ГЛАВА 1
Единственный фонарь в конце переулка прерывисто мерцал. Магический огонек то затухал, то снова начинал ярко высвечивать каменную мостовую, скамейку и нагромождение ящиков. Было бы отлично дойти до дома поскорее – ночи в Живилле стояли такие, что без фонаря не видно дальше своего носа, а нос у Шинко был, как у любого почтенного гнома, приплюснутый и широкий, даром что мальчишка только недавно закончил школу подмастерьев. И надо было мастеру Гвоздедеру задержать его допоздна! Сегодня даже звезд на небе не видно.
Шинко поёжился и прибавил шаг. Листва под ногами шуршала пронзительно громко, заглушая все прочие звуки, и исходящий от нее запах тлена нагонял еще большую тоску. Может, зря он себя накручивал? Хотя как тут не накручивать. Месяц назад в городе видели нежить, и жители до сих пор с опаской выходили из дома. Но Шинко жил неподалеку от реки, а нежить воду не любила – это все знали. Да и район их был самым обычным: двухэтажные похожие друг на друга домишки строили почти вплотную, между ними изгибались узкие проходы, а по ночам стояла блаженная тишина. Даже таверн здесь не было, местные жители предпочитали проводить вечера поближе к весёлым кварталам.
А еще патрули. Чеканный шаг полицейских и звяканье сабель гном слушал с облегчением и двум вынырнувшим мужчинам в форме обрадовался, как родным. Его самым страшным грехом была сломанная ручка у гильдейского станка, да и ту он сам же отремонтировал. Никаких пьяных драк, никакого мошенничества. Гномы вообще были одной из самых спокойных рас, а Шинко мог переплюнуть любого сородича. Всё, чего он хотел – стать однажды как мастер Колесокрут, известный среди многочисленных гномьих кланов своими заводными механизмами.
Какое-то время патрульные шли впереди него, затем свернули. Эх, не могли еще немного проводить, всего квартал до дома оставался!
Шинко нырнул в очередной тускло освещенный переулок, попутно шаря в кармане в поисках ключа. Запашок стоял такой, что на глаза наворачивались слезы, точно кто-то сдох. Мимо ног проскользнула крыса, и гном наконец разглядел, что куча впереди живая. Шевелящаяся масса серых зверьков, копающихся в мусоре. Какая же гадость! Почти вжавшись в стену дома и стараясь не дышать, он бочком прошел мимо и уже собирался дать деру – крыс он недолюбливал с детства – когда из кучи живых тел показалась женская рука с черными ноготками. Схватила ближайшую крысу – и сжала так, что та издала предсмертный писк и затихла. А затем крысы лавиной хлынули в сторону, и темная фигура, пошатываясь, встала на ноги.
Хорошо, что ужина у Шинко еще не было, и расставаться желудку было не с чем. Как выбрался из переулка, гном не помнил, но бежал так, что пятки сверкали. Не помнил он и того, что наговорил первому встречному патрулю. А оказавшись дома, дрожащими руками обнял полуслепую бабулю, с волнением ожидающую возвращения припозднившегося внука, и заскулил, как маленький потерянный ребенок.
Мертвое лицо лисицы-нежити до сих пор стояло перед глазами.
***
Больше всего Мирт ненавидел экстренные побудки. Особенно посреди ночи, когда сон только-только принял в свои объятия. Хороший день должен начинаться с чашки черного чая, газеты и ароматной выпечки, а никак не громким стуком в дверь. Впрочем, стуком Летти не ограничилась – не дождавшись ответа, сама открыла дверь, наследила в прихожей и, пройдя в спальню, бесцеремонно сдернула с уже сидящего мужчины одеяло.
Желтые глаза, светящиеся в темноте, по первости смотрелись жутковато. Но за столько лет крепкой и искренней дружбы Мирт привык.
– Разве ты не должна быть со студентами на кладбище? – сонно щурясь, спросил он, включая свет щелчком пальцев и подавляя желание схватить подругу в охапку и сунуть к себе под бок. Если бы Летти пришла поспать, она не стала бы его будить.
– Не поверишь, я не успела доехать до ворот и – та-дам! Убийство в Каменном квартале, – слишком энергично для полуночницы сказала она. Наверняка приняла зелье бодрости – это выдавали и расширенные зрачки, и лихорадочный румянец на щеках. Руки у лисицы едва заметно дрожали, а под глазами пролегли темные круги. – Вот я и подумала, не одному же тебе страдать? Собирайся, у нас нет времени.
– Труп сбежит, что ли? – Мирт спихнул ее с кровати, зевнул и потянулся за штанами. Летти он не стеснялся. Она его и голым видела.
– Может и сбежать, – покладисто согласилась девушка, не думая отвернуться, и сунула ему в руки белую рубашку. – Там зомби, между прочим, и патруль не может его найти. А капитан Джинджер ждет в кэбе, и, если ты не уложишься в… – она посмотрела на часы, – оставшиеся две минуты, проклянет на месте.
– Черт! Так бы сразу и сказала.
Мирт заметался по комнате: форма, зелья первой помощи, несколько защитных артефактов, револьвер. Лучше не сердить наставницу – она-то точно не шутила, когда говорила о проклятии. А проклятие внеочередного ночного дежурства отлично работало без магии.
– А ну постой, – Летти поймала его за руку, и мятый воротничок разгладился прямо на нем. Осталась только щетина, но тут он ничего не успевал сделать. Мирт провел ладонью по колючему подбородку. Плохо быть эльфом только наполовину, это не спасало от ежедневного бритья.
Управился он в рекордные сроки и следом за Летти вышел на улицу, завязывая волосы в блондинистый хвост. Кэб стоял у его дома, а наставница скучала внутри, в нетерпении постукивая пальцами по коленке.
Джин было за сорок, хоть и выглядела она куда моложе: невысокая и худенькая, с короткими рыжими волосами, она и сама походила на стажера. «Маленькая собачка до старости щенок», – любила приговаривать наставница, и действительно, многие парни пытались ухлестывать за ней в первые дни знакомства. Потом, конечно, жалели об опрометчивом поступке, отрабатывая дополнительные смены и втихаря перемывая Джин косточки. Мирт, к счастью, в свое время этой участи избежал. Да и, сказать по-честному, у него наставница вызывала исключительно родственные чувства (из разряда «чем дальше родственник, тем он лучше»), напоминая матушку в молодости. По крайней мере, тягать его за длинное ухо она не стеснялась.
– На зомби наткнулся подмастерье Шинко Срежрезьбу, – пока кэб трясло по дороге, рассказывала Джин. – Возвращался домой, увидел его в переулке среди мусора. Вернее, ее, лисицу, – она выразительно посмотрела на его хвостатую подругу, но Летти и ухом не повела. Ну лисица и лисица, не две же их в городе! – Судя по описанию, убили не так давно, только начала разлагаться. Гному повезло, что патруль был неподалеку и спугнул.
– Подмастерье проверили? Вдруг он как-то связан…
– Ты меня учить будешь? – почти ласково уточнила наставница, и Мирт понял, что ляпнул лишнее. Естественно, капитан, прослужившая в полиции больше двадцати лет, не упустила бы такие моменты.
Летти, привалившись к его боку, слушала молча и не уснула в кэбе только благодаря эффекту зелья. Пора бы отучать ее от пагубной привычки пить его как кофе. Но по-другому пока не получалось. После окончания Академии все студенты в обязательном порядке отрабатывали по распределению, а Летти по стечению обстоятельств закончила сразу два факультета: некромантию и алхимию. Складывалось-то поначалу хорошо: можно было варить зелья для офицеров полиции, мастера-зельевары ценились на вес золота, даже молодые. Но старые пеньки на факультете посовещались и отправили ее преподавать алхимию, мотивируя, что зелья без лицензии готовить нельзя, а получить лицензию для нелюдей – это отдельные семь кругов ада. Поэтому с утра Летти пропадала в Академии, а в оставшееся время помогала Мирту в расследовании, из-за чего частенько недосыпала и рисковала походить на пресловутого зомби.
– Так вот, лисицу надо найти, и желательно до утра, пока журналисты не подняли шум, – закончила наставница. – На вас ритуал, берите патрульных и вперед, на поиски. Да что я рассказываю, сами знаете.
– Принято, – отозвался Мирт.
За полтора года им с десяток раз приходилось расследовать убийства и отыскивать нежить в спокойном в целом городке. Живилль не случайно называли захолустьем – тут все преступления проходили в штатном режиме. Даже сейчас, когда по городу бегал зомби, было удивительно тихо. Произойди убийство в столице или хотя бы в Крейтоне, откуда Летти была родом, от журналистов и зевак было бы не протолкнуться, никто не посмотрел бы, что ночь. Здесь же газетчики просыпались ближе к полудню, а пока скрипнули ставни, хлопнула входная дверь вместе с мяукнувшей и выброшенной на улицу кошкой – вот и весь интерес.
Кэб остановился в половине квартала от переулка, дальше дороги не было, пришлось идти пешком. Летти вцепилась в руку Мирта, но не от страха: так им было легче улавливать магические всплески. А темной магией здесь воняло вовсю.
Болотный переулок. От прежнего болота тут ничего не осталось, его давно осушили, но магия смердела так, словно Мирта с головой окунули в тину. Пожалуй, в этом был худший недостаток магии смерти – цветочками пахли только венки на кладбище, да и те щедро сдабривались ароматическими маслами. Летти было еще хуже – она всегда была чувствительна к запахам, и недовольно морщила нос.
Неподалеку от входа в переулок мялись двое патрульных и светленькая низкорослая стажерка. Кажется, девчонка из боевых магов – в прошлом году Мирт принимал практику у выпускных курсов.
– Мастер Рекорти, – увидев Летти, тут же склонила голову стажерка, а патрульные молча козырнули. Ну точно прошлый выпускной год. Летти начала вести у них практику по зельеварению именно тогда. – Ой, и вы здесь, лейтенант Велиас, – еще больше засмущалась девушка.
– Удалось что-то выяснить, Хедвин? – прервала ее Джин. Девчонка тотчас перестала мямлить и вытянулась по струнке. Видно было, что она жутко нервничала, вдобавок второй или третий раз была на настоящем деле, и ответственность давила. Мирт помнил, как не так давно сам также стоял навытяжку и боялся оплошать.
– Есть подозрение, что это воспитательница, мисс Пермине, – стажерка частила, но хотя бы не заикалась, в отличие от своего предшественника, которого пришлось перевести в архив, на работу с бумагами. – Сирота, не замужем. Работала в приюте, вечерами любила погулять на свежем воздухе, с подопечными или одна. Жила неподалеку от работы, снимала комнату в «Старой Грелке», которая в Свечном квартале. Во вторник днем в участок обратился ее работодатель, сказал, не может связаться с ней с воскресенья и дома ее нет, а раньше такого не случалось. Рыжая лисица, по клочьям шерсти подходит.
– Отлично, проверим, – похвалила девчонку Джин. – Велиас, Рекорти – приступайте. А ты иди за ними и учись. Не каждый раз удастся посмотреть на некромантов в действии.
– А можно? – по привычке обратилась к Летти стажерка, и лисица едва слышно выдохнула.
– Идем.
Руку Мирта она так и не отпустила, и от полуэльфа не укрылось, с каким интересом посматривает на них Хедвин. Наверняка успела придумать себе невесть что, кроме единственного верного. Но объяснять особенности их магии Мирт никому не собирался. Как и оправдываться, почему обнимается с подругой.
Он позволил увести себя к стене. Здесь клочьями валялись рыжие и белые волоски, а земля была пропитана кровью. А еще сновали крысы: грызуны выглядывали из темных углов, шныряли под ногами, и от них тоже воняло магией.
– Они ее ели, – с отвращением догадалась Летти, присела на корточки и без содрогания подняла с земли полуобглоданную косточку. Стажерка отшатнулась. – Вот скажи, зачем кому-то делать зомби и бросать его без контроля? Куча времени и сил в никуда.
Обращалась она к Мирту, но ответила стажерка.
– Может, зомби сбежал? – робко заметила та.
Летти отпустила его руку, стянула с собственной ладони перчатку и прижала пальцы к влажным от крови камням.
– Хедвин, иди-ка сюда, – позвала она.
– Но я же не некромант.
– Живо! – от оскала невыспавшейся подруги даже Мирту было не по себе. Хедвин послушно подскочила, искоса поглядывая на пищащих крыс.
– Что скажешь? – Летти указала на мостовую.
– Камни выглядят влажными.
– Выглядят? – во вкрадчивом голосе послышались рычащие нотки, и Хедвин присела на корточки. Нехотя ощупала камни.
– Они сырые от крови, – она с отвращением отдернула руку, вытирая ее о форму.
– Вдобавок пахнут смертью, – согласилась Летти. – Мисс Пермине, если это была она, убили здесь.
– И тот, кто убил ее, скорее всего, не подозревал, что жертва станет зомби, – не выдержал Мирт. Быстрый осмотр места происшествия не оставлял сомнений – то, что лисица восстала из мертвых, было случайностью.
– Почему?
– Нет защитных рун. Нет пентаграммы. Ни один некромант не станет призывать зомби, не обезопасив себя от него же. Ну разве что… Твои студенты не вели себя подозрительно? – повернулся он к Летти.
– Не настолько, чтобы кого-нибудь убить, – не раздумывая, ответила она. – К тому же они только вернулись с практики и, скорее всего, дрыхнут без задних ног. Собирать ночецвет – то еще удовольствие, – Летти и сама должна была ночевать в мягкой постели, а не гоняться за зомби по городу. – Что гадать, давай работать.
Она бросила ему мелок, и в четыре руки они наскоро начертили пентаграмму. Хедвин отошла в сторону, вопросов не задавала и не мешала – умная девочка, им некогда было с ней возиться.
– Я готов, – Мирт не глядя протянул руку ладонью вверх и ощутил, как ее охватывают длинные холодные пальцы. Летти замерзла? В любом случае, отвлечься на это он не успел – его собственная сила рванула ей навстречу и, соединившись, взбурлила и напитала руны, заставив пентаграмму светиться.
Подруга вытащила из поясной сумки колбу с широким горлом. Горький аромат трав ненадолго перебил тлетворный запах смерти – ровно до того момента, как Летти положила в центр пентаграммы подобранный кусочек плоти и капнула на него зельем.
Мирт предусмотрительно задержал дыхание, Летти тоже, а вот стажерка особенностей их работы не знала и закашлялась от повалившего зеленого дыма. Тот сначала сложился в фигуру убитой лисицы, затем сконцентрировался у стены и тонкой струйкой потек из переулка. Гном обнаружил зомби вовремя, лисицу можно было отыскать по следу.
С места Мирт с Летти подорвались одновременно. Патрульные – с небольшим опозданием, не сразу сообразив, что происходит. Но раз некроманты подхватываются с колен и куда-то бегут, лучше от них не отставать.
– А ты куда? Записывай слепок с места преступления! – услышал Мирт оклик Джин, остановившей стажерку, но проверять, послушалась она или нет, он не стал.
Полуэльфу не впервой было бежать наперегонки с туманом, хотя по ночному Живиллю бегать еще не доводилось. Все-таки это был на редкость спокойный городок – за неполных два квартала встретилось всего несколько выпивох, и те проводили их осоловелым взглядом, продолжая обнимать фонарь и жаться к стене в надежде, что мир перестанет кружиться перед глазами.
– Она пошла к дому, – сообразила Летти, просчитав направление. Это была кратчайшая дорога, и, скорее всего, лисица уже добралась до места. Первые часы после смерти зомби сохраняли обрывочные воспоминания, и Пермине могли беспокоить незавершенные дела. Главное, чтобы беспокоили только они, а не какие на вкус соседи и хозяева. Хотя в Свечном квартале умели за себя постоять.
Свечной квартал, по сути, был городскими трущобами.
