Яра перестала смеяться, и влажными от смеха глазами посмотрела на лешего. Не то, чтобы она не видала голых мужиков, просто не хотелось ей вот так, по баловству.
Девушка приняла серьезный вид и с волнением произнесла:
– Если и в правду ждал, да приглянулась я тебе, все по чести сделаем!
Видар кивнул, согласившись, и молвил:
– Предупредить тебя должен, что из мира людей ты исчезнешь, не сможешь больше с родными видеться, но и жизнь проживешь со мной долгую, понадеюсь, счастливую. Отпустить я тебя уже не смогу.
– Родных у меня нет, искать да кручиниться никто не будет, – понурив голову, отозвалась Яра, задумавшись. – А у тебя отец да матушка есть? – с упованием спросила она.
Видар тепло улыбнулся, видно, понял, о чем Яра речь вела.
– А как им не быть, не из воздуха ж я взялся! Придет время, свидитесь, – успокоил леший.
Яра облегченно выдохнула, на ее лице вновь расцвела улыбка. Леший не удержался и снова поцеловал свою невесту. Та отозвалась, с нежностью ответив на ласку.
Нехотя Видар разорвал поцелуй:
– Будь хозяйкой, – он развел руками в приглашающем жесте, а после подошел к большому сундуку у окна и поднял его крышку. – К вечеру вернусь. О бане не волнуйся, как готова будет, тебя оповестят!
Видар подмигнул серым глазом, наскоро оделся и покинул горницу.
Яра покрутилась на месте, оглядывая хозяйство. Солнце уже вовсю светило, в небольшом окошке серебрясь, переливался морозный узор. Свеча на столе давно догорела, не оставив даже огарка.
Девушка подошла к сундуку и заглянула в него. Справа аккуратными стопками лежала мужняя одежда, слева, кажись, постель. Место посередке занимал какой-то сверток, обмотанный красным полотном. Развернув его, Яра достала длинную женскую рубаху, расшитую алой ниткой. Узор был простой, но с умом сделан. Там же обнаружилась и пара повседневных нарядов.
Скинув себя одежду Видара, девушка облачилась в женское и занялась делами: приготовила еду, прибрала в избе, найдя необходимую утварь в сенях. Хлопотала долго, а когда устало присела на лавку у стола, оказалось, что за окошком уже стемнело. От трудов и тепла Яру совсем разморило. Она даже задремала, положив под голову локоток.
Проснулась девушка от того, что кто-то скребся за дверью.
«Показалось», – подумала Яра, но тихий звук повторился.
Любопытство взяло свое, девушка подошла к двери и приоткрыла ее. В щель прошмыгнула огненно рыжая лисица. Усевшись на половик у двери, лесная гостья принялась старательно намывать острую мордочку.
– Глаза не сломай, хозяйка, пригодятся еще, – посоветовала она. – Баня готова!
Не успела Яра и глазом моргнуть – маленькая нахалка юркнула обратно за порог. Девушке ничего не осталось, как только пожать плечами и вернуться к сундуку. Там среди постельных принадлежностей нашлось грубое полотно для обтирки.
Яра накинула на плечи кожух, подбитый зайцем, натянула обувку и, прихватив полотнище, вышла в сени. На пороге избы она замерла от охватившего ее восторга. Вечернее небо, сверкающее несметным богатством адамантов-звезд, поражало своей глубиной. В морозном мареве переливался серп луны, венчая величественный и прекрасный вид.
Налюбовавшись красотой природы, Яра опустила очи ближе к земле, тут слева от избы ей подмигивал огонек в махоньком окошечке рубленой баньки, к которой вела утоптанная тропинка.
Войлок, нагретый домашним теплом, скользил по снегу. Пару раз девушке пришлось даже взмахнуть руками, чтобы удержаться на ногах, но это вызывало у нее лишь смех! Все еще хихикая, она отворила плотно прилегающую дверь и очутилась в предбаннике. Наскоро раздевшись, отправилась в мыльню, там оказалось на удивление просторно и жарко натоплено. Под крышкой в одном из ведер нашелся приготовленный для нее березовый веник.
В парной Яра брызнула на каменку воды и улеглась на полок, положив веник под голову. Мысли о Видаре не давали ей сполна насладиться паром.
Девушка прикрыла глаза, силясь отогнать одолевавшие ее воспоминания. Они мелькали вспышками, терзая разум и доводя до исступления тело. Яра как наяву ощутила руки лешего на своих ступнях. В следующее мгновение ей почудилось, что горячая мужская ладонь посолонь движется по ее груди, и широкое запястье изредка задевает напрягшийся сосок. Очередная вспышка принесла волну мурашек, пробежавших вверх по бедрам до самого сокровенного...
«Все, довольно!» – одернула себя Яра. Она резко села на лавке и замотала головой. Разгоряченная жаром парной и воспоминаний девушка выбежала в мыльню и опрокинула на себя ушат ледяной воды. Дыхание перехватило, но сознание вмиг прояснилось. Яра решила, что омовение следует завершить как можно быстрее, пока не вернулись возмутительные и смущающие образы.
Намытая до блеска Яра вернулась в избу, там ее никто не ждал. Девушка подошла к очагу. Он был таким большим, что она при желании могла бы поместиться в нем в полный рост! Присев на низенькую широкую скамеечку возле него, девушка распустила волосы, чтобы подсушить.
Яра наблюдала за огнем, плясавшим на дровах, которые потрескивали и щелкали. Языки пламени растекались рудой, глубже вгрызаясь в обугленные бока полешек, превращая древесину в пепельно-черный рытый бархат (23). Даже заплетая просохшие волосы в привычную косу, она ни на миг не отрывалась от этого зрелища.
Засмотревшись на шалости огня, Яра и не заметила возвращения Видара. Она даже не услышала, как он подошел. Лишь когда большие горячие ладони обхватили ее плечи, девушка поняла, что уже не одна в горнице. Она встала, хотела было обернуться, глянуть на суженого, но тот не дал…
Леший неспешно расплетал волосы Яры. Локоны темным воском заструились по ее спине. Широкая мужская ладонь прошлась по ним от затылка до ягодиц. Вздрогнув, девушка медленно повернулась и запрокинула голову, глядя на жениха. Разноцвет его глаз стал ярче и темнее.
Коса Видара была распущена, длинные влажные пряди лежали на могучей груди, спускаясь низко до самого паха. Леший чутко ловил перемены в чувствах Яры: вот она с восхищением осматривает его гриву, а вот судорожно сглатывает, когда взор достигает самых кончиков волос и натыкается на его торчащее естество. Прямец дрогнул навстречу, почувствовав интерес. По щекам девушки разлился румянец, она подняла испуганные очи на суженого. Тот пристально в них всмотрелся: он жадно искал в синих глазах искры нежного чувства и нашел их.
Видар шагнул ближе и глубоко вдохнул. Яра пахла разнотравьем – аромат околдовывал. Облизнув вмиг пересохшие губы, он потянул завязки на рубахе невесты. Легкая ткань не удержалась на белых округлых плечах и соскользнула на пол. Леший заключил в свои ладони лицо Яры. Пристально глядя в ее глаза, он молвил:
– Милая моя, будь моей, я – твой навек!
– Милый мой, я – твоя! (24) – отозвалась Яра.
Услыхав заветные слова, Видар склонился ниже и поцеловал поочередно щеки Яры, а после припал к вишневым губам, пусть робко, но ответившим на ласку.
Возможность, наконец, обладать этой девой вызвала волнительный восторг и полностью поглотила лешего. Кровь бешеным потоком понеслась по венам, усиливая горячечное возбуждение. Теперь уже по-хозяйски широкие ладони заскользили по желанному телу, что отзывалось ответной страстью. Видар чувствовал, как твердые ягоды сосков чертили по ним линии, побуждали к продолжению.
Он огладил трепетный живот, вдоволь насладился теплом мягкой кожи и опустился ниже. Пальцы его зарылись в короткие завитки. Подобное самоуправство Яра приняла, и Видар двинул ладонь глубже. Он тут же почувствовал отклик: девушка вздрогнула и стиснула бедра. Вторая рука лешего в мгновение ока оказалась на девичьем затылке и сжала в кулак густые волосы. Его рот вновь завладел губами Яры.
– Моя! – рокотал Видар, ненадолго прерывая ненасытные поцелуи.
Это слово всякий раз повисало в воздухе не то напоминанием, не то утверждением.
Мгновения сменяли дуг друга. Каждое из них было наполнено жаркой схваткой языков и губ. Видар уже не думал, что именно он выйдет из нее победителем. Он чувствовал, что прежняя скованность покидает Яру. В какой-то момент она обхватила его за плечи, прижалась всем телом и вытянулась в струнку, будто боялась упустить нечто важное. Леший понял – теперь ее уже ничто не пугало.
Видар оторвался от припухших губ. Ресницы Яры дрогнули, и она замерла в его руках, в ожидании новой ласки.
– Долгожданная моя, – прошептал он и запечатлел легкий поцелуй на тонкой девичьей шее. Его ладушка вздохнула и, словно не владея собой, склонила голову набок. Леший этим тут же воспользовался, обхватив губами розовую мочку маленького ушка. Чуть прикусив ее, он едва ощутимо шевельнул пальцами, все еще покоящимися меж бедер Яры. Она отозвалась еще одним томным вздохом.
Время вновь потекло сладким и густым медом. Видар чувствовал легкую дрожь, охватившую суженую. Яра тяжело дышала. Приподнявшись на цыпочки и чуть подавшись вперед, она несмело откликалась на движения его ладони. Еще несколько тягучих мгновений спустя Видар ощутил пальцами вязкую влагу…
От неизведанных ранее ощущений у Яры подкашивались ноги. Она стала оседать в могучих объятиях нареченного. Тот заметил ее внезапную слабость. Он подхватил Яру на руки и отнес на застеленную лавку.
Почувствовав спиной мягкий мех покрывала и лишившись прикосновения нежащих рук, Яра открыла глаза. Сладкий дурман в голове начал потихоньку рассеиваться, но стоило девушке глянуть на Видара, замершего рядом с лавкой, как по ее телу вновь прокатились горячие волны – он был прекрасен! Яра с восхищением рассматривала богатырский разворот плеч, узкие бедра и длинные сильные ноги. Гордо стоящее естество Видара и смущало, и волновало, и манило прикоснуться, чтобы ощутить твердость. Девушка внезапно поймала себя на мысли о том, что потеряла всякий счет времени, любуясь лешим. Яре показалось, будто сама вечность замерла в тот момент!
Когда Видар принялся заплетать себе косу, восторг девушки усилился. Как завороженная она следила за игрой тугих мышц, перекатывающихся под гладкой кожей, и ловкими движениями чутких пальцев, сновавших в темно-бурых прядях. Пусть волосы лешего и напоминали цветом и густотой медвежью шкуру, но Яра помнила каковы они на ощупь – удивительно гладкие, они ласковыми волнами скользили по ее телу во время жарких объятий у очага. Видар сейчас заплел их до самых кончиков, а те и не думали распускаться!
Леший прилег на лавку, обдав Яру теплом большого тела – из девичьей головы мигом вылетели все пустые мысли, а веки, дрогнув, сомкнулись. Губы ее опять попали в плен горячего мужского рта, и тут же сдались, раскрываясь, уступая натиску. Язык Видара хозяйничал на правах собственника, утверждая свою власть над Яриными устами и раздувая искры угасшего пламени.
Постепенно причудливый узор поцелуев перетек ниже – на подбородок и шею девушки. Воздух в избе пытался остудить влажные метки на коже, но они тут же вспыхивали огнем. Голова Яры шла кругом от невероятных ощущений и хриплого воркующего шепота, каким Видар произносил ее имя. Девушке на миг почудилось, что в ее груди поселилась маленькая птичка, трепетно бьющаяся в силках. Яра подняла руку и положила ладонь на грудь лешего – под ней сильно и в унисон стучало его сердце.
Девичье прикосновение, видно, понравилось Видару, потому как он на него ответил – горячие пальцы легко, почти невесомо заскользили от яременой ямки до согнутых коленей. От этой простой ласки Яра совсем потеряла голову. Утратив всякую власть над собственным телом, она громко застонала и, повинуясь внутреннему зову, развела ноги и чуть подала бедра вверх.
– Яррра, – пророкотал Видар. Сквозь сладостный дурман девушка услышала нетерпение в его голосе.
Ощутив ладони лешего на своих коленях, Яра распахнула глаза. От открывшейся картины, у нее перехватило дыхание: леший сидел меж ее ног, низко склонившись над завитками лонного холма. Он резко вдохнул и выдохнул. Яре показалось, что заветное местечко обдали раскаленным паром. По ее телу пробежала волна дрожи, вызванная удовольствием вперемешку со стыдом. Сил смотреть на это не было, потому она вновь смежила веки.
Когда Видар начал покрывать ее живот причудливой вязью поцелуев, Яра зажмурилась крепче и задышала чаще. Ее пальцы сами собой сомкнулись на меховой вуали покрывала. От прикосновений языка, щекотания усов и бороды кожа покрылась мурашками.
С губ Яры сорвался стон – Видар добрался до ее груди. Правый сосок оказался во власти его горячего влажного рта – губы тянули и сжимали нежный бугорок, язык без устали обводил круги и ударял по самой вершинке. На левый сосок легли сильные, но чуткие пальцы, ощутимо сдавливая и перекатывая. Каждое касание приводило Яру в исступление, она даже не сразу осознала, что кошкой выгибает спину, встречая новые ласки. Ее бедра тоже жили собственной жизнью, вздымаясь и опадая. Дыхание девушки совсем сбилось, не давая возможности произнести хоть слово, но эмоции требовали выхода, потому она тихонько стонала:
– Да… да… да-а…
Острые зубы внезапно прикусили разнеженный сосок, не больно, но чувствительно. Волна пламени растеклась от этого места по всему девичьему телу.
– Дар, – выкрикнула Яра, запрокинув голову. Черные ресницы взметнулись, и ее взор встретился с тяжелым взглядом Видара.
Девушка одарила суженого робкой улыбкой. Разноцвет его глаз не стал светлее, но смягчился. Яра осмелилась посмотреть ниже. Кожа лешего покрылась испариной, каждая жилка, проглядывалась четче, выдавая его напряжение. Яре нравилось то, что она видела. Из застенчивой ее улыбка стала удовлетворенной. Расхрабрившись, девушка опустила взгляд еще ниже, на нервно подрагивающее копье. С навершия по стволу каплей фацеливаевого меда стекала влага, оставляя блестящий след. Яра непроизвольно облизнула саднящие от поцелуев губы.
– Яррра, – громыхнул Видар, накрывая своим могучим телом невесту. Она почувствовала, как округлый наконечник уткнулся в ее лоно, раздвигая набухшие лепестки.
Девушка всхлипнула и сомкнула веки. Расставшись с покрывалом, она вцепилась подрагивающими пальцами в широкие плечи суженого.
Яра замерла, сосредоточившись на ощущении плоти Видара, скользившей внутри ее тела. Когда это движение внезапно прекратилось, она нахмурилась. Далее последовал резкий толчок, отозвавшийся болью. Яра судорожно вздохнула и впилась ногтями в кожу лешего, давая понять, что не желает продолжения, только он и сам остановился.
Горячее дыхание овеяло ее лицо, губы Видара вновь прикоснулись к ее устам, сначала нежно, потом настойчивее. Язык Видара бросал вызов ее собственному, и она не могла не ответить на него. Забывшись в поцелуях, Яра поначалу не поняла, что именно стало причиной новых сладостных ощущений. Оторвавшись на миг от колдовских губ лешего, она приоткрыла глаза – муж смотрел на нее с улыбкой, а его тело находилось в непрерывном движении.
Тут же на правое бедро Яры легла ладонь Видара, побуждая податься навстречу его плоти, а после отступить. Подхватить нехитрый ритм оказалось легко. Рука лешего переместилась на грудь, где пальцы затеяли новую игру с соском. Язык его опять проник в ее податливо раскрывшийся рот, подстраивая частоту своих выпадов с нажатием пальцев и ударами бедер.
Яра ощутила, как низ ее живота налился томительной тяжестью.
Девушка приняла серьезный вид и с волнением произнесла:
– Если и в правду ждал, да приглянулась я тебе, все по чести сделаем!
Видар кивнул, согласившись, и молвил:
– Предупредить тебя должен, что из мира людей ты исчезнешь, не сможешь больше с родными видеться, но и жизнь проживешь со мной долгую, понадеюсь, счастливую. Отпустить я тебя уже не смогу.
– Родных у меня нет, искать да кручиниться никто не будет, – понурив голову, отозвалась Яра, задумавшись. – А у тебя отец да матушка есть? – с упованием спросила она.
Видар тепло улыбнулся, видно, понял, о чем Яра речь вела.
– А как им не быть, не из воздуха ж я взялся! Придет время, свидитесь, – успокоил леший.
Яра облегченно выдохнула, на ее лице вновь расцвела улыбка. Леший не удержался и снова поцеловал свою невесту. Та отозвалась, с нежностью ответив на ласку.
Нехотя Видар разорвал поцелуй:
– Будь хозяйкой, – он развел руками в приглашающем жесте, а после подошел к большому сундуку у окна и поднял его крышку. – К вечеру вернусь. О бане не волнуйся, как готова будет, тебя оповестят!
Видар подмигнул серым глазом, наскоро оделся и покинул горницу.
Яра покрутилась на месте, оглядывая хозяйство. Солнце уже вовсю светило, в небольшом окошке серебрясь, переливался морозный узор. Свеча на столе давно догорела, не оставив даже огарка.
Девушка подошла к сундуку и заглянула в него. Справа аккуратными стопками лежала мужняя одежда, слева, кажись, постель. Место посередке занимал какой-то сверток, обмотанный красным полотном. Развернув его, Яра достала длинную женскую рубаху, расшитую алой ниткой. Узор был простой, но с умом сделан. Там же обнаружилась и пара повседневных нарядов.
Скинув себя одежду Видара, девушка облачилась в женское и занялась делами: приготовила еду, прибрала в избе, найдя необходимую утварь в сенях. Хлопотала долго, а когда устало присела на лавку у стола, оказалось, что за окошком уже стемнело. От трудов и тепла Яру совсем разморило. Она даже задремала, положив под голову локоток.
Проснулась девушка от того, что кто-то скребся за дверью.
«Показалось», – подумала Яра, но тихий звук повторился.
Любопытство взяло свое, девушка подошла к двери и приоткрыла ее. В щель прошмыгнула огненно рыжая лисица. Усевшись на половик у двери, лесная гостья принялась старательно намывать острую мордочку.
– Глаза не сломай, хозяйка, пригодятся еще, – посоветовала она. – Баня готова!
Не успела Яра и глазом моргнуть – маленькая нахалка юркнула обратно за порог. Девушке ничего не осталось, как только пожать плечами и вернуться к сундуку. Там среди постельных принадлежностей нашлось грубое полотно для обтирки.
Яра накинула на плечи кожух, подбитый зайцем, натянула обувку и, прихватив полотнище, вышла в сени. На пороге избы она замерла от охватившего ее восторга. Вечернее небо, сверкающее несметным богатством адамантов-звезд, поражало своей глубиной. В морозном мареве переливался серп луны, венчая величественный и прекрасный вид.
Налюбовавшись красотой природы, Яра опустила очи ближе к земле, тут слева от избы ей подмигивал огонек в махоньком окошечке рубленой баньки, к которой вела утоптанная тропинка.
Войлок, нагретый домашним теплом, скользил по снегу. Пару раз девушке пришлось даже взмахнуть руками, чтобы удержаться на ногах, но это вызывало у нее лишь смех! Все еще хихикая, она отворила плотно прилегающую дверь и очутилась в предбаннике. Наскоро раздевшись, отправилась в мыльню, там оказалось на удивление просторно и жарко натоплено. Под крышкой в одном из ведер нашелся приготовленный для нее березовый веник.
В парной Яра брызнула на каменку воды и улеглась на полок, положив веник под голову. Мысли о Видаре не давали ей сполна насладиться паром.
Девушка прикрыла глаза, силясь отогнать одолевавшие ее воспоминания. Они мелькали вспышками, терзая разум и доводя до исступления тело. Яра как наяву ощутила руки лешего на своих ступнях. В следующее мгновение ей почудилось, что горячая мужская ладонь посолонь движется по ее груди, и широкое запястье изредка задевает напрягшийся сосок. Очередная вспышка принесла волну мурашек, пробежавших вверх по бедрам до самого сокровенного...
«Все, довольно!» – одернула себя Яра. Она резко села на лавке и замотала головой. Разгоряченная жаром парной и воспоминаний девушка выбежала в мыльню и опрокинула на себя ушат ледяной воды. Дыхание перехватило, но сознание вмиг прояснилось. Яра решила, что омовение следует завершить как можно быстрее, пока не вернулись возмутительные и смущающие образы.
Намытая до блеска Яра вернулась в избу, там ее никто не ждал. Девушка подошла к очагу. Он был таким большим, что она при желании могла бы поместиться в нем в полный рост! Присев на низенькую широкую скамеечку возле него, девушка распустила волосы, чтобы подсушить.
Яра наблюдала за огнем, плясавшим на дровах, которые потрескивали и щелкали. Языки пламени растекались рудой, глубже вгрызаясь в обугленные бока полешек, превращая древесину в пепельно-черный рытый бархат (23). Даже заплетая просохшие волосы в привычную косу, она ни на миг не отрывалась от этого зрелища.
Засмотревшись на шалости огня, Яра и не заметила возвращения Видара. Она даже не услышала, как он подошел. Лишь когда большие горячие ладони обхватили ее плечи, девушка поняла, что уже не одна в горнице. Она встала, хотела было обернуться, глянуть на суженого, но тот не дал…
Леший неспешно расплетал волосы Яры. Локоны темным воском заструились по ее спине. Широкая мужская ладонь прошлась по ним от затылка до ягодиц. Вздрогнув, девушка медленно повернулась и запрокинула голову, глядя на жениха. Разноцвет его глаз стал ярче и темнее.
Коса Видара была распущена, длинные влажные пряди лежали на могучей груди, спускаясь низко до самого паха. Леший чутко ловил перемены в чувствах Яры: вот она с восхищением осматривает его гриву, а вот судорожно сглатывает, когда взор достигает самых кончиков волос и натыкается на его торчащее естество. Прямец дрогнул навстречу, почувствовав интерес. По щекам девушки разлился румянец, она подняла испуганные очи на суженого. Тот пристально в них всмотрелся: он жадно искал в синих глазах искры нежного чувства и нашел их.
Видар шагнул ближе и глубоко вдохнул. Яра пахла разнотравьем – аромат околдовывал. Облизнув вмиг пересохшие губы, он потянул завязки на рубахе невесты. Легкая ткань не удержалась на белых округлых плечах и соскользнула на пол. Леший заключил в свои ладони лицо Яры. Пристально глядя в ее глаза, он молвил:
– Милая моя, будь моей, я – твой навек!
– Милый мой, я – твоя! (24) – отозвалась Яра.
Услыхав заветные слова, Видар склонился ниже и поцеловал поочередно щеки Яры, а после припал к вишневым губам, пусть робко, но ответившим на ласку.
Возможность, наконец, обладать этой девой вызвала волнительный восторг и полностью поглотила лешего. Кровь бешеным потоком понеслась по венам, усиливая горячечное возбуждение. Теперь уже по-хозяйски широкие ладони заскользили по желанному телу, что отзывалось ответной страстью. Видар чувствовал, как твердые ягоды сосков чертили по ним линии, побуждали к продолжению.
Он огладил трепетный живот, вдоволь насладился теплом мягкой кожи и опустился ниже. Пальцы его зарылись в короткие завитки. Подобное самоуправство Яра приняла, и Видар двинул ладонь глубже. Он тут же почувствовал отклик: девушка вздрогнула и стиснула бедра. Вторая рука лешего в мгновение ока оказалась на девичьем затылке и сжала в кулак густые волосы. Его рот вновь завладел губами Яры.
– Моя! – рокотал Видар, ненадолго прерывая ненасытные поцелуи.
Это слово всякий раз повисало в воздухе не то напоминанием, не то утверждением.
Мгновения сменяли дуг друга. Каждое из них было наполнено жаркой схваткой языков и губ. Видар уже не думал, что именно он выйдет из нее победителем. Он чувствовал, что прежняя скованность покидает Яру. В какой-то момент она обхватила его за плечи, прижалась всем телом и вытянулась в струнку, будто боялась упустить нечто важное. Леший понял – теперь ее уже ничто не пугало.
Видар оторвался от припухших губ. Ресницы Яры дрогнули, и она замерла в его руках, в ожидании новой ласки.
– Долгожданная моя, – прошептал он и запечатлел легкий поцелуй на тонкой девичьей шее. Его ладушка вздохнула и, словно не владея собой, склонила голову набок. Леший этим тут же воспользовался, обхватив губами розовую мочку маленького ушка. Чуть прикусив ее, он едва ощутимо шевельнул пальцами, все еще покоящимися меж бедер Яры. Она отозвалась еще одним томным вздохом.
Время вновь потекло сладким и густым медом. Видар чувствовал легкую дрожь, охватившую суженую. Яра тяжело дышала. Приподнявшись на цыпочки и чуть подавшись вперед, она несмело откликалась на движения его ладони. Еще несколько тягучих мгновений спустя Видар ощутил пальцами вязкую влагу…
От неизведанных ранее ощущений у Яры подкашивались ноги. Она стала оседать в могучих объятиях нареченного. Тот заметил ее внезапную слабость. Он подхватил Яру на руки и отнес на застеленную лавку.
Почувствовав спиной мягкий мех покрывала и лишившись прикосновения нежащих рук, Яра открыла глаза. Сладкий дурман в голове начал потихоньку рассеиваться, но стоило девушке глянуть на Видара, замершего рядом с лавкой, как по ее телу вновь прокатились горячие волны – он был прекрасен! Яра с восхищением рассматривала богатырский разворот плеч, узкие бедра и длинные сильные ноги. Гордо стоящее естество Видара и смущало, и волновало, и манило прикоснуться, чтобы ощутить твердость. Девушка внезапно поймала себя на мысли о том, что потеряла всякий счет времени, любуясь лешим. Яре показалось, будто сама вечность замерла в тот момент!
Когда Видар принялся заплетать себе косу, восторг девушки усилился. Как завороженная она следила за игрой тугих мышц, перекатывающихся под гладкой кожей, и ловкими движениями чутких пальцев, сновавших в темно-бурых прядях. Пусть волосы лешего и напоминали цветом и густотой медвежью шкуру, но Яра помнила каковы они на ощупь – удивительно гладкие, они ласковыми волнами скользили по ее телу во время жарких объятий у очага. Видар сейчас заплел их до самых кончиков, а те и не думали распускаться!
Леший прилег на лавку, обдав Яру теплом большого тела – из девичьей головы мигом вылетели все пустые мысли, а веки, дрогнув, сомкнулись. Губы ее опять попали в плен горячего мужского рта, и тут же сдались, раскрываясь, уступая натиску. Язык Видара хозяйничал на правах собственника, утверждая свою власть над Яриными устами и раздувая искры угасшего пламени.
Постепенно причудливый узор поцелуев перетек ниже – на подбородок и шею девушки. Воздух в избе пытался остудить влажные метки на коже, но они тут же вспыхивали огнем. Голова Яры шла кругом от невероятных ощущений и хриплого воркующего шепота, каким Видар произносил ее имя. Девушке на миг почудилось, что в ее груди поселилась маленькая птичка, трепетно бьющаяся в силках. Яра подняла руку и положила ладонь на грудь лешего – под ней сильно и в унисон стучало его сердце.
Девичье прикосновение, видно, понравилось Видару, потому как он на него ответил – горячие пальцы легко, почти невесомо заскользили от яременой ямки до согнутых коленей. От этой простой ласки Яра совсем потеряла голову. Утратив всякую власть над собственным телом, она громко застонала и, повинуясь внутреннему зову, развела ноги и чуть подала бедра вверх.
– Яррра, – пророкотал Видар. Сквозь сладостный дурман девушка услышала нетерпение в его голосе.
Ощутив ладони лешего на своих коленях, Яра распахнула глаза. От открывшейся картины, у нее перехватило дыхание: леший сидел меж ее ног, низко склонившись над завитками лонного холма. Он резко вдохнул и выдохнул. Яре показалось, что заветное местечко обдали раскаленным паром. По ее телу пробежала волна дрожи, вызванная удовольствием вперемешку со стыдом. Сил смотреть на это не было, потому она вновь смежила веки.
Когда Видар начал покрывать ее живот причудливой вязью поцелуев, Яра зажмурилась крепче и задышала чаще. Ее пальцы сами собой сомкнулись на меховой вуали покрывала. От прикосновений языка, щекотания усов и бороды кожа покрылась мурашками.
С губ Яры сорвался стон – Видар добрался до ее груди. Правый сосок оказался во власти его горячего влажного рта – губы тянули и сжимали нежный бугорок, язык без устали обводил круги и ударял по самой вершинке. На левый сосок легли сильные, но чуткие пальцы, ощутимо сдавливая и перекатывая. Каждое касание приводило Яру в исступление, она даже не сразу осознала, что кошкой выгибает спину, встречая новые ласки. Ее бедра тоже жили собственной жизнью, вздымаясь и опадая. Дыхание девушки совсем сбилось, не давая возможности произнести хоть слово, но эмоции требовали выхода, потому она тихонько стонала:
– Да… да… да-а…
Острые зубы внезапно прикусили разнеженный сосок, не больно, но чувствительно. Волна пламени растеклась от этого места по всему девичьему телу.
– Дар, – выкрикнула Яра, запрокинув голову. Черные ресницы взметнулись, и ее взор встретился с тяжелым взглядом Видара.
Девушка одарила суженого робкой улыбкой. Разноцвет его глаз не стал светлее, но смягчился. Яра осмелилась посмотреть ниже. Кожа лешего покрылась испариной, каждая жилка, проглядывалась четче, выдавая его напряжение. Яре нравилось то, что она видела. Из застенчивой ее улыбка стала удовлетворенной. Расхрабрившись, девушка опустила взгляд еще ниже, на нервно подрагивающее копье. С навершия по стволу каплей фацеливаевого меда стекала влага, оставляя блестящий след. Яра непроизвольно облизнула саднящие от поцелуев губы.
– Яррра, – громыхнул Видар, накрывая своим могучим телом невесту. Она почувствовала, как округлый наконечник уткнулся в ее лоно, раздвигая набухшие лепестки.
Девушка всхлипнула и сомкнула веки. Расставшись с покрывалом, она вцепилась подрагивающими пальцами в широкие плечи суженого.
Яра замерла, сосредоточившись на ощущении плоти Видара, скользившей внутри ее тела. Когда это движение внезапно прекратилось, она нахмурилась. Далее последовал резкий толчок, отозвавшийся болью. Яра судорожно вздохнула и впилась ногтями в кожу лешего, давая понять, что не желает продолжения, только он и сам остановился.
Горячее дыхание овеяло ее лицо, губы Видара вновь прикоснулись к ее устам, сначала нежно, потом настойчивее. Язык Видара бросал вызов ее собственному, и она не могла не ответить на него. Забывшись в поцелуях, Яра поначалу не поняла, что именно стало причиной новых сладостных ощущений. Оторвавшись на миг от колдовских губ лешего, она приоткрыла глаза – муж смотрел на нее с улыбкой, а его тело находилось в непрерывном движении.
Тут же на правое бедро Яры легла ладонь Видара, побуждая податься навстречу его плоти, а после отступить. Подхватить нехитрый ритм оказалось легко. Рука лешего переместилась на грудь, где пальцы затеяли новую игру с соском. Язык его опять проник в ее податливо раскрывшийся рот, подстраивая частоту своих выпадов с нажатием пальцев и ударами бедер.
Яра ощутила, как низ ее живота налился томительной тяжестью.
