-- В таких делах, как охота на нежить, все средства хороши. К тому же, мне можно и не пользоваться, а Альге с Орреном пара таких скляночек жизнь спасти могут, -- улыбнулся Талли.
-- Не выпендривайся, остроухий, -- отозвался Рит, -- жизнь мне помогает спасать мой меч.
-- Значит, на твою долю я могу не делать? -- заметно оживился Таллиэль, протягивая пять готовых составов Альге и уже собираясь убирать остальное обратно в сумку.
-- Размечтался!
-- Рэль, -- Альга опустилась на тюфяк рядом с эльфийской княжной, -- может, тебе все-таки стоит остаться здесь? Я понимаю твою тягу к приключениям, ну какой же девушке в нашем возрасте не хочется сразиться с большим монстром и одержать победу? Но лучше уж тебе поберечься... Все-таки, лучезарная княжна дружественного народа... -- твой брат не обрадуется, если тебя съест какой-нибудь оборотень или выпьет плакунья.
-- Не-а, -- безмятежно отозвалась Юльтиниэль. -- Талли сказал, что сейчас это почти не опасно. Вот после захода солнца, если плакунью не найдем, я подумаю о том, чтобы уйти домой. А пока хочется поучаствовать. Я не такая беззащитная, как может показаться.
-- Это мы уже видели, -- не остался в стороне от разговора Рит. -- Бедные разбойники!
-- Вот, тогда держи, -- Талли протянул ей три флакончика из мутного зеленоватого стекла, в которых плескалось что-то крайне неаппетитное. -- И постарайся держаться поближе ко мне. Договорились?
-- Конечно! К тому же, вдруг нам по дороге сапожная лавка попадется? Я уже все ноги истёрла!
Если не строить свою жизнь самому,
то кто-нибудь обязательно построит ее за тебя.
NN
По дороге в Охранительную крепость я пересказал Василию и Маришке разговор, услышанный в шатре. Меня тревожило странное поведение Чара, и еще более странное -- Алив. Да-да... помню, творцы такие существа, что это у них в крови. Но все-таки хоть какая-то логика должна быть? Даже Хель не любит переставлять фигуры по доске просто так, в надежде, что повезет. Уж во что творцы не верят, так это в случайности. Если Алив хотела, чтобы нас обнаружили -- почему не сказала об этом сразу? Если хотела, чтобы поймали, -- не допустила бы ошибки императора. И моего выбывания из игры ей не нужно -- я бы тогда давно с лестницы упал, свернув шею. Тогда к чему спектакль? Единственное разумное объяснение, которое приходило мне в голову: творцу от меня было что-то нужно, и она на это "мягко" намекнула. О своих размышлениях я тактично умолчал, решив еще раз все переосмыслить завтра на свежую голову. Правда, все-таки уточнил про отличие Алив от настоящей Убийцы и подозрения в том, что служитель Хель знает, что имеет дела отнюдь не со своим творцом.
Василий над моими словами сильно призадумался.
-- Что-то много ты, Оррен, о Хель знаешь, -- иномирец покачал головой.
"К моему сожалению...", -- подумал я, но вслух произносить этого не стал.
-- Знаю, -- согласился с иномирцем. -- Какое-то время мы неплохо общались -- почти стали друзьями, если, конечно, у творцов могут быть друзья. И помогала она мне много с чем.
-- Например, меня вернула, -- согласилась Альга.
-- Откуда? -- уловив интонацию, тактично уточнила Маришка, на что я тут же ответил:
-- С того света.
-- Ого! -- поразилась девушка, с непередаваемым интересом изучая воровку.
Василий даже в затылке почесал.
-- Не понимаю, почему в вашем мире Хель -- страшный кошмар, когда, по вашим словам, она милейшая женщина, всего-то страдающая небольшими расстройствами психики.
-- "Небольшими"? Не обманывайся, Хель -- Убийца, и всегда ею останется, какой бы он не хотела или пыталась казаться.
Альга кивнула.
-- Да, Василий, фраза "вернула с того света" звучит благородно и красиво -- это бесспорно. Но лишь до тех пор, пока разговор не зайдет о цене, которую заплатил Оррен за мое возвращение. И лучше не будем продолжать обсуждать это.
-- Хорошо, -- быстро согласился Василий, решив, что зря начал эту тему, которая не приносила никому удовольствия, -- лучше расскажи, что там такого Маришка наколдовала?
Иномирец оглянулся на девушку и взял ее под руку -- она еле-еле переставляла ноги и выглядела, мягко говоря, плохо. Последнее заклинание отняло у нее как магические силы, так и физические. Но, несмотря на это, она упорно изображала прекрасное самочувствие, пытаясь натянуть улыбку и не спотыкаться через каждый шаг. На бледном личике явно проступали сомнения, что мы откажемся ее брать на следующую вылазку. В общем-то, это будет справедливо -- зачем нам ее жизнью рисковать, брать такой грех на души? Но в тоже время я прекрасно помнил, каким сам был в молодости и понимал: если не согласиться с девушкой, она может совершить опрометчивый поступок, и сделать только хуже.
Но со своим вопросом Василий явно обратился не по адресу.
-- Не знаю, это уж точно находится за пределами моего кругозора, чтобы что-то интересное сказать. Маришка, а ты сама что думаешь? -- повернулся я к девушке.
Она запнулась и нахмурилась, выждав несколько секунд для того, чтобы собраться с мыслями, начала медленно говорить:
-- Мне просто захотелось как-то их задержать и не позволить нас найти. Я обратилась к дождю, как вы, герцог, меня научили. Только сначала я еле-еле слышала стихию, а тут вдруг стало так громко, я испугалась, что оглохну, но дождь сказал, что поможет, и завеса исчезла, а на меня слабость накатила.
-- Понятно, что ничего не понятно, -- огорчилась Альга, когда с моей стороны никаких комментариев к рассказу Маришки не последовало. Женщина любовно погладила объемную сумку по натянувшемуся кожаному боку и замолчала.
А что я должен был сказать? После рождения Юльтиниэль, когда я заперся в поместье, едва ли раз в месяц выбираясь на небольшую конную прогулку, времени у меня оказалось предостаточно. И, к моему стыду, львиную его долю я уделял отнюдь не дочке, вокруг которой и так суетилось невероятное количество прислуги, спешащей угодить юной госпоже, а в библиотеке читал все, что попадалось под руку. Как уже когда-то говорил, я не большой любитель читать, но на тот момент ровные ряды букв и новая информация лучше прочего позволяли ненадолго отрешиться от проблем и воспоминаний, а также помогали переосмыслять многие вещи. А крайними в огромном хранилище оказались стеллажи с книгами по различному колдовству. Именно поэтому, несмотря на непродолжительное обучение в академии и обидно-маленький магический потенциал, в этой области я разбирался весьма и весьма хорошо. Однако знать все невозможно. И то, что произошло с Маришкой, еще одно тому доказательство. Пусть лучше Эриам разбирается, раз уж имел несчастье родиться с возможностями архимага, развить их до предела и возглавить академию Шейлера.
Спуститься в подземный ход труда не составило. Альга так и вовсе спрыгнула, в последний момент зацепилась за одну из перекладин, затормозила и аккуратно приземлилась на ноги. Маришка, получив разрешение на использование магии, помогла себе левитацией, а потом придержала Василия. Я же все-таки воспользовался самой лестницей: прыгать, как воровка, я, если и умел, то в далеком прошлом. Пользоваться даром или просить помощи Маришки не хотелось -- она после левитации едва в сознании себя удерживала. Пара перекладин для приличия скрипнули, но обошлось без неприятных эксцессов вроде падения с высоты, осложненного переломами различной степени тяжести.
Василий, оценив состояние подопечной, подхватил ее на руки. Маришка, конечно, сопротивлялась чуть-чуть -- для приличия, но потом, кажется, задремала.
-- Когда придём, ее лучше сразу же показать лекарю, -- негромко сказал я, -- не хотелось бы, чтобы такая нагрузка плохо сказалась на ее резерве.
Иномирец согласно кивнул.
В крепости на нас тут же набросились Эриам, Ливий и Рик, которые, конечно же, заметили тревогу в лагере противника и теперь изнывали от нетерпения, желая услышать подробности наших приключений.
Им пришлось потерпеть, пока Василий отдавал распоряжения о размещении подопечной в ее покоях и о вызове лекаря, чтобы тот проверил состояние девушки: одно дело, если Маришка просто переутомилась, израсходовав свой небольшой резерв -- надо только подождать, когда он восстановиться. Может, попить специальных настоев, чтобы ускорить процесс. А если девушка переоценила свои возможности и повредила тонкие каналы силы? Конечно, специалист сможет это поправить, но не хотелось бы, чтобы из-за одной ошибки Маришка лишилась своих способностей.
Пока иномирец суетился вокруг девушки и ждал лекаря, чтобы объяснить ему суть проблемы, я пересказывал самым любопытным, как мы добрались до лагеря и пробрались внутрь. Архимаг, глава и наместник невероятно развеселились, услышав про способ проникновения на территорию эольцев. Щекотливую тему о том, как удалось удержать лестницу и пройти мимо жрецов, которые обязаны были охранять императора, удалось замять, -- помог Рик. Ливий уже было собрался меня переспрашивать, как брат вовремя отвлекся на рассуждения о людской безалаберности и глупости. В результате мыслей вслух, высказанных наместником, к которым с удовольствием присоединились и остальные присутствующие, эольцы как обычно оказались дураками, а вопрос о моих талантах благополучно забылся.
Затем к нам присоединился Василий, и я по второму разу перевел услышанный в палатке разговор. Альга вносила некоторые корректировки -- эольский язык она знала с пятого на десятое, зато замечательно разбиралась в нюансах. Например, первую фразу Алив я понял как "Что случилось?". А, по словам воровки, построение вопроса и измененное ударение были больше характерны для вопроса: "Что опять случилось?" -- с оттенком "Как же вы достали звать меня по пустякам!". Поправка была существенной -- выходило, что жрец уже не раз отрывал творца по не самым важным делам, и Алив оказалась весьма сердита. Ну что ж... это не так уж и плохо. Можно было надеяться, что эольцы ее так достанут, что творец откажется от своей игры и оставит нас в покое. Мечты относились к разряду "несбыточные", но несколько секунд я блаженствовал, желая именно такого исхода дела.
С другой стороны я прекрасно понимал, что Пресветлая мать из принципа не отступит, пока Убийца роется в прошлом, даже если у самой Алив есть дела куда более важные, а наш мир до невозможности ей надоел. Уж не знаю, что милые дамы не поделили в прошлом, но теперь из-за их споров и игр страдала вся множественная вселенная и остальные творцы за компанию.
-- Получается, Хель дала прямой приказ наступать завтра? -- хмуро уточнил Эриам.
-- Не совсем. Она сказала, что не хочет больше ждать, но, зная Чара, могу предположить, что он решится скорее испытать терпение творца, но все-таки приедет сначала к нам. Любопытство -- один из таких людских пороков, что никогда заранее неизвестно, причинит ли вред или сыграет на руку. Особенно, если это чужое любопытство необъятных размеров.
-- Испытывать терпение Убийцы? Оррен, ты слишком оптимистичен! -- воскликнул Ливий, близко к сердцу принявший то, что нам пришлось столкнуться с Хель. Для главы ордена это было равносильно тому, как если бы на него вылили ушат помоев и пообещали скорую и мучительную смерть.
-- Она их творец... -- улыбнулся я, думая, что скоро запутаюсь в том, о чем кому надо врать, и сам забуду, что же из моих рассказов истина, а что выдумка. -- И они нужны Хель. Убийца может легко устроить показательную казнь пары солдат, но ни Чара, ни его приближенных трогать не станет -- иначе ее план провалится. Василий рассказывал замечательную поговорку, -- я нахмурился, пытаясь вспомнить приглянувшуюся мне фразу.
Иномирец с готовностью подсказал:
-- Не плюй в колодец, пригодится воды напиться.
-- Да! Вот именно! Злые, напуганные люди, потерявшие товарищей из-за небольшой задержки, причем потерявшие по вине своего же творца, станут воевать куда хуже людей, воодушевленных расправой над еретиками и монстрами, коими нас воображают. Хель придется подождать. -- Я повернулся к Василию и добавил: -- Все-таки удивительный у вас мир.
-- Не мир такой, а люди, -- хмыкнул мужчина, явно довольный моим восхищением, -- и то лишь некоторые.
-- А они, даже если захотят, не смогут завтра нас штурмовать! -- неожиданно улыбнулась Альга, кивая на свою сумку. Видимо, не дождавшись вопроса, что же она такое позаимствовала у офицерского состава, воровка решила сама похвастаться.
-- И что же такое ты украла, что они не решатся на этот подвиг? -- по-доброму ухмыльнулся Рик, с интересом разглядывая сумку, будто пытаясь просверлить ее взглядом.
-- Форму и оружие! -- Альга победно улыбнулась и, опережая последующие вопросы, объяснила: -- Не всю, конечно, но двадцать офицерских палаток я обчистить успела. Мне эту сумку Юля давно уже заколдовала. А вот возможности попробовать не было. Боялась, что что-нибудь с весом не получилось, но всё оказалось лучше, чем думала.
-- Я не сомневался, что вы с Юльтиниэль поладите. Однако ты устроила... -- Я представил эольцев, штурмующих Охранительную крепость в одних подштанниках, и понял, что жизнь явно налаживается. Хотя вряд ли офицерский состав отважится даже из палаток вылезать, когда наутро обнаружит пропажу настолько важный вещей.
-- Ну что ж, господа, -- решил Рик подвести итог. Все-таки приключения приключениями, а спать все равно хотелось. -- Раз завтра опять ничего серьезного не предвидится, предлагаю использовать свободное время по прямому назначению, а именно -- посвятить ничегонеделанию. Мои ребята и так до невозможности довольные, что их позвали развеяться, ваши парни тоже вряд ли боем грезят.
-- Да и мы сами особо не рвемся... -- кивнул Ливий, видимо, еще не осознав, что согласился с наместником Хель. -- Только мне не нравится, что пока все получается так просто. Как по маслу идет. Уже который день подозрительно тихо... Даже переговоры -- и те в балаган превратились! Как показывает жизнь, судьба устраивает затишья только перед грандиозными бурями.
Не хотелось признавать, но в словах Ливия была пугающая доля правды.
***
Весь оставшийся день они бегали по деревне. Разделяться было бесполезно -- все равно плакунью мог убить только маг, причем хороший, как минимум умеющий управлять двумя стихиями. Так что от Рита пользы особой не ожидалось, он мог выполнять роль отвлекающего фактора или же прикрывать Талли, но его собственная сила на нежить не оказала бы никакого влияния. Помощи так же не было ни от Альги, ни от самой Юльтиниэль -- раскрывать свои способности полуэльфийка не собиралась. Да, она понимала, что если возникнет угроза жизни для кого-то из охотников, ей придется воспользоваться магией. Но время еще оставалось, и вызывать новые подозрения Юле жутко не хотелось. В общем, они с Альгой и Ритом больше мешали, чем помогали эльфу искать притаившуюся плакунью. Таллиэль, правда, несколько раз повторил, что, если княжна как следует сосредоточится, снова сможет ее почувствовать. Но Юльтиниэль упрямо мотала головой и смотрела себе под ноги: она и в первый раз-то ничего не ощутила -- просто знала, где искать нежить, а теперь и вовсе внутри было пусто, лишь периодически начинала острыми когтями скрестись совесть.
-- Не выпендривайся, остроухий, -- отозвался Рит, -- жизнь мне помогает спасать мой меч.
-- Значит, на твою долю я могу не делать? -- заметно оживился Таллиэль, протягивая пять готовых составов Альге и уже собираясь убирать остальное обратно в сумку.
-- Размечтался!
-- Рэль, -- Альга опустилась на тюфяк рядом с эльфийской княжной, -- может, тебе все-таки стоит остаться здесь? Я понимаю твою тягу к приключениям, ну какой же девушке в нашем возрасте не хочется сразиться с большим монстром и одержать победу? Но лучше уж тебе поберечься... Все-таки, лучезарная княжна дружественного народа... -- твой брат не обрадуется, если тебя съест какой-нибудь оборотень или выпьет плакунья.
-- Не-а, -- безмятежно отозвалась Юльтиниэль. -- Талли сказал, что сейчас это почти не опасно. Вот после захода солнца, если плакунью не найдем, я подумаю о том, чтобы уйти домой. А пока хочется поучаствовать. Я не такая беззащитная, как может показаться.
-- Это мы уже видели, -- не остался в стороне от разговора Рит. -- Бедные разбойники!
-- Вот, тогда держи, -- Талли протянул ей три флакончика из мутного зеленоватого стекла, в которых плескалось что-то крайне неаппетитное. -- И постарайся держаться поближе ко мне. Договорились?
-- Конечно! К тому же, вдруг нам по дороге сапожная лавка попадется? Я уже все ноги истёрла!
Глава 11. Перед бурей
Если не строить свою жизнь самому,
то кто-нибудь обязательно построит ее за тебя.
NN
По дороге в Охранительную крепость я пересказал Василию и Маришке разговор, услышанный в шатре. Меня тревожило странное поведение Чара, и еще более странное -- Алив. Да-да... помню, творцы такие существа, что это у них в крови. Но все-таки хоть какая-то логика должна быть? Даже Хель не любит переставлять фигуры по доске просто так, в надежде, что повезет. Уж во что творцы не верят, так это в случайности. Если Алив хотела, чтобы нас обнаружили -- почему не сказала об этом сразу? Если хотела, чтобы поймали, -- не допустила бы ошибки императора. И моего выбывания из игры ей не нужно -- я бы тогда давно с лестницы упал, свернув шею. Тогда к чему спектакль? Единственное разумное объяснение, которое приходило мне в голову: творцу от меня было что-то нужно, и она на это "мягко" намекнула. О своих размышлениях я тактично умолчал, решив еще раз все переосмыслить завтра на свежую голову. Правда, все-таки уточнил про отличие Алив от настоящей Убийцы и подозрения в том, что служитель Хель знает, что имеет дела отнюдь не со своим творцом.
Василий над моими словами сильно призадумался.
-- Что-то много ты, Оррен, о Хель знаешь, -- иномирец покачал головой.
"К моему сожалению...", -- подумал я, но вслух произносить этого не стал.
-- Знаю, -- согласился с иномирцем. -- Какое-то время мы неплохо общались -- почти стали друзьями, если, конечно, у творцов могут быть друзья. И помогала она мне много с чем.
-- Например, меня вернула, -- согласилась Альга.
-- Откуда? -- уловив интонацию, тактично уточнила Маришка, на что я тут же ответил:
-- С того света.
-- Ого! -- поразилась девушка, с непередаваемым интересом изучая воровку.
Василий даже в затылке почесал.
-- Не понимаю, почему в вашем мире Хель -- страшный кошмар, когда, по вашим словам, она милейшая женщина, всего-то страдающая небольшими расстройствами психики.
-- "Небольшими"? Не обманывайся, Хель -- Убийца, и всегда ею останется, какой бы он не хотела или пыталась казаться.
Альга кивнула.
-- Да, Василий, фраза "вернула с того света" звучит благородно и красиво -- это бесспорно. Но лишь до тех пор, пока разговор не зайдет о цене, которую заплатил Оррен за мое возвращение. И лучше не будем продолжать обсуждать это.
-- Хорошо, -- быстро согласился Василий, решив, что зря начал эту тему, которая не приносила никому удовольствия, -- лучше расскажи, что там такого Маришка наколдовала?
Иномирец оглянулся на девушку и взял ее под руку -- она еле-еле переставляла ноги и выглядела, мягко говоря, плохо. Последнее заклинание отняло у нее как магические силы, так и физические. Но, несмотря на это, она упорно изображала прекрасное самочувствие, пытаясь натянуть улыбку и не спотыкаться через каждый шаг. На бледном личике явно проступали сомнения, что мы откажемся ее брать на следующую вылазку. В общем-то, это будет справедливо -- зачем нам ее жизнью рисковать, брать такой грех на души? Но в тоже время я прекрасно помнил, каким сам был в молодости и понимал: если не согласиться с девушкой, она может совершить опрометчивый поступок, и сделать только хуже.
Но со своим вопросом Василий явно обратился не по адресу.
-- Не знаю, это уж точно находится за пределами моего кругозора, чтобы что-то интересное сказать. Маришка, а ты сама что думаешь? -- повернулся я к девушке.
Она запнулась и нахмурилась, выждав несколько секунд для того, чтобы собраться с мыслями, начала медленно говорить:
-- Мне просто захотелось как-то их задержать и не позволить нас найти. Я обратилась к дождю, как вы, герцог, меня научили. Только сначала я еле-еле слышала стихию, а тут вдруг стало так громко, я испугалась, что оглохну, но дождь сказал, что поможет, и завеса исчезла, а на меня слабость накатила.
-- Понятно, что ничего не понятно, -- огорчилась Альга, когда с моей стороны никаких комментариев к рассказу Маришки не последовало. Женщина любовно погладила объемную сумку по натянувшемуся кожаному боку и замолчала.
А что я должен был сказать? После рождения Юльтиниэль, когда я заперся в поместье, едва ли раз в месяц выбираясь на небольшую конную прогулку, времени у меня оказалось предостаточно. И, к моему стыду, львиную его долю я уделял отнюдь не дочке, вокруг которой и так суетилось невероятное количество прислуги, спешащей угодить юной госпоже, а в библиотеке читал все, что попадалось под руку. Как уже когда-то говорил, я не большой любитель читать, но на тот момент ровные ряды букв и новая информация лучше прочего позволяли ненадолго отрешиться от проблем и воспоминаний, а также помогали переосмыслять многие вещи. А крайними в огромном хранилище оказались стеллажи с книгами по различному колдовству. Именно поэтому, несмотря на непродолжительное обучение в академии и обидно-маленький магический потенциал, в этой области я разбирался весьма и весьма хорошо. Однако знать все невозможно. И то, что произошло с Маришкой, еще одно тому доказательство. Пусть лучше Эриам разбирается, раз уж имел несчастье родиться с возможностями архимага, развить их до предела и возглавить академию Шейлера.
Спуститься в подземный ход труда не составило. Альга так и вовсе спрыгнула, в последний момент зацепилась за одну из перекладин, затормозила и аккуратно приземлилась на ноги. Маришка, получив разрешение на использование магии, помогла себе левитацией, а потом придержала Василия. Я же все-таки воспользовался самой лестницей: прыгать, как воровка, я, если и умел, то в далеком прошлом. Пользоваться даром или просить помощи Маришки не хотелось -- она после левитации едва в сознании себя удерживала. Пара перекладин для приличия скрипнули, но обошлось без неприятных эксцессов вроде падения с высоты, осложненного переломами различной степени тяжести.
Василий, оценив состояние подопечной, подхватил ее на руки. Маришка, конечно, сопротивлялась чуть-чуть -- для приличия, но потом, кажется, задремала.
-- Когда придём, ее лучше сразу же показать лекарю, -- негромко сказал я, -- не хотелось бы, чтобы такая нагрузка плохо сказалась на ее резерве.
Иномирец согласно кивнул.
В крепости на нас тут же набросились Эриам, Ливий и Рик, которые, конечно же, заметили тревогу в лагере противника и теперь изнывали от нетерпения, желая услышать подробности наших приключений.
Им пришлось потерпеть, пока Василий отдавал распоряжения о размещении подопечной в ее покоях и о вызове лекаря, чтобы тот проверил состояние девушки: одно дело, если Маришка просто переутомилась, израсходовав свой небольшой резерв -- надо только подождать, когда он восстановиться. Может, попить специальных настоев, чтобы ускорить процесс. А если девушка переоценила свои возможности и повредила тонкие каналы силы? Конечно, специалист сможет это поправить, но не хотелось бы, чтобы из-за одной ошибки Маришка лишилась своих способностей.
Пока иномирец суетился вокруг девушки и ждал лекаря, чтобы объяснить ему суть проблемы, я пересказывал самым любопытным, как мы добрались до лагеря и пробрались внутрь. Архимаг, глава и наместник невероятно развеселились, услышав про способ проникновения на территорию эольцев. Щекотливую тему о том, как удалось удержать лестницу и пройти мимо жрецов, которые обязаны были охранять императора, удалось замять, -- помог Рик. Ливий уже было собрался меня переспрашивать, как брат вовремя отвлекся на рассуждения о людской безалаберности и глупости. В результате мыслей вслух, высказанных наместником, к которым с удовольствием присоединились и остальные присутствующие, эольцы как обычно оказались дураками, а вопрос о моих талантах благополучно забылся.
Затем к нам присоединился Василий, и я по второму разу перевел услышанный в палатке разговор. Альга вносила некоторые корректировки -- эольский язык она знала с пятого на десятое, зато замечательно разбиралась в нюансах. Например, первую фразу Алив я понял как "Что случилось?". А, по словам воровки, построение вопроса и измененное ударение были больше характерны для вопроса: "Что опять случилось?" -- с оттенком "Как же вы достали звать меня по пустякам!". Поправка была существенной -- выходило, что жрец уже не раз отрывал творца по не самым важным делам, и Алив оказалась весьма сердита. Ну что ж... это не так уж и плохо. Можно было надеяться, что эольцы ее так достанут, что творец откажется от своей игры и оставит нас в покое. Мечты относились к разряду "несбыточные", но несколько секунд я блаженствовал, желая именно такого исхода дела.
С другой стороны я прекрасно понимал, что Пресветлая мать из принципа не отступит, пока Убийца роется в прошлом, даже если у самой Алив есть дела куда более важные, а наш мир до невозможности ей надоел. Уж не знаю, что милые дамы не поделили в прошлом, но теперь из-за их споров и игр страдала вся множественная вселенная и остальные творцы за компанию.
-- Получается, Хель дала прямой приказ наступать завтра? -- хмуро уточнил Эриам.
-- Не совсем. Она сказала, что не хочет больше ждать, но, зная Чара, могу предположить, что он решится скорее испытать терпение творца, но все-таки приедет сначала к нам. Любопытство -- один из таких людских пороков, что никогда заранее неизвестно, причинит ли вред или сыграет на руку. Особенно, если это чужое любопытство необъятных размеров.
-- Испытывать терпение Убийцы? Оррен, ты слишком оптимистичен! -- воскликнул Ливий, близко к сердцу принявший то, что нам пришлось столкнуться с Хель. Для главы ордена это было равносильно тому, как если бы на него вылили ушат помоев и пообещали скорую и мучительную смерть.
-- Она их творец... -- улыбнулся я, думая, что скоро запутаюсь в том, о чем кому надо врать, и сам забуду, что же из моих рассказов истина, а что выдумка. -- И они нужны Хель. Убийца может легко устроить показательную казнь пары солдат, но ни Чара, ни его приближенных трогать не станет -- иначе ее план провалится. Василий рассказывал замечательную поговорку, -- я нахмурился, пытаясь вспомнить приглянувшуюся мне фразу.
Иномирец с готовностью подсказал:
-- Не плюй в колодец, пригодится воды напиться.
-- Да! Вот именно! Злые, напуганные люди, потерявшие товарищей из-за небольшой задержки, причем потерявшие по вине своего же творца, станут воевать куда хуже людей, воодушевленных расправой над еретиками и монстрами, коими нас воображают. Хель придется подождать. -- Я повернулся к Василию и добавил: -- Все-таки удивительный у вас мир.
-- Не мир такой, а люди, -- хмыкнул мужчина, явно довольный моим восхищением, -- и то лишь некоторые.
-- А они, даже если захотят, не смогут завтра нас штурмовать! -- неожиданно улыбнулась Альга, кивая на свою сумку. Видимо, не дождавшись вопроса, что же она такое позаимствовала у офицерского состава, воровка решила сама похвастаться.
-- И что же такое ты украла, что они не решатся на этот подвиг? -- по-доброму ухмыльнулся Рик, с интересом разглядывая сумку, будто пытаясь просверлить ее взглядом.
-- Форму и оружие! -- Альга победно улыбнулась и, опережая последующие вопросы, объяснила: -- Не всю, конечно, но двадцать офицерских палаток я обчистить успела. Мне эту сумку Юля давно уже заколдовала. А вот возможности попробовать не было. Боялась, что что-нибудь с весом не получилось, но всё оказалось лучше, чем думала.
-- Я не сомневался, что вы с Юльтиниэль поладите. Однако ты устроила... -- Я представил эольцев, штурмующих Охранительную крепость в одних подштанниках, и понял, что жизнь явно налаживается. Хотя вряд ли офицерский состав отважится даже из палаток вылезать, когда наутро обнаружит пропажу настолько важный вещей.
-- Ну что ж, господа, -- решил Рик подвести итог. Все-таки приключения приключениями, а спать все равно хотелось. -- Раз завтра опять ничего серьезного не предвидится, предлагаю использовать свободное время по прямому назначению, а именно -- посвятить ничегонеделанию. Мои ребята и так до невозможности довольные, что их позвали развеяться, ваши парни тоже вряд ли боем грезят.
-- Да и мы сами особо не рвемся... -- кивнул Ливий, видимо, еще не осознав, что согласился с наместником Хель. -- Только мне не нравится, что пока все получается так просто. Как по маслу идет. Уже который день подозрительно тихо... Даже переговоры -- и те в балаган превратились! Как показывает жизнь, судьба устраивает затишья только перед грандиозными бурями.
Не хотелось признавать, но в словах Ливия была пугающая доля правды.
***
Весь оставшийся день они бегали по деревне. Разделяться было бесполезно -- все равно плакунью мог убить только маг, причем хороший, как минимум умеющий управлять двумя стихиями. Так что от Рита пользы особой не ожидалось, он мог выполнять роль отвлекающего фактора или же прикрывать Талли, но его собственная сила на нежить не оказала бы никакого влияния. Помощи так же не было ни от Альги, ни от самой Юльтиниэль -- раскрывать свои способности полуэльфийка не собиралась. Да, она понимала, что если возникнет угроза жизни для кого-то из охотников, ей придется воспользоваться магией. Но время еще оставалось, и вызывать новые подозрения Юле жутко не хотелось. В общем, они с Альгой и Ритом больше мешали, чем помогали эльфу искать притаившуюся плакунью. Таллиэль, правда, несколько раз повторил, что, если княжна как следует сосредоточится, снова сможет ее почувствовать. Но Юльтиниэль упрямо мотала головой и смотрела себе под ноги: она и в первый раз-то ничего не ощутила -- просто знала, где искать нежить, а теперь и вовсе внутри было пусто, лишь периодически начинала острыми когтями скрестись совесть.
