Ты никогда не отличался особой скромностью. Неужели не рад? – удивился Рон. – Это же твой триумф! Твой звёздный час! Наслаждайся.
- Да ничего, друг. Просто, наверное, прихожу в себя. Для меня ведь тоже эта премьера – сюрприз. Надо как-то обдумать, переварить.
- Вот теперь я уверен в том, что видел сегодня на экране тебя. А то сначала смотрю: ну совсем не ты. Не ты, и всё тут. Совершенно не то ожидал увидеть. Я ведь тебя знаю. Но сейчас стою, общаюсь с тобой и вижу, что от прежнего Джонни не осталось и следа. Несколько лет назад ты бы прыгал от счастья. Неужели так быстро привыкают к «Оскарам»? Или это ты на него так влияешь?
- Нет, - расхохоталась Джилл. Джон тоже засмеялся.
- Я уже не раз об этом говорил, но я рад, что немного к этому причастен. Ещё раз поздравляю! И не забывай старого приятеля. Звони в любое время, - и Рон, не дожидаясь ответа, растворился в толпе.
- Увидимся, - крикнул Джон ему вслед.
Джону и Джилл так и не удалось улизнуть от журналистов. Пришлось дать парочку комментариев. Благо была технология, которая словно палочка-выручалочка появлялась в трудную минуту. Джон со счастливым лицом отвечал на вопросы дотошных репортёров. Он наслаждался тем, что сейчас не надо было вникать в допросы журналистов, а можно было подумать о чём-то своём.
В то время как нанороботы делали своё дело, мысли Джона кружились вокруг того, что он сегодня увидел на большом экране. Конечно, ему, как и всем присутствующим, понравился фильм, понравилась своя игра – она действительно была гениальной. Но в то же время было как-то непривычно видеть себя таким, потому что исполнение роли Микки явно выходило за рамки обычного амплуа Джона. Всё казалось немного неестественным, несвойственным его природе, его внутреннему содержанию. Поэтому он прекрасно понимал, что неискренен с людьми, что это всё благодаря технологии. Но как же сильно он хотел быть тем, кого увидел сегодня! Он мечтал именно о таком актёрском таланте, о таком мастерстве. Он хотел быть непревзойдённым, и сегодня он им точно стал. Да, пусть это произошло благодаря прогрессу, науке, но зато его мечта осуществилась! Она не только что начала осуществляться, не зависла где-то на середине, а вот, уже сейчас, он зрит её в полном воплощении. И, может, именно эти маленькие механизмы в его теле наконец-то раскрыли весь потенциал - всё, на что он способен. Ведь далеко не каждого актёра эти роботы так преобразили, а его превратили в гения. Возможно, это ещё один из способов лишний раз обмануть себя, преувеличить своё значение, но разве кто-нибудь смог бы найти в себе силы отказаться от мечты? Просто взять и выбросить такую уникальную возможность состояться? Кто-нибудь вообще способен на это? Перечеркнуть себя ради правды и еле слышного в такие моменты триумфа голоса совести? И Джон, конечно, был счастлив. Его состояние было почти сравнимо с эйфорией. Он, словно во сне, почти не осязал реальность. Всё вокруг казалось волшебством.
Очередное интервью закончилось. Технология снова вернула управление речью и эмоциями обратно Джону. Выражение лица осталось почти неизменным, но взгляд провалился в какую-то радужную пустоту, как будто Джон начал путешествие по сказочным мирам и не хотел оттуда возвращаться. Джилл поняла, что оставаться на людях больше нельзя и сейчас мужу необходимо одиночество, то самое одиночество, что позволяет пожить в своём воображении. Поэтому, видя, как возле Джона снова толпится очередная съёмочная группа, Джилл резко потащила мужа к подкатившему лимузину.
Прямо возле машины кто-то сильно схватил Джона за руку. Обернувшись, он увидел перед собой Роберта Шаферза. Это моментально вернуло Джона в реальность. Внешне Роберт выглядел очень приветливо и радостно – чувствовалась работа технологии. Джон очень хорошо научился определять вмешательство «Эмоушен Диджитал» именно по Роберту Шаферзу, так как, несмотря на внешнее благополучие, по едва заметной тряске рук, по цвету лица и впавшим глазам и щекам было понятно, что он уже давно не в порядке.
- Поздравляю тебя, Джон. Ты молодец. Отличная игра, отличная роль, - Роберт пожал Джону руку. Во время рукопожатия Джон что-то почувствовал. Это была записка. Он незаметно захватил её пальцем и положил себе в карман.
Тут же Шаферз попытался уйти, но Джон его остановил:
- Ты как, Роберт? Всё хорошо?
- Да, Джон, всё хорошо, а скоро будет просто отлично, - Роберт приветливо улыбнулся, но сквозь умелую работу нанороботов в глазах читалась неимоверная усталость.
- Береги себя, Роберт.
- Ты тоже, Джон, ты тоже…
И Шаферз медленно побрёл прочь, шаркая ногами. Джону на секунду показалось, что сквозь шум ликующей толпы он слышит его голос, и тот продолжает повторять: «Смиренье и запрет, смиренье и запрет…»
Прошло три месяца. Разговоры о «Поющих мечтах» не утихали, а когда подошло время к главному событию года в киноиндустрии – премии «Оскар», казалось, они вспыхнули с новой силой. И выглядело это, будто кто-то специально подливает масла в огонь, чтобы фильм продолжали обсуждать снова и снова.
Так, в СМИ был вброшен слух, что во время съёмок Джон Вайер принимал какой-то антидепрессант и что именно благодаря этому актёр так хорошо отыграл роль. Все отказывались верить в столь удивительное преображение актёра. Обязательно должен был быть какой-то секрет, какое-то чудное зелье или заклинание, которое помогало ему. И самое печальное, что такой секрет действительно был.
Джону неоднократно задавали вопросы по этому поводу. Его это жутко нервировало, так как, по сути, это было почти правдой. И если бы не технология, которая делала своё дело, то у Джона, наверное, не получилось бы скрыть свою тайну. Благодаря ей, он спокойно реагировал на все выпады, шутил, оставался весёлым и жизнерадостным, терпеливо разъясняя секреты своих перемен и удач. Такое трепетное отношение к фанатам и репортёрам создавало вокруг Джона просто небывалый ореол магнетизма. Видно было, как лица известных телеведущих, гостей и приглашённой публики преображаются при появлении Вайера. Его так и представляли: «А сейчас в этой студии появится сама харизма в чистом её проявлении, брат Аполлона и просто гениальный актёр – Джон Вайер».
И вот наступил долгожданный день очередной церемонии награждения.
- Джилл, ты не видела бабочку?
- Видела. Она, вроде бы, лежала на кровати в нашей комнате.
- Нет, это совсем не та бабочка. Мне должны были вчера привезти другую. Чёрт, где она? - раздражался Джон. – А туфли те, что в коридоре, надеть? О нет, ты посмотри, как они смотрятся с этими брюками. Я их точно не надену. Нет, ну почему я их не померил вчера? Нет, нет, всё не так сегодня.
Джон рвал и метал. Ему казалось, что всё плохо, даже кофе сегодня был не таким вкусным, как обычно. Джилл как могла пыталась успокоить мужа. Она даже помогла найти бабочку.
- Хочешь, чтобы я завязала? – улыбнулась Джиллиан.
- Да, мне очень важно, чтобы это сделала именно ты, Джилл. Понимаешь?
- Это почему же?
- В прошлый раз так было и всё прошло хорошо.
- Ты веришь в приметы? С каких это пор? – Джилл принялась завязывать галстук.
- Признаюсь честно, я всегда в них немного верил.
- Всё, готово.
Как только бабочка появилась на его шее и образ обрёл законченный вид, Джон наконец-то успокоился. Теперь ему казалось, что у них ещё уйма времени и вообще не стоило так торопиться. И тут он вспомнил, что не хватает ещё одной детали.
- Значок. Я забыл значок, - и Джон полез в комод к небольшой коробочке, где хранились различные драгоценности. Он порылся в неё, но значка не нашёл. Тогда он высыпал всё содержимое на комод и продолжил поиски. Но среди этой кучки ювелирных изделий не было подарка Джилл.
- Куда он мог подеваться? Я всегда кладу его сюда. Джилл, ты не видела значка?
- Нет, Джон, не видела.
- Ты же часто лазишь в эту коробочку, я видел. Ты не заметила, что его тут нет? Может, ты его случайно уронила куда-нибудь? Может, ты его потеряла?! – Джон явно начинал беспокоиться.
- Не знаю, я не обращала внимания. Может, был, а может, не был. Я ничего не теряла, - Джилл спокойно пожимала плечами.
- Куда же он тогда подевался? Я его точно сюда клал! Где вот он теперь? – Джон открыл ящик, где лежала коробочка, и стал его внимательно осматривать, затем освободил содержимое ящика, просто выбросив всё наружу.
- Что ты делаешь, Джон?
- Ищу значок.
- Для этого необязательно разбрасывать вещи! – воскликнула Джилл, но Джон не обращал на неё никакого внимания, продолжая начал нервно шарить руками по пустому ящику, но ему так и не удалось ничего найти. Тогда он вырвал ящик из комода и злобно бросил на пол.
- Да что ты делаешь, Джон?! Хватит!
- Мне нужен значок!
- Да брось ты заниматься ерундой! Дался тебе этот значок!
- Это не просто значок. Это мой талисман! Ясно? Я без него не могу. Как я без него пойду на церемонию?!
- Никогда не думала, что ты такой суеверный. Думаешь, тебе без этого значка статуэтку не дадут? Оглядись, тебя все боготворят. По телевизору только о тебе и говорят. Ни от какого значка здесь уже ничего не зависит.
- Может, статуэтку и дадут, но точно что-нибудь случится. Я просто уверен, что что-нибудь произойдёт, - Джон продолжал ходить вокруг комода в надежде обнаружить маленький блестящий предмет.
- Да что там может произойти?
- Что-нибудь плохое.
- Джон, мы так опоздаем на церемонию.
- Я без значка никуда не поеду.
- Джон, не дури. Эти талисманы – это всё выдумки!
- Да? Тогда зачем ты мне его подарила, а? И ещё сказала, что на удачу?
- Значит, я жду в машине пятнадцать минут. Не придёшь – уеду без тебя. Можешь тут хоть весь дом перевернуть, - Джилл поняла, что убеждать в чём-либо мужа бесполезно, поэтому решила самоустраниться и направилась к выходу.
Через десять минут Джон сел в машину следом за Джилл. По лицу было видно, что значок найти так и не удалось, да и на отвороте пиджака ничего не появилось. Джиллиан не стала ничего спрашивать, дабы лишний раз не тревожить супруга.
Вопреки всем ожиданиям, на церемонии пока было без эксцессов: конверты, проникновенные речи, поздравления, слёзы. В отношении самого Джона также не случилось никаких казусов. Киноакадемики единогласно признали Микки лучшей мужской ролью и вручили ещё одну статуэтку известному актёру. Снова телекамеры, снова речь. Радовало Джона и то, что ему не пришлось тратить время и силы на то, чтобы подготовиться к выступлению: речь давно была написана за него. Ему нужно было только выйти на сцену, и технология воспроизвела всё сама без лишних усилий. Не слишком ли он злоупотреблял ей? Возможно. Но так не хотелось растрачивать себя на эту рутинную церемониальность. Он столько раз давал интервью, появлялся перед камерами и зрителями за последнее время и так привык к этому, что ничего особо значимого в моменте вручения статуэтки уже не ощущал. Джилл была права: его награда была давно решённым делом и все это понимали. Опустившись в кресло, Джон был рад снова почувствовать себя зрителем. Внимание расфокусировалось. Теперь его не слишком интересовало то, что происходит на сцене. Он смотрел по сторонам, крутился в кресле и думал о том, как побыстрее сбежать отсюда. Но вдруг со сцены озвучили сообщение, которое буквально ошарашило его.
Шло награждение за лучшую мужскую роль второго плана. Вышел известный телеведущий с конвертом и назвал имя победителя.
- Роберт Шаферз! – объявил он торжественно. Обычно, тот счастливчик, чьё имя прозвучало во всеуслышание, поднимался с места, на него направляли свет, объективы камер и восхищённые взгляды. Однако в этот раз счастливчик почему-то не спешил появиться.
- Роберт Шаферз? – снова обратился телеведущий в зал, и снова никто не отреагировал на это имя.
Возникла некоторая сумятица. Затем вышел один из агентов компании «Дримс Пикчерз» и сообщил:
- К сожалению, мы только что узнали, что мистер Шаферз не сможет получить награду. Буквально накануне церемонии вручения он покончил жизнь самоубийством.
Присутствующие были в шоке от услышанного. Представитель «Дримс Пикчерз» продолжил речь:
- Думаю, несмотря на произошедшее, он всё-таки заслужил эту премию, поэтому мы в компании «Дримс Пикчерз» считаем, что необходимо передать статуэтку его родным. Руководство компании и все те, кто с ним работал, скорбят о гибели такого блистательного и талантливого актёра.
Джон вжался в кресло. Он старался не подавать виду, но внезапная смерть Шаферза сильно испугала его.
«Неслучайно я сегодня не мог найти талисман - вот оно и плохое», - подумал он. Невольно вспомнился разговор Шаферза с мистером Папеджом. В голове смутно проявлялись старые подозрения – те, которые Джон так благополучно пытался забыть: смерть Джокера, послание Шаферза, «в клетке много зверей» и так далее. Мысли стали наплывать друг на друга, наслаиваться, превращаясь в огромный снежный ком, пока не начали беспокойно метаться от одного факта к другому, не находя себе места. «Он тогда явно угрожал Шаферзу. Нет, больше не может быть случайностей. Тут явно есть какая-то связь. Записка. Где записка? Где она? Я ведь её так и не прочитал. По-моему, я бросил её в стол. Она там так и лежит, наверное. За три месяца я не нашёл времени, чтобы прочесть её. Я был слишком занят: ходил по пресс-конференциям, участвовал в телешоу, снимался в рекламе и промо-роликах, а между тем готовилось что-то ужасное. Человек страдал, шёл к самому страшному исходу своей жизни, и никому не было до этого никакого дела. Даже мне. Я слишком увлёкся собой и хорошей жизнью. А ведь, возможно, именно мне он доверил свои самые сокровенные мысли, может, даже попытался попросить о помощи, а я повёл себя так глупо. Дурак! Надо срочно найти эту записку, если в ней есть ещё хоть какой-то смысл».
Представитель «Дримс Пикчерз» продолжал официальную речь от лица компании:
- Да, Джон, только сейчас я поняла, насколько ты вырос. Я признаюсь честно, не ожидала увидеть ничего подобного. Это было просто великолепно! Гениально! Столько эмоций, столько энергии. Я чувствовала, как она прямо лилась с экрана, ощущала эту связь. Думаю, другие тоже. И ещё я думаю, это «Оскар». Просто уверена, что такую игру киноакадемия отметит. Если это всё благодаря Уоллбергу, то согласна, что он гений.
Джон молчал. Он просто шёл и мило улыбался. Им приходилось периодически останавливаться, так как от поздравлений сейчас было сложно где-либо укрыться. Успех был головокружительным.
- Ну, парень! Ну, молодец! Ты превзошёл самого себя, - вдруг услышал Джон из толпы знакомый голос, а потом увидел и знакомое лицо. Это был Рон.
- А, привет, Рон, - Джон искренне обрадовался, что среди толпы увидел старого друга.
- Привет, привет. Вижу, ты намерен стать самым оскароносным актёром. Судя по тому, что я сегодня видел, это ещё одна статуэтка, парень. Поздравляю, - Рон дружески похлопал по плечу Джона.
- Да вот и я говорю, что его точно ждёт награда, - поддержала Джилл.
- Ладно, давайте не будем загадывать, - ответил Джон. В действительности, сейчас у него были двойственные чувства от увиденного, поэтому он пока не спешил с выводами и хотел сначала выслушать мнения окружающих.
- Ух, сама серьёзность. Что с тобой? Ты никогда не отличался особой скромностью. Неужели не рад? – удивился Рон. – Это же твой триумф! Твой звёздный час! Наслаждайся.
- Да ничего, друг. Просто, наверное, прихожу в себя. Для меня ведь тоже эта премьера – сюрприз. Надо как-то обдумать, переварить.
- Вот теперь я уверен в том, что видел сегодня на экране тебя. А то сначала смотрю: ну совсем не ты. Не ты, и всё тут. Совершенно не то ожидал увидеть. Я ведь тебя знаю. Но сейчас стою, общаюсь с тобой и вижу, что от прежнего Джонни не осталось и следа. Несколько лет назад ты бы прыгал от счастья. Неужели так быстро привыкают к «Оскарам»? Или это ты на него так влияешь?
- Нет, - расхохоталась Джилл. Джон тоже засмеялся.
- Я уже не раз об этом говорил, но я рад, что немного к этому причастен. Ещё раз поздравляю! И не забывай старого приятеля. Звони в любое время, - и Рон, не дожидаясь ответа, растворился в толпе.
- Увидимся, - крикнул Джон ему вслед.
Джону и Джилл так и не удалось улизнуть от журналистов. Пришлось дать парочку комментариев. Благо была технология, которая словно палочка-выручалочка появлялась в трудную минуту. Джон со счастливым лицом отвечал на вопросы дотошных репортёров. Он наслаждался тем, что сейчас не надо было вникать в допросы журналистов, а можно было подумать о чём-то своём.
В то время как нанороботы делали своё дело, мысли Джона кружились вокруг того, что он сегодня увидел на большом экране. Конечно, ему, как и всем присутствующим, понравился фильм, понравилась своя игра – она действительно была гениальной. Но в то же время было как-то непривычно видеть себя таким, потому что исполнение роли Микки явно выходило за рамки обычного амплуа Джона. Всё казалось немного неестественным, несвойственным его природе, его внутреннему содержанию. Поэтому он прекрасно понимал, что неискренен с людьми, что это всё благодаря технологии. Но как же сильно он хотел быть тем, кого увидел сегодня! Он мечтал именно о таком актёрском таланте, о таком мастерстве. Он хотел быть непревзойдённым, и сегодня он им точно стал. Да, пусть это произошло благодаря прогрессу, науке, но зато его мечта осуществилась! Она не только что начала осуществляться, не зависла где-то на середине, а вот, уже сейчас, он зрит её в полном воплощении. И, может, именно эти маленькие механизмы в его теле наконец-то раскрыли весь потенциал - всё, на что он способен. Ведь далеко не каждого актёра эти роботы так преобразили, а его превратили в гения. Возможно, это ещё один из способов лишний раз обмануть себя, преувеличить своё значение, но разве кто-нибудь смог бы найти в себе силы отказаться от мечты? Просто взять и выбросить такую уникальную возможность состояться? Кто-нибудь вообще способен на это? Перечеркнуть себя ради правды и еле слышного в такие моменты триумфа голоса совести? И Джон, конечно, был счастлив. Его состояние было почти сравнимо с эйфорией. Он, словно во сне, почти не осязал реальность. Всё вокруг казалось волшебством.
Очередное интервью закончилось. Технология снова вернула управление речью и эмоциями обратно Джону. Выражение лица осталось почти неизменным, но взгляд провалился в какую-то радужную пустоту, как будто Джон начал путешествие по сказочным мирам и не хотел оттуда возвращаться. Джилл поняла, что оставаться на людях больше нельзя и сейчас мужу необходимо одиночество, то самое одиночество, что позволяет пожить в своём воображении. Поэтому, видя, как возле Джона снова толпится очередная съёмочная группа, Джилл резко потащила мужа к подкатившему лимузину.
Прямо возле машины кто-то сильно схватил Джона за руку. Обернувшись, он увидел перед собой Роберта Шаферза. Это моментально вернуло Джона в реальность. Внешне Роберт выглядел очень приветливо и радостно – чувствовалась работа технологии. Джон очень хорошо научился определять вмешательство «Эмоушен Диджитал» именно по Роберту Шаферзу, так как, несмотря на внешнее благополучие, по едва заметной тряске рук, по цвету лица и впавшим глазам и щекам было понятно, что он уже давно не в порядке.
- Поздравляю тебя, Джон. Ты молодец. Отличная игра, отличная роль, - Роберт пожал Джону руку. Во время рукопожатия Джон что-то почувствовал. Это была записка. Он незаметно захватил её пальцем и положил себе в карман.
Тут же Шаферз попытался уйти, но Джон его остановил:
- Ты как, Роберт? Всё хорошо?
- Да, Джон, всё хорошо, а скоро будет просто отлично, - Роберт приветливо улыбнулся, но сквозь умелую работу нанороботов в глазах читалась неимоверная усталость.
- Береги себя, Роберт.
- Ты тоже, Джон, ты тоже…
И Шаферз медленно побрёл прочь, шаркая ногами. Джону на секунду показалось, что сквозь шум ликующей толпы он слышит его голос, и тот продолжает повторять: «Смиренье и запрет, смиренье и запрет…»
Глава 29. Вечер триумфа и шока
Прошло три месяца. Разговоры о «Поющих мечтах» не утихали, а когда подошло время к главному событию года в киноиндустрии – премии «Оскар», казалось, они вспыхнули с новой силой. И выглядело это, будто кто-то специально подливает масла в огонь, чтобы фильм продолжали обсуждать снова и снова.
Так, в СМИ был вброшен слух, что во время съёмок Джон Вайер принимал какой-то антидепрессант и что именно благодаря этому актёр так хорошо отыграл роль. Все отказывались верить в столь удивительное преображение актёра. Обязательно должен был быть какой-то секрет, какое-то чудное зелье или заклинание, которое помогало ему. И самое печальное, что такой секрет действительно был.
Джону неоднократно задавали вопросы по этому поводу. Его это жутко нервировало, так как, по сути, это было почти правдой. И если бы не технология, которая делала своё дело, то у Джона, наверное, не получилось бы скрыть свою тайну. Благодаря ей, он спокойно реагировал на все выпады, шутил, оставался весёлым и жизнерадостным, терпеливо разъясняя секреты своих перемен и удач. Такое трепетное отношение к фанатам и репортёрам создавало вокруг Джона просто небывалый ореол магнетизма. Видно было, как лица известных телеведущих, гостей и приглашённой публики преображаются при появлении Вайера. Его так и представляли: «А сейчас в этой студии появится сама харизма в чистом её проявлении, брат Аполлона и просто гениальный актёр – Джон Вайер».
И вот наступил долгожданный день очередной церемонии награждения.
- Джилл, ты не видела бабочку?
- Видела. Она, вроде бы, лежала на кровати в нашей комнате.
- Нет, это совсем не та бабочка. Мне должны были вчера привезти другую. Чёрт, где она? - раздражался Джон. – А туфли те, что в коридоре, надеть? О нет, ты посмотри, как они смотрятся с этими брюками. Я их точно не надену. Нет, ну почему я их не померил вчера? Нет, нет, всё не так сегодня.
Джон рвал и метал. Ему казалось, что всё плохо, даже кофе сегодня был не таким вкусным, как обычно. Джилл как могла пыталась успокоить мужа. Она даже помогла найти бабочку.
- Хочешь, чтобы я завязала? – улыбнулась Джиллиан.
- Да, мне очень важно, чтобы это сделала именно ты, Джилл. Понимаешь?
- Это почему же?
- В прошлый раз так было и всё прошло хорошо.
- Ты веришь в приметы? С каких это пор? – Джилл принялась завязывать галстук.
- Признаюсь честно, я всегда в них немного верил.
- Всё, готово.
Как только бабочка появилась на его шее и образ обрёл законченный вид, Джон наконец-то успокоился. Теперь ему казалось, что у них ещё уйма времени и вообще не стоило так торопиться. И тут он вспомнил, что не хватает ещё одной детали.
- Значок. Я забыл значок, - и Джон полез в комод к небольшой коробочке, где хранились различные драгоценности. Он порылся в неё, но значка не нашёл. Тогда он высыпал всё содержимое на комод и продолжил поиски. Но среди этой кучки ювелирных изделий не было подарка Джилл.
- Куда он мог подеваться? Я всегда кладу его сюда. Джилл, ты не видела значка?
- Нет, Джон, не видела.
- Ты же часто лазишь в эту коробочку, я видел. Ты не заметила, что его тут нет? Может, ты его случайно уронила куда-нибудь? Может, ты его потеряла?! – Джон явно начинал беспокоиться.
- Не знаю, я не обращала внимания. Может, был, а может, не был. Я ничего не теряла, - Джилл спокойно пожимала плечами.
- Куда же он тогда подевался? Я его точно сюда клал! Где вот он теперь? – Джон открыл ящик, где лежала коробочка, и стал его внимательно осматривать, затем освободил содержимое ящика, просто выбросив всё наружу.
- Что ты делаешь, Джон?
- Ищу значок.
- Для этого необязательно разбрасывать вещи! – воскликнула Джилл, но Джон не обращал на неё никакого внимания, продолжая начал нервно шарить руками по пустому ящику, но ему так и не удалось ничего найти. Тогда он вырвал ящик из комода и злобно бросил на пол.
- Да что ты делаешь, Джон?! Хватит!
- Мне нужен значок!
- Да брось ты заниматься ерундой! Дался тебе этот значок!
- Это не просто значок. Это мой талисман! Ясно? Я без него не могу. Как я без него пойду на церемонию?!
- Никогда не думала, что ты такой суеверный. Думаешь, тебе без этого значка статуэтку не дадут? Оглядись, тебя все боготворят. По телевизору только о тебе и говорят. Ни от какого значка здесь уже ничего не зависит.
- Может, статуэтку и дадут, но точно что-нибудь случится. Я просто уверен, что что-нибудь произойдёт, - Джон продолжал ходить вокруг комода в надежде обнаружить маленький блестящий предмет.
- Да что там может произойти?
- Что-нибудь плохое.
- Джон, мы так опоздаем на церемонию.
- Я без значка никуда не поеду.
- Джон, не дури. Эти талисманы – это всё выдумки!
- Да? Тогда зачем ты мне его подарила, а? И ещё сказала, что на удачу?
- Значит, я жду в машине пятнадцать минут. Не придёшь – уеду без тебя. Можешь тут хоть весь дом перевернуть, - Джилл поняла, что убеждать в чём-либо мужа бесполезно, поэтому решила самоустраниться и направилась к выходу.
Через десять минут Джон сел в машину следом за Джилл. По лицу было видно, что значок найти так и не удалось, да и на отвороте пиджака ничего не появилось. Джиллиан не стала ничего спрашивать, дабы лишний раз не тревожить супруга.
***
Вопреки всем ожиданиям, на церемонии пока было без эксцессов: конверты, проникновенные речи, поздравления, слёзы. В отношении самого Джона также не случилось никаких казусов. Киноакадемики единогласно признали Микки лучшей мужской ролью и вручили ещё одну статуэтку известному актёру. Снова телекамеры, снова речь. Радовало Джона и то, что ему не пришлось тратить время и силы на то, чтобы подготовиться к выступлению: речь давно была написана за него. Ему нужно было только выйти на сцену, и технология воспроизвела всё сама без лишних усилий. Не слишком ли он злоупотреблял ей? Возможно. Но так не хотелось растрачивать себя на эту рутинную церемониальность. Он столько раз давал интервью, появлялся перед камерами и зрителями за последнее время и так привык к этому, что ничего особо значимого в моменте вручения статуэтки уже не ощущал. Джилл была права: его награда была давно решённым делом и все это понимали. Опустившись в кресло, Джон был рад снова почувствовать себя зрителем. Внимание расфокусировалось. Теперь его не слишком интересовало то, что происходит на сцене. Он смотрел по сторонам, крутился в кресле и думал о том, как побыстрее сбежать отсюда. Но вдруг со сцены озвучили сообщение, которое буквально ошарашило его.
Шло награждение за лучшую мужскую роль второго плана. Вышел известный телеведущий с конвертом и назвал имя победителя.
- Роберт Шаферз! – объявил он торжественно. Обычно, тот счастливчик, чьё имя прозвучало во всеуслышание, поднимался с места, на него направляли свет, объективы камер и восхищённые взгляды. Однако в этот раз счастливчик почему-то не спешил появиться.
- Роберт Шаферз? – снова обратился телеведущий в зал, и снова никто не отреагировал на это имя.
Возникла некоторая сумятица. Затем вышел один из агентов компании «Дримс Пикчерз» и сообщил:
- К сожалению, мы только что узнали, что мистер Шаферз не сможет получить награду. Буквально накануне церемонии вручения он покончил жизнь самоубийством.
Присутствующие были в шоке от услышанного. Представитель «Дримс Пикчерз» продолжил речь:
- Думаю, несмотря на произошедшее, он всё-таки заслужил эту премию, поэтому мы в компании «Дримс Пикчерз» считаем, что необходимо передать статуэтку его родным. Руководство компании и все те, кто с ним работал, скорбят о гибели такого блистательного и талантливого актёра.
Джон вжался в кресло. Он старался не подавать виду, но внезапная смерть Шаферза сильно испугала его.
«Неслучайно я сегодня не мог найти талисман - вот оно и плохое», - подумал он. Невольно вспомнился разговор Шаферза с мистером Папеджом. В голове смутно проявлялись старые подозрения – те, которые Джон так благополучно пытался забыть: смерть Джокера, послание Шаферза, «в клетке много зверей» и так далее. Мысли стали наплывать друг на друга, наслаиваться, превращаясь в огромный снежный ком, пока не начали беспокойно метаться от одного факта к другому, не находя себе места. «Он тогда явно угрожал Шаферзу. Нет, больше не может быть случайностей. Тут явно есть какая-то связь. Записка. Где записка? Где она? Я ведь её так и не прочитал. По-моему, я бросил её в стол. Она там так и лежит, наверное. За три месяца я не нашёл времени, чтобы прочесть её. Я был слишком занят: ходил по пресс-конференциям, участвовал в телешоу, снимался в рекламе и промо-роликах, а между тем готовилось что-то ужасное. Человек страдал, шёл к самому страшному исходу своей жизни, и никому не было до этого никакого дела. Даже мне. Я слишком увлёкся собой и хорошей жизнью. А ведь, возможно, именно мне он доверил свои самые сокровенные мысли, может, даже попытался попросить о помощи, а я повёл себя так глупо. Дурак! Надо срочно найти эту записку, если в ней есть ещё хоть какой-то смысл».
Представитель «Дримс Пикчерз» продолжал официальную речь от лица компании:
