– …Напился, устроил сцену и всё испортил! – не выдержала несправедливых слов Бенита.
Соргес предупреждающе дотронулся до её руки, чтобы не выступала – чаще всего Форц слушал только себя. Увы, критику он тоже воспринимал очень болезненно.
– О твоем поведении, лейтенант Дениш, отдельный разговор. – Начальник затряс какой-то бумагой, не иначе как докладом патрульных о случившемся. – Второй уход в Пустошь без разрешения. Ты что, любительница острых ощущений? Зачем тебя вообще туда потащило? Случись что с тобой, будет международный скандал – хоть об этом подумала?!
– Думай я о скандале, Олфорд мог умереть!
– Чушь! Он благополучно дожил до приезда целителя, пуля не задела жизненно важных органов. Ничего не случилось бы, поищи его Гарт в Пустоши немного дольше, – отрезал комиссар, а Соргес вспомнил, как капитан умирал, лежа на брусчатке. Как булькала кровь в хрипящем горле, а целительские амулеты не помогали! Если бы не Бенита, Гарт в жизнь бы не вытащил его так быстро, а если бы и вытащил, то вместо здорового мужчины мог получить безвольный овощ. – Но ты решила погеройствовать, доказать всем и вся, что женщина на службе чего-то да стоит! Разве не так?
– Не так! – вспыхнула напарница, и говорила она со всей искренностью.
Увы, Форца интересовала не честность. Он просто решил повесить на них всех собак и подвел разговор к закономерному итогу.
– Я считаю, если вы не справляетесь с работой, надо передать её кому-то более опытному и компетентному. К счастью, третий отдел готов пойти навстречу и взять задачу. – Он сообщил новость с таким видом, будто сделал большое одолжение. – Разумеется, вы будете им помогать. Олфорд скоро выйдет из лазарета, поэтому подготовьте всё для передачи дел.
– Передавать задачу сейчас – терять время. – Соргес перестал изучать узор на ковре и посмотрел на начальника.
– Я спрашивал твоего совета? Если мало времени, то поторопитесь, я вас больше не задерживаю. – Форц махнул рукой, указывая на дверь.
Еще никогда Соргес не был так близок к тому, чтобы швырнуть руну стража ему на стол и уволиться! Не учел одного – это его учили сохранять спокойствие. Бенита вспылила раньше.
– Вы серьезно? Квон вел это дело, когда никто даже не связывал преступления между собой, это он обнаружил, что «красавица» приводит к коме. Он нашел тайное общество, где этот наркотик распространяют. И теперь вы говорите, что надо отдать все наработки? Потому что дело обрело ценность в глазах министра? – выпалила обвинение девушка.
Форц нехорошо прищурился.
– Кажется, лейтенант Дениш, ты забыла о субординации. Раз так не нравится работать в команде, я отстраняю тебя от этого дела – с сегодняшнего дня будешь помогать в архиве, сортировать старые дела. Квон, для тебя там тоже место найдется, так что подумай, прежде чем возражать. – Комиссар предупреждающе уставился на него.
– Не надо! – Девушка испуганно перехватила руку напарника. Кажется, перспектива, что он перестанет работать над этим делом, пугала её больше, чем собственное наказание.
– Ну, раз мы всё решили, жду от вас доклад о проделанной работе, – напутствовал их Форц, и напарники поспешили уйти, пока начальник не придумал что-нибудь еще.
Весь архив умещался в комнатушку с многочисленными шкафами и прилегающую к ней кладовку, которая была завалена неразобранными делами и закрывалась на ключ. Бенита несколько раз перепроверила, что замок отщёлкивается и она не окажется взаперти. Одних суток в паромобиле без возможности пошевелиться ей хватило, чтобы заработать клаустрофобию.
Девушка старалась не подавать виду, но разговор с комиссаром дался ей тяжело. Работа в архиве была нудной, обычно её выполняли совершенно бестолковые студенты с хронически кривым почерком. Требовалось разобрать кучу папок, отсортировать их по порядку поступления, а заодно проверить, все ли упомянутые в описях документы на месте. Отдельного человека на такой неблагодарный труд никто не выделял, зато практика у отстающих стажеров частенько проходила именно здесь. Проблема в том, что работали студенты спустя рукава, и архив оставался по-прежнему не разобранным. Бенита подозревала, что причитающееся несуществующему архивариусу жалование попросту уходит в чей-то карман.
А какой здесь стоял запах! Приторно-сладкий душок плесени, казалось, насквозь пропитал и стены, и лежащие на столе папки. А стоило приподнять одно из дел, как в воздух взвился целый ворох пыли. Бенита еле смогла остановить чих. Похоже, работать тут можно только с открытыми окнами! Девушка с трудом отворила форточку и поняла, что её ждет то еще испытание – с улицы доносился гомон, скрип кэбов и гудение машин.
– Не думай говорить с Форцем о моем наказании. Иначе он тебя сюда же сошлет, за компанию. А тут и одной тесно, – предупредила напарника Бенита.
Квон проводил её до архива и с таким несчастным видом оглядывался, будто это ему предстояло провести тут ближайшие пару недель. Девушка надеялась, что не дольше, иначе её доклад об обмене опытом тьен Ругоза будет читать, обхохатываясь и запивая крепким потином.
– Давай я тебе хоть прибраться помогу! – предложил детектив, но если он и забыл о своем ожоге благодаря чудо-обезболивающим, то Бенита о нем помнила.
– Сама справлюсь. Лучше поскорее разберись с наркотиками. – Она развернула его к выходу и у дверей шепнула: – Я не буду против, если ты зайдешь вечером и забудешь отчет о деле среди этих бумаг.
Потерять что-то в архиве не составляло труда. Папками был завален целый стол и шкаф. Это не работа на вечер – Бенита могла всю неделю просидеть в каморке, просто перебирая бумажки. А ведь еще надо было пронумеровать каждое дело, проверить, закрыто оно или нет, и занести результаты в реестр!
Проклиная свой длинный язык, девушка взялась за работу. Если бы она промолчала, проглотила бы оскорбление, то сейчас продолжила бы расследование с напарником. Подумаешь, третий отдел заберет лавры себе! Ну и пусть забирают. Главное – поймать преступника.
К обеду Бенита вся измазалась в пыли и чернилах, работы нисколько не уменьшилось, и девушка начала порыкивать на каждого входящего. Эти парни, решившие её навестить, серьезно считали, что ей нечего делать, кроме как языком чесать?!
Нет, Бенита не собирается с ними на свидание ни в обед, ни после работы!
Около полудня дверь распахнулась, и в каморку зашел Лерок с целой кипой бумаг. Едко усмехнулся, сгружая их на заваленный стол.
– Вот, решил передать в архив скопившиеся дела. А то давно лежат, всё никак времени не было занести. Ты уж с ними разберись.
Он похлопал по папкам, полюбовался на сердитое лицо девушки и вышел, больше не сказав ни слова. Вот за что он её так невзлюбил? Бенита не сомневалась, что он принесет еще несколько таких же стопок, даже если придется побегать и пособирать с других отделов, лишь бы ей насолить!
От объема работы опускались руки. В архиве хранились не одни старые заброшенные по срокам давности дела, но и успешно завершенные недавние расследования, а также отклоненные жалобы. Сдаться не позволяло чистое упрямство. Если ей дали задачу, надо сделать её хорошо. Поначалу Бенита раскладывала папки больше на автомате, не вникая, а затем в глаза бросилось знакомое название.
Об угрозах писала владелица ресторанчика, куда Бениту и стажера привез Квон в день знакомства. Все-таки Бенита не ошиблась, напарник заранее знал о вымогателях и неслучайно выбрал именно это местечко для перекуса. А вот почему Форц отклонил обращение? Неужели посчитал, что нет тела – нет дела?
А ведь таких обращений было немало! Бенита сама не заметила, как закопалась в документах, выискивая последние и раздумывая, можно ли помочь. Некоторые жалобы вызывали смех или сожаление, как то: одна старушка утверждала, что соседка ворует у нее кроликов – науськивает кота, и он душит бедолаг и приносит дрессировщице на крыльцо. Фотокарточки задушенных кроликов прилагались. Или мужчина, который потребовал, чтобы его брата арестовали из-за сна, в котором тот грабит банк – дескать, надо спасти хорошего человека, пока не стало поздно!
Зачитавшись очередным делом, Бенита не услышала, как постучали, и отвлеклась, когда дверь приоткрылась и показалась рыжая голова Ринкета.
– Не помешаю?
– Нет, если ты не принес очередную кипу бумаг. – Бенита кивнула ему, что можно зайти.
– Обеденный перекус.
Ринкет поставил перед ней чашку со сваренным кофе (отвратительного качества, как убедилась Бенита, мужественно сделав глоток) и несколько тостов с апельсиновым джемом, завернутых в бумажный пакет. Девушка думала, что после её слов благодарности мальчишка покинет архив, но он присел на свободный стул, оглядывая масштаб бедствия.
– Чем я могу помочь? – спросил стажер, помявшись.
Наверное, Квон рассказал ему о наказании Бениты, и мальчишка решил заняться благотворительностью. Можно было подловить его на слове и заставить перебирать папки с делами. Эх… Захоти она побездельничать, нашла бы десяток других способов избежать работы. Хотя – Бенита покосилась на высоченные стеллажи, – было кое-что, в чем Ринкет мог пригодиться.
– Будет неплохо, если ты найдешь где-нибудь стремянку. Мне роста не хватает дотянуться до верхних полок, – призналась она, и стажер подорвался с места, рьяно взявшись за задание. Исчез ненадолго, и не прошло и четверти часа, как вернулся с лесенкой.
– Отлично! Дальше я сама справлюсь. – Она махнула ему, чтобы уходил. Вместо этого парень придвинул стремянку к стеллажу и сам забрался на верхнюю ступеньку.
– Я серьезно, мне не нужна помощь, – Бенита стала терять терпение.
– Наставник отправил меня помогать, – отозвался Ринкет.
– Наставник? Не Квон?
Странное поведение мальчишки объяснилось. Это было не просто желание помочь, а задание, за выполнение которого он взялся с полной самоотдачей. Похоже, Форц признал, что погорячился – или не захотел разгневать виконта Дениш тем, что сослал его дочь на неблагодарную работу, – но отмена наказания разрушила бы весь воспитательный эффект. Вот он и решил немного улучшить её положение – договорился с наставником Ринкета и отправил к ней помощника. А заодно лишил Квона пары дополнительных рук. Такое ощущение, что Форц не хотел, чтобы детектив нашел преступника. Вернее, хотел, чтобы его нашел не Квон, а кое-кто другой. Сын министра, например.
Что ж, Бенита найдет, чем занять Ринкета на пару дней, а когда Форц успокоится и расслабится, отправит стажера обратно.
– Так что нужно достать? – Ринкет отвлек Бениту от неприятных размышлений, и девушка задумчиво посмотрела на стеллаж.
Никакой системы и хронологии в архиве не наблюдалось, папки ставились на свободные места. По-хорошему, стоило очистить полки от всего и расставлять дела по годам и алфавиту. Такая работа могла затянуться на неделю или две…
Ай, да какая разница! Чем переставлять с места на место, лучше создать хотя бы островок порядка!
– Для начала сними папки, которые сложены на верхней полке, – попросила Бенита, решив, что начнет с малого – разберет этот стеллаж. А после как получится.
К концу рабочего дня Бенита перестала ощущать запахи, настолько нос забился пылью. Ныла спина, горели руки от перетаскивания тяжелых папок, а на пальцах образовались мозоли. Ринкет удрал на полчаса раньше, и девушка не могла его обвинять: сама держалась из последних сил. Голова пухла от прочитанной информации.
Ровно в шесть зашел Квон, и Бенита с облегчением поставила точку на формуляре.
– Как ты?
– Будто в карцере посидела.
Она с удовольствием до хруста потянулась и тут же устыдилась совсем не женственного поступка. Потешаться над ней напарник не стал. Подойдя со спины, с силой надавил ей на плечи, разминая затекшие мышцы.
– Посиди минутку спокойно, – сказал он, чтобы Бенита не вздумала удрать.
Массаж Квон делал изумительно. Его пальцы то проводили легонько по спине, едва касаясь, то надавливали с силой, и девушка расслабилась окончательно. Это было не просто приятно – ощущалось, как уходит усталость, а ноющая голова становится легкой, как перышко.
– Тебе надо брать за это деньги. Если Форц окончательно достанет, увольняйся с работы и открывай свой массажный салон. От клиентов отбоя не будет! – промурлыкала она, разомлев, и очнулась от приятного мужского смеха.
– Думаю, сделай я тебе нормальный массаж, ты не говорила бы о нем с таким блаженным видом, – фыркнул Квон, проведя по её плечам в последний раз и отступив на шаг.
– Почему?
– У тебя мышцы зажаты. Чтобы их расслабить, надо продавливать, а это далеко не так приятно, как кажется.
– Проверим? – загорелась Бенита.
– Если хочешь. Но не сегодня и не здесь. Не думаю, что тебе понравится, если твои крики услышит все управление.
– С чего это я буду кричать?
– А какие есть варианты?
Бенита задумалась, вспыхнула, а Квон снова низко рассмеялся.
– Боже, о чем ты только думаешь! – не сдержался он, и девушка досадливо ударила его… ну, куда попала, с учетом, что она сидела, а он стоял. Зад у него был ничего такой, крепкий. И кто виноват, что в его словах можно было услышать скрытый смысл?!
– Кстати, то, что ты просила. – Напарник указал на оставленную на столе тоненькую папку.
– Ни Совы, ни охранника не поймали? – Бенита пролистала новый материал. Не так много за день – у большинства опрошенных магов, подходящих под описание, невысоких и худощавых, было алиби.
Судя по помрачневшему лицу Квона, он тоже не был доволен результатами.
– А как прошла передача дела в третий отдел?
– Олфорд еще в лазарете, пока его замещает Лерок, и про наши разногласия ты знаешь. Теперь, пока капитан не вернется, мне запрещено встречаться с подозреваемыми или жертвами или участвовать в розыске, а всё, что раскопали ребята из нашего отдела, сразу передают Лероку. Кстати, он отправил стражей на поиски Совы по нашим наводкам и написал прошение на допрос Эрики Юфони, но, подозреваю, его отклонят.
– И чего он хочет добиться этой встречей? Эрика рассказала всё, что знала. Лучше бы тогда встретился с Азель! Кстати, ты ничего о ней не узнал?
– У нее действительно проблемы со здоровьем. Выписки из лечебницы подтверждают.
– А она на самом деле уехала? – уточнила Бенита, и Квон кивнул.
– Да, давненько уже. Её в компании молодого человека видели на железнодорожной станции. Я запросил содействия у стражи Фелтона, но, боюсь, дело затянется. Даже надавить не получится: Юфони не выдвигают обвинений и вообще стараются замять случившееся. По официальной версии Эрика просто переутомилась, оттого лежала в больнице.
– Как сложно быть аристократом…
– Кто бы говорил! – Напарник галантно распахнул перед ней дверь, с полупоклоном, выражая почтение благородной леди.
Бенита ответила ему шутливым книксеном.
Когда они добрались до общежития, уже стемнело.
– Завтра выходной. Чем планируешь заняться? – поинтересовался Квон, зайдя к девушке на перевязку. Сегодня незаметно попасть в её комнату не вышло, и его провожали злые взгляды обделенных вниманием парней. А уж после её решительного приказа: «Раздевайся!»… Хаврийка скривила губы, не желая гадать, о чем подумали коллеги.
– Виконт Дениш ждет меня на обед. Так что постараюсь проявить скромность и обаяние. А перед этим собираюсь дать взятку.
– Признаешься детективу в готовящемся преступлении? – уточнил Квон с насмешкой, натягивая рубашку поверх бинтов. – И кому взятка?
Соргес предупреждающе дотронулся до её руки, чтобы не выступала – чаще всего Форц слушал только себя. Увы, критику он тоже воспринимал очень болезненно.
– О твоем поведении, лейтенант Дениш, отдельный разговор. – Начальник затряс какой-то бумагой, не иначе как докладом патрульных о случившемся. – Второй уход в Пустошь без разрешения. Ты что, любительница острых ощущений? Зачем тебя вообще туда потащило? Случись что с тобой, будет международный скандал – хоть об этом подумала?!
– Думай я о скандале, Олфорд мог умереть!
– Чушь! Он благополучно дожил до приезда целителя, пуля не задела жизненно важных органов. Ничего не случилось бы, поищи его Гарт в Пустоши немного дольше, – отрезал комиссар, а Соргес вспомнил, как капитан умирал, лежа на брусчатке. Как булькала кровь в хрипящем горле, а целительские амулеты не помогали! Если бы не Бенита, Гарт в жизнь бы не вытащил его так быстро, а если бы и вытащил, то вместо здорового мужчины мог получить безвольный овощ. – Но ты решила погеройствовать, доказать всем и вся, что женщина на службе чего-то да стоит! Разве не так?
– Не так! – вспыхнула напарница, и говорила она со всей искренностью.
Увы, Форца интересовала не честность. Он просто решил повесить на них всех собак и подвел разговор к закономерному итогу.
– Я считаю, если вы не справляетесь с работой, надо передать её кому-то более опытному и компетентному. К счастью, третий отдел готов пойти навстречу и взять задачу. – Он сообщил новость с таким видом, будто сделал большое одолжение. – Разумеется, вы будете им помогать. Олфорд скоро выйдет из лазарета, поэтому подготовьте всё для передачи дел.
– Передавать задачу сейчас – терять время. – Соргес перестал изучать узор на ковре и посмотрел на начальника.
– Я спрашивал твоего совета? Если мало времени, то поторопитесь, я вас больше не задерживаю. – Форц махнул рукой, указывая на дверь.
Еще никогда Соргес не был так близок к тому, чтобы швырнуть руну стража ему на стол и уволиться! Не учел одного – это его учили сохранять спокойствие. Бенита вспылила раньше.
– Вы серьезно? Квон вел это дело, когда никто даже не связывал преступления между собой, это он обнаружил, что «красавица» приводит к коме. Он нашел тайное общество, где этот наркотик распространяют. И теперь вы говорите, что надо отдать все наработки? Потому что дело обрело ценность в глазах министра? – выпалила обвинение девушка.
Форц нехорошо прищурился.
– Кажется, лейтенант Дениш, ты забыла о субординации. Раз так не нравится работать в команде, я отстраняю тебя от этого дела – с сегодняшнего дня будешь помогать в архиве, сортировать старые дела. Квон, для тебя там тоже место найдется, так что подумай, прежде чем возражать. – Комиссар предупреждающе уставился на него.
– Не надо! – Девушка испуганно перехватила руку напарника. Кажется, перспектива, что он перестанет работать над этим делом, пугала её больше, чем собственное наказание.
– Ну, раз мы всё решили, жду от вас доклад о проделанной работе, – напутствовал их Форц, и напарники поспешили уйти, пока начальник не придумал что-нибудь еще.
***
Весь архив умещался в комнатушку с многочисленными шкафами и прилегающую к ней кладовку, которая была завалена неразобранными делами и закрывалась на ключ. Бенита несколько раз перепроверила, что замок отщёлкивается и она не окажется взаперти. Одних суток в паромобиле без возможности пошевелиться ей хватило, чтобы заработать клаустрофобию.
Девушка старалась не подавать виду, но разговор с комиссаром дался ей тяжело. Работа в архиве была нудной, обычно её выполняли совершенно бестолковые студенты с хронически кривым почерком. Требовалось разобрать кучу папок, отсортировать их по порядку поступления, а заодно проверить, все ли упомянутые в описях документы на месте. Отдельного человека на такой неблагодарный труд никто не выделял, зато практика у отстающих стажеров частенько проходила именно здесь. Проблема в том, что работали студенты спустя рукава, и архив оставался по-прежнему не разобранным. Бенита подозревала, что причитающееся несуществующему архивариусу жалование попросту уходит в чей-то карман.
А какой здесь стоял запах! Приторно-сладкий душок плесени, казалось, насквозь пропитал и стены, и лежащие на столе папки. А стоило приподнять одно из дел, как в воздух взвился целый ворох пыли. Бенита еле смогла остановить чих. Похоже, работать тут можно только с открытыми окнами! Девушка с трудом отворила форточку и поняла, что её ждет то еще испытание – с улицы доносился гомон, скрип кэбов и гудение машин.
– Не думай говорить с Форцем о моем наказании. Иначе он тебя сюда же сошлет, за компанию. А тут и одной тесно, – предупредила напарника Бенита.
Квон проводил её до архива и с таким несчастным видом оглядывался, будто это ему предстояло провести тут ближайшие пару недель. Девушка надеялась, что не дольше, иначе её доклад об обмене опытом тьен Ругоза будет читать, обхохатываясь и запивая крепким потином.
– Давай я тебе хоть прибраться помогу! – предложил детектив, но если он и забыл о своем ожоге благодаря чудо-обезболивающим, то Бенита о нем помнила.
– Сама справлюсь. Лучше поскорее разберись с наркотиками. – Она развернула его к выходу и у дверей шепнула: – Я не буду против, если ты зайдешь вечером и забудешь отчет о деле среди этих бумаг.
Потерять что-то в архиве не составляло труда. Папками был завален целый стол и шкаф. Это не работа на вечер – Бенита могла всю неделю просидеть в каморке, просто перебирая бумажки. А ведь еще надо было пронумеровать каждое дело, проверить, закрыто оно или нет, и занести результаты в реестр!
Проклиная свой длинный язык, девушка взялась за работу. Если бы она промолчала, проглотила бы оскорбление, то сейчас продолжила бы расследование с напарником. Подумаешь, третий отдел заберет лавры себе! Ну и пусть забирают. Главное – поймать преступника.
К обеду Бенита вся измазалась в пыли и чернилах, работы нисколько не уменьшилось, и девушка начала порыкивать на каждого входящего. Эти парни, решившие её навестить, серьезно считали, что ей нечего делать, кроме как языком чесать?!
Нет, Бенита не собирается с ними на свидание ни в обед, ни после работы!
Около полудня дверь распахнулась, и в каморку зашел Лерок с целой кипой бумаг. Едко усмехнулся, сгружая их на заваленный стол.
– Вот, решил передать в архив скопившиеся дела. А то давно лежат, всё никак времени не было занести. Ты уж с ними разберись.
Он похлопал по папкам, полюбовался на сердитое лицо девушки и вышел, больше не сказав ни слова. Вот за что он её так невзлюбил? Бенита не сомневалась, что он принесет еще несколько таких же стопок, даже если придется побегать и пособирать с других отделов, лишь бы ей насолить!
От объема работы опускались руки. В архиве хранились не одни старые заброшенные по срокам давности дела, но и успешно завершенные недавние расследования, а также отклоненные жалобы. Сдаться не позволяло чистое упрямство. Если ей дали задачу, надо сделать её хорошо. Поначалу Бенита раскладывала папки больше на автомате, не вникая, а затем в глаза бросилось знакомое название.
Об угрозах писала владелица ресторанчика, куда Бениту и стажера привез Квон в день знакомства. Все-таки Бенита не ошиблась, напарник заранее знал о вымогателях и неслучайно выбрал именно это местечко для перекуса. А вот почему Форц отклонил обращение? Неужели посчитал, что нет тела – нет дела?
А ведь таких обращений было немало! Бенита сама не заметила, как закопалась в документах, выискивая последние и раздумывая, можно ли помочь. Некоторые жалобы вызывали смех или сожаление, как то: одна старушка утверждала, что соседка ворует у нее кроликов – науськивает кота, и он душит бедолаг и приносит дрессировщице на крыльцо. Фотокарточки задушенных кроликов прилагались. Или мужчина, который потребовал, чтобы его брата арестовали из-за сна, в котором тот грабит банк – дескать, надо спасти хорошего человека, пока не стало поздно!
Зачитавшись очередным делом, Бенита не услышала, как постучали, и отвлеклась, когда дверь приоткрылась и показалась рыжая голова Ринкета.
– Не помешаю?
– Нет, если ты не принес очередную кипу бумаг. – Бенита кивнула ему, что можно зайти.
– Обеденный перекус.
Ринкет поставил перед ней чашку со сваренным кофе (отвратительного качества, как убедилась Бенита, мужественно сделав глоток) и несколько тостов с апельсиновым джемом, завернутых в бумажный пакет. Девушка думала, что после её слов благодарности мальчишка покинет архив, но он присел на свободный стул, оглядывая масштаб бедствия.
– Чем я могу помочь? – спросил стажер, помявшись.
Наверное, Квон рассказал ему о наказании Бениты, и мальчишка решил заняться благотворительностью. Можно было подловить его на слове и заставить перебирать папки с делами. Эх… Захоти она побездельничать, нашла бы десяток других способов избежать работы. Хотя – Бенита покосилась на высоченные стеллажи, – было кое-что, в чем Ринкет мог пригодиться.
– Будет неплохо, если ты найдешь где-нибудь стремянку. Мне роста не хватает дотянуться до верхних полок, – призналась она, и стажер подорвался с места, рьяно взявшись за задание. Исчез ненадолго, и не прошло и четверти часа, как вернулся с лесенкой.
– Отлично! Дальше я сама справлюсь. – Она махнула ему, чтобы уходил. Вместо этого парень придвинул стремянку к стеллажу и сам забрался на верхнюю ступеньку.
– Я серьезно, мне не нужна помощь, – Бенита стала терять терпение.
– Наставник отправил меня помогать, – отозвался Ринкет.
– Наставник? Не Квон?
Странное поведение мальчишки объяснилось. Это было не просто желание помочь, а задание, за выполнение которого он взялся с полной самоотдачей. Похоже, Форц признал, что погорячился – или не захотел разгневать виконта Дениш тем, что сослал его дочь на неблагодарную работу, – но отмена наказания разрушила бы весь воспитательный эффект. Вот он и решил немного улучшить её положение – договорился с наставником Ринкета и отправил к ней помощника. А заодно лишил Квона пары дополнительных рук. Такое ощущение, что Форц не хотел, чтобы детектив нашел преступника. Вернее, хотел, чтобы его нашел не Квон, а кое-кто другой. Сын министра, например.
Что ж, Бенита найдет, чем занять Ринкета на пару дней, а когда Форц успокоится и расслабится, отправит стажера обратно.
– Так что нужно достать? – Ринкет отвлек Бениту от неприятных размышлений, и девушка задумчиво посмотрела на стеллаж.
Никакой системы и хронологии в архиве не наблюдалось, папки ставились на свободные места. По-хорошему, стоило очистить полки от всего и расставлять дела по годам и алфавиту. Такая работа могла затянуться на неделю или две…
Ай, да какая разница! Чем переставлять с места на место, лучше создать хотя бы островок порядка!
– Для начала сними папки, которые сложены на верхней полке, – попросила Бенита, решив, что начнет с малого – разберет этот стеллаж. А после как получится.
***
К концу рабочего дня Бенита перестала ощущать запахи, настолько нос забился пылью. Ныла спина, горели руки от перетаскивания тяжелых папок, а на пальцах образовались мозоли. Ринкет удрал на полчаса раньше, и девушка не могла его обвинять: сама держалась из последних сил. Голова пухла от прочитанной информации.
Ровно в шесть зашел Квон, и Бенита с облегчением поставила точку на формуляре.
– Как ты?
– Будто в карцере посидела.
Она с удовольствием до хруста потянулась и тут же устыдилась совсем не женственного поступка. Потешаться над ней напарник не стал. Подойдя со спины, с силой надавил ей на плечи, разминая затекшие мышцы.
– Посиди минутку спокойно, – сказал он, чтобы Бенита не вздумала удрать.
Массаж Квон делал изумительно. Его пальцы то проводили легонько по спине, едва касаясь, то надавливали с силой, и девушка расслабилась окончательно. Это было не просто приятно – ощущалось, как уходит усталость, а ноющая голова становится легкой, как перышко.
– Тебе надо брать за это деньги. Если Форц окончательно достанет, увольняйся с работы и открывай свой массажный салон. От клиентов отбоя не будет! – промурлыкала она, разомлев, и очнулась от приятного мужского смеха.
– Думаю, сделай я тебе нормальный массаж, ты не говорила бы о нем с таким блаженным видом, – фыркнул Квон, проведя по её плечам в последний раз и отступив на шаг.
– Почему?
– У тебя мышцы зажаты. Чтобы их расслабить, надо продавливать, а это далеко не так приятно, как кажется.
– Проверим? – загорелась Бенита.
– Если хочешь. Но не сегодня и не здесь. Не думаю, что тебе понравится, если твои крики услышит все управление.
– С чего это я буду кричать?
– А какие есть варианты?
Бенита задумалась, вспыхнула, а Квон снова низко рассмеялся.
– Боже, о чем ты только думаешь! – не сдержался он, и девушка досадливо ударила его… ну, куда попала, с учетом, что она сидела, а он стоял. Зад у него был ничего такой, крепкий. И кто виноват, что в его словах можно было услышать скрытый смысл?!
– Кстати, то, что ты просила. – Напарник указал на оставленную на столе тоненькую папку.
– Ни Совы, ни охранника не поймали? – Бенита пролистала новый материал. Не так много за день – у большинства опрошенных магов, подходящих под описание, невысоких и худощавых, было алиби.
Судя по помрачневшему лицу Квона, он тоже не был доволен результатами.
– А как прошла передача дела в третий отдел?
– Олфорд еще в лазарете, пока его замещает Лерок, и про наши разногласия ты знаешь. Теперь, пока капитан не вернется, мне запрещено встречаться с подозреваемыми или жертвами или участвовать в розыске, а всё, что раскопали ребята из нашего отдела, сразу передают Лероку. Кстати, он отправил стражей на поиски Совы по нашим наводкам и написал прошение на допрос Эрики Юфони, но, подозреваю, его отклонят.
– И чего он хочет добиться этой встречей? Эрика рассказала всё, что знала. Лучше бы тогда встретился с Азель! Кстати, ты ничего о ней не узнал?
– У нее действительно проблемы со здоровьем. Выписки из лечебницы подтверждают.
– А она на самом деле уехала? – уточнила Бенита, и Квон кивнул.
– Да, давненько уже. Её в компании молодого человека видели на железнодорожной станции. Я запросил содействия у стражи Фелтона, но, боюсь, дело затянется. Даже надавить не получится: Юфони не выдвигают обвинений и вообще стараются замять случившееся. По официальной версии Эрика просто переутомилась, оттого лежала в больнице.
– Как сложно быть аристократом…
– Кто бы говорил! – Напарник галантно распахнул перед ней дверь, с полупоклоном, выражая почтение благородной леди.
Бенита ответила ему шутливым книксеном.
Когда они добрались до общежития, уже стемнело.
– Завтра выходной. Чем планируешь заняться? – поинтересовался Квон, зайдя к девушке на перевязку. Сегодня незаметно попасть в её комнату не вышло, и его провожали злые взгляды обделенных вниманием парней. А уж после её решительного приказа: «Раздевайся!»… Хаврийка скривила губы, не желая гадать, о чем подумали коллеги.
– Виконт Дениш ждет меня на обед. Так что постараюсь проявить скромность и обаяние. А перед этим собираюсь дать взятку.
– Признаешься детективу в готовящемся преступлении? – уточнил Квон с насмешкой, натягивая рубашку поверх бинтов. – И кому взятка?
