-- Наступление? -- переспросил Василий.
-- Именно, -- покивал Чар. -- Видите ли, нашего творца несколько огорчает задержка, и как бы ни хотелось разобраться, что же не так с вашим доблестным защитником, можем позволить лишь еще один день отсрочки. Вы принимаете предложение?
Альга переглянулась с Эриамом и с тревогой посмотрела на наместника. В ответ она получила такой же растерянный взгляд. Женщина понимала, что всю ответственность уже свалили на ее плечи, какой бы глупостью не казалось это решение: разве возможно такое, чтобы настолько важный выбор требовалось сделать какой-то воровке? А кому еще? Иномирцу? Наместнику Хель? Тёмному эльфу, который замечательно разбирается в магии, но в политике дальше очевидного не смыслит?
Да, Оррен бы обязательно нашел какую-нибудь лазейку, выкрутился, убедил в своей правоте, нашел еще один довод и обязательно уговорил бы противника подождать еще один день, а то и вовсе заставил вновь звать творца. Но Альга-то была... Альгой, и не обладала сообразительностью и фантазией герцога. Как любому другому человеку, промышляющему воровством, ей была присуща доля изворотливости и хитрости, но в таких серьезных делах эти качества работали не очень хорошо.
-- Хорошо, -- решилась женщина, -- вещи принесут, если вы подождете минут двадцать. Думаю, на этом мы можем закончить?
-- Да, конечно же. Я рад, что вы приняли верное решение, -- по-змеиному неприятно улыбнулся император, поднимаясь из кресла. Мы подождем внизу, чтобы сразу отправиться в свой лагерь. Желаю вам удачи.
-- И вам того же, -- вздохнул архимаг, вызываясь проводить гостей.
-- Пойду -- обрадую своих парней, -- наместник виновато наклонил голову и также поспешил прочь из зала совещаний.
С Альгой остался только Василий. Мужчина ободряюще похлопал ее по плечу, словно говоря, что она все сделала правильно. Женщина вымученно улыбнулась.
-- Надо идти за вещами... Ты не знаешь, что можно еще придумать, чтобы их задержать?
-- Посидим, подумаем, а там, может быть, Оррену лучше станет -- что-нибудь подскажет.
На этой оптимистичной ноте их прервала Маришка. Девушка тихо проскользнула в комнату, не забыв осмотреть все углы, укрытые тенью, словно ожидала увидеть там затаившихся врагов.
-- Маришенька, что-то случилось? -- воскликнул Василий.
-- С Орреном? -- правильно расценила затравленный взгляд девушки Альга.
Девушка кивнула, потом добавила:
-- Он считает, что это метка виновата в его состоянии. Она что-то с ним делает.
Желание начать новую жизнь -- не от хорошей жизни.
NN
Сначала Юльтиниэль хотелось позвать творца обратно и высказать Хель всё, что она думает о странных приказах и еще более странных намёках. Потом решила, что с ее стороны это будет не очень разумно -- так рисковать своей жизнью и будущим родного мира только потому, что невыносимо ощущать себя разменной монетой. Юлька уговорила себя привести в порядок разбегающиеся мысли и, прекратив нарезать по комнате круги, все-таки пойти поговорить с Ритом. Она даже приблизилась к номеру, в котором должен был сейчас находиться Оррен и, замерев, словно под чьим-то заклинанием, никак не могла пересилить так не свойственный Юльтиниэль страх и постучаться в дверь.
Полуэльфийка перевела взгляд с деревянной преграды на пустующий коридор, подумав, что вот-вот обязательно кто-нибудь решит сюда подняться, заметит ее, подумает что-нибудь нехорошее и тогда вряд ли удастся выполнить наказ Хель. И как бы Юле ни хотелось прищемить творцу хвост, девушка понимала -- ошибка может стоить слишком дорого, чтобы она могла потешить своё самолюбие.
-- Эх... итак, -- вздохнула она, надеясь, что свой, какой-то дрожащий голос придаст ей сил.
Подумаешь? Всего-то поговорить со своим же собственным отцом, убедив его сменить маршрут. Ну да... проще заставить солнце повернуть в обратную сторону, особенно, если учесть отношение Рита к лучезарной княжне.
Юльтиниэль еще раз вздохнула и все-таки постучала, надеясь, что Рит не намерен сейчас никого видеть. Надеждам сбыться было не суждено, девушка даже не успела перевести дыхание, как дверь со скрипом открылась, и на пороге возник хмурый, растрепанный Оррен. К удивлению девушки, он не стал ничего спрашивать, а просто посторонился, пропуская княжну в комнату, и кивком указал ей на свободный от вещей стул.
-- Я... -- протянула Юля и замолчала, разглядывая своего будущего отца.
Все-таки молодой Оррен полностью соответствовал рассказам прислуги о нем и был невероятно красив. Юльтиниэль, конечно, видела в галерее его портрет, заказанный к совершеннолетию младшего наследника Ритов, но на нем отец выглядел совсем юным парнишкой -- худым, каким-то нелепым и угловатым. А сейчас полуэльфийка подумала, что за этим Орреном побежала бы любая девушка -- от простолюдинки до настоящей эльфийской княжны. В общем, определённо, было чем гордиться. В семье Ритов все были как на подбор -- хоть на конкурсы красоты заявки подавай. Осталось только теперь разобраться, кто же смог так понравиться отцу, что на свет появилась Юльтиниэль.
Юля скромно примостилась на стуле и попыталась сделать взгляд жалобным, чтобы первой не начинать разговор, несмотря на то, что вломилась в чужую комнату все-таки она. Может быть, помогло то, что она, следуя совету Хель, действительно посмотрела на Рита по-другому, но он кивнул, соглашаясь с лучезарной княжной.
-- Что-то случилось, Лареллин?
Юльтиниэль хотела напрямую брякнуть, что им нужно ехать не в герцогство, а в столицу, но пока нужные слова подбирались в уме, сказала она совсем другое:
-- Я хотела извиниться за ту ссору по поводу гонорара и сказать, что сохраню тайну твоего рода, чего бы мне это не стоило. -- Юльтиниэль испугалась, что фраза получилась слишком пафосной и натянутой, но ее голос прозвучал так глубоко и печально, что самой Юле стало не по себе.
Рит изумленно изогнул брови и аккуратно присел на край своей кровати, чтобы их с княжной лица оказались на одном уровне.
-- Извинения приняты, -- кивнул мужчина. -- Мне тоже стоит попросить прощения за свое поведение и необдуманные слова -- я привык сначала говорить. Благодарю за обещание, оно очень важно для моего рода.
-- Клятву, -- поправила его Юльтиниэль.
-- Клятву... -- согласился Оррен и неожиданно улыбнулся. -- Это тебя не Эльрад прислал мириться? Он грозился...
Юльтиниэль от возмущения даже рот открыла, не зная, какими эпитетами наградить Криса. Видимо, выглядела девушка при этом очень забавно, потому что мужчина рассмеялся. И на миг холод в его глазах отступил, сделав Оррена похожим на будущего герцога Рита.
-- Я понял, княжна, что снова оказался неправ. Как мне загладить свою вину?
Юльтиниэль готова была закричать что-нибудь радостное и помчаться в ближайший храм убийцепоклонников -- ставить свечку Хель за хоть и размытый, но дельный совет.
-- Я всегда мечтала посмотреть на вашу столицу -- Шейлер. И была бы очень признательна, если бы мы отправились именно туда. Таллиэль нуждается в хорошем целителе, как бы он ни притворялся здоровым и ни рассказывал нам о своей замечательной регенерации. Все-таки я -- эльфийка, и прекрасно знаю, что так быстро столь серьезные раны зажить не могут. К тому же, мне говорили, что ты лично знаком с императором... -- Юльтиниэль чарующе улыбнулась, зная, что отец всегда дорожил этим знакомством.
Рит кивнул, но сразу отвечать не стал. Несколько минут он смотрел куда-то вверх, сквозь облупленный потолок. Видимо, возвращаться в герцогство ему не хотелось, но на пути в столицу стояло мерзкое слово "надо!". И теперь Оррен размышлял, как бы ему оформить призрачного вестника для дома, чтобы уж не совсем злорадно получилось. Наконец, кивнув своим мыслям, он внимательно посмотрел на Лареллин, видимо, тоже пытаясь как-то перестроить уже сложившееся мнение о княжне.
Юльтиниэль очень надеялась, что у него получится. Игнорировать предупреждение Хель о нехватке времени было опасно, но с какого бока браться за перевоспитание собственного отца, она не подозревала, и очень надеялась, что этот разговор послужит основой для дальнейшей дружбы.
-- Хорошо, -- согласился он. -- Думаю, дома со всеми проблемами справятся и без меня. Хотя Талли и Альга явно окажутся не в восторге. Но под предлогом, что лучезарную княжну надо проводить в посольство... да, должно сработать.
-- Посольство? -- Испуганно округлила глаза Юля, представив, как будет "здорово" и "весело", если ее сдадут на руки дядюшке, а точнее, на данный момент, брату -- эльфийскому князю. -- Надеюсь, это будет именно предлог, а не цель?
Рит хитро прищурился. Видимо, в мыслях все-таки проигрывал момент сдачи беглянки в руки заботливых родственников.
-- Только предлог, -- кивнул он. -- Шейлер тебе понравится, так что договорились. Только в дороге постарайся слушать советы и указания, чтобы не наделать глупостей.
Юльтиниэль горячо пообещала быть послушной девочкой и донельзя довольная собой покинула комнату Рита. Осталось только выполнить остальные поручения Хель... И кажется, все не так уж и плохо, как могло показаться на первый взгляд.
Хотя кто знает, что случится в следующий момент, и какие прошлое готовит сюрпризы?
***
К вечеру Оррену стало хуже.
Прибывший с Лераном Дирром и основной частью армии целитель только руками разводил: жар отказывался отступать, несмотря ни на магию, ни на лекарства. Дышал герцог тяжело, с трудом вырывая глотки воздуха. И хуже того, через два часа, после того, как Альга выпроводила бесполезного мага, кожа вокруг дара Оррена почернела, а вены на шее вздулись.
-- Что же нам делать? -- растерянно спросила Маришка, пришедшая в комнату следом за Василием.
Вообще-то через несколько минут обещал подойти Рик, и теперь Альга раздумывала над тем, как бы культурнее выпроводить этих двоих из комнаты. Воровка прекрасно помнила просьбу Оррена, что о его родстве с наместником не стоило говорить более никому, без смертельной нужды. Даже проверенным временем друзьям.
-- Не знаю, -- честно ответила Альга, поправляя Риту одеяло.
Василий только взгляд отвел, не желая видеть искаженное болью и отчаянием лицо женщины. Одно дело, если бы эта была просто болезнь, которую надо переждать, и совсем по-другому воспринималось то, что все случилось из-за вмешательства творца. Правда, ни иномирец, ни Маришка даже не подозревали о том, что Альга давно выстроила в голове план действий, только не собиралась им делиться.
Она умела работать в команде и с дружеской теплотой относилась и к Василию, и к Маришке, но сейчас женщина собиралась вспомнить о том, что когда-то старательно приучала себя быть одиночкой. Да и ее выводы вместе с планом отдавали привкусом безумия, больше характерным Убийце, а не смертной женщине.
-- Маришка, тебе не нужно соблюдать постельный режим? -- Альга наградила девушку укоризненным взглядом, надеясь, что это действительно прозвучит как забота о самочувствии полукровки, а не как неприкрытое желание вытолкать ее за дверь.
-- Так ведь я же ничего не делаю! Только сижу, отдыхаю... -- попробовала возмутиться Маришка, но быстро сникла. К тому же Василий сразу же засуетился вокруг подопечной, приговаривая, что ей сейчас резерв восстанавливать надо в тишине и покое, ни в коем случае ни о чем не волноваться, а еще лучше выпить восстанавливающее зелье.
-- Так мы пойдем? -- Иномирец уговорами и упреками все-таки умудрился вытолкать Маришку за дверь, пообещав за руку проводить ее до комнаты и уложить спать. На пороге Василий растерянно обернулся. -- Ты как?
-- Идите, -- бледно улыбнулась Альга. -- Думаю, я справлюсь. И тебе, и Маришке нужно отдохнуть. Все равно, что делать, не понятно, к кому бежать тоже... Лучше подождать.
Василий кивнул и тихо прикрыл за собой дверь. Женщина несколько мгновений прислушивалась, пытаясь уловить шаги иномирца по коридору, и понять: не навестит ли ее в ближайшее время еще кто-нибудь. С внутреннего двора доносились громкие приказы Лерана, пытающегося скоординировать действия подданных наместника, гвардейцев и драконьих наездников. Судя по бодрому голосу -- завтрашнее наступление ничуть не расстраивало главнокомандующего. Эриам должен был сейчас заниматься своими магами, а Ливий, соответственно, орденцами, так что, кроме Рика, гостей можно было не ждать, но на всякий случай женщина поставила под дверь один из стульев, после чего принялась рассматривать черноту, причудливыми линиями расползающуюся по телу Оррена.
Худшие опасения Альги оправдывались: это были не просто нити проклятия, охватывающие жертву в хаотичном порядке. Нет, линии складывались в хоть и непонятный, но четкий и омерзительно-изящный узор, в котором с натяжкой можно было различить переплетения листьев и стеблей.
-- Хель! -- Нет, воровка не ругалась, она подумала, что, может быть, случится какое-то исключение, и Убийца сможет услышать ее сквозь пласты времени. В конце концов, творец не могла не предвидеть такой поворот событий. Однако секунды неумолимо складывались в минуты, а ответа так и не приходило.
Что ж... Альга жутко усмехнулась, значит, придется действовать, рассчитывая только на себя. Она даже на миг позволила себе ощутить то знакомое многим чувство неправильного удовольствия, когда, еще не взявшись за работу, оцениваешь уровень сложности и приходишь к мысли о невозможности ее выполнить, а потом, закрыв глаза, представляешь, как все завершаешь с блеском и уже гордишься собой.
Тут, как назло, в комнату, уронив бедный стул, ввалился наместник Хель, оторвав Альгу от далеко не радужных и каких-то мазохистских мыслей. Оррен от шума дернулся, сдавленно застонав, и воровка, грозно шикнув на Рика-Эрика, кинулась к герцогу.
-- Совсем плохо? -- Наместник посмотрел, как Альга пытается напоить больного очередной порцией снотворного. Все-таки Оррену сейчас было лучше спать, не подозревая, что с ним творится. А то еще решит чего доброго погеройствовать... напоследок.
-- Сам посмотри, -- откликнулась Альга, предлагая Рику полюбоваться на расползающийся узор проклятия. Воровка даже с каким-то безразличием отметила, что если бы не угроза жизни Оррена, она бы обязательно сказала, что ему вполне идет такая экзотика, несмотря на то, что сам герцог был ярым противником татуировок.
Наместник придирчиво ознакомился с рисунком и заметно побледнел.
-- Это не Хель... -- Он поднял округлившиеся от удивления глаза на Альгу.
-- Тоже это понял? -- кивнула женщина, укрывая Оррена и заботливо подтыкая одеяло. -- Это не метка поглощает его, она только пытается спасти. На самом деле звучит смешно: проклятие Убийцы борется с "даром" Пресветлой матери. Не думала, что она способна на такую подлость.
Наместник только вздохнул, и устало присел на край кровати.
-- Алив на многое способна. Только непонятно, почему Пресветлая решила внезапно изменить тактику. Оррена вполне могли бы убить в бою, или, раз уж она решила сама запачкать руки, -- вчера он бы ничего не смог противопоставить ей в лагере эольцев. Зачем это?
-- Сейчас логические способности Оррена бы пригодились. -- Альга тоже села на кровать рядом с Риком и устало положила голову ему на плечо.
-- Именно, -- покивал Чар. -- Видите ли, нашего творца несколько огорчает задержка, и как бы ни хотелось разобраться, что же не так с вашим доблестным защитником, можем позволить лишь еще один день отсрочки. Вы принимаете предложение?
Альга переглянулась с Эриамом и с тревогой посмотрела на наместника. В ответ она получила такой же растерянный взгляд. Женщина понимала, что всю ответственность уже свалили на ее плечи, какой бы глупостью не казалось это решение: разве возможно такое, чтобы настолько важный выбор требовалось сделать какой-то воровке? А кому еще? Иномирцу? Наместнику Хель? Тёмному эльфу, который замечательно разбирается в магии, но в политике дальше очевидного не смыслит?
Да, Оррен бы обязательно нашел какую-нибудь лазейку, выкрутился, убедил в своей правоте, нашел еще один довод и обязательно уговорил бы противника подождать еще один день, а то и вовсе заставил вновь звать творца. Но Альга-то была... Альгой, и не обладала сообразительностью и фантазией герцога. Как любому другому человеку, промышляющему воровством, ей была присуща доля изворотливости и хитрости, но в таких серьезных делах эти качества работали не очень хорошо.
-- Хорошо, -- решилась женщина, -- вещи принесут, если вы подождете минут двадцать. Думаю, на этом мы можем закончить?
-- Да, конечно же. Я рад, что вы приняли верное решение, -- по-змеиному неприятно улыбнулся император, поднимаясь из кресла. Мы подождем внизу, чтобы сразу отправиться в свой лагерь. Желаю вам удачи.
-- И вам того же, -- вздохнул архимаг, вызываясь проводить гостей.
-- Пойду -- обрадую своих парней, -- наместник виновато наклонил голову и также поспешил прочь из зала совещаний.
С Альгой остался только Василий. Мужчина ободряюще похлопал ее по плечу, словно говоря, что она все сделала правильно. Женщина вымученно улыбнулась.
-- Надо идти за вещами... Ты не знаешь, что можно еще придумать, чтобы их задержать?
-- Посидим, подумаем, а там, может быть, Оррену лучше станет -- что-нибудь подскажет.
На этой оптимистичной ноте их прервала Маришка. Девушка тихо проскользнула в комнату, не забыв осмотреть все углы, укрытые тенью, словно ожидала увидеть там затаившихся врагов.
-- Маришенька, что-то случилось? -- воскликнул Василий.
-- С Орреном? -- правильно расценила затравленный взгляд девушки Альга.
Девушка кивнула, потом добавила:
-- Он считает, что это метка виновата в его состоянии. Она что-то с ним делает.
Глава 14. Угол падения
Желание начать новую жизнь -- не от хорошей жизни.
NN
Сначала Юльтиниэль хотелось позвать творца обратно и высказать Хель всё, что она думает о странных приказах и еще более странных намёках. Потом решила, что с ее стороны это будет не очень разумно -- так рисковать своей жизнью и будущим родного мира только потому, что невыносимо ощущать себя разменной монетой. Юлька уговорила себя привести в порядок разбегающиеся мысли и, прекратив нарезать по комнате круги, все-таки пойти поговорить с Ритом. Она даже приблизилась к номеру, в котором должен был сейчас находиться Оррен и, замерев, словно под чьим-то заклинанием, никак не могла пересилить так не свойственный Юльтиниэль страх и постучаться в дверь.
Полуэльфийка перевела взгляд с деревянной преграды на пустующий коридор, подумав, что вот-вот обязательно кто-нибудь решит сюда подняться, заметит ее, подумает что-нибудь нехорошее и тогда вряд ли удастся выполнить наказ Хель. И как бы Юле ни хотелось прищемить творцу хвост, девушка понимала -- ошибка может стоить слишком дорого, чтобы она могла потешить своё самолюбие.
-- Эх... итак, -- вздохнула она, надеясь, что свой, какой-то дрожащий голос придаст ей сил.
Подумаешь? Всего-то поговорить со своим же собственным отцом, убедив его сменить маршрут. Ну да... проще заставить солнце повернуть в обратную сторону, особенно, если учесть отношение Рита к лучезарной княжне.
Юльтиниэль еще раз вздохнула и все-таки постучала, надеясь, что Рит не намерен сейчас никого видеть. Надеждам сбыться было не суждено, девушка даже не успела перевести дыхание, как дверь со скрипом открылась, и на пороге возник хмурый, растрепанный Оррен. К удивлению девушки, он не стал ничего спрашивать, а просто посторонился, пропуская княжну в комнату, и кивком указал ей на свободный от вещей стул.
-- Я... -- протянула Юля и замолчала, разглядывая своего будущего отца.
Все-таки молодой Оррен полностью соответствовал рассказам прислуги о нем и был невероятно красив. Юльтиниэль, конечно, видела в галерее его портрет, заказанный к совершеннолетию младшего наследника Ритов, но на нем отец выглядел совсем юным парнишкой -- худым, каким-то нелепым и угловатым. А сейчас полуэльфийка подумала, что за этим Орреном побежала бы любая девушка -- от простолюдинки до настоящей эльфийской княжны. В общем, определённо, было чем гордиться. В семье Ритов все были как на подбор -- хоть на конкурсы красоты заявки подавай. Осталось только теперь разобраться, кто же смог так понравиться отцу, что на свет появилась Юльтиниэль.
Юля скромно примостилась на стуле и попыталась сделать взгляд жалобным, чтобы первой не начинать разговор, несмотря на то, что вломилась в чужую комнату все-таки она. Может быть, помогло то, что она, следуя совету Хель, действительно посмотрела на Рита по-другому, но он кивнул, соглашаясь с лучезарной княжной.
-- Что-то случилось, Лареллин?
Юльтиниэль хотела напрямую брякнуть, что им нужно ехать не в герцогство, а в столицу, но пока нужные слова подбирались в уме, сказала она совсем другое:
-- Я хотела извиниться за ту ссору по поводу гонорара и сказать, что сохраню тайну твоего рода, чего бы мне это не стоило. -- Юльтиниэль испугалась, что фраза получилась слишком пафосной и натянутой, но ее голос прозвучал так глубоко и печально, что самой Юле стало не по себе.
Рит изумленно изогнул брови и аккуратно присел на край своей кровати, чтобы их с княжной лица оказались на одном уровне.
-- Извинения приняты, -- кивнул мужчина. -- Мне тоже стоит попросить прощения за свое поведение и необдуманные слова -- я привык сначала говорить. Благодарю за обещание, оно очень важно для моего рода.
-- Клятву, -- поправила его Юльтиниэль.
-- Клятву... -- согласился Оррен и неожиданно улыбнулся. -- Это тебя не Эльрад прислал мириться? Он грозился...
Юльтиниэль от возмущения даже рот открыла, не зная, какими эпитетами наградить Криса. Видимо, выглядела девушка при этом очень забавно, потому что мужчина рассмеялся. И на миг холод в его глазах отступил, сделав Оррена похожим на будущего герцога Рита.
-- Я понял, княжна, что снова оказался неправ. Как мне загладить свою вину?
Юльтиниэль готова была закричать что-нибудь радостное и помчаться в ближайший храм убийцепоклонников -- ставить свечку Хель за хоть и размытый, но дельный совет.
-- Я всегда мечтала посмотреть на вашу столицу -- Шейлер. И была бы очень признательна, если бы мы отправились именно туда. Таллиэль нуждается в хорошем целителе, как бы он ни притворялся здоровым и ни рассказывал нам о своей замечательной регенерации. Все-таки я -- эльфийка, и прекрасно знаю, что так быстро столь серьезные раны зажить не могут. К тому же, мне говорили, что ты лично знаком с императором... -- Юльтиниэль чарующе улыбнулась, зная, что отец всегда дорожил этим знакомством.
Рит кивнул, но сразу отвечать не стал. Несколько минут он смотрел куда-то вверх, сквозь облупленный потолок. Видимо, возвращаться в герцогство ему не хотелось, но на пути в столицу стояло мерзкое слово "надо!". И теперь Оррен размышлял, как бы ему оформить призрачного вестника для дома, чтобы уж не совсем злорадно получилось. Наконец, кивнув своим мыслям, он внимательно посмотрел на Лареллин, видимо, тоже пытаясь как-то перестроить уже сложившееся мнение о княжне.
Юльтиниэль очень надеялась, что у него получится. Игнорировать предупреждение Хель о нехватке времени было опасно, но с какого бока браться за перевоспитание собственного отца, она не подозревала, и очень надеялась, что этот разговор послужит основой для дальнейшей дружбы.
-- Хорошо, -- согласился он. -- Думаю, дома со всеми проблемами справятся и без меня. Хотя Талли и Альга явно окажутся не в восторге. Но под предлогом, что лучезарную княжну надо проводить в посольство... да, должно сработать.
-- Посольство? -- Испуганно округлила глаза Юля, представив, как будет "здорово" и "весело", если ее сдадут на руки дядюшке, а точнее, на данный момент, брату -- эльфийскому князю. -- Надеюсь, это будет именно предлог, а не цель?
Рит хитро прищурился. Видимо, в мыслях все-таки проигрывал момент сдачи беглянки в руки заботливых родственников.
-- Только предлог, -- кивнул он. -- Шейлер тебе понравится, так что договорились. Только в дороге постарайся слушать советы и указания, чтобы не наделать глупостей.
Юльтиниэль горячо пообещала быть послушной девочкой и донельзя довольная собой покинула комнату Рита. Осталось только выполнить остальные поручения Хель... И кажется, все не так уж и плохо, как могло показаться на первый взгляд.
Хотя кто знает, что случится в следующий момент, и какие прошлое готовит сюрпризы?
***
К вечеру Оррену стало хуже.
Прибывший с Лераном Дирром и основной частью армии целитель только руками разводил: жар отказывался отступать, несмотря ни на магию, ни на лекарства. Дышал герцог тяжело, с трудом вырывая глотки воздуха. И хуже того, через два часа, после того, как Альга выпроводила бесполезного мага, кожа вокруг дара Оррена почернела, а вены на шее вздулись.
-- Что же нам делать? -- растерянно спросила Маришка, пришедшая в комнату следом за Василием.
Вообще-то через несколько минут обещал подойти Рик, и теперь Альга раздумывала над тем, как бы культурнее выпроводить этих двоих из комнаты. Воровка прекрасно помнила просьбу Оррена, что о его родстве с наместником не стоило говорить более никому, без смертельной нужды. Даже проверенным временем друзьям.
-- Не знаю, -- честно ответила Альга, поправляя Риту одеяло.
Василий только взгляд отвел, не желая видеть искаженное болью и отчаянием лицо женщины. Одно дело, если бы эта была просто болезнь, которую надо переждать, и совсем по-другому воспринималось то, что все случилось из-за вмешательства творца. Правда, ни иномирец, ни Маришка даже не подозревали о том, что Альга давно выстроила в голове план действий, только не собиралась им делиться.
Она умела работать в команде и с дружеской теплотой относилась и к Василию, и к Маришке, но сейчас женщина собиралась вспомнить о том, что когда-то старательно приучала себя быть одиночкой. Да и ее выводы вместе с планом отдавали привкусом безумия, больше характерным Убийце, а не смертной женщине.
-- Маришка, тебе не нужно соблюдать постельный режим? -- Альга наградила девушку укоризненным взглядом, надеясь, что это действительно прозвучит как забота о самочувствии полукровки, а не как неприкрытое желание вытолкать ее за дверь.
-- Так ведь я же ничего не делаю! Только сижу, отдыхаю... -- попробовала возмутиться Маришка, но быстро сникла. К тому же Василий сразу же засуетился вокруг подопечной, приговаривая, что ей сейчас резерв восстанавливать надо в тишине и покое, ни в коем случае ни о чем не волноваться, а еще лучше выпить восстанавливающее зелье.
-- Так мы пойдем? -- Иномирец уговорами и упреками все-таки умудрился вытолкать Маришку за дверь, пообещав за руку проводить ее до комнаты и уложить спать. На пороге Василий растерянно обернулся. -- Ты как?
-- Идите, -- бледно улыбнулась Альга. -- Думаю, я справлюсь. И тебе, и Маришке нужно отдохнуть. Все равно, что делать, не понятно, к кому бежать тоже... Лучше подождать.
Василий кивнул и тихо прикрыл за собой дверь. Женщина несколько мгновений прислушивалась, пытаясь уловить шаги иномирца по коридору, и понять: не навестит ли ее в ближайшее время еще кто-нибудь. С внутреннего двора доносились громкие приказы Лерана, пытающегося скоординировать действия подданных наместника, гвардейцев и драконьих наездников. Судя по бодрому голосу -- завтрашнее наступление ничуть не расстраивало главнокомандующего. Эриам должен был сейчас заниматься своими магами, а Ливий, соответственно, орденцами, так что, кроме Рика, гостей можно было не ждать, но на всякий случай женщина поставила под дверь один из стульев, после чего принялась рассматривать черноту, причудливыми линиями расползающуюся по телу Оррена.
Худшие опасения Альги оправдывались: это были не просто нити проклятия, охватывающие жертву в хаотичном порядке. Нет, линии складывались в хоть и непонятный, но четкий и омерзительно-изящный узор, в котором с натяжкой можно было различить переплетения листьев и стеблей.
-- Хель! -- Нет, воровка не ругалась, она подумала, что, может быть, случится какое-то исключение, и Убийца сможет услышать ее сквозь пласты времени. В конце концов, творец не могла не предвидеть такой поворот событий. Однако секунды неумолимо складывались в минуты, а ответа так и не приходило.
Что ж... Альга жутко усмехнулась, значит, придется действовать, рассчитывая только на себя. Она даже на миг позволила себе ощутить то знакомое многим чувство неправильного удовольствия, когда, еще не взявшись за работу, оцениваешь уровень сложности и приходишь к мысли о невозможности ее выполнить, а потом, закрыв глаза, представляешь, как все завершаешь с блеском и уже гордишься собой.
Тут, как назло, в комнату, уронив бедный стул, ввалился наместник Хель, оторвав Альгу от далеко не радужных и каких-то мазохистских мыслей. Оррен от шума дернулся, сдавленно застонав, и воровка, грозно шикнув на Рика-Эрика, кинулась к герцогу.
-- Совсем плохо? -- Наместник посмотрел, как Альга пытается напоить больного очередной порцией снотворного. Все-таки Оррену сейчас было лучше спать, не подозревая, что с ним творится. А то еще решит чего доброго погеройствовать... напоследок.
-- Сам посмотри, -- откликнулась Альга, предлагая Рику полюбоваться на расползающийся узор проклятия. Воровка даже с каким-то безразличием отметила, что если бы не угроза жизни Оррена, она бы обязательно сказала, что ему вполне идет такая экзотика, несмотря на то, что сам герцог был ярым противником татуировок.
Наместник придирчиво ознакомился с рисунком и заметно побледнел.
-- Это не Хель... -- Он поднял округлившиеся от удивления глаза на Альгу.
-- Тоже это понял? -- кивнула женщина, укрывая Оррена и заботливо подтыкая одеяло. -- Это не метка поглощает его, она только пытается спасти. На самом деле звучит смешно: проклятие Убийцы борется с "даром" Пресветлой матери. Не думала, что она способна на такую подлость.
Наместник только вздохнул, и устало присел на край кровати.
-- Алив на многое способна. Только непонятно, почему Пресветлая решила внезапно изменить тактику. Оррена вполне могли бы убить в бою, или, раз уж она решила сама запачкать руки, -- вчера он бы ничего не смог противопоставить ей в лагере эольцев. Зачем это?
-- Сейчас логические способности Оррена бы пригодились. -- Альга тоже села на кровать рядом с Риком и устало положила голову ему на плечо.
