По комнате плыл гнилостный запах мертвечины: то ли фантомный, то ли настоящий, не разберешься в такой ситуации! – Чёрт, я и не думал, что взбесившийся артефакт выглядит так мерзко. Сколько женщин умерло, прежде чем появилось это?
Тайлер крепко сжал ладонь Лиззи и метнулся за ближайший постамент. Хилая преграда, что уж говорить. Один удар мощной лапы мог разнести постамент в щепки.
– Пригнись!
Тайлер заставил девушку наклонить голову, и липкая паутина пролетела над ними, размазав по стене белую кляксу, а заодно сбив старинную вазу. Древность с грохотом разлетелась по полу.
Кажется, громкий звук не понравился черной вдове, по крайней мере, она перестала беспрерывно нападать. Тварь притихла в углу, лишь изредка издавая неприятный стрекочущий звук. Она умудрилась сорвать одну из гардин и теперь свисала с потолка, наполовину накрытая шторой. До двери от нее было ярдов десять. Если сразу не бросится, есть шанс проскочить.
– Убираемся, пока нами не решили перекусить. На счет «три» бежим к двери! – предупредил гадалец. – Раз. Два…
– А как же тварь? Если она вырвется, домочадцам конец!
Журналистка, охочая до сенсаций, сейчас дрожала как осиновый лист и была не рада оказаться в центре событий. Но всё равно думала о других. Сумасшедшая, но ее подход вызывал уважение!
– Захлопнем дверь, а затем вызовем магов. Три! – резко закончил Тайлер и увлёк Лиззи к выходу из зала.
Дверь распахнулась перед ними – миссис Хамель поспешила на шум. Но стоило хозяйке дома увидеть летящую в ее сторону тварь и бедлам в комнате, как она с визгом захлопнула дверь у них перед носом. В тот же миг клейкая масса ударила по замку, запечатывая его. Тайлер едва успел отдернуть руку, а то приклеился бы вместе с ним.
– Вы там живы? Что происходит? – голос миссис Хамель с другой стороны двери и громкий стук только усугубили ситуацию.
Черная вдова побежала к ним. Тайлер схватил ближайший подсвечник и обернулся к твари. Драться подсвечником несподручно, но ничего другого рядом не оказалось.
– Пошла прочь! – От легкого прикосновения магии фитиль вспыхнул, и тварь отпрянула от огня. Ее голова странно задергалась, будто из неё кто-то пытался вылезти, а затем раздался скрежет:
– Женщина должна умереть.
– Эта женщина? – Тайлер нервно хохотнул, ненавязчиво заслоняя Лиззи собой. – Да она даже не замужем! А её жених здоров как бык. С чего ей умирать?
– Женщина умрёт! Смерть! – закричала тварь, а передние лапы вонзились в дверь в опасной близости от Тайлера. По щеке что-то потекло, и на пол упали капли крови. Надо же, задело, он и не заметил.
Лиззи охнула и спряталась за ним, став бледнее пресловутых призраков. Разум вопил, что надо послушаться и уходить, но…
Стоило, наверное, сказать что-то пафосное, как бывает в книжках, вот только ничего приличного в голову не лезло. Тайлер замахнулся подсвечником. Острый коготь полетел к нему, грозясь пробить насквозь, лапа со скрежетом ударила о металл, сминая и превращая подсвечник в кочергу. Тварь нависла над гадальцем, пытаясь дотянуться лапами и жвалами. Разорвала рубашку, вырисовывая на груди кровавый узор. Ну и тяжёлая, зараза! В спине что-то хрустнуло, и мужчина заподозрил, что ещё немного, и он переломится пополам.
– Смерть! Смерть! – голос звенел будто отовсюду.
Бум! Что-то ударило в паука и проскакало по полу. Бум! Тайлер пригляделся – Лиззи устроила обстрел туфлями.
Черная вдова медленно повернулась к не вовремя высунувшейся девушке, лапа устремилась к ней, но в этот момент гадалец извернулся и ударил подсвечником прямо в живот твари, откидывая ту назад. Обломок с хрустом пробил тело.
Теперь паук валялся на спине, подтянув к себе все восемь лап, и из проткнутого брюха фонтаном била прозрачная жидкость. Агония длилась и длилась, тварь пыталась перевернуться, подняться, но сил уже не было. Наконец она дернулась в последний раз и затихла, расползаясь на глазах черным туманом. На пол, на то место, где лежала черная вдова, упало ожерелье.
Тайлер не спешил опускать подсвечник, но больше чудище не появилось.
– Проклятие снято? – с подозрением спросила Лиззи, высовываясь из-за его спины.
– Похоже на то. – Тайлер отпустил ее ладонь, сдернул шейный платок и поднял ожерелье с пола, не рискуя прикасаться к нему голой рукой. Магией от него больше не разило. Это была красивая и совершенно безопасная драгоценность с жутковатой историей. – Чтоб я еще раз согласился проверять артефакты!.. Как думаешь, потусторонняя тварь могла меня чем-то заразить? – Он не по-джентльменски плюнул на носовой платок и, глядя на зеркальную шкатулку, протер ранку на щеке.
– Запросто. Трупным ядом, например. – Его рука дрогнула в ответ на беззаботные слова девушки, и Лиззи закончила: – Протирай дальше, не стесняйся. Ты же решил разнести заразу, чтоб наверняка.
Он сам не заметил, как девушка оказалась рядом. В пику своим словам она отвела его руку и прижала белоснежный платок к его щеке, затем быстро расстегнула рубашку – несколько верхних пуговиц, – разглядывая длинные, но неглубокие царапины от паучьих когтей.
– Надо обработать рану. Ничего страшного, поверхностные ссадины, но их полно. Если попадет инфекция, мало не покажется. И это уже не шутка. – Лиззи оправила на нем рубашку и отступила. – Ты действительно был готов за меня умереть? – спросила она неожиданно тихо.
Тайлер хотел съязвить, но поймал виноватый и внимательный взгляд девушки и промолчал. Только этого не хватало – он стал героем девичьих грез! Нет, в другой раз было бы грех не воспользоваться ситуацией, но не сейчас, когда ссадины горят, а в позвоночник будто спицу вогнали!
– Если хочешь поблагодарить меня, то давай позже. Уверен, лечение я заслужил не меньше поцелуя прекрасной дамы, – криво ухмыльнулся Тайлер, силясь не обращать внимания на ободранные ладони и боль в ребрах.
– Паяц! Держи платок, я позову кого-нибудь.
Но сбегать за помощью она не успела. За дверью раздался топот. Клейкая паутина, сдерживающая гостей за дверью, исчезла вместе с пауком, и дверь резко распахнулась.
Первым в гостиную влетел дворецкий, нелепо размахивая револьвером. Было видно, что он спешил – седые волосы взлохматились и прилипли ко лбу. «Даже с предохранителя не снял», – отметил Тайлер.
– А где тварь? – задыхаясь от бега, спросил Бастиан.
– Сдохла, – лаконично ответил Тайлер, застегивая пуговки рубашки. – Вместе с проклятием. Миссис Хамель, можете заходить, теперь здесь безопасно! – крикнул он, заметив кусочек желтого платья в дверях.
Та зашла с опаской, оглядываясь и вздрагивая от каждого шороха.
– Вы уверены, что та тварь умерла?
– Да. На одном из артефактов сработало проклятие, и он взбесился. Я его обезвредил.
– Хорошо! – Женщина осела бы на пол, не подхвати ее дворецкий. – Какая из вещей была проклята?
– Ожерелье черной вдовы.
– Так и знала, что с ним что-то не так! – Она прижала руку к груди, тяжело дыша. Затем увидела кровь и побледнела еще сильнее. – Вы ранены? Как много крови! Бастиан, быстрее вызывай целителя!
– Не стоит. Достаточно чистой воды и бинтов, – отказался Тайлер, но разве можно было остановить взволнованную женщину?
Когда вокруг гадальца образовался маленький хлопочущий ураган из вызванного целителя, дворецкого и смышленой служанки с лекарствами, он вдруг с сожалением подумал, что помощь Лиззи, сдобренная едкими комментариями, нравилась ему куда больше. Но за пышными юбками и склонившимися над ним фигурами журналистку не было видно.
Миссис Хамель выделила Лиззи служанку и предложила воспользоваться гостевыми комнатами, чтобы привести себя в порядок.
«Какое чучело! – подумала Лиззи, взглянув на себя в зеркало. – Удивительно, что тварь не сбежала, увидев меня».
Холодная вода немного привела мысли в порядок. Девушка собрала пучок заново, критично оглядела получившийся результат. Ещё немного побрызгала на себя холодной водой и, проверив, что чудовище превратилось в милую девушку, вышла из ванной.
Горничная уже ждала под дверью и проводила в крохотную гардеробную. К счастью, одежда Лиззи кровью заляпана не была, и не пришлось выискивать среди экстравагантных нарядов миссис Хамель свой размер. Зато помощь пригодилась, чтобы перешнуровать корсет и поправить прическу.
– Возьмите, это успокаивающая настойка. Миссис Хамель сказала проследить, чтобы вы выпили до дна. – Служанка сунула ей в руку пахнущий мятой флакон. – Может быть, вам принести вина?
– Стакан воды, – попросила Лиззи, и служанка тотчас умчалась выполнять поручение.
Лиззи же присела на диван, обхватив себя руками. Пугающая тварь всё еще стояла перед глазами. Будь она одна, наверное, погибла бы. Так быстро. Одно мгновение, одна ошибка – и ее жизнь могла оборваться!
Девушку заколотило, и она крепко сжала пальцами предплечья, глубоко дыша и пытаясь успокоиться.
– С вами в-всё хорошо? – раздался от дверей неуверенный голос.
Лиззи подняла голову. На нее с беспокойством смотрел незнакомый блондин, чем-то похожий на принца из сказки: стройный, в нарядном камзоле и с длинными волосами по плечи. На хозяйку дома он не был похож ни капли, разве что любовью к моде.
– Нет. Но я справлюсь, – честно сказала Лиззи, немало удивив его ответом.
– Это на вас на-напал артефакт? – Мужчина подошел ближе.
– Хотите послушать историю?
– Не откажусь. – Он присел на самый краешек дивана, чтобы не смущать ее близким соседством. – Но я не пред-представился, меня зовут Даниэль Поул.
– Лизетта Уоллис. А вы случайно не тот знаменитый художник из Мантерры? – Девушка протянула ему руку, и Даниэль поцеловал воздух над ее кистью.
– Мне льстят ваши слова. Р-рад знакомству. Ваша фа-фамилия тоже звучит знакомо. Это не ваш отец занимается же-железной дорогой в этом ми-милом городке? – он немного заикался и смущался этого.
– Все верно, – кивнула Лиззи. В последнее время казалось, что отец готов притащить паровоз домой, так часто он пропадал на работе! Вот и вчера уехал с очередной инспекцией, а обещал вернуться только к концу недели.
– Прекрасно! – с искренней радостью выдохнул мужчина. – Жду не дождусь, когда поедет пе-первый состав. Железная дорога – это изобретение века! Добираться сюда на пере-перекладных было ужасно долго.
– Вы не местный?
– Из Мантерры. Бы-бывали там?
– Не доводилось, – Лиззи качнула головой. Она вообще редко куда ездила: мама опасалась, что на новом месте они тоже повстречают духов.
– Стоит съездить. У нас за-замечательный воздух, теплые ветра. И море ря-рядом. А какие над морем закаты, вы бы видели!..
Казалось, о родном городе мужчина мог разговаривать часами, его не смутила даже вернувшаяся горничная. Лиззи сначала слушала рассказ с удовольствием, но вскоре заскучала. Прерывать было неловко, а поддерживать разговор не хотелось. Ее спасло появление миссис Хамель.
– Слышу рассказ о Мантерре. Даниэль сел на любимого конька, – хмыкнула хозяйка дома, заходя в комнату. – Как вижу, вы уже познакомились! Мистер Поул, мы вас потеряли. И вас, Лиззи. Пойдемте, я приказала накрыть небольшой обед. И не надо отказываться! Вы чудом не пострадали в моем доме, и я хочу хоть немного скрасить неудобства. Что вы пьете, воду? – она с недоумением посмотрела на ополовиненный стакан. – После пережитого вам точно пригодится напиток покрепче!
За обеденным столом их ждал Тайлер в шелковой рубашке явно с чужого плеча. Лиззи посадили рядом с ним, Даниэля напротив. Миссис Хамель взяла слово:
– Хоть некоторые уже представились, повторюсь. Даниэль Поул, художник-портретист и главная звезда моего аукциона. А это наша юная журналистка Лизетта Уоллис и Тайлер Марино, он помогает мне с артефактами.
– Ма-марино? Вы маг? – мистер Поул протянул Тайлеру руку.
– Я гадалец, – пояснил рамол, и лицо у художника вытянулось. К чести, руку он отнимать не стал и пожал, правда, едва заметно сомкнув пальцы.
Слуги споро расставляли на массивном, укрытом белоснежной скатертью столе фарфоровую посуду и заносили подносы с едой. Наверное, стресс так повлиял, но Лиззи, которая на аппетит не жаловалась, кусок в горло не лез. Тайлер, в отличие от неё, уплетал за двоих и при этом умудрялся в лицах рассказывать о произошедшем. Миссис Хамель всплескивала руками, охала, а художник с неприкрытым интересом расспрашивал, как выглядел монстр. Раздумывал, как использовать его образ в следующих творениях.
– Ваша милость, а где вы приобрели это ожерелье? – когда удалось вклиниться в разговор, спросила Лиззи. – Я не увидела на нем клейма.
– Выкупила у одной торговки на рынке. Она сказала, что это фамильная драгоценность. Немало запросила, – быстро ответила хозяйка дома. – А что?
– Вы купили у нее только ожерелье?
– Ожерелье и мазь от боли в суставах. В моем возрасте уже тяжело много ходить, – улыбнулась миссис Хамель и договорила: – Я понимаю ваше опасение, но оно напрасно – мистер Марино проверил остальные артефакты, сюрпризов не предвидится. Все забываю спросить – вы обратили внимание на картину для аукциона? – полюбопытствовала она в ответ. – Не поверите, ещё до начала аукциона ко мне трижды обращались желающие ее купить. Как только узнали, что в аукционе участвует мистер Поул, число участников мероприятия выросло в два раза!
– Здесь не только моя за-заслуга, – скромно отказался художник. – У вас представлены у-уникальные артефакты. «Страсть» всего лишь оттеняет их.
– Вашу картину сложно не заметить, мистер Поул. Простите за нескромный вопрос, но как вам пришла идея написать такую… удивительную работу? – спросила Лиззи.
– Мне хотелось пере-передать настоящие чувства. Страсть она как вспышка! Многогранна и необъяснима!
– А мне вот интересно, как отреагировала модель на свой портрет, – вмешался Тайлер.
– О, не всем дано по-понять искусство, – опустил глаза художник. – Это моя первая работа из цикла «Чувства». Но я писал её с особой любовью. – В его глазах промелькнула ностальгия.
– Лично мне из этого цикла больше всего нравится «Тоска», – вставила миссис Хамель. – Когда смотрю на нее, сразу вспоминаю своего дорогого и счастливое время, когда мы были вместе.
– А над чем вы сейчас работает? – живо поинтересовалась Лиззи у художника.
– О, пока я н-не работаю. Ищу вдохновение и модель. Кстати, мисс Уоллис, а вы бы не хотели попробовать?
– Рисовать? – ужаснулась Лиззи. К рисованию у нее был антиталант. Учителя в институте хватались за голову, когда девушка бралась за краски.
– По-позировать. У вас очень живые глаза. Знаете, есть люди, от которых сложно отвести взгляд, они вызывают эс-эстети-эстетическое наслаждение, но не более того. А есть те, на кого просто приятно смотреть. Вы относитесь ко вторым.
– Спасибо. – Ну, по крайней мере, он был честен и не стал петь оду красоте, которой особо не наблюдалось. – Но боюсь, мои родители и жених будут против.
– Же-жених? – брови художника взлетели ко лбу, и он с виноватым видом повернулся к Тайлеру. – Простите, я не знал. Поверьте, все прилично. Я рисую только бю-бюст.
– Изображение бюста мисс Уоллис я бы не прочь повесить у себя дома. Правда, лучше нарисованный в традиционной манере, – с веселым видом сказал Тайлер и даже не поморщился, когда острый носок туфли задел его по ноге, лишь подмигнул раскрасневшейся девушке. – Но вы ошиблись.
– Ошибся?
– Мистер Марино не жених Лизетте, – пояснила госпожа Хамель. – Она помолвлена с Остином Сандерсом, и, вынуждена признать, его матушка весьма строгих нравов.
Тайлер крепко сжал ладонь Лиззи и метнулся за ближайший постамент. Хилая преграда, что уж говорить. Один удар мощной лапы мог разнести постамент в щепки.
– Пригнись!
Тайлер заставил девушку наклонить голову, и липкая паутина пролетела над ними, размазав по стене белую кляксу, а заодно сбив старинную вазу. Древность с грохотом разлетелась по полу.
Кажется, громкий звук не понравился черной вдове, по крайней мере, она перестала беспрерывно нападать. Тварь притихла в углу, лишь изредка издавая неприятный стрекочущий звук. Она умудрилась сорвать одну из гардин и теперь свисала с потолка, наполовину накрытая шторой. До двери от нее было ярдов десять. Если сразу не бросится, есть шанс проскочить.
– Убираемся, пока нами не решили перекусить. На счет «три» бежим к двери! – предупредил гадалец. – Раз. Два…
– А как же тварь? Если она вырвется, домочадцам конец!
Журналистка, охочая до сенсаций, сейчас дрожала как осиновый лист и была не рада оказаться в центре событий. Но всё равно думала о других. Сумасшедшая, но ее подход вызывал уважение!
– Захлопнем дверь, а затем вызовем магов. Три! – резко закончил Тайлер и увлёк Лиззи к выходу из зала.
Дверь распахнулась перед ними – миссис Хамель поспешила на шум. Но стоило хозяйке дома увидеть летящую в ее сторону тварь и бедлам в комнате, как она с визгом захлопнула дверь у них перед носом. В тот же миг клейкая масса ударила по замку, запечатывая его. Тайлер едва успел отдернуть руку, а то приклеился бы вместе с ним.
– Вы там живы? Что происходит? – голос миссис Хамель с другой стороны двери и громкий стук только усугубили ситуацию.
Черная вдова побежала к ним. Тайлер схватил ближайший подсвечник и обернулся к твари. Драться подсвечником несподручно, но ничего другого рядом не оказалось.
– Пошла прочь! – От легкого прикосновения магии фитиль вспыхнул, и тварь отпрянула от огня. Ее голова странно задергалась, будто из неё кто-то пытался вылезти, а затем раздался скрежет:
– Женщина должна умереть.
– Эта женщина? – Тайлер нервно хохотнул, ненавязчиво заслоняя Лиззи собой. – Да она даже не замужем! А её жених здоров как бык. С чего ей умирать?
– Женщина умрёт! Смерть! – закричала тварь, а передние лапы вонзились в дверь в опасной близости от Тайлера. По щеке что-то потекло, и на пол упали капли крови. Надо же, задело, он и не заметил.
Лиззи охнула и спряталась за ним, став бледнее пресловутых призраков. Разум вопил, что надо послушаться и уходить, но…
Стоило, наверное, сказать что-то пафосное, как бывает в книжках, вот только ничего приличного в голову не лезло. Тайлер замахнулся подсвечником. Острый коготь полетел к нему, грозясь пробить насквозь, лапа со скрежетом ударила о металл, сминая и превращая подсвечник в кочергу. Тварь нависла над гадальцем, пытаясь дотянуться лапами и жвалами. Разорвала рубашку, вырисовывая на груди кровавый узор. Ну и тяжёлая, зараза! В спине что-то хрустнуло, и мужчина заподозрил, что ещё немного, и он переломится пополам.
– Смерть! Смерть! – голос звенел будто отовсюду.
Бум! Что-то ударило в паука и проскакало по полу. Бум! Тайлер пригляделся – Лиззи устроила обстрел туфлями.
Черная вдова медленно повернулась к не вовремя высунувшейся девушке, лапа устремилась к ней, но в этот момент гадалец извернулся и ударил подсвечником прямо в живот твари, откидывая ту назад. Обломок с хрустом пробил тело.
Теперь паук валялся на спине, подтянув к себе все восемь лап, и из проткнутого брюха фонтаном била прозрачная жидкость. Агония длилась и длилась, тварь пыталась перевернуться, подняться, но сил уже не было. Наконец она дернулась в последний раз и затихла, расползаясь на глазах черным туманом. На пол, на то место, где лежала черная вдова, упало ожерелье.
Тайлер не спешил опускать подсвечник, но больше чудище не появилось.
– Проклятие снято? – с подозрением спросила Лиззи, высовываясь из-за его спины.
– Похоже на то. – Тайлер отпустил ее ладонь, сдернул шейный платок и поднял ожерелье с пола, не рискуя прикасаться к нему голой рукой. Магией от него больше не разило. Это была красивая и совершенно безопасная драгоценность с жутковатой историей. – Чтоб я еще раз согласился проверять артефакты!.. Как думаешь, потусторонняя тварь могла меня чем-то заразить? – Он не по-джентльменски плюнул на носовой платок и, глядя на зеркальную шкатулку, протер ранку на щеке.
– Запросто. Трупным ядом, например. – Его рука дрогнула в ответ на беззаботные слова девушки, и Лиззи закончила: – Протирай дальше, не стесняйся. Ты же решил разнести заразу, чтоб наверняка.
Он сам не заметил, как девушка оказалась рядом. В пику своим словам она отвела его руку и прижала белоснежный платок к его щеке, затем быстро расстегнула рубашку – несколько верхних пуговиц, – разглядывая длинные, но неглубокие царапины от паучьих когтей.
– Надо обработать рану. Ничего страшного, поверхностные ссадины, но их полно. Если попадет инфекция, мало не покажется. И это уже не шутка. – Лиззи оправила на нем рубашку и отступила. – Ты действительно был готов за меня умереть? – спросила она неожиданно тихо.
Тайлер хотел съязвить, но поймал виноватый и внимательный взгляд девушки и промолчал. Только этого не хватало – он стал героем девичьих грез! Нет, в другой раз было бы грех не воспользоваться ситуацией, но не сейчас, когда ссадины горят, а в позвоночник будто спицу вогнали!
– Если хочешь поблагодарить меня, то давай позже. Уверен, лечение я заслужил не меньше поцелуя прекрасной дамы, – криво ухмыльнулся Тайлер, силясь не обращать внимания на ободранные ладони и боль в ребрах.
– Паяц! Держи платок, я позову кого-нибудь.
Но сбегать за помощью она не успела. За дверью раздался топот. Клейкая паутина, сдерживающая гостей за дверью, исчезла вместе с пауком, и дверь резко распахнулась.
Первым в гостиную влетел дворецкий, нелепо размахивая револьвером. Было видно, что он спешил – седые волосы взлохматились и прилипли ко лбу. «Даже с предохранителя не снял», – отметил Тайлер.
– А где тварь? – задыхаясь от бега, спросил Бастиан.
– Сдохла, – лаконично ответил Тайлер, застегивая пуговки рубашки. – Вместе с проклятием. Миссис Хамель, можете заходить, теперь здесь безопасно! – крикнул он, заметив кусочек желтого платья в дверях.
Та зашла с опаской, оглядываясь и вздрагивая от каждого шороха.
– Вы уверены, что та тварь умерла?
– Да. На одном из артефактов сработало проклятие, и он взбесился. Я его обезвредил.
– Хорошо! – Женщина осела бы на пол, не подхвати ее дворецкий. – Какая из вещей была проклята?
– Ожерелье черной вдовы.
– Так и знала, что с ним что-то не так! – Она прижала руку к груди, тяжело дыша. Затем увидела кровь и побледнела еще сильнее. – Вы ранены? Как много крови! Бастиан, быстрее вызывай целителя!
– Не стоит. Достаточно чистой воды и бинтов, – отказался Тайлер, но разве можно было остановить взволнованную женщину?
Когда вокруг гадальца образовался маленький хлопочущий ураган из вызванного целителя, дворецкого и смышленой служанки с лекарствами, он вдруг с сожалением подумал, что помощь Лиззи, сдобренная едкими комментариями, нравилась ему куда больше. Но за пышными юбками и склонившимися над ним фигурами журналистку не было видно.
***
Миссис Хамель выделила Лиззи служанку и предложила воспользоваться гостевыми комнатами, чтобы привести себя в порядок.
«Какое чучело! – подумала Лиззи, взглянув на себя в зеркало. – Удивительно, что тварь не сбежала, увидев меня».
Холодная вода немного привела мысли в порядок. Девушка собрала пучок заново, критично оглядела получившийся результат. Ещё немного побрызгала на себя холодной водой и, проверив, что чудовище превратилось в милую девушку, вышла из ванной.
Горничная уже ждала под дверью и проводила в крохотную гардеробную. К счастью, одежда Лиззи кровью заляпана не была, и не пришлось выискивать среди экстравагантных нарядов миссис Хамель свой размер. Зато помощь пригодилась, чтобы перешнуровать корсет и поправить прическу.
– Возьмите, это успокаивающая настойка. Миссис Хамель сказала проследить, чтобы вы выпили до дна. – Служанка сунула ей в руку пахнущий мятой флакон. – Может быть, вам принести вина?
– Стакан воды, – попросила Лиззи, и служанка тотчас умчалась выполнять поручение.
Лиззи же присела на диван, обхватив себя руками. Пугающая тварь всё еще стояла перед глазами. Будь она одна, наверное, погибла бы. Так быстро. Одно мгновение, одна ошибка – и ее жизнь могла оборваться!
Девушку заколотило, и она крепко сжала пальцами предплечья, глубоко дыша и пытаясь успокоиться.
– С вами в-всё хорошо? – раздался от дверей неуверенный голос.
Лиззи подняла голову. На нее с беспокойством смотрел незнакомый блондин, чем-то похожий на принца из сказки: стройный, в нарядном камзоле и с длинными волосами по плечи. На хозяйку дома он не был похож ни капли, разве что любовью к моде.
– Нет. Но я справлюсь, – честно сказала Лиззи, немало удивив его ответом.
– Это на вас на-напал артефакт? – Мужчина подошел ближе.
– Хотите послушать историю?
– Не откажусь. – Он присел на самый краешек дивана, чтобы не смущать ее близким соседством. – Но я не пред-представился, меня зовут Даниэль Поул.
– Лизетта Уоллис. А вы случайно не тот знаменитый художник из Мантерры? – Девушка протянула ему руку, и Даниэль поцеловал воздух над ее кистью.
– Мне льстят ваши слова. Р-рад знакомству. Ваша фа-фамилия тоже звучит знакомо. Это не ваш отец занимается же-железной дорогой в этом ми-милом городке? – он немного заикался и смущался этого.
– Все верно, – кивнула Лиззи. В последнее время казалось, что отец готов притащить паровоз домой, так часто он пропадал на работе! Вот и вчера уехал с очередной инспекцией, а обещал вернуться только к концу недели.
– Прекрасно! – с искренней радостью выдохнул мужчина. – Жду не дождусь, когда поедет пе-первый состав. Железная дорога – это изобретение века! Добираться сюда на пере-перекладных было ужасно долго.
– Вы не местный?
– Из Мантерры. Бы-бывали там?
– Не доводилось, – Лиззи качнула головой. Она вообще редко куда ездила: мама опасалась, что на новом месте они тоже повстречают духов.
– Стоит съездить. У нас за-замечательный воздух, теплые ветра. И море ря-рядом. А какие над морем закаты, вы бы видели!..
Казалось, о родном городе мужчина мог разговаривать часами, его не смутила даже вернувшаяся горничная. Лиззи сначала слушала рассказ с удовольствием, но вскоре заскучала. Прерывать было неловко, а поддерживать разговор не хотелось. Ее спасло появление миссис Хамель.
– Слышу рассказ о Мантерре. Даниэль сел на любимого конька, – хмыкнула хозяйка дома, заходя в комнату. – Как вижу, вы уже познакомились! Мистер Поул, мы вас потеряли. И вас, Лиззи. Пойдемте, я приказала накрыть небольшой обед. И не надо отказываться! Вы чудом не пострадали в моем доме, и я хочу хоть немного скрасить неудобства. Что вы пьете, воду? – она с недоумением посмотрела на ополовиненный стакан. – После пережитого вам точно пригодится напиток покрепче!
За обеденным столом их ждал Тайлер в шелковой рубашке явно с чужого плеча. Лиззи посадили рядом с ним, Даниэля напротив. Миссис Хамель взяла слово:
– Хоть некоторые уже представились, повторюсь. Даниэль Поул, художник-портретист и главная звезда моего аукциона. А это наша юная журналистка Лизетта Уоллис и Тайлер Марино, он помогает мне с артефактами.
– Ма-марино? Вы маг? – мистер Поул протянул Тайлеру руку.
– Я гадалец, – пояснил рамол, и лицо у художника вытянулось. К чести, руку он отнимать не стал и пожал, правда, едва заметно сомкнув пальцы.
Слуги споро расставляли на массивном, укрытом белоснежной скатертью столе фарфоровую посуду и заносили подносы с едой. Наверное, стресс так повлиял, но Лиззи, которая на аппетит не жаловалась, кусок в горло не лез. Тайлер, в отличие от неё, уплетал за двоих и при этом умудрялся в лицах рассказывать о произошедшем. Миссис Хамель всплескивала руками, охала, а художник с неприкрытым интересом расспрашивал, как выглядел монстр. Раздумывал, как использовать его образ в следующих творениях.
– Ваша милость, а где вы приобрели это ожерелье? – когда удалось вклиниться в разговор, спросила Лиззи. – Я не увидела на нем клейма.
– Выкупила у одной торговки на рынке. Она сказала, что это фамильная драгоценность. Немало запросила, – быстро ответила хозяйка дома. – А что?
– Вы купили у нее только ожерелье?
– Ожерелье и мазь от боли в суставах. В моем возрасте уже тяжело много ходить, – улыбнулась миссис Хамель и договорила: – Я понимаю ваше опасение, но оно напрасно – мистер Марино проверил остальные артефакты, сюрпризов не предвидится. Все забываю спросить – вы обратили внимание на картину для аукциона? – полюбопытствовала она в ответ. – Не поверите, ещё до начала аукциона ко мне трижды обращались желающие ее купить. Как только узнали, что в аукционе участвует мистер Поул, число участников мероприятия выросло в два раза!
– Здесь не только моя за-заслуга, – скромно отказался художник. – У вас представлены у-уникальные артефакты. «Страсть» всего лишь оттеняет их.
– Вашу картину сложно не заметить, мистер Поул. Простите за нескромный вопрос, но как вам пришла идея написать такую… удивительную работу? – спросила Лиззи.
– Мне хотелось пере-передать настоящие чувства. Страсть она как вспышка! Многогранна и необъяснима!
– А мне вот интересно, как отреагировала модель на свой портрет, – вмешался Тайлер.
– О, не всем дано по-понять искусство, – опустил глаза художник. – Это моя первая работа из цикла «Чувства». Но я писал её с особой любовью. – В его глазах промелькнула ностальгия.
– Лично мне из этого цикла больше всего нравится «Тоска», – вставила миссис Хамель. – Когда смотрю на нее, сразу вспоминаю своего дорогого и счастливое время, когда мы были вместе.
– А над чем вы сейчас работает? – живо поинтересовалась Лиззи у художника.
– О, пока я н-не работаю. Ищу вдохновение и модель. Кстати, мисс Уоллис, а вы бы не хотели попробовать?
– Рисовать? – ужаснулась Лиззи. К рисованию у нее был антиталант. Учителя в институте хватались за голову, когда девушка бралась за краски.
– По-позировать. У вас очень живые глаза. Знаете, есть люди, от которых сложно отвести взгляд, они вызывают эс-эстети-эстетическое наслаждение, но не более того. А есть те, на кого просто приятно смотреть. Вы относитесь ко вторым.
– Спасибо. – Ну, по крайней мере, он был честен и не стал петь оду красоте, которой особо не наблюдалось. – Но боюсь, мои родители и жених будут против.
– Же-жених? – брови художника взлетели ко лбу, и он с виноватым видом повернулся к Тайлеру. – Простите, я не знал. Поверьте, все прилично. Я рисую только бю-бюст.
– Изображение бюста мисс Уоллис я бы не прочь повесить у себя дома. Правда, лучше нарисованный в традиционной манере, – с веселым видом сказал Тайлер и даже не поморщился, когда острый носок туфли задел его по ноге, лишь подмигнул раскрасневшейся девушке. – Но вы ошиблись.
– Ошибся?
– Мистер Марино не жених Лизетте, – пояснила госпожа Хамель. – Она помолвлена с Остином Сандерсом, и, вынуждена признать, его матушка весьма строгих нравов.
